Текст книги "Вернись, любовь!"

Автор книги: Морин Чайлд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Морин Чайлд
Вернись, любовь!

ГЛАВА ПЕРВАЯ

– Десять тысяч баксов – вполне внушительная сумма, – сказал Брайан Райли и, взяв со стола пиво, откинулся на спинку скамьи, обитой красной кожей.

– Ты особенно на них не рассчитывай, – поспешил одернуть его брат Эйдан, схватив несколько чипсов из деревянной тарелки, водруженной на середину стола. – Все ты не получишь, не забывай.

– Да, – поддакнул Коннор. – У тебя есть мы, чтобы поделиться.

– И я, – с улыбкой напомнил Лайам, – чтобы наставлять тебя на путь истинный.

– Как будто я не знаю! – Брайан улыбнулся братьям. Лайам, на три года старше остальных, явно чувствовал себя в этом тускло освещенном баре как рыба в воде. Если бы не его принадлежность к духовному сану, ничего необычного в этом не было бы. Ведь он прежде всего один из семейства Райли, а братья Райли – это единое целое. И так будет всегда.

Как только выражение «единое целое» пронеслось в голове у Брайана, он перевел взгляд на двух других своих братьев. И словно дважды посмотрел в зеркало. Тройняшки Райли – Эйдан, Брайан и Коннор – всегда держались вместе с того самого мгновения, как только сделали первые шаги.

Даже в морскую пехоту пошли служить вместе, помогая друг другу мужественно переносить все тяготы армейской службы. Они всегда были готовы подставить друг другу плечо или, напротив, сделать втык, в зависимости от того, что требовали обстоятельства.

На сей раз они собрались, чтобы обсудить неожиданное наследство.

Их двоюродный дедушка Патрик скончался, не оставив после себя наследников, и завещал десять тысяч долларов тройняшкам Райли. Теперь им предстояло решить, как поделить эту сумму.

– Послушайте, давайте разделим деньги на четыре части, – предложил Коннор, метнув взгляд на Лайама. – Ведь Райли – один за всех и все за одного.

Лайам улыбнулся.

– В нашем храме нужно заменить крышу, поэтому ход мыслей Коннора мне по душе, – признался он.

– На две с половиной тысячи новую крышу не справишь, – заметил Эйдан. – Этих денег вообще мало на что хватит.

– Мне это тоже приходило в голову, – сказал Лайам, глядя по очереди на каждого из братьев. – Почему бы нам не заключить пари? Победитель получит все.

Почувствовав азарт, Брайан приготовился вступить в борьбу. Ничто не способно их так раззадорить, как соперничество, особенно друг с другом. Однако вкрадчивая улыбка на лице Лайама, говорила о том, что предложение священника таит в себе подвох.

– Какое такое пари? – поинтересовался Брайан.

Лайам улыбнулся.

– Боишься?

– Да нет же, черт возьми, – вступил в разговор Эйдан. – День, когда кто-либо из братьев Райли дрогнет перед брошенным в его адрес вызовом, настанет тогда…

– ..когда он окажется на шесть футов под землей, – закончил за него мысль Коннор. – Что ты придумал, Лайам?

Старший брат снова улыбнулся.

– Вы, ребята, вечно толкуете о долге и самопожертвовании, верно?

Прежде чем утвердительно кивнуть, Брайан посмотрел на братьев.

– Да, черт возьми. Мы же солдаты морской пехоты. Мы давали присягу и всегда готовы выполнить свой долг.

– В самом деле? – Лайам откинулся назад, вперив глаза в поверхность стола, за которым сидели братья. – Дело в том, ребята, что жизнь устроена гораздо сложнее, чем армия.

Эйдан и Коннор вспыхнули, но Брайан жестом заставил их замолчать.

– Я готов признать, что армия воспитала из вас настоящих патриотов. Бог видит, я много молился за вас троих. – Мужчина переводил взгляд с одного близнеца на другого. – Но я хочу предложить вам нечто иное. Кое-что потруднее.

– Потруднее, чем идти в бой? – Коннор сделал глоток из своей кружки и откинулся назад. – Ума не приложу, что это может быть.

– Мы согласны на любое предложение, – сказал Эйдан.

– Точно! – подтвердил Брайан.

– Отрадно слышать. – Лайам оперся локтями на стол и, глядя на близнецов, заговорил, понизив голос:

– Ибо то, что я вам собираюсь предложить, отличает солдат морской пехоты от безусых юнцов. – Лайам выдержал паузу для пущего эффекта, а затем продолжил:

– Воздержание в течение девяноста дней.

За столом воцарилось гробовое молчание.

– Ну знаешь, – проговорил наконец Коннор, с нескрываемой тревогой поглядывая на братьев.

– Девяносто дней? Исключено. – Предложение брата, казалось, шокировало Эйдана.

– Речь идет только о трех месяцах, – подчеркнул Лайам, лукаво улыбаясь. – Что, непосильная задача? Вот я дал воздержание на всю жизнь.

Эйдан содрогнулся.

– Сумасшествие какое-то! – покачал головой Коннор.

– А в чем, собственно, проблема? – встрепенулся Лайам. – Боитесь попробовать?

– А кому, черт побери, захочется такое пробовать? – спросил Эйдан.

– Три месяца без секса? Невозможно. – Брайан пристально посмотрел на Лайама.

– Наверное, ты прав, – кивнул старший брат с улыбкой, принимаясь за следующую порцию пива. – Вы бы все равно не выдержали. Женщины так и вьются вокруг вас с самой средней школы. На три месяца вас не хватит.

– Мы не говорили, что нам это не под силу, – проворчал Коннор.

– Но и не дали согласия, – заметил Эйдан, в панике переведя взгляд с одного брата на другого.

– Разумеется. Я понимаю, – отозвался Лайам. – Ваши слова подтверждают истину о том, что священник тверже любого из солдат морской пехоты.

Ну уж с таким утверждением близнецы смириться не могли, и всего через несколько секунд братья ударили по рукам. Тройняшки приняли самый серьезный вызов в своей жизни.

Как брат подбил их на такое необычное пари, Брайан не мог понять даже потом. Но ему стало совершенно ясно, что Лайам ошибся с выбором профессии. Ему бы стать продавцом машин, а не священником.

– Итак, никакого секса в течение девяноста дней, – подытожил Брайан, переглядываясь с братьями. Двое других близнецов Райли радовались не больше его. Но разрази его гром, если он видел достойный выход из положения, при котором они трое не выглядели бы слабаками. – Проигравший лишается своей доли.

– А если вы все проиграете, – весело уточнил Лайам, – у моей церкви появятся деньги на новую крышу.

– Мы не проиграем, – заверил его Брайан. – Райли не сдаются без боя.

– Рад слышать, – сказал Лайам. – Осталось обсудить наказание проигравшему.

– Какое еще наказание? – Брайан настороженно взглянул на старшего брата.

Лайам улыбнулся.

– Ты это все заранее продумал, да? – догадался Коннор.

– Скажем так: я немного размышлял об этом.

– Самую малость, конечно, – насмешливо проговорил Эйдан.

Лайам кивнул.

– Церкви действительно нужна новая крыша, не забывайте.

– Ага. – Брайан внимательно посмотрел на брата. – Но признайся, дело ведь не только в крыше. Ты хочешь помучить нас.

– Немного воздержания еще никому не навредило! – протянул Лайам, криво усмехаясь. – Ведь я старший. Учить вас – моя обязанность.

– И тебе это всегда отлично удавалось, – пробормотал Коннор.

– Спасибо. Итак, – проговорил Лайам, довольный собой, – перейдем к штрафу. Этой придумкой, кстати, я особенно горжусь. Помните, в прошлом году капитан Галлахер проиграл Эйдану партию в гольф?

Сладостные воспоминания заставили Эйдана улыбнуться, но Брайан тотчас сообразил, к чему клонит Лайам.

– Исключено.

– Галлахер так хорошо смотрелся в своем наряде! Полагаю, ребята, это как раз для вас. Проигравшим придется нацепить на себя лифчики из кокоса и юбку из травы и прокатиться в таком виде по военной базе в автомобиле с откидным верхом, – сказал Лайам и уточнил:

– В День Боевого знамени.

Это был единственный день в году, когда все высокопоставленные офицеры с членами своих семей прибывали на военную базу, чтобы присутствовать на торжественной церемонии. Да, унижение будет неслыханным.

Эйдан и Коннор тотчас запротестовали, но Брайан лишь безмолвно смотрел на Лайама. Когда оба его брата-близнеца угомонились, он сказал:

– Хорошо, старший брат, а в чем заключается твое участие в сделке? По-моему, ты единственный ничем не рискуешь.

– Я рискую новой крышей. – Лайам снова поднял свою кружку с пивом и, сделав еще один большой глоток, посмотрел на каждого из братьев. – Моя ставка – мои две тысячи пятьсот. Если одного из вас хватит на три месяца, он получит все.

Если вы все продуете, а в этом я почти уверен, деньги отойдут храму, и у меня будет новая крыша.

У нас. – Он нахмурился. – То есть у церкви.

– А как ты узнаешь, выдержали мы или нет?

– Полагаюсь на ваше слово. – Лайам улыбнулся. – Мы никогда не лжем. По крайней мере, друг другу.

Брайан посмотрел на свои зеркальные отражения, которые с неохотой кивнули, и снова обратился к Лайаму.

– По рукам! Когда договоренность вступает в силу?

– Сегодня вечером.

– У меня сегодня свидание с Деб Ханниган, – недовольно пробурчал Коннор.

– Уверен, она оценит твое благородное поведение, – с улыбкой ответил Лайам.

Посмотрев на каждого из братьев по очереди, Брайан попробовал угадать, который из них окажется последним оплотом семьи Райли.

Тина Коретти-Райли припарковала взятую напрокат машину на подъездной дорожке перед домом своей бабушки и окунулась в вязкий, летний зной Южной Каролины.

Ощущение было такое, будто кто-то закутал ее во влажное горячее одеяло. Даже в июне воздух уже был густым и тяжелым, и она знала, что к концу августа все в городе будут молить Бога о прохладе.

Крошечный Бейуотер был захолустным городком в Южной Каролине. Улицы жилых районов по обеим сторонам дороги украшали вековые деревья – магнолии, сосны и дубы. Центром общественной жизни городка являлся Главный проспект, где были сосредоточены десятки магазинчиков и кафе.

Казалось, время в Бейуотере течет даже медленнее, чем в каком-либо из местечек Юга, а это о многом говорило.

Как же Тине всего этого не хватало!

Она подняла глаза на широкий портик над крыльцом старого дома, и воспоминания нахлынули на нее с такой внезапностью, что она чуть не задохнулась. В этом доме прошли ее детство и юность. После гибели родителей в автокатастрофе ее воспитанием занималась бабушка.

С десяти лет и до того момента, когда она уехала отсюда пять лет назад, Бейуотер был ей домом.

Он им и оставался в ее сердце, несмотря на то, что теперь она жила на другом конце страны в Калифорнии.

В памяти всплыли подробности вчерашнего разговора.

– Ты с ума сошла?

Тина засмеялась при виде удивленного выражения на лице Джанет. Она не осуждала подругу за это. Ведь Джанет, в конце концов, единственная выслушивала жалобы на ее бывшего мужа.

– Наверняка, – со смехом ответила Тина.

– Сумасшедшая! Вздумала возвратиться в Южную Каролину бог знает зачем, в разгар лета, когда там стоит дикая жара, я уж не говорю о том, что там живет твой бывший муж.

– Именно поэтому я туда и еду, не забыла?

– Нет, – отозвалась Джанет. Подруга была на шестом месяце беременности. – Просто мне кажется, ты не до конца все обдумала.

– Ну конечно, до конца, – уверенно возразила Тина. Как было бы хорошо, если бы она на самом деле чувствовала в себе эту уверенность. Но, начав раздумывать, она могла изменить свое решение, а это было ни к чему.

Тине минуло двадцать девять лет, и ее биологические часы стали напоминать о неумолимо уходящем времени, причем чем дальше, тем чаще.

– Слушай, – сказала она, глядя во встревоженные карие глаза Джанет, – я знаю, что делаю. Честно.

Джанет покачала головой.

– Просто я волнуюсь, – призналась она, любовно поглаживая свой живот.

Тина проследила взглядом за жестом подруги, подавив вздох, который последнее время стал у нее вырываться все чаще и чаще.

Она хотела детей. А поскольку одного желания было мало, настала пора что-то предпринимать.

– Знаю, но тебе нельзя волноваться.

– Тина, я познакомилась с тобой через шесть месяцев после твоего развода, – напомнила Джанет. – Ты тогда все еще переживала. И вот минуло уже пять лет, а ты по-прежнему носишь в бумажнике его фотографию.

Тина поморщилась.

– Ну да, ношу, но фотография-то и впрямь очень удачная.

– Допустим, – согласилась Джанет. – Но с чего ты взяла, что не будешь страдать, впустив его в свою жизнь снова?

Тина почувствовала, как от неуверенности у нее засосало под ложечкой, но постаралась не обращать на это внимания.

– Я не впущу его в свою жизнь. Это я войду в его. А потом, как вошла, так и выйду.

Джанет со вздохом поднялась.

– Прекрасно. Отговорить я тебя не могу.

Но ты позванивай мне. Почаще.

– Обязательно. Не беспокойся.

Конечно, Джанет все равно будет беспокоиться, подумала Тина, отвлекаясь от воспоминаний.

Если бы она сама не была так уверена в правильности задуманного, возможно, тоже волновалась бы. Тина перевела взгляде крыльца на подъездную дорогу, потом на гараж и помещения над ним.

А может, подумала она, Джанет права. Вдруг это правда ошибка?

Но, по крайней мере, попытаться стоит.

Последние пять лет у Тины было чувство, словно жизнь застыла на месте. Конечно, она сделала потрясающую карьеру, была окружена замечательными друзьями, имела уютный дом. Но у нее не было человека, которого бы она любила. А любить ей было необходимо. Правильно она поступает или не правильно, но, по крайней мере, она не бездействует, не сидит сложа руки, а движется к намеченной цели.

– Конечно, – пробормотала Тина себе под нос, отводя глаза в сторону от окна над гаражом, – в движении – жизнь. И у тебя, Коретти, на все про все только три недели, так что не теряй времени даром.

Вытащив из багажника свои вещи, Тина покатила новенький чемодан по направлению к дому.

Он с глухим стуком ударился о четыре деревянные ступеньки, а потом его колесики загрохотали по дощатому полу крыльца.

Тина отперла входную дверь и ступила в прихожую. Просторная передняя была залита солнечным светом, струившимся в венецианское окно. В доме работал кондиционер, который бабушка оставляла включенным, даже когда отсутствовала. Помещение дышало прохладой и ароматом, исходящим от красовавшегося на столе пышного букета лимон но желтых роз. Именно таким Тина всегда помнила этот дом. С минуту она стояла неподвижно, впитывая в себя знакомую атмосферу родного места.

Из задумчивости ее вывели яростный лай и визг.

Она совсем забыла о бабушкиных подопечных.

Закрыв за собой входную дверь, Тина поставила чемодан и прошла через кухню к выходу на задний двор.

Гам стоял просто неописуемый. Посмеиваясь, Тина принялась отпирать засов. Глухие удары и скрежет когтями за дверью смешивались со все усиливавшимся визгом, производя жуткое впечатление.

Тина широко распахнула дверь черного хода, и нарушители спокойствия стремительно ворвались внутрь. Два маленьких пуделя принялись скакать вокруг Тины, радостно повизгивая.

Ее бледно-зеленые брюки, мигом покрывшись узором из грязных отпечатков лап, стали похожи на черное кружево. Две маленькие собачки толкались и падали друг на друга в борьбе за право получить внимание Тины в первую очередь. Обнюхивание и облизывание продолжалось до тех пор, пока Тина, оставив попытки утихомирить их, со смехом не повалилась на пол.

– Ну ладно, ладно, девочки" я тоже очень рада. – Она хотела погладить их, но собаки ни секунды не стояли на месте.

Булочка и Персик – два пуделя, один из которых бледно-кремового окраса, а другой цвета зрелого персика, – обожали женщин и терпеть не могли мужчин. Эта особенность, по мнению Тины, роднила их со многими ее подругами.

Сама она не могла сказать о себе того же.

Тина не чувствовала ненависти даже к тому мужчине, который ее заслуживал.

Этот самый мужчина и стал настоящей причиной ее возвращения в Бейуотер.

Конечно, Нана сама попросила Тину пожить у нее и позаботиться о «девочках», пока сама она с двумя подругами путешествует по Северной Италии. Но время путешествия чудесным образом совпало с прозрением Тины, и ей показалось, что это совпадение предопределено судьбой. Ей почудилось, будто весь мир перевернулся и голос с небес велел ей: «Иди и возьми то, что хотела».

И Тина, не имея веской причины для отказа, согласилась приехать домой на две недели.

Она собиралась забеременеть.

А мужчина, который ей был для этого нужен, жил здесь, над гаражом.

Ее бывший муж.

Брайан Райли.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Когда Брайан затормозил на подъездной дорожке, он услышал шум, который подняли две избалованные шавки. С сердитым видом он заглушил мотор и бросил угрюмый взгляд в сторону заднего двора, где бесновавшиеся собачонки, по-видимому, пытались вырваться за ворота, чтобы наброситься на него.

Брайан покачал головой и выбрался из машины, в очередной раз спрашивая себя, с чего это собаки так его невзлюбили. Может быть, в прошлой жизни он был котом?

– Да прекратите же вы! – крикнул он, не надеясь, что его призыв возымеет на них хоть какое-нибудь действие. Так оно и вышло: шум только усилился, а визг и тявканье стали просто невыносимыми.

Соседство с этими собаками очень раздражало Брайана. Но это было единственным минусом проживания в комнате над гаражом, в доме Анджелины Коретти.

Аренда этого маленького помещения была выгодна как ему, так и Анджелине. Женщине нравилось, что он рядом: на его помощь всегда можно было рассчитывать. А Брайану, в свою очередь, жилось здесь спокойно, никто его не тревожил. Он был уверен, что никто не выгонит его из квартиры, пока он долгие месяцы проводит на учениях. К тому же милая пожилая дама любила готовить и время от времени кормила его домашним обедом.

В общем, условия проживания стоили того, чтобы мириться с Булочкой и Ириской.

Было и еще одно преимущество. Поскольку Анджелина являлась бабушкой Тины Коретти-Райли, до Брайана иногда долетала обрывочная информация о жизни его бывшей жены. С тех пор как они с Тиной развелись пять лет назад, она никогда не покидала его мыслей надолго.

Лай усилился, когда Брайан приблизился к лестнице со стороны гаража. Мужчина вновь мрачно окинул взглядом беленые деревянные ворота и беснующихся за ними собак. Внезапно задняя дверь отворилась, и Брайан застыл на месте.

Он почувствовал, как внутри все сжалось и засосало под ложечкой. Казалось, ему не хватает воздуха.

– Судя по выражению твоего лица, – крикнула Тина, перекрывая лай собак, – ты не очень-то рад меня видеть.

Она стояла в лучах дневного солнца, как актриса в свете рампы. Широко распахнутые карие глаза шаловливо блестели. Длинные черные волосы падали на плечи. На Тине была бледно-зеленая кофточка на бретельках, открывавшая загорелые руки и грудь, и Брайан обрадовался, что разделяющие их ворота скрывают от него остальную часть ее фигуры. Он был не вполне уверен, что смог бы спокойно смотреть на ее длинные загорелые ноги.

– Тина. – Брайан судорожно сглотнул и откашлялся. Черт возьми! – Что ты здесь делаешь?

– Приехала, чтобы позаботиться о девочках, пока Нана в Италии.

Говоря о девочках, она имела в виду Булочку и Ириску.

– Анджелина не сообщила, что ты приезжаешь.

– А зачем ей было сообщать?

Брайан прищурился.

– А почему бы и нет?

– Ax! – улыбнулась Тина, закрывая за собой дверь черного хода. – Все тот же Брайан! Отвечает вопросом на вопрос. Пытается выиграть время.

Лай не смолкал, и Брайану с Тиной приходилось кричать во все горло, чтобы услышать друг друга. В голове у Брайана шумело, мысли путались. То, как екнуло его сердце при появлении Тины, ему не понравилось.

И почему Анджелина его не предупредила!

Надо было дать ему возможность свалить отсюда.

Скорее всего Анджелина, знавшая его достаточно хорошо, предвидела его возможное бегство и именно потому скрыла от него приезд Тины.

Бабушка по-прежнему считала, что они созданы друг для друга. Похоже, Анджелина пыталась их снова свести.

Тина спустилась с заднего крыльца, открыла ворота, и две шавки набросились на Брайана, как пара голодных волков. Собаки вцепились в шнурки его теннисных туфель. Брайан посмотрел на них почти с благодарностью за возможность отвлечься.

– Отстаньте!

– Надо же, а они и впрямь тебя не любят, – задумчиво проговорила Тина. – Нана говорила, что они не очень-то тебя жалуют, но я думала, она преувеличивает.

Брайан слышал Тину, но смысл ее слов не доходил до него. Он так и стоял на месте, пожирая ее глазами. На Тине были хлопчатобумажные обтягивающие шорты, открывавшие ее стройные, загорелые ноги.

Закипевшая в жилах Брайана кровь бросилась к той части его тела, которая всегда очень живо реагировала на Тину. С того самого момента, как они познакомились, их безудержно влекло друг к другу, и это взаимное притяжение со временем ничуть не ослабло. От осознания этого мрачное настроение Брайана лишь усугубилось.

Прошло всего две недели с того момента, как братья заключили свое дурацкое пари. К концу трех месяцев он превратится в полоумного идиота.

А присутствие Тины уж точно не поможет сохранить здравый ум.

– Анджелина должна была, черт подери, сообщить мне, что ты приезжаешь.

Тина нахмурилась и дерзко вскинула голову.

Эту позу, выражающую готовность к ссоре, Брайан прекрасно помнил. Черт! Их скандалы были такими же грандиозными, как и секс.

– Я просила ее не говорить тебе.

– Но почему? – изумился Брайан, махнув ногой в попытке сбросить Ириску, вцепившуюся в отворот джинсов. Его попытка не увенчалась успехом. Собака продолжала висеть на ноге.

– Потому что я предвидела, что ты услышав о моем приезде, найдешь повод исчезнуть.

Слова Тины задели Брайана за живое, но только потому, что это была правда. Он с радостью согласился бы на наряд вне очереди или выполнение секретного задания, лишь бы оказаться за много миль отсюда.

– С чего ты взяла?

– Не знаю, Брайан, – ответила Тина, принимая расслабленную позу.

Она скрестила руки под грудью, приподняв ее повыше, давая ему таким образом возможность разглядеть как следует свои гладкие загорелые формы, выпирающие из-под коротенькой кофточки. Нечеловеческим усилием воли Брайан заставил себя отвести от них взгляд и посмотреть Тине в глаза.

– Ты избегаешь меня, – продолжала она. – Последние два года всякий раз, как я приезжала к Нане, тебя «случайно» куда-то вызывали.

На самом деле в этом не было ничего случайного. После развода Брайан намеренно избегал встреч с Тиной.

– Я просто не хотел стеснять тебя. Чтобы ты навещала бабушку, не…

– ..не сталкиваясь с мужчиной, который развелся со мной без всяких объяснений? – закончила за него Тина.

Она до сих пор с ума по нему сходила. Это можно было понять по блеску ее темно-карих глаз.

Брайан ее не осуждал.

– Слушай, Тина…

– Не начинай! – Тина махнула рукой. – Я не собиралась снова заводить этот разговор. Я просто хотела повидаться с тобой. Вот и все.

Брайан пристально посмотрел на бывшую жену, жалея, что не умеет читать чужие мысли. С Тиной всегда было непросто, но всегда интересно.

И, зная ее, он голову готов был дать на отсечение, что она что-то задумала.

– Они прожили в браке всего год, а в разводе состоят вот уже пять лет. Так, может быть, он ее и не знает вовсе. Она могла измениться за это время.

– С чего это ты решила повидаться со мной? – подозрительно сощурился Брайан.

Широко распахнутые глаза Тины наивно смотрели на него.

– Пожалуйста, Брайан! Неужели нельзя обойтись без допросов? Разве бывшая жена не имеет права приехать проведать бывшего мужа, узнать, как у него идут дела?

– Ты прилетела из Калифорнии, чтобы узнать, как у меня дела?

– Еще для того, чтобы позаботиться о двух милых маленьких…

– ..косматых монстрах, – договорил Брайан и прикрикнул на Ириску, которая отчаянно пыталась забраться вверх по его ноге. По-видимому, хотела перекусить ему сонную артерию.

Тина рассмеялась, и у Брайана замерло сердце.

Он краем глаза смотрел на нее. «Разведены», – не переставал он твердить себе, но смех Тины проникал внутрь его существа, согревая его застывшую душу.

Пять лет прошло с тех пор, как он в последний раз прикасался к ней, а его руки все еще помнили нежность ее кожи. Запах ее духов – изысканное сочетание цветочных и цитрусовых ароматов – неотступно преследовал его повсюду, особенно в снах. И стон рвался из его груди, как только он вспоминал об их занятиях любовью.

Проклятье!

До чего же некстати Тина появилась в городе!

Черт бы побрал это идиотское пари!

– Не понимаю, отчего они так тебя невзлюбили, – проворковала Тина, наклоняясь, чтобы поднять Булочку на руки. Собачонка в порыве любви нежно лизнула ее пару раз в шею.

Брайан и сам не прочь был бы сделать это.

Чтобы отогнать от себя навязчивую фантазию, он поспешил ответить:

– Они знают, что я их тоже недолюбливаю.

Тина прижала Булочку к своей груди, радуясь возможности занять руки. Иначе она бы не устояла перед искушением обнять Брайана и прижаться к его груди. При взгляде на него ее так и подмывало это сделать.

Черные волосы Брайана были по-военному острижены. Прическа выгодно оттеняла его худое, резко очерченное лицо с глубокими темно-голубыми глазами. Под черной форменной футболкой морского пехотинца США, плотно облегающей его широкие плечи и грудь, просматривались накачанные мускулы, а узкие бедра и длинные ноги в поношенных джинсах выглядели необычайно соблазнительно.

А она и забыла уже, как он может ее взволновать!

Возможно, Джанет была права. Возможно, ее идея – не самая удачная.

Но она хотела ребенка.

И хотела, чтобы отцом малыша стал Брайан.

Но если уже только от одного его присутствия у нее подгибаются колени, может, она наконец встретила своего мужчину?

Эта мысль промелькнула в голове у Тины, но она решительно прогнала ее прочь. Она выстоит, потому что держалась пять лет. Она уже не девочка с мечтой о своем единственном мужчине, который станет для нее всем Джанет долго и усердно работала, чтобы сделать карьеру. Она заслужила уважение окружающих, ее жизнь и быт налажены. Не может быть, чтобы она не справилась с Брайаном Райли без ущерба для себя. И если ее по-прежнему влечет к нему, то это только плюс.

Будет проще соблазнить его.

– Послушай, Брайан, – начала она, крепко удерживая Булочку в то время, как Ириска вновь уцепилась за штанину Брайана, – ведь мы можем обойтись без церемоний, правда?

– Думаю, да.

– Хорошо. – По крайней мере начало положено. – Так вот, сегодня вечером я собираюсь приготовить стейк. Пожарить на твою долю?

На какую-то долю секунды ей показалось, что он согласится. Согласие читалось в его глазах. Но в следующий момент оно сменилось замешательством.

– Нет, спасибо, не надо. Сегодня вечером я иду к Коннору. У него… кое-какие проблемы с…

Тина с улыбкой покачала головой.

– Ты никогда не умел врать.

Брайан смутился.

– А кто врет?

– Ты, – по-прежнему улыбаясь, ответила Тина, а затем повернулась к воротам своего дома. – Но ничего страшного. Я не обиделась. Персик, пойдем. Пора есть!

Собачонка моментально выпустила штанину Брайана и поскакала за Тиной на задний двор к своей миске с едой.

– Тина! – окликнул девушку Брайан.

Она остановилась у ворот и улыбнулась. Их разговор дал ей надежду. Если бы он только остался с ней наедине, то никогда бы не стал врать, что у него встреча с Коннором.

Теперь он выглядел… смущенным. Тоже хорошо. Ей только надо найти брешь в его броне, и тогда все у нее получится.

– Все в порядке! – крикнула Тина, пожав плечами и улыбнувшись еще шире. – Я пробуду здесь почти три недели. Уверена, мы еще не раз встретимся.

– Да. – Ссутулившись, словно пытался удержать на своих плечах откуда ни возьмись свалившееся на них бремя, Брайан сунул руки в карманы джинсов.

– Приятного вечера! – крикнула она ему, закрывая за собой ворота. – И передай от меня привет Коннору.

– Ладно.

Тина с собаками вошла в дом и, как только дверь за ней захлопнулась, кончиком пальца тихонько отодвинул краешек белой шторы на ближайшем окне.

Брайан поднимался по ступенькам, как на эшафот. Взойдя на крыльцо, он постоял немного, а потом оглянулся.

Тина тотчас отскочила от окна. Но не потому, что он мог увидеть ее. Девушка была поражена, почувствовав жар его взгляда, проникшего в ее сердце.

После того как Брайан скрылся в доме, она еще какое-то время стояла в кухне, уставившись в окно. И никак не могла понять, кто же из них на самом деле обезоружен.

Два часа спустя Брайан заканчивал ужин под смех Коннора, которого изрядно повеселил новый поворот событий. Сочувствия Брайан, конечно, не ждал, но и такое бурное веселье со стороны брата казалось ему неуместным.

– Значит, Тина снова в городе, – констатировал Коннор, улыбаясь. – Господи, я уже чувствую, как деньги падают мне в карман.

– И не мечтай! – отрезал Брайан" все еще находившийся под впечатлением от недавней улыбки Тины. – Она тебе не поможет выиграть пари. Если ты не забыл, это я развелся с ней.

– Помню, – ответил Коннор, подавая знак официанту принести еще кружку пива. – Хотя я так и не понял, почему.

Никто в семье этого не понял, подумал Брайан, погружаясь в воспоминания. Даже ему самому было трудно смириться с тем, что развод с Тиной – единственно правильное решение.

Образ Тины Коретти все эти годы преследовал его, возникал в его сознании в самые неподходящие моменты. Тина у плиты, в спальне или подпевающая невпопад песне, льющейся из радиоприемника во время одного из их путешествий на машине. Он помнил их ссоры, когда они кричали друг на друга до тех пор, пока один из них не начинал смеяться. И все кончалось тем, что оба они падали на кровать, чтобы заново познать друг друга.

У них всегда был великолепный секс. Соединялись не только их тела, но, как казалось Брайану, воедино сливались даже их души.

И вот однажды она ушла из его жизни, и ему пришлось смириться с этим. Он чувствовал себя опустошенным, его сердце было разбито, а душа растоптана. Даже несмотря на то, что инициатором разрыва стал он сам.

Брайан отодвинул на край стола остатки гамбургера и откинулся на спинку стула.

Ресторан «Маяк» был, как всегда, набит битком. Семьи расположились за большими столами, а парочки ворковали в темных кабинках. Просторное помещение освещалось железными светильниками, на окнах и в подвесных кашпо густо росли папоротники.

Пристально посмотрев через стол на брата, Брайан неожиданно спросил:

– А как ты соблюдаешь условия пари?

Коннор чуть было не подавился пивом, затем откашлялся и покачал головой.

– Все оказалось куда сложнее, чем я ожидал.

Брайан рассмеялся.

– Серьезно, – подтвердил Коннор. – Дошло до того, что я прячусь от женщин.

– Понимаю, что ты имеешь в виду, – кивнул Брайан. Он сам теперь редко видел представительниц прекрасного пола. На работе с этим не было проблем. В воздушном флоте женщин раз два и обчелся. А те, что были, взяли себе за правило избегать парней. И за это их нельзя осуждать.

Только для того, чтобы их приняли на службу, им приходилось трудиться в два раза больше мужчин, и они не собирались портить карьеру, заводя романы с сослуживцами.

В свободное время Брайан планировал сидеть дома, избегая дискотек, баров и клубов – чтобы не сталкиваться с женщинами.

– Только две недели прошло, – сказал Коннор, – а мое уважение к Лайаму растет день ото дня.

– Мое тоже, – заметил Брайан.

– Вчера вечером я говорил с Эйданом. Так он заявил, что подумывает о том, чтобы на три месяца уйти в монастырь.