Текст книги "Притяжение сердец (Сборник)"

Автор книги: Миранда Ли

Соавторы: Люси Гордон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Заканчивая тираду, Амбер дрожала с головы до ног. Бен побледнел. Не ослышался ли он, когда она назвала себя влюбленной по уши дурочкой? И почему она так боится его прикосновения?

Грешные мысли, завертевшиеся в его голове, вероятно, отразились и на лице.

Верхняя губа Амбер немедленно изогнулась с неприкрытой издевкой.

– Да, вот это больше похоже на Бена Синклера, которого я знала и презирала, – процедила она. – Пожалуйста, не трудись больше скрывать истинные чувства ко мне. И, ради Бога, оставь свои запатентованные комплименты. Ты напрасно сотрясаешь воздух, я больше не веду дела компании. Папа снова взял бразды правления в свои руки. Я согласилась присутствовать на этом ужине только потому, что он попросил меня. Так что не льсти себе и не воображай, будто причина в тебе. И наряжалась я не для тебя. У меня свидание после ужина.

Образ Амбер в объятиях другого мужчины вызвал у Бена вспышку необузданной ревности.

Он схватил стакан с виски, залпом осушил его и с грохотом поставил на стойку.

– Вот повезло парню, – процедил он с беспощадной холодностью. – Ему не придется даже кормить тебя перед тем, как уложить в постель. И кто же этот счастливчик? Местный бизнесмен? Солдат? Моряк? Индейский вождь? Молчишь? Интересно, почему?

Бена понесло, и оскорбления посыпались с его языка одно за другим.

Голубые глаза Амбер вспыхнули.

– Единственное, что мне до чертиков надоело в Санрайзе, – процедила она, – это узколобые лицемеры, подобные тебе! Не вижу причин обороняться. Или опускаться до опровержений того, что тебе так сладко наговорила Беверли. Должна, правда, разочаровать тебя: я выдумала насчет свидания, потому что не выношу твоей самодовольной уверенности, что я нахожусь в полной твоей власти. А что касается твоих извечных предположений обо мне, то это ложь – я никогда не была доступной женщиной. Никогда! И сейчас у меня нет любовника. Я ни разу не была с мужчиной с тех пор, как рассталась со своим мужем три года назад.

От таких слов у Бена пересохло в горле. Она лжет. Не может не лгать! Амбер засмеялась.

– По лицу вижу, что ты мне не веришь. Экая новость! В твоих правилах верить худшему обо мне. Очень удобно, так как позволяет оправдать свое поведение той ночью, еще более отвратительное, нежели мое. Ты был грубым и подлым, а я – просто маленькой дурочкой, которая по наивности не могла придумать ничего лучшего. Но теперь я уже не столь наивна, как раньше, хотя и веду себя порой на редкость глупо. Вчера, например, когда ты поцеловал меня. Но самая моя большая глупость состоит в том, что я и вправду поверила, будто ты изменился. А ты совсем не изменился. Такой же грубый и подлый!

– Что здесь происходит? – внезапно раздался в гостиной рассерженный возглас. – Амбер, ты зачем нападаешь на нашего гостя?

Бен обернулся и увидел Эдварда Холлингзуорта в инвалидном кресле и самодовольную Беверли позади него. Похоже, ее устраивал такой поворот событий.

– Вовсе нет, – шутливо опроверг Бен, вновь почувствовав необъяснимое желание защитить Амбер. – Мы с Амбер любим время от времени пикироваться. Еще в детстве развлекались подобным образом. Я сокрушаюсь, например, насколько она избалованная, а она в ответ заявляет, что никогда не встречала никого тупее меня. Но это не более чем игра, не так ли, милая?

Амбер не ответила. Слово «милая» лишило ее дара речи. Похожее действие оно произвело и на пару в дверях.

Бен решил: кому суждено быть повешенным, тот не утонет.

Бен вознамерился узнать всю правду. Сегодня же. Об отношениях Амбер с Крисом, о ее браке. Но главное – о ее настоящих чувствах к нему.

Каковы бы ни были эти чувства, они весьма сильны. Иначе она не расстраивалась бы так из-за него.

Он подошел к ней сзади и нежно положил руки на плечи.

– Представляешь, несносная девчонка, они думают, будто мы не любим друг друга. Не погулять ли нам после ужина, Амбер?

Она повернула голову, чтобы посмотреть на него. Мышцы ее напряглись, но в глазах невозможно было ничего прочитать. Они словно остекленели. Взгляд Бена упал на приоткрытые губы, и его охватило нестерпимое желание поцеловать ее.

– Амбер не гуляет так поздно с мужчинами, не правда ли, дорогая?

Бен должен век благодарить Беверли за своевременное вмешательство, поскольку именно оно подтолкнуло Амбер к действию и качнуло весы в его пользу. Ее голубые глаза прояснились, и она холодно и презрительно взглянула на мачеху.

– Обычно да, – согласилась Амбер. – Но Бен – иное дело. Бену можно доверять – правда, милый?

Хотя Бен прекрасно понимал, что последние слова – сарказм, обоюдоострый меч, он не мог не насладиться ими. Понравился ему и эффект, произведенный на Беверли. Она пришла в бешенство. Отец Амбер с любопытством смотрел то на дочь, то на гостя.

Даже несмотря на болезнь, Эдвард Холлингзуорт выглядел весьма грозно. Из тех мужчин, которые любят идти собственной дорогой и которых не испугают никакие препятствия.

– Интересный поворот дела, – процедил Эдвард. – Не означает ли это, что вы теперь с большей охотой продадите свою землю, мистер Синклер?

Бен совершенно забыл о ферме. Не говоря уже о телефонном звонке с угрозами.

– Боюсь, нет, – ответил он с обманчивым безразличием. – Ферма принадлежит моей бабушке, а она отказывается ее продавать. И ничто не устрашит миссис Перл Синклер.

Отец Амбер напрягся в кресле.

– Что вы имеете в виду – «не устрашит ее»?

– Ей угрожают по телефону.

– Вы знаете кто?

– Пока нет. Но если я найду его…

– Холлингзуорты не имеют к этому никакого отношения, – проговорил Эдвард.

– Надеюсь.

Хозяин дома нахмурился.

– Перл не собирается заявить об этом в местной газете?

– Не знаю.

– Есть такие понятия, как «клевета» и «оскорбление чести и достоинства».

– Я знаком с ними.

– Тогда советую предупредить вашу бабушку, что я без колебаний подам в суд, если мое доброе имя будет опорочено.

– Это ваше право.

Эдвард Холлингзуорт был явно рассержен ходом их разговора.

– Тогда, думаю, нет смысла пытаться уломать вас за бокалом вина? – раздраженно проговорил Эдвард. – Нет смысла предлагать больше денег?

– Нет смысла.

– Но вы по-прежнему собираетесь после ужина увезти мою дочь? – проворчал он.

Бен улыбнулся.

– С вашего разрешения, сэр.

– Ха! Амбер никогда не спрашивает у меня разрешения. Но ее счастье очень важно для меня. Ты хочешь прогуляться с этим дерзким молодым человеком, доченька?

– Скорее нет, чем да.

– Но все равно поедешь?

– Если Бен настаивает.

Бен пытался выглядеть спокойным, когда взглянул на нее. Лишь несколько дюймов разделяли их лица. Он едва удержался от того, чтобы не поцеловать эти страстно тянувшиеся к нему губы.

Но он испугался, что этим все испортит. Каким-то образом ему удалось выдавить из себя беззаботную и, как ему хотелось надеяться, обезоруживающую улыбку.

– Конечно, настаиваю, Амбер, – проговорил он со смехом. – Настаиваю.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Амбер приняла окончательное решение где-то между десертом и кофе. В течение всего ужина она тщетно пыталась бороться сама с собой. Инстинкт самосохранения убеждал ее не ехать с Беном на прогулку. Ему ведь совершенно нельзя доверять. Опыт подсказывал, что он вовсе не собирается с ней разговаривать, он просто хочет продолжить то, что начал десять лет назад.

Бен напоминал ей дикого кота, старающегося выглядеть ручным и домашним. Но достаточно ему взглянуть на нее, и Амбер видела в его зрачках притаившуюся внутри хищную бестию. Бен мог усвоить с годами светский лоск, сколько угодно изображать вежливость и хорошие манеры, но внутри остался все тем же дикарем, живущим первобытными инстинктами.

Секс необходим ему, как еда и сон. И он хочет заняться с ней сексом.

Напрасно она думала, что он приехал обсудить предложение относительно продажи фермы. Ему нужно было совсем другое.

Придя к такому выводу, Амбер прекратила бороться с собой. Да, она хочет заняться сексом с Беном не меньше, чем Бен с ней.

Но как же трудно оказалось признать очевидное: неизбежность их любовной связи больше не пугала.

Чем, в самом деле, это ей грозит? – спросила она себя, поднося к губам чашку кофе.

Самое страшное, что может случиться, – она возьмет да и влюбится в него. Не влюбишься, мгновенно отозвался внутренний голос. Потому что ты уже…

У Амбер перехватило дыхание, и Бен, заметив неладное, участливо посмотрел на нее.

– Кофе слишком горячий? – спросил он.

– Горячеват, – немногословно ответила она.

– Прекрасный ужин, миссис Холлингзуорт, – проговорил Бен, пока Амбер пыталась собраться с мыслями. – И превосходное вино, Эдвард. Я бы с удовольствием не ограничился одной рюмочкой, но стараюсь не пить лишнего перед тем, как сесть за руль.

– Разумно, – пробормотал Эдвард, откинувшись на спинку инвалидного кресла. – Простите, ребята, что покидаю вас, но долго сидеть мне пока еще трудно.

Старинные дедушкины часы в углу пробили десять.

– Мне определенно понравилось ваше общество, Бен, – продолжил отец Амбер. – Вы совсем не напоминаете того злодея, которого нарисовала мне дочь. Амбер, почему бы тебе не приглашать почаще своего друга? Что касается земли вашей бабушки, ну что ж, придется поискать другое место для автостоянки.

Амбер нахмурилась. Она не могла поверить, что отец так быстро сдастся. Он даже не пытался уговаривать Бена. Как это не похоже на отца!

Кажется, тот прочитал ее мысли.

– И нечего смотреть на меня так, доченька. Торговый комплекс – твоя затея. Вот и занимайся этим сама. Насколько я вижу, ты сильнее влияешь на Бена, чем я. Не так ли, Бен?

Глаза Бена сверкнули, одна бровь приподнялась.

– Несомненно, – растягивая слова, проговорил он. – Я – пластилин в ее руках.

Наглая ложь! – рассердилась Амбер. Скорее она – пластилин в его руках. И он прекрасно знает это, хитроумный дьявол!

– Отвези меня в мою комнату, Беверли, – проговорил Эдвард, почти не раскрывая рта. – Похоже, я выпил вашу долю вина, Бен. Так по крайней мере говорит мой организм.

Амбер тут же поняла, что и она выпила за ужином несколько лишних бокалов вина. Голова слегка кружилась, по телу пробегала дрожь.

Избыток алкоголя всегда делал ее бесшабашной, это далеко не лучшее настроение, если она собирается ехать гулять с Беном и не позволить ему осуществить свои намерения. А она обязана это сделать, особенно теперь, когда поняла, что любит его.

Бен заявил, что изменился и хочет новых взаимоотношений с ней. Но эти заявления плохо вяжутся с тем взглядом, который он бросил на нее, когда она сказала, что после развода ни с кем не встречалась. На его лице было явно написано циничное недоверие.

Нет, он по-прежнему считает, что она раздвигает ноги перед первым встречным.

Неужели, зная все это, она отдаст Бену свое тело? Ведь он не любит ее, более того – презирает! Где ее женская гордость?

– Кончай есть, поехали! – воскликнул Бен, как только они остались вдвоем.

– Хорошо, я поеду, но при одном условии, – твердо ответила Амбер.

– Что за условие?

– Ты не будешь давать волю своим рукам, – заявила она, метнув на него пронзительный взгляд. – Ты сказал, что хочешь поговорить. Хорошо. Только поговорить. Соглашайся или поезжай один.

– Согласен, – бросил он.

Она нахмурилась.

– Что-то ты слишком быстро согласился.

– Ты мне не доверяешь?

Она засмеялась и встала.

– Или не доверяешь себе? – сухо прибавил он.

Амбер пришлось ухватиться за спинку стула, потому что у нее внезапно закружилась голова.

– Не льсти себе, Бен, и не считай себя неотразимым.

– Лучше не трать попусту время на разговоры, Амбер, и поехали. Не тяни, иначе я подумаю, что ты мечтаешь о том, чтобы я силой увез тебя отсюда и занялся любовью.

Амбер сама поразилась всплеску эротического возбуждения, который вызвали у нее эти, казалось бы, раздраженные слова.

– Ты не посмеешь!

– Ошибаешься, Амбер. Посмею. Но не собираюсь этого делать, потому что не в моих планах издеваться над тобой. Послушай, мне до смерти надоело, как мы ведем себя, когда вместе. Это совершенно ни к чему. Мы уже давно взрослые, а не сексуально озабоченные подростки и способны контролировать собственные эмоции и речь. Я хочу серьезно поговорить с тобой. Нормально пообщаться. Хочу знать о тебе все. Итак, что скажешь? – прибавил он после нескольких секунд наэлектризованного молчания.

– Что я скажу? – эхом повторила она, будучи не в силах ни думать, ни говорить.

Он улыбнулся, как не улыбался никогда раньше. Это была добрая и веселая улыбка, согревающая сердце.

– Выкладывай. Я все переварю.

У Амбер лихорадочно заколотилось сердце. Голова пошла кругом.

– Я хочу сказать… я должна сначала зайти в ванную!

Бен удивленно моргнул, потом рассмеялся.

– Как можно забыть о природе? Ты права. Я бы тоже зашел в туалет. Где он тут у вас?

– Сюда, – сказала она, выводя его в коридор. – Встретимся минут через десять на улице.

Амбер вбежала к себе в комнату и облегченно вздохнула… можно хоть немного побыть одной и собраться с мыслями.

Только не вздумай сдаваться после нескольких страстных слов и нежной улыбки, убеждала она себя. Этот мужчина никогда раньше не относился к тебе с уважением. Почему вдруг сегодня он должен измениться?

Здравый смысл подсказывал, что он способен вначале приласкать ее, а потом попытаться забросить удочку насчет повышения цены за ферму своей бабушки.

Следи за собой, Амбер. Как волка ни корми, а он все в лес смотрит.

Амбер торопилась и машинально побрызгала себя духами. Этими духами она пользовалась с шестнадцати лет, когда отец подарил ей первый большой флакон на день рождения. Это были любимые духи ее матери и назывались «Будуар». С едва заметным пряным ароматом. Совсем не сильным. Приятным и ненавязчивым. Но большинству мужчин он, похоже, нравился. Амбер никогда не пользовалась этими духами на работе. И намеренно не воспользовалась перед ужином. По совершенно очевидным причинам.

Ей страстно захотелось смыть с себя запах. Но духи уже впитались в волосы, шею, одежду.

Придется выкручиваться из ситуации.

Она неторопливо спустилась вниз, стараясь придать своему лицу выражение спокойной уверенности в себе.

Но не слишком преуспела в этом.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Бен глубоко вздохнул, наблюдая, как Амбер спускается по ступеням. Ее походка была неспешной, глаза настороженно смотрели на него.

Его охватило отчаяние. Даже столь короткого времени хватило, чтобы она вновь засомневалась и перестала доверять ему.

Но когда она приблизилась и гордо вскинула голову, как делала всегда, бросая ему вызов, он уловил волну аромата, того самого, который – он готов был поклясться – исходил от нее той ночью много лет назад. Легкий, экзотический аромат, скорее намек, чем запах. Дразнящий и невероятно возбуждающий.

Он нахмурился. За ужином от нее не пахло духами. Зачем она это сделала?

В свете всего происшедшего между ними возможен единственный ответ. И хотя этот ответ возбуждал, он не особенно нравился Бену.

Амбер пристально взглянула на Бена. Почувствовал ли он запах ее духов? Если да, то не смеется ли над ней? На мгновение что-то мелькнуло в его глазах, но потом лицо приобрело мрачно-задумчивое выражение.

– Куда ты собираешься меня везти? – преувеличенно бодро спросила она, стараясь скрыть растущую неуверенность.

Бен пожал плечами.

– Как насчет смотровой площадки на мысе? Весьма популярное место для субботних вечерних прогулок.

– А также прибежище любовников, что скрываются за запотевшими стеклами своих машин. Нет, спасибо! – отрывисто проговорила она, бросая на Бена укоризненный взгляд.

– Тогда предлагай ты.

Амбер подумала о коттедже, где она провела сегодня несколько часов, размышляя, что нужно сделать перед переездом. Это было бы идеальное место для разговора, будь она уверена, что Бен не набросится на нее.

– Давай просто поедем на пляж и пройдемся по берегу. Сейчас достаточно тепло.

– На какой пляж? На северный или на южный?

Северный пляж Санрайза был более протяженным и тихим. Но его неизменно заполняли влюбленные парочки, привлеченные многочисленными песчаными холмами и густой растительностью. На южном укромных мест куда меньше.

– Думаю, на южный, – сказала она.

– Южный так южный, – без колебаний согласился он, заставив ее снова засомневаться в его планах на вечер.

– Подожди меня в машине, – предложила она. – Я хочу пожелать папе спокойной ночи. Вернусь через пару минут.

– Хорошо.

Амбер нашла отца уже в постели. Беверли поблизости не было. Не прячется ли мачеха где-нибудь в доме, желая подслушать ее разговор с Беном? С Беверли станется.

– Ну, дочка, – заговорил отец, как только она вошла, – что ты собираешься сказать?

– О чем?

– О себе и Бене Синклере.

– Обо мне и Бене Синклере?

Он засмеялся.

– Ты – мастер по этим играм. Молодец. Но ты уже достаточно взрослая, чтобы распоряжаться собой.

– И достаточно взрослая, чтобы жить самостоятельно.

Он нахмурился.

– Что ты имеешь в виду?

– Я имею в виду, что переезжаю, папа. Большое спасибо за все, что ты сделал для меня после моего развода, но пришло время встать на собственные ноги.

Он кивнул, понимая, о чем она говорит, но явно сожалея, что ее не будет с ним под одной крышей. Амбер почувствовала угрызения совести. Трудно покидать его, пока он не совсем здоров. Она собралась уже рассказывать о своих проблемах с Беверли, но подумала, что это только расстроит его.

– Ты уже решила куда? – спросил он. – Ты ведь не уедешь совсем?

– Нет, никогда. Мне нравится жить в Санрайзе. И работать с тобой. Но я хочу переселиться в коттедж на холме, который купила компания. Конечно, я не рассчитываю, что ты мне его подаришь. Я выкуплю его за собственные деньги.

– Не знал, что у тебя есть деньги. Разве ты не отказалась от дележа имущества в обмен на развод без суда?

– Отказалась. Но Чад подарил мне множество украшений за те шесть лет. Кое-что я продала.

На самом деле она продала почти все, не в силах снова надеть ни одно из тех украшений. Она считала их платой за предоставленные услуги. То же касается и роскошных платьев, в которые муж любил наряжать ее. Все они ушли по неплохой цене в секонд-хэнд. Все равно ни одно из них не было в ее вкусе. Чаду нравилось обладание супругой, которая постоянно выглядит сексуально в обтягивающих платьях и броских украшениях. В то же время он ужасно ревновал к каждому мужчине, который обращал на нее малейшее внимание.

Она поежилась от мысли, что ей пришлось вынести за время брака.

– А кроме того, не забывай, папа, что ты платишь мне очень неплохое жалованье вот уже три года. Я откладывала.

– Ты? Откладывала деньги? Вот это новость! Пока ты не покинула дом, карманные деньги у тебя утекали сквозь пальцы.

– Да, тогда я была глупой девчонкой. Сейчас я повзрослела, ценю деньги и ненавижу сорить ими. Между прочим, на что мне было их тратить? Ты позволил мне жить здесь бесплатно, а мои потребности невелики. Послушай, Бен ждет меня в машине, так что я лучше пойду. – Она наклонилась, чтобы поцеловать отца в щеку.

Он хмурился, когда она подняла голову.

– Это духи твоей матери.

– Да, они.

– Красивая женщина была твоя мать, – задумчиво пробормотал он. – Ты очень похожа на нее.

– Ты это уже говорил.

– Твоя мать бывала иногда совершенно несносной. – Он нахмурился еще больше. – Ты не играешь с Беном, Амбер? Я имею в виду, ты не собираешься сделать какую-нибудь глупость, лишь бы заставить его продать землю?

Амбер засмеялась.

– Ни одна женщина не может играть с Беном, папа. Если только не хочет сгореть в огне страсти.

– И это случилось с тобой?

– В некотором роде. Но, думаю, и его немного опалило. А сейчас прекрати расспрашивать, папа. Я дам тебе знать, если между мной и Беном возникнет что-то серьезное.

– Ха! Ты никогда мне ничего не рассказываешь. И никому ничего не рассказываешь. Беверли больше всего расстраивается, что ты не делишься с ней женскими секретами.

– Я просто не слишком люблю откровенничать, – сухо ответила она, не желая вступать в дискуссию о своих отношениях с Беверли. – Спокойной ночи, папа. Спи крепко.

Когда Амбер сбежала с крыльца и села в машину, ей пришлось пуститься в пространные извинения перед Беном за долгое отсутствие.

– Все в порядке, – сказал Бен, хотя чувствовалось, что он нервничает. – Я ждал этой ночи десять лет. Несколько минут не играют роли.

Амбер резко повернулась и удивленно посмотрела на него.

– Что ты имеешь в виду? – спросила она пересохшими губами, когда он выехал на дорогу.

– Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду, – сквозь зубы проговорил он.

– Ты… ты обещал, что не прикоснешься ко мне.

– Это было до того, как ты спустилась вниз, благоухая духами.

Он заметил!

– Ты решила соблазнить меня, я не ошибся?

– Ошибся! Если ты думаешь только об этом, сейчас же разворачивайся и вези меня домой!

– Ладно, ладно, остынь! Я буду пай-мальчиком. Между прочим, я имел в виду не секс, когда говорил, что ждал десять лет. Хотя должен признаться, почти невозможно думать о тебе и не думать о сексе, – грустно прибавил он. – Я говорил о возможности прекратить войну и наладить нормальные отношения. Давно пора остановиться и как следует узнать друг друга, пересмотреть наши детские мнения.

– Зачем утруждать себя? Насколько мне известно, ты скоро женишься на одной девице из Сиднея.

Он метнул на нее сердитый взгляд.

– Кто, ради Бога, сказал тебе эту чушь?

– Твоя бабушка.

– Ну, она ошиблась, – процедил он, и сердце Амбер сжалось от волнения.

– Ты не собираешься жениться?

– Нет.

Некоторое время оба хранили молчание. Амбер отвернулась и невидящим взглядом смотрела в окно. Дорога, по которой они объезжали город, вилась меж холмов, окружавших Санрайз с трех сторон. Наконец Бен повернул машину на бежавшую по открытой ровной местности спокойную дорогу, обсаженную с обеих сторон кустами, что вела к пляжу. Амбер откинулась на спинку сиденья и вздохнула. Нежный морской бриз трепал ее волосы, запах морской соли щекотал ноздри.

– А ты адвокат, Бен? – спросила она, пока машина спокойно катила к морю.

– Нет. Я – эксперт по контрактам и процедурам слияния корпораций. Иногда помогаю готовить дела для суда. Не уголовные дела. У нас есть специальная команда адвокатов, выступающих в суде.

– А ты сам не хотел бы стать адвокатом?

– И носить эту идиотскую мантию и шапочку? Нет уж, увольте!

– Тебе нравится работать юристом?

– Хочешь знать правду?

– А для чего мы поехали сюда?

– Ты права! Ну слушай тогда! Не знаю, виновата ли в этом моя профессия, но я недоволен своей жизнью в Сиднее. Как ни странно. Я всегда считал себя городским мальчиком. Все три года, пока учился здесь в школе, не мог дождаться, когда вернусь в Сидней. Конечно, я добился успеха, но…

– …не нашел счастья?

Он искоса взглянул на нее.

– Нет, Амбер, не нашел. А ты?

– Я? Что я?

– Ты счастлива?

– Счастлива? – повторила она и, вдруг испугавшись открыть свою душу, спряталась за общими фразами: – Счастье – иллюзорное понятие. Думаю, живу не хуже других.

– Ты нарушаешь правила игры, Амбер, – возразил он, останавливая машину на небольшой стоянке на берегу океана. – Но я примерно этого и ожидал. Ты похожа на меня. Добровольно ни в чем не сознаешься. Однако сегодня мне нужна правда, вся правда, и ничего кроме правды.

– И да поможет мне Бог? – усмехнулась она, тщетно пытаясь унять дрожь.

Бен улыбнулся слегка ироничной улыбкой.

– Его помощь и мне бы определенно не помешала, – проговорил он, заглушил двигатель и вышел из машины. – Пойдем прогуляемся.

На пляже было свежо, но не холодно. Ее волосы разлетелись на ветру, когда она пошла навстречу протянутым рукам Бена.

И вдруг остановилась на полпути. Бен пожал плечами и опустил руки. Потом засунул их в карманы джинсов и зашагал к полоске песка, отделявшей их от прибоя.

Амбер чуть слышно простонала, глядя ему вслед, и поспешила за ним.

– Стой! – закричала она, обнаружив, что невозможно идти по песку на высоких каблуках.

Он остановился и подождал, пока она снимет туфли. Но даже босиком идти по песку было трудно.

– Пойдем ближе к воде, – предложила она. – Там песок плотнее.

Наконец они зашагали рядом вдоль кромки воды.

– Итак, продолжим, – сказал он. – Ты счастлива?

Амбер подмывало соврать, но она решила быть честной до конца.

– У меня случались моменты радости и личного удовлетворения, особенно в последний год. Но настоящего счастья не было никогда. Деньги не главное в жизни. Я была ужасно одинока. Мне до боли не хватало настоящей любви и внимания. После смерти мамы отец работал по двадцать часов в день и никогда не находил времени для меня. Людям, которых он нанимал присматривать за мной до и после школы, не было до меня никакого дела.

– Если ты думаешь, Амбер, что я поверю в твое трудное детство, то глубоко заблуждаешься. Ты и понятия не имела о трудностях!

– Да, меня баловали, – согласилась она. – Но я действительно страдала, Бен. Я знаю, что ты мне не веришь, но это правда.

– Ха! Уж если страдала, то не от одиночества. Подружек и влюбленных в тебя мальчиков всегда было хоть отбавляй!

– Подруг в основном привлекали мои деньги, а мальчишек – фигура и смазливое личико. Настоящих подруг мне найти так и не удалось. А мальчики хотели только одного. Приходилось все время отбиваться, – грустно проговорила она.

– До тех пор, пока не появился Крис.

Амбер отпрянула на секунду, пока не поняла, что Бен верит, будто она спала с Крисом. Пора наконец покончить с этим давним заблуждением. Вот только стоит ли упоминать о том, что она оставалась девственницей до выпускного бала?

Амбер внимательно посмотрела на привлекательное лицо Бена.

– Что? – спросил он, хмурясь.

– Ты сказал, что хочешь слышать правду, Бен. Я скажу тебе кое-что, но боюсь, ты мне не поверишь. Хотя у меня нет причин лгать.

Он криво усмехнулся.

– Я поверю чему угодно о тебе, Амбер. Неужели ты не знаешь? Выкладывай.

– Очень хорошо. Мы с Крисом никогда не занимались сексом. Ни до бала, ни после. И все его рассказы обо мне – ложь. Он мстил мне, Бен. Я была девственницей до той ночи. Клянусь.

Амбер ожидала прочитать недоверие на лице Бена. В конце концов, Крис постарался в подробностях расписать ее «достоинства». Удивительно, как все эти сплетни не дошли до ушей ее отца.

А главное, любой мужчина, хоть что-то понимающий в сексе, решил бы, что она исходила эту дорожку сотни раз. Слишком легко и безболезненно все прошло, а она оказалась такой… отзывчивой. Бен не мог не прийти к заключению, что ей не впервой заниматься любовью.

Она ожидала увидеть любую реакцию на столь неожиданное откровение, но только не выражение душевной муки в его глазах. У Бена был настолько печальный вид, что Амбер бросила свои туфли на мокрый песок и подняла руки, чтобы погладить его напряженное лицо.

– Бен, милый, – не раздумывая, сказала она, думая только об одном: как успокоить его. – Ты же не мог знать. Я понимаю. Не расстраивайся. Ты говорил, что хочешь выяснить отношения. Что хочешь знать правду. Вот она, правда.