Текст книги "Случайно... Злой? (ЛП)"

Автор книги: Мими Джин Памфилофф

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 4

Это был не просто поцелуй. Нет. Чаам открылся ей, чтобы показать свои мучения, сжигающую боль его одиночества. Она увидит его сердце, душу и разум. А потом Чаам и Мэгги займутся любовью и раскроют сладко-горькую правду. Что он будет делать, если поймёт, что Мэгги и в правду его пара? А это важно? Как ни смотри на это, ситуация нереальна. Его мир не подходил для этой деликатной смертной, а Чаам не мог отвернуться от того, что он. Но и не мог не двигаться вперёд, желая узнать, почему судьба соединила их. Он прижался к губам Мэгги и скользнул в её рот языком, выплескивая из себя каждую унцию необработанного сексуального голода, который сжигал его изнутри. Больше никаких игр.

Несколько адских мгновений, Маргарет вела себя целомудренно и праведно, пока её стены не рухнули, и она не обняла Чаама, отвечая на поцелуй с жадностью, жаром и раскованностью.

"Да..."

Тут же всё тело заполнилось её светом, достигая каждого уголка его души.

"Чёрт возьми, чувак. Она должна быть твоей парой".

Чааму не нужно заниматься с ней любовью, чтобы ощутить мощную связь между ними. И вместо того, чтобы казаться тяжёлой судьбой, как он себе это представлял, связь наполнила тихой силой и душевным спокойствием. Неважно, что будет дальше, он найдет способ быть с Мэгги.

– Скажи, что хочешь меня, – выдохнул он между поцелуев.

Мэгги отстранилась и посмотрела ему в глаза.

– Что ты?

– Маргарет, а это важно? Ты чувствуешь, что нам суждено быть вместе, а я ждал тебя всю свою жизнь. Ты чувствуешь правду, так скажи, что хочешь меня.

Что она могла сказать? Кем бы он ни был, только что просто отправил её корабль в бушующие волны неизведанных вод. Этот поцелуй! Словно древний циклон кочевого ветра, который служил Чааму свидетелем многие века. Каждая волнующая эмоция и обыденная мысль, каждый удар его одинокого сердца... Мэгги наблюдала за всем, видела лица всех, кому он помогал, родных и врагов. Она чувствовала его разочарование от роли, возложенной на него, и внушение, поддерживающее его, даже когда мысль о том, что очередной день в роли Бога, сведёт с ума, довлела над ним. О Господи! У неё в голове был сумбур. Словно она только что побывала на съемочной площадке вестерна о Диком Западе, и вдруг решила заглянуть в окно салуна, но поняла, что реальный мир как раз там.

Он говорил правду. Но как могли Боги существовать и о них никто не знал? Мир не так прост. Вся жизнь искусственных фасадов рушилась у её ног, а в этой новой реальности каждая фибра существа Мэгги пела об истине: она была рождена, чтобы быть с Чаамом. Поэтому ни один другой мужчина не тронул её сердца.

"Я не сломанная..."

Мэгги вздохнула. Да, она хотела его. Не хотела делать следующий вздох без него. Она усыхала и умирала за то мгновение, пока грубые руки не касались ее голой кожи, без его губ, интимно исследующих её тело, без него глубоко внутри её тела. Мэгги могла упасть, если не получит всё это прямо сейчас.

– Да, – наконец, промурлыкала она.

На его полных, греховных губах, в обрамлении лёгкой щетины, расцвела порочная улыбка.

– Да, что?

– Ты действительно собираешься заставить меня сказать это?

– Естественно.

– Я хочу тебя, – произнесла она, но в глазах сияло то, что было на сердце и душе – безумная, полная, эпическая истина, которую слова никогда не смогли бы выразить: Мэгги принадлежала Чааму. По крайней мере, она чертовски этого хотела.

– Это не мольба.

– Не дави, – прошипела она.

– Я не говорил, что ты должна умолять словами.

Он аккуратно, не задевая больную лодыжку, усадил Мэгги на землю.

– Покажи телом, что ты чувствуешь. – И расстегнул пуговицу на её платье.

Ее внутренности скрутились в узел предвкушения. Ещё одна пуговица. За ней другая.

Мэгги сглотнула.

– Прекрасна. – Он провёл кончиками пальцев по её полуприкрытой груди и натянул верёвки, которые сдерживали бока платья.

Но замер.

– А это что?

Кулон, который она не снимала со дня, когда отец... Господи! Её отец!

Она отстранилась и стянула половинки платья.

– Мне надо тебе кое-что сказать. – Инстинктивно, она понимала, что между ними не должно быть секретов.

"Бог ты мой! Я свихнулась, да?! Не могу поверить, что это произошло".

Чаам сократил расстояние между ними.

– Это может подождать? Если речь идет о видах, уверяю, мне всё равно. Будь ты чупакаброй, я бы тебя хотел.

"Что ещё за ерунда такая чупакабра?"

Она покачала головой.

– Мой отец пропал. Поэтому я оказалась в джунглях. И как бы сильно я не хотела заняться этим с тобой – что невероятно безумно и я не стану спорить, ты точно не человек, и я точно-точно не смогу выкинуть тебя из головы и души или жизни, потому что тоже видела это видение, которое было... было... невероятным, и просто сохну по тебе – но я должна найти отца.

– Сохнешь? Полагаю, это значит, что ты желаешь меня?

Она кинула.

– Желание глубокое и всепоглощающее?

Она опять кивнула.

Чаам на секунду злорадно улыбнулся.

– Как давно он пропал?

– Три дня. И ему было плохо.

– Предположу, что ты говоришь о его психологическом здоровье.

Мэгги вновь кивнула.

– Я успею съесть зефирку?

Чаам запихнул Мэгги себе за спину, но через мгновение застонал с облегчением.

– Чёрт возьми, Симил, сколько раз я говорил тебе не подкрадываться ко мне?

– Пять тысяч двести двадцать два раза, – ответила Симил. – И ещё шесть тысяч триста пятьдесят раз, прежде чем я услышала!

Мэгги сразу узнала странную рыжеволосую, только теперь она была одета в костюм мариачи[5]5
  Мариачи (исп. Mariachi) – один из самых распространённых жанров мексиканской народной музыки, являющийся неотъемлемой частью традиционной и современной мексиканской культуры и получивший известность во многих регионах Латинской Америки, Испании, а также в прилегающих регионах юго-запада США, где проживает значительное количество мексиканцев.


[Закрыть], в комплекте с ослепительным сомбреро. Естественно, локо-сомбреро.

– Забавно. Не расскажешь, какого черта ты здесь делаешь?

– Что? Богиня Подземного Мира не может отправиться на неспешную прогулку в джунгли, не имея никаких скрытых мотивов, особенно связанных с озорством, хаосом и мировым господством?

– Нет, – ответил Чаам.

Мэгги почему-то стало легче, что Чаам не особо жалел странную женщину, чертовски пугающую её.

– Когда я её встречала днём, она сказала, что ищет тебя, – прошептала Мэгги. Чааму.

Чаам посмотрел на неё.

– Ты уже встречалась с моей сестрой?

Мэгги кивнула, хотя на самом деле хотела скривить кислую мину, чтобы выразить полное отвращение к женщине, которую он назвал своей сестрой.

– Ух-гу. Она вышла из воды, когда я застряла на причале.

Чаам зашептал:

– Что она говорила?

– Только правду, брат, – ответила Симил. – Мэгги – твоя судьба.

Чаам зарычал.

– Ты что-то задумала, я знаю. – Он указал на причал. – Туда. Живо.

Симил закатила глаза и замаршировала к причалу.

– Боги. Прямо весь из себя босс, – прошептал она, проходя мимо Мэгги.

– Нет, он идеален, – прошипела Мэгги, поражаясь, что ей противны те, кто ругал Чаама.

– Ох, ты просто подожди, – возразила Симил и пошла дальше.

Пока Мэгги застёгивала платье, у Чаама и Симил был бурный разговор. Не то, чтобы Мэгги могла различить их лица в темноте, но вода хорошо проводила голоса. Мэгги никогда прежде не слышала так часто повторяющееся слово на букву "х". Позже, она поговорит с Чаамом про его неджентльменский лексикон. На данный момент, она внимательно слушала, как Симил вновь и вновь клялась, что пришла, не собирать... Она сказала души?

– Ты на хрен ждёшь, что я поверю, будто ты просто прогуляться вышла? – спросил Чаам.

– Да! Я услышала про того сверчка, и, ну... проклятье, Чаам! Ты знаешь, что случилось с Альберто, и я слишком остро отреагировала. Теперь ищу его.

– Впредь тебе наука не превращать людей в насекомых, и тем более не выпускать их в джунглях!

"О, Господи, – подумала Мэгги. – Они ведь не серьёзно?!"

– Я не хотела ему вредить, – возразила Симил. – Всего-то думала преподать урок за то, что он проводил много времени с той маленькой шлюшкой!

– Симил! Она – его сестра. Больная сестра. У тебя нет сострадания?

Она долго молчала, а затем спросила:

– Вопрос с подвохом?

– Неважно, – ответил он. – Окажи мне услугу.

– Сейчас?

– Да, – Чаам приглушил голос, и Мэгги теперь его не слышала.

Спустя пару мгновений эти двое вернулись к костру.

– Мэгги, Симил любезно согласилась найти твоего отца, так что если ты можешь...

– Что? Ты её посылаешь? – спросила Мэгги.

Симил зашипела.

– А чё такого, пирожок? Я может и сумасшедшая на вид, но на самом деле я... на самом деле. Ну, да, я сумасшедшая. Ты даже не представляешь насколько.

Мэгги поняла, что Чаам недавно про Симил рассказывал. Именно она пыталась завести любовников и сошла с ума.

Чаам притянул Мэгги к себе.

– Оставить тебя здесь, в джунглях, одну – не вариант. Либо идёт она, либо я.

Мэгги определённо не хотела оставаться наедине с умалишённой.

– Понятно.

Чаам обхватил её лицо тёплыми, грубыми ладонями и тут же – как бы не было это неуместно – Мэгги заметила, как её тело сладострастно напряглось. Запутав руку в её волосах, Чаам поцеловал её.

– Я знал, что ты поймёшь. Кроме того у нас есть незаконченная мольба.

После того, как Мэгги дала описание отца и приблизительное местоположение раскопок, Чаам целых десять минут расписывал судьбу Симил во всех ярких деталях вплоть до того, что будет с её кутикулами, если она не найдет отца Мэгги. Иронично, красочная угроза не испортила впечатление Мэгги о Чааме. Его истинный облик отпечатался в душе. Он – Бог. Как она не заметила этого раньше? Сила и власть сочились из каждого слова и жеста. Даже блаженная реакция Симил – закатывание глаз и топанье ногой, не выказывая страха – указывало на то, что она не из этого мира. Или может это признаки её сумасшествия? Кто знал?

Чаам провожал Симил взглядом, пока её силуэт не скрылся в темноте, затем подбросил дров в костёр.

– Готова?

– А ты? – спросила Мэгги.

Он склонил голову.

– Да, готов.

Мэгги застыла.

– Ты хочешь сказать...

Он вновь потянулся к пуговицам на её платье.

– Подожди! – Она схватила его за руку. – Я кое-что хочу уточнить?

– Да? – В его глазах блеснуло нетерпение.

– Ты сказал, что ждал меня в течение всего своего существования?

Он кивнул, и тепло ей улыбнулся. И да, внутри нее все плавилось.

– Ты точно уверен, что это я? – выпалила она.

Чаам снова кивнул.

– Думаю, я понял это с того самого момента как прикоснулся к тебе. Нас свела судьба, я это чувствую.

Теперь и она это чувствовала. В конце концов, она считала, что именно это и испытывала. И так чертовски трудно было в это поверить.

– А что, если ты ошибаешься?

– Я никогда не ошибаюсь в таких вопросах.

– Мне нужно что-то существеннее, если я собираюсь отдаться тебе.

Он не потрудился обдумать ответ.

– Я тысячи лет помогал смертным найти связь с их истинной любовью и стал искусным в распознавании знаков двух душ, предназначенных друг для друга.

– Но ты же говорил, что ты Бог Мужского... – Ох, что же там было? Кутежа? Лукавства? Похоти?

– Начала, – добавил он.

– Да, точно. То есть ты помогаешь мужчинам...

– Заняться сексом. Но я не трачу время на тех, кто просто хочет секса, хотя он, – Чаам провёл пальцем по линии её подбородка, – безусловно, имеет место быть и должен быть.

От таких слов в голосе Маргарет вспыхнули яркие сексуальные образы, посылая трепет волнения прямо в сердце. Боже, она очень хотела, чтобы Чаам вновь и вновь повторял слово "секс".

– Я помогаю мужчинам, – продолжил он, – которые нашли настоящую любовь, но сбились с пути и не могут сделать следующий, очень важный шаг. Иногда из-за страха быть отверженным или того, что они не понравятся женщине, особенно если это его первый раз.

– Почему ты помогаешь только мужчинам? – спросила она.

Он посмотрел на неё, словно говоря: "Да ты, должно быть, шутишь!"

– Что? Это вполне очевидный вопрос.

– Потому, – ответил он, – что мужчины – идиоты.

Не поспоришь.

– Точнее, они идиоты, когда дело доходит до близости. У женщин к этому дар от природы.

И вновь не поспоришь.

– А как ты им помогаешь? – поинтересовалась она.

Он пожал плечами, словно человек, знающий ответы на всё.

– Зависит от ситуации. Иногда просто стоит вопрос удаления накопленной негативной энергии – страх подобен раку, только в душе. В других случаях приходиться заставлять, двигаться вперёд, так сказать. И бывает так, что я должен учить всему, что делать.

Она сглотнула.

– Учить? Т-ты имеешь в виду показывать на натуре?..

Он поднёс её руку к губам и поцеловал внутреннюю сторону запястья. Лёгкое царапание щетины и мягкость губ послали всплеск по нервным окончаниям.

– О, да, – прошептал он. – Показываю, как удовлетворять женщину, в частности, их женщину. Ведь они все разные.

У неё всё сжалось внутри.

– Т-ты знаешь, чего хочет каждая?

Он прижался своим огромным, накаченным телом к её.

– Да. Это дар. – Он медленно склонился и зашептал ей прямо на ухо. – Лишь увидев женщину, я знаю, как доставить ей величайшее удовольствие. – Он опустился к её шее.

– Ч-ч-ч-что же я х-х-х-хочу?

"Мозг? Ты ещё тут? Прошу, не бросай меня"

Горячее дыхание Чаама опалило кожу шеи Мэгги.

О-о-о-о, да-а-а-а. Этого она хотела. Откуда он узнал?

Он прижался губами к этой точке и начал тереться выпирающей эрекцией об её бёдра.

Да-а-а-а-а, и этого она хотела. М-м-м-м-м, он хорош.

Он тут же прижался губами к её, скользнул языком в рот и целовал её, двигая бёдрами.

Внезапно, очнулась дикая и раскованная Маргарет, которой прежде не было. Этой Маргарет было всё равно на приличия или рациональность. Эта Маргарет, которая тяжело дышала и царапалась, желая его глубже в себя. Эта Маргарет с тем же напором отвечала на движения языка Чаама и жаждала облизать каждый сантиметр его мужского тела.

В бешеном ритме Чаам стянул с Мэгги платье и нижнее бельё, после чего уложил на гамак. Она потянулась к Чааму, но он отстранился, пришпилив её к месту взглядом бирюзовых глаз. После чего неспешно снял льняные брюки и выпрямился во весь рост. Широкие и прямые плечи, гордые и чётко очерченные мышцы пресса, накаченная грудь и сексуальный участок волос, окружающий объект, которым Мэгги была одержима с самого первого вида, когда Чаам вытирался полотенцем на причале. Тогда она не смогла рассмотреть мужское достоинство, но сейчас уставилась на него во все глаза. Его ствол выпирал вперёд, словно сабля из плоти. Маргарет заёрзала, когда осознала, что жар между ног потушит лишь этот большой, пульсирующий объект.

"Ты шутишь? Посмотри на размер! Ты всерьёз думаешь, что оно доставит тебе удовольствие?"

Дикая Маргарет пустилась наутёк.

– В чём дело? – Он посмотрел за одно плечо, потом за другое. – Сзади чёртов ягуар?

– Нет... просто... я... ну... никогда, – она посмотрела на своё тело, а затем на его устрашающий орган.

– Ах, понятно, – он расслабленно улыбнулся. – Не переживай, гамаками пользуются не одну тысячу лет. Заверяю, он надёжен. И я знаю что делаю.

– Нет, я хотела сказать про размер... – "Блин! Как сказать об этом?" – Ты большой, ясно? Очень, чертовски большой, а я...

– Мне сказали, что этот гамак, – прервал он её, – может выдержать вес десяти человек, хотя я не хотел бы это видеть. Кроме того, – он наклонился и легко поцеловал её в губы, – я знаю, что делаю. Я Бог мужского начала и практически изобрел секс.

Ох, ядрёна кочерыжка!

– Я никогда не была с мужчиной! – выпалила она.

Он так широко улыбнулся, что показал практически все жемчужно-белые зубы.

– И я не был.

– Смешно.

Он посерьезнел и посмотрел Мэгги прямо в глаза.

– Я никогда прежде ни с кем не был.

– Девственник? Ты?

– Да, – без капли стеснения ответил он.

Такое ни разу не пришло ей в голову, но учитывая то, что она теперь знала – Боги реальны? – о его виде, ну, конечно он девственник.

Он выгнул брови, а в его глазах можно было прочесть: "Я знаю, ты хочешь этого", но произнёс он:

– Уверяю, я точно знаю, что делаю. И знаю, что тебе нужно.

Не разрывая зрительного контакта, он лёг на Маргарет, удобно расположившись между её ног. Такое простое движение восхитительного, тёплого Чаама, прижимающегося к ней, стало самым чувственным моментом за всю жизнь Мэгги. А когда он прижался к её губам своими, когда накрыл грубой рукой её грудь, а головка его налитого члена прижалась к входу в её тело, она поняла, что значит умолять телом.

Она скользнула руками по бокам к его узким бёдрам и обхватила упругие, округлые ягодицы, которым она решила поклоняться, чтобы прижать его ещё ближе.

Он сильнее и тяжелее, поэтому легко воспротивился приглашению войти в тело Мэгги.

– Нет, – прошептал он ей на ухо, – будет не так больно, если я буду действовать медленно. И тебе будет приятнее.

Разве он не говорил, что знает о её желаниях? Если так, то должен знать, что она бесстыдно умоляет о каждом твердом миллиметре его плоти. Она потянулась к его губам, скользнула языком между ними и подняла бёдра к его стволу, заставляя его проникнуть в тело.

Зажмурившись, Чаам застонал.

– Ты меня плохо слушал, вот чего я хочу, – прошептала Мэгги.

Он открыл глаза, в бирюзовых глубинах которых мелькнуло что-то животное и алчущее.

Прежде чем она успела сказать ещё хоть слово, он подался вперёд и проник в её лоно.

Хотя она умоляла его об этом, он знал, что боль была резкой. Он был свидетелем бесчисленного количества первых раз женщин. Как правило, он наблюдал из своего царства и оказывал помощь неуклюжим мужчинам, которые готовы были кончить первыми. Но никакое количество увиденных актов не подготовило его к экстазу с Маргарет О'Хара. Оказавшись глубоко в её жарком лоне и сплетая их тела воедино, он ощутил себя живым с греховным восхищением.

– Ты в порядке? – Он едва сдерживался, чтобы не начать толкаться в неё, зная, что ей ещё больно, что по её телу прокатываются противоречивые ощущения боли и удовольствия.

Сильно зажмурившись, она кивнула.

Он прикоснулся к её губам и выпустил слабый импульс тела, помогая ей исцелиться.

– Скажи, когда захочешь большего, – прошептал Чаам.

Через секунду, она сама пленила его губы в поцелуе и толкнулась бёдрами ему навстречу.

Невольный стон сорвался с его губ. Он и не представлял...

С каждым восхитительным движением чувственное напряжение нарастало. Маргарет впилась в его спину ногтями, принимая его глубже в своё тело и двигаясь с ним в одном ритме. И когда Чаам подумал, что его удовольствию уже некуда нарастать, она выкрикнула в ночь его имя, достигнув пика. Всё её тело напряглось, а внутренние мышцы сдавили член.

Он почувствовал, как горячая сперма вырвалась из члена, и выкрикнул имя Маргарет.

Нет, он ни за что не отпустит эту женщину.

Глава 5

– Всегда ли было так много звёзд? И всегда ли они были такими яркими? – Мэгги с удивлением смотрела на безоблачное ночное небо через плечо Чаама, пока он осыпал её шею, ухо и плечо поцелуями. Она никогда не чувствовала себя такой целой, довольной, счастливой.

– Спасибо, Мэгги, моя драгоценная Мэгги, – несколько раз прошептал он.

"Он меня благодарит?"

Даже в самых смелых мечтах она не могла представить себе этот день, этого мужчину и безумие ситуации. Всё так чертовски правильно. Каждая секунда. Это Мэгги должна его благодарить.

Она вздохнула.

– Такое ощущение, что я впервые увидела мир.

– И что ты видела? – спросил он.

Эйфорию, любовь, мир на сердце...

– Тебя. – Он тут же вошёл в неё, она видела его.

В одно мгновение она стала вездесущим светом, парящим над миром и наблюдающим за тысячами людей. Нигде и везде одновременно. Она чувствовала отчаяние людей, их опустошенные сердца и молитвы о помощи. Кто же знал, что мир заполняет такое множество молчаливых страданий? Маргарет опечалилась, ведь она была такой же. Но для некоторых, включая теперь и её, был свет. Была надежда. Чаам. И он был прав. Его дар не заключался в том, чтобы помочь мужчине заняться сексом, а в том, чтобы объединять две души, которым суждено быть вместе, но они как-то потерялись по пути. Он помогал миллионам и миллионам, и никому не отказывал, потому что они нашли то, чего жаждал он. И вместе с этим, надежда, что наступит и его день, только росла.

Сердце Маргарет наполнилось гордостью, от понимания, что эта преданность и вера создали того мужчину, которому она отдалась.

Ещё она видела, как Чаам бежал по джунглям; слышала его тяжёлое дыхание; видела яркую изумрудную зелень деревьев и совершенство чистого голубого неба. Внутри Чаама она чувствовала пустоту, ту потребность в простом общении. В нём крылось так много печали.

Но в момент, когда Чаам вошёл в тело Мэгги, она поняла, что между ними больше, чем плотская похоть; они – две половинки одной души, каждая из которых нашла недостающую часть. У них наконец-то появился шанс избавиться от тяготившего прошлого, потому что вместе они сильны и могли бы вершить собственную судьбу. Вместе они контролировали ситуацию. Да, она так ясно всё видела. Так чётко.

Жизнь не что иное, как непрерывный поток. Вселенная вдыхала и выдыхала.

"А я часть её".

Каждое обыденное действие, каждая мысль, улыбка или хмурый взгляд, даже незнакомцу, создали цепь событий. Когда-то Мэгги боялась, но теперь знала: она важна. Важна. Важна. Как и Чаам, все её действия и поступки были важными. Осознание этого наполняло силой и целью.

– Ты видела меня? – Он сдвинул её кулон и нежно поцеловал во впадину на горле. – Кто я?

– Магия. Моя магия. – Она запутала руку в его мягких, густых волосах. Мэгги могла бы вечность ласкать волосы Чаама и всё остальное.

Чаам поднял голову.

– Магия? – он улыбнулся. – Ну, это даже комплимент. Меня называли по-разному, но чтобы волшебником...

Он всё ещё был в её теле и подался бёдрами вперёд, двигая в её теле, всё так же налитым, членом. Резкая волна наслаждения пронеслась по Мэгги, заставляя стонать.

– О да. Магия

Чаам медленно повёл бёдрами.

– Давай, я тебе ещё одну уловку покажу. Думаю, я точно знаю, чего хочу.

Несколько часов спустя, тело Мэгги ныло от нереально-восхитительной боли, а мышцы отказывались работать. Кто же знал, что гамаки настолько универсальны? Боком, по диагонали, сверху или снизу сплетение лент обнимало их, а ночной воздух охлаждал нагретые, покрытые потом тела.

"Я больше никогда не буду спать в кровати".

Чаам осторожно встал и слабое свечение углей, оставшихся от костра, позволило Мэгги рассмотреть его зад. Упругий, округлый, потрясающий. А перекатывающиеся мышцы спины были неправдоподобно прекрасны. При первой же возможности, Мэгги запечатлеет Чаама на холсте, даже его восхитительные пальцы. Кто-то обязан отдать должное этому образцу мужского совершенства.

– Что ты делаешь? – спросила она.

Он наклонился и взял её на руки.

– Мы искупаемся. Освежим тебя.

Освежим её? Милостивый Бог мужского начала, он хотел ещё?

Вода в озере оказалась значительно теплее, чем воздух снаружи, словно прохладная вода в ванной. Они плескались и забавлялись в воде. Чаам понял, что не желал находиться долго без прикосновений к нежной коже Маргарет. Без ласк этих округлых, женских форм и пышной груди. А её губы? Два полных совершенства, созданных для обольщения. Но из всех её греховных даров, Чаама больше всего манили глаза. Темно-карие, почти чёрные. Большие и ясные – зеркало души Мэгги, чистой души.

Заниматься с ней любовью – стало самым удивительным опытом в его жизни. Он не знал, любил ли Мэгги, потому что не был уверен, что Боги на такое способны, но описать словами чувства просто не мог. Она принесла свет в его тёмную душу.

Находясь по пояс в воде, он притянул к себе дрожащую Мэгги.

– Замерзла? – спросил он.

– Можешь меня согреть?

В темноте он не мог видеть её лица, но знал, что она улыбалась.

– Могу кое-что придумать. – Подхватив её, он перекинул её через плечо.

Мэгги рассмеялась и начала вырываться.

– Отпусти меня!

Он шлёпнул её по попке.

– Тише, женщина. – Он спокойно вылез из воды и положил Маргарет на причал.

– Женщина? Я леди.

– Больше нет.

– Что! – она хихикнула и ударила его по груди. – Ну, и кто в этом виноват?

– Моя! Ты вся моя, – пробормотал он. Но так ли это? Она стала его? Святые угодники, он не продумал всё до конца. Господи. Мэгги так и не ответила на его вопрос. Кто или что она? Если она смертна, умрёт и оставит его.

Оставит его.

Он крепко сжал её плечи.

– Мэгги. Ты скажешь, что ты. Больше никаких игр.

Она начала извиваться.

– Мне больно. Что на тебя нашло?

Он отпустил её и зашипел:

– Извини. Я часто забываю про свою силу. Но проклятье, женщина! Говори.

– Я уже сказала, что человек. – Тьма скрывала выражение её лица, но страх пронизывал ее голос.

– Невозможно!

– Почему? Почему ты мне не веришь?

– Потому что Боги не могут заниматься любовью с людьми.

– Но я человек! Че-ло-век! Ты не можешь посмотреть мне в глаза и там увидеть истину? Я не лгу. – Она потянула его к углям. – Подкинь бревно, чтобы мы смогли посмотреть.

– Проклятье. – Он встал и провёл рукой по влажным волосам.

Мэгги погладила его по руке.

– В чём дело? Поговори со мной.

Внутри свернулся страх. Ёш твою мышь! Он никогда прежде не боялся. Но опять же, он никогда и ничего не терял.

– Мэгги, если ты говоришь правду, то однажды умрёшь.

– Ой, – только и смогла ответить она.

Он не мог её потерять. Только не сейчас.

– Мэгги, ты окунёшься в мой мир. Мы попросим Богов даровать тебе бессмертие.

Бессмертие?

– И-и-извини, ты только что сказал "бессмертие"?

– Да, – ответил он.

Она не могла видеть его лица, но почувствовала боль в голосе. Он говорил серьёзно.

– Такое возможно?

– Да.

Жить вечно? С ним? Господи... или же Боги помогите, но она не представляла, что делать или говорить. Что их ждёт? Он её вообще любил? Она всем сердцем надеялась, что да, потому что после всего, что она видела и чувствовала, теперь осознала, почему ни один мужчина не тронул её сердца. Оно всегда принадлежало Чааму.

– Зачем? Объясни, – попросила она.

– Мэгги, я всё своё существование ждал тебя. Вселенная преподнесла мне такой дар. Ты моя, награда за тысячи лет преданности и самоотдачи. Я не собираюсь тебя отпускать.

Не это она надеялась услышать. На самом деле, так она становилась похожей на утешительный приз. Не никчёмный, а идиотский.

– Мэгги, я не приму отрицательного ответа.

– Что случится с моей душой?

– Душой? Я-я не знаю. Предположу, что она останется с тобой.

– Ты Бог и не знаешь?

– Мы не можем знать всё, Мэгги. Просто знаем многое.

Ей нужно было подумать. Слишком много навалилось. И теперь она знала правду: не было никаких решений и действий без последствия. Все имело значение.

– Я могу подумать? – спросила она.

Он словно сочился гневом.

– У тебя есть время до рассвета.

– Чаам, зачем ты давишь на меня?

– Если ты говоришь правду, ты смертная, а они сотнями в секунду гибнут. Я не стану рисковать тем, что с единственным человеком, без которого я не могу жить, может что-то сучиться.

У неё сердце кровью обливалось из-за того, что он всю вечность страдал. Может, он её и не любил. Она не знала, но она нужна ему, а она его любила.

Да, ситуация вообще слетела с катушек.

Сегодня в джунглях она встретила человека, который на самом деле не человек, затем она стала его пленницей, а после и любовницей. Теперь же она его полюбила.

Безумие.

И не важно, любил ли он её. Она пожертвует собой, чтобы Чаам больше не страдал.

– А что, если другие Боги откажут? – спросила она.

От её косвенного согласия, Чаам улыбнулся.

– Не откажут. Спрашивать дозволения принято, так мы тешим их эго. И как только они насладятся себялюбием, примут решение в нашу пользу.

– Они похожи на тебя?

Он рассмеялся.

– И да, и нет. Мы все уникальны, хотя мои братья, Вотан и Зак, физически похожи на меня в человеческом облике, поэтому я предупреждаю сразу – даже не вздумай!

Будто бы она могла вообще посмотреть на другого мужчину... уфх, божество.

– Я хочу тебя и только тебя, – сказала она.

Чаам поцеловал Мэгги, и его радость волной тепла накатила на неё.

– И я уже твой, – ответил он.

– Правда? – Она обняла Чаама за талию, и прижалась к нему крепче, не в силах насытиться ни им, ни порочно-сладким ароматом. И теперь, когда она приняла то, что он, его величие каким-то образом возвысилось. Может, потому что Маргарет понимала все его деяния и все жертвы ради человечества. Но понимал ли сам Чаам, что мир намного лучше, потому что у него есть Чаам? При первой же возможности, она ему об этом скажет.

А пока...

Чаам уложил её на причал и накрыл своим телом. Его силуэт на фоне ночного неба впечатлял. Чаам прижался ртом к её шее и перекинул волосы Маргарет на одну сторону, из-за чего кулон запутался в мокрых прядях. Мэгги потянула за цепочку, разорвала её и откинула вместе с парой волосков.

Мэгги закричала от обжигающей, иссушающей боли и повернулась на бок, корчась в агонии. Её тело разрывало напополам?

– Мэгги! – она услышала крик Чаама. – Мэгги, поговори со мной!

Она не могла дышать. Не могла шевелиться. Она умирала, а значит, Чаам будет вечно страдать.

Её накрыла темнота.