Текст книги "Ничего не вижу. Ты будешь моей (СИ)"

Автор книги: Мира Митрофанова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Глава 4

Георгий

– Проходи, – небрежно стянув обувь, я кивнул Васе в сторону гостиной, а сам отправился на кухню разгружать пакеты.

К тому моменту, как мы добрались до дома, пацан подрастерял боевой настрой, и я решил дать ему несколько минут спокойно осмотреться. Впрочем, мне и самому надо было перевести дух и подумать, чем занять ребёнка. В том, что классические дядюшкины методы не сработают, я убедился ещё в супермаркете, когда, получив карт-бланш, Василий пошёл за зубной щёткой, а на все предложения разнообразить давно выданный мне сестрой «детский» список продуктов ответил решительным отказом. Так что теперь холодильник ломился от скучной полезной еды. Я как раз складывал очередной йогурт, когда увидел на полке открытые консервы и вдруг понял, что забыл про ещё одного… Василия.

– Твою мать, – бросив пакет, я рванул в гостиную, чтобы предупредить гостя не подходить к злобному пушистому засранцу. Жениному сыну на сегодня уже и так хватило моральных и физических травм. – Вась…

Однако открывшаяся взору картина заставила меня удивлённо замереть на пороге – мой, всей душой ненавидевший детей, да и людей в принципе, кот, спокойно сидел напротив мальчика и милостиво позволял себя гладить. Впрочем, Васе стоило отдать должное – маленькая ладошка едва касалась рыжей шерсти.

– Уже познакомились? – я шагнул в гостиную, и на меня тут же посмотрели две пары голубых глаз.

Одна – полная неподдельного восторга, вторая – транслировавшая не менее красноречивое недоумение.

– Как его зовут? – спросил Василий, когда я опустился на пол рядом с ними.

– Васька, – ответил я, в знак приветствия почесав за ухом своего сожителя, и усмехнулся. – Твой тёзка.

– Кто? – нахмурился Крылов младший.

– Тёзка. Тот, у кого такое же имя.

На несколько мгновений Вася задумался, а я с опозданием понял, что ребенок вполне мог обидеться на невинную шутку. Но, к моему облегчению, он удовлетворённо кивнул:

– Хорошее имя.

А потом вдруг потянулся за своим рюкзаком, достал блокнот с ручкой и стал старательно выводить буквы.

– Через «з», – поправил я, с интересом заглянув в блокнот. – Что ты делаешь?

– Пишу новое слово. Это мама придумала.

– Здорово! – искренне восхитился я Жениным подходом к воспитанию. – Можно посмотреть?

В ответ Василий молча протянул мне словарик, который, надо сказать, оказался весьма занимательным чтивом. Особенно меня порадовали перечёркнутые красными крестами, запрещённые к употреблению слова и комментарии Крыловой на полях. За своим весельем я не сразу заметил, что ребёнок совсем сник.

– Перед сном мама всегда объясняет мне непонятные… – тихонько поделился Вася и поднял на меня полные слёз глаза. – Она же не умрёт?

– Ну ты чего, конечно, нет! – выпалил я, почувствовав, как от неожиданного вопроса в груди всё сжалось. – С мамой всё в порядке.

– Нет, не в порядке, я знаю, – всхлипнул он, зло вытерев мокрые щёки. – Зачем тогда операция…

Конец фразы потонул в горьком рыдании, но смысл я и так понял. Переглянувшись в ошарашенным котом, который предпочёл ретироваться на диван и теперь наблюдал за происходящим с безопасного расстояния, я притянул к себе пацана. Он удивительно долго продержался.

– Вась, мы с Вадимом тебя не обманываем, – немного слукавил я, совершенно не представляя, как успокоить Жениного сына. Обычно мой максимум – подуть на содранную коленку и облегчить страдания купленным втихаря от родителей мороженым. – Знаешь, я ведь тоже был врачом, кое-что в этом понимаю… Всё будет хорошо, вот увидишь.

Вслед за очередным всхлипом послышался тяжёлый вздох, и Вася отстранился.

– Не думай о плохом, – я слегка сжал худенькие плечики и шутливо взъерошил чёлку. – Ты большой молодец, я бы на твоём месте уже обделался от страха.

Впечатлённый похвалой, в которой, к слову, не было ни капли вранья, Василий поднял на меня полный затаённой надежды взгляд. Даже плакать перестал.

– Правда?

– Правда, – как можно серьёзнее подтвердил я. – Маме с тобой очень повезло.

– Папа всегда говорит, что мужчины не плачут… – насупился Вася и стыдливо опустил глаза.

Неприязнь к Жениному бывшему мужу родилась ровно в тот момент, когда узнал о его существовании. И чем дальше, тем сильнее становилось это чувство. Умом я понимал, что не должен ронять в глазах ребёнка авторитет отца… Но, похоже, ниже всё равно было уже некуда.

– Глупости, – с трудом подавив раздражение, хмыкнул я. – Особенно если мама попадает в больницу. Просто мы делаем это незаметно, чтобы не расстраивать её ещё больше.

Кажется, мои слова очень вдохновили Василия. Он гордо расправил плечи, но потом вдруг недоверчиво прищурился.

– И вы не расскажете?

– Конечно, нет, – подмигнул я и протянул ладонь для рукопожатия. – Будет наш с тобой секрет. Договорились?

Ответом мне стала по-детски искренняя улыбка, и маленькая рука уверенно легла в мою.

– Договорились!

Ну что же, общий язык с пацаном, я, похоже, нашёл. Со слезами тоже справились, осталось только продержаться до утра. Жаль, в своих установках я не уточнил до какого именно… Потому что ни утром, ни следующим вечером Женя не очнулась.

Глава 5

Георгий

– Георгий Владимирович, а… – Ошарашенный взгляд секретарши метался между мной и Васей. – А где Евгения Ефимовна?

– На больничном, – коротко бросил я, помогая Василию снять промокшую толстовку. Настроение и так было ни к чёрту, а внезапно начавшийся ливень испортил его окончательно. – Кофе сделай, пожалуйста.

– А… – снова издала невнятный звук Карина. – А Васенька…

– А Васеньке какао, – знакомству всех вокруг с сыном Крыловой я уже даже не удивлялся.

Ответом стала оглушительная тишина. Похоже, моя секретарша зависла… Впрочем, одного строгого взгляда хватило, чтобы её тотчас сдуло из приёмной. Конечно, я понимал, что своим поведением давал отличную почву для сплетен, но объяснять не было ни сил, ни желания. Тяжело вздохнув, я с тоской посмотрел на пустой Женин кабинет. Прошло уже почти двое суток. Вадим продолжал повторять, что она просто спит и причин для беспокойства пока нет, и тупо шутил, как сильно мы достали Крылову, раз она решила отдохнуть таким своеобразным образом. А мне с каждой минутой становилось всё поганее.

– Посидишь у мамы, ладно? – попросил я Васю и включил свет. – У меня скоро собрание, а потом важная встреча.

– Окей.

Внимательно осмотрев Женин кабинет, он устроился на диване и принялся собирать в стопки в беспорядке валявшиеся на журнальном столике буклеты и каталоги. Я сел рядом.

– Хочешь чего-нибудь? Бутерброд, булочку?

Василий отрицательно покачал головой.

– Надо покушать.

Ноль реакции. В переводе с Васиного – меня послали далеко и надолго. За ничтожно короткое время нашего знакомства я уже успел узнать, что Женин сын мог быть крайне упрям (впрочем, ничего удивительного). Возможно, стоило просто оставить чужого ребёнка в покое, но за завтраком Вася почти не притронулся к еде, и это чертовски беспокоило. Ну а раз уж он сам решил, что моя компания предпочтительнее Сониной…

– Твоя мать с меня три шкуры сдерёт.

Нехорошо манипулировать детьми. Однако другого способа добиться желаемого, кроме как воззвать к состраданию и мужской солидарности, если логические доводы больше не работали, я пока не придумал. В ответ Василий так тяжело вздохнул, словно из нас двоих ребёнком был я.

– Попозже, – со скрипом, но всё-таки сдался он.

Вася уже успел навести порядок и теперь аккуратно раскладывал принадлежности для рисования. Не похоже, что ему хотелось заниматься творчеством, но, видимо, как и мне, нужно было чем-то себя занять. Весь вчерашний день мы провели в нервном ожидании новостей от Краснова и извели себя настолько, что начали вздрагивать от каждого звонка.

Покрутив в руках новенькую пачку акварельных карандашей, Вася с хмурым видом отложил ту в сторону и устало завалился на диван.

– Не хочется рисовать? – я легонько потрепал светлые волосы

Этим утром мы минут пятнадцать пытались уложить его модную стрижку, чтобы «получилось, как у мамы». Первым психанул Василий и, плюнув на это гиблое дело, просто взъерошил чёлку пальцами, так что портить было нечего.

– Не-а, – выдохнул мой соратник по несчастью.

В ответ я притянул пацана поближе и ободряюще сжал плечико. Что уж тут скажешь? Такими нас – молча пялящимися в одну точку – и застала Карина.

– Ваш эспрессо, Георгий Владимирович. – Поставив на столик кружки, она подмигнула Васе. Похоже, успела взять себя в руки за время отсутствия. – И какао.

– Спасибо.

– Спасибо, – вслед за мной повторил Василий и улыбнулся своей фирменной улыбочкой, от которой секретарша едва не растаяла.

Я чуть слышно усмехнулся – далеко пойдёт. Надо будет взять у него мастер-класс.

– Не за что, солнышко, – Карина с умилением прижала к груди пустой поднос, но, на её счастье, вовремя вспомнила о своих обязанностях. – Георгий Владимирович, все собрались в конференц-зале. Ждут только вас.

– Пять минут.

Выпить кофе, успокоиться, настроиться на работу. Я уже и не помнил, когда сам проводил обычные планёрки, для этого у меня была… Женя. Везде, чёрт возьми, Женя! Оказалось, я так привык к постоянному присутствию Крыловой в своей жизни, что даже два дня без неё были сродни пытке. Будто конечности лишился.

– Всё, хватит… – глухо рыкнул я, растёр лицо и наткнулся на удивлённый Васин взгляд. Великолепно… Для полного счастья осталось только ребёнка напугать. – Работать пора, – попытался оправдать внезапный эмоциональный всплеск и, поднявшись с дивана, залпом опрокинул в себя кофе. – Если что – зови. Думаю, часа за три управлюсь, потом сходим с тобой куда-нибудь, идёт?

Василий, потянувшись за какао, согласно кивнул, а я с облегчением выдохнул. На полноценный приём пищи тянуло слабо, но лучше, чем ничего…

Покинув Женин кабинет, я попросил Карину приглядывать за мальцом и отправился в конференц-зал. Судя по взбудораженным взглядам женской половины коллектива и молчанию, мгновенно воцарившемуся, стоило только переступить порог, обсуждали мои сотрудники что-то безумно интересное. Карина времени зря не теряла. Не удивлюсь, если к завтрашнему дню мы с Крыловой станем давними любовниками, а Вася – моим тайным сыном… В этот момент я вдруг понял, что очень бы этого хотел. Вот так просто и по-идиотски неожиданно осознал – я уже давно считал Женю своей. А к концу собрания, и половины которого не запомнил, твёрдо решил, что заберу их с Василием себе.

Удовлетворившись этой мыслью, я хоть и с трудом, но наконец смог сосредоточиться на работе. Знакомство с практикантами, три встречи. Как раз шла последняя, когда из приёмной донёсся испуганный возглас секретарши, а следом, с грохотом ударившись о стену, распахнулась дверь.

– Мама звонит!

В кабинет ворвался маленький блондинистый вихрь, и через мгновение в моей руке оказался мобильный. Я даже не сразу понял, что произошло. Посмотрел на экран, где отсчитывались секунды активного звонка, перевёл взгляд на взбудораженного ребёнка, и, бросив клиенту скупое «извините», поднёс телефон к уху.

– Да?

Сердце ухнуло куда-то в желудок, а спустя мгновение на том конце провода раздался хриплый и немного удивлённый знакомый голос:

– Гош?..

Глава 6

Женя

Меня разбудил писк. Такой отвратительный и громкий, что создавалось впечатление, будто на голову надели кастрюлю и самозабвенно долбили по ней поварёшками. С трудом разлепив весившие, казалось, целую тонну веки, я снова зажмурилась от резанувшего по глазам света, а прострелившая висок боль отозвалась где-то в копчике.

– Ну привет, спящая красавица, – сказал кто-то голосом Краснова. – Выспалась?

Я вновь медленно открыла глаза, но в этот раз обошлось без подстав. Перед собой я увидела немного мутного Сашиного брата, который крутил в руках медицинский фонарик.

– Жень, ты меня слышишь?

– Ага, – каркнула какая-то хриплая ворона.

Совершенно не желавший соображать мозг, наконец, признал в писке работающий монитор пациента, а под носом обнаружилась дико неудобная канюля (хотя поставщик уверял в обратном), которую я же Краснову и продала. По всему выходило – я была в больнице. Вот только… почему? Суд в очередной не состоялся, мы с Васей ехали в офис, а потом… Тело среагировало быстрее, чем я успела сформулировать мысль и тем более задать вопрос.

– Вася…

– Эй, куда поскакала, – схватил меня за плечи Вадим, не дав свалиться с койки. – С ним всё хорошо, он дома.

Несколько секунд я тупо пялилась на Краснова, пока пыталась уложить информацию в разрывавшейся на части голове, и, с облегчением выдохнув, откинулась на подушку. Слава богу…

– У меня чуть сердце не остановилось…

– Да я слышал, – хмыкнул Вадим и покосился на монитор. – С Василием всё в порядке, не волнуйся.

Коротко кивнув, я сжала пальцами виски. Вопросов было море, но мне всё же удалось вычленить наиболее животрепещущий:

– А со мной?

Судя по тянувшейся из-под простыни дренажной трубке и полусидящему положению, бывало и лучше. Но опознать повреждения оказалось сложно – по мне будто каток проехался. Хотя я помнила, что удар был не очень сильный… Видимо, меня добила не вовремя сработавшая подушка безопасности.

– Сотрясение, ушиб рёбер, один оскольчатый перелом и гемоторакс. Через недельку-другую будешь огурцом. – В своей привычной манере выдал Вадим. – Как себя чувствуешь?

– Хреново, – честно призналась. – Сколько я здесь?

– Почти двое суток.

Из груди вырвался протяжный стон, а следом грязное ругательство, как нельзя лучше описывавшее ситуацию.

– Надо… чёрт, – поморщилась я. На секунду показалось, что в висок вогнали дрель. – Надо позвонить Косте…

Страшно было даже представить, что пришлось пережить моему сыну. Оставалось надеяться, что его отцу хватило мозгов засунуть свою принципиальность в…

– Вася с Волковым.

– Чего? – уставилась я на Краснова, уверенная, что ослышалась.

– Когда вы попали в аварию, Василий позвонил Гоше. К Косте ехать отказался. Но ты права, обязательно надо позвонить – эти двое из меня уже всю душу вытрясли… – закатил глаза Вадим.

Я же могла только, как идиотка, хлопать глазами. До меня лишь сейчас стало доходить, что сама я никак не могла оказаться в частной клинике… Но Вася! Как он… Как вообще?.. И почему именно моему начальнику?!

Видимо, последний вопрос я задала вслух, потому что Вадим пожал плечами:

– Не знаю, сама у них спросишь. Так, – он посмотрел на часы, – мне пора. Твой телефон у меня на зарядке, занесу через пару минут. Я на связи. Тебе что-нибудь нужно?

Я растерянно покачала головой, понимая, что никаких внятных ответов от Вадима не дождусь. Соображать и анализировать тоже выходило туго, зато природные потребности вдруг стали ощущаться особенно ярко.

– В туалет бы.

– Ни в чём себе не отказывай, – хохотнул мой лечащий врач и кивнул куда-то вниз, а я заметила ещё одну трубочку – потоньше.

– О боже… – хныкнула я и под заливистый смех Вадима спрятала лицо в ладонях.

За что мне всё это?

– Сейчас пришлю медсестру, – Краснов слегка похлопал меня по плечу и поднялся со стула. – Дренаж тоже можно снимать.

Попрощавшись, он ушёл, а уже через пять минут надо мной колдовала старшая медсестра Валентина Степановна. Её же пришлось попросить найти Васин контакт, потому что самостоятельно это сделать не получилось – экран сейчас казался отвратительно ярким месивом сливавшихся друг с другом символов. Ощущая себя беспомощным слепым котёнком, я с благодарностью приняла из рук медсестры телефон и с замиранием сердца вслушалась в длинные гудки.

– Мамулечка! – раздался спустя несколько секунд родной звонкий голос.

– Привет, солнышко, – выдохнула я, чувствуя, как в уголках глаз собираются слёзы. Слава богу, он не пострадал. Я бы не пережила. – Как ты, родной? Всё хорошо?

– Ты проснулась! – воскликнул Вася. Послышался странный шум, а следом топот детских ног. – Гера, мама проснулась!

– Вась… – попыталась привлечь внимание я, но мой обычно скупой на проявление эмоций ребёнок не слушал.

На заднем фоне Карина причитала что-то про важную встречу, затем хлопнула дверь, и я в ужасе замерла, предвкушая реакцию Волкова.

– Мама звонит!

На несколько мгновений повисла тишина, а затем в трубке раздался напряжённый голос моего начальника:

– Да?

– Гош?.. Привет. Прости, пожалуйста…

– Ну и напугала же ты нас, – тут же перебил меня Георгий. В его голосе было столько неприкрытого облегчения, что я даже растерялась. – Как ты?

– Нормально…

– Мы сейчас приедем, – нетерпящим возражений тоном произнёс Волков. – Вась, беги собирайся, через пять минут выходим. – И снова мне: – Тебе что-нибудь привезти? Что-то нужно?

– Нет… наверное… пока не поняла.

– Ок. Скоро будем.

Звонок прервался, и я, не успев сказать и слова, ошарашенно уставилась на смолкший телефон. Всё это было очень странно и неожиданно. Мой босс – контрол-фрик и страшный зануда во всём, что касалось работы, которая, к слову, составляла девяносто девять процентов его жизни (оставшийся приходился на менявшихся с космической скоростью женщин), ненавидел, когда нарушался «естественный ход вещей». Георгий терпеть не мог отклонения от графика, накладки и форс-мажоры, а ещё личное на работе… но притащил туда моего сына и, кажется, прервал встречу. Неужели Волкову так тяжело пришлось без помощницы в эти два дня, что он ломанулся ко мне при первой возможности?

Я откинула телефон на тумбу и прикрыла глаза, совершенно не понимая, как реагировать. А сознание тем временем снова стало замутняться. Надо было заставить себя хотя бы доползти до ванной, пока окончательно не подействовал ядерный коктейль из успокоительного и обезболивающего… Но дальше мыслей дело не зашло. Я не заметила, как отключилась, а проснулась от разносившегося по палате громкого шёпота.

Глава 7

Женя

– Нет, Вась, пусть спит

– Но почему?! – явно негодовал мой сын.

– Потому что маме надо отдыхать, – последовал спокойный, но твёрдый ответ.

К моему огромному удивлению, вместо ожидаемых споров послышался шумный вздох и смиренное «ладно». Ну ничего себе… Это его «ладно» было проявлением высшей степени уважения и означало, что Вася будет слушаться, даже несмотря на свое абсолютное несогласие. До этого момента «ладно» кроме меня удостаивались лишь Саша, Вадим и прошлая воспитательница.

– Поздно, похоже, мы всё-таки её разбудили… – чуть громче, с едва заметной усмешкой произнёс Гоша.

Я хотела ещё немного тихонько полежать и послушать, как дальше будут развиваться события, но, видимо, спалилась. Пришлось просыпаться.

– Привет, – я открыла глаза и нашла взглядом своих посетителей.

– Мамочка!

Уже через мгновение ко мне нёсся маленький вихрь, но, прежде чем Вася с разбегу бросился в объятия, Гоша в последний момент успел схватить его за капюшон толстовки и немного притормозил.

– Вась, о чём мы говорили? – без тени раздражения спросил Волков и отпустил. – Аккуратно.

В ответ мой сын коротко кивнул и, приподнявшись на носочках, как смог, обнял меня за ноги.

– Мамуля… Как хорошо, что ты проснулась.

Сердце затопило невообразимой нежностью. Я пригладила непослушные волосы и крепко сжала прохладную ладошку.

– Как ты, котёночек? – Внутри всё леденело от ужаса при мысли, чем могла закончиться авария. – Испугался?

Василий отрицательно замотал головой.

– Нет! Я даже не плакал! – слишком эмоционально выдал маленький врунишка и, словно в поисках поддержки, обернулся к Гоше. – Скажи!

– Подтверждаю, – совершенно серьёзно ответил подошедший к нам Волков и снова взъерошил светлые пряди, которые я так старательно причёсывала пальцами. – Вась, не хочешь пойти поздороваться с Катюшей?

Я замерла, наблюдая за молчаливым диалогом, и не сдержала поражённого вздоха, когда Вася закатил глаза, достал из кармана мобильник и деловито уточнил:

– Пятнадцать минут вам хватит поговорить?

Уголки Гошиных губ чуть дрогнули в улыбке.

– Хватит.

Вася кивнул, ещё раз порывисто меня обнял и выбежал из палаты, которая с его уходом заполнилась нашим приглушённым смехом.

– Ох, – зажмурилась я, пережидая очередной спазм, и почувствовала, как рядом прогнулась койка.

– Хреново? – участливо поинтересовался босс.

– Не то слово, – я со вздохом откинулась на подушку. Каждое движение головой отзывалось новым уколом боли. Я заставила себя приоткрыть глаза и посмотреть на Волкова. Выглядел он неважно. Даже в полумраке палаты я заметила залёгшие под глазами тени и небрежную щетину. – Спасибо тебе огромное, Гош.

У нас были хорошие, довольно близкие рабочие отношения. Как иначе, если приходилось столько времени проводить вместе? Командировки, дедлайны, ночное допиливание отчётов. На связи двадцать четыре на семь… Да я по звуку шагов могла определить, в каком настроении Волков! И всё же прекрасно понимала, что была лишь винтиком в хорошо отлаженном механизме. Важным, но не незаменимым. Гоша не обязан был помогать, особенно после устроенного скандала.

Не сказать, что бы я чувствовала себя виноватой… В последнее время я всё чаще стала задумываться об увольнении. И чем дальше, тем привлекательнее казалась эта идея. Разумеется, босс не виноват в моих проблемах… Он всегда ставил бизнес на первое место и не скрывал этого. Может, потому и добился такого успеха. Поначалу я относилась к нему с пониманием – зарплата с лихвой покрывала все неудобства и отсутствие свободного времени – но больше не могла. Я устала. Устала пахать в ритме Волкова, чувствовать себя умным калькулятором на ножках и подыгрывать в игре «скажи нет личной жизни». После пяти лет работы и моих искренних стараний хотелось хоть немного человечности и понимания. И когда Гоша отказался дать первый за долгое время, пусть и внеплановый отгул, у меня сорвало планку. Перед уходом я наговорила ему такого, что впору было сразу швырнуть вслед трудовую книжку… Но вот Волков сидел здесь, вперив в меня какой-то совершенно непостижимый взгляд. Он никогда раньше так на меня не смотрел.

– Брось. Ты бы сделала то же самое.

– Да, но… Всё равно спасибо. Особенно за Васю.

Поразительно, как быстро ему удалось найти подход к моему сыну. У него на всё имелось своё мнение, и обычно взрослым не хватало терпения на объяснения и уговоры. Вася даже своего отца слушаться не хотел, а тут…

– Очень смышлёный парнишка… – Волков мягко усмехнулся. – Особенно для почти шести. – Наверное, в этот момент на моём лице отобразилась самая идиотская улыбка, как которую я была способна. Ну какая мать останется равнодушной? – Жень… – вдруг серьёзно заговорил Гоша. – Я, возможно, лезу не в своё дело… Но, когда я забирал Васю, он сказал, что между отцом и детдомом выберет второе. Твой бывший муж…

Щёки и шею опалило жаром стыда от осознания, что именно имел в виду Волков.

– Нет, что ты! Конечно, нет… – Чёрт, как же неловко. Ох, и котёнок… Вот что о нас думают посторонние люди? – У нас нормальные отношения.

Возможно, то была лишь игра теней, но на мгновение мне показалось, что Волков помрачнел.

– Ну, хорошо, – задумчиво хмыкнул он, а через несколько секунд невозмутимо продолжил: – В любом случае я присмотрю за Васей, пока ты в больнице.

Предложение оказалось настолько неожиданным, что я не сразу нашлась с ответом.

– Эм… – выдала невнятное мычание. – Я попрошу свекровь или…

– Не надо, – Волков тут же пресёк попытку возразить, чем снова меня огорошил. – Зачем ребёнку лишний стресс? Мы хорошо поладили. Правда, чувствую, Василию со мной скучно – надо будет решить вопрос с садиком, чтобы я мог его отводить и забирать.

Гоша говорил так убедительно, будто сидеть с чужими детьми было для него в порядке вещей, и мой всё больше напоминавший переваренную кашу мозг не смог найти ни одного вразумительного аргумента против.

– Это неудобно…

– Неудобно, Евгения Ефимовна, штаны через голову надевать.

– Ладно, – в точности, как мой сын, ответила я.

Я и сама не поняла, зачем согласилась, но думать было слишком больно. И раз уж Георгий решил взять на себя эту необходимость… А ещё мне очень не хотелось отправлять Васю к бывшему мужу. Недавно он наотрез отказался оставаться у отца, но я никак не могла добиться причины. Ни от одного, ни от другого.

– Вот и умница.

Видимо, я действительно хорошо приложилась головой, потому что в голосе Волкова померещилась нежность. Но поразмышлять об этом не успела – в палату вернулся Вася.

– Всё? – спросил он у Георгия, на этот раз готовый побороться за моё внимание.

– Всё, – усмехнулся босс, поднявшись с койки, и усадил Василия на своё место. – Общайтесь, схожу к Вадиму пока.

Я с благодарностью кивнула в ответ, в то время как Вася уже делился со мной полученными за два дня впечатлениями. Про какую-то Лену из садика, про кусты и Волкова… Даже спрашивать ничего не пришлось. Информация воспринималась плохо, поэтому я, лишь время от времени реагируя на рассказ заинтересованным мычанием, пыталась вычленить важное. По всему выходило, что я не только ужасная мать, чей сын оказался не по возрасту самостоятельным, но и женщина так себе. Раз уж никого ближе начальника у меня не нашлось… Зато Георгий у нас на высоте – Вася был в полном восторге от новой няньки.

– … представляешь? – воскликнул сын, вытянув меня из полудрёмы.

Знать бы ещё, что именно его так восхитило…

– Ага.

– Мам?

– Мм?

– Ты меня не слушаешь, да?

– Прости, солнышко, – виновато улыбнулась. Обманывать смысла не было, Вася просекал враньё на раз два. – Голова болит.

Он окинул меня внимательным взглядом и недовольно поджал губы.

– Так бы сразу и сказала, – тяжело вздохнул мой котёнок. – Молчу.

– Иди сюда, – я аккуратно притянула сына поближе, чтобы тот лёг рядом. На моей больничной кровати люкс легко мог поместиться ещё один взрослый человек. – Давай ты мне потом ещё раз все расскажешь, хорошо? Я сейчас очень туго соображаю.

– Хорошо, – кивнул Вася и уткнулся мне в живот. – Я соскучился.

– Я тоже, – я принялась привычно перебирать пальцами светлые пряди, которые сегодня вместо детского шампуня пахли Гошиным парфюмом, и, наконец, почувствовала, как из тела ушло последнее напряжение. Где-то на задворках сознания мелькнула мысль, что я ничего не спросила у Волкова про въехавшего в нас водителя и мою машину… Но исчезла так же быстро, как появилась. – Очень сильно.