Текст книги "Убей в себе жертву"

Автор книги: Милана Тюльпанова-Кержакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Милана Тюльпанова-Кержакова
Убей в себе жертву

© Тюльпанова-Кержакова М., текст, 2020

© ООО «Издательство АСТ»

* * *

«Человеку, который был всем»

От издателя

Многие девушки считают, что реализоваться в жизни можно только за счет мужчины. Последствия такого подхода, как правило, очень плачевны. Судьба Миланы Тюльпановой – яркий тому пример. Но ее личный опыт – это еще и надежда на спасение.

В своей книге автор откровенно рассказывает о том, как независимость женщины и ее самореализация как личности может помочь выйти из казалось бы безнадежной ситуации и избавиться от пагубной зависимости от мужа-тирана.

Психологическое насилие (абьюзинг) – довольно частое явление в нашей жизни. Его причина – в стремлении одного из партнеров к власти и контролю над другими людьми. Абьюзеры неисправимо циничны и абсолютно бездушны. Как правило, их сердце переполняет всепоглощающая зависть и лютая ненависть. Они жаждут доминировать и стремятся как можно скорее уничтожить окружающих морально, а иногда и физически.

Ошибка потенциальных жертв состоит в том, что они часто судят о своих партнерах по себе, оправдывая тиранов несмотря ни на что, подчас даже не замечая очевидного. А, между тем, эти оборотни, притворяясь любящими мужьями и близкими людьми, таят в себе опасность… В таких отношениях можно запросто похоронить себя заживо и долгое время жить, как бы не замечая этого.

Можно ли распознать настоящего абьюзера на ранней стадии отношений? Конечно. Например, всем латентным тиранам присущи следующие черты:

1. Увлеченность. Абьюзер постоянно форсирует события – слишком быстро признается в любви и часто даже стремится как можно быстрее узаконить отношения.

2. Быстрая смена настроения. Минуты веселья у тиранов молниеносно сменяются недовольством и даже гневом, причем, абсолютно беспочвенным. Партнер в порыве внезапной ненависти начинает выдвигать вам ложные обвинения, за которые вы еще должны будете извиняться. Ведь в паре с ним вы всегда будете виноваты во всем!

3. Тотальный контроль. Абьюзер несомненно будет ревновать вас к «каждому столбу» и постоянно критиковать ваших друзей. Он будет действовать так, пока вы не останетесь в гордом одиночестве, и вас можно будет легко «добить» морально.

4. Обесценивание. Главная цель – сформировать комплекс неполноценности у своей жертвы. Вы всегда будете не хороши, даже в тех областях, где вы – явный специалист и гений. Абьюзер всегда самоутверждается за счет своей жертвы.

Можно ли освободиться от такой тиранической зависимости? Да, и это нужно сделать как можно скорее. А начать стоит с двух приведенных ниже пунктов:

1. Срочно меняйте свое мышление!

Нужно понять, что на самом деле в оковах вас держит не ваш партнер, а ваша собственная неуверенность в себе и совершенно необоснованный панический страх одиночества. Как только вы осознаете это и освободитесь от разрушающих черт, вы начнете постепенно искоренять в себе жертву.

2. Понять и принять, что абьюзер – законченный эгоист, и изменить его нельзя!

От такого человека нужно уходить. Сразу и навсегда, иначе он привыкнет, что вы постоянно возвращаетесь, и окончательно потеряет к вам уважение и всякий интерес еще быстрее.

Эти два пункта – основа выхода из деструктивных отношений. Но нужно помнить, что каждый опыт по-своему уникален, и может иметь различные нюансы.

В своей книге Милана Тюльпанова-Кержакова откровенно рассказывает о своем опыте выхода как раз из подобных деструктивных отношений… Ей удалось скинуть оковы неудачной личной жизни с мужем-тираном, проанализировать свое прошлое и восстановиться после пережитых тяжелейших стрессов. А каким образом у нее получилось «убить в себе жертву», при этом сохранить себя и стать, наконец, счастливой, – читайте в ее книге.

Вместо предисловия

Каково это – жить с тираном? Почему огромное количество женщин попадает в зависимые отношения и не может годами, а иногда и всю жизнь, от них избавиться?

Я приняла непростое решение – рассказать свою историю. Может быть, она поможет кому-то избежать такой же судьбы – не сломаться, вовремя встать на другой путь, найти решение в трудной ситуации, когда кажется, что выхода из нее просто нет…

Сразу хочу сказать, что я не считаю своего бывшего мужа – Александра Кержакова – ужасным, плохим или непорядочным человеком. Прошло время, и я просто перестала его как-либо оценивать. Могу судить только о своих чувствах на тот момент и ощущениях сейчас. Ими я и хочу поделиться в своей книге.

Итак, начнем… с конца. Точнее, с некой точки невозврата, которой стала для меня поездка в Швейцарию…

Ваша Милана

Глава 1. Точка невозврата

– Сука! Тварь!!! Ты предала меня! Как ты можешь не доверять мне?! – кричал на меня мой любимый муж.

Не успела я задать вопрос, как получила удар по голове и оказалась на полу в луже крови… От неожиданности я сначала поползла, а потом вскочила и побежала… Я металась по гостиничному номеру, то и дело натыкаясь на какие-то двери и углы, а Саша несся следом, по-спортивному ловко, как охотник, преследующий свою добычу.

Неожиданно он оказался совсем рядом, в ту же минуту схватил меня за волосы и, с невероятной силой кинув на кровать, начал душить подушкой. Потом волоком подтащил меня к окну и пригрозил, что если я издам хоть какой-то звук, выкинет меня вниз. А жили мы на 26 этаже…

Все это время Саша не переставал орать, не выбирая выражений, и мутузить меня ногами (позже выяснилось, что у меня были сломаны два ребра), потом с силой толкнул, я упала и больно ударилась головой об угол уже собранного чемодана… Слезы полились по моим щекам рекой, и в ту же минуту я будто бы выпала из реальности. Время сначала остановилось, а потом медленно начало свой обратный отсчет…

Я не знаю, сколько времени прошло. Я боялась пошевелиться и даже посмотреть на мужа – его глаза налились кровью и сверкали огнем нескрываемой ярости. В эту минуту он ненавидел меня всеми фибрами души, он чувствовал себя царем и богом, а я не могла даже осознать, что происходит. Ведь до этого момента я боготворила его! Я просто хотела немного любви, внимания и заботы… А вместо этого по его вине билась теперь в истерике на полу, размазывая по лицу слезы и кровь… Но главное – меня не покидало чувство страха и душевной боли. Я не могла поверить в происходящее! Как может так поступать со мной любимый человек? Какой злой демон руководит его движениями и словами? Именно тогда я впервые осознанно почувствовала себя жертвой…

Если вы думаете, что это начало какого-то затрапезного триллера, вы глубоко заблуждаетесь. Это как раз и был тот переломный момент моей собственной жизни. Та самая точка невозврата, о которой я говорила ранее, и которая в тот миг навсегда разделила мою жизнь на «до» и «после».

* * *

К моменту нашей поездки в Швейцарию я была замужем уже около года. Саша играл в футбольной команде Цюриха, которой на тот момент предстояла игра за кубок Швейцарии. На этот знаменательный матч прилетела вся моя семья – родители и брат – чтобы поддержать Сашу. Несмотря на то, что команда вылетела в общей сетке из высшей лиги в первую, кубок Швейцарии они все же выиграли! Конечно, это была большая радость для Саши и, разумеется, для меня. По этому случаю устроили большой праздник, где мой муж перебрал лишнего.

На следующий день мы должны были улетать в Петербург, и, когда вернулись с банкета в апартаменты, я стала собирать вещи. Впервые за все время наших отношений я взяла в руки его телефон. Даже в своём юном на тот момент возрасте (мне было 22 года) я понимала, что доверие в любви – превыше всего. И то, что я сделала, нарушив его личное пространство, не советую делать никому. А если сделали и нашли то, чего не хотели бы видеть – оставаться в таких отношениях уже нельзя, ничего не изменится, это утопия.

«Я нашла в его телефоне десятки откровенных переписок с разными девушками»

Я нашла в его телефоне десятки переписок с разными девушками. Он весьма недвусмысленно общался с ними в те моменты, когда я уезжала из Швейцарии и проводила время с его сыном от предыдущей гражданской жены, или ездила, к примеру, родителям. Или когда он без меня тренировался в Москве или уходил к друзьям на их дни рождения…

Надо сказать, что даже в тот момент я продолжала его любить. И просто не могла поверить в происходящее. Я же стопроцентно ему доверяла! Теперь я понимаю, что такая слепая любовь поглощает человека. Подавляет его личность. Конечно, любовь – это не то чувство, которое поддается контролю, но в отношениях должен обязательно присутствовать рассудок. В первую очередь, женщина должна уважать себя. Потому что если не работать над своей самооценкой, рано или поздно, дело кончится тем, чем кончилось у меня.

«Не успела я задать вопрос, как получила удар по голове и оказалась на полу в луже крови»

Я сделала фото этих «улик» многочисленных измен на свой телефон и на следующий день показала Саше. Не успела я до конца задать вопрос, что же все это значит, как получила удар по голове и упала лицом на кафельный пол. Потом муж схватил меня за волосы и толкнул на уже собранные чемоданы. У меня началась истерика, я попыталась подняться, снова толчок – и я головой ударилась об угол чемодана. Саша был вне себя от ярости, орал: «Ты меня предала! Ты мне не доверяешь! А жена, которая мне не доверяет, мне не нужна!»

«Муж схватил меня за волосы и толкнул на уже собранные чемоданы»

Я была в ужасе от того, что не узнаю человека, с которым жила на протяжении целых двух лет. Он никогда со мной так себя не вёл… Я захлебывалась слезами, мне было страшно, я попыталась запереться в спальне. Он побежал за мной, с силой кинул на кровать и начал душить подушкой, крича, что я сука и тварь, что предала его…

«Он кинул меня на кровать и начал душить подушкой, крича, что я сука и тварь»

Я задыхалась, меня начало тошнить. И в этой тошноте, в слезах, в соплях, он вдруг меня отпустил. В квартире, где мы жили, были окна в пол. Он открыл одно из них, и меня захлестнул нечеловеческий, животный страх – я поняла, что сейчас он выкинет меня из этого окна. А жили мы на 26 или 28 этаже. Думаю, что спасло меня только то, что в этот момент в дверь постучали. Это была моя мама, родители жили в том же отеле, где мы снимали апартаменты.

«Я поняла, что сейчас он выкинет меня из окна, а жили мы на 26-м этаже»…

Он повернулся ко мне: «Если ты сейчас скажешь что-то матери, я тебя убью». Маме я тогда ничего не сказала, она узнала обо всем потом. О последствиях того, что произошло тогда, я напишу чуть позже.

А пока я расскажу немножко о себе, о своих ошибках, о том, как я стала зависимым от мужчин человеком и жертвой в отношениях со своим мужем.

Глава 2. Детство

Я росла в очень обеспеченной семье, и в моей жизни, по большому счету, всегда было всё. Я безумно люблю своих родителей. Но, тем не менее, не осуждая их, хочу сказать, что это «золотое» детство меня испортило. Понятно, что мои родители хотели дать мне то, чего не было у них самих. Мама рассказывала, что, когда она собиралась на выпускной, ей сшили платье из простыни…

«В детстве меня баловали и оберегали, поэтому я выросла инфантильной»

Я была их первенцем, и, конечно, меня баловали и оберегали – что, в какой-то степени, сделало меня достаточно инфантильным человеком. Я поздно повзрослела, поздно начала самостоятельно зарабатывать деньги, поздно начала понимать, что я и только я должна нести ответственность за свою жизнь, не рассчитывая ни на маму, ни на папу, ни на мужа. Это озарение пришло только после трагедии, которая произошла со мной.

Но, не забегая вперёд, могу сказать, что детство у меня было действительно замечательным.

У меня было три няни, их звали Вера, Надежда и Любовь, причём, появлялись они в моей жизни именно в такой последовательности. Они занимались со мной и многому меня научили.

Будучи сенатором и председателем Заксобрания Петербурга, папа часто уезжал в дипломатические поездки, а мама сопровождала его. Мама поддерживала папу во всех его начинаниях, а я оставалась с няней.

Конечно, у меня были и бабушка с дедушкой, которые души во мне не чаяли. Вообще, у нас была очень тёплая семья, и, наверное, именно это во мне воспитало, взрастило эмпатию к людям, что, к сожалению, достаточно плачевно отразилось на моей дальнейшей судьбе.

«Я всегда излишне доверяла людям, за что и поплатилась»

Я помню себя лет с пяти-шести. Первые воспоминания – мы с семьей, на базе отдыха Союза композиторов. Мы выезжали туда каждое лето, на все три месяца, жили в таком стареньком, немного ветхом домике (помню даже его номер – 16), и я дружила с мальчишками… Это было счастливое время!

Там, на базе, почему-то было много старой техники – какие-то автобусы, машины типа тракторов. Мы с ребятами целыми днями лазили по ним – воображали себя водителями такси и пассажирами. А однажды забрались на крышу какого-то старого здания и увидели там летучих мышей! Ужасно испугались и удрали оттуда!

А еще у нас был такой бизнес-проект (тогда мы, конечно, не знали, что это так называется) – мы продавали лимонад. Главным зачинщиком всей этой вакханалии был мой друг Серёжик – прямо на его участке мы соорудили некое подобие ларька (и сэкономили на аренде). Мы взяли у родителей денег в долг, обещая вернуть все до копейки. На них мы закупили шипучие смеси, которые разбавляются водой, и предлагали всем отдыхающим. Нашими клиентами были, в основном, наши же родители – стоит ли говорить, что бизнес оказался очень прибыльным!

Мой папа всегда был в работе, даже когда отдыхал или ужинал вместе с нами. Решал какие-то вопросы, общался с людьми, не расставался с телефоном… Видимо, тогда у меня и сложился этот образ настоящего мужчины – он должен быть постоянно чем-то занят.

«Благодаря папе у меня сложился образ настоящего мужчины. Он должен быть постоянно чем-то занят»

Праздники у нас проходили шумно и ярко. Один из самых запоминающихся дней рождения – когда мне исполнилось 17. Родители устроили для меня настоящее торжество – придумали что-то типа клуба «моего имени». Пришло много моих друзей и знакомых, было безумно весело. Вспоминая о нем, я хочу сказать спасибо папе и маме за то, что дали мне возможность пожить подольше в этой иллюзии беззаботной жизни.

Сейчас, конечно, многое изменилось, и последние несколько лет я свой день рождения вообще не праздную. Нет желания.

В детстве у меня был лучший друг, Лёва. Мы с ним познакомились на курсах по подготовке к школе и больше не расставались – были не разлей вода. Большая часть моих детских воспоминаний связана именно с ним. Что мы только ни делали вместе – собирали из лего невероятные фигуры, ходили на экскурсии в Русский музей (помню, лежали там на полу, пытаясь услышать тиканье бомбы с целью героически всех эвакуировать!), вместе посещали художественную школу при Эрмитаже, играли в спектаклях в Эрмитажном театре и в теннис – в общем, практически все делали вместе.

«В детстве я мечтала стать официанткой»

Помню, я говорила ему, что когда мы вырастем, я стану официанткой (мне нравилось смотреть, как девушки легко лавировали между столиками с кучей посуды на подносах, изящно удерживая их одной рукой), а он – президентом (хотя Лёва упорно рвался в космонавты). Насмотревшись на своего папу, я была убеждена, что политик – лучшая из возможных профессий.

Сейчас мы по-прежнему общаемся. Конечно, реже, чем в детстве, но тем не менее. Лёва живет и работает в Казани, закончил институт имени Баумана, стажировался в Америке – ни космонавта, ни президента из него не получилось. Но он большой молодец, и я им горжусь.

Ещё помню – я была совсем маленькая, года четыре, мы с родителями поехали в Испанию. Каким-то образом я умудрилась там заблудиться. Может быть, это мне так показалось тогда, но я потеряла родителей из поля зрения, и мне стало ужасно страшно. Я стояла и плакала, ко мне подошли какие-то люди, и я им умудрилась в истерике на английском объяснить, что не знаю, где мои мама и папа. Меня поняли! И отвели к ним. А родители, меж тем, сидели в кафе, пили вино и ни о чем не подозревали… На самом деле, они даже спохватиться не успели, видимо, прошли какие-то минуты. А мне показалось – вечность…

Когда мне было лет семь, мы с папой и мамой путешествовали на яхте, заходили в разные порты, и в одном из них остановились переночевать в гостинице. И тут папу кто-то укусил. Он почему-то решил, что это скорпион, и сказал нам: «Всё, мне осталось жить несколько часов». Время было пять утра, мы посадили этого якобы скорпиона в банку и вышли на улицу – в надежде найти кого-нибудь, кто смог бы нам объяснить, что же это за ужасный зверь. Тут нам встретился уборщик из гостиницы, и выяснилось, что никакой это не скорпион, а ящерица, абсолютно безвредная. Я помню это чувство – сначала ужаса, а потом – невероятного облегчения…

Уже позже родители снимали домик на базе отдыха «Кобона», на Ладожском озере. Папа пытался научить меня рыбачить, а я это все ненавидела, особенно кучу комаров, которая прилагалась к рыбалке. И вместо того, чтобы следить за поплавком, накрывалась папиной курткой и читала книжку, которую всегда брала с собой.

Я вообще очень много читала в детстве. Тогда ведь не было такого количества гаджетов, так что книга была для меня чуть ли не единственным развлечением. Может быть, поэтому позже я и решила стать журналистом.

Глава 3. Школьные годы

В детский сад я не ходила, росла абсолютно домашним ребенком и сейчас считаю, что это было упущение со стороны моих родителей. Потому что очень важно прививать навыки коммуникации маленькому ребёнку. Поэтому своего сына я в садик отдала.

«Я росла домашним ребенком. В детский сад не ходила. И сейчас считаю это большим упущением»

Помню, когда ехала поступать в первый класс, очень переживала, что, если меня спросят, какое у меня отчество, я не смогу ответить на этот вопрос. И постоянно повторяла его про себя. Но все прошло благополучно, я сдала вступительное тестирование и поступила в начальную школу.

Отлично помню свое первое «Первое сентября». А как было не запомнить, если именно я была той самой первоклассницей, которой доверили звонить в колокольчик?! Я очень волновалась тогда – это была такая ответственность! Но все прошло, как надо.

В четвертом классе у меня случилась первая серьезная любовь. Я как раз пришла в новую школу – с уклоном в испанский язык. Помню, как впервые вошла в класс, увидела этого мальчика, и всё… Моё сердце ёкнуло и пропало. И это оказалось взаимно, что в таком возрасте бывает редко. У нас с ним были очень романтические отношения. Все вокруг были уверены, что мы поженимся, когда вырастем, но, увы, этого не произошло, хотя, сейчас я думаю, что это был бы далеко не худший вариант для меня. Мы до сих пор время от времени общаемся, поддерживаем хорошие отношения.

Из школьного времени еще очень хорошо запомнился учитель математики, Давид Соломонович, сейчас уже покойный, к сожалению. Он преподавал в той же новой школе. Когда я пришла, он воспринял меня в штыки – может быть, потому что я была из семьи известного политика. Возможно, он считал, что я избалованная, и относился ко мне строже всех. Но я очень старалась, занималась дополнительно, и, в итоге, у меня были «четвёрки» по алгебре и геометрии, и это был успех, потому что «пятёрки» он не ставил никому принципиально.

«Учитель математики считал, что я избалованная и относился ко мне строже всех»

В школе я очень любила литературу и русский язык, хорошо писала сочинения. Меня даже одноклассники иногда просили, чтобы я написала и за них тоже. А еще я для подружек сочиняла романтические послания их парням.

Я всегда была лидером, заводилой, выступала ведущей на мероприятиях, в общем, была в центре внимания. Иногда за мной водились и криминальные проделки. Как-то раз я организовала банду. Рано утром мы забрали у охранника журнал и подтерли там оценки. Себе поставили хорошие, а тем ребятам, которые нам не нравились, – плохие. Естественно, нас поймали. Вызвали к директору, был жуткий скандал, но нас все-таки простили. А учителя потом стали копировать оценки из журнала к себе в отдельные тетрадки и тем самым обезопасили себя от подобных инцидентов.

«Я всегда была лидером, заводилой, любила быть в центре внимания»

Мне никогда не давалась история. Сейчас я понимаю, что эти знания нужны и полезны. А тогда просто всё заучивала, особенно не вникая. Ведь я жила в теплой и благополучной семье, и не могла понять своим детским мозгом, почему на Земле происходило столько войн, убийств и кровопролития. Мне казалось, что во всём мире должен быть мир, и я не понимала, зачем изучать то, что приносило людям страдания и боль – все эти завоевания земель, революции и прочее.

Как это ни странно, я неплохо знала химию – благодаря моей школьной подруге Лере, а, точнее, её маме, которая работала в сфере химической промышленности… В девятом классе, когда нужно было выбирать экзамены, Лера подбила меня сдавать химию с ней за компанию… И я этот предмет все-таки выучила. Сейчас, конечно, не вспомню абсолютно ничего, но тогда – на удивление, все понимала.

Несмотря на то, что я проучилась шесть лет в школе с испанским уклоном, сказать, что я знаю этот язык, я до сих пор не могу. Возможно, это связано со стрессом, который я испытала, переходя в эту школу. Она была у меня уже второй по счету. При этом английский для меня – практически родной.

«Я не пробовала алкоголь лет до 16-17. И сколько себя помню, постоянно училась»

Я не пробовала никакого алкоголя лет до шестнадцати – семнадцати. И сколько себя помню, постоянно училась. У меня всегда было очень много дополнительных занятий: теннис, танцы, музыка, английский, испанский, математика… Мой день был расписан буквально по минутам. Я уходила в школу утром и занималась до 9-10 часов вечера, а потом садилась делать уроки.

Помню, когда мне было лет 15, мы пошли с классом в кино, и классная руководительница спросила меня: «А у тебя вообще есть какие-то знакомые, помимо одноклассников?» Я задумалась и поняла, что нет, потому что у меня просто не хватает на это времени.

«У меня не было других друзей, кроме одноклассников»

А ещё, хоть в это сейчас и сложно поверить, но в школьные годы у меня были большие проблемы с лишним весом. Лет с четырнадцати, наверное, я начала резко его набирать. Чтобы было понятно – если сейчас я вешу сорок пять килограммов, то тогда весила примерно пятьдесят восемь. Я была прыщавая и толстая (без преувеличений, объективно!), и это меня, конечно, сильно беспокоило, потому что всем девочкам хочется быть красивыми. Я была дико закомплексована из-за этого, чувствовала себя «гадким утенком», которому наверняка не суждено стать белым лебедем…

Папа тоже очень переживал по этому поводу, меня даже отправляли в специальные клиники для похудения, но ничего не помогало. А потом, годам к восемнадцати, всё прошло само собой – вместе с переходным возрастом и гормональной перестройкой.

«С 14 лет я была прыщавая и толстая. Папа сильно переживал по этому поводу и даже отправил меня в клинику для похудения. Но мне ничего не помогло. Все прошло само – вместе с переходным возрастом и гормональной перестройкой…»

Вообще, если бы тогда меня спросили, как я отношусь к школе, вряд ли я бы нашла какие-то добрые слова для этого периода своей жизни. А сейчас понимаю, что мои школьные годы были очень хорошими, и я вспоминаю их с большой теплотой и благодарностью…