Текст книги "Охота на оборотня"

Автор книги: Морвейн Ветер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– И как? – я остановилась посреди небольшой улочки и, сложив руки на груди, посмотрела на него, приподняв бровь.

– Тебе идёт, – улыбнулся он и вытащил из моих волос неведомо откуда взявшийся сухой листок.

Я отвернулась и первая пошла вперёд. Мы оба молчали. Мне ужасно хотелось верить, что я в самом деле просто нравлюсь ему. Но… может быть, это было бы слишком легко?

– О чём ты думаешь? – спустя несколько долгих минут молчания спросил он.

– О том, зачем ты ездил в больницу, – соврала я. Впрочем, не совсем соврала…

Денис помрачнел. Он явно не хотел развивать эту тему.

– А зачем туда поехала ты?

– Это моя подруга.

– Она сказала, что ни разу не видела тебя.

– Она поняла, что не нужно рассказывать тебе обо мне.

– Диана, – Денис рванул меня за плечо и развернул лицом к себе, – она не на подругу твою похожа, а на сестру. Тебя саму-то не пугает, что напали на кого-то, настолько похожего на тебя?

Я повела плечом.

– Я могу за себя постоять. По крайней мере, если речь идёт… о диких собаках. А вот чего ждать от тебя – никак не могу понять.

Денис помрачнел ещё сильней. Теперь мы смотрели друг другу в глаза, и я была уверена… или мне казалось… что он не врёт.

– Я беспокоюсь за тебя, – просто сказал он.

– Откуда у тебя в мастерской посреди Москвы взялся волк?

Денис молчал.

– Знаешь, – так и не дождавшись ответа, сказала я, – мне, наверное, лучше вернуться домой.

– Ты с ума сошла? Отсюда ехать четыре часа.

– Ничего. Автобус – мой лучший друг.

Я высвободилась из его рук и пошла прочь, по направлению к гостинице. На город спускался вечер, и солнце медленно скатывалось за горизонт. Я шла, раскидывая ворохи опавших листьев ногой. Ветер становился всё холодней, и я невольно стискивала локти руками, чтобы хоть чуточку их согреть.

Денис не пытался меня догнать, отчего становилось ещё грустней.

Глава 6

Путь на автобусе до Москвы занял раза в полтора больше времени, чем дорога сюда.

Я так спешила, что побросала едва разложенные вещи в чемодан кое-как, и теперь не знала толком, всё я взяла или нет.

Мелкий противный дождик снова стучал по окнам, оставляя извилистые, как дорожки от слёз, следы. Тихонько гудел мотор. В полупустом автобусе было темно – водитель решил не включать ради пары случайных путешественников свет.

Я смотрела, как проползают мимо небольшие деревеньки, и невольно думала о том, почему так случилось, что я – не такая, как все?

Наверное, этот вопрос задаёт себе каждый волк. Обычно любопытство утихает годам к двадцати, и ты просто привыкаешь к тому, что ты – тот, кто ты есть. В конце концов – разве так уж много людей может похвастаться тем, что находит подобных себе? У нас есть по крайней мере стая. У них – вообще никого. Холодные клетки квартир, мужья и жёны, живущие за стеклянной стеной, терзаемые таким же вопросом «почему я не такой».

Любовь, дружба – всё это, по большому счёту, миф. Мы узнаём о нём из книг, едва научившись читать, и от того, что выдумываем себе, всю жизнь мучаемся вопросом – где же оно? То большое и настоящее, чего, наверное, никто не видел в глаза.

Стая – такой же миф для новичков. Хотя я никогда не была по-настоящему внутри неё, так что мне хочется верить, что там существует то забытое родство, в котором нуждается каждый из нас.

Но если подумать… разве может чувствовать себя братьями такое количество настолько непохожих людей? Очередной самообман.

Я боюсь разочароваться ещё и в этой сказке и потому предпочитаю держаться в стороне.

Говорят, жажда быть одним из многих у волков в крови. Так считают сторонники «дарвинистической теории», как принято её называть. Эти скептики считают, что все мы – способные оборачиваться в зверей существа – просто альтернативный вариант развития разума на земле. Они образовывают лаборатории, изучают, как мы устроены, как работает наш мозг, в чём выражается наша связь с луной и как с точки зрения физики, химии и анатомии происходит оборот.

Они сумели очень много объяснить. Например то, почему каждый из нас одинок. И то, почему мы испытываем страх, город, злость… даже любовь.

Но никто из них так и не ответил на мучающий всех нас с рождения и, возможно, до смерти вопрос – как преодолеть это тянущее чувство, что ты не такой?

Денис стал моим лекарством…, но я не верила, что мою болезнь можно излечить. Наверное, это была главная причина, почему я отталкивала его. Ну и, конечно, голова волка у него на столе…

Автобус высадил меня аж в двух часах пути от дома. Мобильник показывал половину первого ночи, а денег с собой не было ни гроша – ну ладно, было сто рублей, которые затерялись в заднем кармане джинсов. Слишком поспешно я выскочила из дома и слишком самоуверенно думала, что возвращаться буду на синеньком форде моего соседа-любителя волчьих голов.

Господи, как мне вообще в голову пришло поехать с ним куда-нибудь? Ведь это мог быть чистейшей воды развод. И лежала бы сейчас моя драгоценная шкурка у него на столе.

Я вздохнула и полистала телефон ещё. У меня не было друзей, которые сорвались бы в поездку по городу в половину второго ночи ради меня. В качестве джокера в моей колоде оставался Руслан, но звонить ему имело смысл, только если бы меня убивали в подворотне – в прямом смысле. По более мелким недоразумениям дёргать вожака – моветон.

Такси, понятное дело, рассматривать не приходилось, а метро перестало ходить уже полчаса как.

Поколебавшись с минуту и решив, что иного выхода нет, я открыла навигатор и двинулась по тротуару, поминутно то сверяясь с ним, то голосуя в сторону проезжей части рукой. «К утру доберусь», – подумала я. Замечательный прогноз.

Первые двадцать минут всё шло спокойно – никто не обращал на меня внимания, не собирался подбирать или делать со мной что-нибудь ещё.

На двадцать первой минуте у меня сел телефон.

«Супер», – думала я, глядя на изображение красной батарейки на экране и пытаясь загипнотизировать его. Заполняться от взгляда оборотня батарейка категорически не хотела.

Со вздохом спрятав телефон в карман куртки, я побрела дальше уже наугад, продолжая время от времени поднимать руку навстречу проезжавшим автомобилям.

Не знаю, сколько прошло времени, когда рядом со мной наконец затормозило жигули, и сухощавый мужичок, высунувшись из окна, предложил залезать.

– Куда? – спросил он, когда я оказалась внутри.

– На Кунцево. Деньги дома есть, если подождёте – я заплачу.

Мужичок махнул на меня рукой и завёл мотор.

Дело пошло быстрей, ночная Москва стремительно проносилась за стеклом, дороги были пусты. Наконец машина остановилась у угла моего дома, и я, поблагодарив, нырнула в подъезд.

Восьмой этаж. Я падала от усталости, глаза закрывались, так что, добравшись наконец до своей двери, я с трудом вытащила ватными пальцами ключ.

В следующее мгновение за спиной раздался яростный рык. На своих заторможенных инстинктах я метнулась в сторону, напрочь забыв, как меняется форма, и оказалась подмята тушей здоровенного волка.

– Отвали, урод! – я попыталась рвануться из-под него. Волк хорошенько прошёлся когтями по моей спине, но кусать не спешил.

Чего он хотел, мне узнать так и не довелось, потому что грянул выстрел – странный такой, как хлопушка сработала – и волк метнулся по лестнице прочь.

У меня не было сил удивляться, когда в поле зрения появился Денис с двустволкой в руках и, прицелившись, дал через перила ещё один залп.

– Попал? – вяло спросила я. В это мгновение собрата мне было не жалко ничуть.

– Нет, – Денис обернулся ко мне. – Вышел покурить. Вовремя, да?

– С ружьём?

– Висело на стене.

Я молча привалилась к грязной стене затылком и расхохоталась. Нет, ну что за человек?

Так я оказалась в квартире Дениса второй раз.

Он скрылся на мгновение за дверью, спрятал куда-то ружьё, а потом вернулся и перенёс меня через порог на руках.

Меня никогда до того не носили на руках. Я хваталась за его шею обеими руками не из каких-то там эротических чувств, а просто потому что боялась упасть. И прижималась к его плечу головой – чтобы не удариться макушкой о косяк.

Но я всё равно тонула в его глазах. Особенно когда он опускал меня на диван и убирал волосы с моего лба.

– Он тебя не укусил? – спросил Денис.

Я покачала головой.

Денис исчез и, вернувшись с набором баночек для дезинфекции, опустил их на стол. Потом молча стал стягивать с меня свитер.

Я не сопротивлялась. Даже когда взгляд его скользил по моим плечам и затянутой в синий спортивный бюстгальтер груди. Даже когда он кончиком ватной палочки водил по царапинам, оставшимся от когтей – я просто вплела пальцы в его волосы и неторопливо перебирала их, пользуясь тем, что Денис не собирается мне запрещать.

И тем более я не сопротивлялась, когда вместо пальцев его губы коснулись моего расцарапанного плеча, и он провёл по саднящей ранке кончиком языка. Только испустила хриплый вздох и тут же поймала взгляд его серых глаз, устремлённый в мои глаза.

Денис легонько втянул мою кожу губами, причиняя едва заметную, но сладкую боль, а затем отстранился, заставив меня резко выдохнуть и утонуть в бешеном бое собственного сердца.

– Боишься идти домой? – спросил он.

Я не боялась. Но на всякий случай сказала:

– Да.

– Хочешь остаться у меня до утра?

Я наклонилась и молча втянула его в поцелуй – долгий и пронзительно страстный. Мой язык сплетался с его языком, и Денис яростно отвечал мне, давая то чувство, которое, как мне казалось ещё недавно, я не испытаю никогда и ни с кем – единение. Целостность. Как будто могло быть только так. Мы с ним могли быть только вдвоём.

Я разорвала поцелуй и заглянула ему в глаза, выискивая там те же чувства, что нахлынули на меня.

Ничего я не могла разглядеть. Глаза как глаза. Но мне хотелось не отрываясь смотреть в них – всю ночь, до утра.

– Хочешь… чаю?.. – хрипло спросил Денис. – Ну, или… чего-то ещё?.

– Мы же не дети… в конце концов, – выдохнула я и, не отрывая взгляда от его глаз, принялась искать края свитера Дениса, чтобы потянуть их вверх. – Считай, что я твоя дева-в-беде. Ты выиграл меня в турнире по стрельбе.

Губы Дениса озарила незнакомая, хищная улыбка. Он одним резким движением сам избавился от джемпера, никак не поддававшегося мне. Лишь мгновение у меня было для того, чтобы разглядеть его упругий и гладкий, украшенный лишь узкой дорожкой чёрных волос, сбегающих за край штанов, живот, а потом Денис навалился на меня, сминая, покрывая собой, почти как тот оборотень с полчаса назад. Он был таким же тяжёлым и горячим, и руки его шарили по моим бёдрам. Дрожащие пальцы силились стянуть джинсы – а я наслаждалась этой дрожью, зная, что её вызываю я. Что я управляю этим самцом. Что всё, что он будет делать этой ночью – только для меня.

Денис наконец справился со своей непростой задачей, рука его проникла мне между ног – но я тут же оттолкнула его, сбрасывая на пол, и уселась верхом. Покачнулась, дразня налившийся кровью бугорок, и изогнулась, чтобы поцеловать.

Руки Дениса тут же оказались на моих ягодицах, стиснули так, что по промежности пробежалась волна огня.

Но тут он отпустил меня и одной рукой нашарил рядом с диваном еще нераспакованную сумку, с которй ездил в Суздаль. Раскрыл молнию на боковом кармане и так же, почти на ощупь, вытащил пачку презервативов.

Я перехватила пачку и надорвала один из пакетиков.

Рывком расстегнув молнию на его джинсах, я двумя движениями сделала всё необходимое и насадилась на него.

На мгновение мне показалось, что мир взорвался миллионами радужных брызг. Это не было просто наслаждение тела – я чувствовала его каждой клеточкой сердца, каждым кусочком души.

Я смотрела в его глаза, раскачиваясь на его бёдрах быстрей и быстрей, а разум мой волнами затопили картины из снов – и в каждом был он.

Я не помню, как рухнула на грудь Дениса и тут же снова оказалась подмята его горячим телом. Как он вколачивался в меня, как скользили мои руки по его спине, и как я перестала ощущать, где заканчиваюсь я – и где начинается он.

Потом мы долго лежали в молчании. Я пыталась осмыслить, что только что произошло.

Меня не пугала мысль о том, что я переспала с человеком, мысли о котором не давали мне покоя уже несколько недель.

Но мне не стало легче. Я хотела ещё.

И не просто слияния тел.

Глава 7

Когда рука Дениса перестала перебирать мои волосы, я поняла, что он окончательно уснул.

Я полежала ещё немного так, вглядываясь в тусклом свете луны, падавшем сквозь окно, в его красивое лицо – чуть изогнутый нос, тонкие губы, твёрдый подбородок. Хотела бы я, чтобы он был моим. Настолько, чтобы можно было не сомневаться в нём.

Я вздохнула и, тихонько выбравшись из-под одеяла, стала одеваться. Собрав разбросанную по полу одежду и натянув её на себя, побрела к двери, по дороге подхватив свои сумки. Тихонько прикрыв её за спиной, бросила короткий взгляд на лестничную клетку и поспешила нырнуть к себе в квартиру.

Только провернув замок и закрыв вторую дверь, я привалилась к ней спиной и, наконец, вздохнула с облегчением.

Часы показывали половину пятого.

Не заморачиваясь особенно, я направилась к разложенному дивану, на ходу сбрасывая одежду на пол.

Нырнула под одеяло и почти что сразу погрузилась в сон.

Будильник на телефоне разбудил меня в восьмом часу – как оказалось, я забыла отключить его после того, как закончила заказ.

Продрав глаза и оглядев сотворенный мной ночью хаос, я ещё некоторое время полежала, глядя в потолок и пытаясь понять – приснилась мне вчерашняя ночь или нет. По всему выходило, что нет. И как мне теперь вести себя? Можно ли считать, что у нас с Денисом что-то есть?

Хотелось бы думать, что да.

Так и не решив для себя ничего, я встала и нехотя поплелась на кухню. Сделала кофе, выпила его и принялась убирать разбросанные вещи. Затем разобрала сумки и, наконец, покончив с первостепенными делами, села за компьютер.

Во-первых, нужно был узнать, принят ли проект.

Во-вторых, хотелось узнать, нету ли других заказов.

Вооружившись этими двумя вопросами, я и зашла на почту и зависла на несколько секунд, обнаружив, что со знакомого и, казалось, давно уже забытого адреса, пришло письмо.

В самой верхней строчке красовалось имя: «Роман». Я водила курсором туда-сюда, никак не решаясь открыть его. Письмо было похоже на неприятный шепоток, который доносится из твоего прошлого, когда тебе уже начинает казаться, что ты избавился от него.

Соблазн попросту удалить письмо, не читая, был велик. И, наверное, сделать так было бы лучше всего.

Но любопытство победило, и я щёлкнула по заголовку письма. Внутри оказалась одна единственная строка:

«Не приближайся к нему»

И кровоточащий кусок мяса на фотографии под ней.

Сказать, что я вылетела из квартиры пулей, значит не сказать ничего.

Я даже толком решить не успела, куда бегу. Казалось, когтистая рука Дениса вот-вот вылезет из монитора и ухватит меня.

Я просто натянула первые попавшиеся джинсы, свитер сверху, засунула в карман телефон и понеслась за дверь.

И едва захлопнув её за спиной, замерла, рассматривая фигуру Дениса, скрючившуюся на корточках на пролёт ниже наших квартир.

– Ты что здесь делаешь? – устало спросила я.

Поправьте меня, если я не права, но, по-моему, нормальный человек, увидев у себя на лестничной площадке здоровенного волка посреди ночи, будет наутро делать что угодно, но не разглядывать его следы на полу.

Денис вздрогнул – похоже, тоже не ожидал увидеть меня – но быстро справился с собой.

– Очень интересный экземпляр, – сказал он задумчиво и помахал по полу какой-то кисточкой, – посмотри.

Я сделала шаг к нему и остановилась чуть поодаль, разглядывая горки белого порошка, образовавшие на полу контуры волчьего следа.

– Похоже на мельвильского островного волка размером и формой, но… – Денис поднял свободную от кисточки руку и продемонстрировал мне пучок мелких волосков серого цвета – по цвету, длинные и фактуре шерсти это обыкновенный серый волк. Понимаешь меня?

– Гибрид? – предположила я и тут же поняла, насколько абсурдно то, о чём мы говорим. – Денис, тебя правда больше удивляет видовая принадлежность этой твари, чем-то, что в многоквартирном доме посреди Москвы появился волк?

– Конечно! – Денис, наверное, поправил бы очки, если бы они были у него на носу. – Ты не понимаешь. Существует всего двадцать четыре вида волков. Но далеко не все они такие крупные, как этот. Большинство диких волков имеет такой куцый волосяной покров, что их шкура практически не подходит для шапок и шуб…

Денис замолк – наверное, что-то увидел в выражении моего лица, что-то новое для себя.

– Диана, да я шучу!

– Ничего не вижу смешного в том, чтобы сидеть в восемь утра на лестничной клетке и разглядывать следы волков!

Денис встал, спрятал кисточку в карман и, не переставая улыбаться, подошёл ко мне. Руки его оказались у меня на спине, и, несмотря на мои слабые попытки отбиться, за считанные секунды он прижал меня к себе и принялся целовать.

Я медленно погружалась в негу его губ, забывая и о том, что произошло только что, и о том, какое получила письмо. Сама не знаю, как мои руки оказались у него на шее, а пальцы принялись перебирать короткий ёжик волос на затылке, отчего Денис едва слышно заурчал.

– Сходишь со мной сегодня вечером куда-нибудь? – прошептал он мне в губы, отстранившись всего на сантиметр.

– Схожу, – легко согласилась я, забыв спросить: «Куда?».

Денис повёл меня в ресторан – и за неполный месяц, что я знала его, это был уже третий случай, когда он сделал для меня то, чего больше не делал никто.

Одно дело – сетевые пиццерии, куда я могу забежать после встречи с очередной клиенткой и одна. Другое – настоящий ресторан, куда меня приглашает мужчина, с которым я провела ночь.

Нужно сказать, что Роман не делал ничего подобного никогда. Впрочем, нам обоим тогда было не сильно за двадцать, и денег было одинаково мало и у меня, и у него.

Я невольно с тоской подумала о том, чем он занимается теперь – и тут же отогнала от себя эту идиотскую мысль.

Улыбнулась, поймав на себе вопросительный взгляд Дениса, и закусила губу, чтобы слега его раздразнить.

– О чём ты думаешь? – спросил Денис.

– О том, что ты ничего не рассказываешь мне о себе.

Я торжествующе изогнула бровь, поняв, что моя контратака зацепила его.

Денис поковырял вилкой в бифштексе, заставив меня подумать о том, что это редкий случай, когда сидящий напротив человек в самом деле интересует меня больше, чем бифштекс.

– Моя жизнь весьма своеобразна, – сказал он наконец, – профессия накладывает свой отпечаток. И мне трудно рассказать о том, чем я живу, девушке… которая не знает об этом ничего.

Как завернул!

– Но именно это и привлекает в тебе, – я чуть наклонилась вперёд, – уверена, тебе есть о чём рассказать. Например… откуда ты столько знаешь про волков?

– Это семейное ремесло, мне многое рассказывал отец.

– Наверное, ты знаешь много и о тех хищниках, которых в энциклопедиях нет.

– Да, – Денис улыбнулся, и в глазах его промелькнул понимающий огонёк, – например, я мог бы рассказать тебе о повадках сумчатых волков…

– Что-то официантка долго вино не несёт… – поспешила я перебить его.

Несколько минут мы оба были заняты, решая этот вопрос, а я всё думала, с какой бы стороны подойти к расспросам.

– А где теперь твой отец? – спросила я наконец, и на мгновение обрадовалась, поняв, что попала в цель.

– Он мёртв, – радость моя мгновенно сошла на нет. Я определённо задала не тот вопрос, потому что Денис помрачнел и надолго умолк.

– А где ты жил до того как переехал ко мне в дом? – решилась я наконец сделать новый заход.

– Не поверишь – в тайге.

– Очень даже поверю! Поэтому у тебя двустволка на стене?

– Ну да, это мосинка, ещё отец завёл. Работает до сих пор.

– Не боишься, что соседи в милицию позвонят?

– Нет, – Денис легко покачал головой, – мне абсолютно всё равно.

– У тебя много друзей?

– Есть пара человек.

– Те, кому ты делал пальто?

– Вроде того.

Официантка опустила бокалы на стол. Первый раунд завершился ничьей.

В одиннадцать часов, закончив ужинать, мы стали собираться домой. Расспросы мои так и не дали ничего. Денис тоже не добился своего – первой говорить, что именно я знаю о разного рода редких волках, я и не хотела, и не могла.

Есть такой негласный закон – говорить с людьми о волках может только вожак. Появился этот закон не просто так – были случаи, когда молодые оборотни слишком распускали язык, и не всегда люди правильно реагировали на нас.

Денис, впрочем, не слишком-то и напирал – в отличие от меня. Когда я уходила от ответа, он лишь насмешливо смотрел мне в глаза, как будто знал всё не хуже меня.

Меня же утомляла эта игра, и под конец вечера, когда мы оказались в машине, я просто привалилась виском к его плечу и задремала.

Денис разбудил меня уже около дома.

– Зайдёшь ко мне? – прошептал он и поцеловал меня в висок.

– А ты чемоданы уже разобрал?

– Конечно, нет.

Я помешкала, размышляя.

– Тогда лучше ко мне. Через двадцать минут. Я подготовлю всё.

Денис кивнул. Вышел из машины первым, обошёл её и открыл дверцу для меня. Я выбралась наружу и мы вместе поднялись в лифте, но затем разошлись каждый к своим дверям.

Оказавшись в квартире, я, как и обещала, немного прибралась. Подготовила постель для грядущей ночи, поставила на столик рядом два бокала и бутылку вина.

А затем перешла к приготовлению главного блюда – то есть себя.

Я достала из комода комплект кружевного белья, который хранился там не столько про запас, сколько просто «чтобы помечтать», забралась в душ и несколько минут простояла под тугими струями горячей воды.

Затем выбралась и, открыв дверь – так чтобы в дверцах шкафа, стоявшего в коридоре, видеть себя в полный рост – покрутилась вокруг оси. Конечно, в этой части ничего уже не поменять – но всегда чувствуешь большую уверенность, зная, что у тебя всё хорошо.

Огладила стройные бока и подтянутые бёдра, повернулась спиной… и замерла, не веря своим глазам.

Моргнула, проверяя, что не сошла с ума. Потёрла правое полупопие рукой. Не помогло.

Включила свет и подошла ближе, изогнулась так, чтобы рассмотреть во всех деталях.

На правой ягодице моей красовался витиеватый, похожий на стилизованное солнце, знак.

Я потёрла его ещё раз. Знак и не думал пропадать.

Уверена на двести процентов, что его не было ни вчера, ни позавчера.

Я огляделась по сторонам в тщетной попытке найти что-то, что могло бы его замаскировать – но, конечно же, ничего не нашла. Не мазать же тональником зад…

А в следующее мгновение подпрыгнула на месте, когда прозвучал звонок в дверь – и следом тут же нетерпеливый стук.

Глава 8

Я довольно дикий оборотень. В том плане, что я толком не знаю ни истории своего народа, ни его легенд. Как-то так вышло, что Ромка не увлекался всей этой фигнёй. Да и сам не знал, скорее всего, ничего.

Когда я попала в стаю к Руслану, тот пытался меня приобщить. Но, согласитесь, вряд ли вы воспримите всерьёз, если кто-то начнёт рассказывать вам о том, что во всех русских сказках главным героем был волк. Ну, или ещё что-нибудь, про князей-Волков.

Говорил он и про метку, которая якобы служит знаком того, что пара волков связана судьбой.

Ну посудите сами, во-первых, какой, к чёртовой бабушке, судьбой – когда ты не можешь предвидеть ничего дальше завтрашнего дня?

Во-вторых, какой, к чёртовой бабушке, волк? Денис может быть кем угодно, только не оборотнем. Ну, и, наверное, не моей судьбой…

Хотя, если честно, мне нравился такой вариант. Ну, по крайней мере, пока.

Я даже замерла ненадолго перед зеркалом, размышляя о том, что могло бы быть, если бы вся эта ерунда с метками могла на самом деле существовать.

Это значило бы, что я никогда уже не буду одна. Что смогу ему доверять. Он же вот, под боком утром, вечером, днём. Он не предаст меня – на Ромку он совсем не похож.

Я уж молчу про то, как меня уносит, когда я оказываюсь в его руках. Хочется прижаться к нему плотно-плотно и никогда не отпускать. Гладить спину, целовать плечи и грудь… А может быть, спуститься ниже, к животу.

Я обратила внимание на то, что меня понесло куда-то не туда, и попыталась сосредоточиться на загадочном знаке, украсившим мой зад.

Ещё один вопрос – почему зад? Не то чтобы я предпочла клеймо на лбу, но всё-таки для метки судьбы должно быть место поромантичнее. Плечо там или грудь.

Я ещё разок повернулась перед зеркалом вокруг своей оси и потёрла ягодицу рукой.

Нет, это не мог быть прыщ. И даже родимое пятно. Но эта фиговина подставляла меня сейчас не хуже, чем любой дефект. Если это правда… «Оно»?.. Мне что, демонстрировать Денису на третьем свидании, что я считаю его своей судьбой?

Можно, конечно, панталоны надеть, но вряд ли это поможет в самый ответственный момент…

Я на всякий случай всё же попробовала приложить к позорному месту что-нибудь из менее откровенного белья – но нет. Даже из-под самых целомудренных шортиков торчало щупальце-луч.

Оставалось одеть мини-юбку, которая ждала своего часа где-то на дне шкафа вместе со всеми теми вещами, которые ты покупаешь по принципу «а вдруг когда-нибудь».

Я уже понеслась было потрошить самый малоиспользуемый комод, когда, как на зло, раздался звонок в дверь.

В бессилии вопрошая луну, зачем она научила этого человека всегда – абсолютно всегда! – приходить, когда его не ждут, я начала судорожно натягивать джинсы и вечерний топ, чтобы наконец распахнуть дверь и чуть не вылететь пулей на лестничную площадку к нему.

Денис с той же инерцией подался мне навстречу, и я обнаружила, что прижата к стене. Губы его накрыли мой рот, и язык тут же пустился бескомпромиссно исследовать его. Одна рука Дениса оказалась занята бутылкой вина и просто придавила мне плечо, зато вторая уже отправилась в путешествие по моей спине.

Она довольно быстро пробралась под топ и, погуляв для приличия по пояснице и лопаткам, стала опускаться вниз. Преодолела линию брюк, а когда коснулась ягодицы там, где располагался знак, меня пробило током. Обжигающие мурашки разбегались во все стороны от пальцев Дениса. С трудом соображая, что делаю, я подалась к нему и потёрлась о его бедро.

Денис примостил бутылку на обувницу, ловко захлопнул дверь и теперь уже полностью сосредоточился на мне. Руки его стиснули меня сзади, а губа скользнули на шею, заставляя меня разрываться между двумя очагами пожара.

Я обхватила его шею и легко царапнула основание затылка, отчего у самого моего уха завибрировал его гортанный рык.

Именно этот звук, сладкий и обжигающий, заставил меня очнуться ото сна.

Руки Дениса, уже искавшие застёжку моих брюк, были остановлены, и я взяла инициативу на себя.

Понятия не имею, что буду делать, но он не должен увидеть мой зад… В смысле, знак.

Я толкнула его в комнату и опрокинула на диван, на ходу, сквозь томную негу, силясь сообразить что-нибудь.

И тут до меня дошло! Если знак настоящий, и Денис – моя истинная пара, моя судьба… То знак должен быть и у него!

Я нависла над ним, разглядывая и размышляя, откуда начать осмотр.

Денис пересёк порог моей квартиры, одетый в простые потёртые джины и чёрную рубашку. Последняя показалась мне весьма приятной на ощупь и, устроившись на своём партнёре верхом, я взялась медленно расстегивать её. Взгляд мой был устремлён Денису в глаза. Он и не думал сопротивляться, но я всё же подумала, что лучше было бы его связать.

Я продолжала раздевать его, иногда опускаясь и целуя куда-нибудь под подбородок. Избавившись от рубашки и отбросив её на пол, потянула вверх края обнаружившейся под ней футболки и, наконец, получила доступ к шикарному телу.

Денис все-таки прекрасно следил за собой. Я с наслаждением провела кончиками пальцев по рельефу мышц, задрожавшему под моей рукой. Наклонилась и, поддразнив губами сосок, легко куснула его. Денис издал жаркий вздох.

А я отстранилась на мгновение, разглядывая его. Нет, на груди я знака не нашла. Придётся искать дальше…

Справившись с первыми предметами одежды, я коснулась пальцем губ, приказывая ему молчать, и соскользнула в сторону.

Быстро как могла, извлекла из шкафа первый попавшийся ремень. Приблизилась к Денису, удерживая свою находку сзади, и, резко повернув его на бок, подхватила руки и стянула ремнём за спиной.

– Что ты делаешь?! – произвел попытку возмутиться он, но у меня не было никакой возможности слушать его: я выполняла тайную миссию, искала на его замечательном теле легендарный магический знак.

Погладив его по спине – что на самом деле не требовалось, но было просто приятно – я запечатлела в районе его затылка лёгкий поцелуй и занялась джинсами.

Делать это, пока Денис лежит на животе, было не очень удобно, зато я воспользовалась замечательным случаем целовать его позвонки, отвлекая тем самым моего любовника от лишних мыслей. Но все-таки пришлось заставить его опять повернутся на спину, чтобы заняться молнией.

Наконец джинсы сдались и вместе с носками отправились на пол.

Расправляться с бельём я не спешила – сначала погладила сквозь тонкую ткань напряженные бедра, затем, поскромничав, отодвинула вверх боксёры, чтобы рассмотреть что есть под ними кроме выпирающего бугорка, который было видно и так – но, увы, знака не было и там.

На меня постепенно наступало разочарование. Не то чтобы я верила во всю эту дребедень, но… Было бы хорошо, если бы знак у него всё-таки был.

С тяжёлым вздохом я распустила свои импровизированные путы и перевернула Дениса обратно на живот. Прильнула к его шее, без слов извиняясь за то, что сделала только что. Он тут же перекатился на бок и подхватил меня за поясницу и принялся поглаживать, втягивая в долгий жадный поцелуй, так что я вновь ощутила, что теряю над собой контроль.

– В кармане… – шепнул Денис, который сам всё ещё не имел возможности встать, потому что я почти сидела на нём верхом.

Я со вздохом качнулась вбок, чтобы нащупать в ворохе сброшенной на пол одежды пластиковый конвертик, подцепила боксеры, чтобы стянуть их с упругих ягодиц, и замерла, уставившись на чёрное, будто вытатуированное солнце, красовавшееся на самом копчике.

– Что? – спросил Денис. Я сглотнула.

– Ничего, – я качнула головой и отодвинулась назад. Мне нужно было время – время, чтобы осознать.

– Денис, тебе лучше пойти к себе.

– Что? – он в недоумении сел и наградил меня мрачным взглядом.

– Видишь ли, у меня сегодня такой день… Я просто не могу.

– Могла два часа назад!

– Узнала, когда ходила в душ, – развела руками я.

Денис зарычал, но, не произнеся ни слова, принялся собирать разбросанные по полу шмотки и натягивать на себя. Мрачный его взгляд то и дело падал на меня.

Я молча наблюдала, как он одевается и идёт к двери.

– Денис, прости, – когда он уже стоял на лестничной клетке, мне вдруг стало неловко за всё, но Денис не обернулся, и меня саму тоже захлестнула злость.

Я захлопнула дверь и заперла на все замки.