Текст книги "Искатель боли (СИ)"

Автор книги: Михаил Злобин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 22 страниц)

– Дьявол тебя раздери, мальчишка! – Проорал ошарашенный урман, вызволяющий меня из объятий моря. – Ты совсем спятил?!

– Отойди от него! – Тут же нарисовался рядом со мной Кавим, расталкивая моряков. – Не трепи волка по холке, пока он тебе не отгрыз руку! Это всех касается!

Я увидел, как надо мной нависает донельзя взволнованное лицо шахирца, освещенное теплым светом корабельного фонаря, и устало улыбнулся ему.

– Ты чего тут панику наводишь? – С упреком сказал ему я. – Ты уже забыл, что я обещал вернуться ночью?

– Разрази тебя дьявол! – Зло выплюнул южанин, не обращая внимания на мое замечание. – Данмар, ты не ранен?!

– Как видишь, – попытался я пожать плечами, но тут же скривился от острой мышечной боли, прострелившей все тело.

– Слава Нальмунаши! – Облегченно выдохнул Владеющий, опускаясь на палубу рядом со мной. – Я уже боялся, что ты отправился в чертоги к своему богу…

– А шахирцы разве не верят в Воргана? – Поинтересовался я больше по инерции, нежели осознанно.

– Мы верим, что творец всего сущего Нальмунаши, а Варрдан его пророк, посланный чтобы защитить смертных…

– Так если он творец всего, то зачем создал Дьявола, чтоб потом от него защищать свое творение?

– Потому что… Исш’антала, Данмар, – встряхнулся Кавим. – Что ты мне голову морочишь?! Я думал, ты погиб на этом сраном имперском галеоне!

– Ты неправильно думал, мой горячий друг, – нашел я в себе силы улыбнуться. – И из-за своих ошибочных суждений чуть не спровоцировал конфликт с нашими новыми товарищами.

– Они мне не товарищи! Труслиые ско…

– Тише, тише, Кавим, – перебил я его. – Они все делали правильно, а вот ты меня разочаровал.

К моему удивлению, Владеющий пристыженно замолк, не зная, что ответить.

– Просто пойми, я не даю тех обещаний, которые не могу выполнить…

Глядя на лица сгрудившихся вокруг меня урманов, не рискующих подходить ближе, чем на метр, я видел лишь шок, трепет и непонимание. Им было невдомек, как малолетний Аколит воздуха сумел нагнать вплавь быстроходную дрекку. И, боюсь, их неведение рассеять было выше моих сил.

– Я посплю немного, если никто не возражает, – пробормотал я, в самом деле начиная погружаться в сон. – Здесь лучше, чем под навесом. Вид звезд меня успокаивает…

– Не волнуйся, никто не подойдет к тебе, – тут же пообещал шахирец. – Я прослежу за этим.

– Зря беспокоишься, южанин, – едва различил я уплывающим сознанием чьи-то слова. – Сегодня этот сын Эгира спас нас, и мы ни за что бы не стали тревожить его сон…

Глава 9

Остаток пути до Дикого континента превратился для нас с Кавимом в настоящий круиз. После моего маленького подвига урманы стали относится ко мне подчеркнуто почтительно и уважительно, равно как и к южанину. Меня первое время, конечно, пытались расспрашивать о том, как мне удалось провернуть все это, но неизменно наталкивались лишь на мягкую улыбку и многозначительное: «У каждого Владеющего должны быть свои секреты».

Поэтому весь экипаж «Свейрен Дуган» единогласно начал считать меня сыном подводного царя Эгира, а я не спешил их ни в чем разубеждать. Шахирцу, естественно, я тоже не рассказывал никаких подробностей. Все что я ему поведал, так это то, как я убил имперского воздушника, спрятавшись за ящиками с боеприпасами для баллисты. Так что он даже немного обиделся на меня.

– Я думал, ты мне доверяешь, – уязвленно поджал губы Владеющий, во время нашей беседы. – Я был готов прирезать каждого из этих северных разбойников ради тебя…

– Хватит, Кавим, – отмахнулся я, – мы ведь уже все обсудили. Ты сам-то мне сильно доверяешь?

– Конечно! – Горячо заверил меня мужчина. – Друзья Астала – это и мои друзья тоже! В противном случае, я бы даже не отправился с тобой на этот проклятый материк!

– Но при всем при этом, ты никому не признаешься в том, что ты беглый аристократ из султаната.

Сказав это, я внимательно посмотрел сжавшему до хруста челюсти Владеющему прямо в глаза. Я ожидал вспышки гнева, порции угроз или хотя бы злого совета не лезть ни в свое дело, но Кавим не смог долго выдерживать мой взгляд и опустил голову. Лишнее подтверждение тому, что я был прав на его счет с самой первой нашей встречи.

– Это… совсем другое, Данмар. – Отчего-то виновато отозвался он. – Мое прошлое черно, как пески Уль-бади, и я стыжусь его…

Уль-бади… пустыня, усыпанная угольно-черной пылью, возникшей после древнего извержения вулкана. Витающие там мельчайшие песчинки, поднималась от любого неосторожного движения. А поскольку ветра в тех местах не могли разгуляться из-за низинного расположения, то вулканический песок не истирался и не выдувался. Он был похож на мириады микроскопических кристалликов, которые при попадании в легкие заставляли вскоре харкать кровью. Мне мало доводилось слышать об этом месте, но сами шахирцы считали ту землю проклятой и избегали заходить на нее без крайней на то нужды. Красочное сравнение подобрал мой собеседник, ничего не сказать.

– Люди меняются, – осторожно изрек я, не считая, что Кавим готов откровенничать со мной. – Чтобы жить дальше, тебе придется забыть, кем ты был, но помнить о том, кем ты стал.

– Ты знаешь, твоя болтовня вряд ли сумеет сделать лучше, – грустно помахал головой Владеющий. – Тут ведь дело вовсе не в доверии, а…

Он замолк, не в силах подобрать слов. Ему самому было не понять, в чем именно тут кроется суть. Впервые на моей памяти южанин сбросил с себя маску самодовольного гордеца и надменного спесивца. Сейчас он показал себя настоящего – запутавшегося в себе человека. Человека, который стыдится своего прошлого и который потерял в жизни веру, цель и смысл. Очевидно, что он никогда не нуждался в деньгах, и подался в наемники только лишь для того, чтобы не бездействовать. Чтобы мрачное отчаяние не завладело им целиком. И мне показалось, что сейчас отличный шанс указать новое направление. Обозначить тот путь, которым он может пройти рядом со мной.

– Если уж мы заговорили о доверии, то я тоже хочу тебе кое в чем признаться, – как бы между делом сказал я. – Слышал о смерти главы дома Дивита?

– Конечно, – согласно кивнул он, еще не понимая, к чему я клоню.

– Так вот, это я убил его.

Сначала Владеющий никак не показал, что его впечатлили мои слова. Но с каждой последующей секундой его брови начинали задираться все выше и выше. В конце концов, он тревожно огляделся, желая убедиться, что нас никто не подслушивает, а потом ближе придвинулся ко мне, став чересчур обеспокоенным.

– Исш’антала, халь ант вулад мужун?! – Перешел Владеющий от волнения на родной диалект.

– По-имперски, Кавим. – Невозмутимо попросил я. – Говори по-имперски. Я не знаю твоего языка.

– Ты совсем потерял рассудок?! – Зашипел разъяренной гадюкой воин, моментально переключаясь. – Каким глупцом нужно быть, чтобы рассказывать о подобном?!!

– Доверчивым.

– Что? – Не понял меня собеседник.

– Говорю, нужно быть глупцом, который доверился тебе. – Терпеливо пояснил я. – Теперь в твоих руках не простой секрет, а моя жизнь. Что скажешь на это?

– А… кхм… а Астал знает?

– Да.

– Зря ты мне это сказал, – попытался откреститься Владеющий, словно это могло хоть что-нибудь изменить. – Я не хотел обладать такими тайнами…

– Зато ты теперь не сомневаешься в моем к тебе доверии.

– Да… пожалуй…

Мы немного помолчали, наблюдая за вялой повседневной суетой экипажа. Я грелся под лучами закатного солнца, скинув рубаху, а Кавим напряженно размышлял над услышанным, бросая на меня периодами нечитаемые взгляды.

– Порой мне начинает казаться, что ты новый герой Исхироса, – вымолвил наконец Владеющий. – Тебе еще так мало лет, а за твоими плечами уже столько подвигов. Атерна, Иматирос, Дивита, имперский галеон… И это ты еще даже не доучился в Дивинатории…

– Пойдем со мной, – подтолкнул я шахирца к нужному мне решению, – и за твоими плечами будет не меньше свершений.

Владеющий ничего не ответил, а только лишь уставился немигающим взглядом на огромный диск оранжевого солнца, который неумолимо стремился скрыться за горизонтом. Он вовсе не мечтал о славе или восхвалении собственного имени. Он искал чего-то иного. И когда я нащупаю это его желание, то Кавим так просто от меня уже не отделается…

***

Издали Дикий континент выглядел по-настоящему диким. Его буйная растительность каким-то образом умудрялась цепляться даже за отвесные каменные скалы. Зеленью разных оттенков здесь было покрыто абсолютно все, и на фоне этого торжества природы, терялся даже каменный причал, возведенный послушниками Ордена. Только лишь хозяйственные и оборонительные постройки, остававшиеся тут единственным отпечатком цивилизации, хоть как-то выделялись в этой мешанине флоры.

– Да хранит тебя Ворган и духи этого леса, Данмар! – Тепло попрощался со мной Вольх, когда мы уже спускались по сходням на пирс. – Если когда-нибудь будешь в наших краях, то обязательно заглядывай! Мы с парнями всегда тебе будем рады!

Я благодарно кивнул, из вежливости принимая это ни к чему не обязывающее приглашение. Что примечательно, адресовано оно было одному лишь мне. Кавима, судя по всему, видеть в числе гостей северянин не желал. Урманы и в самом деле оказались людьми простыми и бесхитростными. Если им кто-то не нравился, то они открыто об этом говорили, порой сопровождая свои слова увесистым аргументом в виде удара по роже. С другой стороны, они высоко ценили всякое проявление мужества и доблести, не гнушаясь воздать должное даже такому сопляку, каковым я был в их глазах. Иными словами, дружбу этих грубоватых и прямых выходцев с холодного севера, нужно было заслужить. И мне это удалось.

– Будь здоров, сын Эгира!

– Попутного ветра и полного паруса!

– Ясного неба и низкой волны!

Пожелания сыпались нам вслед, как из рога изобилия, и такому красноречию дивились все, кто стал свидетелем нашего с урманами прощания.

– Чего это они такие улыбчивые? – Заинтересованно спросил какой-то рабочий, впряженный в двухколесную телегу, словно какой-то мул. – Никогда не видел северян такими радушными.

– Так подойди и сам спроси, – недружелюбно пресек дальнейшие расспросы Кавим, снова примеряя на себя образ высокомерного и заносчивого гордеца.

Поняв, что внятного ответа не услышит, человек-тяжеловоз раздосадовано сплюнул себе под ноги, поднатужился, увлекая за собой свое странное колёсное приспособление, и побрел дальше, потеряв к нам всякий интерес.

– Идем, – дернул меня Кавим за рукав, – нам нужно вписать свои имена в воинские списки и получить жетон с номером.

– Жетон с номером? – Натурально удивился я, сразу уловив параллель с прогрессивными армиями моего прошлого мира. – Для чего?

– Чтобы наши изуродованные демонами тела по этому номерку могли сопоставить с нашими и именами, – хмуро отозвался Владеющий.

– Матерь Воргана, Кавим! Да ты, оказывается, тот еще оптимист! – Не удержался я от сарказма.

– Тебе это тоже вскоре грозит…

Продираясь сквозь довольно-таки плотную толпу, которую можно было ожидать увидеть в каком-нибудь средней руки торговом городе, но никак ни на проклятом материке, я рассматривал здешнюю неказистую архитектуру. Абсолютно все тут строили с прицелом на простоту и практичность, не имея на всяческие изыски ни времени, ни ресурсов.

– Кавим, а почему здесь из камня сложен только причал, когда все остальное колотят из дерева? – Поинтересовался я у шахирца.

– Потому что порт есть та единственная нить, связывающая это проклятое место с остальным миром. Если его разрушит шторм, то все те тысячи человек, что несут тут свой пост, будут обречены.

– Да ладно тебе, – не поверил я, – сколотить пирсы из дерева не такое уж и долгое дело.

– И все же, рисковать никто не хочет, потому что последствия могут быть непредсказуемы.

– А зачем вообще нужна вся эта служба? – Задал я новый волнующий меня вопрос. – Одержимые твари с этого континента никак не смогут перебраться на другой. Вдобавок, как говорил Цавлит, расстояния для демонов не помеха, и они могут вселиться в любое слабое тело. Да раз уж на то пошло, все эти воины, жрецы и паладины даже не капля в море на этом огромном материке. Их слишком мало, чтобы сдерживать натиск Разлома.

– Я что, похож на храмовника, чтобы знать о таком?! – Раздраженно огрызнулся Кавим, но потом все-таки соизволил поумерить тон. – Может, потому что не хотят прозевать нового нашествия демонов?

Ага, или просто потому, что императору Исхироса нужно как-то держать в узде такую грозную силу, как последователи Воргана. Вдобавок еще и не подчиняющуюся приказам правителя. Нет, наверняка он с куда большей бы охоткой натравил орденцев на набивших оскомину Аль’сура и прижал к ногтю распоясавшегося шахирского амира. Но, похоже, у здешнего воинствующего духовенства были свои принципы и цели.

Но в любом случае, послушников Костяного Меча слишком много для того, чтобы воевать с одержимыми в Исхиросе, но катастрофически мало, чтобы заткнуть собой Дьявольский разлом. Хотя, быть может, я ошибаюсь, и истинный интерес Иилия Второго был в освоении новых бесхозных земель? Кто разберет этих правителей…

Делиться своими размышлениями с Кавимом я не стал, поскольку видел, что с прибытием на этот материк он стал сильно не в духе. То ли его так сильно терзали призраки прошлого, то ли он гораздо лучше моего понимал, с чем мы вскоре столкнемся, но сегодня он стал по-настоящему невыносимым.

– Нам сюда, – коротко бросил южанин и завернул к ничем не примечательному дому, отмеченному знаком меча.

Внутри оказалось хоть и пустовато, но и не безлюдно. Вдоль стен тут стояли полтора десятка стоек, похожих на трактирные, и как минимум еще дюжина человек помимо нас сейчас бродили по длинному залу, подходя то к одной из них, то к другой. За ними то и дело мелькали и исчезали головы конторщиков, ведущих учет прибывающих на эти земли.

Мой спутник тут же взял курс на освободившуюся на наших глазах стойку и без зазрения совести вклинился перед каким-то лохматым мужичком звероватого вида. Тот, вроде, хотел было вскинуться и сказать пару ласковых слов внезапно выскочившему наглецу, но потом, оценив дороговизну тканей и доспехов, надетых на Кавима, резко передумал. Гляди-ка, а все-таки работает маленькая хитрость южанина!

– Назовитесь, – с эмоциональностью каменной стены попросил нас орденский писарь.

– Кавим, ратный сын.

– Данмар, сын кузнеца.

После моей реплики, вероятно, удивившись звучанию столь юного для здешних стен голоса, конторщик оторвался от своих бесчисленных фолиантов и пергаментов. Окинув меня осуждающим взглядом, в котором так и читалось: «Куда же ты, сопляк, лезешь? Погеройствовать решил?», служащий, тем не менее, от комментариев воздержался.

– Ваш ранг? – Столь же «живо» поинтересовался писчий.

– Владеющий, – коротко отрапортовал Кавим.

– Стихия?

– Вода.

– Теперь ваш, – обратился конторщик ко мне.

– Аколит.

Мои слова вынудили канцеляриста бросить в мою сторону очередной тяжелый взор. Однако этого все еще оставалось недостаточно, чтобы заставить его озвучивать собственное мнение, относительно безусых юнцов, желающих что-то доказывать окружающим.

– Стихия? – Сухо продолжил расспрашивать мужчина.

– Воздух.

И вот тут-то писарь не выдержал. Он аккуратно опустил свое перо в чернильницу и поднял на меня усталое морщинистое лицо.

– Мальчик, зачем тебе это все нужно? – Поинтересовался он с какой-то непонятной теплотой и тревогой. – Ты молод и неопытен, у тебя впереди целая жизнь. Не гробь ее сразу в этом душном зеленом аду.

Эх, смертный, да что ты знаешь про Ад? Почему-то мне захотелось рассмеяться прямо в лицо этому служащему, хотя истинное веселье я испытывал только в прошлой жизни. Ну вот что мне ответить ему? С одной стороны, он, казалось, искренне беспокоится за непутевого шалопая, решившего, что все ему в этой жизни по плечу. А с другой, он не мог даже предполагать, что от моего желания здесь ничего не зависит. Совсем. Что мною движет воля Повелителя Тьмы, которая несоизмеримо больше и сильнее меня.

– Просто запишите нас, – вклинился Кавим, избавляя меня от необходимости придумывать оправдания.

Писчий на это только пожал плечами и принялся за работу. Он тщательно вписал наши имена сразу в четыре толстенных фолианта, а затем нырнул куда-то под свою стойку. Появившись снова, он протянул нам два простых деревянных кругляша с вырезанной посередине дыркой. По-видимому, шнурок в комплект уже не входил, и каждому наемнику предстояло обзавестись им самостоятельно.

– Советую дополнительно еще нацарапать и свои имена, – добавил конторщик, когда мы приняли от него эти поделки. – Это поможет опознать ваши трупы гораздо быстрее.

Да уж, а они тут все такие жизнерадостные. Прям аж повеситься охота.

– С этого момента вы приписаны к третьей линии обороны в пятую заставу, – начал как по заученному бубнить служащий. – Слушайте экзархов, выполняйте их все приказы и поручения, и тогда ваши шансы вернуться домой значительно вырастут.

– Разберемся, – грубовато отозвался Кавим, и потопал к выходу, даже не оглядываясь на меня.

– А ты свое имя вписывать на номер не будешь? – Задал я вопрос Владеющему, когда мы вышли на улицу.

– Нет.

– Почему?

– Не хочу, чтобы до ушей врагов дошли слухи о моей смерти. Пусть они не расслабляются.

– А, понятно. Снова этот твой оптимизм…

– Данмар, – напрягся еще больше шахирец, хотя мгновение назад казалось, что он и так на пределе, – я боюсь, что ты не воспринимаешь всерьез это место!

– Пожалуй, ты прав, – честно признал я.

Нет, ну ведь в самом деле, не мог же я сказать Кавиму, что Владыка Ада, по чьей воле и возник этот Разлом, если верить легенде, сам призвал меня сюда? Что я миллионы раз бился лицом к лицу с сотнями разновидностей низших демонов, и теперь они не способны вызвать во мне страха. Что я пришел сюда за обещанной мне предводителем демонов наградой, в конце концов, а не за испытанием своей воли.

– Тогда ты обязательно должен сходить со мной в Приют Скорби, – безапелляционно подытожил южанин и сразу же поменял направление движения, вынуждая меня следовать за ним.

– Похоже, это очень жизнеутверждающее место, как все остальное тут.

– Данмар, оглянись! – Жестко бросил мне Владеющий. – Ты разве не видишь? Здесь идет война. Война с таким противником, который не знает страха, жалости или сочувствия. Который готов убить тебя абсолютно всегда. Это единственная его цель! Ты еще не понял, куда мы прибыли?! Мы прибыли в ад!

От этой пафосной речи моего спутника мне снова пришлось подавить порыв безжизненного, но громкого смеха. Какие же эти смертные чувствительные. В сравнении с настоящей Преисподней, на этом диком материке был обустроен настоящий курорт! Да, тут каждый ходил с оружием на поясе или за спиной. Здесь совсем не было детей, а встреченных на улице женщин можно было сосчитать по пальцам. Но в остальном, ничего гнетущего в этой обстановке не было. Воздух тут не казался пропитанным ядом безысходности, как там…

Но показывать своего истинного отношения мне было нельзя. Это могло не только задеть или обидеть Кавима, но и отвратить от меня. Ведь только с прибытием на этот берег он показал мне, насколько ему неприятно тут находиться. Похоже, Дикий континент забрал у шахирца нечто дорогое, поэтому я попытался напустить на лицо серьезное выражение и придержать свою некстати лезущую наружу иронию.

– Вот, – мрачно изрек Владеющий, когда мы подошли к безликому длинному дому, построенному на урманский манер, – посмотри, что остается от тех, кто так же легкомысленно относился к этому чертову месту. Это Приют Скорби. Место, где медленно умирает память о павших.

Придержав для меня дверь, Кавим впустил меня вперед, прямо под мягкий свет магических фонарей.

Глава 10

Приют Скорби свое название оправдывал на сто процентов. Тишина, запах благовоний и тягостный полумрак, заставляющий напрягать зрение. Стены в этом месте оказались сплошь увешаны десятками тысяч деревянных жетонов, точно таких же, какие мы получили с Кавимом. Некоторые из них казались вполне целыми, а другие выглядели так, словно их пытались расщепить на волокна. На одних виднелись запекшиеся бурые потёки, на вторых следы зубов, а третьи рассохлись, будто их долго держали у печи.

– ĈĈXCI – Гиор, ратный сын, – прочел я вслух, касаясь ближайшего номерного знака, расколотого на две неравные части и наспех склеенного подсохшей смолой. – Многовато тут погибает добровольцев…

– Не факт, что он погиб, – пасмурно отозвался южанин. – Быть может, этот воин до сих пор бродит где-то по джунглям, деля собственное тело с отвратительным демоном. Здесь, вблизи Разлома, честная смерть – это очень даже завидная участь.

Не ответив ничего Владеющему, я пошел вдоль стен, задумчиво рассматривая россыпи медальонов, которые покрывали собой все стены от потолка и до самого пола. Сколько их здесь? Десятки тысяч или все-таки сотни? Что заставляло людей мчаться на этот богом забытый край земли и рисковать своей жизнью? Золото? Приказ императора? Жажда славы и почитания? И казалась ли им эта цель такой же весомой, когда они умирали, раздираемые клыками одержимых? Наверное, это уже неважно ни для выживших, ни для почивших.

Но ведь Кавим привел меня сюда с определенной целью, а стало быть, мне нужно показать ему, что я проникся. Поэтому, я еще долго бродил и наугад выбирал из тысяч деревянных жетонов какой-нибудь один, чтобы увидеть, кто его носил.

Несколько раз мне даже попались имена кого-то из аристократов, чьих фамилий я никогда даже и не слышал.

ẊĈLXXVI – Морус Густа.

ĈẊМDI – Цитэн Ренеус.

ĈĈĹẊẊMẊIX – Ленора Пиа.

Да уж, тут даже особо не нужно изображать задумчивость. Если уж даже высокородные иной раз прощаются здесь со своими жизнями, то уже можно представить, насколько могут быть опасны эти земли.

Шахирец же, пока я бесцельно перемещался от одной стены к другой, целенаправленно пошел к одному из углов, где принялся перебирать жетоны с именами умерших. Я сразу же понял, что он искал там чей-то конкретный медальон, а потому не стал мешать Владеющему бередить застарелые раны.

– Вот вы где, – услышал я его шепот, – а я уж думал, вас куда-нибудь перевесили. Вот бы долго я вас искал… Ну как вы тут без меня, разбойники?

Намеренно отойдя от южанина, чтоб не быть свидетелем его разговора с давно почившими мертвецами, я терпеливо принялся дожидаться, когда он закончит. Никто из них тебя уже не услышит Кавим, этим ты только разбередишь свои собственные раны. Но если тебе от этого станет легче, то говори…

***

Из главной артерии Дикого континента, что снабжала всем необходимым многочисленные форты и заставы Исхироса, мы выехали лишь утром следующего дня. С удивлением я обнаружил, что этот город, несмотря на чисто имперскую протекцию, почему-то называется на кенсийский манер Ши-уанг. Похоже когда-то в далеком прошлом интерес к Проклятому материку среди иных государств был гораздо сильнее, нежели сейчас.

В путь к нужной заставе мы отправились целым отрядом, поскольку передвигаться по заросшим тропкам джунглей, кишащим разными одержимыми тварями, в одиночку было ничем иным, как весьма изощренной попыткой свести счеты с жизнью. Поэтому люди между ключевыми пунктами передвигались исключительно в составе многочисленных групп, которые по большей части состояли из жрецов Воргана.

– Смотрите в оба и не зевайте, – наставительно обратился к нам послушник в черных доспехах.

Помимо нас с Кавимом, в том же направлении двигалось всего полудюжина воинов, не отличающихся выдающейся выправкой. Они скорее выглядели утомленными жизнью бродягами, отчаявшимися найти свое место в этом мире.

– Обо всем, что покажется вам подозрительным, сообщайте мне или экзарху, который будет рядом. Не бойтесь выглядеть глупо, ведь каждая мелочь может спасти вас или ваших соратников. Ну или лишить вас жизни.

После этого жизнеутверждающего напутствия наш без сомнения счастливый обоз с тринадцатью телегами двинулся в путь. Судя по тому, как напряглись люди вокруг меня, они тоже ощущали это недоброе дыхание гниющих от избыточной влаги джунглей. Чем-то оно отдаленно роднило это место с Преисподней. Подозрительные звуки из-под каждого куста, ощущение тяжелого чужого взгляда, исходящее будто бы сразу со всех сторон, и, конечно же, невыносимый демонический смрад. Нет, я не имею в виду, что здесь чем-то пахло в воздухе. Я не знаю, как это можно объяснить, но моя душа, оказавшаяся вблизи даже с духом обитателя Ада, словно бы сжималась, чуя эти злые эманации. Не могу сказать, что это за вывих подсознания, но это почему-то воспринималось мной именно как запах.

Коротко дав знак Кавиму, чтобы прикрыл меня (или точнее будет сказать, чтобы прикрыл наших новых спутников от меня), я низко припал к земле и подобно одичавшей собаке начал петлять вдоль тропы. Поначалу наши соратники из числа новичков насмешливо косились в мою сторону и фыркали. Однако они быстро пересмотрели свой взгляд на мои странные перемещения, когда я прыгнул наперерез одной из тягловых лошадей и вытащил у нее из-под копыт какую-то длинную покрытую слизью и шипами палку.

При ближайшем рассмотрении, это оказалось змеей. Змеей, уступившей свое тело чьей-то злой сущности. Эта бестия разрослась настолько, что выступающие костяные наросты разорвали ее кожу, а каждая чешуйка на ее шкуре сделалась толстой, словно золотой акат. От этого подвижность несчастного пресмыкающегося значительно снизилась, сделав ее неуклюжей и неповоротливой. Однако подобное обстоятельство совсем не мешало ей с бешеным шипением кидаться буквально на все, что появится в ее поле зрения.

Это противное отродье я нашинковал с превеликим удовольствием, превращая своими зачарованными саями змеиную плоть в тонкую дурнопахнущую нарезку. При этом, где-то бесконечно далеко, на самой границе между восприятием и воображением, я заслышал гневный рев демона, который обитал в этом до неузнаваемости измененном чешуйчатом. И грешник во мне сразу же возликовал, превратившись в мстительное и безжалостное нечто, которое только и делало, что выискивало своих извечных врагов. Принести им боль и страдания стало единственной целью, определяющей все мое бытие. Что вы теперь скажете, демонические твари?! Не думали, что мы поменяемся местами?! Теперь вы прячетесь от меня, а я кружу поблизости, слушая биение ваших гнилостных сердец…

Первое время жрецы пытались меня приструнить и заставить занять свое место в колонне обоза, но я самым наглейшим образом их игнорировал. Вроде бы до моего слуха даже донеслась какая-то ругань с участием глухого баритона Кавима. Но звучала она так приглушенно, словно мои уши оказались набиты плотной ватой по самые перепонки. Судя по всему, храмовники требовали от южанина, чтоб он держал меня возле себя и не позволял шататься по лесу. Однако когда я прямо в процессе их перепалки распластал на лоскуты еще одну одержимую тварь, не получив даже царапины, они, наконец, примолкли.

Убедившись, что одержимые животные не представляют для меня большой угрозы, орденцы махнули на меня рукой и позволили чудачить, бегая вокруг обоза. Жрецы хоть и с особенным интересом поглядывали в мою сторону, но не рисковали ко мне лезть с расспросами. Они видели, что я с упорством сумасшедшего занялся охотой на демонов, и мне просто не до них.

Встрепенулись они лишь раз, когда я наткнулся на здоровенную гориллу, превосходящую меня ростом на целых две с половиной головы. Потусторонний дух столь неистово исковеркал ее скелет, что теперь в этом полумертвом животном с трудом можно было узнать обезьяну. Уверяю, встретить такого «красавца» перед собой – это последнее, чего может захотеться человеку. Только представьте себе огромный бугристый череп, ставший кривым и кособоким, словно горшок неумелого гончара, который венчает вытянутая на собачий манер морда. Прибавьте к этому длинные кривые клыки, торчащие во стороны и рвущие плоть, да еще лопнувшую в нескольких местах шкуру, сочащуюся темной сукровицей и обнажающую узлы мощных мускулов. Уродство этого порождения Дикого материка было не менее велико и противоестественно, чем у виденной мной ранее змеи. А учитывая размеры гориллы, можно было сказать, что и того хуже.

На предостерегающий окрик главного храмовника я не обратил ровно никакого внимания. Зло осклабившись, я бросился прямо в объятия монструозных обезьяньих лап, походящих теперь на заскорузлые древесные корни. Я был совершенно уверен, что никогда не встречал такой страхолюдины, и не мог понять, почему от нее веяло чем-то неуловимо знакомым. Чем-то таким, что я уже видел миллионы и миллиарды раз. Движения образины казались мне до боли предсказуемыми и характерными, так что тварь, как бы не старалась схватить меня, никак не могла осуществить желаемого. Я просто-напросто знал все ее хитрости наперед.

Когда мимо моей головы пронеслась когтистая черная пятерня, обдавая макушку сквозняком, а нижняя конечность обезьяны одновременно попыталась лягнуть меня, я неожиданно для себя все понял. Ну конечно же! Вонючий бес! Вот кто свил гнездо в теле этого животного! Ах, как же я ненавидел этих подлых гавкающих шакалов!

Злоба подхлестнула меня, и укрепленные огнем Анима Игнис руки принялись с неистовой скоростью кромсать тушу отродья бездны. По ушам ударил полный ярости и боли вой, смешанный со змеиным шипением, но это было все, что демон мог мне противопоставить. В чужом теле против грешника, который к тому же обладал еще и Искрой, у него не было даже тени шанса. К тому моменту, когда ко мне подоспели трое храмовников, горилла превратилась в совершенно неопасную гору содрогающегося кровоточащего мяса.

– Небесная тысяча, мальчишка! – Рявкнул на меня один из жрецов, выглядящий самым старшим. – Ты совсем ослаб умом?! О чем ты думал, бросаясь на одержимого зверя?!

– Я думал, как истерично будет биться демонический дух в умирающем теле, когда мои клинки десяток раз проткнут его вместилище! – С нескрываемым садистским удовольствием ответил я. – И, может быть, о том, как этой твари не захочется возвращаться в свою Преисподнюю. Им ведь тут наверняка очень нравится, раз они не переставая лезут из своего мира.

Послушники Воргана недоуменно переглянулись, будто вместо слов из моего рта полилось птичье чириканье, но ко мне на помощь вдруг поспел Кавим.

– Оставьте мальца, уважаемые экзархи. Разве вы не видите, что он прекрасно знаком с повадками одержимых и полностью отдает себе отчет? Эту мерзость он покромсал за считанные мгновения, и я сомневаюсь, что у меня бы это могло получиться быстрее.

– Да, но где он успел изучить искусство экзартации? – Подивился один из жрецов. – Ты что, когда-то уже имел дела с демонами? Ты абсолютно точно знаешь куда и когда нужно наносить удар, будто бывалый ветеран…