Текст книги "Остров вампиров"

Автор книги: Мориарти Крэйг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

Я выхватил из кармана толстенькую пачку фотографий и швырнул ее в лицо фальшивому вампиру. Фотографии разлетелись по всему переулку белыми глянцевыми листьями, затмив кровососу поле зрения. А я схватил его за запястье с ножом и сильно стукнул носком ботинка по голени (это очень больно, уверяю вас). Затем второй удар – по второй ноге, отбиваю его левую руку и бью снизу в челюсть.

Грогги. Он поплыл сразу же (не можешь драться – даже не начинай никогда). Я закрепил успех ударом костяшками пальцев по трахее, но руку с ножом не выпускал.

В довершение композиции развернул его и приложил затылком об стену. Нет, чтобы так драться, только службы в британском спецназе недостаточно. А вы станьте шотландским евреем, как я, и поучитесь-ка в лондонской школе (согласен – шотландцев англичане ненавидят все-таки больше, чем евреев). Мне приходилось драться в детстве каждый день, пока многие не поняли, что я могу бить очень больно.

Лже-вампир плавно опустился на брусчатку. Возможно, я немного погорячился, но я очень нервно реагирую, когда меня пытаются убить. Я обыскал своего противника.

Нож – крепкий, с большим лезвием... И больше ничего. Профессионал, либо профессионалы послали его на это дело. Одежда хотя и добротная, но почему-то очень потертая – видно, ему приходилось в последнее время много заниматься физическим трудом. Осторожно – не цапнул бы, ожив, за палец я приподнял ему верхнюю губу. Как я ожидал, самые обычные зубы... Вот только лицо страшно белое. И одежда, (это я заметил после того, как мои глаза привыкли к темноте), изрядно перепачкана землей.

Захватив с собой нож (какое-никакое, а оружие) я бесшумно удалился в сторону гостиницы. И уже у себя в номере осмотрел предполагаемое орудие моего убийства. Нож был недорогим, но сделанным на совесть, с удобной рукояткой и крепким стальным лезвием... Вот только что мне не понравилось – лезвие, а особенно концовка его, было выщерблено, как будто им ковырялись в земле. Обладай я чуть более развитым воображением, вполне можно было бы подумать, что валяющийся сейчас без сознания на тротуаре мужик только недавно выбрался из земли... Из могилы? Причем не иначе, как с помощью этого самого ножа. Кстати, с чего я взял, что у греческих вампиров обязательно должны быть здоровые клыки? Хотя нет, первому трупу, встреченному мной на этом острове, прокусили сонную артерию именно клыками.

Закрыв и даже для надежности забаррикадировав дверь, я лег в кровать, предварительно положив нож под подушку. Эх, где ты, мой верный "Магнум"?

Ждешь меня в укрытии в моей тель-авивской квартире, в то время как твоего хозяина собираются пустить на кровяную колбасу. Говорят, вампиров хорошо убивать серебряными пулями. Я думаю, достаточно одной стальной пули из 29-й модели "Магнума", чтобы разнести вдребезги потроха любому вампиру.

С такими приятными мыслями я уснул. Проснулся же оттого, что над Санторини всходило солнце. Если закат на острове – такое потрясающее зрелище, то и восход должен быть не хуже. Жаль, что увидеть его можно только на противоположном конце острова.

Я позавтракал – гостиницы на Санторине обычно снимают с пансионом местными блюдами. Мелкие бобы, похожие на чечевицу (и за такую гадость Эсав продал первородство?), такие же мелкие помидорчики (на вкус – ничего себе), омлет и санторинский козий сыр "хлоро". Несмотря на название, очень вкусный. Была еще местная колбаса, домашняя (как будто есть дикая), но я предусмотрительно воздержался – там могла быть свинина, которую я не ем. Чисто из религиозных предрассудков. Полагался еще бокал вина, но от него я тоже отказался – не расслабляться!

Признаюсь, чтобы быть уже до конца честным – во время завтрака у меня мелькнула крысовидная мыслишка: доесть свою порцию, собрать чемоданы, на канатку, паром – и в родной Тель-Авив. Пускай вампиры только сунутся в те места, где я живу – там им быстро зубы пообломают. Но оставить здесь Майю – а она свидетельница, со свидетелями же эти люди не церемонятся?.. Да и длинноносого Ангелоса было жалко, а ведь он, как я понимал, сейчас прямой кандидат в покойники.

Поэтому я не стал покидать остров по-английски

(англичане уходят, не прощаясь, а шотландцы даже и не здороваются), а сразу после завтрака отправился в "Интернет-кафе", где меня уже ждал курчавый грек. Похоже, в эти несколько дней я был его почти что единственным клиентом. В ожидании моего прихода он уже вовсю шуровал по греческим археологическим сайтам.

– Я сегодня встал пораньше, и оправил твои файлы картинок

нескольким моим друзьям, чтобы они разобрались, что это такое.

Хотя сразу могу тебе сказать – похоже на раскопки в Акротири.

– А ты там был?

– Смеешься? Жить на Санторини, и не побывать на уникальных раскопках?

Про себя я подумал, что кое-кто умудряется так и поступить, а сам сел к компьютеру. Скачал и распечатал всю информацию, которую мне удалось найти про островную Атлантиду (получилось порядочно) – на английском, разумеется. Что же, черт побери, могло заинтересовать загадочных кровососущих бандитов на этих раскопках? Стены с фресками не вывезешь, керамические кувшины – так для того, чтобы наторговать ими на приличную сумму, надо утащить целый корабль, греческая керамика, даже и микенского периода, не такая уж дорогая. Золотых изделий на острове обнаружено практически не было – при первых симптомах начинающегося извержения вулкана жители собрали все ценное имущество и организованным порядком отвалили то ли на Крит, то ли на материк.

Я продолжал почти бесцельно шарить по Интернету, поговорил даже со своим родственником Симоном Крэйгом – вот уж кто знаток истории (его личный сайт

www.sunspider.com, зайдете – передайте привет от Мориарти), но он и слыхом не слыхивал о Санторини. Наконец мохнатый хозяин мне сказал:

– Оторвись на секунду, пока я проверю свою почту.

Он сделал мне чашечку кофе...

Если вы в Греции хотите выпить настоящего кофе, то так и заказывайте: " Greek kofee", и вам подадут великолепный напиток, который следует запивать водой, чтобы оттенить вкус. Можете также заказать сок, выдавленный из свежих апельсинов, они в Греции очень сладкие (даже слаще чем в Израиле, замечу я, хоть это и не патриотично).

Пока я наслаждался местной экзотикой, хозяин зашел на Хотмейл, в своой электронный почтовый ящик, и долго туда оторопело глядел.

Потом сказал:

– Слушай, ты мне не поверишь. Только что я получил письмо от одного моего приятеля, который изучает археологию в Афинском университете. Так вот он пишет, что эти твои фотографии – не с раскопок в Акротири. Мало того, эти фрески вообще никому не известны – он уже с утра успел их показать нескольким профессорам.

– Хорошее дело! Тогда откуда они?

– Вот это было бы интересно выяснить.

– Попробуй это сделать через своих друзей. Кстати, как тебя зовут?

– Николайос, – представился грек.

– Агиос Николайос (святой Николай)? – пошутил я.

– Да, – он усмехнулся. – Отец был моряком. А тебя как?

– Крэйг. Мориарти Крэйг.

– Мориарти? – удивился он. – Как у...

– Да! – признаться, имя мое удивляет всех. Ну как объяснишь людям, что это не я сбросил Шерлока Холмса с Рейхенбахского водопада?

Я вышел из "Интернет-кафе" и отправился в ночной клуб. То есть только я способен ходить в ночной клуб днем. Репетиция там уже закончилась, и девушки сидели возле стойки бара. Моя подруга имела совершенно убитый вид.

– Что случилось? – подошел я к ней. – Утомилась на репетиции? Или тебя расстроили наши вчерашние приключения?

– Да нет, – она махнула рукой. – Просто через две недели заканчивается наш контракт, и мне придется возвращаться домой.

Напоминаю, если вы еще не поняли – с Майей я все время говорил на английском, поскольку разговорному греческому не обучен, и заметил в ее речи легкий акцент.

– А где ты живешь?

– На Украине.

Вот это номер! Читатель уже готов обвинить меня в недостатке воображения, на что я ему отвечу, что не намерен грешить против правды. Да, в моих рассказах вы постоянно натыкаетесь на украинских девушек, неведомо как туда попавших. Но клянусь, все это происходит помимо моей воли. В моем представлении Украина давно превратилась в некую сказочную страну, где по улицам табунами ходят замечательные красавицы. Так что я даже не сильно удивился.

– Ну хочешь, поехали со мной в Израиль, – тоже,кстати говоря, не самый лучший вариант, учитывая мой рискованный образ жизни.

– Не могу, мне надо экзамены сдавать. Я заканчиваю университет.

Тут я все-таки удивился:

– По какой же специальности?

– Экономист.

А я-то думал, что передо мной всего лишь красивая кукла! Вот так всегда с женщинами – никогда не знаешь, какого сюрприза от них можно ожидать.

В зал вошел сердитый Ангелос, еще более носатый и обросший щетиной, чем обычно. Я слез с табурета и подошел к нему.

– Слушай, дело все более запутывается. Ночью на меня напал какой-то тип, но я пересчитал ему ребра. Второе – эти фрески, которые на пленке, вовсе не с Акротири. И третье – тип, с которым я дрался ночью, в самом деле был похж на вампира.

– А если бы ты не поленился побывать хоть раз на раскопках в Акротири, – я вынул из кармана пачку фотографий и сунул

их под нос Ангелосу, – ты бы знал, что эти фрески вовсе не оттуда.

А вы что, думали, что я оставил такие улики валяться в переулке?

Ангелос поводил длинным носом над фотографиями:

– А откуда?

– Это я тебя должен спросить. Может, с какого-нибудь еще греческого острова. У вас тут островов до черта.

– Может, с Крита? Я слышал, его тоже накрыло вулканом.

– Вряд ли, – разбил я эту гипотезу. – Критская живопись совсем в другом стиле.

Тут к нам подошла Майя и через мое плечо заглянула в фотографии.

– Что это? – спросила она. Я рассказал всю историю, начиная с того, как мы нашли рулон микропленки в переулочке, и заканчивая сегодняшним ночным поединком (опустив, понятно, обстрел снайперами, в котором она тоже принимала участие в качестве мишени).

– Я бы на твоем месте поинтересовалась, кто живет в соседнем доме, наконец сказала она Ангелосу. – За Мориарти охотятся именно из-за этой чертовой микропленки.

– Но никто не видел, как мы ее нашли!

– Точно? – подозрительно переспросила она.

– Ангелос, ты помнишь, за нами подсматривала в щелку эта греческая бабка из соседнего дома!

– Но это же почти неграмотная старуха. По-твоему она подходит на роль главаря мафии?

– Она могла рассказать кому-нибудь, – пояснила ему Майя таким тоном, как объясняют несмышленышу.

– Ну, вообще-то я знаю, кто живет в соседнем доме, – задумавшись, протянул Ангелос. – Этот дом купил один греческий профессор. Постоянно он проживает, кажется, в Афинах, а в доме находится его престарелая тетка это вчера мы с ней разговаривали.

– И давно он купил этот дом? – поинтересовался я.

– Да нет, недавно, пару лет тому назад.

"Интересно, сколько он заплатил?" – подумал я. Дома на Санторине стоят не так уж и дешево (конечно, если не сравнивать с перенаселенным Израилем) . За 40-50 тысяч долларов вы можете купить себе развалюху – просто место в скале, из которого потом можно будет сделать приличное жилье. Хороший ремонт, как мне сказали (я специально приценивался) обойдется вам еще во столько же, то есть тысяч в 50. Но это уже зависит от того, насколько просторное жилье вы решите себе устроить – дома на Санторине растут не вверх, а вглубь.

Правда, все затраты потом окупятся фантастическим видом, который будет открываться из окон вашей квартиры.

– А где сейчас сам профессор?

– Никогда не интересовался, – пожал плечами Ангелос. – Я и видел его всего-то пару раз. Мне хватает проблем со старухой, которая вечно жалуется на громкую музыку из моего клуба.

– Слушай, узнай-ка, где сейчас этот профессор – и

вообще все, что можно, о нем.

Ангелос ушел собирать информацию, а мы с Майей вернулись к стойке бара.

– Ты любишь пиво? – спросил я ее.

– Люблю. Но никогда не пью – при моей-то работе.

"Это чтобы не испортить фигуру", – подумал я. Конечно, такую фигуру надо объявить достоянием государства, и хранить где-нибудь в музее под стеклянным колпаком, наряду с эталоном метра и килограмма. Однако эти пропорции не в состоянии разрушить и баночка-другая пива. Тем не менее я заказал кофе – тоже правильно, пиво расслабляет, что не очень хорошо в нашем положении.

– Дай-ка мне снимки, – попросила Майя. Внимательно она

стала разглядывать каждую фотографию. – Слушай, а ты ничего странного не заметил на этих снимках?

– Обычные снимки, а что?

– Они все сделаны со вспышкой, при искусственном освещении. Повидимому, снимали ночью.

– Я не очень хорошо разбираюсь в фотографии.

– Зато я разбираюсь, – ответила моя подруга.

– Меня все время фотографируют.

– Конечно, если бы я был таже красив, как ты, меня бы тоже все время фотографировали, – парировал я. – И уж тогда-то понимал бы толк в фотоснимках.

Майя перетасовала пачку фотографий, как карты, потом вытянула одну и стала ее рассматривать.

– Съездим на раскопки? – предложил я.

– Зачем? Ты же говоришь, что эти фотографии неоттуда. Но они в таком же стиле?

– Насколько я могу судить по изображениям в путеводителях – да.

– Тогда они откуда-то с этого острова.

– Почему ты так уверена? А может быть, они с того места, куда эмигрировали несчастные жители Акротири, когда почуяли приближение катастрофы? Кстати, если бы они были евреями, то могли бы репатриироваться в Израиль, и получить неплохую корзину абсорбции...

– Не говори глупостей! – перебила меня Майя. – Если бы это было так, то сейчас все события разворачивались бы не на Санторине, в другом месте.

Нет – все эти фрески находятся где-то здесь.

Внезапно в моем мозгу все прояснилось. Большая часть мозаики встала на свои места (хотя в общей картине оставались еще значительные пробелы). Единственное, что может меня оправдать – присутствие Майи подавило мои мыслительные процессы. Невозможно находиться рядом с такой красоткой, и при этом сохранять дедуктивный стиль мышления. Вот почему мой кумир Шерлок Холмс бежал женщин, как огня. Хотя, думается мне, его расследования продвигались бы не хуже, если бы вместо туповатого резонера Ватсона рядом с ним была Ирен Адлер.

– Рядом с тобой я теряю остатки сообразительности, – признался я Майе. – Я весь увлечен созерцанием твоих прелестей...

– В то время как за нами охотятся киллеры, – закончила она. – Нас подстрелят, и я же еще буду в этом виновата.

– К делу! – сосредоточенным голосом сказал я. – Рабочая гипотеза такова: где-то на острове есть еще такой же город, как и Акротири, и снимки фресок этого города сечай с перед нами... Нет, не подходит. Если бы это было так, то сейчас по нему бы уже лазили толпы туристов, и он был бы описан во всех путеводителях.

– Может, его открыли совсем недавно? – предположила Майя.

– И уже успели откопать столько фресок? А почему мы о нем никогда не слышали? Это была бы сенсация мирового уровня!

– А если раскопки производятся втайне?

– Как ты себе представляешь соблюдение секретности раскопок на крохотном острове, где живет менее десяти тысяч человек?.. Нет, похоже, наши рассуждения зашли в тупик. Ешь свой "капучино", пока не остыл.

Майя принялась ложечкой есть "капучино", а я снова увлекся этим зрелищем, прекратив размышления о раскопках и киллерах. Нет, в таких условиях работать невозможно!

В зал почти вбежал Ангелос, и быстрым шагом направился к нам:

– Я узнал, кто живет в доме напротив! Этот Мафьюлакис – профессор археологии, а прибыл он несколько лет назад из Нью-Йорка. Сейчас он находится на острове, но вот уже несколько дней, как его никто не видел.

Мы все втроем переглянулись (не знаю, насколько уместен подобный глагол, но вы меня поняли). На острове где-то копают. Но где, черт побери? ! На маленьком безлесном острове, представляющем собою торчащую из Эгейского моря скалу?

– Ну, что будем делать? – спросил я Ангелоса.

– Съездите лучше на теплые источники к вулкану, – неожиданно предложил он. – Все равно мы здесь ничего не высидим. В конце концов, есть полиция, которая существует на наши денежки. Мы уже и так провели половину расследования. Пускай они хоть что-нибудь сделают. У меня тут в полиции есть знакомый, я пойду и с ним переговорю.

– Ну что, Майя, поедем купаться в вулканических водах?

– Давай, – без особого энтузиазма согласилась она.

Я сбегал в гостиницу, собрал сумку (положив туда трофейный нож слабая защита против огнестрельного оружия, но в ближнем бою я им владею неплохо), и вернулся в клуб. После чего мы на такси поехали к теплым источникам – зеленому шипучему бассейну, нагреваемому непосредственно вулканическим теплом. На берегу бассейна (естественного происхождения) стоит небольшая церквушка, посвященная Святому Николаю.

В теплых минеральных водах бултыхалось несколько человек – туристов, судя по всему.

Майя разделась (до купальника, чтобы вам было понятно) и вошла в воду. Увидев ее, плававшие в воде мужчины едва не пошли ко дну, а женщины поняли, что выйти из воды они уже не смогут – по сравнению с моей подругой любая стандартная женская фигура выглядела бесформенным мешком, что там говорить об оплывших туристках.

Насладившись произведенным эффектом, в воду зашел и я. Теплая пузырящаяся вода приятно обволакивала тело...

– Но на Мертвом море все-таки лучше! – уверенно сказал я Майе. Закончишь университет – я тебя свожу на Мертвое море.

– Там что, в самом деле нельзя утонуть?

– Невозможно, – подтвердил я. – Вода очень соленая и плотная. И теплая – только там она теплая от солнца, а здесь – от вулканического тепла. Подземные источники...

Тут я хлопнул себя по лбу, едва не пойдя при этом ко дну. Остров Санторин насквозь изъеден изнутри пещерами, проточенными потоками изливавшейся из земных недр лавы. Поверхность острова перед нами как на ладони – но кто знает, что творится в его недрах?

– Майя, вылезай! – скомандовал я своей подруге. – Пока мы не распутаем это дело, тебе лучше находиться в безопасном месте.

Мы вылезли на берег, вытерлись и оделись (женщины в бассейне облегченно вздохнули – теперь их не будут сравнивать с этой красоткой), сели в такси...

– В Фиру, да побыстрее! – скомандовал я водителю. У меня в голове начал вызревать план действий.

Мы уже проехали километров пять, когда водитель, озабоченно поглядывавший в зеркало заднего вида, сказал нам:

– Это не вас догоняет та машина?

– Может, и нас, – криво усмехнувшись, ответил я. – Дай-ка я выскочу за поворотом, чтобы меня не было видно, а девушку ты отвезешь в Фиру. Отвечаешь за нее головой, понятно?

С этими словами я вытащил из сумки нож. Водитель, сглотнув слюну, ответил:

– Понятно.

Такси, увозя мою подругу, умчалось вдаль, а я затаился за небольшой скалой. Осмотрел территорию вокруг в поисках под

ходящего валуна, поднял несколько – легкий туф ни к черту не годился, наконец попался хороший базальтовый булыжник. Я выглянул из своего укрытия – машина приближалась, а отступать было некуда. Шестым чувством я понимал, что это не туристы возвращаются с купания в теплых вулканических водах, а наемные убийцы догоняют нас, чтобы избавиться от нежелательных свидетелей.

"Идиоты, они не знают, что фотографии уже запущены мною в Интернет", озлился я, и, когда машина поравнялась со скалой, метнул булыжник прямо в открытое окно.

Эффект был потрясающий. Машина выскочила на обочину – дороги на Санторине неширокие – и перевернулась вверх колесами. Я успел заметить, что там находилось всего двое человек. Явно недостаточно даже на меня одного.

С водителем, похоже, было покончено – по крайней мере на время. Сидевший рядом с ним пассажир явно находился в состоянии шока. Я подбежал к машине, распахнул дверцу и вытащил его оттуда.

Не утратил ли наш преследователь возможности говорить по-английски? Я несколько раз сильно ударил его по щекам, а когда он начал открывать глаза, приставил ему нож прямо к горлу.

– Кто вы такие? Почему за нами гнались? – спросил я этого типа. Мне бросилось в глаза, что он очень бледен – как немногие на этом солнечном острове, причем бледен какой-то нездоровой бледностью. Однако на солнце он не дымился, как следовало бы вампирам – странно.

– Я ничего не буду говорить, – сиплым глосом ответил он.Я сильно ударил его головой об землю (мой собеседник вернулся в маловменяемое состояние), и отправился осмотреть машину. Водителю, похоже, требовалось реанимация – ну, меня это не волнует... В машине я нашел наручники и даже ключ к ним. После чего заковал псевдовампира в кандалы, поймал такси, представившись сотрудником Интерпола, и поехал в ночной клуб к Ангелосу.

В израильском ШАБАКе недавно запретили пытки... Да они понятия не имеют, чему учат бойцов британского спецназа. Дайте мне любого араба – и он у меня через пять минут будет рассказывать, какого цвета нижнее белье у жены Арафата.

Мы подъехали к "Принцессе Розе", я вытащил своего спутника из машины и вбросил его в дверной проем.

– Эй, Ангелос, ты здесь? – крикнул я в полутемное помещение зала.

– А куда я денусь? – ответил он откуда-то из

подсобки. – Скажи Майе, чтобы она немедленно шла готовиться к выступлению, осталось меньше часа до начала!

– А разве она не вернулась в клуб?!

Встревоженный Ангелос выскочил на середину зала:

– Я думал, она с тобой! А кого это ты приволок?

– Этот тип пытался ликвидировать нас. Скажи, подвал у тебя есть?

– Конечно. Это здание довольно старое, у меня в подвале даже есть клеть, где держали пойманных пиратов.

– Туда его!

Ангелос показал мне путь, и я отволок своего пленника в подвал, приковав его там наручниками к батарее. Когда я поднялся наверх, в клуб, то увидел, как Ангелось говорит по телефону с чрезвычайно серьезным видом.

– Это тебя, – неожиданно сказал он.

– Меня?! Кто знает, что я здесь?

– Видно, кто-то знает. Подойди.

Я подошел к телефону.

– Привет, – раздался в трубке отвратительный голос с американским акцентом (скорее всего, Чикаго).

Ваша подруга находится у нас. Так что лучше всего будет, если мы решим вопрос миром – пленку и фотографии в обмен на девушку. А не хотите, так и не надо, я оставлю девушку себе на память – в жизни не видел такой красавицы.

– Где и когда? – я давно уже понял, что торговаться с этими людьми бесполезно.

– На полдороге из Фиры в селение Ия есть маленькая церквушка белосинего цвета. Там еще над воротами колокола. Ровно в шесть часов будьте возле этой церкви с пленкой, фотографиями и негативами. И без шуток – я их попросту не понимаю.

– Я тоже не понимаю шуток, – ответил я серьезно. – И хочу предупредить – если с девушкой что-то случится, то я приду к тебе в гости со струной от рояля, и буду тебя этой струной резать на мелкие кусочки.

– Не надо мне угрожать.

– А я никогда не угрожаю. Я предупреждаю, а потом действую, – с этими словами я резко повесил трубку и обратился к Ангелосу:

– Немедленно забери у фотографа пленку. Майю хотят обменять на фотографии. А я пока поговорю с нашим пленником.

Бегом я спустился в подвал. Увидев выражение моего лица, прикованный наручниками к стене псевдовампир побледнел еще больше, и стал походить на оживший кусок школьного мела. Чтобы беседа шла оживленнее, я вытащил нож:

– Слушай меня внимательно. Сейчас я отрежу тебе одно яйцо и дам полчаса на размышление. Потом вернусь, и если ты не будешь в настроении со мной говорить, то отрежу и второе. Мы находимся в подвале ночного клуба, сейчас здесь начнет греметь музыка, и это будет продолжаться до самого утра, что даст тебе возможнсть спокойненько истечь кровью. Твоих криков никто не услышит, понимаешь?

С этими словами я стал расстегивать на нем брюки. Звучит, конечно, страшно, но еще страшнее то, что в этот момент я действительно собирался это сделать.

– А что, у вас имеюся какие-то другие предложения? Так они хороши в уютной квартире во время чтения газеты, а не в подвале на греческом острове, кишащем убийцами. Эти люди свидетелей не оставляют, я это понял уже давно – так чего же я должен был с ними церемониться?

Вампир заорал, на я наотмаш треснул его по лицу.

– Что тебе рассказать? – наконец заговорил он.

– Труп, который сбросили недавно с крыши в этом месте, предназначался Мафьюлакису?

– Точно.

– Это связано с его американскими делами? – не давал я опомниться допрашиваемому.

– Откуда ты все знаешь? Ты из полиции?

– Я частный сыщик, – что чистая правда, между прочим. – Расскажи подробнее.

– Мафьюлакис жил в Чикаго, и там сотрудничал с нашей группировкой по нелегальной продаже антиквариата. Мы называемся "Вампиры". Потом Мафьюлакис уехал в Грецию, и мы потеряли его след. Но он считал, что на Санторине должен быть еще город, только сохранившийся целиком – его засыпало вулканическим пеплом во время извержения.

Мы нашли это место и в полной тайне начали раскопки – прорыли ходы в вулканические тунннели и копали под землей...

– Так вот почему вы такие бледные! – догадался я.

– Конечно, многие из нас по два месяца не видели солнца. Тем временем наш босс обнаружил, что исчезнувший Мафьюлакис обитает на острове, и даже имел наглость подкупить одного из мелких членов нашей банды, чтобы тот ему поставлял информацию о раскопках. Это его труп мы сбросили перед домом Мафьюлакиса как предупреждение.

– Не добросили, – мрачно сказал я. – Из-за этого все это заведение оказалось втянуто в гангстерскую войну. Где идут раскопки?

– Я не могу сказать, босс меня убьет! – замотал головой чикагский гагстер (бывший вампир – а впрочем, это почти одно и то же).

– Убьет ли тебя босс – это еще неизвестно, ты всегда можешь попробовать смыться. А я тебя сейчас могу убить точно.

Гангстер подумал, затем согласился:

– Хорошо, слушай. Недалеко от деревни Перисса есть такое каменное возвышение... оно еще называется Меса-Вуно.

Я хлопнул себя по лбу:

– Культовое возвышение древней Эгеиды! Идиоты археологи, которые до сих пор не начали там копать – ведь новые культовые постройки обычно ставят на месте старых!

– Пока археологи начнут там раскопки, мы успеем

вытащить все мало-мальски ценное, – усмехнулся разбитыми губами гангстер. – Впрочем, и для греческих музеев что-нибудь останется... Возле восточной стены Меса-Вуно на расстоянии шагов двадцати невысокая каменная стена, а к ней прислонен красноватый камень. Он загораживает вход в люк, только одному человеку отвалить камень невозможно – это сделано для того, чтобы посторонние не входили внутрь, и никто не мог покинуть раскопки без разрешения.

– Много людей там внутри?

– Нас было семеро... Значит, осталось четверо, причем один в очень плохом состоянии. Это ты его так сильно побил?

Я кивнул:

– Значит, так. Я с хозяином этого заведения отправляюсь проверить, чего вы там накопали. Если нас убьют, ты попросту умрешь здесь от голода, потому что ключи от подвала есть только у хозяина. Понятно?

Он молча кивнул головой, а я выскочил из подвала.

– Ангелос, у тебя есть машина?

– Конечно.

– А оружие?

– Честно говоря, у меня есть охотничье ружье. Я когда-то жил на севере Греции...

– Воспоминания будут потом. Сейчас надо выручать Майю, иначе танцевать у тебя будет некому. Впрочем, учитывая, что ты тоже свидетель, танцовщицы тебе больше не понадобятся.

Ангелос засуетился, принес ружье и вывел машину из га

ража. С мрачными лицами мы поехали в сторону Периссы. Я нарушил молчание первым:

– Я спущусь в эту дыру, а ты меня будешь ждать снаружи. И не вздумай соваться внутрь. Если меня убьют, езжай за полицией, а сам сматывайся с острова.

Серпантин – с одной стороны скала, с другой фиолетовое Эгейское море привел нас к серой громаде Меса-Вуно. Это нечто вроде каменной сцены, на которой разыгрывались раннеантичные мистерии. Мы быстро нашли примету, указанную нашим пленным гангстером (если бы он соврал, я бы ему не позавидовал).

С огромным трудом нам удалось отодвинуть камень, скрывавший люк. Возможно, его тяжесть расчитывали на трех человек, но нас подгонял страх лучший тренер.

Перекинув ружье за спину, я прыгнул в дыру. Невысокий туннель уходил вглубь, а через несколько десятков метров стали попадаться раскопанные комнаты древнего города.

Фрески, посуда, мебель – все было в идеальном состоянии. Этот город мог бы стать не менее знаменитым, чем Помпеи, если бы его не расхищали " черные" археологи. Из-за угла метнулась тень, и я, не раздумывая, засадил этому человеку ножом в живот, при этом крепко стукнув его затылком об стену. На мое счастье, он не успел крикнуть, хотя я уже порядочно растренировался (британские рейнджеры вас зарежут, а вы и пикнуть не успеете).

– Что там за шум? – раздался нервный вопрос за тем же углом. Я встал наизготовку, и когда оттуда показалась голова, всадил гангстеру нож прямо в горло! Он заклекотал и рухнул, заливая пол туннеля кровью. В дальнем конце раскопа началась беготня. Я быстренько обыскал оба трупа, и у одного из них нашел пистолет с одним патроном. Что за вшивые гангстеры! Хотя с другой стороны, они справедливо опасались, что в лабиринтах подземных раскопок можно сойти с ума, и начать садить из пистолета во все стороны.

Я завернул в туннель, и из дальнего его конца на меня помчался здоровый парень с лопатой наперевес. Я навскидку выстрелили ему в сердце (мудрено было бы не попасть с расстояния в несколько метров), он дернулся и затих.

В конце раскопанного туннеля виднелся свет из-за неплотно

прикрытой деревянной двери. Я подбежал туда и в щелку увидел сидевшую на каком-то сундуке Майю.

"Слава Богу, жива", – подумал я, потому что от этих гангстеров всего можно было ожидать.

Я распахнул дверь, и увидел невысокого полненького человечка, метавшегося по комнате. В руке он сжимал цилиндр – по виду, из чистого золота. Когда он увидел меня, то в панике бросил цилиндр на стол, схватил Майю (я заметил, что руки у нее были скованы за спиной), и приставил ей к боку нож.

– Уйди отсюда! – заорал он истошным голосом. – Я убью ее!

– Не говори так никогда больше, – сказал я ему. За высокой фигурой моей подруги он скрывался полностью, так что стрелять было невозможно.

– Пригни голову, – сказал я по-русски. От своих друзей в Израиле я выучил пару сотен русских слов, что частенько мне помогает в трудных ситуациях. Но никогда еще это умение не было так кстати.

– Что? – удивилась Майя, слышав от меня русскую речь.

– Голову пригни, – она так и сделала, а я вытащил из-за спины винтовку, приставил дуло к голове гангстерского босса и спустил курок.

За моей спиной что-то зашуршало. Я резко повернулся... Счастье Ангелоса, что у меня больше не было патронов

(он решил проверить, все ли у меня в порядке).

– Ты вовремя, я уже покончил с бандитами, – сказал я ему, обыскивая стол в поисках ключа (надо было расковать Майю). Не хватало еще, чтобы на этих нежных ручках остались следы от наручников.