Текст книги "Земляки.коп (СИ)"

Автор книги: Михей Белый

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

– Да, блин, дела! – воскликнул Пашка. – Мишань, надо отметить это. А ты, Георгич, прям энциклопедия, блин, ходячая, все знаешь!

– Поживи с мое, может и поумнеешь. – усмехнулся в усы Андрей.

– Парни, так я не договорил. – вклинился в разговор Михаил. – я с собой снова пяток этих гранат взял!

– Что, опять минировать будешь периметр? – спросил Леха.

– Ну да. Естественно, без всякого усиления. Сами посудите – место глухое, стреляет хрен пойми кто хрен пойми из чего, а мы тут пьяные, с костром, как на ладони. А так хоть шарахнет, если что, сразу подскочим – Алярма, алярма!!Как гансы говорили. Если кабан, так сразу свалит, если человек, тоже обсерится. В любом случае мы будем заранее предупреждены. Зря я что ли эти игрушки который год на коп таскаю?

– А что то мы о них раньше от тебя не слышали?

– Так до этого раза поездки в основном были одним днем, или по старине. А по войне, как в этот раз, да еще в этих кабаньих местах – сам Бог велел.

– Ну все, уболтал, речистый!

– Не вижу повода не выпить?

– А то!

Серега проснулся от ощущения дикой жажды. От лежания в неудобной позе затекло все тело, какая то железяка упиралась в ребра и сковывала дыхание. Пару минут он соображал, где он оказался, и почему в его кровати так тесно и почему он спит в одежде, и мало того, в сапогах.»-Блин, я же с парнями на коп выехал, точно, в дороге с Пашкой водки перепил, и похоже в машине отрубился. Точняк, в машине – в Уазике. А что это за хрень мне ребра отдавила? а, домкрат, мать его за ногу. Темно то как, прям как у негра в доме. Сколько времени интересно?»-он нажал кнопку подсветки на своих часах, и сфокусировав зрение определил-«ага, 3:18.До рассвета еще часа полтора. Надо на воздух выползти, может водичку найду. Врятли парни все убрали, наверняка канистра на улице стоит.»Чиркнув зажигалкой, он осмотрелся..» Пашка и Вадим, похоже на улице спят, или в палатке, или, скорее всего, как в прошлый раз, Пахан шалаш себе соорудил. Ну и хорошо, что я здесь один, вдвоем точно бы от перегара задохнулись.» Серега нащупал ручку двери, и стараясь не шуметь, выбрался на свежий воздух. Рядом на туристической пенке похрапывал Вадим, с головой закутавшись в камуфляжный бушлат. Источником света на улице был догорающий костер, из светящихся углей которого изредка показывались редкие ленивые язычки пламени, в момент появления отражающиеся на хромированных деталях автомобилей да небо без единого облачка, усыпанное миллиардами звезд. Пару мгновений Серега вглядывался в небо, поражаясь количеству и яркости звезд, попытался найти знакомые созвездия, но забросил это дело, переключив внимание на поиск воды. Неподалеку от костра под деревом выделялась правильностью форм какая то масса, заметно темней чем окружающие поляну тени, и раздавались какие то звуки, толи сопение, толи храп. Серега с опаской приблизился, за четыре шага умудрившись дважды задеть пустые бутылки, валяющиеся в траве. При ближайшем рассмотрении темная масса оказалась грубо собранным из веток мини шалашом, покрытым маскировочной сеткой.»-ну, точно Пашка себе ночлег соорудил, как всегда. Не спится ему принципиально в палатках. А если дождь вдруг?»-подумал Серега. Лезтьв шалаш в поисках воды Серега поостерегся, зная Пашкин крутой нрав спросонья да еще и с бодуна. Такой и шарахнет чем нибудь по голове, а потом еще и прикалываться будет-«а я думал медведь это». Взвесив все шансы, мучимый жаждой Серега решил посмотреть вокруг костра. Вскоре удача ему улыбнулась – от вспыхнувшего язычка пламени Серега разглядел отблеск на чем то блестящем, что лежало под днищем внедорожника Андрея.

– Так, что у нас тут? – вполголоса пробормотал искатель воды. – О, пивасика упаковочка, холодненькая. А это что? Минералка, ага, с газом. – подсветив зажигалкой, прочел он. – Но если есть холодный пивасик, зачем мне холодная минералка, да еще и с газом? Минералка – на утро, тогда от нее больше пользы будет, а сейчас будем клин клином вышибать!»-решил он, вытаскивая из упаковки сразу две банки.»-и где бы мне пригнездиться?»-окинув взглядом полянку, подумал Серега. – «а, вот бревнышко у костра, видать парни тут сидели. Гады, могли бы и разбудить.»Он подошел к бревну, присел на него и открыл пиво. Первая банка про валилась в один глоток, как ковш воды на раскаленные камни в бане – Серега даже прислушался к своим ощущениям – не шипит ли? Зато у второй и вкус почувствовался, и жизнь стала налаживаться. Он похлопал по карманам в поискахсигарет, достал одну, чиркнул зажигалкой и с наслаждением затянулся горьким дымом. Говорят, самая вкусная сигарета-это первая утренняя, после душа и чашечки кофе. Неправда это! Самая вкусная – ночью в лесу у костра после второй банки пива. Серега готов был поспорить на что угодно.

Где то далеко в лесу раздался выстрел. Потом еще один. И еще.

– Кому там, мать вашу, не спится? – раздался сонный злой голос неподалеку. Шалаш закачался, заскрипел, и оттуда выполз недовольный Пашка.

– О, здорово, алкаш, чего не спишь? Бухаешь в одну харю и не делишься? Дай пивка, что ли, компанию составлю!

– Вон, под Андюхиным джипом, под задним бампером упаковка пивасика лежит открытая. Я из нее только две банки выдернул. – показал Серега. – Долго сидели вчера?

– Да где-то до часа ночи протусили. Пока приехали, лагерь разбили, картофан с тушенкой захомячили, коньячком шлифанули. Мишаня рассказывал, как ты с ним гонял на коп, когда он весь лагерь растяжками сигнальными обставил. А тебя чего так раскумарило? Даже ни разу не выполз. Вадюхе случаем Уазик не обоссал? Или ты в памперсе? – гоготнул Пашка. – В лес если пойдешь вдруг отлить, поаккуратнее– Мишка снова в лесу лимонок наставил, зацепишь одну, все пьяные рожи проснуться, люлей тебе навешают.

– А где он их наставил?

– А вон там, та м и там. – показал Пашка. – Если что, вон в ту сторону иди, там метрах в десяти толи воронка большая, толи блинчик.

– Так воронка или блиндаж?

– А кто его знает? Мы еще не изучали. Завтра, или верней будет уже сегодня отоспимся, и разведаем. Но все таки, интересно, какая сволочь стреляла? – Процитировал он бессмертную фразу голосом Генерала Иволгина из Особенностей Национальной Охоты. – Время часа три наверное, какая нахрен охота? Вчера, кстати, пока ты на массу давил, тоже кто то весь вечер пулял, а я, пока за дровами ходил, аккурат возле этой ямы гильз горсть свежих нашел пистолетных, от парабеллума.

– Сохран хороший?

– Да я тебе говорю, свежие совсем, даже еще порохом воняют. Максимум сутки провалялись.

– Прикольно. Завтра при свете дня пособираю. Мне гильзач свежий нужен.

– И на кой ляд они тебе сдались? Детишкам в школьный музей отнесешь?

– Не, детишкам каски всякие я отношу, а гильзы– это латунь, в цветмет сдам, по паре сотен за кило.

– А разве гильзы принимают?

– У нас в городе принимают. Я этой весной двадцать кило сдал, правда дешево взяли, потому что гнилье, но все равно, деньги не пахнут.

– Ишь ты, бизнесмен какой выискался.

– А ты думал. Не пропадать же добру? Где, говоришь, воронка эта? Пойду отолью.

– Вон туда иди. И смотри не провались. А если вдругчупакабра нападет – кричи громче.

– Договорились.

Серега поднялся с бревна, одним глотком допил пиво, смял жестянку в кулаке и бросил ее под ноги.

– Э, не свинячь. Кидай банку в костер, она там сгорит, а тут нефиг мусорить!

– Да понял– понял, чего орать. Тоже мне, гринпис нашелся. – он ногой подтолкнул жестянку ближе к костру. – Лучше дров подкинь в костер, пока я хожу.

– А ты первый закон туристов и копарей знаешь, Серый?

– Какой еще закон?

– Пошел в лес, вернулся с поленом.

– А, в курсе. Сейчас найду какую нибудь ветку.

– Окей.

Серый, следуя направлению, указанному Пашкой, отошел от лагеря на десяток метров. На поляне еще, благодаря костру, было хоть что то видно, здесь же было темно, хоть глаз выколи. Парень достал телефон и включил встроенный фонарик. – «и где эта гребаная яма?» подумалось ему. В этот момент где то неподалеку, как показалось ему, снова прозвучала серия выстрелов, эхом разнесясь по лесу, и такое ощущение, что и над лесом. Серега поднял голову вверх и с удивлением увидел несколько трассеров, перечеркнувших ночное небо.

– Че за херня тут происходит? Пашка! Ты это видел? – В голос, не опасаясь разбудить остальных, заорал он. – Пашка, блин, ты где?? – В голосе уже звучала явная тревога, и было от чего-обернувшись, он уже не увидел поляну и догорающий костер.

– Пахан, мать твою, ты где? – ужас, который не спишешь на похмельный синдром, окутал Серегу, и не разбирая дороги, он как лось ломанулся назад.

– Блин блинский, мать вашу, где вы все? – не разбирая дороги, несся назад он, по направлению, как ему думалось, откуда он пришел. – Ау, парни, вы где? – продолжал метаться он среди деревьев. Бег по лесу всегда занятием особо приятным не назовешь, а в темноте да еще с глубочайшего похмелья тем более. В итоге и произошло то, о чем гласит закон Мерфи: – если неприятность может произойти, то она обязательно произойдет. Серега в темноте на бегу запнулся о какой то выступающий корень, и с разгона полетел носом в яму, которой, он мог поклясться, мгновение назад не было. Несколько раз перевернувшись и пытаясь уцепиться руками за все подряд, но сгребая только перепревшие листья и прочий лесной мусор, он с размаху ударился головой о какой то пенек, и яркая вспышка в голове, на мгновение ослепив своей яркостью тысячи солнц, погасла, уступив место первородной тьме. Мобильник, вылетев из руки, ударился о ствол дерева, и мигнув включенным фонариком напоследок, развалился на части.

Глава 3

Рядовому Дмитрию Коновалову с голодухи зверски хотелось курить, но заступая в секрет вместе с приятелем-земляком Юркой Бондарем, у которого сержант Величко тоже отобрал кисет с махоркой, но пообещав вернуть после, он прекрасно понимал, что аромат табачного дыма в холодном мартовском лесу можно было почувствовать на большом расстоянии. А если фашист еще, не дай Бог, некурящий окажется? Так он еще с большего расстояния сможет обнаружить затаившихся с противотанковым ружьем бойцов. Вдвоем они залегли в какой то яме, то ли воронке от крупной авиабомбы, то ли в какой то причуде местного ландшафта. Сверху поперек неопознанной ямы лежал ствол рухнувшей березы, остатками присыпанных снегом веток прекрасно маскируя бойцов от чужого недоброго взгляда. Пейзаж вокруг тоже не поражал взгляд красотой – всюду упавшие деревья, густые кусты да невысокие деревца, пытающиеся пробиться к солнцу из под тени больших павших в некогда случившийся ураган лесных собратьев. Между ними петляла неширокая стежка дорожка, за которой и был дан приказ бойцам приглядывать. Дорога была не такая уж что бы очень, но лошадь с санями спокойно пройдет– упавших деревьев поперек дороги в пределах видимости не наблюдалось. Еще раз внимательно оглядевшись вокруг, Дмитрий горестно вздохнул про себя из-за отсутствия табака и отбросил все мысле о кисете. Вспомнилось, сколько знакомых парней погибло по глупости – закурит, бывает, кто-то, да прячет чинарик в кулаке – мол, не видно, а немецкий снайпер, сволочь, видит. И прилетало из-за нейтральной полосы, да так, бывало, что у курильщика эта самокрутка становилась последней в жизни… А не дай Бог, в дозоре враг тебя заметит из за привычки пагубной? Раз – и нет бойца, поминай как звали. И сам пропал, и товарищей боевых подставил. А подставить однополчан парни не могут никаким макаром – не так воспитаны. Как там: сам погибай, но товарища выручай, гласит солдатская присказка. Тем более что то стопроцентно намечалось – поучаствовав в боевых действиях почти с первых дней войны, он научился правильно разбираться в подсказках своего внутреннего голоса, который по научному называли интуицией. Вздохнув, рядовой Коновалов оторвал веточку от куста и сунул в рот. Горечь заставила скривиться, но желание курить немного уменьшилось. Что бы совсем не околеть от холода, он еще вчера по темноте притащил с Юркой охапку еловых веток, нарубленных подальше от дороги трофейным штык-ножом, и сейчас, лежа на них, они вели наблюдение с относительным комфортом. Сержант Величко, когда ставил им боевую задачу, особенно подчеркивал-«для непонятливых»– по его выражению:

– Лежите тихо, не курите, не высовывайтесь! К фрицам очень может статься, по этой дорожке помощь может направиться. Поэтому наблюдать за обстановкой в четыре глаза, не маячить. Одиночки если будут пробираться, что от немцев, что к ним– надо обойтись без выстрелов, что бы внимания не привлекать-работайте ножами. Если техника какая пойдет – постарайтесь остановить, стреляйте в двигатель.

– А откуда информация, что к врагу подмога с этой стороны прийти может, товарищ сержант?

– Сорока на хвосте принесла. И откуда ты такой любопытный выискался на мою голову, рядовой Бондарь?

– Да нет, просто спросил. Нас же тут в лесу всего отделение с ПТР, а если немцев рота будет или с танками?

– Отставить панику и разглагольствования! Как ПТР расшифровывается?

– Противотанковое ружье, товарищ сержант.

– Вот ты сам и ответил на свой вопрос – если будут вдруг танки – остановишь их из ружья, раз оно противотанковое. Открою тебе страшную военную тайну, рядовой Бондарь, и тебе, рядовой Коновалов. Как считают наши отцы командиры – немцы могут здесь и не появиться, этот заслон на всякий случай, плюс таких умников как мы тут не одно отделение. Еще вопросы есть?

– Никак нет!

– Тогда марш на позицию! Выполнять!

Вспомнив этот диалог, рядовой Коновалов мысленно усмехнулся– сержант Величко он, да, такой – за словом в карман не полезет. И обматерить может, если замешкаешься, но не со зла же, не в обидку. Случай был пару месяцев назад, когда пополнение пришло – попала их рота в лесу под минометный обстрел. Ну как обстрел – прилетело в блиндажный городок пяток минометных мин. Немцы видать не знали толком, где наши стояли, и причесывали лес методично по квадратам. Но запомнилось тогда Дмитрию, как один необстрелянный солдатик из пополнения, при первом же разрыве мины замер как вкопанный, остекленел взглядом, выронил винтовку и застыл, как пугало, такое что у Дмитрия в родной деревне на огородах ставят, что бы отогнать гостей летающих незваных. Так и убило бы новобранца, если б не сержант Величко – выскочил из-за дерева, как кот Васька на зазевавшуюся мышь, ловко сбил с ног и обматерил, да так умело и витиевато, что солдатик разом в себя пришел, и остальные заслушались, позабыв даже про минометный обстрел и визжащие во всех направлениях осколки.

Вдруг, резко обрубив воспоминания, что то легонько звякнуло о ствол березы, под которой укрылись бойцы, и в яму к ним прямо под нос упал какой то небольшой блестящий предмет.

– Граната! – вскрикнул Юрка и машинально отпрянул, приготовившись дать стрекача прочь из схрона.

– Стой! Тихо ты! Не граната это!

– А что это?

– Жестянка какая то, легкая и похоже пустая.

– Откуда она взялась? Кто то кинул ее в нас? – Юрка судорожно передернул затвор Мосинки, а так как она уже была заряжена, он, матерясь под нос, стал на ощупь искать вылетевший из патронника патрон, при этом умудряясьглядеть на прилетевший к ним предмет и по сторонам, в поисках того, кто мог это сделать.

– Что за хрень, Димон? – напряженно прошептал он.

– Постой, не паникуй, сейчас разберусь. Поглядывай по сторонам внимательно, вдруг этот кто то, кто эту жестянку кинул, гранату нам захочет кинуть или на мушку нас берет.

– Ясненько. Щас я его быстро отучу шутки шутить! Ну что там? Рассмотрел?

– Да вообще ничего не понимаю. Жестянка, пустая, похоже из под пива.

– Из под пива? А как ты определил?

– Да пахнет она пивом. Я до войны в город ездил, там пиво пробовал. Запах ни с чем не перепутаю.

– А откуда она тут взялась? У нас точно пива нет. Может немцы?

– Вообще не понятно. Буквы русские.

– И что написано?

– Пиво «Жигули барное Моспивком».

– Барное? Это как понять?

– В америке пивнушки барами называются, там люди приходят в выходные и пиво пьют, с в компании с закусками разными. Я в книжке читал, давно еще. Просто запомнил слово странное.

– А откуда тут американцы? Или они с немцами заодно?

– Да нет. Буквы то русские. Моспивком… хм. Московский пивной ком… Ком… Комсомол? Да не. Бред. Коммунизм? Коммунар?

– Может компания?

– Да какая компания? Это у буржуев компании, а у нас заводы и фабрики.

– А откуда в итоге то жестянка упала? Может в ветках висела, зацепившись, а сейчас ветерок дунул, она и свалилась?

– А ты ветер чувствовал? Я– нет. И почему мы ее раньше не видели, когда секрет обустраивали?

– Так мы же ночью пришли. в темноте. Могли и проглядеть.

– Может и могли. Все равно, не нравится мне все это. Ты давай-ка, гранаты мне оставь, а сам жестянку хватай и быстренько к сержанту, доложись.

– Хорошо, на– держи. Я мигом!

– Аккуратней там!

Проводив взглядом уползающего с докладом рядового Юрку Бондаря, Дмитрий повернулся лицом к контролируемой дороге и задумался.

«– что за херня происходит? – вертелась мысль. – Дед рассказывал, когда в гражданскую беляков били, то же не пойми что творилось в лесах. И люди пропадали, и вопли из чащи раздавались, не приведи Господь.» Он обернулся вслед уползшему Юрке, увидел, что тот уже скрылся из виду, обернулся назад на дорогу и обомлел– прямо перед ним, метрах в пяти на чистом девственном снегу лежали две знакомых пивных жестянки, и дымясь, воткнувшись торцом в снег, торчал окурок, насколько понял Дмитрий, сигареты, а не самокрутки – уж больно ровно и аккуратно он выглядел.

– Да что ж за еб твою мать происходит! – в сердцах выругался он, схватил винтовку, приоткрыл затвор, мельком глянул – ага, патрон в патроннике– закрыл затвор, уже не обращая внимания на громкий звук, и упершись прикладом в плечо, замер, направив ствол в сторону непонятно как появившихся предметов. Странно, но прикосновение к винтовке как будто успокоило Дмитрия, вселило некую силу и уверенность в себе.

– Эй! – негромко позвал он. – Кто тут есть? Выходи по хорошему, а то стрельну!

В ответ нечего не произошло. Ни звука, ни движения, только где то на грани слышимости работала артиллерия, да с ветки на дальней березе упала горсть снега. Просидев в полной неподвижности минут пять, солдат собрался с духом и решил подобраться поближе к таинственным жестянкам, что бы изучить их получше, да и запах табачного дыма от почти догоревшего окурка сводил с ума. Осторожно приподняв голову и прислушавшись – вокруг по прежнему тишина– Дмитрий аккуратно, стараясь не слишком шуметь, пополз по снегу в сторону таинственных жестянок. Прополз пару метров. затаился, поднял голову, прислушался. Вокруг по прежнему тихо. Еще раз огляделся по сторонам, стараясь зацепить взглядом хоть малейшую неправильность в окружающей обстановке, пополз дальше, как вдруг буквально перед ним, в районе жестянок на высоте примерно человеческого роста что то совершенно бесшумно сверкнуло (как будто фотографическая магниевая вспышка-Дмитрий мальцом наблюдал такое зрелище, когда к ним в клуб городской фотограф приезжал), и прямо на жестянки из воздуха в снег свалилась человеческая фигура в какого то странного цвета одежде– вся как будто раскрашена пятнами всеми оттенками зеленого. Дмитрий замер. Человек упал в снег, наполовину зарывшись в него, и не шевелился. «Да что же это за хуйня такая то!»-про себя выругался Дмитрий, замерев и в упор прицелившись из винтовки в непонятного человека. Тот, как и упал из воздуха в снег ничком, не шевелился, но с первого взгляда было понятно, что это живой человек, не труп. Живость в нем выдавал розовый цвет ушей, сопение и тяжелый запах перегара, как круги на воде от брошенного камня расходящийся от упавшего в снег тела.

– Эй! Хенде хох! – громким шепотом произнес малость пришедший в себя рядовой Дмитрий Коновалов. – Вер бист ду? – вспомнил он еще одну фразу из брошюры «Как допрашивать пленных немецких солдат и офицеров». В ответ не раздалось ни одного внятного человеческого слова, ни по-русски, ни по-немецки, только непонятное сопение. Прислушавшись и почуяв жестокий перегар, исходящий от неизвестного, Дмитрий с удивлением понял – «да он же пьян в стельку! Ай да Ганс! Надо его связать да в расположение оттащить– язык неплохой будет! Да и форма у него какая то странная – может чин какой высокий!». Еще раз на всякий случай оглядевшись по сторонам, боец отстегнул ремень от своей винтовки, подполз к человеку и упершись коленом ему в поясницу, ловко заломил руки назад и связал их в районе запястий. Что то мешало ремню. Приподняв рукав неизвестному на левой руке, боец увидел то, что мешало. Часы. «тебе они уже не понадобятся, а мне трофей будет»– подумал красноармеец, недолго помучавшись с ремешком и подивившись (странный какой то, не кожа и не металл! И на резину не шибко похож) и обмотав на пару оборотов, завязал узел. Осталось придумать, как дотащить пленного к своим – он до сих пор не приходил в себя, а тащить его на себе, и впридачу винтовку без ремня не очень то удобно.

– Рядовой Коновалов! Что происходит? – негромко раздалось от покинутого бойцом схрона – Это как понимать?

– Товарищ сержант, языка словил! В стельку пьяного! Помогите дотащить!

– Языка говоришь? Бондарь, Винокуров – бегом помогите товарищу, Горелов, Попков – наблюдайте за обстановкой вокруг!

– Есть!

– Есть!

– Тяжелый, зараза…

– Одет легко, не по зимнему. Оружия вроде нет…

– Фу, ну и перегарище! Сразу видно – Фриц – перегар не нашенский!

– Разговорчики! Бегом тащите его в нашу землянку! Там посмотрим, что за птица! Если что, не церемоньтесь!

– Есть, товарищ сержант!

– Коновалов!

– Я!

– Приберись тут, чтоб следов не было, ветками замети следы. Веток же нарубили поди под задницу себе?

– Так точно!

– Приберись тут и назад на пост! Бондарь попозже к тебе вернется. Все понятно? Вопросы есть?

– Никак нет!

– Выполнять!

– Есть, товарищ сержант!

Дмитрий еще раз настороженно огляделся вокруг– вроде обстановка не изменилась – бегом метнулся в обсиженную яму, насколько позволял снег чуть выше колена, взял несколько пушистых еловых елок, слегка разорив уютное лежбище, и принялся выполнять приказ командира.

– А кстати, – вполголоса произнес он. – а фриц то откуда выпал? Я же своими глазами видел, что он из воздуха вывалился, из пустоты! Надо бы проверить это место, вдруг он там не один, и пока я тут мету снег как дворник, еще оттуда рота повылезает, да не пьяных и с оружием?

Боец спешно отложил свежеиспеченный еловый веник, взял в руки винтовку – «а ремень то на немце остался»-мелькнула мысль, примкнул штык и с опаской, ежесекундно оглядываясь, подошел к тому месту, где появился неизвестный. Потрогал осторожно штыком место в снегу, где до сих пор оставалась вмятина по форме упавшего тела. Ничего не произошло. Воровато оглянувшись, боец посмотрел вверх. Только низкие тучи, равнодушные, пузатые как дирижабли, готовые, несмотря на календарную весну, засыпать все и вся в этом лесу кубометрами холодного снега, висели над головой.

– Бог не выдаст, свинья не съест! – задорно прошептал красноармеец и ткнул штыком в небо над головой. Сверкнула яркая магниевая вспышка, с ближайшей березы с испуганным карканьем сорвалась тощая ворона, и на совершенно пустой поляне воцарилась тишина.

– Димон! Ты где? Рядовой Коновалов! – громким шепотом заистерил подошедший буквально спустя пять минут Юрка Бондарь. – Ты где спрятался? Вылезай давай, не смешно! Бля! – Громко воскликнул он и уже не таясь молодым кабанчиком метнулся к землянке, в которую утащили давешнего пленного и которая находилась в пределах пары сотен метров в наиболее глухой части леса.

– Товарищ Сержант! – испуганным голосом запричитал он, едва попав в землянку. – Там это! Как его! НУ это!

– Отставить панику, рядовой! Докладывай по уставу, что случилось!

– Там это… – ХРЯСЬ! – звонкий подзатыльник сбил с головы бойца шапку-ушанку, и едва не вывернул голову с плеч.

– Докладывай по уставу, боец, блядь! – грозно рыкнул на дрожащего красноармейца сержант Величко. – Рассказывай, что случилось! – сбавил тон он.

– Там это…Димона, виноват! Рядового Коновалова нет!

– И?

– Я пришел на пост, вернее приполз, а его нет! Винтовки, штыка– тоже нет! Только две гранаты, что я ему оставил, на лежке нашей лежат! Запалы вкручены, а его нет!

– Ты его звал? Может отошел по надобности?

– Конечно звал! И это..

– Что?

– Там следы его, я успел рассмотреть…

– Что следы?

– Он дошел до места, где пленного взяли, и там пропал!

– В смысле пропал?

– Следы кончаются там! Других следов нету! Я в тайге вырос, следы читать умею!

– Хм, следопыт, бля…Попков, Горелов! Бегом проверить, что там наш Чингачгук на снегу прочитал! Доложить без промедления!

– Есть!

– А ты успокойся, трясешься весь, как заяц под осиновым кустом. Накось фляжку, хлебни!

– Что это, товарищ сержант?

– Лекарство от страха! Не ссы, пей!

– Спасибо, товарищ сержант… Уфф! Что это???

– Спирт. Не переживай, сейчас полегчает! Успокойся! Накось табачку, скрути цигарку! Да и мне тоже! Спокойней! Спокойней! Скажи-ка мне, рядовой Бондарь, что за языка вы поймали?

– Так это не я поймал, а Димон. Виноват, не Димон, а рядовой Коновалов!

– Да плевать. Посмотри на это, что думаешь?

– А что это?

– Ну как я понимаю, это документы пленного нашего. Паспорт, похоже. Открой, карточку евойную посмотри. Похож?

– Похож вроде. А что не так?

– Э, братец, да ты гляжу с глотка из фляжки моей совсем сомлел! На документ погляди внимательней!

– А, ну да…А куда смотреть то?

– Ты совсем умом тронулся, рядовой Бондарь? Как паспорт советского человека ты хоть помнишь?

– Ну-у..

– Баранки гну. Видишь, что написано? Паспорт Российской Федерации! Что это за федерация такая? Смотри – фотокарточка цветная! Видишь?

– Да. Да, вижу… И что?

– Имя его прочти.

– Федоров Сергей Владимирович, город Красноармейск Московской области… Так это ж наш человек, советский! Не фриц!

– Дурак! И уши у тебя холодные! Дату рождения смотри!

– Ну восьмое июля одна тысяча девятьсот, э-э-э…

– Чего примерз? Дальше читай!

– Одна тысяча девятьсот восьмидесятого года? Это как это, товарищ сержант?

– Это как это..– передразнил рядового Величко, – а вот так это. Сам не пойму. Есть мысли какие? А впрочем, эк тебя со спирта нахлобучило…Какие у тебя мысли! – махнул рукой сержант.

– Разрешите обратиться, товарищ сержант?

– Да, рядовой Горелов! Что у вас? Разведали?

– Разведали.

– Докладывайте!

– Прошлись от места, где они, – Кивнул рядовой Горелов на Бондаря, – в засаде сидели, далее проследовали до места, где фрица в плен взяли – там не далече, пяток шагов всего, ну и все.

– Что все?

– Нет там никого.

– Это я и так понял. А следы куда ведут?

– Так аккурат от засады и ведут к тому месту, где фрица споймали.

– Рядовой Горелов!

– Я!

– Головка от …патефона! Что ты телишься, как корова? Давай по существу – что обнаружили? Где рядовой Коновалов?

– Ничего не обнаружили, ни следов, ни бойца Коновалова, ни винтовки его.

– Что думаешь?

– Думаю что… Смеяться не будете?

– Что то смешное нашли? Клоуна? Шарики воздушные? Я до войны в цирк заходил,90 копеек потратил на билет, в середине зала. А, впрочем – отставить воспоминания! Ближе к делу, Игорь, не тяни кота за детей куриных!

– Чего?

– Пулемет Дегтярева, тебе, блядь, через плечо! Не разводи турусы на колесах, говорю! Докладывай, пока я не взорвался как сто тонн тротила!

– Да особо нечего докладывать, товарищ сержант. Вознесся он.

– Кто??

– Рядовой Коновалов, кто ж еще? Не Иисус Христос же? Христоса в нашем отделении вроде как нет.

– Ну-ка дыхни, рядовой! Фу… Странно, не пахнет. Что ты за ахинею сейчас тут мне на уши намотал? Мухоморов мерзлых объелся? Какой нахрен Христос? Кто вознесся? Доложить по уставу, как полагается!

– Так я и докладываю..

– Короче, не беси меня!

– Короче. Следов и бойца не обнаружено, личного оружия тоже. Следы заканчиваются в одном месте.

Глава 4

– Народ, подъем!!! – метался по поляне Пашка, стуча рукояткой ножа по вчерашнему котелку с присохшими к стенкам макаронинами. Он подбежал к внедорожнику Михаила, несколько раз пнул по покрытому глиной колесу, развернулся и с криками:– Да хорош уж дрыхнуть, черти лупатые! – побежал к машине Георгиевича. Не добежав, он запнулся о незамеченный в темноте шнур растяжки палатки, в которой спал Леха, потерял равновесие и растянулся носом в сильно примятую от вчерашнего ужина траву. Котелок вылетел из его руки, описал в воздухе петлю и громко звякнул о железный бампер Вадимовой «буханки».

Минуту назад спящий лагерь стремительно просыпался. Кто-тоспросонья не разобравшись передернул затвор травмата, готовый сжечь всю обойму в белый свет как в копеечку, кто-то громко обматерил в сердцах человека– будильника, кто-то (голосом Вадима) громко рявкнул, подскакивая с земли и откидывая в сторону бушлат:

– Убью, сука! Ты чего творишь? Люди спят, а ты мне тачку уродуешь!

– Народ, спокуха! – встав с земли, отряхиваясь от налипших листьев и малость успокаиваясь, на пол-тона нише сказал Пашка. – Серега походу на какой-то херне подорвался!

– Как подорвался?

– Где? Почему мы ничего не слышали?

– Он же в говно пьяный был, обычно дрыхнет в таких случаях до обеда! Рассказывай давай, а то самого сейчас подорвем, за то что спать нам не дал!

– Короче, парни…Все проснулись? А где Георгич? Будите его, тема серьезная!

– Нечего меня снова будить, ты меня уже разбудил. – в Паджерике опустилось боковое стекло и показалось сонное лицо. – Ты давай говори по делу, а я отсюда послушаю. И если опять бред какой пьяный нести будешь, вылезу полностью, что бы Вадику помочь убить тебя!

– В общем, просыпаюсь я – шароебится кто-то в лагере. Думал-чужие, а это Серый пивас хлещет. Ну я к нему подсел, по баночке на старые дрожжи накинули…Хорошо сидим, звезды..

– Короче, склифосовский! – недовольно прервал его Миха, – давай по делу, а то сейчас уснут все!

– Ну дальше он поссать решил, отошел вон туда, где блиндаж большой и гильзы свежие валяются, ну отошел и отошел, нет и нет. Думаю, может посрать приспичило человеку, как вдруг захрустело что то сильно, вопль какой-то, может и Серегин, вспышка яркая, как от фотика, и тишина!

– Угу, и мертвые вдоль дорог стоят! – мрачно процедил Леха. – Ты хоть ходил туда, проверял?

– Ага-щаз! А вдруг там медведь? Серегу схарчил, стоит себе такой довольный, облизывается– а тут я такой красивый нарисовываюсь – «здравствуй, дядя Миша, второе заказывал?»

– Вот так мы друзей и теряем. – мрачно резюмировал из глубины внедорожника Георгиевич. В отличие от остальных разбуженных, сонных и одетых как попало, он успел натянуть комбез и в данный момент уже зашнуровывал берцы.

– Слава Богу, мы не один человек и не как Пашка, который каждого куста боится..