Текст книги "Чертовка в Академии магии (СИ)"

Автор книги: Мстислава Черная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 12

Значок мелькает между пальцами, дознаватель ловок словно фокусник. Намёк более, чем прозрачный.

– Господин дознаватель, не хочу портить аппетит, – с угодливой улыбкой выдаю я. Раз уж он ко мне всё равно прицепился, то почему бы не ответить таким же намёком. Вряд ли сделаю хуже.

– Что вы, мадемуазель, ваше прекрасное общество аппетит лишь подстегнёт.

– А кто здесь беспокоится о вас? – хмыкаю я.

Господин дознаватель подбрасывает на ладони значок и говорит на градус строже:

– Присаживайтесь, мадемуазель, – указывает на место напротив себя.

Видать, залётный дознаватель поставил целью помешать мне нормально поесть. Скрипнув зубами, подхожу к его столику и давлю соблазн «случайно» споткнуться и опрокинуть поднос на нахала. Выходка грубая и неумная, удовольствие принесёт сиюминутное.

Я ставлю поднос и даже аккуратно. Дознаватель с текучей грацией, будто подвижная ртутная капля, поднимается и галантно отодвигает для меня стул. И не прекращает улыбаться, причём улыбается с явной издёвкой.

Дознаватель возвращается на своё место, невозмутимо накалывает на вилку мясо. Я принимаюсь за суп. Позволять портить себе аппетит – много чести.

– Вкусно? – неожиданно спрашивает дознаватель.

– Очень, – честно признаюсь я.

– Так может ответить только девушка, не умеющая готовить.

Пф-ф!

Бесит.

– Можно подумать, вы готовить умеете.

О чём мы говорим? Какая чушь…

– Вообще-то умею. Запечённая телятина в медовом соусе моё коронное блюда. Из супов лучше всего сырный получается, а вот салаты я не очень люблю, возни много, а сытости не дают, трава, она и есть трава, хоть и называется овощами, – и добивает. – Торт могу испечь.

Превосходство, с которым он на меня самодовольно поглядывает, бесит, но должна признать, что заслуженно. Хозяйка из меня никакая.

– Рада за вас.

Я доедаю свою порцию. Дознаватеь больше не отвлекает. Наблюдает за мной и цедит чай.

Беседа возобновляется, когда я добираюсь до десерта.

– Мирта, у вас есть лицензия частного следователя?

Хм?

– Нет.

– Мирта, всё необычное притягивает взгляд. Согласны со мной? Когда я увидел вас в «Белой жемчужине», я невольно заинтересовался. И, знаете, Мирта, я умею сопоставлять факты, тем более очевидные. У мадам Олвис без вести пропал сын, и последний раз живым его видели здесь, в академии. Последнее письмо с континента и сомнительные показания барышни лёгкого поведения, уверявшей, что видела его спускающимся по трапу корабля, я всерьёз не беру. Так вот, сопоставить профессию вашего отца, желание мадам Олвис возобновить следствие и ваше появление здесь, не составляет труда. Мне продолжать?

Я напрягаюсь, но тотчас расслабляюсь.

Я ожидала претензии со стороны полиции или администрации, уж точно не от дознавателя. Но это не важно.

– Продолжайте, – милостиво разрешаю я.

– Вы нарушили закон, Мирта, и приняли заказ.

– У-у-у… Надеюсь, обвинение, кроме домыслов и умозаключений, чем-нибудь подкреплено? История, если вам так интересно, несколько иная. Мадам Олвис изначально приехала к моему отцу. Я ей объяснила, что контора больше не работает. Когда-то папа крупно помог мадам Олвис, и она оплатила первый год моего обучения. Что касается расследования, то его ведёт профессионал. Единственное, что я сделала – это выступила посредником и помогла нанять человека, который соберёт доказательства, что последнее письмо не было отправлено Риноном. И, главное, что Ринон не поднимался на борт корабля. Тех доказательств для возобновления расследования более, чем достаточно.

– Мирта, – с укоризной тянет дознаватель.

– М? – я смотрю самым невинным взглядом из своего арсенала.

– Мирта, я знаю, что вы влезли в расследование. Вы знаете, что я знаю. К чему эта словесная шелуха?

– До-ка-за-тель-ства, – по слогам тяну я.

Знать он может, сколько угодно, домыслы останутся домыслами, пока я не сболтну лишнего. Молчать я умею.

– То есть вы, Мирта, уверяете меня, что не будете расспрашивать о Риноне Олвисе, выяснять, с кем он дружил, враждовал, встречался, общался?..

Пф-ф! Столь примитивная словесная ловушка – это даже скучно. Надеюсь, господин дознаватель всерьёз не рассчитывал, что я в неё попадусь, потому что иначе у меня возникнут сомнения в его квалификации.

– С какой стати? – улыбаюсь я. – Господин дознаватель, я готова в сфере истины повторить, что оплата моего обучения в академии является помощью мадам Олвис мне, и что я не имею никаких обязательств перед мадам Олвис, ни письменных, ни устных. Я не нарушала закон. Что касается разговоров, то знакомиться со старшекурсниками и расспрашивать их о Риноне, мать которого подарила мне возможность учиться, имею полное право. Мне любопытно.

– Угу… Мирта, вы не понимаете, во что лезете.

– Ваше появление в академии как-то связано с исчезновением Ринона?!

Но как? Дознаватель с мадам Олвис не общался, она бы мне сказала. Правда, остановился он в той же «Белой жемчужине», а не в «Королевском люксе». Хм… Нет, не складывается картинка. Отец Ринона богат, но ничем не примечателен, не тот уровень, чтобы ради него королевский дознаватель тащился через океан. Заплатил? Тогда бы мадам Олвис не приехала к отцу. Снова не сходится. Но больше всего меня смущает, что дознаватель не пытался расспросить мадам и получить доступ к письмам. Если копию последнего письма можно взять из материалов дела в полиции, то остальные письма – нет.

– Мирта, я вам запрещаю лезть в это болото, сами не заметите, как встретите конец на дне.

Совпадение.

Мой ночной кошмар и его слова просто совпадение.

С точки зрения здравого смысла дознаватель прав, но я уже взяла на себя обязательства, и отступать не в моих правилах. Академия – мой шанс подняться. Рядом с папой я об этом не задумывалась, но сейчас… Лачуга вместо нормального жилья, залатанные обноски, и Калеб в роли претендента на руку и сердце. Нет, не хочу.

– Запрет, пожалуйста, письменный, и печать, господин дознаватель, не забудьте.

– Вот же упёртая.

В столовой мы уже не одни. Через два стола устроилась дама в возрасте и поглядывает на нас с дознавателем неодобрительно. Похоже, подозревает коллегу в попытке завести отношения со студенткой. Надеюсь, мне не придётся с ней столкнуться, а то жди проблем на ровном месте.

Двое парней у входа шумно радуются встрече, заходит девушка. Я никогда не видела ничего подобного. Девушка живое олицетворение выражение «сногсшибательная красота»: стройная фигура чуть ниже среднего роста, округлые очертания, мягкие линии, приятная полнота там, где она нужна, осиная талия, фарфоровая кожа. Возможно, девушка не смотрелась бы настолько красиво, если бы не умело подобранные причёска и одежда.

– Мирта, если вы решили отказаться от расследования и взять у той особы пару уроков женственности, то я всецело одобряю.

Опять издевается!

Я рывком оборачиваюсь.

– Знаете что!

– Что?

Ещё и ухмыляется, а! Вот зря я суп на него не вылила, зря. Я пытаюсь контролировать дыхание, чтобы не вспылить. То, что дознаватель забавляется, наблюдая, как я закипаю, не значит, что он будет забавляться, когда я вспылю, а значит, надо держать себя в руках.

– Приятного аппетита!

Я поднимаюсь, оглядываюсь в поисках места для грязной посуды.

– Мирта.

Даже не думаю реагировать, хотя всякое веселье из его голоса исчезло.

Он тоже поднимается, и мне приходится посмотреть на него.

– Здесь у нас беседы не получится.

Я скрещиваю руки на груди, смотрю откровенно враждебно. По-моему, у нас вообще ничего не получится, и я по-прежнему не понимаю, что ему от меня надо. Я ему мешаю в его деле? А чем? Тем, что я насторожу возможного убийцу? Так убийцу гораздо больше насторожит значок в его руке. Дознаватель снова подбрасывает символ своей власти, ловко ловит двумя пальцами.

– Мирта Андрас, беседу мы всё-таки продолжим, как бы вам ни хотелось иного. Извольте явиться вечером в мои комнаты.

– Что?! – вспыхиваю я.

А он прижимает свой значок к тыльной стороне моей ладони, кожу обдаёт холодом. Не больно, но неприятно. Дознаватель напоследок хмыкает, прячет значок во внутренний карман. Я же перевожу взгляд на проступившую на руке печать. Выглядит неотличимо от обычной татуировки. Синие морозные линии сплетаются в причудливый узор.

– До вечера, Мирта.

И он просто уходит, не обернувшись.

Я сверлю его спину взглядом. Но сколько бы я ни злилась, придётся признать очевидное – вечером я явлюсь в его комнаты. Если бы не печать, я бы, естественно, только посмеялась и никуда не пошла. А печать – это приказ именем короля. Не подчинюсь – печать сменит цвет с синего на багровый, и мне придётся в суде объяснять, почему я не оказала дознавателю содействия. Какими бы ни были истинные мотивы пригласить меня к себе, формально господин дознаватель в своём праве.

– Чтоб тебя демоны сожрали! – желаю я вслед, плюхаюсь обратно за стол и упрямо доедаю десерт, хотя вкуса не чувствую.

Некстати перед глазами встаёт слюнявящий папиросу Калеб.

Может, приезд дознавателя никак не связан с исчезновением Ринона? Может, он просто прицепился? Кто знает, что у него на уме. Я далеко не первая красавица, но вполне симпатичная.

Скоро узнаю…

Вечер понятие расплывчатое.

Я из вредности прихожу за час до полуночи, громко стучусь.

Попытается распустить руки – сдерживаться не буду.

Приказ явиться выполнен, печать медленно тает. Пару секунд подождать… Дознаватель распахивает дверь почти мгновенно, сбежать я, увы, не успеваю, дознаватель не оставил шанса.

Я невольно упираюсь взглядом в чёткий рельеф тренированного тела. Мужчина давно избавился от верхней одежды и встречает меня в штанах и расстёгнутой белой рубашке, контрастирующей с золотистым загаром. Он отступает на полшага в сторону:

– Прошу, Мирта. Рад, что вы приняли приглашение.

Издевается…

Я вхожу.

Дознаватель захлопывает дверь, щёлкает замок.

Я оборачиваюсь.

Демоны, почему он так близко?!

Глава 13

Я невольно отступаю на шаг.

Мужчина как ни в чём ни бывало отворачивается и направляется к рабочему столу. Я выдыхаю. Сама не заметила, как задержала дыхание и стиснула кулаки.

Может, он нарочно выводит меня из себя? На эмоциях люди честнее, трудно одновременно и злиться, и играть роль. Он… всего лишь изучает меня. Что же, неприятно, но с этим я как-нибудь смирюсь.

Я запоздало осматриваюсь. Интерьер без изысков, спокойные песочно-бежевые тона, сдержанный деловой стиль, но терракотовая штора подхвачена тяжёлой золотой кистью с густой бахромой. Гостиная совмещена с кабинетом, или вернее сказать, кабинет расширен и может выполнять функцию гостиной. Студентам такой роскоши не полагается. Может быть, кому-то, за дополнительную плату. У меня всего одна комната, в ней и кровать, и письменный стол, и шкаф для вещей. И делить ни с кем не нужно. Условия лучше, чем были дома. Мда… Боевой настрой гаснет, а идея прийти попозже уже не кажется такой здравой, но что сделано, то сделано.

Дознаватель не торопит, позволяет мне спокойно осмотреться, дожидается, когда я подойду ближе.

– Присаживайтесь, Мирта.

Рубашку он не только не застегнул, но и полы раскрылись шире, свет и тень от светильника падают, подчёркивая безупречный рельеф.

Сидит как ни в чём ни бывало, чувствует себя вольготно.

Я буквально заставляю себя поднять взгляд и посмотреть ему прямо в глаза.

Медленно опускаюсь на стул:

– Господин дознаватель?

– Не в моих правилах делиться сведениями с гражданскими, но, подозреваю, иначе я вас не остановлю. Мирта, у вас ведь есть основная версия причины исчезновения Ринона?

Молчу. Во-первых, ни одной рабочей версии у меня нет, только смутные намётки. Во-вторых, дознаватель сам себе противоречит. Сперва обещает поделиться, но вместо ответов задаёт вопросы. Я, конечно, могу взамен свои две сотни вопросов вывалить.

Дознаватель ждёт.

Я пожимаю плечами.

– Спрошу по-другому. Вы собираетесь искать мотив убийства в окружении Ринона?

– Да.

На случайное убийство не похоже.

Всякое бывает, в тех же кабаках, напившись, некоторые картёжники делают совсем уж безумные ставки, чужую жизнь в том числе. Но я не думаю, что это случай Ринона.

Дознаватель барабанит пальцами по столешнице. Пальцы длинные, ногти идеально подпилены и похожи на лепестки цветов розовой вишни. Надо же, что в голову пришло…

– Мирта, вы знаете, что наместником должен был стать не Вилантий Сарт?

– Слышала краем уха. Прежний наместник из-за возраста и проблем со здоровьем подал в отставку. Ему прислали замену, но что-то случилось, и кандидата заменили.

Политикой я особо не интересовалась. Кто рулит колонией, меня не касается.

– Вы правы, Мирта. Прежний наместник подал в отставку. Его преемник благополучно прибыл в столицу колонии, был представлен чиновникам, должен был вступить в должность, но за три дня до передачи полномочий его зачем-то понесло лично осмотреть вверяемые ему земли. Несчастный случай в предгорье, он погиб.

Что дознаватель забыл в академии это не объясняет.

– В столице заподозрили убийство? – предполагаю я.

– Верно. Я приехал, допросил двух выживших свидетелей. Они вполне достоверно подтверждают, что своими глазами видели гибель остальных членов отряда, им повезло в тот момент отойти в кусты. Рассказы их звучат достоверно, и я бы закрыл дело, признав, что имел место самый обычный несчастный случай.

– Но?

Мне действительно интересно.

– Во многих древних родах есть особые семейные артефакты, и артефакт его рода показал убийство.

– Тело погибшего… не нашли?

– В точку, Мирта.

Пока что на мой взгляд совпадение притянуто за уши, если дознаватель на это намекает.

– И что из этого следует? Ежедневно без вести пропадают люди. Да, в обоих случаях есть попытка скрыть истинные обстоятельства смерти погибшего, но чтобы объединить случаи, совпадений недостаточно.

– Верно. Когда я начинал, Мирта, я мыслил также как вы. Погибший прибыл со старого континента, в колонии завести врагов не успел. Я рассматривал два варианта. Либо враг со старого континента, либо кто-то, кто очень не хотел видеть его новым наместником. Знаете, что я выяснил?

– Ничего, – ухмыляюсь я. Уже поняла, к чему он ведёт.

– Почти, – он копирует мою усмешку. – То есть вы правы, подтверждений своей версии я не нашёл, скорее нашёл опровержение. Я решил поднять списки уволившихся чиновников, и наткнулся на ещё одно исчезновение. Парень оставил заявление об увольнении и записку, в которой просил прощения и объяснял, что его родственница в метрополии оставила ему наследство, он должен срочно ехать, даже не попрощался ни с кем.

– Лично ничего не говорил, была только записка?

– Знакомый почерк?

– Да.

– Я заподозрил неладное, отправил на старый континент запрос, и мне ответили, что ни родственницы, ни наследства у парня не было. Его искали, не нашли.

– Хм…

– Я поднял статистику за последние три года. Около года произошёл всплеск. Около двадцати пропаж без вести, не вписывающихся в обычную статистику. Я стал проверять по возрасту, полу, наличию дара и вычислил, что «лишние» двадцать неженатые маги. Наместник, парень, якобы убывший за наследством и Ринон в эти рамки вписываются.

– После всплеска статистика пришла в норму?

Будь иначе, он бы не говорил про всплеск.

Дознаватель кивает:

– На первый взгляд да.

– А на второй и третий?

– Количество исчезновений по сравнению с тем же периодом за прошлый год возросло, но кто-то довольно неплохо их прикрывал. Заявление об увольнении и записка, письмо со старого континента, свидетельства людей, якобы видевших пропавшего живым. Но все эти случаи объединяет одно – ни одно тело не нашли.

– Неженатые маги. Большинство жертв студенты академии?

– Студенты, один преподаватель, выпускники, маги в городе. Мирта, теперь вы понимаете, что всё гораздо серьёзнее, чем вам представлялось изначально?

– Вы полагаете, в колонии появилась секта чёрных магов?

А что ещё? Одиночный маньяк не смог бы заметать следы с таким размахом, эффективно действуя на обоих континентах сразу. Очевидно, что работает пусть небольшая, но группа. Почему чёрная магия? В убийствах, каким бы злобным он ни был, должен быть смысл. Чёрные магии практикуют человеческие жертвоприношения. Тот же целитель, про которого рассказывала мадам Олвис – он передавал больному чужие жизненные силы. Чёрным магам от своих жертв не нужно ничего, кроме самой жизни.

И чёрные маги в колонии есть…

– Мирта.

Я не сразу реагирую.

– Да, господин дознаватель?

– В неформальной обстановке можете обращаться ко мне по имени. Рамис. Мирта, теперь вы понимаете, что попытки хоть что-то выяснить, неминуемо приведёт к беде? Вы одиночка, вам нечего противопоставить организации, действующей на двух континентах. А они рано или поздно вас заметят. За вами начнут присматривать, и как только решат, что вы излишне активны, вас уберут. Вы меня понимаете?

– Рамис, – я пробую его имя на вкус, прокатываю на языке.

Глава 14

Уберут…

Да, он прав.

Отступить? Теперь, когда я знаю, что расследование идёт… Я ведь в академию пришла не столько убийц искать, сколько основания для возобновления дела. Хм… Оплату учёбы приняла и отступаю? Папа бы никогда так не поступил. Папа…

Я понимаю стремление господина дознавателя отстранить меня, на его месте я бы также действовала, разве что пресс бы свой ненавязчиво не демонстрировала. И навязчиво тоже. Но я ведь могу быть полезна! Я не знаю, есть ли у дознавателя команда или он действует один, в «Белой жемчужине» я рядом с ним никого не видела. Сколько их может быть: пять, десять? А случаев десятки, досконально отработать каждый не хватит рук.

Пообещать, что буду хорошей девочкой?

Если бы Рамис давил на меня, запрещал, я бы не испытывала ни малейших угрызений совести, но он, несмотря на пропасть между нами, разговаривает со мной как с равной и даже ненавязчиво хвалит. «Я тоже с этого начал», «Я тоже в начале так подумал» – это лучшие комплименты из возможных. Я понимаю, что он прочитал меня и просчитал. Но солгать уже не могу.

Я молчу.

Дознаватель поднимается из-за стола, отходит к окну, замирает, заложив руки за спину.

– Я постараюсь быть не привлекать внимания.

– Упёртая.

– Вы сами сказали, что убийцы стали осторожнее. Они не станут убивать меня, если я задам несколько общих вопросов, ответы на которые известны всем. Ладно, я не стану расспрашивать.

Потому что у меня появилась идея получше. Ринон писал домой о Дженне. Я могу разыскать её открыто, под предлогом, что мадам Олвис хотела бы познакомиться с девушкой, в которую влюбился сын. Или даже спросить, не беременна ли она случайно. Мадам будет счастлива принять внука. В таком ключе я не должна вызвать подозрений.

Я не просто познакомлюсь с Дженной, я постараюсь с ней подружиться. Присмотрюсь…

– Мирта, вместо того, чтобы отступиться, вы свой план шлифуете?

– Да.

Господи дознаватель тяжело вздыхает:

– Может, мне вас задержать? Посидите в безопасной камере, подумаете о ценности собственной жизни? Я прослежу, чтобы вас разместили со всеми возможными удобствами.

– Я потребую допрос в сфере истины и обвиню вас в злоупотреблении служебным положением. Вряд ли ваша карьера пострадает из-за столь незначительного проступка, но всё же… Главное, из камеры я выберусь. Здесь колония, а не метрополия, возможности у вас ограничены.

– Мирта, вы мне угрожаете?

– Взаимно, – улыбаюсь я.

Дознаватель устало выдыхает:

– Мирта, я прошу вас, держите меня в курсе ваших похождений.

На это и был настоящий расчёт?

Мужчину «прочитать» сложно, он показывает мне то, что хочет показать, а мне хватает сообразительности лишь понять, что вижу маску, а не его настоящего. Заглянуть под маску уже не получается. Обидно, но в то же время я прекрасно осознаю разницу между нами. Я от папы по верхам нахваталась, а Рамис профи.

Неожиданно я широко зеваю, едва успеваю прикрыться ладонью.

– Время позднее, Мирта. Не буду вас больше задерживать.

– Позднее, – эхом повторяю я.

Мужчина провожает меня до дверей, щёлкает замком, распахивает створку.

Я выхожу. В коридоре пусто, спокойно.

Уйти сразу невежливо, я оборачиваюсь, чтобы попрощаться.

Он меня опережает:

– Спокойной ночи, Мирта.

– Спокойной ночи, – и с запинкой добавляю. – Рамис…

Мужчина приваливается плечом к стене, полу рубашки расходятся ещё сильнее, а лицо озаряет самодовольная усмешка. Я почти ожидаю предложения остаться на ночь, но мужчина ничего подобного себе не позволяет, и я ухожу, до последнего между лопатками чувствуя его огненный взгляд.

В комнату, меня поселили на третьем этаже, я вхожу на ватных ногах, запираю. Замки установлены не самые надёжные, я бы предпочла старый добрый засов, но запрещено. Когда я ещё в колледже училась, рассказывали, что трое студентов подпёрли дверь шкафом, разбадяжили зелье, рецепт которого обещал пять часов счастливых грёз, выпили, им стало плохо, позвать на помощь смогли, но пока комендант и преподаватели рвались через закрытую дверь, все трое скончались.

Бессмысленные воспоминания помогают встряхнуться.

Я раздеваюсь, забираюсь под прохладный душ. Дома у меня такой роскоши не было, приходилось мыться в тазике из ведра.

Да, жалко, но я всё больше убеждаюсь, что сделала правильный выбор.

Закутавшись в полотенце, выбираюсь из-под душа, ныряю в постель, натягиваю одеяло и гашу свет.

В одном Рамис прав – поздно. Я ещё раз зеваю, и где-то в процессе зевания засыпаю, и в эту ночь без кошмаров.

Я не уверена, снилось ли мне что-то. Или кто-то? Чей-то крепкий торс? Знаю я, чей именно. Так бы и провела ладонями по шелковистой гладкой коже. Откуда у меня уверенность, что кожа шёлковая, а не, например, бархатная? В воображении подушечка большого пальца находит шероховатость, и я вспоминаю, что вчера заметила у Рамиса бледный след старого шрама. Я вздрагиваю.

О чём я думаю с утра пораньше?! Демонов дознаватель!

Подскочив как ужаленная, я вихрем проношусь по комнате, собираюсь, слетаю вниз, в столовую.

На миг замираю у входа и, кажется, только сейчас выдыхаю. Дознавателя в столовой нет.

– Мирта?!

– М? Гала?

Моя сокурсница по колледжу. Сочная голубоглазая блондинка с очаровательной родинкой на правой щеке. Кивнув на приветствие, я насыпаю в миску мюсли, щедро добавляю сухофруктов, заливаю молоком. На второе беру холодное куриное мясо и с подносом подсаживаюсь к Гале.

В целом человек она вроде бы неплохой, но под настроение может тех ещё гадостей наговорить.

– Привет, – хмыкаю я.

– Удивила. У тебя же на учёбу ни денег, ни способностей не хватало.

Я закатываю глаза:

– Передумала.

– Но ты же не сдашь «Общую магическую подготовку».

Про мои проблемы с энергетическими каналами бывшие сокурсники знают, а скоро и вся академия узнает. В колледже я была далеко не единственной слабосилкой, а вот в академии прославлюсь. Мда…

– Дополнительно отучиться год лучше, чем не учиться. Есть шанс получить нормальную профессию.

– И кем же ты будешь? Частным следователем? Не знала, что в академии учат шпионить за чужими парнями.

– Артефактором, – спокойно перебиваю я.

– Интересное решение.

– Ты уже выбрала клуб? – меняю я тему.

– Наверное, Арехеологический. У них, если тебе интересно, можно сколько-то там отработать и получить лицензию археолога.

– Да?!

Хм, клубы с этой точки зрения я даже не рассматривала.

– Папа считает, что скоро археология станет востребована. Это пока колония строилась, укреплялась, было не до раскопок.

– Кому они нужны?

Новый материк нам достался незаселённым, бескрайняя дикая природа. На руины первые поселенцы наткнулись далеко не сразу. Люди на континенте жили, но бесконечно давно. Что случилось, неизвестно. Точнее, серьёзные исследования начаты только недавно.

– Мирта, это же очевидно. Очень скоро древности погибшей цивилизации войдут в моду. Я говорю про старый континент, разумеется. Археологи, реставраторы, оценщики… В земле копаться я не хочу, буду оценщиком.

Должна я пойти в Археологический клуб, искать клуб, в котором состоял Ринон или следовать за Дженной?