Текст книги "Белая ворона"
Автор книги: Моника Айронс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]
Моника Айронс
Белая ворона
1
Собор утопал в цветах. Пестрые букеты украшали его и внутри и снаружи. Прохожие невольно замедляли шаг, с любопытством оглядывая пышное убранство. У ступеней храма собралась небольшая толпа зевак.
– Сегодня крестят наследника синьора Феличе! – сообщали доброхоты всем желающим оказаться в курсе событий, после чего на лицах неизменно появлялись улыбки.
В храме только что завершилась церемония; родственники и друзья счастливых родителей встали со своих мест.
Падре Витторио погладил пальцем щечку младенца.
– Пусть Господь благословит чадо свое! Чудный малыш. Надеюсь, судьба будет к нему благосклонна. А уж в том, что родители обожают своего отпрыска, грех даже сомневаться. Думаю, сие дитя – главное ваше сокровище, синьор Феличе, верно?
Виконт Феличе де Бальцано взглянул через головку ребенка на свою жену. Он мог бы поправить доброго падре, сказав, что на самом деле у него два сокровища. Да только о втором ему не хотелось говорить ни с кем.
Жена улыбнулась Феличе.
– Ну, разве не чудо? Мы были вдвоем, а сейчас нас трое!
– Да, дорогая. Обыкновенное житейское чудо: жизнь породила новую жизнь. – Виконт наклонился и поцеловал малыша в макушку.
Супруга нежно погладила Феличе по щеке, закончив движение на личике спокойно грызущего кулачок младенца.
– Поедем-ка домой, – негромко произнесла она. – Жизнь только начинается…
Молодая мать посмотрела на изваяние Мадонны, и ее взгляд затуманился под воздействием наплыва воспоминаний.
– Могла ли я ожидать подобного счастья? – подумала она, не веря до конца, что все это действительно происходит с ней…
Погожим июньским утром Анабелла и Синти спорили, сидя в кафе за завтраком.
– Не хочу я идти в музей! – капризно скривила коралловые губки Анабелла. – Чего я там не видала? Очень интересно разглядывать пыльные экспонаты!
– Что ты, в музее действует ультрасовременная система очистки воздуха, – улыбнулась Синти наивности своей подопечной. – Никакой пыли нет и в помине…
– Все равно не хочу. Как представлю, что придется полдня бродить по залам, просто тоска берет. Это же скука смертная!
– Напрасно ты так говоришь. Это часть твоего общего образования. Кроме того, тебе прекрасно известно, что программу пребывания в Нью-Йорке разработал твой будущий муж.
Анабелла нетерпеливо хлопнула ладошкой по столу.
– Я итальянка, Феличе тоже. Спрашивается, зачем мне нуждаться в американском образовании?
– Зачем мне американское образование, – терпеливо поправила ее Синти.
– Вот именно, зачем?
– По той самой причине, по которой тебе необходимо французское образование. Ты должна стать всесторонне развитой дамой, способной без труда поддерживать беседу с гостями во время официальных приемов.
И прежде чем Анабелла, по своему обыкновению, успела разразиться возмущенной тирадой на итальянском, Синти придвинула к ней тарелку с куском черничного пирога и чашку кофе.
– Ешь!
Подобным тоном Синти могла бы разговаривать с непослушным щенком. Юная итальянка была очаровательна, но непосредственность и естественность се реакций утомляли. Синти уже с нетерпением ждала того момента, когда Анабеллу увезут на родину, а сама она наконец-то выйдет из состояния постоянного нервного напряжения.
Последние два месяца Синти занималась тем, что совершенствовала английский Анабеллы и разделяла обязанности сопровождающего лица с теткой девушки, синьорой Марией. Обе итальянки жили в дорогом нью-йоркском отеле – все благодаря щедрости Феличе де Бальцано, который также оплачивал услуги Синти.
Сам виконт последний раз виделся с невестой около полугода назад во время краткого визита в Париж, предпринятого в основном ради проверки успехов Анабеллы в области изучения французского языка.
Как правило, текущие решения принимала синьора Мария. Именно она нанимала местных преподавателей, отчитывалась перед Феличе и всячески претворяла в жизнь его пожелания.
В настоящее время синьор де Бальцано находился в Вашингтоне, его прибытие в Нью-Йорк ожидалось на следующей неделе. После чего Анабелла в обществе жениха должна отбыть в Италию для подготовки к бракосочетанию.
Впрочем, возможно, у виконта вообще не окажется времени для посещения Нью-Йорка. В подобном случае синьора Мария и Анабелла отправятся в путь одни.
Сколько Синти ни размышляла, ей так и не удалось понять, чем руководствовался Феличе де Бальцано в выборе невесты. Анабелла совершенно неподходящая для него партия. У девчонки ветер гуляет в голове. Вдобавок юная невеста помешана на тряпках, модных шлягерах и париях. Даже обладай самым богатым воображением, трудно представить Анабеллу рядом с человеком, заседающим в региональном правительстве Сардинии.
Языки она учит вполсилы. Английским кое-как овладела благодаря пристрастию к американским фильмам, однако с французским дела обстоят плачевно, а тот, кто учил ее немецкому, лишь напрасно потратил время.
И все-таки Анабелла нравится Синти. Несмотря на множество недостатков, девушка была доброй искренней и даже забавной. Ей бы в мужья молодого парня, которого очаровала бы ее красота и веселый прав и кто совершенно не сетовал бы на отсутствие у юной жены высокого интеллекта. Вместо этого она скоро окажется запертой, словно в тюрьме, вступив в брак с человеком среднего возраста.
– Не переживай, – сказала Синти, когда Анабелла покончила с пирогом, – вечером мы пойдем в кино.
– Правда? – мгновенно загорелась молоденькая итальянка. – Какой фильм?
– «Спартак». В главной роли Керк Дуглас.
Уголки губ Анабеллы разочарованно опустились.
– Ну вот! Снова историческая драма…
– Твой будущий муж настоятельно рекомендует тебе посмотреть этот фильм. Ведь ты же не станешь изучать историю по специальной литературе?
– Нет, конечно! – фыркнула Анабелла.
Синти вздохнула.
– Хорошо, чего бы ты хотела?
– Умереть! – с пафосом произнесла девушка.
Синти поморщилась.
– Только давай без глупостей.
– А что? Через несколько недель с моей жизнью все равно будет покончено. Я стану степенной женой пожилого супруга, и каждый год у меня будет рождаться по ребенку.
– Разве виконт де Бальцано пожилой?
Анабелла пожала плечами.
– Наверное, его следует назвать человеком среднего возраста, но мне от этого не легче.
– У тебя точно нет его фотографии?
– Достаточно уже того, что мне придется выйти за Феличе замуж. Зачем мне еще таскать за собой его фото?
– С собой, – поправила ее Синти. – Ведь я тебя учила…
– Ладно, с собой. Не в этом дело. Может, Феличе выглядит достаточно молодо, но он старый здесь! – Анабелла постучала пальцем по собственному лбу, а затем по груди, в области сердца. – Вот в чем проблема.
Синти понимающе кивнула. Ей ли не знать, что внешне человек может казаться одним, а внутренне быть чем-то совершенно противоположным! Четырехлетний брак научил ее этому. Сначала ощущение ослепительного счастья, а потом разочарование, неприятие и отчаяние.
Спеша скрыть внезапно возникшее нервное напряжение, она заказала себе вторую чашку кофе.
Вообще, сидящие за столиком Анабелла и Синти составляли довольно контрастную пару. Первая была полнокровной семнадцатилетней итальянской красавицей, темноволосой, с поблескивающими светло-карими глазами, нежной, сливочного оттенка кожей и великолепной фигурой. Однако не только это, а непосредственность и живость характера часто делали ее центром всеобщего внимания.
Синти была высокой, элегантной, с подчеркнуто спокойными манерами. Рядом с яркой Анабеллой ее можно было проглядеть. Тем не менее, в жилах Синти тоже текла частица итальянской крови. Ее дедом был Клементе Донелли, выходец из Неаполя. В свое время он без памяти влюбился и американку, вместе с другими соотечественниками совершавшую кругосветное плавание на большом пассажирском лайнере и на неделю, задержавшуюся с туристической группой в городе. Клементе последовал за своей избранницей до самой Америки и домой так больше и не вернулся.
От деда Синти унаследовала большие темные глаза, многим казавшиеся загадочными. Очень выразительные, они не слишком сочетались с внешностью англосаксонского типа. Вместе с тем в очертаниях ее рта сквозила чувственность. Ее Синти старательно скрывала, даже от себя самой, а присущее ей чувство юмора служило своеобразным оружием против окружающего мира. Когда-то, как ей нынче представлялось, очень давно, она часто смеялась. Сейчас же лишь иронично улыбалась, защищая свой внутренний мир от посягательств извне.
– Если ты так думаешь о своем женихе, тебе следует прямо поговорить с ним, – заметила Синти.
– Думаешь, Феличе отпустит меня, после того как столько времени и денег потратил на мое воспитание и образование? Вся моя жизнь находится под его неусыпным контролем. Меня обучают всему, что, по его мнению, должна знать женщина из хорошего дома – языкам, умению одеваться, сидеть за столом, ну, в общем, вести себя, как подобает важной синьоре. – Анабелла горько вздохнула. – У меня нет никакой личной свободы, потому что Феличе организует буквально все. В Лондоне, Париже и Нью-Йорке я живу в отелях, которые выбирает он, и делаю то, что мне велят. А ведь здесь столько интересного, американцы совершенно не похожи на нас…
– Не потому ли ты флиртуешь с коридорным в отеле?
Анабелла хихикнула.
– По-моему, это самый симпатичный парень, которого я когда-либо видела!
– Но ты уже практически замужняя женщина.
Девушка погрустнела.
– Верно. И мой жених желает, чтобы я смотрела исторический фильм, в то время как здесь существует Бродвей с его знаменитыми театрами. Почему бы нам не сходить на какую-нибудь веселую пьеску? Разве это не является частью моего американского образования? Так нет же! Я должна смотреть на восстание рабов под предводительством Спартака! – Ноздри Анабеллы гневно раздулись. – Принесите мне миндальное пирожное, пожалуйста! – Последняя фраза предназначалась проходившей мимо официантке.
Та быстро выполнила заказ, и юная итальянка принялась заедать сладким неприятности жизни.
– Вдобавок рядом постоянно находится Мария, – откусывая кусочек пирожного, добавила она. – Шпионит за мной!
– Пожалуй, здесь ты не права, – возразила Синти. – Синьора Мария очень добра к тебе. Уверена, ты, ей правишься.
Анабелла на мгновение задумалась.
– В общем-то, она мне тоже. Однако я рада, что сегодня вечером мы сможем выйти в город без Марии. Безусловно, она желает мне добра, но, будучи бедной родственницей, смотрит на Феличе, как на Бога. – Девушка состроила постную мину и произнесла, подражая синьоре Марии:
– Жена виконта де Бальцано никогда не поступила бы так-то и так-то. Напротив, она сделала бы вот эдак. – Анабелла сверкнула глазами. – В один прекрасный день отвечу ей, что жена виконта де Бальцано вольна, делать нее, что хочет, и я буду поступать по-своему!
– Правильно, – кивнула Синти. – Скажи жениху, что свадьба отменяется.
– Ох, если бы у меня хватило на это духу! Знаешь, Синти, мне бы очень хотелось быть такой, как ты. Тебе достало мужества последовать велению сердца и выйти замуж за человека, которого ты любила.
– Все это быльем поросло, – быстро произнесла Синти. Острое любопытство, проявляемое Анабеллой к ее браку, вызывало у нее лишь чувство раздражения. Спеша сменить тему разговора, она сказала:
– Поедем в музей, иначе вечером у нас останется мало времени до фильма.
Синти жестом подозвала официантку. После того как они расплатились, Анабелла с обреченным видом встала из-за стола и поплелась к выходу следом за своей учительницей английского.
В музее юная итальянка столь старательно изображала скуку, что Синти сжалилась над ней и вдвое сократила время осмотра экспонатов.
– Ну, наконец-то! – облегченно вздохнула Анабелла, выходя на свежий воздух. – С музеем покончено, и мы еще успеем пройтись по магазинам и подобрать для тебя вечернее платье.
Анабелла пользовалась любым предлогом, позволявшим щегольнуть в каком-нибудь изысканном наряде, которых у нее было немалое количество. Например, сегодня она собиралась облачиться в узкое фиолетовое платье и надеть жемчужное колье. Увидев это украшение вчера, Синти заметила, что оно больше подошло бы даме среднего возраста, однако Анабелла пропустила ее слова мимо ушей. Она выглядела превосходно и потому не склонна была придавать значение мелким деталям. В свою очередь молоденькая итальянка намекнула, что Синти тоже неплохо бы приодеться.
Это и послужило поводом для их нынешнего похода по магазинам. Синти предпочитала сдержанный стиль, однако Анабелла неизменно подвергала критике каждый выбранный ею наряд. В очередном бутике она заставила Синти примерить черное шелковое платье для коктейля, которое обтянуло ее женственную фигуру как вторая кожа.
– По-моему, вырез спереди слишком глубокий, – в сомнении произнесла Синти, глядя на себя в зеркало.
– Ну и что? – уверенно возразила Анабелла. – У тебя красивая грудь, ты не должна ее скрывать.
Синти поневоле вынуждена была признать, что платье, будто нарочно шилось для нее. Поэтому она купила его, приобретя вдобавок черный шифоновый шарф, который можно было накинуть на плечи.
Затем они сели в такси и отправились в гостиницу. По дороге Анабелла с такой тоской глядела из окошка на то и дело, попадающиеся театральные афиши, что Синти – возможно, под воздействием сделанной только что покупки – неожиданно для себя самой спросила:
– Что тебе хотелось бы посмотреть?
– «Грешки покроет мрак ночной», – тотчас откликнулась девушка. – Я прочла в газете, что это очень фривольный спектакль с множеством откровенных сцен, поэтому у меня сразу возникло желание побывать на нем!
Синти в притворном ужасе закатила глаза.
– Разве жене виконта де Бальцано пристало присутствовать на подобных зрелищах?
– Нет, разумеется, – жизнерадостно улыбнулась Анабелла. – Поэтому мы обязательно должны увидеть эту пьесу! А, Синти? Ну, пожалуйста!
– Ладно, уж, что с тобой поделаешь…
Мария тяжело пошевелилась на постели, пытаясь поудобнее устроить грузное тело, чтобы утихла боль под ложечкой. Она посмотрела на часы, желая узнать, скоро ли вернутся Синти и Анабелла, но оказалось, что после их ухода прошло всего минут сорок.
Неожиданно какой-то шум заставил Марию напрячься. Звук донесся из гостиной большого шикарного номера, который пожилая синьора делила с Анабеллой. Несомненно, кто-то проник внутрь и сейчас осматривается.
Собрав все свое мужество, Мария поднялась с кровати, завернула в полотенце тяжелую хрустальную пепельницу и подкралась к выходу из спальни. Затем одним резким движением распахнула дверь и шнырнула импровизированный снаряд в высокую темную фигуру.
Однако в следующее мгновение ее поднятая рука оказалась, словно в тисках, а взгляд уперся в удивленное лицо виконта Феличе де Бальцано.
– Матерь Божья! – воскликнула пожилая синьора. – Это что же я наделала?
– Чуть не раскроили мне череп, – ворчливо произнес гость, поднимая с ковра сверток и извлекая из полотенца пепельницу.
– Простите, синьор. Я приняла вас за грабителя.
Лицо Феличе де Бальцано смягчилось.
– Думаю, это я должен просить у вас прощения за то, что вошел в номер без предупреждения, – вежливо произнес он. – Следовало хотя бы постучать. Но я знал, что сегодня вы должны были отправиться в кино, на «Спартак». Полагая, что номер пуст, я убедил портье дать мне ключ. – Виконт умолк и пристально взглянул в лицо Марии, – Вы плохо себя чувствуете?
– Да, синьор, занемогла немного. Ничего страшного, но я решила остаться в гостинице, потому что Анабеллу вполне можно доверить синьоре Донелли.
Феличе кивнул.
– Вы упоминали о ней в письмах. Если не ошибаюсь, это та респектабельная американка, которая обучает Анабеллу английскому.
– Верно, синьор. К тому же она вдова итальянца, – с готовностью пояснила Мария, – Весьма достойная и очень принципиальная женщина.
Она принялась расточать похвалы Синти, словно опасаясь со стороны виконта обвинений в скверном исполнении возложенных на нее обязанностей, однако тот мягко прервал ее:
– Жаль, что нам пришлось подняться с постели. Ложитесь, пожалуйста, только скажите, где искать Анабеллу и ее компаньонку.
Мария принесла собственный неиспользованный билет и назвала кинотеатр.
– Их места находятся по соседству с моим, – пояснила она.
Феличе проводил пожилую родственницу до двери спальни, попрощался и покинул гостиничный номер.
Минут через двадцать он подъехал к кинотеатру. Не утруждая себя поисками невесты среди заполнивших фойе зрителей, он прошел прямо в зал, сел на указанное в билете место и стал ждать, когда к нему присоединятся Анабелла и сопровождающая ее женщина.
Пьеса под названием «Грешки покроет мрак ночной» оказалась вполне невинной, однако девушка, выросшая и воспитанная в очень замкнутом мирке, восприняла ее как довольно рискованную.
По окончании спектакля Синти и Анабелла отправились и расположенный неподалеку ресторанчик. Юная итальянка беспрестанно хихикала, повторяя шуточки и удачные выражения из пьесы.
– Вот бы Феличе разозлился, если бы узнал, где я сегодня была! – весело заметила она, сидя за столиком в ожидании заказанных блюд.
– Не понимаю, почему ты согласилась выйти за него замуж, если настолько ненавидишь его.
– Мне тогда было шестнадцать лет. Что я понимала? Знаешь, Синти, когда живешь и учишься в монастыре, где монахини постоянно твердят тебе прописные истины, ты с радостью согласишься на что угодно, только бы выбраться па волю. – Анабелла поморщилась. – И тут появляется этот старик – ладно, ладно, человек среднего возраста! – приятель твоего отца и вдобавок троюродный или четвероюродный брат, не помню. Кроме того, виконт де Бальцано глава всего нашего клана, и мне объясняют, что, так как мой отец умер, имен но этот человек стоит сейчас на страже моих интересов. Сам Феличе решил, что из меня может получиться подходящая жена.
– Он так решил? – саркастически усмехнулась Синти.
– Ну да. Феличе привык единолично принимать решения.
– Даже не поинтересовавшись, чего хочешь ты?
– Он говорит, что я слишком молода, чтобы разбираться и своих желаниях.
Синти возмущенно прищелкнула языком.
– Какая наглость!
– И все же мне пришлось сказать «да», потому что я больше не могла оставаться в монастырской школе, – пояснила Анабелла со вздохом. – Но Феличе оказался хуже всех монахинь вместе взятых. – Она помолчала, морща лоб. – Девушка должна идти под венец с радостью и любовью к жениху. А как я могу полюбить Феличе?
– Я никогда не видела виконта, поэтому не знаю, можно ли его полюбить, – резонно заметила Синти.
– Нельзя! – категорически заявила Анабелла. – Он величествен и неприступен – истинный аристократ. Кроме того, Феличе большой гордец и властолюбец. Он способен только требовать и ничего не прощает. Значение для него имеет лишь честь, личная и клановая. Вообще говоря, Феличе производит сильное впечатление, но полюбить его невозможно!
– Любовь хороша для торжественного свадебного дня, – рассудительно произнесла Синти, – но брак должен быть построен на реальной основе. – Она наполнила бокалы легким красным вином.
– О чем ты сейчас подумала? – спросила вдруг Анабелла, с любопытством вглядываясь в лицо своей учительницы.
– Я? Ни о чем. А что?
– В твоих глазах возникло странное выражение. Ты словно смотрела внутрь себя и видела там нечто такое, что недоступно больше ни кому. – Едва успев договорить, Анабелла поспешно зажала рот ладонью. – Ой! Кажется, своей болтовней я заставила тебя вспомнить о покойном супруге, и ты расстроилась. Прости меня!
– Нечего прощать, – отвела Синти взгляд. – С тех пор как умер мой муж, прошло четыре года, так что я перестала горевать.
– Не правда. Ты никогда не говоришь о нем, значит, втайне тоскуешь. – Анабелле очень хотелось окружить эту историю романтическим флером. – Ах, Синти, ты такая счастливая, ведь ты познала настоящую любовь! А я так и умру, не изведав высоких чувств…
В этом вся Анабелла. То она совершенно трезво рассуждает о своей жизни, а то вдруг принимается с детским восторгом нести мелодраматическую чушь.
– Как бы мне хотелось узнать что-нибудь о твоем муже, синьоре Донелли, – умоляюще произнесла юная итальянка, заглядывая в глаза Синти.
– Давай-ка лучше ешь, – твердо велела та.
Ей меньше всего хотелось разговаривать о покойном супруге, Фабрицио Гутиерри. После его смерти Синти вернулась к своей девичьей фамилии Донелли, желая полностью порвать с прошлым. Обычно она почти не распространялась о личной жизни, но как-то раз обмолвилась, что была замужем за итальянцем, и Анабелла сделала вывод, что фамилия Донелли принадлежала Фабрицио. Желая избежать расспросов, Синти не стала ничего уточнять. Намеренно спеша переменить тему, она заметила:
– Уверена, виконт де Бальцано не будет настаивать на том, чтобы ты сдержала слово, данное в возрасте шестнадцати лет. Если ему объяснить…
– Объяснить? Ха! Феличе не американец, Синти. Он слушает только то, что хочет слышать. И, разумеется, будет настаивать на своем.
– Одним словом, он итальянец. Я начинаю думать, что на брак с итальянцем может решиться только сумасшедшая! – произнесла Синти с большим чувством, чем ей хотелось бы.
– Точно! – подхватила Анабелла. – Знаешь, что моя бабушка говаривала о моем дедушке?..
Синти оказалась благодарным слушателем, и юная итальянка наконец-то смогла излить душу. С чрезмерно впечатлительной Марией ей никогда не удалось бы так поговорить. Еще раньше Синти успела узнать, что детство Анабеллы прошло с отцом, потому что мать умерла от осложнений вскоре после родов. Тем не менее, девушка вновь поведала историю с самого начала, украшая рассказ описаниями оливковых рощ, а также лимонных и апельсиновых садов.
Кроме всего прочего, Синти не без внутреннего трепета узнала, что главное поместье виконта де Бальцано находится на Сардинии. С этим островом у нее было связано слишком много горьких воспоминаний. Есть у Феличе и другие владения, на материке. Впервые Анабелла увидела человека, которому суждено было стать ее женихом, когда ей исполнилось десять лет. Перед визитом в резиденцию виконта де Бальцано – больше похожую на пышный дворец ей было велено облачиться в красивое воскресное платье и вести себя примерно. Она плохо помнила само пребывание в доме Феличе, тем более что посещение было непродолжительным и официальным. Вскоре Анабеллу отправили в монастырскую школу. В шестнадцать лет она осталась без отца, на попечении человека, которого едва знала.
Анабелла все еще продолжала тараторить, когда они вышли из кафе и Синти остановила такси, которое быстро доставило их к отелю. Не умолкла юная итальянка и когда они поднимались в лифте, и даже когда шли по коридору.
В огромной гостиной номера люкс было почти темно, горела лишь небольшая настольная лампа.
– Давай выпьем по чашке кофе, прежде чем ты отправишься домой, – предложила Анабелла.
Пока она звонила и делала заказ, Синти легонько потянулась, с трудом подавив зевоту.
– Тебе настолько идет это платье, что я даже немного завидую, – призналась Анабелла. – Плечиков нет, такое впечатление, будто все, держится лишь на твоей собственной груди. Когда ты поднимаешь руки, кажется, что платье вот-вот свалится. Уверена, все мужчины, видевшие тебя сегодня, втайне на это и надеялись. Мне бы тоже хотелось хоть разок показаться на людях в таком наряде.
– Анабелла! – ужаснулась Синти. – Если бы тебя сейчас кто-то слышал, непременно решил бы, что я подаю тебе дурной пример.
Итальянка порывисто обняла ее.
– Ты мне так нравишься, Синти! Кажется, только ты и способна меня понять.
– Тогда послушай моего совета и пошли своего старца на все четыре стороны. Мы в двадцатом веке живем! Тебя не могут взять в жены против твоей воли, тем более не вправе сделать этот человек, с которым у тебя большая разница в возрасте. Когда-нибудь ты встретишь сверстника, влюбишься и будешь счастлива.
Анабелла хихикнула.
– Кажется, ты утверждала, что только сумасшедшая может выйти, за итальянца, независимо от того какого он возраста!
– Я подразумевала американок. Для итальянок, возможно, все совсем наоборот.
– Весьма любезно с вашей стороны, – иронично прозвучало из темного угла.
Синти с Анабеллой резко повернулись в ту сторону и увидели поднимающегося с кресла человека. Спокойно сделав несколько шагов, он щелкнул настенным выключателем, и гостиную залил свет.
Синти охватила тревога, причем не только оттого, что незнакомец вдруг возник, словно из ниоткуда, – что-то опасное ощущалось в нем самом.
Прежде чем Синти успела потребовать от чужака объяснений, Анабелла шепнула:
– Феличе!
Боже правый! – пронеслось в голове Синти. Кажется, мы попали в историю!
Виконт наверняка слышал каждое произнесенное ею слово. Впрочем, так даже лучше. Немного прямоты никому не повредит.
Синти окинула виконта де Бальцано внимательным взглядом и поняла, что ее заочное представление о нем сильно грешит против истины. Анабелла считает его старым лишь потому, что сама очень молода. Феличе вовсе не похож на мужчину зрелых лет с посеребренными сединой висками, как можно было подумать, наслушавшись рассказов его юной невесты. Виконту Феличе де Бальцано было от силы лет тридцать пять или даже тридцать семь, но никак не больше. Его рост превышал шесть футов, телосложением он обладал атлетическим.
В остальном Анабелла, похоже, была права. Горделивое и даже заносчивое выражение лица виконта соответствовало описаниям юной итальянки. Вероятно, эти внутренние качества отпечатались на внешности Феличе в момент его рождения. А сейчас к ним присоединился еще и гнев. Если бы даже у Синти оставалась слабая надежда, что виконт не слышал ее слов, то выражение его темных, пронзительных глаз мгновенно разрушило бы эту иллюзию.
Впрочем, синьор де Бальцано быстро спрятал все прорвавшиеся на поверхность чувства, скрыв их под маской прохладной любезности.
– Добрый вечер, Анабелла, – сдержанно произнес он. – Не представишь ли ты меня даме?
Юная невеста быстро взяла себя в руки.
– Виконт Феличе де Бальцано, синьора Синтия Донелли.
Феличе коротко кивнул.
– Здравствуйте, синьора. Очень рад встрече. Я наслышан о вас, хотя не ожидал, что вы так молоды. – Говоря, Феличе быстро обежал Синти взглядом, словно желая составить о ней мнение, прежде чем потерять интерес.
Синти гордо выпрямилась.
– Я не знала, что выполняемая мною работа подразумевает какие-либо возрастные ограничения. Мне лишь было сказано, что я должна свободно владеть итальянским и суметь ознакомить Анабеллу с ценностями американского общества.
Казалось, виконта несколько удивила подобная отповедь. Он насмешливо взглянул на Синти.
– Могу заметить, что вы даже перевыполнили возложенное на вас задание. Разве в условиях договора шла речь о критике в мой адрес, да еще в присутствии моей невесты? Или это один из американских обычаев, о котором я прежде не имел понятия?
– Вы слишком серьезно восприняли нашу болтовню, синьор, – заметила Синти, постаравшись придать голосу оттенок удивления. – Мы с Анабеллой посмотрели чудесный исторический фильм, затем поужинали в ресторане, вследствие всего этого пришли в приятное расположение духа и начали обсуждать всякий вздор.
– Попятно, – хмыкнул Феличе. – Иными словами, вы считаете вздором данный Анабелле совет послать ко всем чертям своего старца-жениха. Для меня большое облегчение узнать это. Потому что, если бы вы всерьез выступили против меня, моя дальнейшая судьба была бы более чем плачевна.
– Наверняка, – кивнула Синти, не желая сдавать позиции.
Виконт приподнял бровь, но на этом все и кончилось.
– Ну, мне пора, – заметила Синти. – Сейчас вызову такси и…
Виконт быстро шагнул вперед, перекрывая ей доступ к телефону.
– Прежде чем вы это сделаете, пожалуйста, отчитайтесь мне о нынешнем вечере. Вам понравился «Спартак»?
– Очень! – воскликнула Анабелла, не обращая внимания на предостерегающий взгляд компаньонки, – Грандиозный фильм! Мы находимся под большим впечатлением. Правда, Синти?
– Да, скажите мне, – подхватил виконт, обращаясь к Синти, – вам фильм понравился так же, как Анабелле?
В голове Синти раздался тревожный звонок.
– Синьор де Бальцано…
– Или вам хватит благоразумия признать правду? – резко произнес тот. – Ни одной из вас не было сегодня в кинотеатре!
– Но мы там были! – упрямо возразила Анабелла, несмотря на всю глупость подобного утверждения. – Правда!
Синти сжала руку юной итальянки.
– Достаточно, дорогая. Мы не сделали ничего предосудительного, поэтому и стыдиться нам нечего. По-моему, это синьору де Бальцано должно быть стыдно за то, что он шпионил за нами.
– Весьма опрометчивое и несправедливое замечание, синьора, – жестко произнес виконт. – Я ни перед кем не обязан отчитываться, но все же скажу. Мне удалось приехать в Нью-Йорк раньше, чем планировалось, и я решил присоединиться к нам в кинотеатре. Когда же стало ясно, что вас там нет, я вернулся сюда и стал ждать. Сейчас уже начало первого, и вам лучше рассказать, где вы были и, главное, с кем.
– Как вы смеете? – вспыхнула Синти. – Мы были вдвоем! Анабелла весь вечер оставалась в моем обществе.
– Зачем же вы так нарядились? – язвительно поинтересовался Феличе, скользя взглядом по контурам ее фигуры. – Женщины делают это для мужчин, а не друг для друга.
– Чушь! – воскликнула Синти, теряя терпение. – Анабелле нравится наряжаться просто так, кстати, как и любой другой девушке ее возраста. А я надела вечернее платье за компанию.
– Простите, но мне как-то не верится, – холодно произнес виконт.
– Не прощу, потому что не лгу вам.
– Зато Анабелла делает это совершенно беззастенчиво. Находясь под вашим влиянием, она чувствует себя вправе врать мне. Теперь понятно, какой пример вы ей подаете: шатаетесь с девчонкой невесть, где и подбиваете на ложь.
– Ничего подобного! Я просто не успела остановить Анабеллу. Согласна, с ее стороны глупо было врать, но ложь мизерная, да и той бы не было, если бы вы не становились в позу государственного обвинителя. Не делайте из мыши слона. В конце концов, Анабелле всего семнадцать. Она может позволить себе небольшие невинные развлечения.
– Это буду решать я.
Едва он успел закончить фразу, как из спальни донесся стон.
– Бедняжка Мария, – пробормотала Анабелла. – Я и забыла, что она неважно себя чувствует. Пойду посмотрю, как у нее дела.
– Иди, – обронила Синти, пристально глядя на Феличе, – без тебя нам удобнее будет спорить.
Анабелла охотно удалилась. После ее ухода Синти вновь ощутила невнятную угрозу, исходящую от стоящего напротив человека. Однако она не боялась виконта. Синти ничуть не сомневалась в собственных силах и полагала, что, возможно, опасаться следует не ей, а синьору Бальцано.
