Текст книги "Развод. Шанс на счастье (СИ)"

Автор книги: Мил Рэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 15

Снежана

– Снежана, ты тут останешься? – спрашивает меня Кир, вытаращившись.

Предложение Андрея кажется странным моим ребятам. Они ведь не знают, что в просьбе адвоката содержится только желание угодить дочкам. Между нами ничего нет.

– Извращенец, м? – выгибает бровь мой белый заяц Яр.

– Нет, он просто любящий отец, – говорю, с умилением глядя ан двухметрового мужчину, у которого кулак похож на кувалду.

– Мы на связи, Снеж. Если что – набирай, не стесняйся, – оценив обстановку говорит Ярослав.

Ребята уходят, загрузив аппаратуру в машину. А я остаюсь. Правда одежды у меня с собой нет.

Не хочется лезть в их дела. Чужая семья – потемки, как говорят...

– Цветочки мы оставим, да, папотька? – щурится кроха Ксюша.

– Да, солнышки. Цветочки будут стоять здесь, – гладит их по головкам Ребров.

Умильная картинка заставляет сердце приятно сжиматься. У них в доме так светло от улыбок двух маленьких ангелов.

– А бабушка назвала тебя Эта Зенщина и лугалась, – признается мне Лера, когда я подхожу к ним.

– Хах. Зенщина, смешно. Ты зе Снезынка! – хихикает маленькая Ксюша.

Я слышала, пока возилась вместе с ребятами, как Эльвира выговаривала сыну слова протеста. Но бабушка девочек, к счастью, живет в другом доме.

Ребров проводил гостей, последней ушла, как раз, его мать. Эльвира Анатольевна была возмущена, но он ей строго сказал, что я остаюсь.

– Ты такая класивая! Ты будешь нашей мамой? – обнимает меня Ксюша, пряча личико в складках моей объемной фатиновой юбки.

Неловкая пауза и огромные голубые глаза, которые смотрят прямо мне в душу.

– Я буду вашей Снежинкой. Если папа разрешит, – улыбаюсь.

Сразу видно, что у матери нет контакта с девочками. И мне их очень жаль.

Помню, как мама отдалилась от меня после рождения Дины. Она отдавала ей все лучшее, а теперь моя младшая сестра захотела моего мужа.

Невольно думаю, что Солоницкий уже несколько дней мне не звонит, не угрожает.

От мыслей бросаю блуждающий задумчивый взгляд на адвоката.

– Солнышки мои, вы не голодные? – заботливо спрашивает Андрей.

– Нет! Мы хотим иглать! – хором.

Девочки жмутся ко мне, тянут наверх в свою комнату. Андрей нас отпускает, проводив взглядом. После того, как его семейка исчезла из дома, он стал другим.

Улыбчивый, спокойный, расслабленный. Таким он мне нравится очень.

Закусив губы, думаю, что я здесь по другому поводу.

– Пойдемте в вашу комнату! Вы мне столько про нее рассказывали на Новый год.

– Так куклы! И зайцы! И пылесболник!

– Пылесборник это кто?

– Большой белый медведь, который я купил девочкам, когда привез их из роддома. С тех пор он живет у нас, – добавляет Андрей, услышав наш разговор.

Он уходит в свой кабинет. Сразу же переключается на рабочий лад, и это очень заметно. Лицо мужчины серьезнеет, а темный взгляд становится почти черным, острым и непроницаемым.

Ловлю еще один флешбек из чужого прошлого: Ребров забирал девочек из роддома без матери?

Полина представляется мне не просто развратной женщиной, а уж совсем исчадием. Как же так можно?!

Я отчаялась забеременеть, хотела делать ЭКО, проходить все этапы подготовки, если бы не Архип. А кто-то таких милах бросает…

****

Огромный белый медведь Степан сидит в углу. Кажется, что комната девочек – это его комната, настолько он большой.

Наигравшись, я сижу с принцессами на мягком ковре и рассматриваю их яркие рисунки в альбомах.

– Солнышки расскажите мне, чем вы обычно занимаетесь? – интересуюсь.

Мне так хочется узнать хоть что-то об их жизни. Я прикипела к крошкам, не хочу их отпускать.

– Мы лисуем, иглаем. Но бабушка говорит, что мы балованные, – поморщив носик отвечает Лера.

– Она плосит папу отдать нас маме. А мы не хотим, – мотает головой Ксюша.

– Вас никто не заберет у папы! Он очень вас любит и никому не отдаст!

В дверном проеме вырастает фигура отца девочек. Он уже освободился от работы.

– Так, девочки мои! Время умываться, чистить зубки и спать, – говорит солнечным зайчикам отец.

Он подходит к нам, подает мне руку и улыбается. Я не хочу уезжать, но и оставаться будет как-то…

Ребров одним движением забирает крох с пола. Как две пушинки, на руках несет их к ванной комнате.

После водных процедур я помогаю куклам улечься в их кроватках. Андрей снова исчезает, так как крохи просят меня с ними посидеть.

Быстрый детский сон наступает ровно через двадцать минут.

Осторожно закрываю двери в детскую, и поправляю платье. Кожа от блестящего грима ноет и чешется. А шуршащее платье хочется скорее снять.

Опускаю бретельку вниз и рассматриваю алый след от резинки. Оглядевшись, оттягиваю платье еще ниже и смотрю на следы от резинки. Платье маленькое, а грудь сдавило так, что я думала не выдержу до конца празлника. Потом уже привыкла, а вот сейчас все ноет.

– Кхм, это платье мне нравится больше, чем предыдущее, – с ухмылкой говорит за спиной хозяин дома.

– Ой! Ты здесь… То есть вы, – краснею.

Мозолящий взгляд мужских темных глаз полосует мою фигуру. Изучает, рассматривает. Андрей смело кладет руки мне на плечи. Как кролик на удава, смотрю в черные омуты. Он поднимает бретельки вверх и сглатывает.

– Мы на ты, Снежана. Останешься? – хриплым шепотом спрашивает Андрей.

От огненного взгляда градус смущения растет, а щеки пылают румянцем.

– Я поеду домой. Мне нужно завтра на заказ, – перебирая пальцами пышную юбку отвечаю ему.

Не могу контролировать эмоции. Рядом с ним я робею, слова сбиваются на языке. А его гипнотический взгляд так и вовсе, как магнит для меня. Раздевает, ласкает… Я боюсь реакции своего тела на него, не хочу думать о чужом отце и муже.

– Я хочу расплатиться с тобой, Снежана.

Выдыхаю. Рада, что он забыл про наш разговор.

Снова увесистая пачка ложится мне в руки. Андрей понимает, что после того, как я ушла от мужа мне тяжело. Но все равно стыдно. Неловко перед адвокатом.

– Не надо денег. Лучше помоги мне с разводом.

– Помогу. Я же обещал. Приходи ко мне в офис. Только без костюма, – мягко улыбается.

Снова пауза, которая повисает между нами.

Я быстро иду вниз, Андрей помогает мне накинуть шубку и относит сумку к машине.

У авто мы стоим еще пару минут. Белая рубашка Реброва искрится на морозе.

Вижу, как он смотрит куда-то мимо меня.

– Ты никуда не поедешь, Снежа, – ухмыляется.

– Почему? – не понимаю.

Ребров показывает рукой на мою ласточку, у которой спущены все четыре колеса.

– Как же так?! Ах, что за черт?! – ругаюсь вслух.

– Я знаю, кто это сделал. Прости, Снежа. Моя супруга не всегда адекватна. Хотя, может это и не она, – задумчиво хмыкает Андрей.

– Но что я ей сделала?! Зачем так поступать? – приложив руки к лицу, смотрю на свою бедную машинку.

Ребров берет меня под руку, разворачивает и силой уводит от моей ласточки.

– Я сейчас дам указание водителю, чтобы ее отправили в сервис. А ты останешься у нас, Снежинка.

– Но это неудобно, – хлопаю глазами.

– Неудобно ехать на такси ночью. Это судьба, Снежана. Разговора нам сегодня не избежать, – с этими словами берет меня за руку и уводит в дом....

Глава 16

Снежана

Город засыпается.

Реброве перестает быть любящим отцом двойняшек и в нем просыпается профессионал, циник и мужчина с тяжелым характером.

Во мне еж просыпается злость. Неимоверная ярость к недоматери девочек.

– Ты сейчас закипишь, Снежинка, – шутит с каменным лицом Андрей.

Мы идем наверх.

После новогодней ночи я не хотела оставаться с ним.

Но сейчас он приглашает меня в свой кабинет. Словно на допрос.

Это даже не приглашение, а приказ.

– Неужели, настолько противно провести вечер в моей компании, м? – выгибает бровь, впиваясь карими глазами в мое недовольное лицо.

– Я не просто не могу ее понять, – выдыхаю.

Мне не понравилась вся родня Андрея.

Мама, жена и особенно брат.

– Чем занимается Глеб? Я как будто его где-то видела, – говорю адвокату, присаживаясь в кресло.

– Я не лезу в его дела. Выпьешь, Снежа? Виски интересный напиток. Умеет развязывать язык, даже если этого не желаешь, – саркастично улыбается.

Андрей, не заботясь получить ответ, наливает в два низких стакана мужской напиток.

Тяжелый пряный аромат древесной смолы и горечи заполняют кабинет.

– Ваше здоровье.

Он бьет по моему стакану своим, говоря «чин-чин». Пьем без тоста, каждый думает о своем. Но взгляды наши переплетаются. Никуда не сбежать от карих омутов Реброва.

Он профессионал. Разговор строит сам собой, без моего желания выпытывая у меня подробности моего брака.

– Так, о чем ты говорила с Полиной? Скажешь или буду пытать тебя расспросами? – тянет улыбку Андрей, упираясь предплечьями о стол.

Он снимает пиджак. Рубашка натянута на мощном теле, как будто мышцы его разорвут ткань. Он красивый, холодный и мега-брутальный. Совсем не похож на моего адвоката. Но просить о помощи я не решаюсь.

– Скажи, что было наверху? Я видел, с какими глазами ты озиралась в холле.

– Я вас увидела, испугалась, – мямлю.

– То есть, не хочешь, чтобы я тебе помог? – вдруг выдают твердые губы.

Не знаю, почему я спасовала в последний момент. Но так не хочется быть яблоком раздора.

– Хотите отремонтировать мое авто, пожалуйста. Если нет – я справлюсь сама, – на выдохе, говорю адвокату.

Думаю, если его сумасшедшая жена пошла на такую выходку то, что будет, если я расскажу, как она занималась сексом наверху?

– Чего ты боишься?

– Я не хочу, чтобы мои слова были использованы против меня. Я лишь переодевала колготки и все. Я сейчас что-то не то скажу, а вы потом помиритесь.

– От твоего ответа многое зависит. Но мы не помиримся, ты ошибаешься.

Он не говорит правду. Я думаю, что Андрей боится, что Полина что-то замышляет.

– Чужая семья – потемки, так говорила моя бабушка. Я не говорила с вашей женой. Только об оплате. И вообще, раз она себя так ведет, то вы ей позволяете. И ваша мать тоже не слушается вас.

Болтнула лишнего, и вижу, как волосы на руках у Реброва дыбом становятся. Болезненно реагирует на правду.

– Так и есть, Снежа. Бинго. В точку попала. Но я уже почти лишил ее родительских прав. Убить или покалечить не могу. Приходится выкручиваться. Чтобы ты сделала, если бы твой бывший пришел к тебе в дом и просто остался?

Вопрос ниже пояса.

Я ерзаю в кресле.

Если бы Архип просто вломился в наш общий дом, тем более там были дети, то…

– Не сравнивайте. Я пережила измену мужа. У нас разные истории.

– А моя жена бросила детей в роддоме, потому что они были недоношенные. И рванула на Бали. Там весело, а она не хотела напрягаться, – хмыкает Ребров, без улыбки.

Меня пронзает копьем его слова.

Полина просто тварь, а не женщина.

Я не знаю, каково это быть мамой. Но бросить малышек, которые, как два светлых солнышка, светят и согревают теплом…

– Ужасно, – выдыхаю, не найдя слов от шока.

Андрей перекатывает виски на языке, смакует вкус напитка, сделав паузу.

– Как же ты сейчас ведешь деятельность? – спрашивает, откинувшись в кресле.

– Незаконно. В основном я работаю от старых заказов. Я на хорошем счету у бывших клиентов.

– Не думала профиль сменить? – сканирует мое лицо Ребров.

Есть в его красивой улыбке чеширского кота что-то пошлое, двусмысленное. Или я настолько поражена его сексуальным магнетизмом, что не вижу ничего кроме похоти с его стороны.

В то же время он еще не расстался до конца с женой.

Меня страшно триггерит. Снова меня принимает за девушку легкого поведения.

– Пошла бы ко мне работать, если бы предложил?

Пропускаю ответ.

Вот оно предложение от господина Реброва!

Только он не назвал должность, в которой мне предстоит работать.

От прицельного взора становится жарко.

Дурацкое платье раздражает кожу, тело зудит под одеждой и просится снять наряд немедленно.

– Я зарегистрирую новую фирму. Прошлое агентство я открывала сама, – беспристрастно выговариваю.

– Не жалко вложенного труда? Или всепрощающая любовь к мужу в тебе говорит? Вы ведь не так давно расстались. Чувства еще свежи. Вдруг, помиритесь? – бьет меня моими же словами.

Он словно проверяет. А я заглотила наживку, как рыбка, и клюнула на крючок.

– Ты отказываешь мне, потому что я в прошлый раз дал волю рукам? Ты же не выслушала предложение, Снежана, – улыбается.

Я резко опускаю стакан на стол. Мне не нравится издевка в его голосе. Он может относиться к женщинам как угодно, но оскорблять мое дело и меня я не позволю.

– Знаете, а ваша Полина очень вам подходит! Она такая же, как и вы! Вам нужно жить вместе. Может, тогда вы не будете говорить как женоненавистник и конченный…

– Кто? Договаривай, Снежана, – встает из-за стола Ребров.

– Конченный циник! – выдают мои губы.

Ребров обходит стол и становится напротив меня. Я смотрю снизу вверх, сжимаясь в кресле. Кто меня за язык тянул…

– Я вам доверилась, рассказала, как муж предал меня, а вы! – поднимаю глаза.

– Будет тебе известно, что я не женоненавистник. А вот то, что ты боишься мужчин, я нутром чую твой страх. Ты сто раз перешла с «вы» на «ты» и обратно, не смотришь на меня, скрываешь ваш разговор с Полиной, и просишь о помощи?

Внутри меня петарды взрываются, обжигая нервные окончания.

Диалог дает трудно, но обвинения. Ни в какие ворота.

– Проще было вызывать такси и уехать сейчас, – мотаю головой, подскакивая.

Ребров ловит меня в свои руки и встряхивает.

Я предательски смотрю на его губы. Воздуха не хватает, он как в сауне, становится разреженный, влажный.

– Нет, не проще. Ты осталась потому, что тебе нужна помощь. Но сил не хватает прямо сказать о том, что произошло наверху! Она тебе деньги предлагала, просила что-то сделать? Черт, не молчи!

Андрей смотрит на меня, как питон. Проглотит, съест, глазом не моргну. Он провоцирует меня, мастерски вырывая то, что ему нужно знать.

– Нет и нет! Я слышала как ваша жена занималась сексом! Хотели? Получайте! И помощь ваша мне нужна, пусть вы сто раз лучший адвокат!

Его черные брови ломаются в удивлении.

Он адски зол.

– Почему ты молчала?

– Откуда я знаю, какие у вас отношения с женой?! – гнусь в его железных ладонях. – Я лишь слышала стоны, шлепки. Вы же не перепутаете, когда кто-то сексом занимается за стеной?

– Нет, – низким хриплым голосом произносит адвокат.

Я выдыхаю, опалив его шею горячим дыханием. Никогда бы не сказала ему, если бы Ребров не вывел меня на эмоции.

– Я ее уничтожу, лживую суку! Я ее на пушечный выстрел к девочкам не пущу, – с ненавистью говорит Андрей, все также сжимая мои плечи.

Строгий взгляд расчерчивает мое лицо. Потом шею, грудь. С жгучей жаждой обрисовывает меня всю. Облизываю внезапно пересохшие губы. Суровый вид Андрея еще больше заводит.

Он мне нравится любой.

Рядом с ним внутри меня оживает забытое чувство, которое было с мужем когда-то, задолго до измены.

Низ живота напрягается, завязываясь тугим узлом, фейерверк бесстыжих мыслей кружится в голове.

Я хочу его как мужчину. Неподходящий момент не мешает мне залипнуть на его губах, рассмотреть морщинки в уголках глаз. И утонуть в черной бездне взгляда Реброва.

– Охранник мне сказал, что камеры в доме сегодня не работают. А еще он заметил Глеба до приезда гостей. Я предполагал, что Полина с ним была. Но, млять, не думал, что она охренела настолько! – цедит он, складывая по кирпичикам в голове пазл.

– Я не видела Глеба наверху. Отпусти, пожалуйста, – вдохнув полной грудью, отряхиваю наваждение.

Он делает все наоборот.

Вместо простого движения, руки не размыкаются, а стягивают меня в кольцо. Царапаю камушки пресса под белой рубашкой. Но не помогает. Отрицать притяжение, как бежать навстречу цунами.

Засосет, поглотит полностью.

– Ты мне помогла. Прости, что вырвал признание, – тихо, на одних вибрациях с моим дыханием, говорит.

Глаза Андрея чернеют, и зрачок сливается с радужкой в черную, непроглядную ночь. Дергаюсь, но он проводит пальцами по щеке. Дарит внезапно приступ такой нежности, словно сердце обнажает передо мной.

По венам шкалит пульс, его кожа вздымается под одеждой. Андрей хаотично покрывает мое лицо поцелуями. Я сгораю в их огне, захваченная врасплох.

– Я хочу знать. Ты собираешься возвращаться к мужу? – вдруг спрашивает адвокат.

Глава 17

Снежана

Ответ на его вопрос повис в воздухе, слова комкались на губах.

– Я нет… Не прощу мужа, – выдыхаю в его губы.

Он изменил, переспал с моей сестрой.

Для предателя не может быть прощения.

– Я хотела развестись, но мы и так в разводе. Андрей, помоги мне! – закусив губы, смотрю в его глаза.

На лице Андрея расцветает улыбка, которая мне так нравится.

Он соглашается без слов, по взгляду, по жестам все ясно.

Ребров проникает пальцами под мои волосы, стягивает мой парик и рассыпает по плечам белоснежный водопад, собранный в пучок. От поцелуев никуда не деться. Сердце колотится в ребра громкими ударами.

Андрей легко подхватывает меня за талию и несет, оторвав от пола, к гостевой спальне, которая ближе всего к кабинету. Но туда не хочу. Там все пропахло мерзкой Полиной, ее сексом с неизвестным. Хотя, я считаю, что жена Андрея спит с его братом.

В коридоре стоим в полной тишине. Я уже не вижу радужку его глаз. Его взгляд черный, непроницаемый, глаза-агаты манят и влекут прыгнуть в бездну, растаять.

– Что-то не так? – спрашивает, упираясь губами в мою шею.

– Девочки спят тревожно. Я боюсь, что они проснутся, – сглотнув ком, отвечаю ему.

– Нас никто не услышит. Моя спальня в конце коридора, – низким голосом выдает Андрей.

Мурашки по коже.

Мы с ним танцуем без музыки, словно в беззвучном ритме наши ноги путаются, ищут дорогу к спальне.

«Это просто секс, Снежана! Сколько у вас с Архипом не было нормальной близости? Целую вечность!» – твердит моя израненная душа.

Не слушаю вопли сердца, душу ему открываю нараспашку.

– Ты боишься меня? – спрашивает Андрей, считывая эмоции как самый точный сканер.

Боюсь, но не его. Я чертовски боюсь довериться не тому человеку.

Я обожглась в браке с Солоницким. Теперь сложно поверить, сложно отдаться чувству, которое скребет в душе с нашей первой встречи.

– Снежа, мы взрослые люди. Я тебя хочу. Ты для меня с первой минуты зверски желанная женщина.

– Я думала, что не понравилась тебе. Ты такой холодный, закрытый. Я думала ты женоненавистник, поэтому так реагируешь на меня в твоем доме, – задыхаясь от волнения, шепчу все, что на языке.

– Просто давно нет практики. Сейчас я реагирую, как нормальный мужчина, – говорит Андрей.

Сильные руки стягивают с меня верх платья.

Он наклоняется и целует нежную кожу, проникая в ложбинку между грудей. Охаю, поправляя белье, которое только мешает. Грудь наливается и больно трется о колючий материал костюма.

Я готова кожу с себя содрать, чтобы насладиться его поцелуями, но в доме дети. И в прошлый раз я поняла, как они чутко спят.

– Ты так и не ответила насчет работы, – спрашивает адвокат, раздевая без стыда и смущения

– Вы не назвали должность, господин Ребров, – улыбаюсь, поднимая руки вверх.

– Я хочу, чтобы ты была няней для моих дочек, – говорит Андрей запросто.

– Я не знаю... У меня нет соответствующей квалификации, – краснею.

Момент откровенно неподходящий для серьёзного разговора.

Ребров говорит, что утром мы вернемся к обсуждению.

Но как после страстной ночи остаться его доме?

Я не думаю об этом. Думать не получается.

Россыпь поцелуев проходится по груди, Андрей жадно втягивает соски. Больно, сладко, горячо. От прилива крови сердце шарашит еще сильнее, будто вылетит наружу.

– У меня давно не было девушки, – шепчет.

– Не поверю. Ты такой привлекательный мужчина, – задохнувшись словами, снимаю колготки.

Андрея без пиджака, рубашка повисла лоскутом на широченной груди.

– Я не верю, что сексом стресс можно снять. А заводить романы и искать спутницу для души у меня просто нет времени, – откровенничает.

Только хочу что-то сказать, как его язык чертит дорожку по внутренней линии бедра. Горячие стрелы бьют в промежность. Трусики намокают с нечеловеческой скоростью, я готова броситься на него сама.

Андрей снимает рубашку, отправляя меня на кровать.

Еще минута, и мы лежим в одной постели на темно-синих простынях. Шелк прохладно пощипывает кожу, пожар внутри разгорается, когда его руки ласкают мое трепетный и томный центр.

– Аххх… – сдавленно выдыхаю, заставляя себя не кричать.

Но не помогает. Мужские пальцы впиваются в плоть, массируя, я обнимаю Андрея и смотрю в его глаза.

– Снежана, ты прекрасна. Ты идеальная, – шепчет, целует и целует, не давая прийти в себя.

Мощное тело наваливается сверху, выбив из легких воздух и оставив сладкий вакуум. Страсти и напора у него столько, что я поначалу пугаюсь.

– Тише, девочка. Я буду нежным, – говорит, стараясь не давить сильно.

Но Андрей настолько большой, что накрывает меня своим телом, проникая глубоко. Ощущения наполненности взрывают внутри меня ядерную спираль.

Я впиваюсь руками в его спину, царапаю полосы мышц на предплечьях. Стону, уткнувшись носом в его шею.

Я быстро разгораюсь, но Андрей останавливается.

– Сейчас, Снежа, – говорит, вставая.

Слышу, как Андрей шарит в тумбочке, потом недолго возиться и снова наваливается. Движения нарастают, время тянется долго, обволакивает. Я не хочу, чтобы все заканчивалось. Наше единение больше, чем физическая близость. Мне так хорошо с ним, что слезы в экстазе наворачиваются на глаза.

Взорвавшись, мы остываем в объятиях друг друга. Перед глазами черные мушки роятся, я дышу часто, не сумев восстановить дыхание.

– Я пойду в ванную, – говорю ему.

– Пойдем вместе. Я хочу тебя. Я ведь был не очень груб? – словно придя в себя, спрашивает.

Мотаю головой. Я не могу контролировать эмоции. В груди торнадо, цунами. Ударными волнами меня тянет в его руки. Снова оказываюсь в душе, зажата его крепким телом.

Ударными волнами меня тянет в его руки.

Оказываюсь в душе, зажата его крепким телом.

– Стони, моя девочка. Я хочу слышать, как тебе хорошо, – говорит Ребров, насаживая меня на свои бедра.

Зависаю на его плечах, дергая в порыве страсти короткий ежик из темных волос. Балансируя в руках Андрея, ловлю невероятный кайф.

Горячие волны бегут по ногам. Я идти не могу, просто валюсь с ног.

– Где я буду спать? – завернувшись в полотенце, спрашиваю.

– Со мной, – говорит уверенно и несет меня в свою обитель.

На темно-синих простынях я просыпаюсь утром от странного шума. Мы в комнате не одни и, похоже, сбылось самое страшное….