Текст книги "Пышка для миллиардера (СИ)"

Автор книги: Мила Младова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 3 страниц)

Глава 7

ЛАНА

Я должна сказать Матвею правду.

Раз уже сегодня воскресенье и время близится к вечеру.

Вместо того, чтобы ждать звонка дома, я поднимаюсь на лифте в его офис.

Я сжимаю в руках папку, которую он вручил мне, планируя вернуть ее лично, раз уж он так постарался, чтобы собрать как можно больше полезной информации о себе.

Офис компании Матвея охраняется слишком тщательно, поэтому встретиться с ним на рабочем месте без предупреждения не получится – Матвею позвонили с ресепшена, чтобы уточнить, можно ли пустить меня к нему, и он уже в курсе о том, что я поднимаюсь. Сюрприза не вышло.

Я крепко держусь за поручень, пока лифт, набрав приличную скорость, едет все выше, и мое сердце бешено колотится в груди.

Может, мне стоило просто сказать ему обо всем по телефону? Какого черта я приперлась? Я могла бы отправить документы с курьером, чтобы убедиться, что они попадут в нужные руки, не обязательно самой изображать доставщицу важных бумаг.

Я качаю головой.

В глубине души мне понятно, почему я поступаю именно так. Совесть съедает меня заживо, и я чувствую себя виноватой в том, что не рассказала все раньше. Конечно, спонтанный ужин после обсуждения чужой свадьбы в ресторане, полном людей – крайне неподходящее место и время, чтобы вести глубоко личный разговор. Но я могла бы отказаться от предложения сразу, а не мяться в попытке подобрать слова.

Мне следовало просто сразу сказать ему правду, ничего не обещая и не умалчивая.

– Все было бы гораздо проще, – обреченно выдыхаю я себе под нос.

Однако, если бы Матвей перестал звонить, между нами не осталось бы абсолютно никакой связи. Покопавшись в себе, я понимаю, что не хотела лишаться этого единственного мотика между нами.

Мне приятно его внимание, какими бы странными ни были причины его звонков. Наверное, потому, что с момента нашего знакомства меня необъяснимо влекло к нему.

Должна признать, что где-то в глубине души я надеялась, что он пригласит на свидание.

Но он ни разу не пытался сделать ничего даже близкого к этому.

Да, он утверждал, что я ему нравлюсь. Вполне возможно, что я нравилась ему настолько, чтобы переспать со мной. Но я-то себя знаю. Никогда раньше я не испытывала таких чувств к парню, и теперь мне хочется... большего. Секс только для того, чтобы создать новую жизнь, уничтожит меня... я уверена.

Поэтому мне нужно прекратить наше общение. Так будет лучше для всех.

– С этим нужно завязывать, – повторяю я, пытаясь найти внутри хоть немного уверенности и решимости.

Олеся была права, когда сказала, что я неравнодушна к Матвею. Так и есть. Но пора завязывать. Никакие звонки не заставят Матвея хотеть большего, а ложные надежды просто-напросто разобьют мне сердце.

Все это время я изводила себя, не желая признавать правду.

Я глубоко вздыхаю, когда лифт останавливается и двери распахиваются.

Высокая, массивная, великолепная фигура Матвея, стоящего прямо передо мной, выбивает из легких весь воздух.

К сожалению, Матвей не улыбался. Наверное, он не очень-то рад меня видеть.

Это неважно. Сейчас я возьму себя в руки и решу все вопросы между нами раз и навсегда.

– Нам надо поговорить, – заявляю я вместо приветствия.

Матвей хмурится только сильнее.

– Все хорошо?

Нет. Совсем не хорошо. Но я позволю тебе так думать.

Я киваю, выходя из лифта.

– Да, просто хотела поговорить лично.

– Пойдем в мой кабинет, – в выражении лица Матвея читается облегчение.

Матвей садится за свой стол, я присаживаюсь напротив и кладу перед ним папку с документами.

Сейчас или никогда.

Это мой шанс признаться, и я им воспользуюсь. Больше никаких воскресных звонков. Никаких надежд на то, что Матвей в конце концов пригласит меня на свидание.

– Ты всё изучила? – уточняет он, как только я открываю рот, собираясь заговорить.

– Я… да, да, – я сбиваюсь, теряясь в мыслях. – А потом поняла, что это не может продолжаться. Я несерьезно отнеслась к твоему предложению, Матвей. Прости. Наверное, мне просто хотелось побыстрее перевести тему, поэтому я согласилась взять бумаги и ознакомиться с содержимым. Но проблема в том, что я приняла решение еще до того, как ты предложил себя на роль отца.

– Ты выбрала кого-то другого? – в его голосе звучит обида, и чувство вины внутри меня разгорается только сильнее.

– Нет. Дело не в этом, – я делаю глубокий вдох. – Правда в том, что я.. передумала. Мое желание завести ребенка было… эгоистичным. Думаю, я поняла это еще год назад. Я не хотела ребенка, я хотела кого-то своего, человека, которого можно было бы любить. Ты был прав. Когда-нибудь этот ребенок захочет узнать, откуда он взялся и кто его отец. Не пойми меня неправильно, я бы с удовольствием стала мамой, но главная причина крылась бы скорее в том, что я не хочу больше быть одна…

Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы.

Честно говоря, я вполне довольна своей жизнью, работой, друзьями. Мне не нужно быть матерью, чтобы стать счастливой. Нужно научиться жить с тем, что есть, не вплетая в собственные лицемерные желания неродившегося ребенка.

Я выросла без родителей. У меня сохранилось всего несколько размытых воспоминаний о тех годах, когда они были живы, но в основном все свое детство я была безумно одинока. А что если ребенок, не имея никакой информации о своем отце, тоже будет чувствовать себя одиноким и неполноценным?

Матвей молчит, поэтому я продолжаю.

– В мире так много детей, которым нужен дом. Кто-то должен их любить. И это могу быть я. Я сама была в детдоме. Я знаю, каково это – не чувствовать себя любимой. Я смогу подарить любовь тому, кто в этом на самом деле нуждается.

– Ты сирота? – хрипло спрашивает Матвей.

– Да, – отвечаю я ему. – Мои родители погибли в аварии, когда я была маленькой. Никто из родственников не захотел меня взять. Меня отправили в детдом. Когда я стала подростком, начала морить себя голодом, чтобы вписаться в модельный мир. Но никто этого не замечал.

В кабинете повисает напряженная тишина, а потом Матвей наконец говорит:

– Не плачь.

– Я не плачу, – выдыхаю я с дрожью в голосе, а потом удивленно трогаю влажные от слез щеки кончиками пальцев.

Я редко позволяю кому-то видеть себя настолько уязвимой.

– Почему ты мне не сказала? – спрашивает Матвей

– Я никому не говорила. Даже Олесе. Я чувствовала себя идиоткой.

– Ты не идиотка.

– Но я позволила тебе звонить мне каждую неделю, думая, что я собираюсь сделать какую-нибудь глупость, хотя на самом деле это было не так. Разве ты не злишься на меня? Это была пустая трата времени.

Матвей медленно качает головой.

– Не злюсь. Звонки тебе никогда не были пустой тратой времени. Я хотел просто услышать твой голос, Лана. Я хотел знать, как у тебя дела. Если бы я не хотел, я бы не звонил.

Что-то в животе сладко сжимается, когда я наконец встречаюсь с Матвеем взглядами.

– Наверное, мне даже понравилось, что кому-то небезразлично, на какой значимый и неоднозначный шаг я решилась, – я глубоко вздыхаю, постепенно успокаиваясь. – Я каждый раз ждала твоих звонков…

Наверное, я веду себя жалко, но не стоит осуждать женщину, у которой ни разу не было нормальных отношений.

– Если бы я знал это, то, наверное, звонил бы тебе каждый день.

Губы сами собой растягиваются в улыбке. Почему всегда, когда Матвей говорит что-то приятное, я чувствую себя неловко?

– Значит, ты прощаешь меня за то, что я не сказала тебе правду раньше?

Матвей пожимает плечами.

– Мне не за тебя что прощать. Я делал только то, что хотел. И ты не была обязана рассказывать мне правду. Но постоянно держать в голове мысль о том, что ты можешь забеременеть от другого мужчины, целый год было сложно...

Мое сердце бьется так сильно, что я едва не задыхаюсь.

– Как мило, что ты переживаешь обо мне… ну да, мы же почти семья… две мои хорошие подруги вышли замуж за твоих братьев…

– То, что я чувствовал к тебе и ко всей этой ситуации с беременностью никогда не имело ничего общего с братскими чувствами, Лана. Или с дружескими. Я просто не хотел, чтобы ты носила под сердцем чьего-то ребенка кроме моего.

Я не знаю, что ответить. В конце концов, я бормочу честное:

– Я не понимаю.

Напряженный, задумчивый взгляд Матвея заставляет меня зажмуриться.

– Думаю, все довольно очевидно. Я хочу тебя, Лана. И… разве ты не поняла этого, когда я предлагал тебе заниматься сексом до тех пор, пока ты не забеременеешь? Ты всегда меня привлекала. В этом вся суть.

– Ты просто хотел... быть со мной? Ну, то есть… чтобы мы переспали?

Получается, Олеся была права насчет симпатии Матвея ко мне?

– Неужели в это так трудно поверить? – тихо спрашивает он. – Что я просто хочу раздеть тебя, уложить на любую горизонтальную поверхность и трахать до потери пульса?

Мне пришлось несколько раз открыть и закрыть рот, прежде чем хоть какой-нибудь звук сорвется с пересохших губ.

– Да.

– Почему?

– Да ты же один из богатейших людей в стране. Ты не только умный и богатый, но и, наверное, самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела. Ты можешь заполучить практически любую женщину. Стоит только пальцем поманить. Зачем тебе понадобилась я?

Матвей в ответ на мою тираду загадочно ухмыляется.

– Ты считаешь меня красивым?

Я закатываю глаза.

– Все женщины в мире так считают.

Матвей ведет себя так, будто понятия не имеет, насколько привлекателен, и мне было трудно в такое поверить. Уровень фантастики примерно такой же, как в ситуации, где он целый год каждую неделю звонил мне рассказать об опасностях искусственного оплодотворения, на деле желая затащить в постель.

Конечно, Матвей говорил мне, что я красивая и привлекаю его. Возможно, только сейчас до меня начинает доходить, что он имел в виду.

Все это время я игнорировала очевидные факты и не желала смотреть правде в глаза.

Я отбросила в сторону все поступки и слова Матвея, которые могли бы заставить меня поверить, что Матвей просто хочет... быть со мной.

Все из-за моей неуверенности.

Все потому, что я не могу даже представить себе, что Матвей находит меня привлекательной... в любом смысле. Все потому, что он кажется недосягаемым мужчиной, хотя наша симпатия взаимна. Продолжая таращиться на него, я наконец осознаю абсолютную правду.

Матвей на самом деле хочет меня, и все доказательства этому на лицо.

– Почему ты просто не пригласил меня на свидание?

– Я не был уверен, что ты согласишься. Не хотел все испортить.

Видимо, Матвей просто-напросто не знает, что многие готовы убить за свидание с ним.

Мое сердце больно сжимается в груди, когда я смотрю на его растерянное лицо, ненавидя себя за то, что мои страхи ослепили меня.

Все происходящее начинает обретать смысл. Матвей – настоящий трудоголик. Вряд ли у него было много времени, чтобы искать себе красоток и водить их на свидания.

В итоге, что мы получаем: мы просто два глупых дурачка…

И нам потребовался целый год, чтобы ходить друг вокруг друга кругами, собирая внутри опасения и разочарования, не подозревая о взаимном интересе.

– Ты ужинала? – с какой-то подозрительной надеждой спрашивает он.

Я качаю головой.

– Нет.

– Может, поедим? Я умираю с голоду.

– Конечно. Пойдем, – и мне требуется короткая пауза, прежде чем спросить: – Ты приглашаешь меня на свидание? Я бы хотела уточнить, что именно мы делаем.

Стоит убедиться, что мы на одной волне.

– Мне все равно, я просто хочу быть с тобой, – уточняет Матвей. – А ты хочешь, чтобы это было свиданием?

– Не знаю, – честно отвечаю я. – Думаю, хочу, но сначала мне нужно… во всем разобраться. Для себя. С собой.

– Значит пусть это будет просто ужин. Пока мне все равно, лишь бы ты пошла со мной.

Матвей протягивает руку и от его прикосновений по моему телу проходит сладкая дрожь.

Внезапно, один из самых привлекательных холостяков во всем мире, кажется мне не таким уж и неприступным и недостижимым.

Глава 8 (Финал)

ЛАНА

– У тебя здесь так красиво, – говорю я Матвею, оглядывая его квартиру.

– Я редко бываю тут. Можно сказать, что здесь я только сплю.

– Правда? Думаю, я бы с удовольствием проводила здесь каждую свободную минуту на твоем месте.

Здесь на самом деле просто идеально. Почти центр, недалеко от всех важных точек города, но достаточно высоко, чтобы не окунаться в суету улиц.

– Я бы хотел жить в загородном доме, но слишком много работаю, чтобы жить далеко от офиса, – пожимает плечами Матвей.

Я улыбаюсь. В последнее время я начала лучше понимать Матвея, хотя наше сближение идет не самыми быстрыми темпами.

Не то что бы он теперь открытая книга, но с ним явно стало легче разговаривать.

И мое сердце сладко сжимается от желания узнать его по-настоящему.

Правда, он до сих пор ведет себе, как властелин мира, но с этим можно смириться. В каком-то смысле мне его властность даже нравится…

В конце концов, он не мой начальник, и я могу позволить себе его одергивать.

– Я бы хотела жить в центре… но бюджет пока не позволяет.

– Расскажешь мне о своем детстве? – внезапно спрашивает Матвей.

– Приятных детских воспоминаний у меня нет. Я не жила, скорее выживала. Больше мне сказать нечего. Хотела бы я иметь хорошую и любящую приемную семью, но такого чуда, к сожалению, не случилось.

– И ты решила стать моделью, что выбраться из этого всего?

– Да, нужно было что-то делать. А тогда все девчонки мечтали стать моделями или актрисами. В то время мало кто понимал, какая за всем этим кроется грязь.

– В каком смысле?

Я на мгновение замираю, собираясь с мыслями, прежде чем заговорить.

– Ну я имею в виду все эти издевательства дизайнеров и агентств. Модель для них не человек, а вещь. Нас поливают последними словами, заставляют худеть до состояния скелета, многие не выдерживают этой гонки и подсаживаются на разные вещества… А с моей склонностью к полноте, мне было в разы тяжелее.

– Ты прекрасна такой, какая ты есть сейчас, – тихо, но уверенно заявляет Матвей.

Я фыркаю.

– Скажи это всем людям в соцсетях, которые называют меня жирной. Я научилась не обращать на это внимания, потому что проповедую здоровый образ жизни и красоту при любом размере, а еще искренне верю в то, чему учу. Но у меня полно критиков, которые не хотят видеть меня в качестве модели нижнего белья. Видишь ли, у них кровь из глаз из-за того что, они видят в купальнике обычную женщину…

– Да пошли они. Я бы с удовольствием посмотрел на твои фотки, – ворчит Матвей.

В его голосе звучит такое искреннее желание посмотреть на мои полуобнаженные снимки, что мне приходится сдержать хитрую улыбку.

– У меня недавно была фотосессия в купальнике. А в следующем месяце будет съемка для бренда нижнего белья. Я стараюсь не позволять всяким хейтерам из интернета влиять на себя. Думаю, женщинам важно видеть одежду, которую они хотят купить, на фигуре обычной женщины, а не идеальной.

– Если честно, я видел твою съемку в купальнике, – признается Матвей.

– Видел? – спрашиваю я, удивленная. – Как?

– Ну, нашел. Специально искал. Ты невероятно сексуальная.

Я смущенно смеюсь, но Матвей даже не улыбается.

– Думаю, ты единственный мужчина, который так думает.

– В купальнике ты выглядишь очень горячо, Лана.

По моему лицу начинаю расползаться уродливые красные пятна от такого комплимента.

Все мои парни обычно намекали или прямым текстом говорили, что мне надо похудеть. Я так привыкла к этому, что просто не могу спокойно реагировать на слова Матвея. Возможно, мне не совсем привычно такое к себе отношение, но это все равно очень приятно.

Так странно чувствовать себя по-настоящему желанной.

Очевидно, я не девственница. Но секс никогда не был для меня абсолютно комфортным, потому что я никогда не чувствовала себя сексуальной. Парни, с которыми я встречалась, никогда не смотрели на меня с таким вожделением, как Матвей. Я всегда знала, что они предпочли бы видеть меня более стройной. С Матвеем все абсолютно по-другому.

– Я не очень уверена в себе, – признаюсь я. – В большинстве случаев мне удается это скрыть. Я действительно верю в то, о чем пишу в блоге. Я верю, что люди бывают всех форм и размеров, и каждый из них прекрасен. Я считаю, что модельный мир жесток и несправедлив. Но где-то глубоко внутри все еще осталась та девчонка, которая морила себя голодом, чтобы соответствовать миру, где быть болезненно худой – это красиво и сексуально. Я до сих сравниваю себя с другими моделями, гораздо более стройными.

– Тебе не нужно быть ими. Просто оставайся собой, – настойчиво говорит Матвей.

Его явно раздражает, что я якобы пытаюсь быть кем-то еще, кроме себя.

– Стараюсь.

– Мне нравится, как ты выражаешь мысли. И здесь, и в своем блоге.

– Ты читаешь его? Серьезно?

– Читаю. Твоя честность подкупает.

Если честно, я в шоке. Матвей читает мой блог...

– Это скорее женский блог, – говорю я. – Не думала, что такое может быть интересно мужчинам.

Матвей пожимает плечами.

– Я с тобой не согласен. Я читаю его в основном для того, чтобы научиться понимать тебя.

Я нервно смеюсь.

– Не такая уж я и сложная.

Моя мнимая уверенность похожа скорее на актерскую игру. Я могу изобразить улыбку и сыграть спокойствие, но это не всегда искренне. Мой блог куда более искренний и честный, в нем я не боюсь выражать настоящие чувства.

– Ты сложная, – возражает Матвей. – Именно это мне и нравится в тебе больше всего.

– Наверное, я никогда не задумывалась об этом.

– А стоило бы, – Матвей поднимается с места. – Давай я отвезу тебя.

Я встаю следом, начиная собирать мусор, оставленный нами после еды.

– Матвей? – внезапно я вспоминаю одну из вещей, о которых хотела его спросить.

– Да? – умиротворенно отзывается он, когда мы оба заходим на кухню.

– Ты трудоголик. Думаю, все об этом знают.

Я на секунду замираю в неуверенности.

Что, если я ошибалась? Поняла что-то неправильно? Сделала ложные выводы?

Прежде чем я успеваю как следует обдумать вопрос, с губ срывается торопливое:

– Ты пытаешься что-то кому-то доказать?

– Мне просто нравится работать, – пожимает плечами Матвей, убирая оставшуюся еду в холодильник. – И вообще, что и кому я должен доказывать?

– В той папке, которую ты мне дал, чтобы я выбрала тебя отцом своего ребенка, было много информации о тебе... Я прочитала не все, но многое. Наверное, мне не стоило вообще ее открывать, потому что я уже приняла решение не заводить ребенка искусственным путем, но я…

– Но ты?

– Я видела в документах свидетельство об усыновлении, Матвей, – неуверенно выдыхаю я, мой голос чуть подрагивает от волнения. – Ты работаешь так, как работаешь, потому что ты не родной сын своего отца?

Конец первой части