Текст книги "Европа, тюрки, Великая Степь"

Автор книги: Мурад Аджи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Кипчакский Киев

Новая «трактовка» событий лишь усиливает желание придумать что-то более новое… Об этом прекрасно свидетельствует история города Киева – вот уж где нет предела совершенству.

«Летописцы» поместили известие о закладке города под 854 годом. А археологи убеждают, что люди поселились здесь в V веке. Арабские источники подтверждают это. Таким образом, временной отрезок в 350 лет в русских летописях сократили до нуля.

Что означает такой прием? Это означает, что Петр I вполне мог быть соратником Сталина, они вместе руководили Полтавской битвой, а потом начали репрессии… Дикость? Но пример с Киевом из этого ряда.

Усечение времени – испытанный прием официальных российских историков. В «Повести временных лет» вводную часть неслучайно переписывали пять раз. Искали выход из тупика – как славян сделать русскими! Простота была проявлена необыкновенная: кое-что просто вычеркнули, кое-что подправили, потом исправили имена варяжских правителей. И – история Киевской Руси стала славянской… Так изящно обвели всех вокруг пальца.

Но можно ли согласиться с подобным началом истории новой страны (славянской Руси) и нового народа? Русского народа… Очевидно, что нет. Должны быть какие-то более серьезные причины и обстоятельства, позволившие славянам поднять голову и в конце концов, придя к власти, назваться русским народом.

Здесь без разбора мировых событий того периода не обойтись.

В XI веке склонилась к закату звезда Византии, страна быстро угасала. Борьба за главенство в христианской Церкви завершилась в пользу Рима, что сказалось на политике и экономике. Византийская власть ветшала. Греки вынужденно от многого отказывались. Например, от предметов роскоши, которые в их страну поставляли русы. Рабы-славяне тоже не находили больше сбыта.

Ответная реакция русов не заставила себя ждать: и у них пропал интерес к византийцам. Путь из варяг в греки быстро пришел в упадок, но вместе с ним обеднели и русы. Они к тому времени уже лишили себя торговли с Персией, которая велась через тюрков. И вот теперь роковая для них потеря Византии.

Подтверждением откровенного нищенства киевских (варяжских) князей служит хотя бы то, что в середине XII века они даже перестали чеканить монеты… Но в недрах всего этого хаоса и упадка медленно вызревала новая жизнь. В народе говорят: «Свято место пусто не бывает».

И вот тут-то славяне и устремились в опустевшие варяжские города на бывшем пути «из варяг в греки». В Псков, в Смоленск, в Новгород, который тогда и стал Новгородом, вместо бывшего варяжского Холмгарда.[11]11
  Единство Холмгарда и Новгорода российской наукой отрицается. Видимо, тому есть свои объяснения. Однако, отрицая, никто не утруждает себя сообщить, а куда исчез Холмгард? Город, который был форпостом варягов в их завоевании бассейна Верхнего Днепра. И – как славяне, не имевшие навыков градостроительства, построили Новгород?


[Закрыть] Конечно, появились славяне и в Полоцком княжестве, и в далеком Киеве. Этот таможенный город тоже приходил в упадок вместе с упадком пути «из варяг в греки».

Киевские князья лишились былой поддержки из Руотси – Скандинавии. Этим воспользовались соседи: слабый новгородский князь пошел на Киев. И легко взял его. Киева уже не было! Дряхлеющий город сдался без боя. Всё решилось в короткой схватке на пристани, там определился новый хозяин города.

Любопытно выражение из летописи о пришедших славянах, живущих «звериньским образом». Видимо, тогда стычки между «новыми» и «старыми» киевлянами участились, в обиход вошло слово «кацап», по-тюркски означающее «бородатый козел». Так назвали славян за их «звериньский образ» и запах. А в ответ слышалось – «хохол», вроде бы как ругательство, но истинного значения этого слова славяне, конечно, не знали.

Время и события неумолимо работали на славян, им явно улыбалась судьба – в стране запустения настал их звездный час! Чем хуже было кругом, тем лучше было им. Особенно когда на Киев «сел» князь Владимир, человек новгородцев – варяг по крови и славянин по духу. Лесные пришельцы быстро заполнили общественную нишу, которую создали, а затем освободили для них русы. Варяги в наследство оставили славянам Русь. «За просто так» оставили. Вернее, как плату за их прежнюю покорность и рабство.

Но было ли у населения Киевской Руси чувство народного единства? Мог ли сложиться там русский народ, в чем пытаются уверить российские историки?

Реальность говорит об обратном: в XII веке Киевское государство распалось на княжества. На какие, как и почему? Вопрос другой, но факт остается фактом – государство, славянское или какое-то иное, перестало существовать! Оно, протянув от силы несколько десятилетий, погибло в мучительной агонии.

Берестяные грамоты Новгорода убедительно подтверждают это. Они, грамоты, как пишет академик В. Л. Янин, «позволили по-новому подойти к решению ряда проблем, прежняя трактовка которых казалась бесспорной».

Действительно, в корне должно измениться нынешнее представление о механизме образования Древнерусского государства. Все-таки это было попыткой объединения народов двух РАЗНЫХ культур – тюркской и славянской. Киевская и новгородская культуры «отличались множеством признаков». Язык новгородцев, например, представлял собой диалект венедов, или «славян Южной Балтии», как называет их Янин. У коренных киевлян был совершенно другой язык.

Как видим, Киевская Русь, унаследованная славянами, не была продуктом их политики. Поэтому она не могла быть долговечной: вспыхнула, как комета на небосклоне, и погасла.

Русь погасла очень быстро, она не просто распалась, а распалась на враждующие княжества: правители и народ, как известно, не могут существовать без взаимных обязательств друг перед другом. Захватить власть – это огромный труд. Но удержать власть – труд во сто крат более тяжелый.

Так было… Но почему-то никого не смущает отсутствие логики в традиционной российской истории. Например, почему украинцы отличаются от новгородцев, вологодцев или вятичей? Отличаются не только внешне. Возьмем одежду, кухню, песни, танцы, постройки… что угодно. Во всем отличия!

Это и неудивительно, Русь и Украина далеко не одно и то же. Общение между ними велось очень недолго до середины XIII века, лет семьдесят,[12]12
  И за эти семьдесят лет появился русский народ (?!), утверждает официальная российская наука. Удивительно. И невероятно.


[Закрыть] а потом вообще прервалось. В 1620 году его возобновили. Но как?

Документы о воссоединении Украины с Россией показывают, что «воссоединялись» совершенно разные народы, которые друг друга не понимали, а общались через переводчиков – толмачей. Так, в составе первого посольства Москвы на Украину во главе с В. Бутурлиным были два переводчика: тюрк Билял Байца и Степан Кончинский. Ехали они к «иноземцам-черкасам» (так на Руси называли казаков) и «литвинам» (то есть западным украинцам). Первые говорили по-тюркски, а вторые – на одном из диалектов славянского, который «русские» славяне не вполне понимали.

Трудно начиналось «воссоединение» двух народов – с явного противостояния. А смысл этого «воссоединения» изложила Екатерина II в одной из своих инструкций: «Надлежит легчайшими способами привести к тому, чтобы оне обрусели и перестали бы глядеть, как волки в лесу…» Что это, как не колонизация Украины?

Гетманскую власть русские ликвидировали, «чтобы век и имя гетманов исчезло, не токмо б персона какая была произведена в оное достоинство». Обезглавили и украинскую Церковь, ибо и в ней усомнились русские – их иерархи не посчитали хохлов своими единоверцами. Однако священников не разогнали, не лишили сана, а взяли их к себе на церковные должности (Мацкевич и другие).

Точку в «союзе на вечные времена» поставил царь Александр II, который 30 мая 1876 года издал закон, запрещающий разговаривать и печатать книги на украинском языке, преподавать его в школах; даже песни, и те запрещались… Украинский язык с каждым годом делался все понятнее и понятнее для русского уха.

Если у украинцев действительно славянский, а не какой-то иной корень, то почему другие «русские» славяне, например новгородцы, не носят папах, как тюрки, не носят сапог, шаровар, косовороток, как тюрки? Почему они не поют таких душевных песен, как тюрки, не показывают таких зажигательных и выразительных танцев, как тюрки? Почему конь для новгородца есть кляча, транспортное средство, и не более, а для кипчака (будь он назван украинцем, русским или кем еще) конь – это продолжение души и тела, его второе «я»?

Вопросов тысячи, но все они – о злонамеренной фальсификации истории. Ложь укоренилась настолько, что уже никто не отличит, где правда, а где вымысел. Хотя все лежит на поверхности: на Украине сохранилась именно кипчакская культура, и никакая другая!

Возникнув в XVII веке, новые отношения между Московской Русью и Украиной сразу же обрели двусмысленный оттенок, который сохранился до сих пор: говорится одно, а делается другое. Москва, ее верхушка, всегда смотрела на жителей «козацкой земли» как на своих врагов, от которых, по выражению В. Н. Татищева, «многократно бунты и вредительские предприятия Российскому государству происходили». Вот почему русские стремились поставить Украину «под царскую руку», а та в ответ сопротивлялась.

Из-за различий в политической культуре верхушки двух «братских» народов просто не понимали друг друга. И не доверяли друг другу. Об этом писали и В. Н. Татищев, и В. О. Ключевский. Разве не показательно, что после объединения Украины с Россией «ни един гетман благополучно жизнь не кончил и ни одного гроба их в Малой России нет». А между прочим, слово «гетман» на тюркском языке означает «носитель духа», «носитель чести» народа!

И уж совсем показательно, что кличка «черкашин», то есть «украинец», в сознании правителей Москвы надолго обрела значение «изменник». Екатерина II в Инструкции «главному Малороссийскому командиру» Петру Румянцеву писала, что русский народ «привык оказывать не неприметное к Малороссиянам презрение». Последние отвечали тем же…[13]13
  Конечно, есть и другие исторические свидетельства, показывающие трудность и безвыходность положения Украины, внутри которой был спровоцирован раскол общества. Но это тема отдельной книги.


[Закрыть]

Это чувство взаимной антипатии двух «братских» народов очень точно передал в XIX веке немецкий путешественник Иоганн Коль: «Отвращение, которое народ Малороссии испытывает к народу Великороссии, настолько велико, что его можно справедливо охарактеризовать как национальную ненависть».[14]14
  Из подслушанного разговора: «Ты знаешь, як ци москали говорять „пыво“? – „Як?“ – „Пи-и-во!“ – „Ненавыджу“».


[Закрыть]

Беспамятство – страшная болезнь, ею страдает Россия. И не она одна. Известный французский историк Марк Ферро написал удивительную книгу «Как рассказывают историю детям в разных странах мира». Выясняется, о себе сочиняют все! Это – общепринятая норма «официальной» истории.

В Индии, например, по мнению Марка Ферро, история лишена сущности, она мифична в своей основе. История арабов – это «история, нарисованная в картинках». Персы ставят Персию центром цивилизации на планете. «Армения, много раз терпевшая поражения, охотно возвеличивает свою историю, придает ей светлый образ мученичества». Едва ли не каждая страна рассказывает СВОЮ историю детям! Так что упрекать русских историков за это нельзя, они выдумали о себе не больше других. Может быть, чуть больше.

Но… без настоящего прошлого не бывает настоящего будущего, ибо прошлое переходит в будущее – время неразрывно. История – это Запись Времени и событий в нем. Прерывая или искажая Запись, люди не меняют время, не останавливают события, они лишь воспитывают свое потомство ущербным, беспамятным, а значит, не способным смотреть в будущее.

Иногда беспамятство – благо. Оно – лекарство, правда, с примесью яда, лечит душевные раны народа, который пережил несчастье, разрушившее прежний ход жизни. А потом, по прошествии времени, яд накапливается и беспамятство уже вредит… Конечно, мучительно вспоминать прошлое, но, чтобы остаться народом и не раствориться среди соседей, это необходимо.

«Пойдешь за чужим – свое потеряешь», – учит древняя тюркская мудрость. Именно эти слова приказал выгравировать кипчакский хан Куря на чаше, сделанной из черепа русского князя Святослава, после его бесславного похода в Великую Степь.

Никогда не будет вновь созданного народа. Из десяти книг можно составить одну, но из десяти «этнических кусков» народ не собрать: толпа, лишенная исторических корней и традиций, не народ. Это относится и к американскому, и к любому иному «новому» народу. То будет идейно объединенное или политическое (государственное) сообщество. Но не более.

Народы мира отличаются не только внешне, не только своей культурой, обычаями, привычками, поведением. Они, как доказали биологи, отличаются еще и на генетическом уровне. Поэтому от негров не рождаются китайцы. Поэтому одному народу свойственна одна культура, а другому – другая. Поэтому есть четыре тысячи народов на нашей планете: все, вроде бы, равные, но все разные.

И о признаках, объединяющих людей в народы, известно с незапамятных времен. Написаны целые трактаты. Биологические особенности делят людей на расы, расы – на народы. Природа (или порода?) каждого из нас наследуется поколениями, идущими во след ушедшим… Это истина, известная всегда и всюду.

Но только не в официальной России. Здесь исследования человека не признают, хотя последние достижения науки в этой области поразительно интересны. Видимо, препятствуют политические догмы. А израильтяне, изучая себя, свою генетику, сделали удивительные открытия по рисунку кожи на кончиках своих пальцев. Выяснилось, не только каждый человек индивидуален по этому признаку, но и целые народы! У каждого свой отпечаток. Так, по рисунку кожи, израильтяне научились устанавливать: еврей – не еврей.

Один шаг до расизма? Вовсе нет, не надо пугать расизмом. Речь совсем о другом: мы, люди, прежде всего – живые существа, а уже потом – члены общества. Первично одно, вторично другое. Познание нашей собственной природы, нашей индивидуальности позволит нам, людям, понять истоки общественных и иных явлений жизни. Это очень важные знания. С них начинается не только история народов, но и все общественные процессы.

«Биологическое лицо» вне власти правителей. Например, даже белок ткани и кости у тюрков иной, чем у славян, вепсов и других народов лесной зоны. Природа Алтая и степи за тысячелетия создала особый тип человека, со своим здоровьем, со своим мироощущением, со своими традициями и культурой. Очень упрямый тип. Это и есть кипчакский народ! Он индивидуален. И эта его индивидуальность проявляется не только в культуре народа, но даже в узоре кожи на кончиках пальцев. И как бы ни называли генетического кипчака (кумыком, русским, украинцем или как-то еще) его «биологическое лицо» неизменно… Оно делает его похожим на родителей, на предков. «Каково семя, таково и племя», – еще в древности подметили люди. Сегодня это правило пытаются отменить, полагая, что цивилизованные народы не могут быть замкнутыми в себе… Очень спорная позиция, но она, к сожалению, есть.

В этнографии, как и в физике, все подчиняется своим законам, даже различия в характере народов, в их поведении, в приверженности к тем или иным блюдам и напиткам… Словом, случайностей в жизни народов нет.

Именно с неприятия биологических законов этнографии начинается несостоятельность наспех слепленного американского «народа», внутри которого люди поделены на этнические общины (итальянские, китайские и другие кварталы есть в любом крупном городе). Как это ни печально, но подобное наблюдается и в среде русских (те же общины).

Со времен Ивана Грозного между людьми воцарились недружелюбие, агрессивность, неуважение к своим новым собратьям и соплеменникам. Опричнину, например, вершили тюрки-кипчаки, которых приняли в «русские». И подобных примеров тысячи. К сожалению, рецидивы той давней болезни дают знать о себе поныне. Самый свежий тому пример – смертоубийства у Белого дома и в Останкине осенью 1993 года. Это и репрессии 1937 года, и гражданская война, и дальше вниз по исторической лестнице через жесточайшее подавление народных волнений Пугачева, Болотникова, Булавина, Разина, стрельцов. Это и опричнина, и множество иных эпизодов, когда русский с удовольствием уничтожал русского же. Уничтожал как врага, не чувствуя в нем родную кровь. Ни один другой народ мира – ни один! – не терзал себя так.

Вот чем кончаются этнографические опыты. Они ведут к саморазрушению народов. К беспощадной агрессии против себя.

…Конечно, не всем будут по душе эти строки. Как бы патриотически ни были настроены иные читатели, поверьте, не для их унижения писались они. Но древний Киев действительно не имел отношения ни к варягам, захватившим построенный город, ни тем более к славянам. Киев – это страница тюркской истории, которая была историей и России, она написана в равной мере и рунами, и «буквицей».

Первые русские летописцы об этом прекрасно знали, поэтому так старательно и вымарывали летописи поздние правители.

В IX веке киевляне говорили на «чудовой мове», своем родном языке, ибо они были тюрками-кипчаками. Киев – в переводе с тюркского «город зятя». Поселение V века, сперва его называли Баштау. Потом оно стало таможенным городом на пути «из варяг в греки», который проходил по территории каганата Украина.[15]15
  Впрочем, не исключено, что название города все-таки идет от «кыя» или «кия». На тюркском языке – опять же только на тюркском! – это слово имеет значение «ограничивающий», «находящийся на границе». Возможно, это слово даже точнее для названия города, который с V века стоял на реке и нес пограничные, таможенные функции. Он был северными воротами в страну тюрков – Дешт-и-Кипчак, один из каганатов которого назывался «Украина», что в переводе с тюркского означает «крайний», «находящийся у края». Любопытно, что топоним «Кий» встречается достаточно часто. Например, так назывался город на границе Хазарии и Великой Булгарии, он тоже нес пограничные функции, сейчас там станица Киевская. А Кий – остров в Белом море, что на подходе к Соловецкому монастырю? И у него те же пограничные функции. Монастырь, как известно, строили тюрки.


[Закрыть] Правил там каган.

Точно такой же титул носили и правители соседних каганатов – Аварии, Великой Булгарии, Хазарии, Волжской Булгарии. Все вместе они, эти каганаты, составляли страну, которая и называлась ДЕШТ-И-КИПЧАК (Степь кипчаков, или Половецкое поле). И это не забылось.

Не так давно на независимой Украине отметили 1500-летие со дня основания Киева. Слава Богу – вспомнили правду! По радио зазвучали молитвы Киевской Руси, а в них рефреном – слова: «Ходай алдында бетен адэм ачык булсун». К сожалению, потом какой-то умник начал объяснять молитву и ее церковно-славянский язык… Святая простота!

Любой мальчишка-тюрк переведет этот «древний славянский» текст без объяснений: «Каждый человек должен предстать перед Богом с открытой душой». И других переводов здесь нет. На Киевской Руси действительно молились на тюркском языке, глядя в небо на восток. Тюркские рунические надписи на стенах древнейших храмов Киева и всей Украины тоже сохранились, как и древние молитвы… Украинцы сохранили их.

Страна Дешт-и-Кипчак сложилась к V веку – в 370 году, после грандиозной битвы за Дон с сильными аланами, тюрки вышли в степи Европы. Открылась европейская станица кипчакской истории. Она, эта страна, и есть географический результат Великого переселения народов. Просуществовала до XVIII века, до Азовских походов Петра I и последующего покорения Малороссии. Но даже название ее теперь не вполне понимают потомки степняков. Почему?

В Энциклопедическом словаре о прародине россиян дается крайне убогая справка: «„Дешт-и-Кипчак“ (Кипчакская степь) – название в арабских и персидских текстах XI–XV веков степей от р. Иртыша до Дуная, от Крыма до Болгара Великого, где кочевали кипчаки (половцы). В XIII веке захвачена монголо-татарами. В XVI–XVIII веках так называлась только восточная часть (территория современного Казахстана)». Вот и все сведения о стране, граница которой проходила по Москве-реке!

Даже слово «дешт» почему-то приписано иранцам, у которых, как известно, степей нет. Никто из составителей энциклопедии не подумал, зачем кипчакам иранское слово для обозначения своей Родины?

Да, слово это, как выясняется, пришло к тюркам из санскрита, но обрело у них совершенно другой – глубокий и образный! – смысл. В древнетюркском языке слово «ташт» имело несколько значений, в том числе и «чужбина». Народ, ушедший со своей древней Родины, с Алтая, в незнакомую степь, на чужбину, более точного слова не нашел бы.

Именно чужбина стала новой Родиной для кипчаков. Отсюда – Дешт-и-Кипчак. По-другому и не скажешь… Отсюда же и слово «степь», оно по-прежнему согревает душу кипчака.[16]16
  От древнетюркского «иситеп» – «согревшая», «приютившая».


[Закрыть]

Рисунки на страницах летописи

Странная история у Руси и у города Киева… Но следы правды сохранились на самом видном месте. Имя следам – рисунки в летописи, они выразительнее слов. Но исправить их не догадался никто. Редакторы российской истории заботились больше о тексте, а рисунки просто упустили из виду.

Книги академика Б. А. Рыбакова тому лучший пример. Они отличаются отменной полиграфией и прекрасными иллюстрациями, в этом, пожалуй, их главная ценность. На летописных рисунках здесь изображены люди в кипчакских одеждах, в кипчакских доспехах, с кипчакским оружием, около зданий кипчакской архитектуры, сидящие на кипчакской мебели, пользующиеся кипчакской посудой. Лица людей на рисунках типично кипчакские: широкие, скуластые. Не спутать. Но автор, не задумываясь, называет их русскими, даже не украинцами.

А ведь портрет человека, равно как и народа, создают по его вещам – по деталям. Иногда одного штриха достаточно, чтобы узнать. По широкополой шляпе узнают мексиканцев, по кимоно – японцев.

Конечно, упрекнуть столь именитого автора в незнании азов этноистории нельзя. Именно в глубоком знании существа дела убеждает его анализ различных документов, например, Радзивилловской (Лаврентьевской) летописи, вернее, ее копии, богатой иллюстрациями. Текст относится к 1130–1140 годам. Десятки миниатюр – целое сокровище.

Б. А. Рыбаков, конечно, прав, утверждая, что перед художником «была более полная рукопись, богато иллюстрированная киевскими художниками». Наверняка была. Но во Владимире ее текст сократили или сожгли. Почему?

Скопированные рисунки остались, а текст таинственно исчез. Рисунки «без текстового сопровождения и опознаются лишь при ознакомлении с киевской летописью», пишет академик. Как это? Как можно сопоставить с тем, что исчезло?.. Или летопись все-таки не исчезла, а ее просто спрятали от глаз мирских?

В этой связи уместен и такой вопрос – где оригиналы других киевских летописей? Ссылки на якобы пожары и погромы неубедительны. «Исчезновение» исторических документов велось выборочно: их уничтожали со знанием дела.

А что, если Радзивилловская летопись, равно как и другие, найденные в монастырях Северной Руси, была не копией, а переводом с киевской? Разве не настораживает, что на полках архива российской истории сложены лишь документы Северной Руси, написанные на славянском языке? А где же тюркские своды? Смехотворно предположение, будто их не было в природе.

Однобокая, выходит, география у России… Что, на ее южных землях не было монастырей? Не было просвещенных людей? Не было городов?.. Новгород – это, конечно, хорошо, однако чем хуже Брянск (Биринчи)? Культурные традиции этого древнего кипчакского города изучены слабо, хотя он возник намного раньше Новгорода – в IV–V веках. Город был духовным центром Великой Степи, ее столицей. Здесь проходила Европа «свои университеты».

Конечно, рано или поздно, но заговорят города юга России, заговорит Великая Степь. Не прилично ей дальше молчать – культурный пласт колоссальный. И его придется открыть. Появились новые страны, они – молодая поросль от старого кипчакского дерева. Азербайджан, Узбекистан, Украина, Казахстан, Киргизстан захотят знать свою истинную историю. Их предки внесли огромный вклад в мировую культуру, так почему же надо скрывать его?

С Х века, пишет Рыбаков, русские стали украшать свои летописи цветными миниатюрами… Очень тонкое наблюдение! Оно предполагает, что до 997 года русские летописи цветными миниатюрами не украшались.

А были ли русские летописи? Об этом автор умалчивает.

Вот так, одной фразой академик ловко уводит читателей от самого важного: не было в Х веке русских летописей, следовательно, нечего было и украшать. Древний Киев (вернее, Украина и вся Великая Степь) интересовал московских историков не ради познания истины, а для ее сокрытия.

Зарубежные и отечественные ученые недоумевают, видя, российские архивы, старательно очищенные от документов Киевской Руси. Сколько же всего погублено… Например, М. И. Каргер в двухтомнике «Древний Киев» сокрушенно отмечал, что едва ли не всё, найденное археологами, куда-то таинственно исчезало. Словно злой рок веками витал над Киевом.

Скажем, находили захоронения в срубах, относящихся явно к довладимировой поре, они были точно такие же, как на Алтае. С конем, со слугами, с утварью… Но изучать их не начинали, говорить и писать о них старались меньше, а потом и вовсе забывали. Будто ничего не находили.

Однажды под южной апсидой Десятинной церкви археологи нашли прекрасно сохранившееся погребение. Видимо, когда-то это был курган, потом на нем воздвигли кирпичный храм, один из самых древних в Киеве. Богатым было захоронение. На сбруе коня четко различим орнамент, выполненный в традиционном для кипчаков зверином стиле (такие украшения часто попадались археологам на Алтае). Были найдены равносторонние нательные кресты, принятые когда-то у тюрков. И многие другие находки… Однако московским историкам все это показалось неубедительным, они же видели свой Киев славянским.

Даже тюркские рунические надписи на стенах древнейших храмов не убеждали их!..

Вот и академик Рыбаков явно предвзято пишет о киевских миниатюрах. В хрониках Древнего Киева, конечно, они были. Не могли не быть. Для кипчаков зрительный ряд считался доброй традицией. Эта традиция Ч продолжение наскальных рисунков. Своих. Стилизованных. Тюркских. По манере письма, надо заметить, подобных тем, что в летописях.

Рисунки эти и сейчас можно видеть на скалах Алтая, Южной Сибири, откуда пришли кипчаки на Днепр, на Дон, на Дунай, в Центральную и Западную Европу. Мало того, точно такие же рисунки остались на каменных памятниках, которых немало в Степи. Есть они и на ювелирных вещах – курганных находках археологов. Не исчезли! Доктор наук Сослан Байчоров, карачаевец, выпустил исследование «Древнетюркские рунические памятники Европы», там много прелюбопытного.

Убедиться легко, традиции тюркской культуры, которые хорошо заметны в книгах Киева, сложились задолго до варягов: веками, тысячелетиями шлифовались они. Летописные миниатюры как раз и ценны тем, что дают представление о жизни Киева, о ее архаических чертах. Например, оружие, здания, доспехи, головные уборы, мебель, одежда и многое другое не обойдено вниманием художника, который эти вещи рисовал как бы с натуры – он видел их в жизни.

Рисунки с натуры даже ценнее, чем сами летописи, их почти не коснулась рука редактора. Они и заставляют усомниться в правоте переписанных много раз текстах. Например, оружие и доспехи кипчакских воинов, найденные в курганах очень далеко от Киева, абсолютно такие, как те, что нарисованы в летописи.

Значит, рисунок входит в явное противоречие с текстом. И это действительно так, потому что у «русских» славян (кроме княжеских дружин) оружие было совсем другим – для пеших воинов! А кипчаки пешими не воевали… Сила в рисунках таится огромная! Летописные миниатюры – «окна в исчезнувший мир», как назвал их один из исследователей. Прекрасный образ. Если есть окна, значит, в них можно смотреть.

Сперва – на сюжеты рисунков. По восточной традиции запечатлевалось только самое важное. В сюжетах видно даже отношение автора (или заказчика?) к тому или иному событию. Настроение художника. Именно это качество – выбор важнейшего – отличало тюркскую, да и всю восточную, культуру. В центр картины ставят главное в сюжете и на нем концентрируют внимание зрителя. Очень древняя традиция.

И в киевском летописном рисунке, главное выведено в центр, чтобы только сюда смотрел зритель. Смотрел и думал, сопоставляя с текстом.

На Руси в годы ее славянизации первым ремесло переписчика освоил князь Мстислав, восседая в великокняжеском скриптории – эдаком придворном издательстве. Дело он поставил на широкую ногу: непокладистых монахов заменил покладистыми светскими людьми. А венценосный отец его набросал конспект будущей «киевской» истории («поучения» Мономаха). Послушный сын воплотил замысел на бумаге.

Воплотил, создав особый стиль летописания. Надо ли удивляться, почему летописи, равно как и вся российская история, изобилуют только победами и подвигами, даже теми, которых не было. Все остальное замалчивается. Это, увы, тоже традиция.

Но победы, как известно, бывают громкие и разные. Вот одна из них в изложении Н. М. Карамзина: «Г. 1095. Победы. Наконец Великий Князь и Владимир ободрили победами унылый дух своего народа… Вожди половецкие, Итларь и Китан, заключив мир с Мономахом, взяли в тали, или в аманаты, сына его, Святослава. Китан безопасно жил в стане близ городского вала; Итларь гостил в Переяславле у вельможи Ратибора». Тогда-то киевский князь и воспользовался моментом. 24 февраля, в глубокую ночь, русские, пробравшись в стан хана Китана, зарезали его сонного. «Итларь, не зная ничего, спокойно готовился поутру завтракать у своих ласковых хозяев, когда сын Ратиборов, Олбег, пустил ему в грудь стрелу, сквозь отверстие, нарочно для того сделанное вверху горницы; и несчастный Итларь, со многими знаменитыми товарищами, был жертвою гнусного заговора, который лучшему из тогдашних Князей Российских казался дозволенною хитростию».

Так поступали «лучшие из тогдашних князей»…

Реалии жизни, от них не отвернуться. Факты громче слов. Именно факты всегда требовали от русских правителей иного изображения событий. Требовали сочинительства! В этом и проявлял усердие послушный сын Владимира Мономаха: он переписывал в летописях страницы за страницами.

Отказать в таланте князю Мстиславу нельзя, он мастерски шлифовал шероховатости жизни. Все-таки первый Главный Редактор на Руси! Это он придумал новое летописное иллюстрирование: к рисунку стали пририсовывать оценку. Заговорила символика басен. Делалось это так.

1111 год. Поход Мономаха на Северский Донец и Сальницу. Как обычно изображено конное войско, а рядом убегающая собака, в которой видятся убегающие кипчаки.

1112 год. Сын Святополка победил ятвягов. На полях пририсован побитый медведь как символ Литовского Полесья.

1120 год. Торки и берендеи напали на Русь и бежали. К традиционному рисунку пририсована пугливая обезьяна.

1127 год. Мстислав послал войска на Полоцк. Сын его, Изяслав, пленил князя Брячислава. К старинной миниатюре пририсован кот, поймавший мышь…

«Русское» летописание било без промаха. Рисунки задавали тон общественному мнению: люди были неграмотными либо не умели читать по-тюркски, они реагировали не на текст, а на рисунок. И пугливая обезьяна, и кот, поймавший мышь, конечно, не продвинули вперед летописание, но эти ясные и дерзкие символы работали.

От эзоповского языка в летописании отказались после смерти князя Мстислава, а от традиций кипчакской книги – нет.[17]17
  Чтобы не быть голословным, лишь напомним, что слово «книга» – тюркское, пришедшее к кипчакам от китайцев; буквальный перевод – «в свитке», «в рукописи».


[Закрыть] Например, городок по-прежнему изображали башней, которую отличал некий символ – будущий герб. Воинов по-прежнему рисовали всадниками, с кривыми восточными шашками, но были рядом с ними и пешие воины, с бердышами.

Потом вместо зверей на полях летописей появились человечки. Очень выразительные человечки. Они заговорщически молчали – вроде бы неприметные, а все-таки участники событий. Таковыми и были русы – неприметные вдохновители событий на Руси, их режиссеры, идеологи, таящиеся за кулисами политического театра. Таковы они всюду, колониальные правители при чужом народе: вроде бы рядом, а не вместе.