Текст книги "Корпоратив (СИ)"
Автор книги: Мия Фальк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)
Глава 11
Дима обтекает. Я не даю ему вставить и слова, огибаю бывшего и шиплю:
– Ну как, приятно чувствовать себя дураком?
Я все еще боюсь, что он очнется и снова втопчет меня в грязь, поэтому громко хлопаю в ладоши, привлекая внимание отдела.
– Так-так! Все за работу! До конца года у нас еще много задач! Дмитрий Витальевич просто неудачно споткнулся. Сейчас сходит в туалет и умоется.
Показавшаяся из кабинета Жанна хмыкает в кулачок. За моей спиной хлопает дверь.
– С-сука… – приглушенно доносится из коридора.
Я вздергиваю подбородок. После утра с генеральным я чувствую себя окрыленной. Даниил словно вдохнул в меня уверенность. Я и не думала, что такое может быть всего-то от нескольких теплых слов. Хотя почему слов? Щеки заливаются приятным теплом, когда я вспоминаю о его ласках.
До обеда я работаю непривычно спокойно и мне уже все равно, что в отделе думают про меня и про генерального. Что они слышали? Да ничего конкретного! Зато все знают, что Дима чуть фирму не слил – почему бы новому начальнику не выставить идиота на улицу? Даниил Владимирович проявил человечность, а то, что происходит между двумя взрослыми людьми в постели, никого из коллег не касается.
В обед мне приходит сообщение от Инны: «Выходи».
Беру кошелек и собираюсь в столовую. Тело отвечает болью. Я мечтательно прикусываю губу. Сегодня, да и вчера с Даниилом мне было так хорошо, и я хочу еще.
Когда я думаю о нем, между бедер снова тянет, так что я как можно быстрей выскакиваю в коридор. Чтобы не предвкушать новое приключение мне нужно или заняться работой или переключиться на какой-нибудь разговор.
Невольно приходит в голову мысль о жене Даниила. Как ей в голову вообще пришло завести любовника?
И тут что-то бросает меня в сторону. Я поднимаю голову и понимаю, что не заметила Диму. Бывший утаскивает меня в туалет.
– Ответишь, стерва, – с этими словами он указывает на собственную рубашку, заляпанную кофе.
Холодными от страха руками я нащупываю в кармане сотовый телефон и наощупь нажимаю звонок. Если все получится, аппарат наберет последнему абоненту. А уж как поймет это Даниил? Сейчас я думаю только о своей сохранности.
– Отпусти! – я упираюсь руками Диме в грудь.
– Совсем обалдела, – дышит мне в лицо бывший, – страх потеряла. Сейчас покажу, чего ты стоишь.
– Дима, зачем ты затащил меня в туалет?! – пытаюсь кричать как можно громче. – Совсем рядом наш отдел! Соображаешь, что творишь?!
Если Даниил принял звонок, надеюсь ему не плевать на меня. И тут я вспоминаю, что генеральный говорил про совещание. В самом деле, будет ли он отвечать любовнице в такой момент?
– Значит, с ним ты спишь, – чувствую его дыхание на своей шее.
Я уворачиваюсь от его губ.
– Все вы, бабы, меркантильные твари, – он прижимает меня к стене. – Чем больше у мужика кошелек, тем он интересней, да?
Он ловит пальцами мой подбородок и заставляет посмотреть себе в лицо.
– Даже если у него маленький член.
Мне становится мерзко и противно, одновременно я чувствую, что сегодня, кажется, обрела наконец гордость.
– Большой, – выдыхаю бывшему в лицо, – и он умеет им пользоваться лучше тебя.
– Прикалываешься?
Я отрицательно качаю головой.
– Он отличный любовник. Я никогда с тобой так не кончала, – я понимаю, что за этим признанием последует удар, но мне так приятно задеть бывшего за живое, что я готова даже пожертвовать лицом.
Я мысленно готовлюсь к расплате, но тут что-то отрывает от меня Диму. Как в замедленной сьемке я смотрю на то, как генеральный отбрасывает его назад на дверь кабинки. Бам! Глухой удар. Я прижимаю руки к щекам. Мне это сейчас снится?
– Надо было уволить его, Алина!
Бывший сползает на кафель.
– Я думал, тебе приятно будет поставить козла на место, но я вас обоих недооценил.
Я смотрю в глаза Даниилу и вспоминаю его слова о том, что он думал как подкатить. Это не укладывается в голове, что генеральный хотел вот так ко мне подольститься. Он даже не представлял, какой кавардак я устроила в своей жизни, пока не появился он.
В это время Дима приходит в себя и подтягивает колени к животу. Он смотрит на Даниила.
– Она же шлюха… – вырывается у него.
Тогда генеральный хватает Диму за борта пиджака и силой ставит на ноги, прижав к стене.
– Каким тупарем надо быть, – слышу я, – чтобы попытаться трахнуть любовницу начальника! Не удивлен, что в делах фирмы творилась такая хрень, когда ты помогал прошлому генеральному! Да у тебя мозг петушиный!
Даниил сдавливает шею Димы своим предплечьем и оборачивается ко мне.
– Решай, Алин, что делать с дебилом!
Я не знаю, что сказать.
– Что придумаешь, то и будет.
Глава 12
– У него мама больная, – почти шепотом говорю я. – Куча денег уходит на химиотерапию.
Мать у Димы хорошая, тихая и скромная, а он пошел в отца, который тиранил семью.
Генеральный бросает противника на пол.
– Алин, уроды не меняются, – приподнимает бровь Даниил. – Ты же не хочешь сказать, что все еще его любишь и собираешься дать новый шанс? Не влезай в это!
Эти слова колют меня раскаленной иглой. Генеральный как будто сейчас говорит о себе, и я глубоко внутри согласна с ним. Дима был моим первым, но я наверное не то чувство называла любовью. Я хотела тепла и пыталась вырвать его у человека, которому нравилось манить меня пальцем, а потом со всей силы бить по рукам. Это была зависимость. Смотрю в глаза генеральному. То, что случилось между нами за эти три дня гораздо лучше того, что было с Димой. И тут я с новой силой понимаю, что хочу ответить бывшему.
– Он будет носить мне по утрам кофе и делать все, что прикажу, – холодно говорю я.
Генеральный хмыкает.
– Будешь стараться ради мамы? – Даниил издевательски хлопает бывшего по плечу.
Дима кивает. Выражение у него такое, словно он сейчас проглотил ложку дерьма, и я с удивлением отмечаю, что у бывшего все-таки есть человек, ради которого он готов идти на жертвы – его мать.
– Я лично прослежу, – подмигивает Даниил, а потом оборачивается ко мне: – Дурацкое дело! Но я сам дал право тебе решать.
Я словно выслушала упрек. Генеральный молча манит меня пальцем. Я послушно приближаюсь, тогда он крепко прижимает меня к себе и стискивает руками мои ягодицы. У меня вырывается удовлетворенный вздох. Любые прикосновения этого мужчины вызывают сладкий трепет.
– Алина. Сегодня в семь, – генеральный глядит не на меня, а на Диму. – У меня.
Я понимаю, что он мечтал бы так смотреть на любовника своей жены. Как победитель. Мы оба с генеральным погрязли в неудачных отношениях до того, как столкнулись на дороге, ведущей с корпоратива. Не запутаемся ли мы еще сильней?
Когда я оборачиваюсь к Даниилу, он чмокает меня в губы, не давая додумать эту мысль. Я невольно представляю, как буду стонать под ним на столе в его кабинете. От этой фантазии я таю и мне плевать, что где-то существует Аня, которая спит с кем-то другим. Теперь я кажется понимаю, почему любовники и любовницы в былые времена могли влиять на судьбы целого государства – на улетный секс легко подсесть.
Вдруг я четко прослеживаю взгляд Димы. Он смотрит на руку Даниила, на его обручальное кольцо и я читаю в глазах бывшего то, что ясно без слов: когда вычеркиваешь человека из жизни, выбрасываешь все, связанное с ним. Те, кому уже нет дела до супружества, не носят обручальных колец.
Весь оставшийся день до вечера проходит в предпраздничной суете. Я напоминаю себе волчок, но четко помню фразу Даниила: «семь вечера», я время от времени думаю об этом, но к вечеру в сознании немного блекнет эта мысль, заменяясь жуткой головной болью, от которой у меня сводит зубы и колотящим ознобом. Я понимаю, что заболела и добираюсь до кабинета генерального по стеночке.
Я хочу быть с ним и уже толком не понимаю почему. Здесь замешана благодарность, наше взаимное сексуальное притяжение и… ревность. Даниил слишком хорош, невероятно добр. Что если пока меня не будет, он положит глаз на кого-нибудь еще?
Только бы он не заметил, что я уже… в нерабочем настроении.
С трудом открываю дверь в его кабинет и вваливаюсь внутрь. Генеральный привстает.
– Все хорошо, Алина?
Я прикрываю веки. Глаза болят.
Даниил хмурится. Быстрым шагом пересекает кабинет и останавливается рядом со мной. Его ладонь, которую он кладет мне на голову, кажется шершавой. Во рту сухо. Меня снова накрывает волна озноба и я сжимаю себя руками.
– Ты вся горишь.
Делаю шаг назад. В этот миг мне становится стыдно. Я ведь уже поняла, что болею. Могла бы заразить его. Вот же я меркантильная…
– Можно мне домой? – едва разлепляю пересохшие губы.
– Конечно, – он вынимает из кармана брюк сотовый. – Сейчас вызову тебе такси.
Я падаю в одно из кресел. Пока генеральный договаривается с водителем я вожу пальцами по столу. Мои мечты о жаркой встрече с Даниилом испортил сезонный грипп. И тут я чувствую как щеки вспыхивают. Что если Дима был прав на мой счет, да и вообще на счет всех баб: «Чем больше у мужчины кошелек, тем он привлекательней?»
Генеральный сам спускается со мной в фойе, потому что у меня подкашиваются ноги.
– Дома вызови врача! – с нажимом говорит он мне в ухо, когда я оказываюсь в автомобиле.
Я не замечаю, как добираюсь до дома. Все плывет как во время поездки на карусели. За окнами машины мелькают предпраздничные гирлянды, навевая вместо радости тошноту. У меня в глазах звездочки бенгальских огней, когда я поднимаюсь к себе.
Скидываю офисную одежду, и не глядя падаю на диван. Почему-то сейчас меня одолевает досада и жалость к себе. Я хочу, чтобы Даниил был рядом, потому что мне на редкость паршиво, я даже не могу прямо встать чтобы дотопать до холодильника и сделать себе поесть.
Хочу от него не просто секса. Близости. Любви. Утыкаюсь лицом в подушку. Ну не дура ли? Кто я и кто он?
Переворачиваюсь на живот, потому что спать в таком состоянии невозможно. Меня гложет досада: наверное я простыла, когда ковыляла с корпоратива в одной тоненькой куртке и легком платье! Если б я не была такой беспечной, мы бы с Даниилом сейчас зажигали. А теперь у него остались жена и сексуальная секретарша. «К кому он пойдет следом?» – вместе с этой мыслью в мою голову врывается болезненный бред.
Кот прыгает мне на грудь и мурчит, а мне кажется, что я вижу перед собой то Диму, то генерального. Оба говорят мне, чтобы я позвала секретаршу и посидела на ее месте, пока Даниил Владимирович как следует не отдохнет – я прекрасно понимаю, что они имеют в виду.
До утра мне удается немного поспать и в десять я звоню на работу. Узнаю: генеральный распорядился, что до конца года я могу не выходить. С отделом справится Димин заместитель. С меня отчет.
Наконец у меня есть силы встать и добраться до холодильника. Что я и делаю, обмотавшись простыней. Озноб все еще колотит. Выпиваю стакан молока – мне почти не хочется есть. Вчера ревность выворачивала меня наизнанку, но теперь я могу соображать трезвей. Усмехаюсь. В конце концов, мои главные таланты вовсе не в сексе. Вообще-то я хороший сотрудник. Пускай уж лучше за Даниил ценит меня за это, а то как-то неправильно получается.
С этими мыслями я принимаюсь за отчет, и сижу над ним до вечера, пока в глазах опять не начинает мутиться. Но я слишком уперта. Я докажу им всем, что достойна своего места! С этими мыслями я правлю документ до трех часов ночи. Докажу. Что. Я. Не. Шлюха.
Докажу, что лучшая в отделе. Я не помню, что в итоге происходит с документом. Засветло я просыпаюсь у выключенного монитора. Ложусь в кровать и проваливаюсь в черноту с мыслями о том, что умерла. Ну и слава богу!
Из забытья меня вырывает звонок. Я очень долго ворочаюсь в постели, пока в дверь не начинают стучать. Да что им надо, этим соседям? Нашариваю на полу очки и с трудом отрываюсь от простыней. Уроды!
В глазах темнеет, но я упорно бреду к двери, прислушиваясь к своему телу. Кажется, я все-таки выжила. Хвала всем светлым богам! Меня очень радует это открытие. Я чувствую себя как мифическая дева – ведь для того чтобы переродиться, нужно сначала умереть.
Мельком бросаю на себя взгляд в зеркало. Футболка мокрая насквозь, так, будто я под душем стояла. Волосы собраны в хвост, на лице еще мои школьные очки в старомодной оправе. Нет, в таком виде я буду открывать только если там Санта Клаус с оленьей упряжкой.
Стук в дверь тем временем повторяется.
– Алина!! – сердце пропускает удар.
Мне кажется, это голос генерального.
– Алина, ты там жива?! – раздается еще громче, и я без колебаний смотрю в глазок.
Черт! Мне не показалось.
Быстро справляюсь с замком и распахиваю дверь. На пороге Даниил Владимирович и выглядит он скорее испуганным, чем злым. На кафеле рядом с ним бумажные пакеты. Он заезжал в супермаркет? Зачем?
Даниил без приветствий перешагивает порог, я делаю шаг назад и он кладет мне на щеку свои пальцы.
– Живая, – выдыхает генеральный и улыбается.
– Вообще-то да, – я отвечаю улыбкой.
– Тебе кстати, очень идут очки, – говорит он, касаясь одной из дужек, – я же говорю, моя школьная училка. Подростковая мечта.
Я таю от очередного комплемента. Но тут снова вспоминаю о том, что все еще больна и прикрываю рот ладонью.
– А… – смотрю генеральному за спину. – Там что такое?
Он оборачивается.
– Пакеты, – и смеется. – Сейчас, погоди.
Даниил выходит за порог и заносит покупки.
– Ты же не против, что я зайду, да?
– У меня грипп, – считаю необходимым сказать это.
– Я прививался.
Улыбаюсь, когда он закрывает за собой дверь и мы оказываемся в тесной темной прихожей друг напротив друга. Сейчас мне даже не стыдно, что генеральный увидел меня в естественной среде обитания. Мое желание исполнено: он рядом.
– Так зачем вы… – я опускаю голову.
– Ты, – он все еще касается моей щеки.
Следующим движением Даниил аккуратно приподнимает мой подбородок.
– Ты читала свой отчет, Алин?
Мои щеки вспыхивают, и я вспоминаю про документ.
– Я его отправила тебе? – мой голос похож на писк.
На миг он выглядит так словно готов рассмеяться, но потом Даниил снова становится серьезным.
– Меня напрягла уже пояснительная записка, – он приподнимает брови, – в которой ты просила не спать с секретаршей.
– О господи! – давненько мне не было так стыдно. – Отчет?
Я чувствую, что очень сильно приподняла брови, аж лоб болит. Вот к чему приводит гонка за званием лучшего сотрудника!
– Я бы назвал это бредом сумасшедшего, – выдыхает Даниил. – Я пытался дозвониться до тебя вчера весь вечер, с тех пор как открыл это послание от Ктулху в своей почте. Ты порядком меня напугала.
– Ты меня уволишь?
Он выдыхает и взглядом указывает на пакеты.
– Похоже, что я здесь для этого?
– Сделаешь любовницей…
Он снова касается моей щеки.
– Алин.
Я пристально смотрю ему в глаза.
– Я сегодня целый день наводил о тебе справки, потому что твой телефон второй день молчит. Решил, ты в больнице, но когда понял, что нет… Блин! – он запускает себе руку в волосы. – Я реально думал, что найду тут труп!
Его забота выглядит такой искренней и милой.
– Ты ж без родственников почти. Твои друзья на работе вообще не в курсе, где ты.
Я улыбаюсь и смотрю на пакеты.
– Но надеялся, что я выжила…
– Да! – кивает Даниил. – Очень надеялся! Не представляешь, как давно я не испытывал такого адреналина! С тех пор, наверное, как Аня забеременела.
Его лицо вмиг темнеет и магия, которая, казалось, искрила между нами, рассеивается от его слов о жене.
– Угостишь чаем? – он принимается за пальто. – Раз уж я прискакал?
«Как рыцарь», – усмехаюсь про себя.
Мы молча идем на кухню, и я думаю о том, как же мне повезло. Самое ужасное в этом везении то, что мне очень страшно упустить его.
Он садится за мой старый разбитый, но чистенький стол. Я делаю нам обоим чай.
– Как ты? – доносится из-за спины.
Размешиваю в чашке сахар.
– Уже лучше.
Я сажусь напротив него. Лицо Даниила озаряет кухонная подсветка. У меня не так давно перегорела лампочка в люстре, а с предновогодней суетой все так и не сподобилась ее заменить.
У меня на душе ощущение праздника и волшебства. Дима не хотел со мной жить и не пускал меня на свою территорию – говорил, что буду мешать больной маме. Теперь я понимаю, что он просто не желал ограничиваться одной девушкой. Я слышала от коллег намеки, что не единственная, но не хотела верить.
Касаюсь пальцев Даниила своими. Почему-то мне сейчас кажется, что мы друг у друга одни. Впервые мужчина вот так просто гостит у меня на кухне и мне кажется, что он целиком мой. Сейчас я в это верить боюсь.
– Как Аня? – срывается с губ.
– Что Аня? – он морщится.
Я чувствую себя идиоткой. Все это потому, что я не знаю как должна вести себя настоящая женщина, которая могла бы вскружить голову такому потрясающему мужчине.
– Ее… здоровье, – я мешаю в чашке чай.
– Мы не разговариваем, – Даниил откидывается на спинку стула и снова запускает руку в волосы. – С той самой сцены, которую она устроила перед корпоративом. Я опаздывал на час, потому что она повела себя как стерва!
У меня щеки наливаются румянцем. Он задержался больше часа. Из-за меня.
– Я ответил, что поеду снимать шлюх!
Он выдыхает. Мы встречаемся взглядами. Даниил крепче сжимает мои пальцы.
– Ты не такая. Я очень рад, что вместо шлюхи встретил тебя, – он говорит скороговоркой. – Да я и не собирался! Она, блин, просто… по моей гордости прошлась. Это резьбу сорвет у любого мужика!
Даниил аккуратно тянется к моему лицу и приподнимает пальцем подбородок.
– Я вижу, как ты смущаешься. Смущалась со мной… Да ты такая узкая, готов покляться, что трахал тебя только этот дебил. Извини, – он правда выглядит виноватым. – Просто хотел сказать, что ты не ходишь по мужикам. Да я и не полез бы на продажную бабу.
Внутри я чувствую что-то вроде необходимости отомстить.
– Так что она сказала? Аня? Тогда?
Он отстраняется и выглядит застигнутым врасплох. Даниил смотрит в пространство и мне на миг становится стыдно. Я как нож к горлу ему приставила. Вынудила сознаться в том, что задело его мужскую гордость. В том, что гордость была именно мужской, у меня сомнений нет.
– Что ей нужен хороший генетический материал, – я не успеваю помешать этому признанию, – это когда я вынудил ее сознаться в том, что изменила.
– Стерва, – вырывается у меня.
Даниил растирает лицо руками.
– И она завела ребенка от какого-то козла, который выглядит как Тарзан. Да он хорошо по деревьям лазает! А не материал, блин! Галимая отмазка! Он просто трахается как…
Я поднимаюсь и молча шарю по полкам. Ага! Вот она, бутылка вина. Если я сейчас не остановлю генерального, он уйдет в снежную пургу. Кто захочет оставаться наедине с девушкой после такого признания?
– Первобытный дикарь, – слышу я, пока наливаю пахнущую виноградом и спиртом жидкость в кружку. – А я слишком много думаю! И я еще любил ее.
И все еще любишь…
– Думал, что люблю!
Бах! Ставлю перед ним кружку.
– Это что?
Прикусываю губу.
– Лекарство.
Даниил принюхивается.
– Это вино.
– Напьемся? – киваю.
Мне уже не страшно выглядеть перед ним алкоголичкой. Пусть считает меня кем хочет, генеральный уже кажется раскрутил меня на куда более неприличные вещи. Это мелочи.
Он залпом опрокидывает в себя кружку, и я с нежностью понимаю, что не надо масок. Не бояться показать собеседнику настоящее лицо бесценно.
Я тоже ставлю себе кружку и замираю с бутылкой в руке. Бокалов у меня нет. Мама не пила и мне запрещала. После тех дебошей, которые устраивал отец, у нее «аллергия» на алкоголь. А вот я, когда рассталась в Димой, стала время от времени приносить домой бутылочку и пила в одиночестве, когда мне становилось совсем хреново – просто чтобы забыться.
Я вздрагиваю. А если бы так и дальше пошло? Куда бы я прикатилась? Невольно передергиваю плечами и мне вспоминается таксист, протягивающий «счастливый билетик». Что если все это не случайно? Ведь до корпоратива мне казалось, что вся моя жизнь катится под откос и я мысленно обращалась к высшим силам: «Если ничего не изменится в новом году, я просто прыгну под поезд».
Я очарованно смотрю на генерального.
Даниил тем временем выхватывает у меня из рук бутылку. Похоже, так резко принятая на душу кружка вина уже разошлась по его венам. В газах у генерального плещутся лукавые искорки.
– Твоя очередь! – он выливает остатки спиртного мне в кружку. – Давай кто кого перепьет?!
Глава 13
Весь вечер мы болтаем о жизни, как старые друзья: о привычках, о детстве, о всяких забавных мелочах. Оказывается, Даниил притащил с собой еще одну бутылку. На что он рассчитывал, когда опасался найти в моей квартире бездыханное тело? Не собирался же он меня сразу тут и помянуть…
Алкоголь уже ударил в голову. Мне весело, когда я представляю себе обалдевшего Даниила, срывающего с бутылки пробку и пьющего из горла над моим трупом.
– Чего смеешься? – щурится он.
Генеральный выпил гораздо больше. Я все еще цежу свое вино, а он конкретно заливает глаза. Может, после того как он облегчил душу, ему нужно немного притупить боль?
– Ты красивый, – вдруг говорю я, – если бы я выбирала генетический материал…
Касаюсь его пальцев.
– То выбрала бы такого как ты.
Во мне вновь просыпается желание, но я понимаю, что ег сейчас скорее его потянет спать, когда мы закончим с пьянкой. Спать в моей постели с ним – эта мысль приятно согревает. Только бы он не собрался домой на такси!
Одной рукой я выкручиваю регулировку громкости на радио и прибавляю звук. Мне хочется, чтобы в нашем вечере стало чуть больше романтики. Играет хорошая песня.
– Хочешь я тебе спою?
Он улыбается, складывает руки на груди.
– Давай.
Я встаю из-за стола, хватаю расческу и притворяюсь будто это микрофон. Люблю эту песню. Незатейливая и приятная. Я забываю обо всем. Как же это приятно расслабиться рядом с ним!
Голос певицы тонет в моем. Я представляю себя на сцене. Обожаю петь, но я никогда и никому раньше этого не демонстрировала. На музыке учителя говорили, что у меня есть талант, но матери мной заниматься было некогда.
Когда я заканчиваю, Даниил встает.
Я огорошена. Что это значит? Я вела себя слишком глупо? Это было так плохо?
– Я заметил у тебя в гостиной пианино.
– Да это бабушкино… Она была учителем музыки.
Он быстрым шагом идет в комнату, я в недоумении спешу за ним. Скидывает с инструмента вязанную крючком салфетку и открывает клавиши. Я парализована этим зрелищем. Да что с ним?
Даниил движением ноги подвигает себе табуретку и садится за пианино. Касается клавиш и одобрительно кивает головой.
– Удивлен, что настроено.
– Мама… иногда играла…
И тут я понимаю, к чему все это действо. Я слышу первые аккорды песни.
– «City of stars». Так будет как-то получше, – я понимаю, что он сейчас играет вступление, – Ну чего молчишь? Мне тоже она нравится.
Кладу руки ему на плечи, у меня вырывается:
– Ты реальный?
Даниил усмехается.
– Вполне.
– Умеешь на пианино играть?
Он опускает руки на колени и оборачивается ко мне.
– Вообще-то на гитаре. Но у меня пять классов серьезной музыкалки. Там фортепьяно обязательный для всех инструмент. Сейчас.
Он достает из кармана брюк мобильный и открывает профиль вконтакте.
– Только, пожалуйста, никому не говори. Опозоришь на всю фирму, – холодными руками принимаю телефон. – А я взамен молчу про наши отношения.
– Ты был панком? – в профиле старые темные фотографии из клуба, где он обнимается с парнями в косухах. У генерального крашенный алым ирокез.
– Пятнадцать лет тому назад, – он смеется, – лидером группы. Думал, стану известным рокером, но потом столкнулся с реальностью. Деньги и связи решают все. Вот я обломал рога-то юношеские свои и поперся на тв за связями. Был там звуковиком. Так мы с Аней познакомились. Она была восемнадцатилетняя актриса с очень красивой задницей, дочь богатого папика. Втрескался как мальчишка и добился ее. Ее отец орал как бешеный.
Даниил растирает лицо рукой.
– Мы были как Бонни и Клайд. Тусовались по кабакам, чужим квартирам. Я сейчас понимаю, от мужиков ей всегда нужен был драйв. Так чтобы крышу начисто сносило. И я был таким, пока не Анька в реанимацию с пневмонией не залетела после очередной нашей тусовки. На квартире окно парни в угаре выставили, а мы там пьяные на полу спали. Пришел к ее отцу.
Он хмыкает.
– И мы слегка помяли друг другу бока. Он мужик-то хороший был. Дочь сразу же из клиники забрал, но и мне шанс оставил. Сказал, докажу, что не дебил – позволит нам снова увидеться. Отдал мне в управление одну из своих моек. Потом все больше и больше. Помог образование нужное получить. Я с бабушкой рос, а в девятнадцать остался без родственников вообще. Он меня взял под крыло и в итоге на дочери женил. Сказал, только мне готов доверить главное сокровище. Только я Ане нужен стал как кошелек, с тех пор как превратился в бизнесмена. А я ж мечту свою ради нее закопал в землю…
Улыбка на его губах сейчас больше напоминает оскал. Я сильнее сжимаю его плечо. Мне нечего сказать кроме:
– Давай споем, Дань!
Он молча касается клавиш. Мне кажется, ему трудно играть первые аккорды, но потом генеральный делает над собой усилие, и я слышу его бархатный баритон. А он отлично поет!
Даниил кивает, когда приходит черед женской партии и я вступаю.
Я чувствую, как улыбаюсь, когда мы оба заканчиваем. Это было почти так же хорошо, как и наш секс.
– У тебя отличный голос. Я хотел проверить, что мне не показалось, – говорит он. – Те синглы, которые записывает Аня, если бы в твоем исполнении…
Мы встречаемся взглядами, и я понимаю, что все внутри замирает. Я даже боялась мечтать о чем-то подобном!
– А так то, что выходит у нее – просто баловство, – он смотрит в сторону, видимо, тоже возвращаясь к реальности.
Генеральный поднимается с табурета, и я опять буквально кончиками пальцев чувствую, как рушится волшебство.
Обхватываю спину Даниила руками, чтобы не упустить. Смотрю в глаза.
– Давай… посмотрим кино!
Только бы он остался со мной!
Мы ложимся на кровать, и я не могу поверить в свое счастье. Он рядом. Добрый, понимающий, сильный, честный.
Телевизор что-то бормочет, а я глажу руку Даниила, понимая, что сегодня он предпочел меня Ане.
Прижимаюсь ближе к его телу генерального и согреваюсь теплом. Я хочу его всего: не только тело, но и то, что обычно называют душой. Тут есть лишь одно «но»: насильно на себе женить невозможно, а я не уверена, что мне смогу выдержать конкуренцию с интаграмной дивой, ради которой этот мужчина превратился из беспечного панка в главу солидной компании.
Ночью мне снится как я снимаюсь для блога в инстаграм и когда я просыпаюсь, нахожу это странным. Я слишком заморочилась на Ане!
Вдруг я ощущаю как рука Даниила скользит по моему бедру. Это очень приятно и на миг я представляю то, что он мог бы со мной сделать, но потом вспоминаю о том, как ведет себя хорошая жена: надо же сделать завтрак!
Интересно, готовит ли ему Аня?
Даниил хватает меня за руку, когда я пытаюсь встать, а потом подминает под себя.
– А утренний секс? – выдыхает он мне в ухо.
Я немного свожу ноги. Я очень этого хочу. Но я в таком виде – просто кошмар! Вчера перед сном я переменила одежду, но вымыться не успела, потому что торопилась уснуть с ним рядом.
Даниил не спрашивает моего мнения. Он переворачивает меня на живот и ложится сверху.
Я чувствую, как он стаскивает с меня шорты вместе с трусиками. В голове крутятся мысли о том, что у меня волосы стянуты в хвост, я не накрашенная, в домашней футболке, но я завожусь от того, что представляю себе как он за моей спиной раздевается.
Оттопыриваю попу. Быстрей. Не хочу ждать пока он опять будет искать презерватив.
– Я на таблетках, – это правда.
Еще в первый день я отыскала купленную шесть месяцев назад про запас пачку. Так боялась залететь от первого встречного, несмотря на то что сексом мы занимались в защите. С тех пор принимаю противозачаточные.
– Хочешь проверь, – одной рукой открываю прикроватную тумбочку, там розовая упаковка таблеток.
Он кладет одну руку мне на бедра, другой поглаживает меня между ног, не касаясь половых губ. Я выгибаюсь еще сильней.
– Блин, ты так хочешь меня, Алина, – слышу я позади.
Ему это видимо важно.
– Да, – хорошо, ты напросился на признание, – сделай пожалуйста это быстрее! Я ужасно тебя хочу!
Сильный толчок заставляет меня упереться в матрац головой.
– О-о-х, – я собираю пальцами простыню, – м-м-м…
То, что нужно. Даниил любит поболтать во время секса. Теперь моя очередь.
– Хочу… тебя… без… резинки! – я прерываюсь всякий раз, как он вонзается в мои бедра. – хочу… чувствовать… всем… телом… каждой… клеточкой… м-м-м…
Руки не удерживают мой вес. Я несколько раз тщетно пытаюсь приподняться, подставляя локти. Он крепко сжимает мои бедра и держит темп.
– Ох… ох… ох… – я не считаю нужным сейчас молчать, потому что мне классно.
Вообще-то я тихая соседка, но сегодня им за стенкой придется потерпеть. Вчера мы, напившись, орали песню из американского мюзикла, а сегодня громко занимаемся сексом. В конце концов, почему бы им за нас не порадоваться?
Даниил на сей раз ограничивается междометиями. Может ему нравится слушать меня? Это все дополняют громкие шлепки – его бедра бьются о мои.
– Красавица! – выдает он, задрав мою футболку так, чтобы было видно грудь.
Я отвечаю ему энергичными движениями бедер, но вскоре не выдерживаю темпа и снова падаю лицом на простыню.
– М-м-м… – обалденно.
Повисаю на его руках. Пусть трахает меня так. После болезни я ослабела. Вскоре после этого меня накрывает оргазм. Комкаю пальцами простыню, переживая приятнейшие ощущения.
– Алин, не молчи! – он ускоряется.
Даниил совершенно верно догадался о том, что я кончила.
– Я хочу знать, что ты чувствуешь!
– Охрененно… я… никогда… так… не… трахалась, – он все еще двигается во мне. – Это… прекрасно…
Если б я раньше знала, что словом «прекрасно» можно называть секс, сгорела бы со стыда. Но сейчас это в моих устах звучит как благодарность.
– Ты… самый… потрясающий… любовник… в моей… жизни… – надеюсь слышать то, о чем я раньше молчала, ему приятно.
Он кончает и выпускает мои бедра. Я чувствую себя выдохшейся лошадкой, но так, честно говоря, лучше, чем, к примеру, упахаться на работе. Даниил переворачивает меня на спину словно тряпичную куклу. Мне кажется, у меня ноги плохо ворочаются, заплетается язык.
Темная челка прилипла к его лбу. Волосы мокрые от пота, но глаза блестят по-мальчишески радостно. Искренним счастьем. А потом Даниил вдруг становится серьезным.
– Я тебя похоже затрахал, – он касается моей щеки, – совсем не подумал про грипп, когда проснулся и нащупал твою попку. Алин, извини. Я обычный мужик, если у меня стоит, я плохо соображаю.
Я с трудом поднимаюсь и чмокаю его в губы.
– Кофе хочешь?
Киваю, а потом вспоминаю, что вроде бы это я как правильная девушка должна радовать его завтраком. Но Даниил уже выбрался из постели и топает на кухню. В дверях он оборачивается и смотрит на меня долгим жадным взглядом. Мне даже становится немного неудобно от этого, и я натягиваю футболку на голую грудь.
