Текст книги "God mode"

Автор книги: Михаил Харитонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Харитонов Михаил
God mode

МИХАИЛ ХАРИТОНОВ

God mode

Дружеская беседа благородного дона Руматы Эсторского с Великим

Магистром Ордена высокородным доном Рэбой

Истекаю клюквенным соком!

А. Блок, "Балаганчик"

Но это была не кровь – просто сок земляники.

А. и Б. Стругацкие, "Трудно быть богом"

GOD MODE

Сокращённая версия

[...]

Дон Румата: – Ты хочешь сказать, что я должен был догадаться. Ну да, намёки были. Этот дурацкий шарлатан, которого ты выдал за Будаха. И гора трупов.

Дон Рэба: – Да, да. Тела, так сказать. Много тел. Ты вообще смотрел, кого месишь?

Дон Румата: – Мне, собственно, это было не очень интересно...

Дон Рэба: – Хех! Понимаю. Я, правда, опасался, что ты всё-таки сообразишь... зачем это моим людям понадобилось убивать твою бабу. Но ты уже подвинулся на моём демоническом образе. Дон Рэба у тебя был виноват во всём, не так ли? А когда твою бабенцию проткнули стрелочкой, ты ринулся мстить. О, месть, как она сладка. Ты был просто великолепен во гневе. Перебил уйму народа. В том числе и моего двойничка. Которого я тебе разлюбезно подставил. Мудак был уверен, что у тебя совести не хватит его мочкануть... Мне очень нужно было умереть. Причём умереть убедительно. Чтобы в моей смерти были уверены и наши, и ваши. Особенно ваши. Кстати, извини за тёлку. Я просто не придумал, чем ещё тебя можно достать...

Дон Румата: – Да хватит, не стоит. А вот думал ты долго. Я уж замаялся ждать, пока тебе это придёт в голову. Помнишь сценку с доной Оканой? Сколько можно было репу чесать?

Дон Рэба: – А-а... Ты в этом смысле... Забавно. А чем тебе мешала эта твоя Кира?

Дон Румата: – Её ко мне приставили.

Дон Рэба: – Ты хочешь сказать, что она была из ваших?

Дон Румата: – Нет, ну ты чего, за каким хреном? Местная бабёнка, просто перевербованная Землёй. Обычная практика. Девка, кстати, работала не за страх, а за совесть. Ей, небось, посулили земное гражданство... впрочем, за шанс выбраться из арканарской срани ваши на всё готовы.

Дон Рэба: – А ваши в Арканаре ничего себя чувствуют.

Дон Румата: – Ну, не все... но есть такие люди.

Дон Рэба: – Вот в это я никак не въеду. Почему?

Дон Румата: – Как почему? Живём мы здесь, разумеется, в чём-то хуже, чем на Земле, даже с нашими-то бабками. Ну там, мыться в лохани надо. Без белья ходить. Нет видеофона. Но, блин, здесь у вас можно хоть поразмяться. Баб трахай – не хочу, морду расшибить – запросто, убить кого – как два пальца обоссать. Веселуха. А на Земле, блин, порядочки те ещё. И все друг на друга стучат, как дятлы.

Дон Рэба: – Ну, это везде так.

Дон Румата: – Блин, козлы.

Дон Рэба: – Кстати, а как ты оттуда выбрался?

Дон Румата: – Ну, они там меня держали на карантине... Ладно, замнём для ясности. Ты мне лучше вот что скажи: ведь ты с самого начала знал, что твои орденские дружки тебя уберут. Не сейчас, так завтра.

Дон Рэба: – Ты мне, кажется, полгода жизни давал?

Дон Румата: – Вообще-то меньше.

Дон Рэба: – Ну, а я так понял, что если я срочно не умру, то мне с этим помогут, как только дорежут благородных донов.

Дон Румата: – И зачем тебе было надо играться с огнём? Убить короля, возглавить Орден... Ты же вроде не совсем идиот.

Дон Рэба: – Даже и не знаю, как сказать... хотя, конечно, мы тут люди простые. Я понимаю, что для тебя такие вещи вообще никак не звучат, но, ты уж извини, мы тут дикари... Короче. Этот сраный Арканар – моя Родина, понимаешь?

Дон Румата: – Блииин... Fakn'Shit! Да ты у нас, оказывается, патриот!

Дон Рэба: – Представь себе, земляшка. Ты-то на свою Землю клал с пробором. Ещё бы. У тебя всё всегда было. А у меня есть только я да Арканар. Не бог весть что. Но это моя страна, я здесь родился, здесь умру, и пусть даже она в говне... я для себя так решил, что я эту страну подыму. Любой ценой. Пусть не до вашего уровня, у нас звездолётов нету и долго ещё не будет... но чтобы хоть как-то вылезти мордой из этого говна. Такие вещи тебе хоть как-то понятны? Можешь верить, можешь не верить, мне насрать. Прими за сказку.

Дон Румата: – То есть всё, что ты делал, было совершено для блага страны, государства, и лично Его Величества?

Дон Рэба: – Именно. Сейчас нам обоим не до художественного свиста. Так что говорю как на духу – для блага страны и государства. И к Его Величеству я относился тоже неплохо. Между прочим, старикан был очень приличным человеком. Особенно если учесть его кошмарную биографию. Первый более-менее сносный правитель за последние полвека. И вынужден был корчить из себя шута, терпеть каких-то сраных фаворитов, временщиков, чтобы потом бросать их благородным донам на съедение...

Дон Румата: – И ты отравил этого приличного человека.

Дон Рэба: – Ага. Мы с ним не сошлись во взглядах на Орден.

Дон Румата: – То есть?

Дон Рэба: – Понимаешь, старикан решил, что Орден хочет вырезать аристократию.

Дон Румата: – Ну так он правильно решил.

Дон Рэба: – В том-то и дело.

Дон Румата: – Но зачем?

Дон Рэба: – А что, неясно? Ну смотри сам. Аристократия – это сборище немытых подонков и предателей. Благородный дон за колечко с камушком продаст маму. А за косой взгляд – прирежет. Но это ладно. Ты хотя бы понимаешь, что аристократия – это бич мелкого бизнеса? Арканару нужны лавочки, много лавочек, торговые ряды, и трактир на каждой улице. А у нас, блин, даже трактиров не хватает... а хороших и вовсе нет. Что это за страна, где нет хороших трактиров?

Дон Румата: – Да, крепко ненавидишь ты благородных донов... А трактиры, конечно, говённые. И пивом разбавленным поят. Только за это надо трактирщиков убивать, а не благородных донов.

Дон Рэба: – Нееет, ты, я вижу, недотумкал чего-то. Ну, блин, подумай же хоть раз своей головой. Страна, в которой нет железных рудников, может ещё как-нибудь перебиться. Страна, где хлеб не растёт, и зима десять месяцев в году, тоже может выжить, если у неё есть железные рудники. Но страна, где нет хороших трактиров – это полный звиздец, здесь никогда ничего не будет, её поля не будут вспаханы, а руда не будет добыта. Процветание начинается с хороших трактиров.

Дон Румата: – Час от часу не легче. Ты не только патриот, но ещё и глубокий эконом. Так поведай же мне, как государство богатеет?

Дон Рэба: – Я просто знаю жизнь. Там, где трактиры на каждом углу, где всегда есть куда пойти, – там и жизнь. Понимаешь, трактир – это место, куда люди приходят потратить свои деньги, поесть, попить...

Дон Румата: – ...подраться...

Дон Рэба: – ...да, подраться, но... Понимаешь, это такой сдвиг – или человек идёт домой и тратит время, чтобы зажарить себе кусок мяса, или он идёт в трактир, платит немножко больше, чтобы ему это мясо поджарили, и заодно узнаёт новости, слухи... цены... там же можно найти людей, которые продают то, что тебе нужно, и купят то, что тебе не нужно...

Дон Румата: – ... а также можно снять шлюху на ночь. Или нанять убийцу.

Дон Рэба: – В том числе и это.

Дон Румата: – Короче, ячейка гражданского общества и мелкого бизнеса. И ты решил поучаствовать в истреблении аристократии во имя трактиров на каждом углу Столицы?

Дон Румата: – В общем, да. Потому что аристократия имеет монополию на насилие. Право носить оружие и применять его направо и налево.

Дон Румата: – И что тут такого? Аристократы – военное сословие, им положено иметь оружие.

Дон Рэба: – Блин. Не в этом дело. Дело не в оружии. Дело в монополии. Ну, когда подонок с мечом может прийти, напиться, и вместо того, чтобы заплатить – убить трактирщика и разнести в щепки заведение, и ему ничего за это не будет.

Дон Румата: – Кто-то ведь должен защищать государство. И иметь с того всякие привилегии. Потому что если он не будет их иметь, он не будет защищать твою любимую родину, которую ты так обожаешь.

Дон Рэба: – Так они уже давно её не защищают. Арканарская аристократия существует за счёт того, что не платит по счетам.

Дон Румата: – Ну уж нет. Например, земельные угодья...

Дон Рэба: – На одного землевладельца приходится десяток здоровенных мудаков с мечами, занимающимися грабежом, поборами... или просто расплачивающимся за услуги ударами кулаком в морду. Или мечом в спину. В результате у нас нет даже столица не торгует с собственной окраиной, потому что дороги опасны...

Дон Румата: – Это-то тут при чём?

Дон Рэба: – А ты не знаешь, что две трети наших разбойничков благородных кровей? Помнишь Арату Красавчика?

Дон Румата: – Ну, он всё-таки борец за идею.

Дон Рэба: – Из-за его сраных идей мы сидим в жопе.

Дон Румата: – А Орден-то чем лучше?

Дон Рэба: – А Орден – это простые нормальные крепкие ребята без закидонов, которые хотят навести порядок на своей земле. Элементарный порядок. Без которого ничего не бывает.

Дон Румата: – Ну да. Понятно.

Дон Рэба: – Понимаешь, Арканару и нужно-то всего лет десять спокойной жизни. Без аристократии. Без войн, без резни. Тихо жить, тихо торговать. И мы бы поднялись. Но вы нам этого не дали. Вы, земляне. Прогрессоры хреновы.

Дон Румата: – Не дали. Видишь ли, это не входило в планы.

Дон Рэба: – Хм-хм. В чьи планы? Вашего руководства? Или как?

Дон Румата: – Ах какой ты у нас умный и догадливый, дон Рэба... Хорошо. Это не входило в наши планы.

Дон Рэба: – Тааак. Вот мы и договорились до чего-то такого...

Дон Румата: – Хм. Хочешь правды? Ну ладно, слушай сюда. Будут тебе полные штаны правды... Есть такие три вещи. Во-первых, есть официальная позиция Земли. Заключающаяся в том, чтобы подтягивать все недоразвитые планеты до уровня, сравнимого с нашим.

Дон Рэба: – Ага. Щаз.

Дон Румата: – Ну, понятно, что ты думаешь. Что мы на самом-то деле тормозим прогресс и развитие, и всё такое прочее, чтобы вы вечно сидели в параше?

Дон Рэба: – Ну конечно.

Дон Румата: – А вот и нет. Ход мыслей, в общем, правильный, но вывод неверный.

Дон Рэба: – Это почему же?

Дон Румата: – А вот это уже второй момент, потоньше. Если у вас тут начнётся бурное развитие по нашей модели, то Земле это только выгодно. Как только арканарский уровень экономики хотя бы приблизится к земному, на Земле возникнет спрос на ваши товары, на ваших специалистов, и так далее. И всё лучшее, что вы сделаете, мы просто купим. Сейчас в Арканаре просто нет ничего, что интересовало бы Землю.

Дон Рэба: – Купим?

Дон Румата: – Да ведь арканарцу, будь он хоть наследный принц, достаточно пожить недельку-другую на Земле, чтобы он был наш с потрохами. Уровень жизни...

Дон Рэба: – Уровень жизни. А он у вас всегда будет выше...

Дон Румата: – Ну, так ведь Вселенная – это горшок с молоком, с которого Земля снимает сливки.

Дон Рэба: – Тогда...

Дон Румата: – Очень просто. Не надо никого нагибать, чтобы самим усидеть сверху. Надо всем помогать подняться как можно выше, но так, чтобы всё время сидеть у них на закорках... К тому же это гуманно. Мы же всё-таки коммунисты.

Дон Рэба: – Я не понимаю одного. Вы довольно циничные ребята. Откуда у вас этот самый коммунизм взялся?

Дон Румата: – Ну как же. Понимаешь, Земля в какой-то момент стала слишком богатой. А в обществе, где у всех есть всё, просто не остаётся другого выхода, кроме коммунизма.

Дон Рэба: – Слишком богатой... но как?

Дон Румата: – Ну... Просто остались одни богатые. Эмиграция наиболее успешных и продвинутых в развитые страны, плюс демографический коллапс бедных окраин.

Дон Рэба: – Обычно бедняки размножаются быстрее...

Дон Румата: – Ну, богатые страны стали ставить экономическую помощь в зависимость от программ сокращения рождаемости...

Дон Рэба: – И всего-то? Чушь, чушь собачья. Вы их просто выбили. Не знаю как, но выбили...

Дон Румата: – А какая разница, как? Единственный способ избавиться от бедности – это избавиться от бедняков. Вы к этому скоро придёте.

Дон Рэба: – Ну да, скоро придём. Но просто вырезать... вы ведь большие гуманисты, не так ли? Да и шум, грязь, сопротивление... Земляне очень не любят, когда им сопротивляются.

Дон Румата: – Ха. Заметил.

Дон Рэба: – ...Тогда что? Вы не вырезали бедных, вы их того, вывезли... подальше. Например, на другие планеты. Сколько лет прошло с начала колонизации Арканара? Двести? Триста?

Дон Румата: – Вот как?.. Почти угадал. Триста.

Дон Рэба: – Н-да... Шесть тысяч лет славной истории Арканара, и всё такое... Ничего не было. Был один сраный звездолёт с Земли, сгрузивший здесь ваш человеческий шлак. Избавились от очередной партии бедных.

Дон Румата: – Заметь, всё было строго добровольно. Колонизация Космоса, новые перспективы, новые возможности.

Дон Рэба: – А они знали, что их просто кинут на планете, без техники, без помощи с Земли, вообще без всего, кроме камней и палок?

Дон Румата: – Экий ты дотошный. Конечно, ничего такого они не ожидали. Но на этот счёт есть стандартная методика. Через некоторое время после начала колонизации планеты начинается бунт. С требованиями независимости от Земли, суверенитета и самостоятельного развития. Толпа громит дома начальства и забрасывает камнями начальников. Земля, не смея противостоять воле граждан, отзывает свои звездолёты.

Дон Рэба: – А потом происходит такая резня...

Дон Румата: – Ну да, что-то вроде того. Когда всё кончается, остаются голые люди на голой земле. С чувством голода, чувством холода, и сознанием своей вины.

Дон Рэба: – И чувством греха. И тут возникают религии... создаётся ложная история... не без помощи извне, конечно? Один книгочий, кстати, пытался проповедовать нечто подобное. Я хотел с ним встретиться и поговорить конкретно, но ваши его вовремя убрали... Так его ваши убрали?

Дон Румата: – Убрали. А что делать? Есть такая классическая фича, в прогрессорских школах её на первом курсе разбирают... На одной из наших первых колонизированных планет, человечество там было свеженькое, только-только размножились, только-только сделали первую приличную империю... короче, провалилась сразу вся прогрессорская сеть...

Дон Рэба: – Такое бывает?

Дон Румата: – Бывает... Ну, короче, ребята решили поиграть в свою игру. Их, конечно, всех взяли... одного там даже распяли на кресте, ну это казнь такая типа вашего столбования...

Дон Рэба: – Землянина? Казнить? Такого не бывает.

Дон Румата: – Ребята погорячились. Он там насадил одну очень вредную религию, которая перерубила нам все каналы контроля. Мы очень долго не могли разгрестись.

Дон Рэба: – Ай, какая жалость. А потом что?

Дон Румата: – Когда мы решили вопрос, мы стёрли всю информацию про это дело. Вместе с людишками. И теперь они думают, что в истории их цивилизации был та-акущий провал... "тёмные века" они это называют. Зато кой-чему мы тогда научились. Например, ваша политическая система скопирована с одной фишки, которую в той колонии придумали. С баронами и замками. Называетсяы феодализм.

Дон Рэба: – И зачем же тогда вам понадобилось создавать для нас эти гнусные порядки, с вонючими баронами, кострами на площадях, и прочей дрянью?

Дон Румата: – Хммм... Наше земное начальство, конечно, тоже не совсем понимает, почему феодализм здесь так задержался...

Дон Рэба: – То есть это ваш маленький заговор против Земли?

Дон Румата: – А даже если и так?

Дон Рэба: – Вот как мы смело заговорили... Ты начинал с того, что есть какие-то три разные вещи. Первые две я понял. А где третья?

Дон Румата: – Ну а третье – это мнение прогрессоров. Которые тоже иногда, представь себе, думают.

Дон Рэба: – И не сомневался. То же самое происходит в любом отдалённом гарнизоне. Местный воевода, пересидев на своём месте, начинает задумываться, правильные ли у него начальники...

Дон Румата: – Да нет, тут немножко другая ситуация. Как бы это объяснить... а, ладно. Начну с себя. Я, представь себе... как это по-арканарски называется? Душевнобольной.

Дон Рэба: – Ну это видно.

Дон Румата: – Нет, я говорю серьёзно. То есть здесь-то я само здравомыслие, а по земным меркам я сильно того.

Дон Рэба: – Если так, то, может быть, тебе стоило бы сходить к нашим знахарям?

Дон Румата: – Если бы я хотел лечиться, мне бы поправили шарики на Земле. Но тогда здесь мне было бы совсем плохо.

Дон Рэба: – То есть тебя всё равно бы сослали?

Дон Румата: – А? Ну да. Сослали бы, конечно. Коммунизм – это общество, в котором нет бедных и ненормальных. Краеугольный принцип коммунистического общества – здоровье во всём.

Дон Рэба: – И что, все прогрессоры...

Дон Румата: – Асоциальные элементы. Есть такое земное выражение.

Дон Рэба: – То есть вы избавились от своих бедных, а присматривать над ними поставили своих психов... Извини.

Дон Румата: – Мне пофиг.

Дон Рэба: – Интересная получается ситуация.

Дон Румата: – А как же? Понимаешь ли... Для того, чтобы жить нормально, нужны нормальные люди. Которые спокойно себе живут, работают, и им ничего такого особенного не надо. Но если что-то пойдёт не так, то есть ситуация станет ненормальной, для её решения нужны люди ненормальные. Асоциальные элементы. Которые нормально себя чувствуют, когда кругом хаос, катастрофа и полный трындец. Поэтому в любом обществе есть и те, и другие. Но когда всё идёт как надо, ненормальным не находится места, и они начинают раскачивать лодку, чтобы ситуация стала ненормальной. Обычно им это удаётся, потому что они умнее и круче, и к тому же ломать – не строить...

Дон Рэба: – Ладно-ладно, я уже всё понял. Но всё-таки, чего вы добиваетесь, посадив нас в эту жопу?

Дон Румата: – Мы-то? Понимаешь, у вас тут есть один интересный класс людей, не очень заметный...

Дон Рэба: – Который вас больше всего интересует. Книгочеи. Образованные.

Дон Румата: – Во-во.

Дон Рэба: – Этот момент для меня самый тёмный. Я никак не пойму. С одной стороны, вы их вроде бы опекаете и спасаете. С другой – поддерживаете порядки, при которых их регулярно бьют.

Дон Румата: – Именно так. Видишь ли, нам нужно время, чтобы ваш образованный класс, э-э-э... трансформировался в нужном нам направлении.

Дон Рэба: – То есть? Вы хотите сделать эту высоколобую сволочь поприличнее? Вряд ли это хороший способ.

Дон Румата: – Нет, наоборот.

Дон Рэба: – Наоборот что?

Дон Румата: – Как бы это объяснить...

Дон Рэба: – Короче, вам зачем-то надо, чтобы они озлобились на власти.

Дон Румата: – Ага. Чтобы вся ваша культура была создана людьми, которые от печёнок ненавидят власть, любую власть, понимаешь? Которая их столетиями...

Дон Рэба: – ...гноила в тюрьмах. Отрезала языки. Отрубала руки. Жгла на медленном огне. Понятненько.

Дон Румата: – Но при этом они должны ощущать, что всех перебить не удастся... что они поодиночке слабы и уязвимы, но все вместе...

Дон Рэба: – Ну и к чему всё это? Всё равно ведь придёт момент, когда надо будет договариваться.

Дон Румата: – Тоже верно. Социальное развитие заканчивается тогда, когда власть, бизнес и интеллект оказываются контролируемыми из одного центра.

Дон Рэба: – Как это было у вас.

Дон Румата: – Ну да, как у нас. И как на большинстве планет, развивающихся по нашей модели. Четыреста-пятьсот лет – и всё готово. Просто мы были первые и поэтому сидим сверху. Ну есть ещё три шарика нашего уровня, это были наши первые колонии. Там тоже всё шло по плану. А потом была та планетка с распятым мужиком.

Дон Рэба: – И что же?

Дон Румата: – Там всё пошло очень криво. И среди всего прочего там была страна, где образовалась этакая порода интеллектуалов, ненавидящих власть. Так представляешь себе – они там в одной отдельно взятой стране чуть коммунизм не соорудили. Только наоборот. Коммунизм без богатых.

Дон Рэба: – Это как?

Lон Румата: – Мы сами не очень поняли, но начальство перебздело страшно. И дало команду давить.

Дон Рэба: – Ну и как?

Дон Румата: – Передавили.

Дон Рэба: – Представляю себе...

Дон Румата: – Не представляешь. Чуть ли не сто лет назад это было, а мужики наши до сих пор помнят, как это было классно... Ну и мы на этом деле кое-что скумекали.

Дон Рэба: – Ты объясни, за каким хером здесь выводить такую породу? Это же будут полные ублюдки.

Дон Румата: – Ты помнишь, что ты говорил про любимую Родину?

Дон Рэба: – Ну.

Дон Румата: – История твоей Родины уже написана. Имей в виду, никакого Арканара через полвека не будет. Наше начальство планирует раздел страны, как только у неё поправятся дела с экономикой. Так что твои трактирщики могильщики вашей государственности.

Дон Рэба: – Ой, как интересно...

Дон Румата: – А ты что думал? Как только планетка выходит на устойчивый путь развития, на ней организуется государство, управляемое непосредственно с Земли. Кстати, могу даже сказать, как оно будет называться. Amerik. По старой традиции. Удобное для управления государство с почти земным языком и соответствующей такой культуркой.

Дон Рэба: – А дальше что?

Дон Румата: – А дальше в это государство вкачиваются ресурсы, земные технологии, и всё такое прочее... Всё понятно?

Дон Рэба: – Только вот не надо меня агитировать за Арканар, единый и неделимый. Мне-то любить Землю не за что. А вот тебе... Земля – это же твоя Родина, не так ли?

Дон Румата: – Да пошла она...

Дон Рэба: – Ой-ёй-ёй...

Дон Румата: – Это насчёт Земли-то? Ненавижу Землю. Этих жлобов, которые всем командуют. Это говно, которое перед ними ползает на брюхе. Этот загнивший мир, управляемый скотами и подонками. Поднасрать ему святое дело.

Дон Рэба: – Ну конечно. Только беда-то вот в чём. Если вы тут выведете эту самую породу людей типа Будаха... Он же сумасшедший.

Дон Румата: – Ну что ты. Он считает, что у него великая миссия.

Дон Рэба: – Ради которой он сварил яд для короля.

Дон Румата: – Он так трогательно рассказывал, как ты пригрозил ему пробовать все его снадобья на маленьких детях...

Дон Рэба: – Н-да, гадёныш... А казался таким респектабельным старцем.

Дон Румата: – Зря ты его так – гадёнышем. В тот момент он сам в это верил. Логика у них такая: ты мог это сделать, ну, с детьми... а если не делал, так просто потому, что не успел, или выдумывал какую-нибудь мерзость померзопакостнее. Они вообще легко верят в плохое. Их и обманывать не надо.

Дон Рэба: – Так если вы вырастите здесь это крапивное себя, Арканар так и останется феодальным навсегда. Или станет чем-нибудь ещё худшим. Они же будут вечно подстрекать к бунтам, делать революции... В общем, одни великие потрясения и никакого прогресса.

Дон Румата: – Насрать нам на прогресс. Ты пойми, здесь же веселуха!

Дон Рэба: – Особенно для благородных донов земного происхождения?

Дон Румата: – Как бы тебе это объяснить... Когда у тебя всё есть, ты начинаешь понимать, что этого как бы недостаточно. Потому что у других тоже есть всё.

Дон Рэба: – Есть всё. А счастья нет?

Дон Румата: – Счастья нет. Потому что счастье не в том, чтобы иметь всё что хочешь. А в том, чтобы брать всё, что хочешь. Брать, понимаешь? Брать.

Дон Рэба: – По-твоему, счастье – это безнаказанность?

Дон Румата: – Именно так. Счастье – это безнаказанность. Это... как бы это сказать... божественно. Делать всё что тебе вздумается.

Дон Рэба: – Ага. Счастье – это власть над себе подобными.

Дон Румата: – Именно! Именно над себе подобными. В этом всё дело. Иначе можно было бы разводить кур и откусывать головы цыплятам. И упиваться своим могуществом. Но это никому не интересно. Быть выше тех, кто равен тебе – вот что греет. Выше – над теми, кто равен. Понимаешь ты это? Вот что нас возбуждает. Поэтому-то Бог создал людей по образу и подобию своему. Иначе было бы не в кайф, не в кайф... Знаешь что? Я иногда думаю, что Бог прогрессор. Он ходит по Вселенной, этак скукожившись, всеми принимаемый за равного... вот он тащится, небось, сука.

Дон Рэба: – Н-да-а-а. Ты говори, говори, я слушаю.

Дон Румата: – Вот... это... литература. Книжки. Зачем пишут книжки? Чтобы кайф поймать от власти над людишками нарисованными. Писатель... он всегда мечтает оказаться внутри своей книжки. Но с пером в кармане, чтобы можно было переписывать... переписывать... власть, понимаешь, власть.

Дон Рэба: – Что с тобой?

Дон Румата: – Погоди... сейчас пройдёт лекарство... вот, всё. Всё нормально. Ничего особенного.

Дон Рэба: – В общем, с вами всё ясно, господа прогрессоры. Вы, господа прогрессоры, действительно обыкновеннейшие психопаты. Собирающиеся построить здесь симпатичный мирок для себя любимых. Для психов. Мечты сумасшедших. И ничего кроме. Н-да. Я-то думал, с вами можно будет работать.

Дон Румата: – Чего-чего?

Дон Рэба: – Ладно. Ты мне тут прочёл небольшую лекцию о Земле. В принципе, всё верно, хотя и примитивно. Ты только забыл об одной детали. Как ты там сказал: при коммунизме не должно быть бедных и больных?

Дон Румата: – Ну да. А что?

Дон Рэба: – Ты забыл ещё одну категорию людей.

Дон Румата: – Какую же?

Дон Рэба: – Преступников.

Дон Румата: – Э-э... Ты мыслишь слишком по-арканарски. На Земле преступности нет в принципе. Просто потому, что у землян всё есть. Изобилие, понимаешь ли, мы себе действительно обеспечили. Так что преступников на Земле нет. Психи – да, куда ж без них. Но преступников в арканарском смысле этого слова...

Дон Рэба: – Один-то ресурс на Земле по-прежнему в дефиците. Тот самый, о котором ты тут так красиво говорил.

Дон Румата: – Что ты имеешь в виду? Власть?

Дон Рэба: – Да. Её самую.

Дон Румата: – Ну-у-у... На Земле с этим обстоит очень скучно. Власть у каких-то сраных бюрократов. Жлобы и дерьмо. Туда, кажись, самых тупых отбирают. По принципу наименьшего риска. Это железное правило: чем выше начальник, тем он тупее и жлобистее, и тем больше в нём дерьма. Все приличные люди начальство ненавидят. Самая мерзкая порода людей. Есть, конечно, подонки, которые лижут ему жопу. В основном для того, чтобы поднасрать ближнему. И доносы, доносы, доносы. Как наши тупые свиньи не захлебнулись в этих помоях?

Дон Рэба: – Интересно, а зачем вам друг на друга стучать? Ты же говорил, что у всех всё есть.

Дон Румата: – Всё это так противно именно потому, что это так мелко... Ну, представь себе. За неправильную парковку глайдера... ну, это такая летающая повозка... тебя могут лишить прав вождения сроком на четыре дня. И ты будешь вынужден пользоваться нуль-Т-метро... ну, это такое мгновенное перемещение с места на место...

Дон Рэба: – Так, наверное, это удобнее?

Дон Румата: – Весь смех в том, что это и вправду удобнее. Но пользоваться глайдером престижнее, именно потому, что с этим связана куча всяких ограничений.

Дон Рэба: – Как интересно.

Дон Румата: – Ничего интересного. Вся коммунистическая система стоит на таких мелких, мягких, безвредных наказаньицах, которые даже и не наказания вовсе, но все привыкли их бояться. И на таких же мелких подачках в качестве положительного стимула. Например, попасть в утренние новости... ну, в ньюсы... как бы тебе объяснить... njes distribd v'e hol'Ef... это на земном языке, не знаю как перевести. Ладно, неважно. Короче, вот такое говно.

Дон Рэба: – А что, если человек не обращает внимания на все эти мелкие безвредные санкции?

Дон Румата: – Таких мало. Понимаешь, в чём дело... Наши выяснили одну интересную вещь. Человека можно наказать очень больно, но он, по крайней мере, будет гордиться этим наказанием. Он будет думать, что он что-то значит, раз его так наказали. Прелесть мелких уколов – в том, что они не дают пищи для гордости. Ты просто лишаешься какого-то мелкого удобства... и никакой тебе моральной компенсации. И тем более сочувствия от ближних. Очень продуманная система.

Дон Рэба: – Но всё-таки такие находятся?

Дон Румата: – Ну, если человек упорствует... Тогда он признаётся асоциальным типом... и ему любезно предлагается пожить в среде, более подходящей ему для SelfReliz... короче, ссылают. Но для этого надо сильно постараться и класть на всё с пробором.

Дон Рэба: – И сильно ты постарался?

Дон Румата: – Ну не так чтоб очень... А вообще-то всё управляется само собой. Самоорганизация. Начальство нужно только, чтобы осуществлять какое-то общее руководство... ну и читать доносы, конечно. И принимать меры... В общем, нужно быть последней свиньёй, чтобы этим заниматься.

Дон Рэба: – Чтобы избавиться от бедности, надо избавиться от бедных. А чтобы избавиться от желающих порулить государством, надо спрятать бразды правления в засраном сортире.

Дон Румата: – Это ты к чему?

Дон Рэба: – Это к вопросу о начальстве... ладно, проехали, не твоего ума дело. Просто вообрази, что власть на Земле кое-кому кажется довольно привлекательной. И даже, представь себе и такое, за неё ведётся борьба...

Дон Румата: – А ты-то откуда можешь это знать?

Дон Рэба: – До чего ж ты тупой. А откуда я знал, что твоё паршивое золото – неимоверной чистоты? В Арканаре кто-нибудь способен сделать химических анализ? У нас всё больше на зуб...

Дон Румата: – Постой. Постой. Ты хочешь сказать...

Дон Рэба: – ... да, именно это я и хочу сказать, мой любезный соотечественник. Наконец-то дошло.

Дон Румата: – То есть ты... То есть... Fakn'Shit!

Дон Рэба: – Я ожидал услышать что-то более любезное...

Дон Румата: – U a Hahbnt v'Ef?

Дон Рэба: – Jo-jo, ful. Hou'ny taim culd'e fuf ab'such simp fing? Gen, let's retr v'ArkanarLang.

Дон Румата: – Хорошо, давай по-арканарски... Итак, ты хочешь сказать, что тебя тоже сослали.

Дон Рэба: – Тоже? Ха. Тоже, да не то же. У нас разное положение. Видишь ли, тебя сослали, предварительно вооружив кое-каким арсенальцем. Золотишко, оружьице, на худой конец, всегда можно вызвать подмогу... Короче, GodMode. Помнишь такой термин из CompGaims? Возможность делать всё что хочешь, без риска для телесного здоровья.

Дон Румата: – А тебя?

Дон Рэба: – А я преступник. С преступниками разговор короткий. Разумеется, их не уничтожают. Это, помимо всего прочего, запрещено законом, а наша власть законна. Так что их всего-навсего ссылают. На особо неблагополучные планеты. В голом виде.

Дон Рэба: – В голом? Без штанов?

Дон Румата: – Без единого земного орудия, а также без знания местного языка и нравов. Штаны, правда, оставляют в утешение. В большинстве случаев, насколько мне известно, износить их не успевают...

Дон Румата: – А что ты такого сделал?

Дон Рэба: – О, самое страшное, что только возможно. Я позволил себя съесть. В смысле – неправильно сориентировался в одной аппаратной ситуации в КОМКОН'е...

Дон Румата: – Что-то ты свистишь... Ну кто слушает это самое начальство? Вот мы, прогрессоры, просто плюём на это самое начальство, а оно только молча утирается. Главное, конечно, не заходит слишком далеко. Да и то: вон, занесло меня немножко, и что же? Забрали на Землю, подлечили голову... и я снова здесь. И опять плюю на начальство с высокой горки.

Дон Рэба: – А это не вредит делу. Ну, подумаешь, какой-нибудь псих убьёт немножко аборигенов, или там вдохновит их на какой-нибудь малопонятный бунт... В общем-то, вы всё равно роете в нужном Земле направлении.

Дон Румата: – Не всегда.

Дон Рэба: – Это ты о своих гениальных планах? Социальные инженеры из вас паршивенькие, даже базовую теорию феодализма толком не усвоили, а уж слушая твои фантазии насчёт всего остального... да, я был о вас лучшего мнения. Ладно, проехали. В серьёзных структурах и разговоры серьёзные. Наша власть, повторяю, законна. А это значит, помимо всего прочего, что внутренние законы власти строже внешних. Точнее, они другие.