Текст книги "Маленькая ложь"

Автор книги: Мирра Блайт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 12 страниц)

7

Через два часа Элизабет, вспотевшая, уставшая и покрытая пылью, с трудом вползла по ступенькам на веранду и направилась в гостиную, которую убирал Касс.

– Вот и вы, мисс. Я было зашел сказать, что готов ланч, но вы куда-то исчезли. – В его добрых маленьких глазах появилось обеспокоенное выражение. – Вы хорошо себя чувствуете, мисс?

– Я ходила прогуляться, – ответила она. Касс был явно огорчен.

– О, вам бы не следовало гулять по такой жаре, мисс. Вы так утомились.

– Думаю, вы правы, Касс, – согласилась Элизабет, убирая со лба влажные завитки волос. – До ланча постараюсь привести себя в порядок. – Она огляделась. – Мистер Тед уже дома?

– Нет, мисс, его еще нет, – покачал головой Касс.

Слава Богу, подумала она, устало поднимаясь по лестнице. В таком разобранном виде она не хотела бы встречаться с ним.

Прогулка была сплошным кошмаром. Тропа вывела ее к трассе с безостановочным потоком машин по обе стороны шоссе. Место для прогулки было явно не из лучших, но Элизабет все же двинулась по обочине, решив не возвращаться, пока не испарится кипевшая в ней ярость. Она не имела представления, как далеко зашла, прежде чем повернула и пошла обратно. Голова у нее болела, ноги ныли, а в горле першило от выхлопных газов. Но в конечном итоге, подумала она, оказавшись под прохладными струями душа, прогулка достигла своей цели. Кипевший в ней гнев сконцентрировался на беспардонном поведении Теда. Теперь Элизабет не стеснялась разразиться истерическим потоком обвинений против него, против Кет, Офелии, против всей этой дурацкой ситуации.

Через полчаса она вернулась в гостиную, спокойная и собранная, в светлом льняном платье с вышитыми по подолу полевыми цветами.

На столике у окна Касс уже сервировал холодный ланч, и она почувствовала, что проголодалась. Но когда через полчаса Касс вошел убрать тарелки, ее блюдо было отставлено в сторону, салат съеден лишь наполовину, а Элизабет сидела, тупо глядя в окно, положив локти на стол и уткнувшись подбородком в сплетенные пальцы.

Увидев Касса, она вздрогнула.

– Простите, я задумалась. – В мыслях она была в Лондоне, где Тед и Кет, глядя в глаза друг другу, сидели за ресторанным столиком. – Салат был очень вкусным. Но боюсь, у меня нет аппетита.

– Вы устали, мисс, от прогулок по такой жаре! Сегодня что-то ужасное, может разразиться гроза, вот увидите.

Он поднял полный поднос, собираясь унести его.

– Э-э-э… вы случайно не знаете, мисс, когда мистер Тед собирался вернуться? – Элизабет отрицательно покачала головой. – Понимаете, что получается, – продолжал он, – в субботу у меня свободный вечер, и мистер Тед обычно ест вне дома, но утром он мне ничего не сказал, и я подумал, коль скоро вы здесь, на всякий случай надо что-нибудь приготовить. В духовке жарится цыпленок, доходит он медленно, и я подумал, не могли бы вы…

Элизабет подняла руку.

– Ни слова больше, Касс. Только перед тем как уходить, покажите мне, что к чему, и я сама покормлю мистера Теда, когда он появится.

Касс расслабился.

– Дело в том, – признался он, – что я вышел в финал соревнований по дарту и хотел бы успеть в паб. К половине пятого, если вас устраивает.

Получив согласие Элизабет, он удалился. Но едва Касс успел дотащить поднос до кухни, как у дверей раздался звонок и он заторопился открывать.

Элизабет лишь застонала, услышав в холле голос Офелии! Попасть ей на прицел после нападения Кет – нет уж, это слишком!

Дверь скрипнула, и в щель просунулась аккуратно причесанная голова Офелии.

– Не помешала? – вежливо осведомилась она. – Теда еще нет дома?

Элизабет поднялась ей навстречу.

– Нет, еще нет, – с подчеркнутой любезностью ответила она.

Офелия, облаченная в брючный костюм цвета слоновой кости, вошла в комнату.

– Какая я глупая, конечно же, нет. Ведь Кет поехала в Лондон встретиться с ним.

Элизабет промолчала. Она испытала горькое удовлетворение, получив подтверждение своим самым худшим опасениям.

– Вам не стоит волноваться, дорогая. – Офелия бросила на нее взгляд. – Они старые друзья и обожают проводить время в обществе друг друга. Они всегда были очень близки. Было даже время, когда… – вздохнув, она не договорила.

Элизабет захотелось запустить чем-нибудь в эту лицемерную улыбающуюся физиономию. Вместо этого она вежливо предложила:

– Не хотите ли присесть? – показывая на кресло со сломанными пружинами.

– Благодарю вас, но я не могу долго задерживаться. У меня сегодня к обеду полковник Трайс. Сейчас он играет в шахматы с моим отцом, кроме того, я должна дать указания на кухне. Не хотите ли присоединиться к нам? – добавила она.

– Нет, благодарю вас, я с минуты на минуту жду Теда. – Элизабет мило улыбнулась.

Удивленно вскинутые брови Офелии дали понять, что она сомневается в его скором появлении.

– Конечно, – пробормотала она и, прежде чем уйти, добавила: – Я забежала сказать, что завтра вечером устраиваю небольшой прием с коктейлями и надеюсь, что вы с Тедом тоже будете на нем. Мне бы хотелось познакомить вас с нашими ближайшими соседями, я им рассказала о вас, и они умирают от желания познакомиться с вами.

Элизабет захотелось узнать, что же она рассказала им, впрочем, можно предположить.

– И мне очень повезло, – продолжала Офелия, – я сумела уговорить заглянуть к нам нашу знаменитость. Сомневаюсь, что вы о нем слышали – скорее всего, как и большинство сегодняшних молодых людей, вы предпочитаете поп-музыку. – Она снисходительно усмехнулась. – Это сэр Мартин Стюард, знаменитый дирижер.

Слышала ли она о нем! Прошлым летом Элизабет несколько часов отстояла в очереди за билетами, чтобы попасть на его концерт в Альберт-Холле, где он дирижировал сочинением «Сны Иеронимуса».

– Я хотела бы представить вас ему, – продолжала Офелия, – но боюсь, как бы общение с ним не показалось вам трудноватым. Он исключительно… э-э-э… утонченный человек. И должна признаться, что порой я и сама теряюсь, когда он начинает говорить о музыке. – Снова тот же смешок. – Но обещаю, что как только смогу, подойду и выручу вас.

– Благодарю вас, – сухо сказала Элизабет.

– Значит, вы передадите Теду… когда увидите его… что я жду вас обоих примерно в половине седьмого.

– Да, я непременно передам. – К счастью, ее здесь уже не будет, подумала она, но Тед и Кет, конечно же, не откажутся от приглашения.

– На редкость жаркий день, вам не кажется? – завела она было светский разговор, провожая Офелию до дверей. Ей надо быть вежливой с Офелией, это не так уж и сложно, если учесть, что она с ней больше не встретится.

– Просто ужасный! – Офелия стала обмахиваться. – Боюсь, что нас ждет гроза. Вы не боитесь остаться здесь одна?

– Вы имеете в виду, если Тед не приедет? О, нет, – небрежно бросила Элизабет. – Я люблю грозу. – Она с детства панически боялась ее. Но что значит еще одна невинная ложь на фоне того вранья, которое окружало ее последнее время?

Когда за Офелией закрылась дверь, Элизабет вернулась в кабинет и какое-то время постояла, глядя на телефон и прикидывая, не стоит ли ей позвонить бабушке в Австралию и ввести ее в курс истинного положения дел. Но она не пришла ни к какому решению, кроме одного: утром уехать отсюда. Да и в Австралии сейчас глубокая ночь.

Вернувшись в гостиную, она задумчиво уставилась в окно. Солнце давно уже скрылось, и низкие облака, смахивающие на грязные мотки шерсти, висели едва ли не на деревьях. Элизабет бесцельно бродила по комнате. Тед и Кет скорее всего уже завершили ланч. И можно предположить, что вернулись в его квартиру – без сомнения, она у него есть в городе, хотя он никогда не упоминал о ней. Элизабет сжала зубы и стала повторять слова, которые скажет ему, когда он появится.

Минуты ползли одна за другой, и в комнате становилось все темнее. Элизабет ждала начала грозы – пусть она скорее разразится, пусть в неистовстве стихии сольются воедино небо и земля. Это ожидание уже стало мучительно томить ее.

Сразу после четырех появился Касс с подносом, на котором стоял чайный сервиз. Элизабет показалось, что он с сочувствием посмотрел на нее, увидев, как она забилась в угол дивана.

– Чашечку чая ради здоровья! – сказал он веселым тоном. Поставив поднос, Касс включил настольную лампу. – Вот так-то лучше. Холодает, мисс, для огня все готово, осталось только поднести спичку. Полешки в корзинке, а спички на каминной доске.

Чай был самым приятным из всего, что ей выпало за день, и она постаралась растянуть удовольствие как можно дольше, опустошив чайник и съев два пирожных. Когда позолоченные часы на камине пробили четверть шестого, она вышла на кухню, где застала Касса, наводившего глянец на ботинки. Кухня оказалась просторной, с полным набором разных кухонных принадлежностей, со стенами, обшитыми дубовыми панелями, которые придавали ей уют. Из духовки шел упоительный аромат жареного цыпленка с приправами. Касс с гордостью познакомил Элизабет со своим хозяйством. Все блестело и сверкало.

– Цыпленку ничего не сделается, когда бы вы его ни вытащили, – сказал он, садясь на стул, чтобы натянуть высокие ботинки. – Я оставил миску с едой для Бенджамина. Они привык тут обедать.

Элизабет пообещала покормить и Бенджамина.

– Надеюсь, вы одержите победу в матче по дарту, – подбодрила она Касса, когда тот снимал прорезиненный плащ с крючка за дверью.

Веселый маленький человечек вскинул два больших пальца и расплылся в широкой улыбке.

– Приложу все старания, – пообещал он, выходя.

Когда задняя дверь за ним закрылась, Элизабет осталась на кухне, приглядываясь через окно к темной груде облаков. Ей стало грустно и одиноко, она почувствовала, как ею овладевает депрессия. Не имеет смысла жалеть себя.

Элизабет услышала мяуканье у ног и, опустив глаза, увидела, что Бенджамин с надеждой смотрит на нее. Взяв его на руки, она прижалась щекой к его мягкой шерстке. Но Бенджамину нужно было совсем не это, он ждал других знаков внимания.

Он вырвался у нее из рук и выжидающе уставился на Элизабет, пока она открывала жестянку с кормом. Элизабет стояла над ним, пока он не съел все до конца и не вылизал миску. Как легко кошку сделать счастливой. Она грустно улыбнулась.

Элизабет вернулась в гостиную, и Бенджамин, как собачонка, побежал за ней. В комнате было довольно тепло, но мрачно и безрадостно, и Элизабет поежилась, задергивая портьеры. Она растопила камин и, усевшись на коврик, стала смотреть на языки разгорающегося пламени. Бенджамин сидел рядом, старательно умываясь после сытного обеда.

Именно он первым отреагировал на надвигающуюся грозу. Внезапно он сел на задние лапки, вскинул голову и прислушался. После чего, завопив, забился куда-то в угол комнаты. А через мгновение и Элизабет услышала далекий низкий рокот. Первым ее желанием было взбежать наверх и сунуть голову под подушку, как она это делала, когда была маленькой. Но она приказала себе не глупить: она уже не ребенок и оснований для паники нет. Это всего лишь летняя гроза, и она скоро кончится.

В этом Элизабет глубоко ошибалась. На следующий день газеты сообщили, что графство Кент пострадало от самого продолжительного и серьезного шторма, который принес массу разрушений.

Когда первая ослепительная молния блеснула в проеме портьер и осветила комнату, Элизабет залезла на диван и забилась в угол, прижав к уху подушку, но тут же последовал грохот, едва не оглушивший ее.

Это было только началом. При каждой вспышке молнии Элизабет чувствовала, что у нее судорожно сжимается желудок, и нервы вот-вот сдадут. Съежившись в углу дивана, она слушала яростные раскаты грома, которые то утихали, то разражались с новой силой.

Неужели это никогда не кончится? Элизабет поймала себя на том, что всхлипывает от страха. На какое-то мгновение наступила тишина. Элизабет затаила дыхание. Постепенно гром начал стихать, пока не перешел в низкое ворчание где то в отдалении. Элизабет прислушивалась к потокам ливня, молясь, чтобы гроза наконец прекратилась. Когда откуда-то появившийся Бенджамин прыгнул на диван и уселся рядом с ней, она поняла, что буре пришел конец. Кошки это всегда чувствуют… Элизабет подумала, что следовало бы посмотреть, не повредил ли шторм помещения под самой крышей. С трудом поднявшись и убедившись, что все там в порядке, она в изнеможении упала на кровать и попыталась расслабиться.

Элизабет не заметила, как задремала, а проснувшись, почувствовала себя лучше: дрожь прошла и голова прояснилась. Она посмотрела на часы. Было двадцать минут восьмого. Гроза кончилась. Тед, возможно, давно уже дома. Но скорее всего он остался в Лондоне, и они с Кет проведут ночь в его квартире.

Элизабет твердо решила, что при первой же возможности унесет ноги из этого дома, и ничто не сможет остановить ее.

Приняв решение, она приступила к практическим действиям: вытащив из шкафа дорожную сумку, положила ее на кровать, затем открыла комод и стала выкладывать свою одежду.

Элизабет складывала платье, когда услышала шаги по лестнице. Мышцы ее напряглись.

– Бетти… Бетти… где вы?

Она не откликнулась, а когда дверь открылась, даже не повернулась, поглощенная складыванием.

– Какой чертовщиной вы тут занимаетесь? – Он еле шевелил языком, словно был пьян.

– Укладываюсь, – как можно спокойнее сказала она. – Утром я уезжаю.

– О, нет, – едва не простонал он.

Готовая к сопротивлению, если это будет необходимо, она повернулась и увидела, как Тед повалился на кровать. Вид у него был просто ужасный: лицо пепельного цвета, а одежда мокрая и в грязи.

В долю секунды Элизабет оказалась рядом с ним на другом конце комнаты, весь ее гнев испарился.

– Тед… что случилось? Вы ранены? Послать за доктором?

О Господи! Очевидно, он попал в аварию, подумала она, серьезно ранен, может, умирает, а она…

– Не суетитесь, девочка. – Он приложил ладонь ко лбу. – Лучше попросите Касса.

– Касса нет, – сказала Элизабет, – не сомневаюсь, что вам нужен врач.

– Мне… врач… не нужен, – медленно, как бы объясняясь с ребенком, произнес он. – Все, что мне нужно, это горячая ванна и хорошая порция виски.

Он начал было приподниматься, но она уложила его обратно.

– Лежите.

Элизабет быстро наполнила ванну горячей водой, вынула из шкафа теплый халат, повесила его на дверь ванной и вернулась в комнату.

Он лежал, не шевелясь.

– Все готово, – сказала она, стараясь унять волнение. – Идемте.

Тед раздраженно отмахнулся от нее, но встав, покачнулся, она подхватила его и помогла добраться до ванной, и он принял ее помощь уже без возражений.

Войдя в ванную, он бессильно опустился на пробковый стул. Элизабет стащила с него промокшее пальто и, поколебавшись, принялась за мокрые носки и обувь.

– Справитесь сами со всем остальным? – спросила она. – Если хотите, могу помочь, я не из стеснительных.

– Справлюсь, – пробормотал он сквозь зубы, и она поняла, как ненавистна ему его беспомощность.

Элизабет вылетела в гостиную и налила большую порцию виски. На мгновение она помялась у дверей ванной, затем решительно вошла без стука. Тед, вытянувшись, лежал в горячей воде. Он торопливо присел и, нахмурившись, посмотрел на нее.

– Я вас сюда не приглашал – сказал он.

– Еще бы! Я принесла вам вот это. – Она улыбнулась, настолько он был сейчас уморителен.

Элизабет протянула ему стакан, и из воды высунулась смуглая рука, схватившая его. Тед что-то пробормотал, очевидно, поблагодарил.

– Скоро будет готов обед, – сказала она. – Может, вы отправитесь прямо в постель, а я вам туда принесу поесть?

Он сделал глоток виски и наконец слабо улыбнулся ей.

– Я сейчас вылезу, – сказал он. – А теперь валите отсюда, а то я начинаю нервничать.

Когда Элизабет спускалась вниз, до ее слуха донесся шумный плеск воды, свидетельствующий, что с Тедом все в порядке.

Оказавшись на кухне, Элизабет аккуратно сложила его мокрую одежду в угол. Касс займется ею.

Она заглянула в духовку. Пахло восхитительно. Нагрузив тележку, она покатила ее в гостиную и стала накрывать на стол. Дождь еще продолжал хлестать в окна, но в комнате уже было уютно: из-под абажура лампы падали отсветы на столовое серебро и хрустальные бокалы, нарядно смотревшиеся на белой скатерти. Элизабет поставила на стол хрустящие булочки (скорее всего, Касс испек их утром), кувшинчик со сливками и вазочку с клюквенным вареньем. Затем заглянула в бар в поисках бутылки вина и извлекла одну, которая, по ее мнению, могла подойти к жареному цыпленку. Она подбросила пару полешек в огонь и улыбнулась, увидев Бенджамина, свернувшегося на диване.

Она слышала, как Тед в спальне говорил по телефону. Через несколько минут он спустился. На нем были серые брюки и купальный халат.

– Теперь вы выглядите лучше. – Элизабет улыбнулась. – Вы готовы перекусить? Касс оставил жареного цыпленка.

Тед сел за стол и с восхищением оценил сервировку.

– Как в пятизвездочном отеле, в самом деле, великолепно! Это как раз то, что мне сейчас нужно, – сказал он. – Поесть и отвести душу в остроумном разговоре.

Элизабет сделала усилие, чтобы ответить в том же духе, легко и небрежно.

– Первое я вам могу обещать, – бросила она через плечо, удаляясь на кухню.

Расставив тарелки, она протянула ему бутылку вина.

– Это подойдет?

– «Сент Эстеф», хороший выбор, – сказал он, прочитав этикетку. – И подходящая температура. Фред, видимо, вымуштровал вас. – Поддразнивая, он глянул на нее.

Элизабет не обратила внимания на его тон и занялась цыпленком. Тед разлил вино по бокалам.

– А теперь, – сказала она, – не будете ли вы так любезны рассказать мне, что случилось?

– Ну, если коротко, чтобы не утомлять вас, произошло следующее. Едва я повернул на дорогу, ведущую к дому, как хлынул дождь, и я не заметил, что путь мне преграждает огромное дерево, упавшее, скорее всего, от удара молнии. Я резко затормозил, рванул руль в сторону, пошел юзом, и угодил в кювет, заполненный водой, а машина легла на бок. Дверь заклинило, а когда я наконец открыл ее, то свалился в кювет, ну а результат вы видели.

Элизабет выразила искреннее сочувствие.

– Вам не повезло, – сказала она. – Гроза была ужасной. – Она непроизвольно поежилась.

Тед бросил на нее внимательный взгляд.

– Вас она так потрясла? Вероятно, поэтому вы и стали упаковывать вещи?

Она вспыхнула.

– В общем-то… да… то есть, нет… Я хотела ответить «да» на первый вопрос и «нет» – на второй.

– Тогда в чем же дело? – мягко спросил он.

Она, конечно, могла изложить ему все причины своих обид, но удержалась и лишь пожала плечами.

– В данный момент это неважно.

– Я бы хотел знать, – продолжал настаивать он.

– Я не сомневаюсь, – резко сказала она. – Но и мне бы хотелось многое выяснить, однако вы ничего не говорите.

– Достаточно честно, – согласился он, поднимая бокал. – Давайте выпьем за то, чтобы все выяснилось. Чтобы между нами больше не было тайн.

Элизабет сделала глоток вина. Между нами! Она встретила его взгляд – встретила и выдержала. На его губах появилась странная улыбка, которой раньше она никогда не замечала. Как же он привлекателен, подумала она, не в силах справиться с охватившим ее волнением. Свет лампы падал на его худые щеки, и из-под полуприкрытых ресниц блестели глаза, напоминавшие темные озерца. Прекрати! – приказала она себе, ты же не собираешься начинать все сначала.

– Вам повезло, – небрежно сказала она, – что в машине с вами не было Кет.

– Кет? – он удивленно поднял брови. – Почему она должна была быть со мной в машине?

– Утром она зашла сюда, разыскивая вас. – Элизабет нервно отщипывала кусочки хлеба. – А потом Офелия сообщила мне, что она поехала к вам.

– Боюсь, что она впустую потратила время. Я не был в офисе. Большую часть дня я провел в порту. Точнее, в большом здании на южном берегу реки, которые фирма использует под склад вина.

Элизабет как-то была там с Фредом и запомнила прохладу подвалов, длинные ряды стеллажей с тесно лежащими на них бутылками, маленький кабинетик, в котором управляющий складом разбирался с бумагами и таможенными пошлинами.

– Да, – продолжал Тед. – Мне нужно было обсудить с управляющим массу вопросов. Там было… – Он прервался и нахмурился. Им снова овладели деловые заботы.

Но в голове Элизабет крутилось лишь то, что он сказал о Кет, или, вернее, то, чего он не говорил. Похоже, его совсем не волновало, что он с ней разминулся.

– Но давайте оставим дела, – сказал он. – Мне и так пришлось полночи и весь сегодняшний день заниматься ими. Я хотел бы получить удовольствие от этого изысканного обеда. Кулинария Касса действительно нечто особенное.

Элизабет охотно согласилась. Значит, он провел ночь не с Кет. Возможно, она ввела себя в заблуждение?

– А теперь расскажите, – предложил Тед, когда после цыпленка они приступили к кофе, – чем вы занимались весь день, то есть до того, как вас напугала гроза. Надеюсь, вы скучали по мне. – Он скользнул взглядом по ее лицу.

– О, для этого я была слишком занята. Касс трогательно хлопотал вокруг меня. Я устроилась на веранде с книгой, а Бенджамин составлял мне компанию. Затем я с удовольствием прогулялась вдоль дороги. Касс угостил меня превосходным ланчем, а потом пожаловала Офелия. Да, кстати она сказала, что устраивает завтра прием и хочет, чтобы мы с вами были на нем. Она мечтает познакомить меня с соседями, с сэром Мартином Стюардом. – Тед скорчил физиономию, услышав о приглашении, но при упоминании о сэре Мартине как-то даже просиял.

– Отлично, будет хоть один умный человек, с которым можно поговорить. Сэр Мартин великолепная личность и выдающийся дирижер. Вы слышали о нем?

За десертом они с удовольствием поговорили о музыке, и наконец Элизабет встала.

– Я пойду, приготовлю кофе, – сказала она.

Тед придержал ее за руку.

– Оставьте все как есть. Комната такая уютная, когда за окном шумит дождь, а в камине трещит огонь. Отличное завершение дня для утомленного бизнесмена. – Он подвинул к дивану низкий столик и с удовольствием вытянул свои длинные ноги.

На кухне Элизабет остановилась у булькающей кофеварки, чувствуя радостный подъем духа. Может, и в самом деле Тед не влюблен в Кет, а его загадочное желание таким образом обзавестись невестой не связано со стремлением вернуть Кет, с надеждой подумала она.

Элизабет принесла поднос и поставила его на низкий столик у дивана.

– Я вспомнил, что у меня есть пластинка «Ночи в садах Испании» де Фальи, а дирижер сэр Мартин, – сообщил ей Тед.

– Великолепно, – машинально ответила Элизабет. Она заметила, что он выключил настольную лампу, и теперь комнату освещали только отблески горящего камина. Приглушенный свет, мягкие звуки музыки… Ее охватило волнение, и чтобы не выдать его, она стала собирать со стола тарелки.

– Оставьте, Касс уберет, – властно остановил ее Тед. Протянув руку, он ухватил подол ее платья. – Садитесь рядом и отдохните. – Он взял ее за руку и усадил рядом на диван. Теперь его рука лежала у нее на плече. Элизабет внезапно смутилась. – Гроза была страшная. Вы, наверное, очень перепугались? – спросил он.

– Ужасно! – она поежилась. – Я все время дрожала, как желе. Мне казалось, что в любую минуту молния может ударить прямо в трубу. Бенджамин тоже перепугался, – добавила она, потянувшись, чтобы погладить кота, лежащего на другом конце дивана.

Тед притянул ее поближе и прижался щекой к ее волосам.

– Жаль, что меня здесь не было, – тихо сказал он.

– Вы никак не могли оказаться здесь, поскольку сидели в кювете, – напомнила она ему.

– Да уж! А когда мне удалось выкарабкаться, я ввалился к вам в таком виде, да еще нарычал на вас. Прошу прощения.

– Это неважно, главное, что вы не пострадали. У меня ужасно болезненная реакция на дорожные происшествия, а мысль об этом первым делом пришла мне в голову, когда я увидела вас. В детстве я потеряла обоих родителей. Они погибли в автокатастрофе. Бабушка, наверное, рассказывала вам? И я совсем не помню их, – добавила она тихим сдавленным голосом. Элизабет вытащила из кармана юбки носовой платок и вытерла нос. – Простите, – сглотнула она.

Тед взял ее за подбородок и повернул лицом к себе. Он осторожно смахнул с ее глаз слезинки.

– Моя дорогая маленькая Бетти, – хрипло прошептал он. – Я очень люблю тебя.

Она поняла, что он хочет ее поцеловать, и не отстранилась от его губ. От поцелуя у нее закружилась голова. Все поплыло перед глазами. Положив руки ему на плечи, она увидела, что его купальный халат сполз, и не заметила, как ее пальцы задвигались по его влажной шее и задержались на груди. По его телу пробежала дрожь, он обнял ее и притянул к себе. Его поцелуи становились все более страстными, язык скользил по ее губам, и, когда проник в рот, она почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Напряжение между ними стремительно росло, Элизабет все плотнее прижималась к нему, с жадностью отвечая на его поцелуи, пальцы ее блуждали в его густых волосах.

– Бетти, дорогая, – прошептал он, – давай отбросим все, ведь мы с тобой жених и невеста.

Элизабет показалось, что ее окатили ведром холодной воды.

– Нет! – вскрикнула она, упираясь ему в грудь. – Нет.

– Почему нет? – взмолился он.

– Потому что я не ваша невеста.

Его объятия ослабли, и, стремительно высвободившись, она резко отодвинулась на край дивана, едва не придавив спящего Бенджамина. Разбуженный таким бесцеремонным образом, кот обиженно мяукнул и, спрыгнув, устроился на коврике у камина, делая вид, что смертельно оскорблен. Этот забавный маленький инцидент заставил Элизабет рассмеяться. Она присела рядом с Бенджамином и стала гладить его.

Тед не пошевелился, и когда Элизабет подняла на него глаза, то в неверных отсветах пламени камина не смогла уловить выражения его лица. Никто из них не проронил ни слова. В комнате продолжала мягко звучать испанская музыка и, казалось, время остановилось.

Наконец Тед, что-то сдавленно пробормотав, встал и выключил музыку. Воцарилась тишина. Он поднес к губам чашку и с отвращением поставил ее на место.

– Остыл, – сказал он. Элизабет вскочила.

– Я сейчас подогрею, – сказала она, подхватывая поднос.

Он перехватил ее руку и заставил вернуть поднос на место.

– Оставьте его, – коротко бросил он. – Теперь вам лучше пойти спать.

Элизабет выпрямилась.

– Не пытайтесь обращаться со мной, как с ребенком. – Она уже кипела от гнева.

– Если вы ведете себя, как ребенок, какого обращения вы можете ожидать? – Голос у него был ледяным. – Если вы так же вели себя с Фредом, то неудивительно, что он вас бросил.

Это было уже чересчур.

– Могу ли я напомнить вам, – Элизабет старалась говорить с достоинством, но голос у нее предательски дрожал, – что сцена соблазнения была организована вашими стараниями? – Она махнула рукой в сторону камина, дивана, проигрывателя, выключенной настольной лампы. – И если оно не получилось, то упрекать можете только себя. А теперь я в самом деле иду спать и утром уезжаю, о чем заблаговременно предупредила вас. И этим вечером не произошло ничего такого, что могло бы заставить меня изменить свои намерения.

Она повернулась, собираясь выйти из комнаты, но Тед одним движением оказался у нее за спиной, схватил ее за плечи и резко повернул к себе лицом.

– Ни одна девушка так со мной не разговаривала! – рявкнул он.

– Еще как разговаривала, – фыркнула она ему в ответ. – Вот я, например. – Сейчас они оба кипели от возмущения.

– За что и придется расплачиваться. – Он притянул ее к себе с такой силой, что она не могла вздохнуть, и приник к ней страстным жадным поцелуем, который, казалось, никогда не кончится. Когда он наконец отпустил ее, она сделала шаг назад и изо всей силы влепила ему пощечину, после чего вылетела из комнаты и, взбежав по лестнице, заперла за собой дверь спальни.