Текст книги "Мамочка для принцессы (СИ)"
Автор книги: Моргана Редж
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 8 страниц)
Моргана Редж
Мамочка для принцессы
Глава 1
Ася
Наконец-то! Долгожданный пляж! Как долго я о тебе мечтала, морюшко мое!
Впервые на море! За все мои тридцать пять лет я впервые выбралась на море. И не куда-то за границу, а на наше море в Лазаревском. Как долго я искала хороший отель на первой линии!
И вот я здесь. Хожу по пляжу. Слава богу, здесь песок. Потому и выбрала это место. Вышло дороже, но я получила гонорар за сценарий, а поэтому решила позволить себе отдохнуть по-человечески.
Сын мой, Артем, развалился на лежаке и уткнулся в телефон. Пятнадцать лет парню, а он даже по сторонам не смотрит. Эх! Сходить что ли за коктейлем?
Поправляю парео, которым я обвязалась, чтобы не показывать свои пышные формы. Вдыхаю морской воздух и подхожу к сыну.
– Может, ты искупаешься ради приличия? – спрашиваю его с укором и беру сумку с кошельком.
– Успею, – отрывается от экрана, смотрит настороженно. – А ты куда?
– Пойду попить возьму, – отвечаю, а сама смотрю к какой палатке лучше подойти.
– И мне возьми, – бухтит сын.
Покупаю ему колу, а себе безалкогольный мохито. Самое то для жары.
Возвращаюсь и слышу громкий надрывный плач ребенка. Глазами ищу источник шума. Мало ли что могло случиться? Вдруг ребенок потерялся или попал в беду? Или родители так заняты, что не могут уделить ребенку внимания?
Безошибочно нахожу маленькую златовласку с красными щечками и голосом, как у морской сирены. Из нее бы вышла неплохая певица. Ни разу не фальшивит.
Златовласка стоит возле пустого лежака, смотрит по сторонам и рыдает. Трет грязной ручкой глаза, а в другой руке держит сдувшийся мячик для игр на воде. Ни родителей рядом, никого.
Подхожу к малютке. На вид ей года четыре. Сажусь перед ней на корточки.
– Эй, принцесса, кто тебя обидел? – смотрю в ее яркие зеленые глазки. – Рассказывай, сейчас быстро накажем обидчика. Такую красивую девочку обижать!
Златовласка перестает голосить и смотрит на меня удивленно. Да, Ася. Сердце щемит. Ведь я не смогла себе позволить второго ребенка. Первого – то еле вырастила без отца и чужой помощи. А так хотелось дочку…
– Расскажешь тете? Будешь много плакать, вырастет нос, как у буратино, – вру безбожно, но надо же как-то подбодрить малышку.
Она стоит в шортиках и маечке, панамки нет. А на улице так-то не двадцать градусов.
– Воть, – она протягивает мне мячик.
– Хочешь надую? – беру мяч в руки и нахожу клапан.
– Дя! – смотрит на меня с надеждой, зеленоглазое чудо.
– Хорошо, я надуваю, а ты рассказываешь, где твои родители, – малышка кивает, я оглядываюсь, никто не бегает в поисках ребенка.
Начинаю надувать. Вообще-то здесь лучше насос применить. Но за неимением… Пользуемся тем, что имеем.
– У меня только папа, – щебечет ребенок и шмыгает.
Так. Понятно. Мама хрен знает где. Папашка тоже не отличается ответственностью.
Возвращаю малышке мяч, она довольно улыбается.
– А где папа? Ты же не одна сюда пришла? – блин, сейчас вернется блудный папаша и решит, что я… а что я? Успокаиваю чужого ребенка?
– Ариша! – слышу за спиной мужской бархатный голос, аж мурашки по телу.
Встаю и оборачиваюсь. Ариша, милая златовласка, бросается к папе. Всем бы такого… папу. Высокий, накачанный мужик, с широкими плечами, с кубиками пресса. Темные волосы небрежной прической лежат на голове. Лицо красивое, словно с обложки журнала. Немного щетины. Глаза зеленые, в них утонуть хочется. В шортах и сланцах.
Моргаю, чтобы избавиться от наваждения и внезапно растущего возбуждения. Боже, о чем я думаю?
– А вот и папочка, – выдавливаю самую ядовитую улыбку, какую могу. – Что же вы, мужчина, ребенка одного оставляете? Она плакала навзрыд на всю улицу!
Мужик смотрит на меня, не мигая. Переводит взгляд на дочку.
– Она была не одна, – в голосе смятение, затем его взгляд смотрит мне за спину.
И даже я чую, что эти глаза не обещают ничего хорошего.
К нам тут же подлетает высокая блонда. По ее роскошному телу стекает вода. Купалась, значит. Ее купальник ничего не скрывает. Могла бы и не надевать. Подумаешь. Губы с сиськами накачала, а про мозги забыла.
– Ой, ты уже вернулся? – щебечет, как ни в чем не бывало.
– Катя, – мужик смотрит на нее, будто собираясь испепелить нахрен на месте, голос ледяной, а у меня снова мурашки. – Я тебя оставил с Аришей.
– Паш, ну, ты чего? Она ж не маленькая, а я вообще-то отдыхать приехала! – ух, какие мы капризные, так и хочется этой шалашовке волосы повыдергать.
– Я. Оставил. Тебя. С Аришей, – повторяет громче, почти рычит.
Божечки! Надо ретироваться! Сами пусть разбираются. Не хватало мне еще семейных драм.
Забираю свои напитки и быстренько ухожу к своему лежаку. На меня не обращают внимания. За спиной слышу крики. Эти двое совсем берега попутали?
Не выдерживаю, возвращаюсь.
– Я посижу с Аришей, пока вы разберетесь, – мой тон не терпит возражений, выражение лица тоже, я требовательно протягиваю руки, и Ариша сама тянется ко мне.
Мужик по имени Паша слегка охреневает, даже моргает несколько раз от моей наглости. Но ребенка отдает! Удивительные люди!
– Ребенок не должен это слушать, – бросаю ему, на блонду даже не гляжу. – Наш лежак вон там, – показываю рукой, Паша кивает неопределенно, а мы с Аришей уходим.
– О, мам, ты когда успела? – ржет Артем.
– Чего? – вот не до шуток сейчас вообще.
– Мам, ты ребенка украла? – дергает бровями, лыбится.
– Совсем ку-ку? Вон, посмотри на компанию, – киваю в сторону орущих блонды и Паши.
– И чего там случилось? – сын вертит головой, замечает парочку, которая уже не стесняется в выражениях.
– Потом расскажу, не при ребенке, – вздыхаю.
Артем пожимает Арише ручку, подмигивает. Малышка заливисто смеется.
– Мультики любишь смотреть? – спрашивает Артем у Ариши.
– Дя! Тли кота, – выдает малышка и тянет пальчик в рот.
– Ариша, давай, я сейчас тебе ручки вытру салфетками, а то грязные, – достаю пачку из сумки. – Уже наверное песка наелась.
Вытираем ручки, я достаю бутылочку простой воды, которую держу на всякий случай. Даю девочке попить. Артем включает мультики, Ариша садится рядом довольная.
Через какое-то время к нам подходит Паша. Ариша подрывается к нему, виснет у папочки на руках.
– Спасибо вам, что присмотрели, – он пытается улыбнуться, но я вижу, что ему тяжело это сделать.
Катя не мать Ариши. Это сразу понятно. Ей чужой ребенок поперек горла. Значит, «очередная» женщина, на которую мужик понадеялся, что та примет его дочь. Да уж.
– Не за что, – пожимаю плечами. – Ей бы панамку, голову напечет.
– Спасибо, обязательно, – кивает и уходит, Ариша машет мне, я машу в ответ.
А на душе почему-то сразу становится тоскливо. Вот же блин. Конечно, нахрена этому шикарному Паше такая пышная я?
Позже мы с сыном идем в кафе. Затем возвращаемся в отель. Сидим у бассейна. Я проверяю почту. Пишу новую главу в книгу. И даже успеваю забыть о произошедшем.
В номере принимаю душ. Надеваю халат. Немного работаю с текстом. И когда уже собираюсь ложиться спать, за стеной раздается звонкий и до боли знакомый плач…
Глава 2
Ася
Подскакиваю с кровати. Поверх пижамы накидываю халат, запахиваю, завязываю пояс.
– Ты куда? – подрывается сын.
– Проверю, кто там рыдает, – цежу сквозь зубы, кажется, поспать сегодня не удастся.
– А, ладно, – и снова утыкается в телефон.
Глубоко вдыхаю и выхожу из номера. Плач не прекращается. Стучу в соседний номер, откуда исходят звуки и причитания. Слышу возню за дверью. Она резко открывается. На пороге стоит Паша. Весь взъерошенный, уставший.
Смотрит на меня, вижу, что узнает. Желваки ходуном ходят. Ариша в номере разрывается.
– Я войду? – выгибаю бровь, руки на груди складываю.
Он молча отходит в сторону, пропускает. Конечно, самому попросить помощи гордость не позволяет?
Одним взглядом оцениваю, что номер больше моего. Не то что больше, он с двумя комнатами! Офигеть, конечно.
Прохожу на плач, ищу Аришу глазами. Слышу, как за спиной закрывается дверь.
Девочка в другой комнате, сидит на односпальной кровати. Вся красная, заплаканная. Сажусь рядом, беру Аришу на руки. Она видит меня и уже не голосит, лишь всхлипывает и подвывает.
– Ну, чего ты опять плачешь? Кто принцессу обижает? А? – говорю с ней ласково, малышка жмется ко мне, как к родной.
Руками щупаю девочку и понимаю, что она вся горит. Поднимаю голову и вижу в дверях Пашу. Стоит, подпирает косяк, руки в карманах шорт. Смотрит на нас, не мигая. Не понимаю, чего он так уставился?
– Градусник есть? – спрашиваю у папашки.
Он молчит какое-то время, словно не понимает, о чем я. Потом подрывается.
– А, да, сейчас, – уходит и через минуту возвращается с аптечкой.
Наблюдаю за ним, пока он высыпает содержимое на стол.
– И выключите кондиционер, – продолжаю раздавать указания. – Лучше окно приоткрыть.
Паша встаёт, протягивает электронный градусник, жмёт на пульт, выключая кондер.
Ариша хнычет, глазки осоловелые. Сую градусник подмышку. Паша откидывает окно, выходит из комнаты.
Почему он все время молчит? Совсем сказать нечего? Чувствую себя идиоткой с чужим ребёнком на руках.
Градусник пищит – 38, 8. Перегрелась девчушка. Кладу её в постель. А она тянет ко мне ручки.
– Я никуда не ухожу, сейчас дам тебе лекарство, – глажу златовласку по голове.
Подхожу к столу с высыпанной аптекой. Да уж, явно не сам собирал. Но хотя бы детское жаропонижающее есть. Набираю в шприц сироп, даю девочке. Она послушно выпивает. В дверях снова появляется папашка. Весь несчастный такой, даже пожалеть захотелось. Но я сейчас зла. Выскажу ему все, когда девочка уснёт.
– Смочите полотенце холодной водой, пожалуйста, – прошу его, он кивает и уходит.
Блин, если б сама не слышала, как он кроет матом свою блонду, решила бы, что этот мужик разговаривать не умеет.
Приносит полотенце. Сворачиваю холодную махровую ткань, кладу на голову малышке. Она держит меня за руку не отпускает. И как мне потом уйти?
Достаю из кармана телефон, пишу сыну сообщение, чтоб не терял меня.
Устраиваюсь рядом с Аришей. Она вроде засыпает, но все равно прижимается ко мне. Держит цепкими пальчиками. А я не хочу отпускать.
– Как вас зовут? – шёпотом спрашивает папашка.
– Боже, я думала, вы язык проглотили! – да, настроение сейчас только язвить.
– И все же? – садится в кресло напротив кровати.
– Ася, – не смотрю на него, только на Аришу.
– Я Паша, – выдаёт этот товарищ. – Можно на ты.
Да, блин, знаю я, как тебя зовут! Весь пляж слышал! Кстати, а где эта мымра крашенная?
– Что-то мне подсказывает, что дочерью вы обзавелись недавно, – смотрю на него с укором.
– Так и есть, – грустно пожимает плечами.
– Девочка перегрелась. Плюс стресс. Она вся горела, неужели не заметил? – стараюсь не смотреть на мужика, уж больно красив, а я здесь не за этим.
– Ты, наверное, думаешь, что я плохой отец, – начинает Паша. – С Аришей занималась моя мама. Я как-то не... В общем, все было хорошо. Хотел свозить дочку на море. А тут...
– А где мымра крашенная? – не знаю зачем спросила. Паша усмехается.
– Я её выгнал. Она собрала чемодан и умотала, – разводит руками.
– Печально, – пожимаю плечами.
– Ась, почему ты это делаешь? – вдруг спрашивает Паша.
– Делаю что? – смотрю на этого гада.
– Помогаешь.
– Я не могу оставить ребёнка в беде. Вот и все, – отворачиваюсь.
Паша молча кивает и уходит в свою комнату. Мне все же удается уснуть, а утром, убедившись, что у малышки нет температуры, я убегаю в свой номер.
Принимаю душ, одеваюсь, бужу Артёма. Но сын отказывается идти на завтрак. Ну и ладно. Поем на террасе отеля под шум моря.
Спускаюсь в своем лиловом сарафане. В кафе беру капучино, тост с яйцом и беконом, блинчики со сгущенкой и клубникой и сажусь за стол с прекрасным видом. И вдруг поняла, что один непутевый папаша не выходит у меня из головы. Павел безусловно привлекательный мужчина. И не бедный. Но вокруг него ошиваются всякие крашеные модели. А я что? Так, серая мышь. Не модель, а совсем обычная. И как бы мне не хотелось личного счастья, вряд ли оно будет таким брутальным, как Павел.
Краем глаза замечаю, как всколыхнулось пространство, и в нос ударил мужской знакомый запах. Поворачиваю голову и вижу… ко мне за столик присаживается Паша.
– Доброе утро, Ася.
– Доброе, – киваю сдержанно. – Где Ариша?
– В детской комнате с аниматорами. Не переживай, – улыбается во все тридцать два. – Я хотел поговорить.
– О чем? – напрягаюсь, но вида стараюсь не показывать.
– Арише нужна мама, – с ходу выдаёт этот перец, а я тут же выплевываю кофе на стол.
Глава 3
Ася
Я вытираю рот салфеткой, отчего мой капучино, пролитый на столик, выглядит еще более живописно. В ушах звенит. Мне показалось? Может, это отголоски вчерашнего стресса или банальный недосып?
– Повтори, пожалуйста, – прошу я, глядя на него широко раскрытыми глазами. – У меня, видимо, слуховые галлюцинации. Мне почудилось, что ты сказал «Арише нужна мама».
Паша смотрит на меня с невозмутимым, почти деловым выражением лица. Ни тени смущения или шутки.
– Именно так я и сказал. И я хочу предложить эту должность тебе.
Теперь я отодвигаю чашку, будто она виновата в происходящем безумии. Смотрю на него, пытаясь найти признаки помутнения рассудка. После вчерашней ночи это было бы объяснимо.
– Паша, мы знакомы… сколько? Сутки? Ты не знаешь, как меня зовут дальше чем «Ася», чем я занимаюсь, есть ли у меня хобби, кроме как врываться в чужие номера к плачущим детям. Ты предлагаешь первому встречному стать матерью твоему ребенку? Это какой-то розыгрыш? Скрытая камера? – Я оглядываюсь по сторонам в поисках спрятанной камеры.
Он вздыхает, его плечи слегка опускаются. В его взгляде проскальзывает усталость, которую не скрыть даже идеальной физической формой.
– Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, – говорит он тихо. – Анастасия, тридцать пять лет, сценарист-фрилансер. Воспитывает сына-подростка Артема одна. Прекрасная, заботливая мать, если судить по тому, как ты общаешься с сыном и с моей дочерью. Ответственная. И у тебя хватает смелости говорить то, что думаешь. Для меня это ценно.
Меня бросает в жар. Он что, справку обо мне накануне заказал?
– Ты за ночь успел меня проверить? – шиплю я, чувствуя, как по спине бегут мурашки. Это уже не мило, это пугающе.
– Нет, – он качает головой. – Я просто умею слушать и задавать правильные вопросы твоему сыну, пока его мама спит, прижав к себе чужую больную девочку.
Вот так новость. Артем? Мой же сын? Предатель!
– И что же тебе нашептал мой болтливый отпрыск? – скрежещу я зубами, мысленно составляя план воспитательной беседы с подростком.
– Что вы прекрасная команда. Что ты – его лучший друг и самый крутой человек на свете. Что ты много работаешь, чтобы дать ему все, но при этом всегда находишь время. Что вы… немного устали быть только вдвоем. – Последнюю фразу он произносит особенно мягко, и она, черт возьми, попадает прямо в цель.
Да. Мы устали. Я устала от одиночества, от вечной ответственности, от необходимости быть и матерью, и отцом, и добытчиком. От тишины в квартире, когда Артем засыпает. Но это не значит, что я готова стать… кем? Няней? Женой? Что он вообще предлагает?
– Паша, давай начистоту. Ты предлагаешь мне работу няней? Или ты делаешь предложение руки и сердца? Потому что первое – это работа, а второе – бред сивой кобылы.
Он наклоняется через стол, его зеленые глаза становятся серьезными, почти жесткими.
– Я предлагаю контракт. Официальное трудоустройство с достойной зарплатой. Ты переезжаешь с Артемом в мой дом. Твои обязанности – забота об Арише, ее развитие, просто… быть для нее взрослой, на которую можно положиться. Ты будешь иметь полную свободу в вопросах, касающихся ее воспитания. Я много работаю, часто в разъездах. Няни, которых я нанимал, видели в ней только источник дохода. А ты… ты смотрела на нее так, как смотрят на своих детей.
У меня перехватывает дыхание. Это… безумно. Цинично? Или гениально? Он покупает для своей дочери маму. А что покупаю я?
– А что я получу, кроме зарплаты? – спрашиваю я, и мой голос звучит хрипло. – Крышу над головой для меня и моего сына? У меня так-то есть где жить.
– И стабильность, – добавляет он. – Ты сможешь спокойно писать свои сценарии, не думая о счетах. Артем получит все, что пожелает. Лучшие школы, кружки, перспективы. Вы оба получите безопасную и комфортную жизнь.
Он говорит как бизнесмен на переговорах. И в этом есть свой страшный смысл. Я смотрю на свое разлитое капучино, на свои руки, на которых уже проступают первые признаки возраста. Вспоминаю ипотеку, дедлайны, страх перед тем, что я не смогу дать Артему хорошее образование.
А потом вспоминаю, как Ариша прижалась ко мне во сне. Ее цепкие пальчики, доверчиво вцепившиеся в мой халат. Ее смех, когда она смотрела мультики с Артемом.
– А какие… условия контракта? – медленно выговариваю я. – Я буду… твоей женой? Девушкой? Или просто наемным работником, живущим в доме хозяина?
Он откидывается на спинку стула, его взгляд становится не таким пронзительным.
– Ты будешь моей компаньонкой. В обществе – женщина, которая со мной. В частной жизни… посмотрим. Никаких обязательств с твоей стороны, кроме тех, что касаются Ариши. Твоя личная жизнь – это твое дело. Пока она не вредит репутации семьи и не мешает твоим обязанностям.
«Репутации семьи». Звучит так пафосно и чужеродно для меня, Аси, которая привыкла сама чинить сантехнику и выбирать диваны по принципу «лишь бы не развалился».
– А твои… подружки? Вроде вчерашней блонды? – не удерживаюсь я от колкости.
Его губы растягиваются в легкой, почти невидимой улыбке.
– Катя – ошибка. Таких ошибок больше не повторится. Я ищу для дочери постоянство. А для себя… – он делает паузу, глядя на меня так, что у меня снова бегут мурашки, на этот раз не от страха. – Я устал от пустых отношений. Возможно, постоянство – это то, что нужно и мне.
В его словах столько искренности, что моя защитная стена дает трещину. Это безумие. Абсурд. Но… а что, если попробовать? Что, если это шанс не только для меня и Артема, но и для этой маленькой девочки, которая так отчаянно нуждается в любви? Разум кричит: «Дура сердобольная!» А сердце возражает: «Это шанс! Забираем себе этого мужика! Посмотри, какой он несчастный!»
– Мне нужно подумать, – говорю я, отводя взгляд. – И посоветоваться с сыном.
– Конечно, – Паша кивает, достает из кармана шорт визитку и кладет ее на стол рядом с моей чашкой. – Вот мой номер. Ты знаешь, где мы остановились. У тебя есть время до конца нашего отпуска. Но, Ася… – он встает, его тень накрывает меня. – Не затягивай с решением. Ариша уже спрашивала, когда «тетя Ася» снова придет ее укладывать.
Он уходит, оставив меня наедине с моим холодным капучино, разлитой лужей на столе и визиткой, которая кажется таким же горячим угольком, как и взгляд этого мужчины.
Я поднимаю визитку. «Павел Волков». Никаких титулов, просто имя. Я переворачиваю карточку. На обороте от руки написано: «Спасибо за вчерашний вечер. И за то, что не прошла мимо».
И тут я понимаю, что мое решение уже практически принято. Потому что против таких аргументов – и деловых, и таких вот, дурацких, человеческих – у меня нет никакой защиты.
Глава 4
Ася
Я сижу за столиком еще добрых пятнадцать минут, бессмысленно вглядываясь в горизонт, где море сливается с небом. Мозг отказывается переваривать услышанное. «Контракт». «Компаньонка». «Переезд». И тот факт, что Павел оказывается изучил меня за ночь. Рука сама тянется к телефону.
Набираю сообщение Артему.
«Срочно подъем. Завтрак. Обсуждение судьбоносного масштаба».
Ответ приходит почти мгновенно.
«Ты выходишь замуж за того папу-мачо?»
Я чуть не роняю телефон. Чертова интуиция подростков! Или я настолько предсказуема?
«Не совсем. Спускайся, я у бассейна».
Пока ждала сына, заказала ему горячий шоколад и блинчики. Сама чувствовала, что не смогу впихнуть в себя ни крошки. Внутри все сжалось в тугой, тревожный комок.
Артем появляется через десять минут, взъерошенный, в растянутой футболке с каким-то немыслимым принтом, но глаза уже ясные, внимательные.
– Ну? – садится напротив, сразу набрасываясь на шоколад. – Говори. Только без соплей.
Я глубоко вздыхаю и выкладываю ему все. Почти дословно. Про предложение Павла, про контракт, про переезд в особняк, про мои обязанности «компаньонки» и «стабильность» для нас обоих.
Артем слушает, не перебивая. Жует блинчик с таким видом, будто разгадывает сложнейшую математическую задачу. Когда я заканчиваю, он отпивает шоколад и ставит кружку с глухим стуком.
– Короче, ты становишься платной мамой для той девочки, а мы за это получаем халявную жизнь в шикарном особняке? – резюмирует он с присущей ему прямотой.
– Артем! – пытаюсь возмутиться, но он лишь машет рукой.
– Ма, не усложняй. По-твоему, это как-то по-другому называется? – он смотрит на меня прямо. – Ладно. Вопросы. Первое: а этот Пашка не маньяк? Не садист? Не сдает комнаты в своем особняке под оргии?
– Артем! – на этот раз мое возмущение искреннее.
– Мам, это важные вопросы! – парирует он. – Второе: а что с моей школой? Там, в его особняке, она есть поблизости? Или мне придется ездить за тридевять земель? Третье: а что с твоей работой? Ты же сценарии пишешь. Не заставят тебя бросить? И четвертое, самое главное… – он делает драматическую паузу. – А что с его «девицами», как ты их назвала? Они будут тусоваться в том же особняке, и смотреть на тебя, как на прислугу?
Я смотрю на сына с открытым ртом. В свои пятнадцать он провел анализ рисков лучше иного бизнес-консультанта. И последний вопрос был, черт возьми, самым пронзительным.
– По порядку, – начинаю я, чувствуя, как возвращается способность мыслить здраво. – Насчет маньяка… Не знаю. Риск есть. Но интуиция мне подсказывает, что нет. Он просто отчаявшийся отец с деньгами и нестандартным подходом к решению проблем. Школу… я не спросила. Надо будет уточнить. Мою работу он, наоборот, обещал не трогать, даже создать условия. А насчет «девиц»… – я замолкаю.
– Он сказал, что это больше не повторится, – неуверенно повторяю я его слова.
– А ты веришь? – безжалостно спрашивает Артем.
– Не знаю, – честно признаюсь. – Но, кажется, у меня будет полное право выгнать любую из них метлой, если контракт даст мне необходимые полномочия.
Лицо Артема озаряет хитрая ухмылка.
– Вот это уже интересно. Представляю, ты им там устроишь… – он замирает, глядя куда-то за мою спину, и ухмылка мгновенно сходит с его лица, сменившись настороженным интересом. – Опа. Говорим о дьяволе, а он, значит, тут как тут.
Оборачиваюсь. По дорожке к бассейну идет Павел. На его руках, свесив ножки и радостно болтая ими, сияет Ариша. На ней ярко-розовая панамка-клубничка и такой же яркий надувной круг. Она что-то оживленно рассказывает папе, тыча пальчиком в сторону моря.
Они как идеальная картинка. Богатый, красивый папа и счастливый ребенок. И в этой картинке не было места для меня. Сердце сжалось.
Павел замечает нас. Он что-то говорит дочке, и та, слегка наклонившись, машет нам рукой. Артем, к моему удивлению, машет в ответ. Павел кивает мне сдержанно, но значительно, словно говоря: «Я жду». И проходит мимо, к выходу на пляж.
Мы молча смотрим им вслед.
– Ну что? – спрашивает Артем, ловя последнюю каплю шоколада со дна кружки. – Решай, мам. Но если честно… – он смотрит на меня, и в его глазах я вижу не детскую решимость. – Мне эта девочка понравилась. И… мне надоело смотреть, как ты пашешь, как лошадь. Если этот тип не псих, то почему бы и нет? Новые впечатления. А если его девицы начнут задирать нос… – он зловеще хрустит костяшками пальцев. – Мы с тобой с ними разберемся.
В горле встает ком. Вот же он, мой главный мужчина. Всегда на моей стороне.
– То есть ты «за»? – шепчу я.
– Я за тебя, – поправляет он просто. – Где ты, там и я. А если там еще и бассейн в особняке будет, так вообще красота.
Я смеюсь сквозь навернувшиеся слезы. Вздыхаю полной грудью и смотрю на визитку, которую все это время сжимала в руке.
Решение принято. Безумное, авантюрное, пугающее.
Но решение.
