Текст книги "Слуги сатаны"
Автор книги: Мухтар Назарбаев
Жанр:
Боевики
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Петров задумался, провёл рукой по кудрям своих волос, а затем продолжил разговор:
– А теперь о второй причине молчания и отрицания дедовщины в солдатской среде. Почти все молодые солдаты терпят унижения от солдат старших периодов службы и сами же укрывают такие факты. Это потому, что они твёрдо верят, что эту «школу» прошли все, и он обязан её пройти. Он уверен, что такой путь прошли и его старшие братья, и отец и даже деды. Солдат на это всё смотрит не на как искривление армейской жизни, а как обязательный этап, почти узаконенный этап армейской жизни и службы. Молодой солдат знает, что через год его никто не будет трогать и даже наоборот, он сам будет «учить», то есть будет сам издеваться над молодыми солдатами, которые пока ничего не подозревая, беспечно учатся в выпускных классах школ. Уж он-то, уже будучи солдатом третьего периода службы, на них отыграется за свои мучения. Они у него взвоют, и будут проклинать тот день, когда родились, чтобы через восемнадцать лет встретиться с ним, с «дедом», и в целом с ужасом солдатской жизни под названием «дедовщина». Такой солдат не будет никому жаловаться, а когда наступит его время, он никому из молодых не даст пощады. Ну, разве лишь земляку своему и то, смотря какому. Служил у нас такой солдат Болдин. Уволился в июле. Издевались над ним старослужащие. Болдин был хиленьким пареньком, неряшливым. Часто уединялся, всегда был грустным. У него часто появлялись синяки то на лице, то на теле, а то и там и здесь, то есть везде. А он на это объяснял, что поскользнулся, упал, то в умывальнике, то на зарядке, то ещё где придумает, падал. В общем, получалось, что всегда, везде и постоянно падал и набивал синяки, шишки. Сколько я с ним беседовал, сколько времени потратил! А он молчал. Говорил, что всё нормально, что его никто и пальцем не трогает. А издевателям этого и надо. Похвалят они его, пару – три дня не трогают, а затем всё повторяется. Однажды его допекли его мучители. Почти истерика была. Плакал. Вот тогда он мне и высказал, что, мол, дождётся своего времени, придут служить молодые, вот тогда он на них так «поездит», что сегодняшним молодым нынешние издевательства покажутся лёгкими шутками. А время для таких солдат, как Болдин обязательно приходит. Они скоро сами станут старослужащими.
– Да-а! – в задумчивости протянул в слух Муратбаев.
– Что, комиссар, жестоко? Если бы это было только на словах, а не в жизни…
– Но зачем и кем порождается эта жестокость?
– Она порождается самой жестокостью. Это так же, как у яблони родятся яблоки, а не груши, у волков – волчата, а не утята. Доброта порождает доброту. Посеять бы в армии доброты в изобилии, вот тогда бы для жестокости не хватало бы места.
– Извините, Владимир Иванович, но ведь человек, познавший жестокость, испытав на себе её горечь, пожелает ли сам нести другим эту тяжесть жизни?
Петров, запрокинув свою голову и, как бы оглядывая высокий потолок кабинета, ещё больше показывая свою улыбку и слегка кивая, как бы соглашаясь со сказанным, стал пояснять:
– Ну, конечно, и здесь есть исключения. Есть такие бойцы, которые не желают другим зла. Таких даже больше. Но вся бочка мёда портится из-за одной ложки дёгтя. Подлецов гораздо меньше, но они портят всю картину. Благородным и честным людям тяжело понять то, почему другие несут зло. Каждый думает и делает в меру и по уровню своей воспитанности. Вот комиссар, как раз этот фронт деятельности для тебя. Наблюдай, делай выводы, воспитывай наших солдат и сержантов. А то, может и за офицеров и прапорщиков надо браться, да и их немного воспитать да и поучить их такой науке, науке воспитания солдат и сержантов. Если ты хоть на немного улучшишь состояние воинской дисциплины среди личного состава, то считай, что сделал большое дело. Но учти то, что каждые полгода четвёртый период службы увольняется, а новая молодёжь приходит к нам на службу. И поэтому воспитательный процесс своего финиша не имеет. Я бы сказал, что для улучшения дел, воспитательный процесс должен постоянно идти по возрастающей линии. Вот так, комиссар! Что скажешь на это? Трудно?
– Нет, не трудно. Интересно! Я к такой работе сам шёл. Жаль, конечно, что солдатская жестокость в своём злобном проявлении не поедает сама себя. Природа и мир человеческой жизни в большей части совершенны. Но видимо, злость и жестокость сумели уйти из зоны влияния создателя. Иначе, мудрая природа жизни не позволила бы им существовать.
– Хорошо комиссар, что ты не боишься этой не лёгкой работы. А жизнь красивой, мы должны сами делать. Но даётся это нелегко. А вот поломать её, исковеркать – гораздо легче и быстрее, да и последствия от такого следуют тяжёлые.
Лейтенант Муратбаев вошёл в полковой медпункт. В конце коридора двухстворчатая дверь с матовыми стёклами. Муратбаев здесь впервые. Раньше медпункт он видел только снаружи. Над дверями с матовыми стёклами вывеска «Стационар». Ему именно туда надо идти.
Рядовой Александр Плохин в одиночестве уныло сидел на кровати и смотрел в окно палаты. На вошедшего лейтенанта Муратбаева нехотя отреагировал принятием положения «Смирно». В больничной одежде он не был похож на солдата. А под глазами у него были хорошо заметны синяки.
– Вольно, рядовой, присаживайтесь, – офицер, сняв головной убор, устроился на свободной табуретке за столом.
– Ну, что случилось? Рассказывайте! С подобными безобразиями надо покончить. Иначе, казарменное хулиганство перерастет в норму и тогда в итоге всё может закончиться более трагично. Я слушаю вас! – лейтенант пристально смотрел на солдата.
Плохин, собравшись с мыслями начал неуверенно:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
