Текст книги "Горлум и ласталайка"

Автор книги: Михаил Харитонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Профессор утёр рукавом выступившую на лбу испарину.

– Когда я начал работать на них, я всё интересовался, первый ли я, кому они предложили сотрудничество. Например, Уэллс... Они ему тоже предлагали. Он, кажется, смог отказаться. Ты знаешь, он ничего не писал... до определённого возраста. Когда столкнулся с ними. И потом сочинил эту свою книжку... про машину времени. Про элоев и морлоков. Элои – это эльфы, ты понимаешь? А морлоки – гномы, рабочие особи. И они там внизу, – речь профессора стала несвязной, несколько слов он просто промычал себе под нос, – вот так оно всё у них и случилось. Да, вот так, и никак иначе... Я думаю, – внезапно сменил он тему, – они не простят нам геноцида. Они ничего нам не простят, – он снова вскочил, рванулся к креслу, схватил девушку за руку. – Послушай меня! Нам надо бежать. Другого случая не представится. Эльфы скоро будут здесь. Но я спрячу тебя. Я давно ждал такого случая. Меня они побоятся трогать. Я слишком важен, да, я слишком важен для них, для всей их проклятой лавочки. Мы соберёмся сейчас же. Мы поедем... поедем... мы уедем отсюда. У тебя ведь есть автомобиль? Отлично. У меня есть план. Я давно его готовил... втайне... я разработал прекрасный план. Мы разыграем всё как по нотам. Они купятся. Потом я свяжусь с ними, и поставлю им условия. Они мне дадут всё, что нужно – за тебя. Но мы их обманем, правда? Мы ничего им не отдадим, – он хрипло расхохотался. – Мы их обведём вокруг пальца, этих красавчиков эльфов! Они ещё не знают профессора Толкиена! Но теперь они его узнают! И они больше не посмеют... не посмеют...

Дверь распахнулась и тут же с треском захлопнулась.

Вошедший был высок, худ, и скор в движениях. Он легко взял профессора за ворот и отшвырнул в угол, как котёнка. Тот рухнул прямо на зонт, нелепо растопырив руки.

Чёрная ткань затрещала и лопнула.

У гостя было длинное породистое лицо, со странно заострёнными ушами, плотно прижатыми к черепу.

– Моё имя Леголас, – сказал он девушке. – Ты пойдёшь с нами.

Девушка вцепилась в подлокотники кресла и отчаянно замотала головой.

– Ах, да... Он говорил про побег. Он всем это говорит. Странный выверт психики.

Профессор копошился в обломках зонта, пытаясь встать.

– За что вы его так? – чуть слышно спросила девушка.

– Ничего-ничего, – эльф усмехнулся, – он не в обиде. Сегодня у него праздник. За тебя он получит тройную дозу.

Он достал из кармана крохотную деревянную коробочку. Покрутил её между пальцев.

Лежащий в углу Толкиен жалобно заскулил.

– Он продал тебя всего за шесть колец пыли, – презрительно бросил Леголас. – Видимо, его запасы на исходе. Раньше он пытался торговаться.

– Раньше?

– Многие потерянные дети находят надписи на своём теле, или просто чувствуют голос крови, – серьёзно сказал Леголас. – И в конце концов приезжают сюда – поговорить с автором Книги. К кому им идти, как не к сочинителю историй про эльфов? Ему остаётся только позвонить нам. И он всегда звонит. Покажи ножку, Ласталайка.

– Откуда вы знаете, как меня зовут? – невпопад спросила девушка.

– Он про тебя всё рассказал. Покажи ступню и раздвинь пальцы ног.

Ласталайка покорно вытянула ногу. Эльф встал на колени и внимательно осмотрел грязную ступню девушки. Потом встал и улыбнулся.

– Хорошо. Наш друг не соврал, а то с ним это иногда бывает... Ты и в самом деле эльф из высшей касты.

– Что с профессором? – девушка никак не могла прийти в себя. – Он так странно со мной разговаривал...

– Ничего особенного. Когда наркоману показывают дозу, его начинает трясти от возбуждения. Вот, смотри, – эльф кинул коробочкой в профессора.

Тот неожиданно легко вскочил на ноги и поймал её на лету.

– Прелесть... моя прелесть... заворковал старик, пряча коробочку куда-то за пазуху. – Моя пр-р-релесть...

– Вот что такое люди, – заметил Леголас, – а ведь этот ещё не худший. Лучиэль, его жена, ручалась, что он по-настоящему твёрд. Поэтому она и вышла за него замуж. Мы редко позволяем нашим женщинам вступать в связь с людьми, но тут нам пришлось уступить. Разумеется, при условии, что он будет работать на нас. Он согласился на всё. И какое-то время он жил так, как подобает эльфу: три кольца в месяц. Пыль стимулирует лобные доли мозга, так что профессор блистал интеллектом. Какое-то время. Но потом... Ладно. Одевайся и пошли.

Он кинул ей на колени сумку.

– Я так поняла, у меня нет выбора? – осведомилась девушка, роясь в недрах сумки.

Эльф промолчал.

Девушка прикусила губу. С усилием выдернула из-под тряпья хрустящий полиэтиленовый пакетик с новенькими розовыми трусиками.

– Тогда отвернитесь хотя бы. Не люблю, когда на меня пялятся.

Леголас пожал плечами и повернулся к девушке спиной.

– Только не делай глупостей. Не пытайся бежать, или доставать пистолет, если он у тебя есть... Я услышу, и у меня хорошая реакция, предупредил он.

– У меня нет пистолета, – вздохнула девушка и взмахнула рукой.

Лёгкая деревянная стрелка с острым наконечником вонзилась эльфу в шею. Тот захрипел, схватился руками за горло, и рухнул.

Девушка быстро и умело обшарила его одежду. Достала две коробочки и перепрятала их себе в сумку. Потом подошла к профессору.

– Дай сюда, – она протянула руку.

Скорчившийся старик с ужасом смотрел на гостью.

– Кто ты? – наконец, выдавил он.

– Не то, что ты думаешь, слизняк, – презрительно бросила Ласталайка. Мне нужна пыль. И эта, и вся твоя заначка. У тебя же есть запас? Когда я пришла, ты сидел и марал бумагу. Ты ведь не можешь работать без пыли? Хотя бы на восьмую часть колечка... Не хочешь? Ну, сейчас мы с тобой поработаем. Я буду делать тебе больно. До тех пор, пока ты не скажешь, где пыль.

– Ты наркоманка. Тебя изгнали, – сказал профессор. Это было утверждение, а не вопрос.

– Да, меня изгнали! – взорвалась девушка. – Мои кретинские соплеменники! Но я не наркоманка. Мне просто нужно немножко больше, чем другим, вот и всё. Но эти индюки... что они понимают...

– Я тоже говорил это себе, деточка, – профессор на глазах приходил в себя, – но у моих работодателей было другое мнение... Ты была эльфом. Ты подсела на пыль. Согласно традиции, тебя лишили прав эльфа. Какое-то время ты добывала пыль воровством. Ко мне ты пришла, чтобы украсть мои запасы: ты понимала, что я работаю на эльфов, и догадывалась, чем мне платят. Не надо было только рыться в столе, там ничего нет...

– Вообще-то я рассчитывала, что ты сам мне дашь немного. Когда меня делали эльфом, меня угостили пылью. Остальное я отобрала бы у тебя сама. А так... Хорошо, что хоть этот пришёл, – она дёрнула шеей в сторону трупа Леголаса.

– Теперь ты докатилась до убийства.

– Кретин! Убийца – ты. Здесь найдут тебя – и его. Они решат, что ты наврал насчёт меня, и вызвал Леголаса, чтобы получить своё зелье на халяву.

– Они поймут, в чём дело, когда не обнаружат пыли, – сказал профессор, пытаясь подняться на ноги.

– Ерунда всё это, – отмахнулась Ласталайка. – Меня не найдут. Я разработала прекрасный план. И разыграла всё как по нотам. Все купились, не так ли? Отдай мне свою пыль, уродец. Или...

– Ты ничего не получишь, – голос Толкиена дрогнул.

– Посмотрим-посмотрим, – нехорошо улыбнулась эльфийка, – это ты сейчас такой смелый. Я раскалю на твоей спиртовочке что-нибудь металлическое, и начну с тобой работать. Времени у нас достаточно...

Она угрожающе наклонилась над стариком.

Грохнул выстрел. Зазвенело оконное стекло.

Ласталайка тоненько взвизгнула и упала навзничь.

* * *

– И всё-таки это была наша ошибка, – профессор протянул руку к полному кофейнику.

Господин Вильгельм Шталь на секунду прикрыл глаза.

– Ценю английскую вежливость. Вы хотите сказать, что это была моя ошибка. Но вы же понимаете: её нельзя было оставлять в живых. Она могла бы что-нибудь с вами сделать, профессор.

– Я отдал бы ей все запасы этой дряни, вот и всё, – Толкиен нахмурился. – Потом позвонил бы по тому же телефону, и объяснил ситуацию эльфам.

– И разоблачили себя перед ними. Ни один настоящий наркоман не отдаст свой запас зелья добровольно. Вся наша многолетняя игра пошла бы насмарку.

– Они компенсировали бы мне все потери.

Шталь рассеянно посмотрел на стену. На стене висела истрёпанная карта Европы на французском языке.

– Признаться, – вздохнул профессор, – мне чертовски надоело изображать из себя старого торчка, теряющего самообладание при мысли о дозе. Я плохой актёр. А вот девушка была хорошей актрисой. Я купился.

– Это у эльфов в крови... Что до актёрства, то, прежде всего, вы член "Фауста", – заметил Шталь. – Вы дали клятву.

– Я всю жизнь давал клятвы, – усмехнулся Толкиен. – Родине, жене, эльфам. Вам, наконец. И почти все нарушил, кроме последней. С точки зрения Данте, моё место – в девятом круге, среди предателей.

– В сущности говоря, вы соблюли все свои клятвы, – успокаивающее сказал Шталь. – Разве вы изменяли жене?

– Нет. Но её народу – несомненно. И своему – тоже.

Шталь с трудом подавил зевок.

– Опять про это... Вы, англичане, удивительно упрямы. Допустим, я немец. Допустим также, что наш нынешний руководитель...

– Саруман Белый, – улыбнулся Толкиен. – Он из Штауффенбергов, не так ли?

– Я в этом не уверен... Но "Фауст" – не немецкая организация. У нас работают люди из всех стран Европы. Наша цель – защита нашей цивилизации. В сущности говоря, мы нужны даже этим несчастным эльфам. Сейчас мы осознаём, что геноцид был ошибкой... Но другие будут не столь терпимы. К тому же, добавил он, наливая себе кофе, – вы ведь не сотрудничали с Германией во время войны?

– Разумеется, нет. Хотя – сочувствовал, ибо понимал, что происходит... Но мы об этом говорили. Ещё тогда, во время вербовки. Помните?

– Ещё бы не помнить!.. Признаться, тогда я был против контакта с вами. Не верил, что вы пойдёте на сотрудничество. Во-первых, жена-эльф. Во-вторых, они давали вам щедрой рукой всё, чего вы хотели...

– Я был дважды дурак... Зато, когда они решили, что я крепко подсел на это зелье, от любезностей не осталось и следа. Они были уверены, что я буду вкалывать на них за это чёртово снадобье. Признаться, у меня бывало искушение и в самом деле попробовать... Ладно, всё это в прошлом. А сейчас нам нужно как-то выкручиваться. Что я скажу эльфам?

– Возможно, что и ничего. Судя по нашей информации, Леголас скрыл ваш вызов. Поехал один, никого не предупредив. Видимо, он имел свой интерес в деле.

– Ему понадобилась девчонка? – Толкиен выглядел озадаченным. – Не верю. Эльфы брезгливы, и к тому же очень разборчивы. Если эльфу нужна женщина...

– Нет, не то. Я думаю, он намеревался её продать в какую-нибудь ортодоксальную эльфийскую семью – в качестве наложницы. Он ведь думал, что к вам пришла наивная девочка из "потерянных детей". Такие ценятся.

– Хм, вполне возможно... Но эльфы всё же постараются провести своё расследование. Хотя – будем надеяться на лучшее. Да, кстати, – профессор достал из кармана коробочку, – это подачка Леголаса. Три кольца пыли. Вы просили сдавать вам такие вещи.

– Да, разумеется. Благодарю, – Шталь спрятал коробочку в недрах письменного стола.

– Кстати... – профессор чуть замялся, – я собираюсь несколько пополнить свою библиотеку. Мне нужна обычная сумма. Если не сложно, переведите её через Америку.

– Через Америку нам уже сложно работать. Может быть, мы устроили бы это дело как авансовый платёж от какого-нибудь издательства... но это тоже не вполне удобно. Будем думать.

– Придумайте что-нибудь. Вы ведь всегда находите изящный выход из любого положения. Извините, мне пора. Я так и не закончил статью для сборника, а университетская типография больше не может ждать. Они и так мне телефон оборвали. На этом позвольте закруглиться. Всего доброго.

– Auf Wiedersehen, профессор.

Толкиен встал, коротко кивнул собеседнику, и вышел из кабинета.

Господин Вильгельм Шталь дождался, когда шаги старика затихнут в коридоре. Вытащил из недр стола деревянную коробочку. Трясущимися руками открыл её.

На дне тонким слоем лежала блестящая красная пыль.

– Моя прелесть, – сладко улыбнулся Шталь, и переложил коробочку себе в карман.