Текст книги "Доминант 80 лвл. Обнажи свою душу (СИ)"
Автор книги: Мила Ваниль
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)
= 16 =
Дина проснулась от головной боли. В висках словно стучал дятел, равномерно и четко. Она застонала, попыталась пошевелиться и поняла, что ее кто-то держит. Несмотря на паршивое состояние, провалов в памяти не было. Дина прекрасно помнила, кто возился с ней всю ночь, соответственно, и в кровати с ней тоже он.
Дина лежала на боку, а Лео пристроился сзади. Его рука обнимала ее за талию и придерживала за живот. Наверное, он боялся, что поутру Дина сбежит, не иначе.
Она сбежала бы, если бы голова не раскалывалась от боли. И спряталась бы под кроватью или в шкафу – от стыда, само собой.
– Как ты себя чувствуешь?
Лео убрал руку с талии и, не церемонясь, перевернул Дину на спину.
– Паршиво… – призналась она, отворачиваясь.
– Нет, ты мне в глаза смотри, – велел Лео. – Что, стыдно?
– Стыдно, – согласилась Дина, подчиняясь. – Прости, пожалуйста.
– Голова болит?
– Угу…
Лео встал и вышел из комнаты. Дина осторожно села и вцепилась обеими руками в край кровати – теперь голова не только болела, но еще и кружилась.
– Держи. Выпить все.
Лео вернулся и протянул ей стакан, в котором что-то шипело и пузырилось. Дина послушно выпила лекарство.
– Пойдем.
– Куда? – испугалась она.
– Куда собиралась. Помогу дойти.
Опьянение прошло, осталось похмелье. Лео продолжал ухаживать на ней, как нянька, и Дина сгорала от стыда, принимая его заботу.
– Полежи еще, голова скоро пройдет. Потом поговорим.
Он ушел, оставив ее одну. Дина посмотрела на часы и ужаснулась – уже за полдень. Какое счастье, что сегодня суббота! Впрочем, она не начинала бы пить перед рабочим днем. От мыслей о том, что день уже в разгаре, бодрее она себя не почувствовала, наоборот, навалилась сонливость, и она задремала.
Второе пробуждение получилось не таким паршивым, как первое. Дина проснулась от запаха кофе. Она приподнялась и обнаружила, что голова не болит. На прикроватном столике дымилась чашка с кофе. Лео расположился в кресле и, подперев рукой подбородок, смотрел на Дину ласково и сердито одновременно. И как это у него получалось?
– Это мне? – спросила Дина робко.
Лео кивнул.
– Спасибо.
Она села, осторожно отпила глоток и зажмурилась в блаженстве. Лео терпеливо ждал, пока она наслаждалась кофе, а потом произнес:
– Полегчало? А вот теперь поговорим.
От его голоса Дину сначала бросило в жар, потом в холод. Кого она обманывает? Один взгляд – и она готова умолять о прощении и пощаде. Если бы она не была сабой, то не ощущала бы такого! Лео игнорировал ее всего сутки, а она истосковалась по его вниманию, как будто прошел месяц. А как теперь признаться, что она ошиблась?
Дина поежилась и соскользнула с кровати на пол, встала перед Лео на колени.
– Простите, Мастер, – прошептала она, уткнувшись взглядом в пол.
– Ох, как интересно, – произнес он. – Так ты устроила это представление, чтобы я надрал тебе задницу? Ты пытаешься мной управлять?
– Нет… – она замотала головой. – Нет, Мастер…
– Смотри мне в глаза.
Дина подчинилась, сжавшись от страха.
– Чего ты боишься? Наказания?
– Наверное… и его тоже… – Она облизала пересохшие губы. – Но больше всего – неизвестности и… неуверенности…
– Ты все еще сомневаешься, что ты саба? – усмехнулся Лео. – Я не заставлял тебя вставать на колени.
– Я чувствую неуверенность, когда чего-то не знаю или не понимаю, – пояснила Дина.
– Это поправимо, сладкая.
Она вздрогнула и еле сдержала улыбку. Он назвал ее сладкой! Как будто приласкал.
– Ладно, вернись на кровать. Да, сядь напротив. И объясни мне, будь добра, зачем ты напилась?
– Мне было страшно, – призналась Дина, теребя подол ночной сорочки.
– Страшно?! Тебе было страшно?
– Д-да… Все ушли, дом огромный и пустой. Это очень страшно, – пожаловалась она. – Все время кажется, что кто-то ходит… что-то скрипит…
– С тобой была Матильда.
– Все равно страшно! И… я не собиралась напиваться, так получилось.
– А поподробнее?
– Ну-у-у… Я подумала, что глоток чего-нибудь алкогольного поможет мне уснуть. Открыла бар, стала рассматривать бутылки… Увидела текилу… Я никогда ее не пробовала… – Дина тяжко вздохнула. – Посмотрела в интернете, как правильно ее пить. Нашла в холодильнике лимон, взяла соль. Выпила… А потом не смогла остановиться…
– Понятно. Тебе было страшно, ты залезла в бар, решила попробовать текилу и выхлестала полбутылки. Неудивительно, что отравилась. Счастье, что я вернулся домой вовремя.
– Я больше не буду… – прошептала Дина, еле сдерживая слезы.
– Не будешь. Потому что если тебе снова захочется пить алкоголь вместо того, чтобы позвонить мне и поделиться своей проблемой, ты вспомнишь урок, который получишь, – жестко ответил Лео. – Но у меня еще один вопрос. Зачем ты скормила Матильде конфеты?
– Я этого не делала! – вскинулась Дина. – Я не ела конфеты.
Лео поморщился, подошел к двери и приоткрыл ее.
– Тильда! – позвал он.
Собака прибежала на зов.
– Лежать. Повернись.
Она послушно выполнила приказ и замерла на боку.
– Подойди сюда, Дина. И смотри.
Он приподнял заднюю собачью лапу, открывая живот. Обычно белая кожа сейчас была красной и припухшей.
– Ох, что это? – испугалась Дина.
– Это сыпь, аллергия на сладкое. Я тебя предупреждал!
– Но это не я! Правда, не я! – воскликнула она и расплакалась. – Я не причинила бы вреда Тильде! У меня не было конфет!
– Дина, может, ты забыла? Ты же была пьяна.
– Нет, – замотала она головой, утирая слезы. – Я помню, конфет не было
– А бумажки от конфет валялись на полу.
– Это не я!
Лео посмотрел на нее задумчиво, шумно вздохнул и ушел, бросив через плечо:
– Не смей покидать комнату.
= 17 =
Один раз Лео уже ошибся, обвинив Дину в том, чего она не делала. Хватит. Помнит или нет, но сейчас она искренне уверена, что не давала собаке сладкого. В конце концов, кто-то из девочек мог вернуться в дом, когда Дина уже спала в пьяной отключке.
Во флигеле постоянно жила Соня, остальные ночевали там только во время дежурства, и это упрощало задачу.
– Соня, кто вчера работал? – спросил он и уточнил: – До утра.
– Оля и Аннушка.
– И все? Больше никто не оставался во флигеле?
– Нет, Мастер. Я могу узнать, что случилось?
– Позже. Где они?
– Это их неделя. Оля на кухне, Аннушка в прачечной.
– Зови обоих в кабинет. Твое присутствие обязательно.
Неприятная ситуация. Обе девушки работают у него давно, нарушений по мелочи у обоих хватает, но чтобы подставить человека, да еще не пожалеть собаку… Оля ухаживает за Матильдой, Аннушка помогает Дине. И кто-то из них совершил подлость. Не Соня же!
Все трое выстроились у него в кабинете. Соня смотрела прямо, не пряча взгляд. Уверенная в себе женщина, которой нечего опасаться, ей он доверяет, как себе. Аннушка и Оля разглядывают паркет. Эти, как обычно, взгляд не поднимут, пока не прикажешь.
– Итак, мои дорогие, первый вопрос. Кто из вас возвращался в дом ночью? – спросил Лео опасно-ласковым тоном.
Тишина.
– Перефразирую. Кто из вас вернулся в дом после работы?
Тишина. Аннушка и Оля затеребили передники, Соня удивленно нахмурилась.
– Соня?
– Я проследила, чтобы Дина поужинала, как вы и просили. Потом мы все убрали и ушли. Я сама заперла дверь. И я не видела, чтобы кто-то из них, – она кивнула в сторону девочек, – брал ключи и выходил из флигеля. Но я не следила. Около часа провела в ванной комнате.
– Анна?
– Нет, Мастер…
– Ольга?
– Нет, Мастер…
Голоса дрожали у обеих, но это ни о чем не говорило. Сабы вечно перед ним робели.
– Хорошо, я потрачу время на просмотр записи с видеокамеры, – зловеще пообещал он.
Камеры наблюдения у него были, но на внешнем контуре – забор и ворота. Только девочки этого не знали.
– Не надо, Ма… Мастер… – всхлипнула Аннушка. – Я возвращалась.
Замечательно. Стоит надавить – и правда выходит наружу.
– Зачем?
– Я… я… я телефон забыла…
– Угу. Ты забыла в доме телефон, который в принципе нельзя приносить в дом? – уточнил Лео.
– Да-а…
Она расплакалась.
– А больше ты ничего не забыла?
Аннушка замотала головой, всхлипывая. Оля с сочувствием смотрела на подругу. Соня закатила глаза и тяжело вздохнула.
– Анна, посмотри на меня, – приказал Лео.
Она врет. Теперь он уверен в этом. Глаза бегают, взгляд фальшиво-несчастный, губа закушена.
«Ох, Аня-Аннушка… Что же ты натворила…»
– Ты расскажешь? – Лео решил дать ей еще один шанс.
– Я тихо зашла, взяла телефон и вышла. Думаю, Дина даже не заметила.
– И Матильда тоже не заметила?
– Матильда прибежала… потом ушла…
– Хватит! – Он стукнул кулаком по столу, и девочки вздрогнули от испуга. – Хватит врать. Рассказать тебе, что ты сделала? Соня, пригласи сюда Дину, пожалуйста. И Матильду позови.
Пока она ходила за Диной, Лео хмуро смотрел на обеих девушек. Аннушка откровенно трусила, но и Оля вела себя беспокойно. Неужели и она тоже?
– Мастер, простите… – выдавила Оля, не выдержав его взгляда. – Я знала… про телефон…
Он кивнул ей, дав понять, что принял информацию к сведению.
В кабинет ворвалась Матильда, следом бочком зашла перепуганная Дина, замыкала процессию Соня. Лео никогда не был сторонником долгих прелюдий в разговорах.
– Анна, я не знаю, случайно ли возник твой план или это обдуманное решение. Да это теперь и неважно. Ты пришла в дом, увидела в гостиной спящую Дину, поняла, что она пьяна. Скомпрометировать ее оказалось просто. Обертки от конфет на полу и конфета, скормленная Матильде. Надеюсь, одна? Хотя бы собаку ты пожалела?
– Почему вы мне не верите? – всхлипнула Аннушка.
– Хотя бы потому, что Матильда крутится у твоих ног, выпрашивая угощение, – усмехнулся Лео. – Она падкая до сладкого, и хорошо запоминает, кто ее балует.
– Половинку… – убито произнесла Аннушка. – Я дала ей половинку конфеты.
– И на том спасибо. Последний вопрос. Зачем ты это сделала? И без слез!
– Случайно получилось… Я не планировала, честное слово. Пришла за телефоном. Вчера я ждала важную смс-ку, поэтому нарушила запрет. В гостиной увидела Дину и… – Она сжала кулаки и выпалила: – Я работаю здесь ради Вас, Мастер. Я служу Вам! А вы велели прислуживать сабе!
– Ключевая фраза: «Я велел». Ты подписала контракт, в котором обязалась исполнять мои приказы. – Лео устало провел ладонью по лбу. – Достаточно, Анна. Ты уволена.
– Нет, Мастер, нет! – Она рухнула ему в ноги, зарыдав в голос.
Соня побледнела, Оля тихо плакала. Дина же делала ему какие-то знаки, не решаясь заговорить.
– Дина, что?
– Мне нужно кое-что сказать вам, Мастер. Срочно, но не здесь.
– Соня, я скоро вернусь.
Он схватил Дину за локоть и вытащил в коридор.
– Даже не думай, – прошипел он. – Я не меняю своих решений.
– Но я поэтому и попросила, не при всех… – прошептала она и сложила руки в просящем жесте. – Пожалуйста… Разве Аннушка плохая? Раньше так поступала?
– Нет, но…
– Вот видишь! Мне не нужна прислуга. Я сразу была против! Аннушка ошиблась, бес попутал… Дай ей шанс.
– Дина, ты не понимаешь, о чем просишь. Мне в доме не нужен человек, который в любой момент может воткнуть нож в спину. А если она будет тебе мстить? Я не могу охранять тебя двадцать четыре часа в сутки!
– Но я тоже виновата в случившемся… Если бы не напилась, то не спровоцировала бы ее на глупость.
– А тех мужиков в лесу ты тоже спровоцировала на изнасилование? – опешил Лео. – Это у тебя так называется?
– Ну-у-у… Наверное, да. Я же повела себя глупо, сама подставилась.
– Значит, так. Я не…
– Ты не меняешь своих решений, я знаю, – перебила его Дина. – Я попрошу иначе. Ты лучше меня знаешь Аннушку, и понимаешь, оступилась она или всегда была такой. Всего лишь половинка конфетки, Матильда скоро выздоровеет. А что было бы со мной, если бы ты решил, что виновата я? Выгнал бы из дома?
Лео покачал головой.
– Наказание. Ты была пьяна и не понимала, что делаешь.
– Так ты увольняешь Аннушку за то, что она хотела спровоцировать тебя на наказание? Лео, решай сам, но реши справедливо, пожалуйста. Спроси, что за смс она ждала. Ты знаешь, что у нее болеет мама?
– Дина, достаточно. Я тебя услышал. Иди к себе и…
Он снова не смог договорить. Дина обняла его за шею и встала на цыпочки, потянувшись к его губам. Он не стал противиться, наклонился и позволил ей поцеловать себя.
– Спасибо, – шепнула Дина.
– За что, сладкая?
– За то, что поверил мне. За то, что выслушал. Спасибо, Мастер.
– Ты не котик, – фыркнул Лео. – Ты – лиса. Марш в комнату.
Дина убежала, а он еще какое-то время стоял в коридоре, прислонившись плечом к стене.
Его сладкая девочка права. Аннушка всегда хорошо справлялась с работой, и не водилось за ней ни вредности, ни зависти. Оступилась? Больная мама? Не смерти же она Дине желала, в самом-то деле. Половинка конфетки…
Аннушка рыдала в объятиях Оли. Соня ругалась на обеих, обещая им все кары небесные.
– Стой, где стоишь, – велел Лео Аннушке, потому что она опять попыталась упасть перед ним на колени. – Что за смс ты ждала?
– Ма… маму оперировали… – прорыдала она.
– Какого черта ты здесь, а не рядом с ней? Не могла попросить отпуск?
– Там… там сестра… с мамой… А я больше за… зарабатываю… Де… Деньги же нужны…
Ее плач перешел в икоту.
– И ты решила, если я выгоню Дину из-за собаки, то платить тебе стану больше?
– Я… я не думала… я… не… не…
– У тебя мама больная, у Дины – двое малышей, которых могут забрать в детдом. Вам бы поддерживать друг друга, а ты…
Аннушка уже не могла говорить, только рыдала и икала. Да и о чем еще разговаривать – и так все ясно.
– Соня, забирай их отсюда, – велел Лео. – Наказание Ольги – на твое усмотрение. С Анной я поговорю завтра, пусть ждет во флигеле. Вызови кого-нибудь ей на замену.
– Да, Мастер.
Соня задержалась в кабинете, дождавшись, когда девочки вышли.
– Дина просила за Анну? – тихо спросила она.
Лео кивнул и отвел взгляд.
= 18 =
Дина не жалела, что вмешалась и попросила Лео изменить решение. У нее было время подумать – до того, как она позорно налакалась текилы. Она сама оттолкнула Лео, но игнорирование стало не избавлением, а наказанием.
«Я не саба». Может, и нет, но как быстро она попала в зависимость! Ей не хватало внимания Лео, его присутствия, его рук, его улыбки. Она саба, потому что уже вечером готова была встать на колени и умолять Лео не уходить в клуб, не бросать ее одну. Или… или даже… Да, она предпочла бы пойти с ним, лишь бы не оставаться в одиночестве. Она почти решилась попросить… но в последний момент испугалась. А Лео не помог, не протянул руку, как он обычно это делал.
Ей на самом деле было страшно – до липкого тошнотворного ужаса. Дом огромный! И Матильда, лежащая рядом, не спасала. Она же добрая, как котенок! Дине было жаль себя: приручили и бросили. И все же за внимание Лео она готова заплатить не любую цену.
Дину никто не смог бы назвать упрямой или строптивой, наоборот. Тихая, покладистая, послушная. Вот делать глупости и ошибаться она умела – никогда в работе, и вечно в обычных бытовых делах. Да один ее приезд в Москву чего стоил! И, тем не менее, Дина не хотела подчиниться Лео полностью. Да, он опытнее, мудрее и старше. Его решения взвешенные и правильные. Но она хотела участвовать в принятии этих решений – или хотя бы в обсуждении. Отказываться от собственной воли было выше ее сил.
Случай с Аннушкой помог устроить проверку терпению Лео. Дина просила за нее искренне – лучше так, чем всю жизнь казнить себя, что из-за половинки конфеты кто-то таит злобу. Она нарушила все неписанные правила – обращалась к нему на «ты», своевольничала… И теперь, затаившись в своей комнате, ждала, что будет. Если он зол, шансов на продолжение отношений нет. Если примет ее такой…
Лео пришел, когда Дина окончательно извелась от неопределенности. Он остановился в дверях, взглянул на Дину, и она храбро посмотрела ему в глаза.
– Пойдем.
Лео протянул ей руку.
Она вложила в его ладонь свою, он крепко сжал пальцы и повел ее куда-то. Дина испытывала и страх, и любопытство. Наказания ей не избежать – Лео уже пообещал его за пьянку. Но почему не в комнате? Что он задумал?
Всего лишь кухня.
– Садись, – велел Лео.
Он придвинул ей стул, потом достал тарелку, положил на нее что-то из маленькой кастрюльки, поставил тарелку перед Диной.
– Овсянка? – удивилась она.
– Тебя рвало всю ночь, – напомнил Лео. – Другая еда пока под запретом. Еще дам чаю с сухариками.
– Ну… я могла бы и сама приготовить…
Ее смущало, что все наоборот – Мастер обслуживает сабу. Или сейчас она не саба? Как же сложно уловить этот момент перехода!
– Готовила Соня. Сейчас она занята, а мне не сложно поухаживать за тобой.
– Спасибо.
Дина взяла ложку, попробовала овсянку. Гадость! Никогда не любила эту скользкую и противную кашу. Но отказаться как-то неприлично. Спас чай – Лео заварил крепкий черный, да позволил положить туда сахар. Им Дина и запивала кашу. После еды она почувствовала себя лучше, но на душе все же было тревожно. Лео так ничего и не сказал – ни о том, что произошло в кабинете, ни об их дальнейших отношениях. Снова наказывает, на этот раз неизвестностью?
Лео подсунул ей еще одно лекарство. Накапал что-то в ложку, заставил выпить. Дина поморщилась – кисло.
– Ты точно заботливый папочка… – пошутила она.
А он вдруг поменялся в лице: сдвинул брови, поджал губы, нахмурился.
– Это нормально, заботиться о своей нижней, – ответил он сердито. – А ты – сущий ребенок, Дина. Надо же придумать! Напиться из-за страха! Неужели сложно было позвонить?
– Да, – призналась она, сразу ощутив себя глупой и никчемной. – Очень сложно. Ты же стал меня игнорировать…
– После того, что ты мне заявила? – усмехнулся он. – Я говорил, никакого принуждения не будет.
– Я ошиблась… – Дина опустила голову.
– Знаю. – Голос Лео потеплел. – Пойдем со мной, сладкая.
На этот раз он привел ее в уютную комнату на третьем этаже: книги на полках, много цветов в горшках, мягкий диван, большое окно в пол, с широким подоконником и подушками на нем.
– Сюда я не вожу гостей, – сказал он. – Это моя личная территория.
И посмотрел на Дину, словно хотел спросить, поняла ли она, что это означает.
– И мне сюда можно? – осторожно уточнила она.
Он кивнул.
– Ты же сделала свой выбор, верно?
– Да, – подтвердила она. – А ты?
– Уже давно, сладкая.
Он увлек Дину на диван, усадил, и сам опустился рядом.
– Но ты же понял, что я не буду ни рабыней, ни круглосуточной сабой? – Она тут же поджала под себя ноги и села боком, чтобы видеть Лео.
– Да. Ты это недавно продемонстрировала.
– И ты принял это?
– Как видишь.
– Ты простишь Аннушку?
– Не знаю, я еще не решил. Но ты уговорила меня подумать. Дина, давай поговорим о нас. У тебя остались еще вопросы?
– Да, и много. Расскажи мне, как понять, когда я – сладкая, а когда – Дина?
– Нет, ты – лиса! – рассмеялся Лео. – Ты запомнила, что я тебе говорил, да? И решила переиначить вопрос?
– Конечно, запомнила. У меня очень хорошая память.
– Это хорошо… Я не люблю, когда мне приходится напоминать или повторять урок. Ты и то, и другое, Дина, всегда, как и я.
– Но я не могу понять! Я же буду ошибаться… А ты – расстраиваться, что я не умею себя вести!
– Ты все прекрасно понимаешь, сладкая. Твоя интуиция тебя еще не подводила. Помнишь, я разрешил тебе выбирать самой, как ко мне обращаться?
– Конечно.
– Мне нравится. Так и продолжай.
– Но ты…
Зазвонил телефон. Дина смущенно извинилась и вытащила его из кармана.
– Да?
– Дина? Это Илья Сергеевич, здравствуй.
– Добрый день.
Она покосилась на Лео и включила громкую связь, чтобы он мог слышать разговор.
– Дина, я хочу видеть тебя в своей студии. Лео сказал, ты согласна, но нужно обговорить детали. Завтра тебе удобно?
Лео кивнул, и Дина ответила:
– Да, Илья Сергеевич. А когда мне подъехать? И куда?
– В два?
Лео снова кивнул.
– Да.
– Адрес Лео знает. Он обещал тебя привезти.
– А, хорошо. Спасибо.
– Мы остановились на том, что мне нравится, как ты переключаешься между тематическими отношениями и обычными. Ты хотела возразить, – напомнил Лео.
– Не возразить. Спросить. Ты будешь меня наказывать, если я ошибусь?
– Сладенькая… – Лео наклонился к ней, заправил прядь волос за ухо, провел большим пальцем по щеке. Дина захотелось мурлыкнуть от этой простой ласки. – Скажи, только честно… Тебя сильно расстроит, если в наказание за такую ошибку я заставлю тебя нагнуться, задеру платьице и отшлепаю по попе?
У Дины от его слов сладко заныло внизу живота. Она облизнула губы и согласилась:
– Не сильно… Но у меня есть табу.
– Отлично. Расскажи мне о них.
– Я не хочу, чтобы ты бил меня по лицу. Не хочу, чтобы обзывал грязными словами.
– Уточни, сладкая. Какие слова тебя не устраивают?
– Ну… шлюха, проститутка, сука… такие… – она смутилась.
– Да, я понял. Что еще?
– Никакого ошейника.
– Тебя пугает вариант, как у Матильды, или ты не хочешь, чтобы я признал тебя своей перед всеми? Ошейники бывают разными, сладкая. Это может быть собачий ошейник или красивое украшение из золота или серебра.
– Первое – табу, второе… пугает, да… Я против публичности.
– Обсудим нюансы? Если ты о публичности на работе или среди людей, не посвященных в тему, то я тоже против.
– Не только. Я не хочу, чтобы ты наказывал меня публично. И никаких публичных сессий.
– М-м-м… Первое – принимается. Насчет сессий поговорим еще раз, позже. Пока ты точно к этому не готова. Обещаю, что мы это обсудим, а до того – никаких публичных сессий. Но ты готова ходить со мной в клуб, где собираются свои?
– Д-да… Честно, я не хочу. Мне это не нужно. Но я готова сопровождать тебя, если это нужно тебе.
– Хорошо, я учту это. Еще что-нибудь?
– Никаких игл и крюков. Удушений, утоплений…
– Я это не практикую.
– И… и… никакого секса втроем. Это все.
– Ты уверена?
– Возможно, я чего-то не знаю или не понимаю.
– Хорошо, поступим так. Я перечислю то, что практикую, и объясню, если нужно. Согласна ли ты на порку, можно не спрашивать, полагаю?
– Можно.
– Связывание?
– Да.
– Воск?
– Да.
– Кляп?
– Д-да… но-о-о… Не торопись с этим, пожалуйста.
– Хорошо. Анальный секс, игры?
– Да…
– Найф-плей?
– Это что?
– Игра с ножами, без порезов.
– Да.
– Пет-плей? Саба становится зверушкой.
– Нет!
– Хорошо. Я даже рад, что тебе не придется конкурировать с Матильдой, – пошутил Лео. – И, насколько я понял, ты не против секса?
Дина закусила губу и замотала головой, мол, нет, не против. Ей до сих пор трудно было говорить об этом, но и отказываться от удовольствия она не хотела.
– Хорошо, – повторил он. – Все твои табу приняты. Мои правила простые. Ты прекрасно чувствуешь мое настроение, я это заметил. Веди себя естественно, если нет прямого приказа. Никогда не спорь со мной при посторонних. Если хочешь что-то обсудить, скажи. Если что-то не понимаешь – спроси. Если тебе страшно, если у тебя проблемы, а меня нет рядом – звони. И не убегай, меня это страшно злит.
– Хорошо, я постараюсь, – пообещала Дина.
– Во время сессии правило одно – беспрекословное подчинение. Но у тебя есть стоп-слово. Шоколад, да?
– Да. А сессия… это что-то особенное?
– Пожалуй, особенное. Скоро узнаешь.
– Сегодня?
– Нет, сладкая. Сегодня тебя ждет наказание, после которого тебе будет не до сессии.
Взгляд Лео стал прохладным, и Дина поежилась.
– Да, Мастер, – ответила она.
– Вот видишь, у тебя замечательно получается. Как ты себя чувствуешь?
– Хорошо… Мастер, можно попросить? – Дина встала на колени на диване и сложила руки в умоляющем жесте.
– Можно.
– Пожалуйста, не откладывайте наказание. Я в порядке.
Он посмотрел на нее задумчиво, словно оценивая.
– Ладно. Ждать тяжело, да, сладкая?
– Да, Мастер.
А еще Дина надеялась, что потом они займутся чем-нибудь приятным. Например, поговорят в этой уютной комнате. Или посмотрят какой-нибудь фильм. Воображение рисовало и более заманчивые способы времяпрепровождения, но это уж как повезет.
– Не здесь. Пойдем в твою комнату.
Внутренности скрутило в тугой узел, хотя Дине казалось, что она готова к неизбежному. Ведь сама попросила, а все равно трусит. Лео снова вел ее за руку, как ребенка, и она ощущала себя ребенком. Нашкодившим ребенком, которого ждет строгое наказание. Страшно и волнительно одновременно.
– На колени, – велел Лео, едва они вошли в комнату.
Дина поспешно опустилась на пол.
– Я говорил, что ты вела себя, как ребенок, поэтому и наказание будет соответствующим. – Лео взялся за ремень и расстегнул пряжку. – Если тебе снова захочется напиться, запомни, что ждет тебя после этого.
Он вытянул ремень из брюк и намотал его на кулак, оставив свободным кончик без пряжки. Дина сглотнула, успокаивая себя, что ремень не страшнее плети. И все же она помнила слова Лео – любым девайсом можно погладить, а можно и рассечь кожу до крови. Но он же ее пожалеет?
– Обопрись на локти.
Он встал, зажимая ее тело между ног, и Дина всхлипнула. Лежать на коленях у Лео было не так стыдно. Сейчас ее попка торчала кверху, ноги сжимали, как тиски, а Лео, к тому же, задрал подол платья и сдернул трусы. Если бы он позволил ей сделать это самой, было бы не так стыдно!
Первый же удар обжег так, что Дина взвизгнула от боли. К счастью, Лео не запрещал кричать и плакать, она не выдержала бы. Удары сыпались – быстрые, хлесткие, болючие. Никакого удовольствия, только желание прикрыть попу руками, а еще лучше – убежать и спрятаться. Но она могла только вертеться, визжать и умолять о пощаде.
– Лео, пожалуйста! Не надо-о-о… А-а-а! Я больше не буду-у-у!
Стыдно от позы, стыдно от слез, стыдно от криков. И больно, чертовски больно! Ремень жалил, впивался в кожу. Да она вообще больше пить не будет, только бы прекратилась эта пытка!
И она прекратилась – так же неожиданно, как и началась. Лео отпустил ее, отошел в сторону. Дина не сразу смогла встать, так и плакала, уткнувшись лицом в ладони.
– Приведи себя в порядок. Проводить тебя в ванную?
– Нет, – она замотала головой, приподнимаясь. – Я сама.
Холодная вода помогла и горящему лицу, и горящей попе. Успокоившись, Дина вернулась в комнату, но Лео там уже не было.
