Текст книги "Пустота (СИ)"

Автор книги: Мила Крапивина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

На грани

Глава 8

Аля пришла в себя на какой то кушетки, возле нее суетилась медсестра и молодой доктор: пытались поставить укол. На кушетке рядом с ней сидел отец.

– Папа, как Андрей?

– Без сознания. Ждём. Солнышко, держись. Мы рядом.

– Папа, мне надо к нему.

– Алечка, к нему пока нельзя. Даже его маму не пустили. А она врач. Сказали, что надо ждать.

Отец отвёл взгляд в сторону. И Аля испугалась ещё больше.

– Ты не договариваешь. Как он? Как Андрей?

– Дочка, он в очень тяжёлом состоянии. Врачи, практически, не дают шансов. Крепись. Мы будем надеяться. Он сильный. Все же, хоть и маленький, но шанс есть.

Отец отвернулся и Аля увидела как по его щеке покатилась слеза. Она никогда раньше не видела как плачет отец. Это был шок. Медсестра таки поставила укол и доктор попросил Алю ещё немного полежать.

– Но я не могу! Мне надо к мужу! Я хочу его увидеть!

– Я понимаю. Но вы ему не поможете, там есть кому позаботиться о нем. У нас очень хорошие врачи. Они сделают все и возможное и невозможное. А вот себя вам надо поберечь. Насколько я понял из разговоров, у вас есть сын и вы ему нужны здоровой.

Аля полежала ещё немного и встала. Отец придерживал Алю, крепко прижимая к себе. Отдавал своё тепло, как будто хотел отдать дочери свою силу. Он понимал дочь. Чувствовал ею. И так хотелось поддержать, успокоить. Но знал, что это почти невозможно. Совсем недавно, пока Аля была без сознания, с операционной вышел доктор и сообщил о том, что шансы выжить у Андрея почти равны нулю. Слишком сложная травма головы. Остальные повреждения тяжёлые, но он бы выбрался. И жив он ещё только потому, что у парня здоровое молодое сердце. Доктор посочувствовал родным и предложил готовиться к худшему. Но все это он не мог сказать дочери. Как? Доктор не знал сколько времени ещё проживёт Андрей, и что вряд ли он выйдет из комы.

Все вместе они просидели до самого утра. Дождались обхода. Доктор вышел, но ничего обнадёживающего не сообщил. Андрей все так же был в коме.

Анастасии Петровне, матери Андрея, стало плохо. Свёкор увёз ее домой. Сказал, что они скоро вернуться. Але было всеравно. Никто не был нужен. Только Андрей!

– Папа, ну почему? Что я сдела не так? Почему жизнь так наказывает нас? За что?

– На этот вопрос нет ответа. Миллионы людей задают его вот в такие минуты. Но небо молчит. Я знаю одно: ты сильная, ты выдержишь. Как бы не повернулась дальше твоя дорожка жизни, ты не одна. Андрей ещё борется, у тебя есть мы с мамой. А главное – у тебя есть сын! Ты ему нужна. Он уже взрослый, смышлёный. Проснётся, а вас с Андреем нет. Ты понимаешь, что врать ему нельзя. Ему тоже надо знать правду и иметь возможность на кого то опереться. И лучше это будешь ты. Поехали домой.

– Хорошо. Но я вернусь. Я хочу быть рядом с Андреем. Я все объясню сыну и вернусь.

Она не знала какими словами объяснить все сыну, как смотреть в его, такие похожие на папины, глазки. Но она должна это сделать. Пусть сыну шёл только 6 год, но не по возрасту понимающий и серьёзный мальчик. Точно как его папа.

Всю дорогу Аля обдумывала как начать разговор с сыном. Как его маленькому сердечку объяснить ситуацию, в которой они оказались?

Сын с мамой вышли навстречу сразу, как услышали хлопок двери. И первый же вопрос чуть не сбил Алю с ног:

– А где папа? – сын смотрел так серьёзно и пытливо, что Аля нашла в себе силы не плакать. Она сглотнула комок в горле, наклонилась и крепко обняла сына.

– Он не придёт. Папа попал в аварию и попал в больницу.

– Я хочу к нему. Он меня увидит и сразу выздоровеет.

– К нему пока нельзя. Ему сделали сложную операцию. И он пока спит. А мы будем ждать. Ты будешь ждать с бабушкой дома, а я сейчас соберу кое какие вещи и буду ждать в больнице. Ели папа проснётся, я сразу тебя позову.

Алю саму покоробило это ее «если». Нет, Андрей обязательно проснётся! Он не может бросить нас с сыном! Он не такой! Он сильный!

Мама заставила Алю хоть немного перекусить. Забрала свой телефон, взяла немного денег (они копили с Андреем на отпуск) Аля обняла маму, крепко прижала к себе сына:

– Ты же понимаешь, сынок, что я нужна папе там, а ты должен нас ждать с бабушкой? Я буду тебе часто звонить. Ты кушай, слушай бабушку и не грусти. Ты же мой маленький мужчина.

– Я не маленький. Ты только позови меня, когда папа проснется, хорошо?

– Да, мой взрослый сын. Я люблю тебя.

– А я вас с папой. – сын нахмурился, но не заплакал. Видно было, что он держался из последних сил. И был так похож на Андрея.

У Али ещё больше защемило в груди. Мама смотрела на дочку и сдерживала слезы.

– Дочка, помни, что судьба или Бог не дают человеку больше испытаний, чем он может выдержать. Ты сильная, мудрая и справишься, что бы не случилось. За Сашеньку не беспокойся. Я с ним ещё поговорю, как сумею, успокою. Ты только держись. Береги своё сердце. Тебе надо прожить долгую жизнь ради сына и ради Андрея.

Отец отказался оставаться с мамой:

– Они справятся, а я на связи. Если что будет нужно вернусь в любой момент. Но тебя я не брошу. С работы я отпросился. Поехали.

На следующий день провели ещё одну операцию, которую делал очень известный врач из столицы. Родители Андрея вышли на него через связи в медицине. Но все было без изменений. Столичный доктор тоже больших надежд не давал.

Аля уже не плакала. Держалась. Вокруг было столько горя, боли и смерти. Но она никуда не уходила. Сидела и с надеждой смотрела на двери реанимации.

Вечером сердобольная санитарка, пожилая женщина с грустными глазами, тихонечко провела Алю к Андрею. Только предупредила, что бы вела себя тихо. А то ей достанется от врачей. Разрешила ей побыть с Андреем до утра. А утром пораньше уйти самой. Если не попадётся врачам, то пустит ещё.

Аля вошла в палату. Тут было две кровати, пациенты были обвешены трубками, обмотаны бинтами, проводами. И она сразу не поняла, где же ее Андрей. А потом…

Але закрыла рукой рот, что бы не закричать и кинулась к любимому. Схватила его за руку и слезы полились из глаз градом.

– Ну, молодец. – санитарка, погладила ее по голове. – Поплач, только тихонечко. Ты с ним поговори. Они слышат. Я тут всякого насмотрелась. Держись, милая. Ему тоже не просто. Я думаю, они все слышат и понимают. Только не могут оттуда вернуться. Говори с ним и слушай. Он тебе не ответит. Но ты прислушайся к дыханию, смотри на его реакцию. Неизвестно, как дальше будет. Все в руках Господа. Но ты все, что не успела сказать ему раньше, скажи сейчас.

– Я зайду позже. Держись. Только телефон выключи или поставь на беззвучный.

Аля держала Андрея за такую теплую, родную руку и плакала. Целовала руку, лицо, глаза и говорила. Просила его вернуться к ним. Рассказывала как она его любит, как его ждет сын. И сначала, как она не прислушивалась, никакой реакции не было.

– Как же так, Андрей? Как же ты не смог себя уберечь? Мы ждали тебя с Сашей, а ты в это время был уже тут. Как же нам плохо без тебя.!

И в это время Аля заметила, что дыхание Андрея участилось.

– Ты слышишь меня? Ты меня слышишь! Андрей, милый, любимый! Если бы ты знал, как я благодарна судьбе за встречу с тобой! Я узнала как это быть любимой и любить. Ты подарил мне счастье! Я стала мамой такого прекрасного сына. Саша так похож на тебя. Но я еще хочу от тебя дочку. Очень хочу. Зря я с этим тянула. Надо было тебя слушать. И решиться раньше. Прости меня, что иногда спорила с тобой. В итоге – ты всегда был прав.

Дыхание Андрея выровнялось и Аля замолчало. Она снова целовала его руки и глаза. И тихонечко плакала.

Рано утром санитарка вывела ее и пообещала попросить сменщицу, что бы та снова ночью провела Алю к Андрею. Аля все время с ним говорила, слушала дыхание, ловила легкие вздохи и верила, что он ее слышит.

Каждое утро приезжал папа. Привозил Але покушать и сменную одежду. Приходили свёкры. Снова выходил врач. Говорил, что надежды мало. Так продолжалось 7 долгих дней и ночей. На восьмой день Андрея не стало. Он ушёл утром 20 октября, уже после того, как Аля после ночи вышла от него. Как будто бы ждал.

Без тебя

Глава 9. Без тебя

А дальше все было как будто не с ней. Не мог Андрей бросить их! Не могло такого случиться с ними! Аля отказывалась понимать происходящее. Она не слышала, что говорили родители, не видела, что происходило вокруг. И только ощущала хрупкое тельце сына, который жался к ней, согревая своим теплом. Самое странное, что Сашка не плакал, он просто сидел возле мамы и молчал.

В таком состоянии прошли похороны, организацию которых взяли на себя Влад и его друзья. Во время похорон она иногда срывалась на крик, который и не был похож на человеческий. С кладбища Аля не хотела уходить. Присела у надгробья и что то шептала. Просто ни на кого не обращала внимания. До тех пор, пока Сашка не подошёл, взял ее за руку:

– Мама, пошли. Здесь папы нет.

Она встрепенулась, поднялась и медленно пошла за сыном. А дальше…

Аля утонула в своей боли на несколько дней. Все, что от нее требовали, делала автоматически: что– то ела, ложилась спать, прижимая к себе Сашку.

Аля как замерла в каком то вязком состоянии, ничего не видя и не слыша. Сидела, обняв сына и шептала что то.

– Мама с папой разговаривает – говорил Саша.

– Мамочка, поговори со мной. Я ведь тоже за вами скучаю.

Сашка заплакал: горько, растеряно. Ребёнку было не понятно почему родители от него отдалились, почему ему так одиноко. Он не хотел уходить от мамы – вдруг она тоже уйдёт как папа. Он на шёл ни к бабушкам, ни к другим детям, которые пытались с ним заговорить. Иногда отвлекался на деда Сашу, который пытался его покормить или уложить спать. Сашенька не плакал, не устраивал истерик. Смотрел на маму и еще крепче старался держать ее за руку, что бы и она не ушла от него. И вот он плакал.

Аля открыла глаза, как будто проснулась. Посмотрела на сына и заплакала.

– Прости меня, Сашенька! Прости меня! Я здесь, я рядом! Я всегда буду с тобой!

Теперь они плакали вместе. И только теперь к ней пришло понимание, что они остались вдвоём. Что Андрей ушёл. И Але надо учиться жить и растить сына одной. Да, рядом были родители. Она всегда на них положиться. Но самого главного человека, которого она любила больше жизни, с ними уже не будет.

Аля все это время вспоминала совет санитарки, говорить с ним. И она говорила: шёпотом, иногда мысленно, что бы не пугать родителей. Они ведь тоже волновались за неё и Сашу. И Аля верила, что он ее слышит. И только ждала хоть какого-то знака, подсказки. Но Андрей молчал.

Через неделю Аля вышла на работу. Вести эфиры она не могла. Главный редактор, приятная сочувствующая женщина, предложила временно поработать в ее отделе. Аля молча собрала свои вещи и перешла на новое место работы. И время стало таким тягучим, бесконечно наполненным болью и тоской. Она скучала, очень скучала. Мечтала хотя бы во сне встретить своего Андрея. Но он ей не снился. Идя по городу она оглядывалась на людей, надеясь увидеть среди них его. Але иногда казалось, что муж просто уехал. Поэтому, когда она попадала в другой город по работе, то ещё пристальней всматривалась в чужие лица. А вдруг.

Ее пытались отвлекать родители, подруги. Но Аля не хотела никаких разговоров. И только с сыном она была сама собой. Как ни странно, но именно отец мог с ней поговорить и его она слушала. Много времени отец проводил и с внуком. И Аля была ему благодарна.

Очень часто Аля ходила к Андрею на кладбище и просила всегда оставить ее одну. Но однажды отец, прождав Алю больше часа, нашёл ее у могилы без сознания.

– Что же ты делаешь, дочка? Неужели ты не понимаешь, что Андрея уже не вернёшь? Ну, нет его там! А ты есть. И сын у тебя есть! Ребёнок и так остался как в доме только с двумя стенами. Кто и как его защитит, если ты останешься там, рядом с Андреем? Ты думаешь Андрей будет рад, если ты бросишь сына и уйдёшь к нему? Или мы с мамой будем рады? Нам всем очень тяжело! Очнись! Да. Тебе трудно. Почти невозможно. Но ты обязана! У тебя есть та соломинка, за которую надо держаться. Не жалей себя! Пожалей нас и своего сына. Если на то пошло: живи за двоих. Вы же собирались на море? Вот и поезжайте с Сашкой. Отвлекись. Я не говорю: забудь. Это невозможно. Просто отпусти его. Разреши себе жить. Ради сына, ради нас с мамой. Прошу, подумай. Осознай.

– Папа, как? Если болит, не отпускает? Я без него – никто. Слабая, нерешительная. Я люблю его даже сильнее чем раньше. Я ему так много не сказала! А он даже во сне не приходит.

– Все ты сможешь. Мы же тебя с мамой хорошо знаем. Ты сильная, дочка. Только не раскисай, держись. У тебя есть цель – воспитать сына, достойного своего отца. Иди к ней! Вы вместе справитесь. Сашка очень похож на Андрея. Не подведи своего мужа!

С этого дня Аля старалась держать себя в руках. Иногда встречалась с подругами, с тётей Валей. Они с Сашей все – таки поехали на море. С сыном Аля проводила каждую минуту. Много с ним говорила. Саша спрашивал о папе. И Аля рассказывала. И в этих рассказах она сама находила утешение. Ей было проще так вспоминать и об Андрее. Они смеялись над забавными случаями, которых, оказалось, было достаточно в их семейной жизни. Саша интересовался, как папа ждал рождение сына. И Аля понимала, сколько важного она не замечала при жизни Андрея. Сколько она упускала, не обращала внимания, не ценила. Ей ещё больше хотелось отдавать и время, и саму себя сыну.

Так прошёл год. Саша пошёл в школу. Аля работала. Родители помогали. Мама забирала Сашку со школы, папа делал с ним уроки. Родители решили переехать поближе. Купили недалеко от них квартиру. Папа работал, мама решила пока помогать Але. И фактически, родители большую часть времени проводили дома у Али. Только на ночь отправлялись домой.

Але было очень трудно, особенно когда приходили в гости кумовья. Они были с парами. Эльвира тоже недавно вышла замуж. Но это событие прошло мимо Али. На свадьбу она не пошла, решила, что нечего своим печальным видом распугивать гостей. С мужем подруги они познакомились на дне рождения Саши, который организовал дедушка Саша. Он считал, что нельзя лишать ребёнка праздника. И Аля была ему благодарна.

– Спасибо, папа. И прости меня. Я снова все делаю не так. Чуть не забыла про день рождения сына. Но я стараюсь.

– Я вижу, дочь. Все у тебя получиться. А мы, если что, рядом. Помни.

Да. Было трудно. Одиноко. Но она сможет. Она сильная. Справится.

Я ничего не забыла

Глава 10.

Александра Александровна, так теперь к ней обращались молодые коллеги, так и осталась работать редактором. Стала одним из заместителей главного редактора. Училась сама и учила молодых. Ей нравилась работа, общение, суета и никакой публичности. Если раньше она стремилась выделиться, не боялась камер и микрофонов, то сейчас предпочитала быть в тени.

– Александра, ты напрасно закапываешь свой талант журналиста. Я, конечно, рада, что у меня такой ответственный заместитель, но ты подумай, может стоит вернуться в журналистику. – говорила главный редактор.

– Нет. Я же справлюсь?

– Очень даже справляешься. Все бы так.

– Вот и не гоните меня. Мне у вас нравиться.

– Да, Бог с тобой, работай. Только не тут твоё место, поверь опытному редактору.

Такие разговоры повторялись. Не очень часто, но сам факт немного тревожил Алю. Но в остальном в жизни ничего не менялось.

Вы когда-нибудь падали с обрыва в холодную воду? Вы чувствовали, что ваше тело и сознание вам не подчиняется? Ваша боль в сердце заменяется звенящей пустотой. Нет, ещё не полностью: там среди пустоты горело два огонька – любовь к сыну и мужу. Может не совсем понятные сравнения. Попробую объяснить.

Вот ты вроде бы есть: ты любишь сына, родителей и мужа, которого нет. И такое чувство, что его не просто нет – он нас бросил, обидел своим уходом. Поступил неправильно. Его нет и не будет. Не вернётся, не обнимет, не подскажет, не выручит, не поддержит. Нет его! Ты не почувствуешь его руки, не поцелуешь его губы. Не сможешь услышать его голос. Иногда приходила такая мысль: лучше бы он изменил, действительно ушёл, но был бы жив. Вы могли бы его увидеть и даже поговорить. Пусть не свами, но живой.

Аля долгое время не стирала футболки Андрея. Она прижимала их к лицу и вдыхала запах любимого. Только так иногда и засыпала. Его вещи так и висели в шкафу, создавали иллюзию присутствия мужа.

Она смотрела, как подрастал их сын – видела в нем Андрея. Они были так похожи! Взгляд карих глаз с лучиками в уголках, походка и серьёзность в поступках.

При сыне она держалась. Не плакала, не вспоминала. Хотела видеть сына спокойным, а не встревоженным, как в первые месяцы после смерти мужа. Боль не стихала. Что там говорят? Надо подождать год – станет легче. Врут! Не легче! Вам приходилось вскакивать ночью и лететь к входной двери потому что вы услышали любимый голос? А задуматься и приготовить блюдо, которое любил муж, но не очень нравиться сыну? Или, увидев знакомую марку автомобиля, кинуться наперерез? Нет. Легче не стало ни через год, ни через два.

Аля только очень боялась одного: озлобиться, обидеться на весь мир. Она видела семейные пары с детьми – завидовала. Видела влюблённых на скамеечках – злилась. Так не должно быть.!

Поэтому она редко встречалась с подругами – у них семьи, а ей там места нет. Чувствовала себя лишней. Все праздники она праздновала с сыном и родителями. Иногда присоединялись родители Андрея. Но очень редко. Им тоже было трудно. Очень трудно. На маленького Сашку они смотрели с такой смесью любви и горечи, что Аля еле держалась. Никому не становилось легче. Никому!

Прошло ещё два года. Аля жила как по расписанию: работа, дом, школа сына, дом родителей. Старалась меньше пересекаться с подругами и их семьями. Но разве от них скроешься? Особенно от Эльвиры. Эта, заноза в одном месте, не оставляла попыток вытащить Альку хоть куда-нибудь! Иногда ей это удавалось. И своей девичьей компанией они выбирались «в люди».

В караоке – бар они отправлялись первый раз. И Маринка потребовала Алю – спеть хоть один раз. иначе будет скандал! Вот неугомонные! Ещё и нарядили Алю, как сами захотели! Даже не дали в зеркало посмотреть! И она бы не пошла, и не дала себя одевать как им вздумается. Но достали уже полностью. Не было сил сопротивляться! Мама, наблюдая за всеми действиями подруг, только улыбалась.

– Алечка, отдохни, повеселись! Ты совсем заработалась.

– Мам, ну ты чего? Я же хожу на праздники к друзьям и в школу, и ты должна! – вставил своё мужское слово сын.

И Аля смирилась. Куда тут денешься? Большинство – за! А она одна – должна подчиниться.

Подруги нашли столик, как не сопротивлялась Аля, поближе к сцене.

– Нечего скромничать и прятаться! Мы здесь не для этого! – заявила Эльвира, усаживаясь в центре.

– И не думай, что я забыла твое обещание спеть. – это уже Маринка вставила словцо.

– Вот мне подруги достались – террористки!

– Сама выбирала!

– Кто вас выбирал? Поселились на мою голову!

Подруги рассмеялись и обнялись.

– А вообще, спасибо вам. Я вас очень люблю!

– И мы тебя, Алька! Но ты зубы не заговаривай – петь всёравно будешь. Сейчас по шампусику и вперёд! Поочерёдено и вместе! Мы тут себя покажем! Да, старушки?

– Ой, молчи, «старушка»! Вон, посмотри, с левого угла четверо мачо глаз с нашего столика не сводят. «Старушка»!

– Нет – нет! Мы не за этим тут! Мы вспоминаем молодость! Нет, юность! Раз мы не старушки.

Подруги заказали себе шампанское, немного фруктов и засыпали друг друга воспоминаниями. Бывшим студентам всегда есть, что вспомнить. Они смеялись, перебивали и поправляли друг дружку. И не заметили как шампанское закончилось. Пошла в ход другая бутылка. Так и дошли они до пения. Караоке – бар, всетаки. Обязывает!

Первой пошла Эльвира, любительница шансона. За ней Маринка – романтичная натура и песню выбрала романтичную. Аля долго думала, не решалась. В голове были песни, которые они слушали с Андреем. Но спеть такую – расстроиться самой и расстроить подруг. И подруги не ожидали от нее такого выбора – «Гранитный камушек!» (Гр. Божья коровка) Вот так! И так получилось, что с Алей пел весь бар. Простая незамысловатая песня – а такой эффект. Ей и самой понравилось.

А парень с того дальнего столика, совсем молодой парнишка, подарил Але цветы, шутливо отвесив поклон и став на колено, как рыцарь.

Потом они пели втроём, Эля и Маринка вдвоём. В общем, вечер удался. Когда за ними зашёл Влад, подруги были счастливы и довольны.

Так наша Аля начинала понемногу оживать. Но кто знает, что у неё было на душе?