Текст книги "Остров для белых"

Автор книги: Михаил Веллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)

Социализм всегда кончается диктатурой – или рассасывается вообще.

Диктатура всегда кончается революцией. Или переворотом в пользу нормального устройства общества. Или мудрый диктатор – Сулла, Франко, Пиночет – постепенно передает власть нормально и справедливо реорганизованному государству.

…Исчезла толпа, и площадь, и горизонт ограничился серой зубчаткой забора, и Ребе встал из своей венской качалки и оказался вровень с высоким Берни. Что тому не понравилось. Ему нравилось чувствовать себя высоким. И физически более полноценным, чем сильно умный собеседник.

И лысины никакой не было у Ребе, и буйная кудлатая седина была безусловно собственная, и на голове его, когда он невесть зачем снял свою черную красивую шляпу, не обнаружилось никакой кипы, а обнаружились вовсе наоборот, два небольших выроста, похожих на рожки.

– На что это ты уставился? – спросил Ребе. – А, это, – он махнул рукой, – не то отложения избыточного кальция, возрастное, знаешь; не то типа как у Моисея, знак как бы мудрости такой, но его только гои изображают, ты не грузись.

– Но я атеист, ты же знаешь, – сказал Берни, прибавив к гордости и достоинству немного извинения.

– Какая разница. Ерунда все это. К истине много путей, и Тот, Кто Наверху, создал их все. Ты можешь считать себя атеистом, или гностиком, или первобытным язычником, это твое личное дело. Но ты же понимаешь, что никаких рожек у меня нет и быть не может? Это твой внутренний взор их создал, твоя духовная сущность их вообразила.

Духовная сущность президента Берни Сандерса вообразила, что они находятся в экзаменационной аудитории, причем он, Берни, сидит за преподавательским столом, а студент Шнеерсон отвечает на вопросы о течениях современного социализма.

– Будьте любезны объяснить успехи и преимущества скандинавской модели, – ехидно сказал профессор Сандерс.

Студент Шнеерсон придал черной хасидской шляпе ковбойский залом и сдвинул ее на затылок.

– Объясняю, – снисходительно ответил он. – Во-первых, за шведами и норвежцами стоят века протестантской морали. Трудолюбивой, честной, богобоязненной, скромной – и жесткой в своей требовательности установки. Во-вторых, они германцы – это стойкий, упорный и терпеливый национальный характер, сформировавшийся за два с лишним тысячелетия. Они склонны держать слово, исполнять обещания, преодолевать препятствия и добиваться своего. В-третьих, они одобрительно относятся к порядку и привержены общему равенству перед законом. Наследие военных демократий, они оттуда родом.

В-четвертых – это ведь не социализм, строго говоря. Это «функциональный социализм» или «государство трансфера», господин преподаватель. Мы оставляем капитализм, оставляем частную собственность на средства производства – и просто обкладываем прибыль такими налогами, чтобы хватило на медицину, образование и хорошие пособия безработным. Казалось бы, так везде и надо сделать! Но:

В-пятых, Швеция-Дания-Норвегия-Исландия – очень маленькие государства, там управленческие связи коротки, там просто управлять и просто контролировать: все как на стекле. В-шестых, народ добросовестен и дисциплинирован; это отнюдь не обо всех народах можно сказать. Позвольте договорить, господин профессор, не надо демагогии о всеобщей одинаковости… простите, я забылся…

И в-седьмых, наконец: эти экономики медленно, но верно просаживаются. Они верным путем эволюционируют к уравниловке, равнодушие, снижению стимулов к напряженному творческому труду, росту иждевенческого мировоззрения поощряемых маргиналов.

Впереди у «скандинавской модели» или крушение экономики и охлократия, или резкий поворот вправо, или все прелести гражданских войн – когда морально здоровая часть народа будет бороться за самосохранение с анархическими массами безумных революционеров, паразитов и мигрантов.

– Вы хотите сказать, что в перспективе никаких преимуществ социализма вообще не видите?

– Это смотря какая перспектива, – философски ответствовал бравый студент Шнеерсон, вытянув ноги в проход и любуясь латунными оковками носков своих ковбойских сапожек. – В дальней перспективе ничего, кроме кровавой нищенской помойки. Но в ближней перспективе как раз возможны блестящие успехи.

– Э-э? Уже неплохо. Например?

– Третий Рейх.

– Что-о?

– Модель народного социализма Германии при Гитлере, то есть именно социализма немецкого народа, была как раз того же типа, что и скандинавская. Разве что единый Трудовой союз вместо свободных профсоюзов. Но – прогрессивный налог, бесплатные отпуска, образование, право на бесплатную медицину, государственное регулирование экономики при сохранении капиталистических производств, ликвидация безработицы и всеобщая занятость, справедливое распределение общественного продукта, пенсии по старости, по инвалидности, за потерю кормильца, участие граждан в управлении государством через многочисленные организации.

И в результате – массовый патриотизм, единство народа и власти, высочайшая производительность и организация труда, фантастическая эффективность оборонного производства в борьбе против всех развитых государств и практически не имея ресурсов.

Так что перспектива социализма в Германии 1933 года была блестящая! Но короткая и приведшая к катастрофе.

Выдернуть страну из кризиса или воевать – тут хорош даже не социализм, а диктатура как таковая. Социализм – это готовая площадка для диктатуры.

– Гм, – сказал профессор Сандерс, сознавая некоторую аморальность своего следующего вопроса и даже предательство святых вещей. – А если бы не война? Как бы пошло развитие германского национал-социалистического государства? Например: если бы оно не уничтожало евреев и не устроило бы мировую войну?

– Это невозможно, – был соболезнующий ответ – Раньше или позже, тем или иным образом, но любой социализм приходит к общей модели. Он нуждается в пропаганде – и появляется пропаганда. А пропаганда – это ложь вместо информации, какие бы имена этой лжи не давали. Социализм неизбежно прибегает ко лжи. А чтобы ложь не была опровергнута правдой – нужна тоталитарная идеология. А тоталитарная идеология неизбежно подразумевает врагов, враг – это неотъемлемая часть пейзажа при ее господстве. Враг служит единству нации и сплочению вокруг власти – но одновременно вражда делает войну все более возможной, близкой и нужной.

Социализм – это всегда ложь, бедность и война, господин профессор. Просто иногда это укладывается в двенадцать лет, иногда все ужасы начинаются в первые же месяцы, а иногда может пройти и столетие. Но конец один. В России или на Кубе самый ужас социализма наступил сразу. А восточная Европа, избавившись через полвека от русской социалистической модели, получила такую прививку от социализма, что на дух его теперь не переносит.

И еще. Социализм всегда кончается диктатурой одной партии. Иногда все остальные запрещаются сразу. Иногда господствующая партия крадется к диктатуре ползучим образом, маскируя свои намерения демократическими разглагольствованиями. Но всегда наступает период агрессивной нетерпимости к любым иным точкам зрения! Инакомыслие – компрометируется, позорится, объявляется ошибочным, вредоносным, преступным, аморальным!

И адепты социализма превращаются в боевой наступательный отряд диктатуры единомыслия. Они уже фашисты – они готовы во имя грядущего счастья человечества крушить черепа и сносить города.

– Я вынужден поставить вам F, дорогой Шнеерсон. Слишком много в ваших ответах было ошибок.

– Я вынужден исключить вас из числа президентов, дорогой Сандерс. Слишком много ошибок в ваших оценках моих скромных представлений о мире и людях, его населяющих.

…Лифт остановился, Берни вышел на 66-ю Ист и медленно пошагал в сторону Централ Парка. Обшарпанные фасады и разбитые стекла района напоминали… о многом они напоминали, сами понимаете, если память не отшибло.

В парке Берни выбрал скамейку в тени, уселся и закинул ногу на ногу. Под шнурком его правой туфли из толстой мягкой коричневой кожи застрял маленький трехзубцовый лепесток василька.

…А потом стал читать роман о жизни в той Америке, которую он реформировал, более того – пересоздал – для счастливой и справедливой жизни. Чудесный старый парень, любивший равенство и веривший в социализм.

Книга II

Глава 10. Допустим, это роман Остров для белых

ну, и тогда:

Глава 1. Зубная боль инаугурации

начнем так:

В день инаугурации Трампа у меня болели зубы.

(вариант: В день инаугурации Байдена у меня болела мошонка.)

Или лучше так:

В день инаугурации Трампа я напивался в баре.

(вариант: В день инаугурации Байдена я нажрался в хлам.)

Или так:

Я человек с особенностями развития, и вот я не знал, как буду теперь жить дальше. Нет, я не пускаю слюни, не передвигаюсь в коляске и членораздельно разговариваю. Я вполне социально адаптирован и неотличим от окружающих. Вот только с памятью не очень, это правда: я доктор каких-то наук, но не помню, чего именно, а диплом не могу найти. Какая разница, если люди не воспринимают меня всерьез. Потому что я все понимаю не так, как они. Они толпа умных, а я дурак сам по себе. Но. Они поют хором – а я солирую.

В XIX веке они бы меня линчевали. А в XXI делают вид, что я и так давно повешен; но как повешенный имею льготы.

Итак, народу в баре было полно; в старые времена написали бы, что «он утопал в клубах табачного дыма». Но сегодня курильщика, предающегося пороку исключительно в особой резервации, рассматривают как мерзавца, хитростью избежавшего электрического стула – поэтому воздух в баре был чист. Чист, наэлектризован и гнусен.

Бостон, колыбель и цитадель американской науки и образования – город многих героев. И ни один из них не Трамп. С Байденом другая головная боль. Бывали здесь праздники и повеселей, чем эта инаугурация.

Бармен был реликтовый демократ, старая школа: один телевизор у него показывал толпу перед Капитолием, а второй – запись игры «Янки» с «Кардиналами». И народ сосредоточенно смотрел бейсбол, косясь на Капитолий и бранясь невпопад. Самым прикольным способом самоубийства было закричать им: «Да здравствует Трамп!»

Молодежь вообще выглядит протащенной сквозь гибрид задницы и стиральной машины – мятые, чистые и со сдвигом. Студенты и молодая профессура – интеллектуальное будущее нации, залог мирового лидерства. Залог полной жопы для всей страны. И бармен был похож на компьютерного гения, в стиле – тощий, сутулый, нестриженый, очки и кривоватые зубки.

Увидел я его зубки, и мои опять заболели. Я взял еще двойной джин с тоником и лимонным соком, и накатил на бухло колесики – две таблетки законного парацетамола и три незаконного кодеина – грамм плюс ноль шесть грамма чистого, то есть. Стоматолог? Его способы исцеления моей челюсти с пятью штифтами я наизусть знаю, такое давится иммунитетом, а иммунитет любит хорошее настроение и меньше жрать, а вот выпить – за милую душу.

В меру выпить – проясняет мозги и зрение. Настроение в баре установилось типа резни на похоронах. И в телевизор смотрят, будто не бейсбол там, а ужас атомной войны.

А мне жутко комфортно. Тепло, сухо, выпивки неограниченно – и деньги есть. Драться никто не лезет, делать ничего не надо, в тюрьму не сажают. Человек всегда счастлив – надо только увидеть и оценить свое счастье.

После четвертого двойного джина, градусы которого в растворе тоника с грейпфрутовым соком никак не чувствовались – лимонад и лимонад – после четвертого я улетел. Как птица из клетки, честное слово! Дышалось необыкновенно легко, и не всей грудью – всем телом и даже окружающим пространством. Я ничего не весил, я видел все одновременно, я накрыл помещение бара, как газовое облако с колкими шампанскими пузырьками.

Я вообще не пьяница, и тем более не балуюсь наркотой. Травку курил, но на меня не действуют, только глаза красные, как у кролика. А тут принял крен сорок градусов на левый борт, яхта под парусом, аж лазурь расступается.

Я видел сразу и тонированные под темное дерево панели, нити швов между ними, и каплю застывшего клея на шве, приглушенные светильники, и ряды пестрых бутылок вдоль зеркала за стойкой, и свитера под куртками, и лица всех здесь, и их губы, и глаза. Да, так все их глаза смотрели на меня. Почему-то.

А рядом произносилась речь. Эхо колебалось слева, чуть выше и впереди меня. Голос звучал знакомый, типа друга юности в искажении аэропортовской трансляции. И по выражению лиц публики, каковые лица преображались в первобытные маски каннибалов, я понял, что слышу свой собственный голос. И понял, кем они будут сейчас закусывать свою выпивку.

Когда я напиваюсь, я молчу. В отличие от своего голоса, который несет все подряд, абсолютно не интересуясь моим разрешением. На этот раз голос превзошел себя. Он сообщал то, что я думал, и то, чего не думал, и как сюрприз даже то, чего не мог бы подумать. Нет ничего интереснее, чем знакомиться со своим расширенным от дозы сознанием.

Глава 2. Что он нес

(Что услышало левое ухо:)

– Рыжий крашеный клоун! Всю жизнь он занимался спекуляциями, не отдавал банковские кредиты – а под конец жизни решил «Сделать Америку снова великой»! Он не платил налоги, за гроши нанимал на стройки мигрантов, открывал какие-то жульнические курсы для простаков – и вот теперь, уверившись в своей гениальности, решил обрушить глобальную экономику! Ломать не строить. Он еще устроит Америке конкурс красоты. Она еще шарахнется от зеркала.

Много лет, пятьдесят… сто лет!.. двести сорок лет мы боролись за права человека, за равные права для всех. Так теперь для этого сексиста женщина не человек! Хватай их всех за киски, раз ты звезда! А кто когда-то отказывался сдавать квартиры афроамериканцам? А кто призывает запретить въезд в Америку всем мусульманам – только потому, что люди исповедуют эту религию?

А отделить Мексику стеной от нас? Истинно сказано – надо строить мосты, соединяющие людей, а не стены, разделяющие нас! А сколько мексиканцев честно и за гроши трудится на благо Америки!

Он развалит НАТО – и Европа останется беззащитной перед армиями России и Китая! Он хочет, чтобы Корея и Япония создавали свою атомную бомбу – пусть, мол, сами защищаются от врагов – и ядерное оружие расползется по всему миру, и ясно, что из этого выйдет!..

А это безумие с гигантскими пошлинами на товары, сделанные в других странах? Во сколько тогда они обойдутся американцам? Да цены на все подпрыгнут вдвое – он соображает, что делает? А сам под шумок снизит налоги своим дружкам-миллиардерам!

Что будет со страной? Что будет с демократией? О горе, горе нам!.. Как мы могли допустить, что на место Обамы, этого честнейшего, умнейшего человека, афроамериканца, символизирующего нашу демократию и права человека – пришел этот монстр?! Он же фашист. Он же расист. Куда, куда мы теперь покатимся?..

Интермедия

Что ты несешь, что за попугай сбежал из CNN? – стыдясь банальности, спросил я голос. Это сейчас из каждого утюга брызжет!

А юные социалисты, разбавленные облезлыми пердунами, идиоты в баре, кричали и свистели, хлопали и топали, девки визжали, звенели пивные бутылки, а в ящике Трамп обнимал Обаму, а с другого плеча Байден обнимал Обаму, такой белый сэндвич с отравленной черной начинкой, хор пел, и миллионная толпа махала флажками.

А со мной что-то произошло. Грудь расперло, как будто бейсбольный мячик вспух за грудиной. От этого мячика быстрая и злая энергия острой звездой разошлась в стороны, пронизала пальцы рук, горло и мозг, живот и колени. Я стал упругим и крепким, как клинок. Обреченным и бесстрашным. И я понял. Я ощутил и понял ясно, как божий свет. Что я рожден для великой цели. Великой задачи. Что я пущен в этот мир с грандиозной и единственной миссией.

И миссия эта, которая перевешивает и оправдывает все мои неудачи и потери. Все слабости и грехи. И подлости оправдывает. И бессильные слезы, и лень, и трусость – все, все она оправдывает! Это – явить новое в этот мир. Изменить его путь. Спасти от неминуемой гибели.

Сказать правду в стране лжецов! Увидеть цветы всех садов в мире слепых! Собрать все свои необъятные силы, втянуть в себя мощь Земли и Солнца, всю мощь Вселенной – и напрячься, окаменеть, собрать силы в бесконечном напряжении, до растрескивания скалы – и сдвинуть, повернуть этот мир! к спасению, к свету, к будущему, к счастью, к людям, нашим потомкам в счастливом и открытом мире.

Это как отвалить гору, закрывающую выход в солнечный мир из пещеры, где ты задыхаешься со всеми друзьями и семьей.

…Вначале было слово. Кто написал Библию? Все начинается со Слова. Слово было мыслью, а прежде того мысль была просто правдой.

Вначале была Правда. В начале всех дел была правда.

Ты не знаешь, на хрена тебе эта правда нужна. Но знаешь, что будут от нее одни проблемы. Она сначала разрушит твою жизнь – а уж потом из нее может произойти что-то путное. И ты не знаешь, как теперь обернется твоя жизнь. А только другого пути нет.

И судьба тебе теперь писать против ветра, и писать поперек линеек, и плевать в бездонный колодец.

А пока я все это думал и понимал, голос продолжал говорить – но говорил он совершенно не то, что я уже слышал раньше. И остальные тоже.

Глава 3. Что услышало правое ухо

Голос звучал – с непонятной стороны, не то внутри головы, не то рассеявшись в помещении:

– Чертовы уроды! – гремел голос. – Вы можете хоть подумать своими дурными головами – чем вы недовольны?! Демагоги оболваненные – вам что конкретно не нравится? Или вы способны только лозунги выкрикивать? Да вы же гитлерюгенд навыворот, серые штурмовички в джинсах и с компьютерами! Вы же обнаглевшие погромщики, а самые трусливые не лезут в драку – они идеологи погрома.

Трамп хочет, чтобы вас не взрывал и не расстреливал исламский терроризм – вы против? Чтобы женщины и мужчины оставались равноправны – чем в исламе не пахнет! – вы тоже против? Что, девочки захотели паранджу, женское обрезание – и сидеть дома, закрыв рот, пока правоверный муж не велит говорить?! Вы решили, что ислам – это просто иначе верить и молиться? Вы же невежественны. Ислам – это иначе жить, иначе видеть мир, это иная система ценностей – и она абсолютно нетолерантна, она жестко требует исполнения своих правил. Исламский террор лаской и уговорами не остановишь.

Он хочет, чтобы сорок тысяч вас – вас! – в год не подыхало от наркотиков. А девяносто пять процентов наркоты в США идет через мексиканскую границу – тоже не слышали?

Народ Америки имеет право знать, кто идет в наш дом жить у нас? И с какими мыслями? Или – никаких границ, и идите к нам все желающие, не спрашивая нас – наркоторговцы, убийцы, сутенеры, профессиональные бездельники всех мастей – милости просим! У нас сытно и спокойно, режьте нас.

Миллионы поперли через южную границу – у них спрашивают тесты на КОВИД, у них проверяют вакцинацию?! Вирус прет через границу – а в масках ходите вы!

Вы работать вообще собираетесь? Вам работа нужна? Вот он и говорит – сначала надо обеспечить работой своих, а уже потом предоставлять наши места приезжим. И эти приезжие должны иметь высокую квалификацию, не ниже вашей – и получать достойную зарплату, не ниже вашей. Чтобы жадные боссы не выкидывали вас с работы, нанимая чужих задешево, хоть они и хуже. Вам это не нравится? Вы хотите других, худших, на ваше место? Милости просим!

Вы тут не все дети биржевых спекулянтов и компьютерных гениев. Ваши родители из кожи вон лезли, чтоб дать вам образование. И сегодня миллионы семей в Америке разорены, миллионы кормильцев остались без работы – потому что их рабочие места уплыли в Китай и Малайзию. Вам это нравится? Для вас так лучше? Вы хотите жить в беднеющей и пустеющей стране?

Глобальное потепление? Влезьте в Википедию! Бывали на Земле периоды куда жарче нашего, и всегда сменялись оледенениями. Сейчас тают ледники в Альпах? Да – и обнажаются построенные римлянами дороги. Бороться надо с вырубкой лесов и засолением почв – но не для того, чтобы вернуться в пещеры.

И что за бред про «сексизм»?! Есть противные бабы, и есть мерзкие мужики. И что – сказав это, я стал человеконенавистником, или роботом? Да – женщины в среднем меньше и слабее мужчин, ну и что с того? Да – всем равные права и равные возможности, какие обиды? И что-то я не понял: когда студентки употребляют самые грубые слова из области секса – это отсутствие ханжества, а когда мужчина в мужской компании прихвастнет своими успехами у прекрасного пола, употребив слова даже более приличные – он оскорбляет женщин. Девочки! – обсуждая с подругой интимную жизнь, сколько раз вы оскорбляли мужчин своими словами и описаниями действий? А-а – забыли записать и продать на радио.

Трамп как раз выступает за наши ценности – мир, работа, достаток. А вы, дурачки с промытыми мозгами, выступаете за пустые фразы: свобода миграции, права личности, американские ценности – а кто на них покушается?! Пресса лжет в одни ворота, половина Америки не имеет голоса в СМИ, инакомыслящих подвергают позору и исключают из общества…

Вы идиоты с промытыми мозгами: считаете правдой слова – и вообще не в состоянии увидеть дела. «По делам вашим судимы будете!» Дела против слов! – вы же тупое стадо баранов! И это – молодая элита Америки. Пиздец Америке!

…На этом месте что-то произошло – как я узнал позднее, меня наладили бутылкой по затылку. Взорвалось, зазвенело, и раздвоенный, как жало змеи, голос прекратился. Возникло спутанное чувство изменения тела в пространстве, что-то происходило с моими ногами и спиной, странное, неприятное и неудобное.

Мне настучали по балде и выкинули из бара.