355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Михаил Тырин » Фантомная боль » Текст книги (страница 1)
Фантомная боль
  • Текст добавлен: 10 сентября 2016, 19:59

Текст книги "Фантомная боль"


Автор книги: Михаил Тырин



сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Михаил Тырин
Фантомная боль

Часть 1
ОТТОРЖЕНИЕ

Фантомная боль – ложное ощущение, иллюзия присутствия утраченной части тела. ...Борьба с фантомными болями справедливо считается одной из труднейших медицинских задач.

Большая медицинская энциклопедия, т.26

К половине четвертого рынок зашевелился и начал сворачиваться. Антон постоял, глядя, как соседи по ряду упаковывают свой товар, и тоже решил собирать вещи. Все равно не было никакой надежды, что сегодня он заработает еще хотя бы рубль.

За весь день к нему подошли всего пять человек, и все до единого интересовались только примочками к базе данных «Универсальное знание», она последние недели усиленно рекламировалась телевидением. Вывод ясен – люди досыта наелись программами-рецептами для кухонных машин, распознавателями на дверные замки, телевизионными вариаторами и прочими самоделками, которые уже не могут конкурировать с фирменным программным обеспечением. Нужно было срочно придумывать что-то новое. Хотя что сейчас придумаешь оригинального? Все уже придумано, остается лишь повторять за другими.

Самое обидное, что Антон умел делать лучше, чем другие. Только как доказать это покупателям? Стоять и орать: «Мой товар самый лучший»? Все равно никто не заметит разницы – мало кому охота заглядывать внутрь купленной на рынке дешевой программы.

Можно было бы немного заработать на «Универсальном знании», сейчас все будто помешались на ней. Наверно, думают, что, если купить мини-сервер, не надо ходить в школы и читать книги.

Но об этом следовало побеспокоиться раньше. Антон был уверен: как только он напишет десяток продаваемых драйверов, база данных выйдет из моды. Ничего особенного в ней нет: как-то раз он взял у знакомого фирменный сервер и открутил крышку. И что же – там оказался оптический носитель «СХ-Лазер» воронежского производства, разработка второй свежести, которая уже толком никому не нужна. Сразу стало ясно, что вся кампания с «Универсальным знанием» затеяна только для того, чтоб продать лежалый товар.

Антон начал собирать вещи, прикидывая, сколько программ он все-таки успеет написать, пока база данных еще на пике популярности. Во-первых, нужно сделать примочку, чтоб помогала отгадывать кроссворды – двое уже интересовались такой штукой. Во-вторых, хорошо бы придумать что-нибудь для студентов, эдакую «искалку» для составления рефератов и контрольных. Такой товар должен пойти хорошо.

Он свернул и вставил в тубус демонстрационный дисплей. Затем сложил в футляр диски и бросил в сумку. Сверху легла плоская коробка процессора. Осталось только отстегнуть ножки от столика, и можно отправляться домой. Впереди – заурядный вечер, ничем не выдающийся из ряда прочих вечеров – шелест клавиатуры, мерцание экранов за полночь до рези в глазах, свист чайника на плите, а еще, может быть, немного свободного творчества. Хотя в отсутствии денег и оно не очень радует.

Антона успокаивало лишь то, что он не один такой. На рынке редко кто мог хорошо заработать. Люди приходили сюда, чтобы купить дешевый товар, на котором особо не наживешься. А торговать ворованными или взломанными программами Антон не хотел.

Он наконец закончил складывать столик, как вдруг заметил невдалеке двух каких-то странных типов. Вели они себя довольно интересно: шли по ряду, ничем конкретно не интересовались, но внимательно и сосредоточенно изучали каталоги. Казалось, ребята шли на выставку, а случайно попали на рынок.

– Чем-то интересуетесь? – спросил на всякий случай Антон, когда они уже почти прошли мимо.

Оба остановились, переглянулись.

– Интересуемся, – кивнул один из них. – Есть что-нибудь под голографический экран?

Антон удивился. Голографический экран – столь дорогая штука, что его обладатели вряд ли станут толкаться на рынке в поисках программного обеспечения. Для клиентов такого уровня есть софт-салоны, где можно бесплатно попить коктейль или кофе, пока тебе демонстрируют программу.

Эти парни не были похожи на богатых клиентов. Они явно пришли не за тем...

– Нет, – с сожалением развел руками Антон. – Может, еще что-то надо?

– Надо, – чуть помедлив, согласился парень и, приблизившись, сказал тихо, чтобы не услышали соседи: – Нужен «клещ-статик».

Он уставился на Антона, ожидая, какой будет реакция.

Предчувствие Антона не подвело. Эти ребята просили то, что запрещалось не только к продаже, но и к хранению. «Клещ-статик» – волновой накопитель с очень хитроумной приставкой, которая позволяет снимать информацию даже с невключенного компьютера без всяких проводов, переходников и лучевых адаптеров. «Клеща» достаточно просто приблизить к корпусу. Эта штука так часто использовалась для воровства лицензионных программ и закрытой информации, что Экономическая полиция добилась внесения поправки в Основной Каталог, и за «клещей» стали сурово наказывать. Правда, страдали от этого, как всегда, не те, кто нужно. Для людей, которые профессионально занимаются воровством, штрафы и конфискации не страшны. А когда простой честный системщик где-нибудь на выставке снимает с экспоната несложную программку, чтоб получше разобраться с ней дома, его обязательно штрафуют и отбирают всю имеющуюся технику. Даже если все сделано с разрешения хозяина программы.

Антон колебался. Он старался не лезть в рискованные дела. И у него не было «клеща-статика», он вообще не торговал «железом». Но знал, где его достать...

Соблазн был велик. Поддавшись ему, можно было немного заработать и расплатиться наконец за пользование почтовыми ящиками в глобальных коммерческих сетях. Антон украдкой оглядел покупателей. Обычные серые пиджаки, пустые, нагловатые глаза, короткие стрижки... Мужики как мужики.

– Восемьдесят рублей, – тихо сказал он.

– Давай, – неожиданно легко согласились они.

– Только у меня с собой нету. Я сейчас принесу. Подождите здесь.

– А зачем ждать? Пошли вместе.

– Ну, нет, – с усмешкой ответил Антон. – Я сам схожу и принесу.

Не хватало только к продавцу их вести. Нет, уж лучше Антон сам с Леденцом договорится, возьмет у него эту железку и продаст за восемьдесят рублей. Шестьдесят вернет хозяину, остальные двадцать оставит себе за труды и за риск. Так будет справедливо.

Он попросил соседа присмотреть за вещами и быстро пошел вдоль рядов в направлении крытого павильона – туда, где всегда стояли торговцы «железом». Леденец, к счастью, был на месте. Обычно он уходил раньше – у него дела шли хорошо, и не было необходимости сверх меры утруждать себя стоянием на рынке. На столике перед ним были аккуратно разложены залитые в мутный пластик электронные платы – процессоры, контроллеры, блоки сопряжения, накопители и прочие компьютерные куски. В основном всякое старье, которое он умел очень ловко всучивать доверчивым покупателям под видом новинок.

Леденец выслушал Антона, задумчиво поковырялся в ухе.

– А что за люди? – спросил он.

– Я их не знаю. Мужики как мужики, ничего особенного.

– Да? Ну ладно, обожди здесь минутку. Сейчас приволоку.

Он отошел и через минуту вернулся, неся бумажный сверток. Внутри была небольшая коробка, неряшливо обмотанная изолентой и проволокой, забрызганная каплями припоя. «Клещу» намеренно придавался неприглядный вид, чтоб не привлекать лишнего внимания. Их делали где-то в Азии на подпольных заводах и контрабандно развозили по стране.

– Деньги когда сможешь отдать? – поинтересовался Леденец.

– Сейчас принесу, – поклялся Антон. – Через десять минут.

– Можешь не торопиться. Я тебе верю. Не первый день знакомы. Только смотри, осторожней там...

Антон сунул блок под куртку и помчался обратно. Последние слова Леденца немного подпортили настроение. Даже сердечко екнуло. «Смотри, осторожней там...» А что может случиться? Сейчас он отдаст этим парням товар и получит столь желанный двадцатник. Это ли не причина для радости?

Покупатели терпеливо ждали, переминаясь с ноги на ногу.

– Ну, есть? – спросил один.

– Есть! – выпалил Антон. – Проверять будете?

– Да нет, зачем же...

– Тогда давайте деньги – и разбегаемся, пока не засекли.

– Деньги? Сейчас... – парень полез в пиджак. Второй почему-то тоже.

– А вот тебе и деньги. Вот, смотри. Мы из ЭКОПОЛа. Будьте добры, вашу лицензию, каталог и удостоверение личности.

Антон застыл, глядя на два пластиковых удостоверения, возникших перед глазами. Он ожидал чего угодно, но только не проверки Экономической полиции. И как он сам не догадался! Пиджаки, стрижки – это же все их ментовские штучки!

Полицейские не сумели сразу переключиться на официальный лад, поэтому их слова прозвучали довольно глумливо. Антон ощутил себя в роли дурачка, которому обещали красивый камушек, а дали козий катышек. Впрочем, обида довольно быстро отступила перед лицом более серьезных проблем и неприятностей.

Антону не жалко было «клеща», которого теперь непременно конфискуют. За железку он бы с Леденцом постепенно расплатился, но штраф – это действительно катастрофа. Если заберут технику – жизнь придется начинать с нуля, без техники он никто!

Выход виделся только один – бросать барахло и бежать. Диски, дисплей, процессор стоят не так дорого, ими можно пожертвовать. Потом придется выкручиваться, а сейчас надо бежать, пока не позвали понятых, не составили протоколы...

Полицейские, видимо, почувствовали что-то. Один быстро и крепко взял Антона за рубашку, хлопнул по карманам.

– Руки на затылок, пожалуйста.

Это было уже слишком. Антон не раз общался с инспекторами ЭКОПОЛа, но до такого еще не доходило. Соседи уже во все глаза глядели на происходящее. Если сейчас подчиниться и поднять руки – унижение будет преследовать не один год. Полицейский заметил, что Антон колеблется, и решил ему помочь, ткнув большим пальцем под мышку. Вся нерешительность будто испарилась. Антон дернул плечом и вырвался. Второй полицейский ринулся было на него, но Антон ударил его обеими руками в грудь, и тот, не ожидая такого сопротивления, скорчившись, отлетел назад. Антон, желая подстраховаться, лихо подпрыгнул и ударил другого полицейского ногой в голову. Удар получился тяжелый и неуклюжий, но цели достиг. Полицейский изогнулся и всем телом грохнулся на асфальт. Только после этого Антон подобрал упавшего «клеща» и под взглядами изумленных торговцев и покупателей бросился бежать.

Он уже давно не бегал так быстро. Ветер свистел в ушах, встречные испуганно уступали дорогу, кто-то кричал, свистел... Полицейские и не думали его догонять, но он все равно бежал. Лишь на пустынном хозяйственном дворе он сбавил темп. Быстро «клеща» сунул под кучу пустых пластиковых коробок за ангаром, перелез через забор и пошел на метро.

Все. Пусть теперь его ищут, расспрашивают соседей по ряду, просматривают видеодиски охранной системы – это не имеет значения. Потому, что «клеща» при нем уже нет. Мало ли, какую коробку он держал в руках – поди докажи, что это был «клещ». А то что полицейским по мордасам настучал – так от этого он отвертится. Скажет, например, что удостоверения показались ненастоящими. На рынке и даже в салонах такое не раз случалось.

И все же на душе было гадко. Подойдя к дверям своей квартиры, Антон долго тыкал дрожащими пальцами в мини-сканеры, пока не набрал нужной комбинации. Не включая света, он прошел в комнату и завалился на диван. Довольно долго пролежал неподвижно, почти ни о чем не думая.

«Влип» – это была единственная живая мысль. Он примеривался к ней, заходил с разных сторон, пытаясь убедить себя, что все не так уж страшно – но лишь еще больше испортил себе настроение. Оставалось только ждать, пока те, кого он обидел, напомнят о себе. Скорее всего приедут на бронемашине двое-трое немногословных ребят из оперативного отряда ЭКОПОЛа. Или просто позвонят и предложат прийти самому по-хорошему, или пришлют файл-документ через Федеральную почтовую сеть. И все это может произойти в любой момент.

Антон вскочил и начал возбужденно кружить по комнате. Ждать, пока за тобой придут, оказалось невыносимым. Он бухнулся в кресло перед рабочим столом и включил Систему. Главное и единственное его богатство – восемь процессоров-модулей и почти полсотни разных примочек, собранных, обменянных и купленных за последние семь лет. Развлекаться не было никакого желания, работать – тем более. Антон подключил видеоконтроллер и вошел в сеть. Несколько минут он перебирал адресный список своих знакомых в разных городах. Наконец остановился на бывшем однокурснике Витьке Сапожникове из Курска – безотказном, а главное, в данный момент не слишком любопытном парне.

Тот отозвался сразу – на экране нарисовалась его всклокоченная голова и лицо с покрасневшими от злоупотребления виртуальными очками глазами.

– Витя, привет, – сказал Антон. – Ты не занят?

– А чего?

– Мне срочно нужно место на сервере, ненадолго. Можешь принять гигабайт двадцать-тридцать?

– Сливай, – равнодушно согласился Витька. – А что, поближе некому слить?

– Некому, я уже всем позвонил. А свое все занято.

– Сливай. Потом расскажешь, что ты там придумал.

Антон быстро выбрал все «ломалки», написанные им за полгода, добавил к ним несколько десятков вскрытых лицензионных программ и открыл линию. На экране замелькали цифры, отсчитывая улетающие в Курск мегабайты.

В общем-то, ничего страшного не было в том, что все это у него хранилось. За это уже давно не наказывали. Но в его положении следовало остаться по возможности чистеньким. Если решат делать обыск – а у них ума хватит, – любая мелочь может вырасти в крупные неприятности.

– Кстати! – всполошился Витька. – Мне недавно знаешь кто звонил? Джамбул! Помнишь?

– Джам? Конечно, помню! И как он?

– Нормально. Деловой такой. Но знаешь, он почему-то про тебя спрашивал.

– Что спрашивал?

– Ну, как у тебя дела, где работаешь, сколько получаешь...

– А что ж он сам мне не позвонил?

– Откуда мне знать? Я ему дал твой адрес, на всякий случай.

Джамбула Антон помнил хорошо. Это был один из самых талантливых студентов на их курсе, он приехал откуда-то из Средней Азии. Но его подводила некоторая чудаковатость, свойственная одаренным людям. Почти все шесть лет обучения он носился с каким-то фантастическим проектом, который сам назвал «Третий глаз». Суть сводилась к тому, что с помощью компактных устройств можно передать непосредственно в мозг человека любой искусственный сигнал, если закодировать его в аналоговом режиме. Практически Джам видел это так: миниатюрная телекамера плюс преобразователь – и слепой человек может видеть. Если не телекамера, а, например, микрофон, то глухой сможет слышать. И тому подобное.

Преподаватели за подобное прожектерство любили его покритиковать. Антон и сам частенько спорил с ним, объясняя, что высокочастотная передача губительно скажется на клетках мозга, а у низкочастотной – на такое дело не хватит мощности.

Интересно, почему Джам вдруг заинтересовался Антоном? И почему выясняет про него окольными путями? Впрочем, Антон не стал слишком долго задумываться, у него сейчас хватало других проблем.

Он напряг память, прикидывая, не завалялось ли еще чего-нибудь крамольного. Ничего не вспомнив, наставил от нечего делать паролей на сектора, хотя понимал, что любой системщик выше пятого класса поломает их, как спички.

Собственная квартира стала раздражать. Мрачные мысли все больше сгущались и наконец переросли в навязчивую идею.

Антон решил, что ему незачем ждать конвоиров, а лучше прогуляться в Переулок, поболтать со знакомыми. Среди людей все проблемы переживаются легче. Он быстро собрался и с облегчением захлопнул за собой дверь, поставив самый хитроумный пароль, который смог изобрести. Пусть помучаются, если захотят проникнуть в квартиру без него.

С городских улиц схлынули потоки людей, спешащих с работы по домам, и воцарилось размеренное предвечернее спокойствие. Даже продавцы-лоточники кричали не так громко, рекламируя товары. Антон купил себе желе-мороженое в музыкальном стаканчике и перешел на прогулочный шаг. Хладнокровие начало возвращаться, можно было спокойно все обдумать.

Собственно, думать было нечего. В открытый конфликт с полицией Антон никогда не вступал и никакого полезного опыта по этой части не имел. Его общение с инспекторами ограничивалось стандартными проверками на рынке, и ни разу он ничего не нарушил больше чем на три рубля штрафа.

От дома до Переулка было недалеко. Несмотря на раннее время, здесь уже горели огни. Сотни ламп, световодов и стереопанелей создавали причудливую неземную атмосферу. Когда-то было совсем иначе. Все началось с одного-единственного магазина подержанной электроники. Магазин был хороший, ребята в нем работали грамотные и ненаглые, цены соблюдались разумные. Площадь перед магазином стала местом встречи системщиков-любителей и всякого околокомпьютерного люда. Здесь постоянно толкался народ, спорил, обменивался «софтом» и «железом», обзаводился свежими идеями и новыми друзьями.

Постепенно градоначальники поняли, что из этого места можно сделать нечто приличное, если привлечь заинтересованных лиц и вложить деньги. Осторожно и ненавязчиво – чтоб не спугнуть тусовщиков – тут начали появляться уютные салоны, сетевые библиотеки, кафе. Возле них высаживались декоративные деревца, укладывалась тротуарная плитка, ставились заборчики и скамеечки. Так в городе возникло еще одно публичное место со своей уникальной спецификой.

Комиссионный магазин остался на месте. Правда, его перекупили, и народ там был уже чуть другой. Потом и товар стал обновляться, и цены тоже. Постепенно магазин переродился в обычный софт-салон.

Но все равно народ в Переулке продолжал собираться. Антон неторопливо шагал вперед, кивая знакомым. Правда, ни к кому не подходил – пока ему попадались не те люди, с которыми хотелось бы общаться. У этих только одно на уме – как обойти пароль, как пройти на другой уровень, как бесплатно подключиться – и так далее...

На скамейках кучковались пользователи, любители поспорить на разные темы. Например, о том, когда наконец сенсорные экраны и виртуальные манипуляторы заменят обычную клавиатуру. Антон мог бы подойти и авторитетно заявить: никогда, потому что уже много лет люди пытаются придумать что-то лучше, чем это архаичное кнопочное устройство ввода, но всякий раз оно одерживает победу.

Но он предпочитал не вмешиваться в такие споры, так как это был не его уровень. Системщики обычно не вступали в споры с пользователями, а лишь консультировали.

Под деревьями на мягкой травке упражнялись со световыми мечами виртуальщики. Все нормальные люди считали их чокнутыми. Только чокнутые могут тратить бешеные деньги на изготовление одежды героев виртуальных компьютерных миров, а потом еще и носиться в этих сумасбродных нарядах по городу. Сейчас почти на всех была надета новинка сезона – специальный светочувствительный жилет, на котором меч оставлял яркие, медленно гаснущие следы.

На другой стороне Переулка ждали клиентов обладатели «безмозглых гумми». Заплатив пятьдесят копеек, можно было сразиться с неповоротливой резиновой куклой на сервоприводах, за которой, как хвост, тянулся толстый кабель к управляющей системе и питанию. Драться с «гумми» дозволялось и руками, и ногами, и палкой – роботы делались добротно. Любой виртуальщик мечтал иметь такую штуку дома, чтоб отрабатывать на ней фехтовальные приемы. Но не всем это было по карману. Сам Антон иногда разминался на резиновых болванах, но он ходил в дорогой спортзал, где стояла профессиональная аппаратура и «гумми» умели двигаться почти так же быстро и непредсказуемо, как люди.

...Чем дальше Антон шел, тем солиднее встречался народ. С ним здоровались уважительно – многие знали, что этот человек может ответить почти на любой вопрос. И, пожалуй, понимали, что только врожденное невезение мешает ему занять подобающее место в приличной фирме. Антон порой и сам утешал себя этой мыслью.

В дверях одного из салонов вдруг мелькнула долговязая фигура Леденца. Как раз он-то и был сейчас нужен. Антон прибавил шагу. Леденец и сам заметил его и пошел навстречу.

– Ну что? – ухмыльнулся он.

– Привет, – быстро проговорил Антон. – Железка твоя цела. Я спрятал ее в мусоре, за сараем с уборочными машинами, знаешь? А я попался...

– Знаю, что попался, – снова ухмыльнулся Леденец. – Весь рынок уже знает. Здорово ты им навешал. Где драться так научился? А за железку не волнуйся. Если найдется – хорошо. Нет – расплатишься позже. Торопить не буду, ты меня знаешь. Не первый год знакомы.

– Расплачусь, – вздохнул Антон. – Слушай, как думаешь, что теперь мне будет?

Леденец помолчал.

– Да ничего страшного не должно быть, – сказал он, вздыхая. – «Клеща» у тебя на руках нет, теперь уже ничего не докажут. А то, что подрался с ними, это хуже. Они документы предъявляли?

– Ага. Но ведь можно сказать, что документы их показались мне фальшивыми.

– Правильно. А про диски скажи, что не твои, что купил у какого-то мужика, чтоб перепродать.

– Зачем? На дисках-то ничего такого нет.

– Это тебе так кажется. А ребята из ЭКОПОЛа найдут, что захотят. Ты про новое дополнение к Основному Каталогу слыхал? Теперь, если в программе больше семидесяти процентов патентованных элементов, она считается ворованной.

– У меня мало патентованных элементов, я сам стараюсь все делать.

– Как знаешь, – пожал плечами Леденец. – Мое дело предупредить, твое – подумать. Тебе уже повестку прислали?

– Нет. Я боюсь, они сами за мной приедут.

– Еще чего! Станут они на тебя время тратить... Пришлют повестку, дней пять будешь ходить к ним в Управление, на площади Курчатова, знаешь? На вопросики разные отвечать. Раз уж ты к ним попал – раскрутят по полной программе. И советую этих ребят не очень раздражать, они злопамятные. Возьмут и обрубят тебе сети, будешь, как последний лох, сидеть, радио слушать. Но все равно, особо там не болтай.

– Ладно, – пробормотал Антон. – Буду молчать, как партизан. Пойду я...

– Ну давай, – Леденец хотел было отойти, но вдруг обернулся: – Подожди!

– Что?

– Пойдем, покажу тебе одну штуку.

Он завел Антона во двор, где стояла его машина, и открыл дверцу.

– Залезай... Вот, смотри.

Он бережно развернул блестящий фольгопласт, в который был упакован простой плоский ящик из серой пластмассы. Антон несколько секунд разглядывал его, потом вопросительно уставился на Леденца.

– Что, не понял? – ухмыльнулся тот. – Ты сюда смотри.

Он ткнул пальцем в клеймо на боковой стороне.

Антон посмотрел на клеймо, и... челюсть у него медленно отвалилась.

– Это процессор Мельникова?! – ошарашенно спросил он. – Что, настоящий «Хризолит»?

– А что, не видно? Настоящий. Если нужен – покупай. Не много возьму.

– Сколько?

– Восемьсот.

– Дешево, – удивленно покачал головой Антон.

– Ну! Так что, берешь?

– Подожди...

Антон осторожно взял блок в руки и осмотрел со всех сторон. Пластмасса была прохладной и гладкой, лишь с одной стороны темнели входы для разъемов. Клеймо, изображающее семигранный кристалл, горело тусклым голографическим светом.

Это клеймо отображало принцип работы «Хризолита». Антон знал, что внутри находятся семь компактных, но очень мощных сопроцессоров, собранных, а точнее, выращенных по особой технологии. Однако секрет был не в них, а в блоке согласования, который мог очень рационально комбинировать и приумножать их возможности. Это была техника совершенно нового уровня. Если б Антон имел такое дома, он мог бы выкинуть весь свой металлолом, с которым приходилось работать, и оставить только «Хризолит». Имея этот блок, не нужно корпеть над проходными задачками, сочинять вспомогательные программки, «ломалки» и «искалки». Достаточно просто дать процессору задание, даже расплывчатый намек. Антон помнил, как на первой пресс-конференции конструктор Мельников предложил задавать вопросы не ему, а процессору. И тот отвечал! Отвечал почти как человек, а не как запрограммированный железный ящик.

Он понимал живой человеческий язык. «Эй, дружок, поищи-ка в сети «Евро-Глобал» что-нибудь прикольное про файлы-шпионы».

И «Хризолит», без сомнения, поищет. Сделает все, о чем требует оператор. Он не просто выведет список заголовков про файлы-шпионы, а подберет именно «что-нибудь прикольное». Ну разве что задаст перед этим пару невинных уточняющих вопросов.

Вот за такое чудо Леденец просил всего восемьсот рублей.

Это и настораживало.

Процессоры Мельникова вышли в продажу меньше чем полгода назад. Стоили они сначала, как нормальная квартира в пеноблочном доме. Потом, правда, сильно подешевели, но не настолько. Все эти полгода «Мосэлектронику» закидывали предложениями иностранные фирмы, набиваясь на сотрудничество, совместное производство и продажу, сулили безумные суммы за лицензию на право воспроизводства.

Но менеджеры «Мосэлектроники» и сам Мельников были непреклонны. Производством «Хризолитов» занимается только государственное предприятие «Мосэлектроника», продажей – только его представительства.

– Ну что? – нетерпеливо напомнил Леденец. – Будешь брать?

– Не знаю, – пробормотал Антон. – Вообще, денег сейчас нет.

– Ха! Денег нет. На твоем месте я бы в момент сумму собрал за такую-то штуку. У тебя этот процессор за неделю окупится.

Это Антон и сам понимал. Леденец был прав: ради такого приобретения не грех в долги залезть. Но Антона терзали сомнения. Слишком дешево. Даже если блок ворованный, ни один дурак не станет просить за него такую смехотворную сумму. А уж Леденец не дурак, он вещам цену знает.

– Э, а почему клеймо наклеено?! – всполошился Антон. – Оно должно быть в корпус вплавлено, я читал!

– А может, тебе еще сертификат на пожизненную гарантию? – вскинулся Леденец. – За такую-то цену!

Однако было видно, что он смутился. Явно здесь дело было нечисто.

– Ну, если не веришь, давай зайдем куда-нибудь, подключим и проверим, – добавил Леденец.

– Да нет, верю, – пробормотал Антон. – Но только... Не до этого мне сейчас, понял? Ладно, спасибо, что показал. Пойду я...

Антон возвращался домой в полном смятении. То, что он увидел, не укладывалось ни в какие рамки. Процессор Мельникова не мог стоить так дешево, ни при каком условии. Может, это обман? Но Леденец не станет мошенничать со своим приятелем и коллегой, он знает, что Антон не лох, и относится к нему с достаточным уважением. Может, тогда самого Леденца обманули? Тоже маловероятно...

Подделывать «Хризолиты» еще, кажется, никто не научился. Да и вряд ли научатся. Антон кое-что знал об этом. Он собирал любую информацию о конструкторе Мельникове и его детище, как и многие тысячи других людей, имеющих отношение к информационным технологиям.

Он знал, что при производстве «Хризолитов» треть средств уходит на обеспечение безопасности и охрану технологии. Людям, подписавшим контракт с «Мосэлектроникой», платят целые состояния, но эти денежки достаются им ох как непросто.

Во-первых, до окончания контракта они не имеют права покидать изолированный сектор предприятия, где изготавливаются блоки. Они живут как добровольные заключенные, и никакие обстоятельства не могут этого изменить. Им запрещаются свидания и даже телефонные разговоры с родственниками. В закрытом секторе вообще нет телефонов. Туда не проведен ни один кабель – даже электроэнергия берется от независимых источников питания. Компьютеры, установленные в лабораториях, не имеют дисководов и лишних разъемов, а встроенные серверы установлены на неизвлекаемость. Ликвидированы даже сетевые шнуры – вся аппаратура работает от батарей.

По слухам, каждый второй сотрудник там завербован службой безопасности, а в самой службе безопасности полно нелегальных агентов ЭКОПОЛа. Что и говорить, государство умеет хранить свои тайны.

Ходили и другие слухи. Поговаривали, что сам Мельников то ли умер, то ли стал инвалидом и больше ничего не может. Но Антон был уверен – эту информацию разбрасывают конкуренты, чтобы пошатнуть позиции «Мосэлектроники» на рынке. Очень многим процессор встал поперек горла. Писали, что после его выхода в продажу в Европе закрылось сто пятьдесят лабораторий схожего профиля.

* * *

Антон все же не выдержал и прямо из Переулка поехал в Манеж – единственное в городе место, где частным лицам продавались процессоры Мельникова. Никаких революционных изменений он не заметил – «Хризолит» по-прежнему стоил три с половиной тысячи.

Когда Антон добрался до дома, начинало темнеть. Он был так поглощен своими размышлениями, что не заметил двоих незнакомых мужиков, скучающих у подъезда. И лишь поднявшись по ступеням, услышал, как его окликнули.

– Молодой человек!

– Что? – Антон растерянно обернулся.

– Если не ошибаемся, вы – Антон Кораблев?

– Да.

Они сразу встали и полезли за удостоверениями.

– Мы из ЭКОПОЛа. Вам нужно поехать с нами. Квартира уже опечатана.

Антон с недоумением оглядел полицейских. Он ожидал, что за ним вышлют бойцов оперативного отряда, а эти явно были офицерами – оба далеко уже не юнцы, да еще и в штатском.

Один стоял напротив, второй зашел чуть сбоку. Похоже, они готовились, что Антон опять начнет показывать норов.

– Что, прямо сейчас? – удрученно спросил он. – А утром нельзя?

– Утром нельзя, – ответил один из полицейских. Он говорил без всякого нахальства и высокомерия, совсем не так, как ведут себя инспектора на рынке. Потом даже добавил: – У нас есть санкция. Показать?

– Не надо, – буркнул Антон. – Пойдемте...

Его вдруг охватила тоска по своей маленькой квартирке. Ему показалось сейчас верхом счастья поставить кофе, завалиться на диван и включить телевизор. И от того, что это стало уже невозможно, было горько до слез. Поставив на двери казенную печать, эти люди как будто надругались над его жилищем...

«Стоп! – встрепенулся Антон. – А собственно, почему печать? Почему санкция? И почему прислали офицеров? Меня арестовать решили, что ли, за эту ерунду? Неужели нашли что-то серьезное на дисках?..»

Но ничего спрашивать он не стал. Эти ребята – просто «грузчики», наверняка и сами не знают, что он натворил. Их дело – доставить.

Его усадили на заднее сиденье трехскоростной «Лады-Колибри» и даже не заблокировали дверь. Антон заметил, что, кроме стандартного оборудования, в кабине установлены несколько плоских коробок и панелей оперативного назначения.

– Можно позвонить? – спросил он.

Он еще не знал, кому хочет звонить. Просто была потребность сообщить кому-то о себе, оставить весточку, прежде чем уйти в неизвестность.

– Нет, – спокойно ответил один из полицейских. – Ничего нельзя делать до особого распоряжения.

Машина неторопливо поплыла по погружающимся в сумрак улицам. Антону было невыносимо тоскливо от того, что он не может сию же минуту выйти и просто пройтись по городу, присоединиться к беззаботно гуляющему люду. Если уж опечатали квартиру, то наверняка сегодня гулять не придется.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю