Текст книги "В назидание любопытным"

Автор книги: Монтегю Родс Джеймс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Пэкстон, пятясь, наполовину вылез из проделанного им отверстия и протянул руку за спину. «Давайте сюда, – прошептал он, – только разверните». Мы размотали платки и отдали ему корону. В тот момент, когда Пэкстон ее схватил, корона блеснула в лунном свете. Мы ни разу не коснулись металла руками, и думаю, правильно сделали. В следующее мгновение Пэкстон уже вновь вылезал из туннеля. Он немедленно принялся забрасывать вход землей, судорожно сжимая лопату кровоточащими руками. Ему не нужна была наша помощь. Сделать так, чтобы в склоне холма не осталось ни малейших следов туннеля, было чрезвычайно сложной задачей, но – уж не знаю как – Пэкстон с ней превосходно справился. Наконец, он остался удовлетворен достигнутыми результатами, и мы отправились назад.

Мы уже отошли от холма на пару сотен ярдов, когда Лонг вдруг сказал Пэкстону: «Вы забыли пальто. Его нужно забрать. Вон оно, видите?» Я обернулся и тоже сразу отчетливо увидел темное пальто – оно лежало там, где недавно было отверстие. Однако Пэкстон не остановился, он помотал головой, показал нам свое пальто, перекинутое через руку, и совершенно спокойно, как будто ничего не случилось, сказал: «Мое пальто у меня». И действительно, вновь оглянувшись, мы уже не смогли отыскать взглядом темного пятна, которое приняли за пальто.

Мы вышли на дорогу и быстро пошли по направлению к гостинице. Вернулись задолго до полуночи, стараясь принять самый беззаботный вид; мы с Лонгом оживленно беседовали о том, какой изумительный сегодня вечер для прогулок. За нами наблюдал коридорный, и мы не хотели давать ему почву для лишних подозрений. Он внимательно оглядел набережную у входа в гостиницу, прежде чем запереть дверь, и поинтересовался: «Полагаю, на улице сейчас немноголюдно, сэр?» – «Да, действительно, ни души», – ответил я. При этих словах Пэкстон как-то странно на меня посмотрел. «Правда, когда вы свернули на дорогу к вокзалу, мне показалось, что за вами кто-то идет, – добавил коридорный, – Но вас было трое, и не думаю, что у этого человека на уме было что-то дурное». Я не нашелся, что ответить; Лонг просто сказал «Спокойной ночи», и мы стали подниматься по лестнице, пообещав, что через несколько минут выключим свет и ляжем спать.

Оказавшись у себя в номере, мы постарались сделать все возможное, чтобы ободрить Пэкстона. Мы сказали ему, что теперь корона в полной безопасности. Хотя, конечно, лучше бы он ее вообще не трогал (он медленно кивнул головой). С другой стороны, она ничуть не пострадала. И мы не станем рассказывать о ней людям, достаточно безрассудным, чтобы отважиться на повторение его опыта. «Кстати, я надеюсь, вам теперь легче? – спросил я у Пэкстона. – Должен признаться, что по дороге к тайнику я определенно склонялся к тому, чтобы принять вашу точку зрения… Я имею в виду, мне показалось, что за нами действительно кто-то следит. Но на обратном пути все было совсем иначе, не правда ли?» – Все было напрасно. «Вам нечего опасаться, – сказал Пэкстон, – но я не прощен. Мне еще предстоит сполна заплатить за грязное святотатство, которое я совершил. Я знаю, что вы мне скажете. Церковь действительно может облегчить душевные муки, но в моем случае страдать будет тело. В данную минуту я и вправду не ощущаю присутствия этого существа. Но…» – он замолк. Затем он начал было горячо благодарить нас за помощь, но мы его тут же прервали. Естественно, мы настояли на том, что завтра он не должен весь день оставаться в своем номере. Пусть обязательно приходит к нам. Мы можем вместе отправиться на прогулку. А может быть, он играет в гольф? Да, играет, но завтра день явно не подходящий для игры. Тогда мы посоветовали ему утром подольше поспать, а затем посидеть у нас в гостиной, пока мы не вернемся. А во второй половине дня неплохо было бы прогуляться. Пэкстон покорно и тихо соглашался со всеми нашими рекомендациями; он был готов во всем подчиняться нам, но в то же время в его глазах читалась уверенность в том, что предначертанного не изменить, – от судьбы не уйдешь. Вас, наверное, удивляет, что мы не стали уговаривать его немедленно отправиться домой и не передали его на попечение родных. Дело в том, что у него не было родственников. У Пэкстона была квартира, но в ближайшем будущем он собирался работать в Швеции и распродал всю мебель, так что в данный момент квартира оказалась непригодной для жилья. Пэкстон должен был отправиться за границу через две-три недели, а до этого времени ему просто было нечем заняться. В общем, мы решили, что всем нам лучше всего лечь поспать, вернее, попытаться уснуть, а с утра взглянуть на всю историю по-новому.

Утром, дивным апрельским утром, мы с Лонгом чувствовали себя совершенно иначе, да и Пэкстон за завтраком выглядел гораздо лучше. «Это была лучшая ночь в моей жизни», – так он сказал. Он собирался действовать, как договорились: никуда не выходить из гостиницы утром, а днем совершить прогулку в нашем обществе. После завтрака мы отправились в гольф-клуб. Там мы встретили еще нескольких игроков и сыграли пару партий. Мы пообедали в клубе с таким расчетом, чтобы вернуться в гостиницу пораньше. Увы, ловушка, поставленная смертью, все же захлопнулась за спиной Пэкстона.

Не знаю, можно ли было предотвратить такой исход. Думаю, даже если бы мы сделали все, что было в наших силах, смерть все равно нашла бы способ добраться до этого человека. Вот как это произошло.

По возвращении мы сразу поднялись к себе в номер. Пэкстон был здесь. Он сидел и спокойно читал. «Мы скоро пойдем. Вы готовы? – спросил Лонг. – Скажем, через полчаса». – «Разумеется», – ответил Пэкстон. Я сказал ему, что нам нужно переодеться, может быть, принять ванну, а затем мы его позовем – в пределах получаса. Я принял ванну, потом прилег и даже задремал минут на десять. Мы с Лонгом одновременно вышли из своих комнат и вместе отправились в гостиную. Пэкстона не было – только его книга лежала на столе. Его не оказалось ни в его номере, ни в холле на первом этаже. Мы стали громко звать Пэкстона. На наш крик явилась горничная. «Как, вы здесь, джентльмены? Прошу прощения, я думала, что вы уже ушли. Этот джентльмен тоже ушел. Он услышал, как вы его зовете с улицы, и поспешно вышел. Я выглянула из окна столовой, но не увидела вас. Однако я заметила, как мистер Пэкстон уходил. Он пошел, вернее, даже побежал вдоль берега».

Без лишних слов мы ринулись догонять Пэкстона – в направлении, противоположном нашему ночному маршруту. Еще не было четырех часов, было светло, хотя уже и не так светло, как утром, – в общем-то, никаких оснований для беспокойства. К тому же вокруг были люди – что могло случиться?

Но, видимо, поспешность, с какой мы выбежали из гостиницы, поразила горничную. Она спустилась вслед за нами, указала направление рукой и сказала: «Да, он пошел вот туда». Мы добежали до берега моря и остановились, оказавшись на перепутье. Можно было пойти по набережной, вдоль домов; можно было выбрать песчаную полоску у самой кромки воды (в часы отлива она была довольно широкой); наконец, можно было двинуться по каменистому высокому берегу, откуда были неплохо видны и набережная, и песчаный пляж. Правда, идти при этом было бы очень тяжело. Мы предпочли песок, поскольку этот путь практически безлюден и именно на пляже злоумышленник имеет возможность расправиться с жертвой, оставшись невидимым для тех, кто находится на набережной.

Лонг сказал, что заметил впереди Пэкстона, который бежал и размахивал тростью, по всей видимости желая привлечь внимание людей, которые шли впереди него. Я вовсе не был в этом уверен: с юга к нам быстро приближалась полоса тумана. Впереди кто-то есть – это все, что можно было сказать более или менее определенно. Кроме того, на песке были следы ботинок и отпечатки босых ног, причем босые ноги явно прошли здесь раньше, чем ботинки, так как в тех местах, где следы накладывались друг на друга, отпечаток ботинка четко проступал поверх следа, оставленного босой ногой. Разумеется, у меня нет никаких доказательств справедливости этих слов: Лонг мертв, у нас не было ни времени, ни необходимых материалов, чтобы зарисовать следы или сделать с них слепки, и первый же прилив полностью смыл все улики. Мы очень спешили, но все же обратили внимание на эти следы, оставленные на песке. Не было никаких сомнений в том, что следы босой ноги являются отпечатками костей, а не плоти.

Жуткая ситуация – Пэкстон, бегущий за… за подобным существом и думающий, что он догоняет своих друзей. Нетрудно представить себе, какие картины рисовало наше воображение. Вот это существо вдруг останавливается и поворачивается к Пэкстону лицом. И как выглядит это лицо, черты которого постепенно проступают в тумане… А туман, кстати, с каждой минутой становился все плотнее. Я никак не мог понять, каким образом бедняга мог так чудовищно обознаться, приняв за нас столь странное существо. И тут в памяти всплыли слова Пэкстона: «Он имеет власть над твоими глазами». Мне было страшно подумать о том, каков будет конец этой истории. Я уже не надеялся, что трагедию удастся предотвратить. Наверное, нет необходимости повторять вам все мрачные, ужасающие мысли, которые промелькнули в моей голове, пока мы бежали в сгущающемся тумане. Зыбкость и фантастичность нашего положения усугублялась тем обстоятельством, что в небе ярко светило солнце, а мы в двух шагах ничего не видели. Определенно можно было утверждать лишь то, что набережную, на которой стояли дома и были живые люди, мы уже миновали. Мы находились где-то между набережной и маяком. За маяком не было ничего, кроме гальки – ни домов, ни людей, лишь узкая полоска земли, точнее, гальки, отделяющая реку, протекающую справа, от моря, находящегося слева от нас.

Но недалеко от маяка есть старые военные укрепления – когда-то здесь, совсем рядом с кромкой воды, стояла артиллерийская батарея. Я думаю, сейчас от них осталось лишь несколько бетонных блоков, все остальное разрушило море, но в то время укрепления еще держались, хотя по существу уже тогда были развалинами. Мы залезли на одну из стен, чтобы немного отдышаться и попытаться заглянуть вперед, если позволит туман. Короткая передышка была необходима. Мы пробежали не меньше мили. Впереди вообще ничего не было видно, и мы уже было решили спуститься вниз и продолжить путь, когда послышался какой-то звук, отдаленно напоминающий смех. Попробуйте представить себе смех, родившийся без дыхания, без участия легких, – примерно таким был этот звук. Правда, сомневаюсь, что вам действительно удастся его вообразить. Звук шел откуда-то снизу и терялся в тумане. Мы перегнулись через стену и увидели Пэкстона.

Надо ли говорить, что он был мертв? Следы на песке рассказали нам о том, как Пэкстон бежал вдоль стены, как он резко завернул за угол и, по всей вероятности, попал в объятия существа, поджидавшего его здесь. Во рту у Пэкстона было полно песка и мелких камешков. Зубы и челюсти были раздроблены. Мне с лихвой хватило одного взгляда на его лицо.

Когда мы спускались, чтобы подойти к телу Пэкстона поближе, невдалеке раздался громкий вскрик, и мы увидели человека, бегущего к нам со стороны маяка. Это был смотритель. Его острый, наметанный взгляд смог различить в этом густом тумане, что происходит нечто странное. Он видел, как упал Пэкстон, а спустя мгновение увидел и нас с Лонгом, бегущих по направлению к развалинам, к счастью для нас, ибо иначе нам вряд ли удалось бы уйти от подозрений в причастности к этому ужасному убийству. Видел ли он того, кто напал на нашего друга? Он не уверен в этом.

Мы послали его за помощью, а сами оставались рядом с трупом, пока не пришли люди с носилками и не забрали тело Пэкстона. Тем временем мы тщательно изучили следы на узкой полоске песка у подножия стены и поняли, как все произошло на самом деле. Вокруг была сплошная галька, и выяснить, куда делся убийца, не представлялось возможным.

Что следовало и чего не следовало рассказывать на следствии? Мы чувствовали, не имеем права выдавать тайну короны, иначе она попадет во все газеты. Не знаю, как поступили бы вы на нашем месте, но мы решили сказать, что познакомились с Пэкстоном лишь накануне. Он говорил нам, что ему грозит опасность в лице некоего Уильяма Эйджера. Идя вслед за Пэкстоном по берегу моря, мы видели следы другого человека, но их смыло первым же приливом.

К счастью, никто никогда не слышал об Уильяме Эйджере, проживающем в этих местах. Свидетельские показания смотрителя маяка полностью освободили нас от подозрений. Вердиктом присяжных был установлен факт совершения умышленного убийства неизвестным лицом или группой лиц.

У Пэкстона не оказалось ни родственников, ни друзей. На все запросы поступили стандартные отрицательные ответы. А я с тех пор ни разу не бывал ни в самом Сибурге, ни в его окрестностях.