Текст книги "Повседневная жизнь охотников на мамонтов"

Автор книги: Михаил Аникович

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)

Пояса, перевязи, набедренные повязки

Об «интимных» деталях женской одежды мы знаем, в основном, благодаря скульптурам, изготовлявшимся преимущественно охотниками на мамонтов. Это фигурки, вырезанные из бивня или мягкого камня, изображающие обнаженных женщин. Некоторые детали этих статуэток – «палеолитических венер», как их называют археологи – трудно объяснить иначе, чем изображение поясков вокруг живота или поддерживающих грудь, а также повязок, охватывающих бедра. По-видимому, перед нами древнейшее «нижнее белье», которое носили женщины под верхней меховой одеждой. Некоторые из этих статуэток передают довольно странную моду: своеобразный «хвост», спускающийся от ягодиц к пяткам, вероятно, являвшийся деталью набедренной повязки. У сунгирского мальчика такой «хвост», сделанный из низок бивневых бус, являлся деталью верхней одежды.

Есть и другие свидетельства существования набедренных повязок. В знаменитом «Гроте детей» – пещерном могильнике эпохи верхнего палеолита (Италия) – возле двух детских скелетов в области бедер и таза обнаружено множество просверленных раковин. Скорее всего, раковины нашивались на одежду типа набедренника. Впрочем, не исключено, что в данном случае это были юбки или передники.

Обувь

Не только для палеолита, но и для памятников более поздних периодов каменного века сведений о сохранившейся обуви нет. Тем не менее по тем же сунгирским погребениям со значительной долей уверенности реконструируется богато украшенная обувь типа мокасин и унтов, изготовленная из шкур или кожи. По-видимому, короткая обувь (мокасины?) изображена и на бивневой ножке статуэтки, найденной в одной из костенковских землянок.

Прически, татуировка

Женские статуэтки и другие изображения эпохи палеолита повествуют нам даже о таких деталях! Судя по ним, двадцать тысяч лет назад женщины могли распускать длинные волосы по плечам, могли собирать их на затылке в пучок, а иногда заплетали косу и даже делали какую-то сложную прическу, переданную рядами тщательно выполненных насечек. Впрочем, как уже говорилось, эта последняя может являться изображением не прически, а шапочки. Некоторые узоры, насечки и штриховку на теле ряда статуэток ученые считают изображением татуировки, хотя об этом можно спорить.

Украшения, заколки и пуговицы

Интересующие нас племена охотников на мамонтов принадлежали наиболее высоко развитым культурам эпохи верхнего палеолита. Не случайно дошедшие до нас украшения этих людей отличаются особым богатством и разнообразием. Люди, пришедшие 23 тысячи лет назад на Русскую равнину с берегов Дуная, носили богато орнаментированные налобные обручи – диадемы,наручные браслеты, разнообразные бусы и нашивки. Показательно, что во всех без исключения памятниках этой, виллендорфско-костенковской, археологической культуры, неизменно присутствуют клыки песца с прорезанными отверстиями, вероятно, имевшими какое-то общее ритуальное значение. А вот низка бус из рыбьих позвонков, найденная в ямке на одной из стоянок этой культуры охотников на мамонтов (Костенки 1/1) – явление уникальное.

Показательно, что подобного рода украшения – нашивки, ожерелья, диадемы, браслеты, а также костяные перстни – известны в сунгирских погребениях. В этой связи нужно упомянуть об одной уникальной находке, сделанной петербургским археологом Л. М. Тарасовым при раскопках расположенной в верховьях Дона Гагаринской стоянки, оставленной охотниками на мамонтов, выходцами из Центральной Европы. На полу жилища им была найдена вырезанная из бивня двойная скульптура: две человеческие фигурки, одна побольше, вторая поменьше, затылок к затылку – совсем как погребенные дети из Сунгиря!

Л. М. Тарасов с самого начала предположил здесь какую-то смысловую связь. Другие археологи отнеслись к этому предположению довольно прохладно: слишком велик разрыв во времени, слишком различны формы каменных орудий, найденных в Сунгире и в Гагарино! Однако новая серия радиоуглеродных дат, полученных по Сунгирской стоянке, несколько удревнила основной культурный слой (по крайней мере, до 28 тысяч лет тому назад) и омолодила сами погребения (до 23 тысяч лет назад, что соответствует времени появления на Русской равнине центрально-европейских охотников на мамонтов). В этой ситуации гипотеза Л. М. Тарасова приобретает больший вес.

Несколько иные по форме и орнаментации украшения оставили охотники на мамонтов, строившие в бассейнах Днепра, Десны и Дона круглые дома из мамонтовых костей. Очень красивые браслеты, украшенные богатым орнаментом, были найдены на стоянке Мезин, в том самом жилище, которое С. Н. Бибиков считал «концертным залом» для выступлений палеолитического ансамбля ударных инструментов (об этом говорилось в главе о жилищах и поселениях). Один из таких браслетов украшен меандром – орнаментом, хорошо известным в древней Греции. Второй, «шумящий», состоит из нескольких узких бивневых пластинок, издававших при движении руки характерный шорох.

Известны археологам и разнообразные костяные застежки, подчас очень похожие на те, которыми мы пользуемся и сейчас. Некоторые игловидные заколки (фибулы)орнаментированы или имеют навершие в виде головы зверя. Для охотников на мамонтов, пришедших из Центральной Европы, характерны фибулы с головками в виде шляпки – археологи прозвали их «верблюжьими ножками». Похожие предметы были найдены за тысячи километров от Дона, на стоянке Мальта (Забайкалье) – еще один штрих, позволяющий предполагать, что эта своеобразная сибирская стоянка оставлена дальними переселенцами из Европы. Из погребения ребенка, похороненного здесь, происходит костяной браслет с отверстиями для шнуровки.

Украшения из камня (в первую очередь, подвески) известны с самого начала верхнего палеолита. Находят их и на поселениях охотников на мамонтов. На одном из таких поселений были найдены украшения из янтаря (стоянка Межирич на Украине, датирующаяся по радиоуглероду в пределах 15—14 тысяч лет назад). Украина довольно далеко от Прибалтики, но транспортировка сырья и вещей и на большие расстояния для верхнего палеолита не редкость.

Украшения изготавливались также из створок раковин. Раковины различных моллюсков, – пресноводных и морских, – встречаются на различных верхнепалеолитических стоянках, иногда за несколько сотен километров от того места, где их могли добыть. Так, например, на стоянке Костенки 1 /III, находящейся на Среднем Дону, обнаружены просверленные раковины морских моллюсков, происходящие, самое ближнее, из Черного моря. Имеются здесь и местные, пресноводные раковины Unto.На другом памятнике этого района, Борщево 1, найдены тонкие просверленные кружочки из перламутра.

Из чего и как изготавливали одежду до возникновения ткачества?

Итак, мы видим, что люди, жившие около 20 тысяч лет назад, были совсем не похожи на кудлатых дикарей, едва прикрытых шкурами. Их богато украшенной одежде, пожалуй, могли бы позавидовать и мы с вами! Конечно, основным материалом для ее изготовления служили меха, кожа и замша. Видимо, палеолитическое население приледниковой зоны владело теми же способами их обработки, что употреблялись и употребляются народами Севера. Как и теперь, на пушных зверей охота велась ради их меха. Конечно, зайчатиной люди не пренебрегали (кстати, зайцы, водившиеся в те времена в восточно-европейской лесотундре, были значительно крупнее современных). А вот с песцов, волков и лисиц только снимали шкуры, после чего их тушки выбрасывались или закапывались в ямки.

На стоянках эпохи верхнего палеолита археологи находят богатый набор инструментов, специально предназначенных для этой цели. Тут есть и всевозможные каменные скребки, которыми выскабливались шкуры, и ножи для их раскройки и прочее. Уже на памятниках, датирующихся около 30 тысяч лет назад, имеются костяные шилья и настоящие иглы с прорезанным ушком. По форме они ничем не отличаются от наших стальных иголок, а по размерам и толщине столь же разнообразны. Для хранения таких швейных игл имелись специальные игольники, обычно изготовлявшиеся из полых и тонких птичьих костей. В качестве ниток употреблялись жилы животных; но вполне вероятно, что нитки делали и из шерсти, и из растительных волокон. Нет никаких доказательств существования ткачества у охотников на мамонтов. Но возможность того, что в наиболее высоко развитых культурах того периода уже умели прясть шерсть, пожалуй, не исключена. По крайней мере, некоторые каменные и костяные кружочки с отверстием в центре, находимые на таких стоянках, ничем не отличаются от типичных пряслиц более поздних эпох. Трудно сомневаться в том, что люди позднего палеолита издавна освоили технику плетения прутьев и древесной коры. И они вполне могли применять ее и для изготовления каких-то деталей одежды и обуви. Прямых доказательств этому у нас нет, зато налицо большое разнообразие костяных предметов, назначение которых далеко не всегда понятно специалистам. Возможно, среди этих орудий есть и такие, что были специально предназначены для прядения или вязания нитей.

При раскопках одной из землянок верхнего слоя Костенок 1 археологи нашли странное орудие из бивня мамонта: небольшой предмет с цилиндрической орнаментированной рукоятью и удлиненным «лезвием» с закругленным концом, с одной стороны плоским, с другой – выпуклым... Нет, не нож, не проколка. Подошел начальник экспедиции Александр Николаевич Рогачев.

– Хм, похоже на кочедык!

– ?!

– Да, вы, городские, и не знаете, что это такое! А кочедык – это инструмент для плетения лаптей!

А. Н. Рогачев, один из самых выдающихся российских палеолитоведов XX века, родился и вырос в деревне. Он прекрасно умел и любил выполнять деревенские работы. Не забыл и искусства плетения лаптей. В День археолога (праздник, не внесенный в официальные календари, но отмечающийся 15 августа в археологических экспедициях России и соседних стран) он дарил кому-нибудь из нас собственноручно сплетенный маленький лапоток...

Быть может, загадочный предмет, найденный нами, действительно был орудием для такой работы?

Глава 6.ОРУДИЯ ТРУДА

В исторической науке существуют различные способы построения исторических периодизаций– или членения истории человечества на отдельные периоды, каждый из которых принципиально отличен от остальных по тому или иному признаку. Для археологов таким принципиальным отличием являются изменения в способах, которыми человек добывает средства к существованию, обеспечивает жизнь – себе самому и всему своему сообществу. На различных этапах истории люди использовали для этого различные природные материалы. Вначале – только камень и дерево, затем к ним добавились кость, рог и бивень, позднее глина (составившая основу керамики) и, наконец, металлы. Из всех этих материалов человек изготавливал орудия труда и иные предметы жизнеобеспечения, попутно внося изменения в способы их обработки—в технологии.

Я уже говорил о том, что в конце XIX столетия каменный век был подразделен на палеолит и неолит.

Однако в дальнейшем и в палеолите удалось выделить целый ряд периодов. Основой для этого послужили наблюдения за изменениями в формах и технике обработки каменных орудий. Чтобы быть понятым, мне придется сказать хотя бы несколько слов о технике скола.

Даже для того, чтобы получить простейший отщеп —тонкий скол с острыми краями, – требуется ряд предварительных целесообразных действий. На куске камня нужно подготовить место нанесения удара и ударить по нему под определенным углом и с определенной силой. Еще труднее изготовить орудие строго заданной, подчас достаточно сложной формы. В древности для этого применялась система оббивки мелкими сколами, называемая в археологии ретушью.

Указанные технические приемы развивались и совершенствовались в течение очень долгого времени – от одной эпохи к другой. В наши дни ученые изучают технику скалывания специальными методами. Большую помощь в этом оказывает эксперимент, —то есть археолог сам начинает раскалывать камни и изготавливать каменные орудия, стремясь лучше понять, как это осуществлялось в древности.

Напомню также, что интересующие нас сообщества охотников на мамонтов жили в эпоху верхнего(или позднего) палеолита,продолжавшуюся, по современным данным, примерно с 45 до 10 тысяч лет назад. Не так давно считалось, что начало этой эпохи приблизительно совпадает с возникновением человека современного типа – Homo sapiens sapiens.Однако сейчас установлено, что это не так. В действительности люди того же физического типа, что и современное человечество, появились значительно раньше – быть может, около 200 тысяч лет назад. Однако развитие техники шло у них достаточно медленно. Долгое время Homo sapiens sapiensизготавливал столь же примитивные орудия, что и люди более архаичного типа – архантропыи палеоантропы —в дальнейшем полностью вымершие.

Ряд ученых считает, что начало верхнепалеолитической эпохи следует связывать с массовым внедрением в человеческую практику нового материала – кости, рога и бивня. Этот материал оказался более пластичен, чем камень, и более тверд, по сравнению с большинством древесных пород. В ту далекую эпоху его освоение открыло перед человеком совершенно новые возможности. Появились более длинные, легкие и острые ножи. Появились наконечники копий и дротиков, а с ними – простые, но остроумные приспособления для их метания в цель (см. главу «Охота»).

Тогда же люди изобрели себе новые инструменты для снятия и выделки шкур убитых животных. Появились изготовленные из кости шилья и иглы, самые тонкие из которых по размерам почти не отличаются от наших, современных. Это было важнейшим достижением человечества: ведь наличие таких иголок означало появление у наших предков сшитой одежды! Кроме того, из бивня и рога стали изготавливать орудия, специально предназначенные для рытья землянок и ям-кладовых. Вероятно, в тот период было много и других специализированных предметов из кости. Но назначение многих из них, находимых на палеолитических стоянках, до сих пор остается загадкой для археологов... Напоследок стоит заметить: подавляющее большинство разнообразных украшений и произведений палеолитического искусства тоже было изготовлено из кости, рога и бивня.

Люди обрабатывали эти материалы разными способами. Иногда с куском бивня или толстой кости поступали также, как с кремнем: обкалывали, снимали отщепы, из которых потом выделывали нужные вещи. Но гораздо чаще применялись специальные технические приемы: рубка, строгание, резание. Поверхность готовых предметов обычно шлифовалась до блеска. Очень важным техническим достижением явилось изобретение техники сверления.Как массовый прием она возникла в начале верхнего палеолита. Впрочем, самые первые опыты сверления, по-видимому, осуществлялись уже в предшествующую среднепалеолитическую эпоху, но крайне редко.

Важнейшим достижением технологии верхнего палеолита явилось первое соединение в одном орудии двух различных материалов: кости и камня, дерева и камня и другие сочетания. Простейшие примеры такого рода – кремневые скребки, резцы или проколки, закрепленные в костяную или деревянную рукоять. Более сложными являются составные или вкладышевые орудия – ножи и наконечники.

Самые ранние из них найдены в уже описанном выше сунгирском погребении: ударные концы бивневых копий были усилены двумя рядами маленьких чешуек кремня, приклеенных смолой прямо к поверхности бивня. Несколько позднее такие орудия усовершенствуются: в костяной основе начнут прорезать продольный паз, куда должны вставляться вкладыши, специально подготовленные из маленьких кремневых пластинок. В дальнейшем эти вкладыши закреплялись смолой. Однако подобные наконечники копий характерны не для охотников на мамонтов, а для их южных соседей, обитателей причерноморских степей. Там обитали племена охотников на бизонов.

Сразу отметим один момент, исключительно важный для археологов. В архаических обществах не только одежда, не только украшения и произведения искусства умели «говорить» о своей принадлежности к тому или иному роду-племени. Орудия труда – тоже. Хотя и не все. Орудия простейших форм – те же иглы и шилья – по сути, везде одинаковы и, следовательно, в этом отношении «немы». Но вот более сложные орудия в различных культурах выглядят по-разному. Так, например, для охотников на мамонтов, пришедших на Русскую равнину с территории Центральной Европы, характерны бивневые мотыги с богато орнаментированными рукоятями, использовавшиеся для рытья земли. При выделке шкур эти люди использовали изящные плоские костяные лопаточки, рукояти которых были орнаментированы по краям и заканчивались тщательно вырезанной «головкой». Вот такие предметы, действительно, способны «сообщать» о своей культурной принадлежности! Позднее, когда пришельцев с берегов Дуная сменили на Русской равнине племена строителей наземных жилищ из костей мамонта (см. главу «Жилища»), формы орудий того же назначения сразу же изменились. «Говорящие» вещи исчезли – вместе с людским сообществом, обитавшим тут прежде.

Обработка нового материала неизбежно требовала нового инструментария. В верхнем палеолите меняется основной набор каменных орудий, совершенствуются технологии их изготовления. Одно из главных достижений этого периода – развитие техники пластинчатого скола.Для снятия длинных и тонких пластин специально подготавливались так называемые призматические нуклеусы;скалывание с них велось с помощью костяного посредника.Таким образом, удар наносился не по самому камню, а по тупому концу костяного или рогового стержня, острый конец которого приставлялся точно в то место, с которого мастер предполагал отколоть пластину. В верхнем палеолите впервые возникает отжимная техника:то есть снятие заготовки осуществляется не ударом, а давлением на посредник. Однако повсеместно эта техника начала применяться позднее, уже в неолите.

Раньше мастера довольствовались, в основном, тем сырьем, которое находилось в окрестностях стоянки. Начиная с верхнего палеолита, люди стали особо заботиться о добыче сырья высокого качества; для его поисков и добычи совершались специальные походы на десятки и даже сотни километров от стоянки! Конечно, на такое расстояние переносились не желваки, а уже подготовленные нуклеусы и сколотые пластины.

Призматические нуклеусыохотников на мамонтов имеют настолько сложную и совершенную форму, что находки их долго определяли как очень крупные топоры. На самом деле это предмет, специально подготовленный для последующего скола пластин.

Позднее было установлено, что такие нуклеусы действительно использовались как орудия – однако не для рубки дерева, а для рыхления плотной породы. Видимо, в дальних походах за кремневым сырьем люди noiryrao использовали уже имевшиеся под рукой нуклеусы, чтобы извлекать из меловых отложений новые желваки. Такой меловой кремень особенно хорош. Из полученных желваков путешественники изготавливали на месте новые нуклеусы, которые и транспортировали на стоянку, располагавшуюся в 400—500 километрах севернее, на территории современного села Костенки Воронежской области.

Совершенствуется на данном этапе и техника ретуширования. Применяется отжимная ретушь – особенно, при изготовлении изящных двусторонних наконечников. Мастер последовательно нажимает на край обрабатываемой заготовки концом костяного стержня, отделяя тонкие, идущие в строго заданном направлении мелкие сколы, придающие орудию нужную форму. Для оформления каменных орудий иногда использовались не только камни, кости или дерево, но и... собственные зубы! Именно так ретушируют наконечники некоторые аборигены Австралии. Что ж, можно лишь позавидовать удивительному здоровью и прочности их зубов! Наряду с ретушью развиваются другие приемы обработки: широко распространяется техника резцового скола —узкого длинного снятия от удара, нанесенного в торец заготовки. Кроме того, впервые появляется техника шлифовки и сверления камня – правда, применялась она далеко не везде и только для изготовления украшений и специфических орудий («терочников»), предназначавшихся для растирания краски, зерен или растительных волокон.

Наконец, сам набор орудий в верхнем палеолите терпит сильные изменения. Прежние формы полностью исчезают, или их количество резко сокращается. На смену им приходят такие формы, которые либо отсутствовали в памятниках ранних эпох, либо встречались там как немногочисленные курьезы: концевые скребки, резцы, долота и стамески, узкие острия и проколки. Постепенно все больше становится различных миниатюрных орудий, употреблявшихся либо для очень тонких работ, либо как составные части (вкладыши) сложных инструментов, закреплявшиеся в деревянной или костяной основе. Археологи насчитывают сегодня уже не десятки, а сотни разновидностей этих орудий!

Стоит отметить одно обстоятельство, о котором порой забывают даже специалисты. Названия многих каменных орудий как бы предполагают, что нам известно их назначение. «Нож», «резец» – это то, чем режут; «скребок», «скребло», – то, чем скребут; «проколка», – то, чем прокалывают, и т. д. В позапрошлом столетии, когда наука о каменном веке только зарождалась, ученые действительно пытались «угадать» назначение непонятных предметов, добытых раскопками, по их внешнему виду. Так и возникли все эти термины. Позднее археологи поняли, что при таком подходе они слишком часто ошибались.

Подлинные функции каменных орудий теперь определяются с помощью специального трасологического метода– по следам, которые образуются на поверхности орудия при его использовании. Эти следы (англ.: traces) можно увидеть при сильном увеличении, под лупой или микроскопом. Трасологический метод, широко применяемый сейчас во всем мире, был впервые разработан в 1930-е годы ленинградским ученым Сергеем Аристарховичем Семеновым. Прежние названия, присвоенные изделиям по их внешней форме, тоже сохранились в науке, но как условные термины.

Одна из особенностей верхнего палеолита заключается в том, что человек не просто активно осваивает новый материал, но впервые приступает к художественному творчеству. Он начинает украшать костяные орудия богатым и сложным орнаментом, вырезает из кости, бивня или мягкого камня (мергеля) фигурки животных и людей, занимается изготовлением самых разнообразных украшений. Все эти тонкие работы, выполнявшиеся порою с удивительным мастерством, требовали специального набора инструментов.

Техника обработки камня стала настолько развитой, что в разных коллективах, живших подчас бок о бок, люди стали делать орудия одинакового назначения по-разному. Обрабатывая наконечник копья, скребок или резец иначе, чем это делают соседи, придавая им иную форму, древние мастера как бы говорили: «Это мы! Это – наше!». Группируя памятники с наиболее близким набором орудий в археологические культуры,ученые получают возможность в какой-то степени представить картину существования древних коллективов, их распространения, особенностей жизни и, наконец, их взаимоотношения друг с другом.

Особенно выразительным бывает «язык» наконечников копий и дротиков – вероятно, в силу того, что подобные формы требуют особенно тщательной отделки. Может быть, тут играла роль еще и необходимость обозначить «свой» удар, отметить «свою» добычу. «Свой» наконечник с «чужим» не спутаешь – так было во все времена, во всех архаических обществах.

Так, например, одну из культур пришедших на Русскую равнину с берегов Дуная охотников на мамонтов, фигурирующую в романе «Тропа длиною в жизнь» под названием «дети Тигрольва», археологи иногда называют «культурой наконечника с боковой выемкой». И это совсем не случайно. Приведем отрывок из упомянутого романа:

...Отец сидит на хозяйском месте, возле самого очага и мастерит копье: наконечник прилаживает. Дело непростое; Волчонок уже это знает, видел. Наконечник из двух половинок собирается: вначале в паз заводится большая половина, с боковой выемкой, а потом с другой стороны к острию еще приставляется пластина. Все это нужно подогнать, закрепить смолой и ремешками... Интересно! Когда же копье готово,– нипочем не догадаться, что наконечник-то – не цельный, сборный!

Он жадно наблюдает за отцовскими руками, – издали, из-под материнского локтя. Вдруг... Их глаза встречаются, и улыбка вновь раздвигает густую поросль на отцовском лице.

– А ну-ка, – иди сюда!

Он не заставляет себя долго просить; семенит босыми ножонками через все жилище. Громадная ручища подхватывает его, усаживает рядом.

– Не замерз?

Отец полуголый: здесь у очага и совсем жарко. Все же он накидывает на сына край медвежьей шкуры.

– Ну, смотри, учись! Никто больше таких копий не делает. Только мы, сыновья Тигрольва! Другие-то, – хоть бы те же Волки,– наконечник из цельного куска кремня делают,– а у нас и копье полегче, и удар точнее...

Так закреплялся в древке наконечник с боковой выемкой – форма, особенно характерная для одной из культур охотников на мамонтов. Много лет спустя, когда уже взрослый сын Тигрольва волею судеб попадает к охотникам на бизонов, он немало дивится их длинным костяным наконечникам, с двумя рядами мелких кремневых чешуек, вклеенных в продольные пазы...

Впрочем, время от времени (хотя и не часто) форма того же наконечника, характерная для одной культуры, по той или иной причине «заимствовалась» иноплеменниками. Однако в подобных случаях орудия, как правило, приобретали специфические черты, хорошо заметные археологу.

В некоторых культурах особое внимание уделялось высокому мастерству в изготовлении тонких листовидных наконечников, обработанных плоскими сколами с двух сторон. В верхнем палеолите известно три культуры, где производство таких орудий достигло исключительно высокого уровня. Самая древняя из них – стрелецкаякультура – существовала на Русской равнине в период между 40 и 25 тысячами лет назад. Люди этой культуры изготавливали наконечники треугольной формы с вогнутым основанием. В культуре солютре,распространенной на территории современных Франции и Испании около 22—17 тысяч лет назад, не менее совершенные по обработке листовидные наконечники имели иные, вытянутые формы – так называемые лавролистныеили иволистные.Наконец, исключительно высокого развития производство двусторонних наконечников различных типов достигло в палеоиндейских культурах Северной Америки, существовавших примерно 12—7 тысяч лет назад. Следует заметить, что на сегодняшний день никаких связей между этими тремя культурными вариантами не установлено. Различные группы людей изобретали сходные технические приемы совершенно самостоятельно, независимо друг от друга.

Восточно-европейские охотники на мамонтов принадлежали культурам иного типа, где необходимая форма орудия достигалась обработкой только края заготовки, а не всей ее поверхности. Здесь особое внимание уделялось получению хороших пластин, с необходимыми размерами и пропорциями.

...И вот что случилось, когда Аймик, «сын Тигрольва», достигнув Пиренеев, оказался среди дружески принявших его «детей Мамонта» (носителей культуры солютре),которые изготавливали свои наконечники совсем по-иному:

...Аймик, истосковавшись по мужскому труду, работал с жаром, но все, что ему доверяли – скалывать с кремневых желваков длинные тонкие пластины: заготовки будущих наконечников. А вот изготовить хотя бы один наконечник... Раньше Аймик считал себя неплохим мастером, но здесь он мог лишь с завистью смотреть на то, как ловко и споро действуют сыновья Мамонта костяными стерженьками. Пластина в левой ладони поворачивается с одной стороны на другую, легкие удары чередуются с нажимами на край заготовки– и вот это уже не продолговатый скол, а тонкий изящный наконечник, с обеих сторон покрытый мелкими, идущими в одном направлении фасетками от множества снятий, сделанных костяным стерженьком! Ни сыновья Тигрольва, ни кто-либо другой из тех, с кем сводила его долгая тропа, не делали ничего подобного. Приглядевшись, Аймик попытался было изготовить такой наконечник, да только рукой махнул, – таким уродливым показалось его изделие в сравнении с теми, что выходили из рук сыновей Мамонта. Засунул его поскорее в нарукавный карман; должно быть, опасался: выбросишь, – а кто-нибудь поднимет и станет хихикать. Не воин даже, – мальчишка или девчонка!

Сыновья Мамонта не насмешничали. Знали: их гость– настоящий лучник! Только спросили:

– Какие же наконечники делают твои братья там, на Севере?

Аймик охотно показал, как делают его сородичи наконечник с боковой выемкой, как закрепляют его на древке. А через некоторое время Зетт, молодой охотник и один из самых искусных мастеров, положил на его ладонь три наконечника. Аймик даже присвистнул, разглядывая хорошо знакомую родовую форму детей Тигрольва: удлиненные наконечники с односторонней боковой выемкой у основания.

Но сделаны они были по-другому. Так, как это принято у сыновей Мамонта.

Остальные охотники тоже принялись разглядывать необычные изделия.

– У нас так не принято!– неодобрительно бросил один из стариков.

Но Данбор хлопнул юношу по плечу.

– Ничего, Зетт! Пробуй. Быть может, они-то и принесут нам удачу!..

Следует еще раз заметить: после того как на большей части Русской равнины культуры выходцев из Центральной Европы сменились культурами строителей домов из костей мамонта, там произошли заметные изменения и в обработке камня. Формы каменных орудий становятся проще и мельче, а техника скола заготовок, ведущая к получению тонких длинных пластин и пластинок правильной огранки – все более совершенной. Это ни в коей мере нельзя считать «деградацией». Охотники на мамонтов, жившие на берегах Днепра и Дона 20—14 тысяч лет назад, достигли для своей эпохи настоящих вершин и в домостроительстве, и в обработке кости и бивня, и в орнаментике (тут стоить напомнить, что орнамент типа «меандр» был создан впервые вовсе не древними греками, а обитателями Мезинской стоянки!). Так что, по-видимому, их «упрощенный» каменный инвентарь на тот момент просто соответствовал своему назначению.