Текст книги "Загоняя овец"

Автор книги: Михаил Теверовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– После судебно-медицинской экспертизы мы попросили танатокосметолога, доктора Майбера подождать – хотя в скором времени ему придётся поработать над телом для похорон. Поэтому я рад, что вы успели до этого всего.

Они приблизились к телу, и доктор Шоу стянул простыню, отложив её в сторону. Роунс многое повидал на своём веку, но всё равно испытал некое смущение, хоть с виду и остался также твёрд и холоден к происходящему. На бирке, закреплённой на предплечье, было написано: «Лоу Е.С., Поступила: 30.04.2014, Смерть: 30.04.2014». И всё… как не было ничего написано сверх этого и на дублирующей бирке на ноге несчастной девушки. Скрипучим глухим голосом, доктор Шоу продолжил:

– Как я писал в отчёте, смерть явно наступила от повреждения спинного мозга. По сути, ей свернули шею в один миг и один движением – это можно увидеть по оставленным синякам от пальцев убийцы на её подбородке и лбу. Я не детектив, разумеется, но я бы сказал, что это движение было не случайно, а продуманно, судя по тому, что отметины немногочисленны. Дальше вам решать и делать выводы, детектив.

– Понимаю, – кивнул в ответ Роунс.

– Также помимо ножевых ранений в количестве двадцати двух по всему телу, оставленных охотничьим ножом, обратите, пожалуйста, внимание – удары наносились явно хаотично и только с передней части тела. Помимо этого, на плече и верхней части спины можно наблюдать гематому, судя по всему полученную девушкой при падении. Также стоит отметить, что незадолго до смерти имел место половой контакт, без следов насильственных действий. Также от плеча до бедра и в районе живота имеются не сильные отметины, как мне кажется, они не были нанесены во время самого нападения.

Доктор Шоу и детектив Роунс некоторое время молча смотрели на мёртвое тело девушки. Мысли детектива собирали и пытались сразу же проанализировать озвученную патологоанатомом информацию. Значит, убийца резким, намеченным движением переломил шею девушки, после чего дал ей свободно упасть и лишь после этого нанёс удары ножом, при этом, судя по всему, больше никаким образом не трогал тело. Несильные отметины на теле вполне могли быть оставлены её парнем, с которым Роунсу ещё предстояло поговорить. По рапорту сержанта Гройсона следовало, что парень прижимал к себе девушку, когда он обнаружил их. Также половой контакт, скорее всего, был осуществлён именно с парнем, а не убийцей, но этот момент стоило подтвердить у выжившего. В остальном, дополнительную информацию теперь могут дать только команда Фрэнка Мориса после дактилоскопической и ДНК экспертиз.

– Печально конечно всё это, – произнёс доктор Шоу. – Ещё жить и жить бы, но…

Детектив удивлённо посмотрел на доктора – обычно он был скуп на фразы в таком духе, да и вообще, сколько Роунсу приходилось работать с ним, паталагоонатом всегда отстранённо относился к происходящему.

– Понимаю ваше удивление, детектив, – заметив его взгляд, ответил доктор, – но видимо годы берут своё, шестьдесят пять уже почти лет всё же – мне всё сложнее и сложнее видеть мёртвыми молодых. Интересный парадокс, может быть, я спёкся?

– Нет, док. Думаю, просто мы становимся столь старыми, что, по сути, видим в смерти молодых – смерть детей.

– Возможно, вполне возможно… хотя вам, детектив, ещё рановато записываться в клуб стариков, – после небольшой паузы, доктор вдруг резко повернулся к Рику. – Детектив, преступник должен быть наказан. В аду ему самое место.

– Самое место, – шёпотом согласился детектив.

Глава 4

Четверг. 1 мая 2014 года

В приёмной больницы Роунса уже ждали оба его напарника. На удивление обычно всегда чисто выбритый Ник Чойс зевал, почёсывая уже весьма не хилую – как минимум, двухдневную щетину – сидя на одном из железных стульев в дальнем краю приёмной и закинув ногу на ногу. Рядом с ним явно слегка в возбуждённом состоянии стоял Том Зоредж и о чём-то оживлённо рассказывал Чойсу. Увидев Роунса, Ник с кряхтеньем поднялся со стула, прервав на полуслове своего напарника помладше и, потирая спину, направился на встречу Рику.

– Доброе утро, Рик. Вернее уже, правда, день, – поприветствовал Роунса Зоредж, протянув ему руку, Чойс же сделал то же самое, но молча.

– Проблемы со спиной, Ник? – спросил Роунс, оценивающе взглянув на него.

– Да что-то в последнее время неприятно тянет… может быть, задержусь здесь подольше чем нам понадобится на допрос.

– Допрос? Это громко сказано, – вставил свои пять копеек Зоредж.

– Да не суть, я большие надежды вкладываю в нашего так удачно выжившего очевидца. Но, тем не менее, также ловим на не состыковках с имеющимися данными – а там уже будем разбираться кто прав, но информации нам нужно как можно больше и чище.

– Всё как обычно, шеф, – ухмыльнулся Чойс.

Одна из медсестёр проводила детективов на четвёртый этаж к палате, в которой приходил в себя после операции выживший. Она предупредила их, что в данный момент с ним заканчивает работу выделенный ему психолог. Том поблагодарил молодую длинноногую медсестру и, оскалившись во все тридцать два зуба после полученной в ответ улыбки в придачу к словам «Да ну что вы, всегда пожалуйста», поймал на себе взгляд Роунса с Чойсом, застывших у двери в палату. Улыбка тут же сползла с его лица, и на нём, наконец, застыла сосредоточенная гримаса.

Палата была небольшого размера, рассчитанная на двух человек, но в данный момент лишь одна больничная койка была занята пострадавшим – в целях обеспечения безопасности. Тем не менее, на второй, незанятой, койке сидел человек, которого Роунс мог бы гипотетически ожидать здесь увидеть после предупреждения медсестры о психологе, но всё же был крайне удивлён.

– О, привет, Рик, – женщина повернула к нему голову и, встретившись с ним взглядом, улыбнулась, после чего заботливо посмотрела на выжившего парня и обратилась к нему с вопросом, – Стивен, доведём наш разговор до конца или ты всё же хотел бы поскорее пообщаться с детективами?

– Элис, если вы будете не против… я очень давно хотел пообщаться с детективами… – слабым голосом ответил Стивен.

– Хорошо, Стивен. Думаю, после вашего разговора нам будет необходимо побеседовать. Всё же тебе придётся вспоминать события той ужасной ночи.

Чувствуя нарастающее откуда-то изнутри раздражение, объяснение которому Рик не мог найти, да и особо не пытался – он решил поторопить беседующих:

– Вот и замечательно. А теперь, Элис, не могла бы ты оставить нас со Стивеном наедине? – с, пожалуй, лишними интонациями раздражения оборвал их Роунс.

– Элис, вы не могли бы остаться? Мне было бы так намного спокойнее, – попросил Стивен, бросив взгляд на детективов.

Рик Роунс уже хотел категорически отказать, как дверь палаты распахнулась и в неё вошел высокий человек в халате доктора. На его груди, покачиваясь, висел бейджик, на котором было написано «Доктор Боуф»

– Детективы, – он кивком головы поприветствовал всех троих, оставив, тем не менее, руки в карманах халата. – Я доктор Боуф, мне сообщили, что вы пришли поговорить с моим пациентом. Здесь результаты и проведённой операции, и описание полученных моим пациентом повреждений.

Роунс взял протянутый ему доктором Боуфом планшет и быстренько пробежался по написанному. Итак, Стивен Дирайнс, двадцати двух лет, был прооперирован – ему зашили ножевое ранение в районе живота – что важно, при ранении его убийцей жизненно важные органы задеты не были. Также пациент жаловался на боль в ноге, но это был всего лишь обыкновенный вывих. Роунс взглянул на своего напарника, Ника Чойса. В ответном взгляде читались те же мысли, что посетили и Роунса: «Парень в рубашке родился».

– Благодарю вас, доктор Боуф. А где выделенная полицией охрана? – нахмурившись, спросил детектив.

– Я отпустила его ненадолго, – вмешалась психолог Элис.

– Отпустила?.. – Роунс чувствовал, как ещё больший гнев уже буквально захлёстывает его с головой, и теперь Рик всеми силами старался держать себя в руках. Тем не менее, его просьба звучала более грубым тоном, чем он намеревался произнести её. – Итак, вы не могли бы оставить нас для проведения допроса очевидца преступления?

– Разумеется, к планшету также прикреплено моё заключение о том, что мой пациент готов к проведению с вами диалога, вернее… будем называть вещи своими именами – допроса. Уж простите, не люблю это слово «допрос», но что делать.

– Доктор Боуф, Стивен попросил меня остаться на время их беседы…

– Элис, ты же не адвокат. Стивен, по поводу адвоката, вы не желаете воспользоваться его услугами? – спросил доктор Боуф Стивена.

– Нет… Конечно нет, зачем – я хочу… хочу помочь…

Когда посторонние покинули больничную палату, Роунс сел напротив Стивена на соседнюю кушетку, тогда как Ник Чойс прислонился плечом к стене, а Том Зоредж примостился на подоконнике. Все трое детективов уже держали наготове блокноты. Рик Роунс также достал диктофон и включил его.

– Стивен Дирайнс, верно?

– Д-да… сэр.

– Наш разговор будет записан на диктофон. Надеюсь, вы не против?

– Нет… нет, сэр…

– Хорошо, Стивен. Расскажи нам немного о себе.

– Рассказать о себе?

– Ну да, что угодно. Вообще. Что первое приходит тебе на ум.

– Я учусь на журналиста. В бакалавриате. В институте ИЖЛ. Журналистики и литературы. Мне двадцать два года, вредных привычек не имею, могу только выпить немного, но по праздникам, с…скорее.

– Хорошо, расскажи нам, что произошло ночью с двадцать девятое на тридцатое апреля.

- Мы договорились с Лизой провести у неё время, я приехал вечером…

– Во сколько? – перебил его Том и добавил мягче. – Примерно.

Стивен немного задумался, но после небольшой паузы ответил:

– В районе 7 часов вечера я вышел из универа, в этом я уверен, там пока добрался до мотоцикла, плюс пока заехал в магазин… купить… кое-что… в районе девяти тридцати – десяти вечера я думаю, где-то так, – Стивен ждал некой, возможно, реакции, он переводил взгляд с одного детектива на другого, но они молча не спускали с него глаз, делая хаотичные пометки в своих блокнотах. Тогда парень продолжил. – В общем, да… мы сначала сделали попкорн и посмотрели кино, потом…

– Какое кино?

– Не понял?

– Какое кино вы смотрели с Елизаветой Лоу?

– «Н..назад в будущее»… Это её любимая трилогия. Так вот, после первой части мы решили приготовить что-нибудь ещё, посытнее попкорна. Но… немного отвлеклись…

– Отвлеклись на что? – прервал паузу Роунс.

– Ну… как сказать… мы Лизой встречаемся уже в районе шести месяцев…

– На что вы отвлеклись, Стивен? – продолжал давить детектив.

– Мы занялись сексом. Сексом!

– Дальше.

– Итак, в какой-то момент мы поняли, что в итоге то, что мы готовили – пригорело… Мы открыли окна, чтобы проветрить…

– Во сколько?

– Было примерно два часа ночи, мы ещё волновались, что соседка снизу может начать психовать, поэтому я помню, как Лиза обратила внимание на время.

– Дальше.

– Мы всё убрали, и Лиза захотела пойти в душ… Она также хотела, чтобы я пошёл с ней…

– Понятно, что дальше.

– Дальше… дальше… – неожиданно, Стивен затрясся легкой дрожью и побелел. Из его глаз потекли слёзы. – Дальше…

Детективы спокойно ждали, не стараясь ни успокоить Стивена, ни привести в чувство. Молодой человек же выглядел так, словно сейчас он потеряет сознание. Челюсти были сильно сжаты, в горле сдавливался крик боли и отчаяния. Роунс обратил внимание, что, несмотря на все произошедшие события той ночью, операцию, а теперь ещё этот панический приступ – парень продолжает выглядеть вполне привлекательно. Детектива всегда удивляли такие люди, наверное, именно таких и называют фотогеничными: в какой момент не поймай их, они всё равно будут выглядеть как будто только что вышли от стилиста. Стивен судя по фигуре был весьма спортивным парнем, с твёрдыми широкими скулами и зелёными глазами. Средней длины волосы чёрного цвета, несмотря на то, что в больнице за ними явно никто не ухаживал, сами собой завивались и падали широкими прядями на высокий лоб. Чем больше Рик наблюдал за приступом Стивена, тем больше уверялся в своём выводе, что он выглядит как среднестатистический неженка, которого такое происшествие уж точно может сломать не только психологически, но и физически.

– Лиза… она… завернулась в свой любимый домашний… белый любимый… халат… она… Лиза… Л-лиза… подошла к… к двери… она от…о-откр…открыла её… я повернулся к зеркалу… к зеркалу в ванной… ополоснул лицо водой, как вдруг… я услышал голос… Он сказал что-то вроде… «Привет… привет-тики, игра началась»… Я резко повернулся… хотел кинуть к Лизе, как этот подонок, эта сука в одно движение схватил голову Лизу и… и… и…

– Стивен, постарайся успокоиться. Сделай глубокий вдох, соберись с мыслями. Нам важно знать каждую деталь, – мягко произнёс Том Зоредж.

– Хоро-шо… Я по…п-по-нимаю. Дайте мне пару секунд, пож-ж-алуйста.

– Ты не мог бы также описать убийцу?

– Чуть повыше и ч-чуть пошире меня в плечах, как мне показалось… на нём была мешковатая одежда…

– Подробнее, пожалуйста, Стивен.

– Он был в маске… б… б-балаклаве, вернее. Глаза как мне показалось карие, но я… но я не уверен, очень плохо было видно… из-за этой чёртовой маски… мешковатая, к-как я уже сказал, толстовка… чёрная… и широкие синие джинсы…

– Обувь?

– К-кросовки, вроде… как будто грязные… серовато-чёрные такие… В руке у него был… был н-нож…

– Итак, что было, когда он схватил Лизу?

– Она… она вскрикнула… я до сих пор слышу её вскрик… такой беззащитный, такой тихий…

– Что же сделал убийца?

– Он… одним движением повернул её резко голову… раздался неприятный щ… щ… – Стивен закрыл глаза и глубоко вдохнул. – Щелчок… Лиза упала на пол, я подскочил к нему, заорал «Что за херня! Что ты наделал, сучара!». Я оттолкнул его левой рукой от Лизы, хотел ударить правой в челюсть, но он был готов к этому… он всадил мне нож в живот и сказал: «Твоё время ещё не пришло»… После он откинул меня назад ударом ноги в живот. Помню, что я чуть не потерял сознание… хотя, возможно, на секунду и потерял, было безумно больно. А потом… потом он сказал: «Смотри и запоминай». Он… поднял нож над Лизой и всадил ей его в грудь. Я… я не мог смотреть на это… я попытался помешать ему… пополз к ней… хотел защитить… он вновь оттолкнул меня ногой в плечо, после чего поставил её мне на рану и надавал… я думал, что умру на месте… я хотел умереть…

Стивен вновь остановил повествование. Он уже давно опустил глаза, из которых на простыню крупными каплями падали слёзы. Роунсу стало безумно жаль этого юношу. Наверняка он мечтал о совершенно ином развитии отношении с Лизой, мечтал о совершенно другой её судьбе. Об их общей судьбе. Как и Рик когда-то… Рик тоже всегда верил, что всё будет иначе…

– Дальше, Стивен… что произошло дальше?

Стивен поднял голову и взглянул прямо в глаза спросившего его Ника Чойса. Его покрасневшие глаза уже были сухие, словно в них не осталось слёз. Теперь лишь дорожки от них блестевшие на его щеках и словно потрескавшийся голос говорили о его душевных муках.

– А потом он наносил её удар за ударом, пока ему это видимо не надоело. Он просто встал и ушёл… А потом пришёл полицейский, и я попросил его о помощи. Это всё, что было в той проклятой квартире той ночью…

– Хорошо, Стивен, буквально ещё пара вопросов и мы передадим тебя в заботливые руки Элис. Нападавший был тебе знаком? Или какие-либо предположения, может быть, по его голосу?

– Не совсем… я не уверен… он говорил так, как будто пытался изменить свой голос, явно было, что ему приходится прикладывать усилия. Возможно, конечно… Но нет, не думаю…

– Поделись, Стивен. Любые версии могут помочь нам заставить убийцу Лизы предстать перед законом.

– Оливер Худ…

– Кто это и почему у тебя есть подозрения на него?

– Он учится со мной и Ли… со мной на курсе. Он подкатывал к ней, даже когда мы уже встречались. Он также чуть выше меня, хотя более тонкий, чем я, я не знаю…

– Оливер Худ угрожал тебе или Лизе? Или проявлял агрессию?

– Один раз, на вечеринке после окончания сессии. Мы уже тогда давно встречались с Лизой, а он напился и начал приставать к ней…

– Приставать? В каком плане?

– Во всех, по сути. Я был почти полностью трезвый, поэтому среагировал и защитил Лизу. Тогда Оливер сказал, что хреновый из меня защитник, он бы легко подрезал меня, даже не напрягаясь, поэтому куда я лезу… Вмешались парни, остудили его.

– Где проходила ваша вечеринка?

– У Алсу Наварр. Она неплохо общается… общалась с Лизой. Она выгнала Оливера нафиг после этого.

– Понятно. Ещё кто-нибудь проявлял агрессию к тебе или к ней? Какие-нибудь враги?

– Нет, не думаю… мы с Лизой никогда не ссорились ни с кем особо. Лиза очень хорошая, многие хотели бы быть на моём месте… вернее хотели… чёрт…

– Хорошо, Стивен, ты молодец. Если возникнут какие-нибудь мысли, набери меня, – Роунс протянул парню свою визитную карточку, – что угодно, если вспомнится, или кто-нибудь из знакомых обмолвится любым настораживающим словом, окей?

– Да, детектив, конечно…

– Хорошо. Пойдёмте парни, нам предстоит много работы.

Роунс вышел из больничной палаты последним. Там их ждали доктор Боуф, тут же зашедший в палату для обследования больного и Элис. А также человек в полицейской форме, молодой парень, явно ровесник Стивена.

– Имя. Звание! – почти что прорычал Роунс.

– Рик, я отпустила его, Стивен был под моим присмотром… – попытался заступиться за полицейского Элис.

– Элис… не надо. – Мягко сказал Ник: он понимал, что надвигается буря и подливать в неё керосин бессмысленно, да и опасно. Разумеется, Элис знала это намного лучше его, но, тем не менее, продолжала пытаться успокоить Роунса.

– Я сказал! Имя и звание. Быстро!

– Младший сержант, Эрик Далтон, сэр, – заплетающимся языком попытался отчеканить Эрик.

– Далтон?! Сучонок хренов…

– Я так понимаю, это его не первый косяк, да? – спросил спокойно Ник.

– Сержант Гройсон поехал на вызов один позавчера ночью. Тоже отпустил его «пораньше».

– В рапортах этого нет…

– Потому что никто не хотел подставлять сержанта! Чёрт возьми! Что непонятно в приказе: «Охранять выжившего очевидца»? Объясни мне, будь добр, Эрик,ё – Роунс почти достиг точки кипения, его напарники и Элис знали такое состояние детектива – он говорил уже, казалось, спокойно и размеренно, но это лишь означало, что скоро последует кульминация.

– Курсы… по юриспруденции… сэр…

– В жопу твои курсы! В жопу твои экзамены! – детектив схватил младшего сержанта за грудки и прижал его спиной к стене. – Ты понимаешь, что пока тебя не было, очевидца могли убить?! УБИТЬ! Понимаешь, тупая ты деревянная башка!

– Но…

– Что «но»? Что блин «но»?

– Мисс Элис…

– У тебя был приказ, мало ли что сказали Элис, медсестра, доктор! Да хоть, блин, сам господь бог! Какая, мать его, разница?! Ты и жизнь Элис подверг опасности, хрен ты моржовый!

Элис и Ник попытались оттащить Роунса и успокоить его, тогда как Том стоял в растерянности – он абсолютно не представлял, как ему действовать в этой ситуации. Дверь больничной палаты Стивена распахнулась, и в ней появился доктор Боуф, выкатывавший за собой каталку с сидевшим в ней, побледневшим как мел, Стивеном.

– Прекратили балаган, немедленно! – звучно приказал он, так, что Роунс всё же взял себя в руки и отпустил Эрика Далтона. – И прочь с дороги, у моего пациента разошлись швы от вашей «беседы».

Все четверо смотрели в фигуру удаляющегося по коридору доктора, к которому уже присоединилась медсестра, и теперь они вместе катили каталку, стараясь прямо по пути оказать первую помощь Стивену. Ронус стоял весь красный, с надувшимися до предела венами на лбу и шее.

– Молодец, Рик. Так печёшься о жизни очевидца, что… а, к чёрту! – Элис укоризненно посмотрела на детектива точь-в-точь такими же, как и у него, карими глазами, и побежала вслед за доктором и медсестрой.

– Но ведь… Окей. Далтон, за ними бегом! Ещё хоть один косяк и ты будешь до конца жизни бумажным червём, если осмелишься остаться полицейским, клянусь тебе. Всё ясно?

– Так точно, сэр!

– Бегом, я сказал!

Детективы спустились в приёмную, где ожидали конца операции по смене швов, анализируя рассказанную им Стивеном версию. Они решили зацепиться за возможную версию о том, что Оливер Худ был нападавшим. Том Зоредж считал, что нужно напрямую допросить его, чтобы его не успели предупредить, но Чойс и Роунс хотели сначала поговорить с Алсу Наварр, для того чтобы подкрепить рассказанный конфликт Стивеном свидетельством со стороны девушки. Посоветовавшись и взвесив все «за» и «против», они всё же решили пообщаться сначала с Наварр. Примерно через полчаса, к ним подошла медсестра, которая провожала их до больничной палаты Стивена чуть ранее, и сообщила, что операция прошла успешно и что с ним теперь работает Элис, чтобы успокоить его и привести в чувство. Детективы поблагодарили её и уже собирались уходить, как Зоредж попросил буквально секундочку подождать его и догнал уже отошедшую от них медсестру.

– Молодая кровь, – улыбнулся Чойс и после недолгой паузы, продолжил, – признайся, Рик, ты готов был буквально убить того юношу больше из-за того, что он подверг опасности жизнь выжившего парня или жизнь твоей сестры?

Глава 5

Четвер. 1 мая 2014 года

Роунс вернулся домой позднее, чем обычно. С напарниками детектив организовал небольшой совет, где они обсудили все имеющиеся у них факты по этому делу. А также решали, когда именно встретиться со студентами для допроса – был вечер четверга, впереди пятница и выходные дни. В итоге, они решили наведаться к Алсу Наварр в воскресенье, когда она будет, вероятнее всего, дома, а уже в понедельник взяться за Оливера Худ, зацепив его в университете. Также они сделали запрос в отдел дактилоскопии – эксперты пообещали выдать первые результаты в понедельник. Роунс не мог не посетовать, что прошло уже достаточно много времени, а чётко выраженного подозреваемого у них нет. У детектива начало складываться ощущение, что убийца не совершил ни единой ошибки. Возможная подсказка – только если он был знаком со Стивеном и Лизой. Это единственная возможная зацепка.

Что также давало некоторую надежду на обнаружение новых улик – убийство было явно запланированным. Выбор места, времени, поведение во время убийства и оставленные нетронутыми ценные вещи. Убийсвто ради убийства. Всё это говорило в пользу того, что убийце было необходимо продумывать свои шаги и то, как замести их, а значит, у него было много больше возможностей где-нибудь ошибиться. Ведь если преступление банальное до мелочей, и нет ни одной зацепки, ни единого варианта как подступиться – ни результатов экспертиз, ни свидетелей, вообще ничего кроме самого факта убийства – значит расследование обречено на провал. Если не поможет случайный случай, вероятность которого крайне мала. Хотя в этом деле «ночного убийства» детектив Роунс всё равно был бы не против случайной удачи, благодаря которой хотя бы часть вопросов можно было бы снять, получив хотя бы несколько ответов. А не порождать лишь новые и новые вопросы.

Но теперь детектив был дома и впереди его ждали отгул и пара выходных. Он решил расслабиться и выбросить все мысли из головы: достал одну из самых дорогих пачек сигарет и откупорил бутылку виски. После чего смешал виски со льдом и колой – простовато конечно и не аристократично, но Роунс и не ждал ни от кого похвалы или порицания. После чего насыпал себе хлопьев, хотя был совсем уже давно не завтрак, залил их молоком и приготовился начинать поиск какого-нибудь не слишком заумного кинца. Но внезапно его телефон завибрировал, сопровождая эту вибрацию звуком стандартной мелодии вызова. Выругавшись, он взял телефон и, немного сощурившись, так как в последнее время зрение начинало подводить его, а очки он не хотел надевать, потому что просто не хотел – прочитал имя звонившего. Элис. Элис Роунс.

– Да, Элис.

– Привет Рик. Сорри, я знаю, как ты ненавидишь вторжения, без предупредительного звонка, но-о… считай я тебе сейчас вот позвонила, предупредила.

– Не понимаю…

– Короче, откроешь мне свои ворота? Не хочу бросать машину тут, под знаком.

– Окей, я сейчас, – ответил Роунс и сбросил звонок.

Ещё разок выругавшись, уже покрепче, Роунс быстренько надел штаны и первую попавшуюся рубашку, хотя уже было достаточно жарко, и в его голове пульсировала мысль о том, что он хотел и хочет провести вечер так, как он распланировал его сам, лично. В чём он хочет. И… в одиночестве. Наконец, собравшись с силами и постаравшись успокоиться техникой, которая заключалась в закрытии глаз, представлением чего-нибудь приятного и равномерного медленного дыхания, и которая, разумеется, нихрена не сработала в который раз, Рик пересёк лужайку своего дома и остановился у ворот. Напротив них стоял внедорожник его сестры. По сути, он видел его всего один раз, когда Элис приехала поздравить его с Днём Рождения к нему на работу в участок. Так-то раньше, когда Рик чаще предпочитал одиночеству компанию, у Элис был небольшой женский городской автомобильчик, который прекрасно справлялся с задачей вроде: доехать от дома «А» до дома «Б» по городу. Рик до сих пор не понимал, зачем его сестре понадобился этот безостановочно жрущий топливо и дико орущий монстр. Тем не менее, теперь этот монстр приминал траву на лужайке Рика.

– На удивление, не могу сказать, что у тебя здесь полный бардак, – сказала Элис, когда они сели за широкий деревянный кухонный стол, ожидая, пока закипятится вода в чайнике.

Рик не виделся, да и не общался с Элис, кроме пары смс и сообщений в социальных сетях, уже с два месяца. Он немного удивился, отметив про себя, что Элис слегка будто осунулась, появились небольшие мешки под глазами, и зрительно казалось, что она немного набрала в весе – с детства же Рик знал её весёлой, всегда беззаботной и непоседливой, вечно выдумывающей себе какое-либо дело да посложнее и поподвижнее. Он, конечно, понимал, что, скорее всего, дело в недавнем разводе, хотя уже прошло месяцев шесть, но всё же. Да и оба ребёнка остались с Элис, две девочки пяти и шести лет – Рози и Кэти.

– Как девочки? – Спросил Рик.

Элис взглянула на брата. Её глаза были точь-в-точь, как у Рика, такие же карие и глубоко задумчивые, только в них светилось всё же чуть больше тепла и радости, сохраняя в них давно утраченный Риком блеск.

– У них всё хорошо, только расстроены, что больше не видят своего дядю, – в её ответе не было упрёка, скорее, сухая констатация факта. – Я отвезла на выходные их к маме с папой. И тем радость, и тем.

Они помолчали. Столько времени не виделись, Элис хотелось многое обсудить с Риком, по поводу его жизни, но она боялась неправильно начать разговор, зная взрывной характер брата: одно неверное слово и до него будет уже не достучаться. Рик же просто был где-то в себе, уже сроднившийся с одиночеством, он просто молчал.

– Я тут привезла бутылочку шампанского, – внезапно спохватилась Элис, её глаза хитро сощурились, – надеюсь, ты же позволишь и мне выпить и не выгонишь через пару часов из дома спать в машине?

– Посмотрим. – Ухмыльнулся Рик. – Вообще, неплохой метод терапии. Надеюсь, ты применяешь его на всех своих сеансах?

– Кто знает. А так – секрет. Может быть, это дар от Диониса, почему нет?

За окном давно стемнело. Пока они разговаривали о всяких мелочах, Элис прошла по кухне и распахнула створки. Из ночной темноты пробивалось ещё неуверенное пение вернувшихся после зимы птиц. Самое удивительное было то, как быстро может сменяться пасмурная дождливая погода безоблачной и ясной. Роунсу нравились такие резкие перемены, хотя с возрастом он начинал чувствовать на себе влияние таких перепадов: от головной боли, до боли в сломанном ещё во времена его любви к спорту голеностопе.

То ли пара бокалов шампанского и виски до этого, то ли Роунс начинал понемногу оттаивать к жизни, но беседа с какого-то момента потекла по своему руслу, и вот уже от простой пустой болтовни они начали понемногу переходить к более серьёзным для их жизни, их личного мира вопросам.

– Папа с мамой волнуются, Рик. Говорят, ты давно к ним не заезжал.

– Знаю… всё хочу… Но никак не могу собраться.

– Отец всё выпытывал у меня, когда я привезла детей – всё ли у тебя в порядке, особенно с работой. Кажется, он всё ещё волнуется по поводу того… случая, – Элис задумалась. – Ты-то уже не паришься как тогда?

– Уже нет, – Рик погрустнел, но, тем не менее, не замкнулся в себе. – Хотя это заставило меня о многом задуматься. Тогда. И я продолжаю об этом думать.

– Где разница между «хищниками» и «охранниками»?

– Да. Хотя мне больше по душе «волки» и «овцы». Не знаю почему.

Рик говорил об этом уже намного спокойнее, чем, пожалуй, ещё с год тому назад. Он никому не сказал из своей семьи о том, что выходка отца чуть не стоила ему очень дорого – его бы не взяли в детективы, если бы он не опережал конкурентов на пару голов по способностям и усердию. Теперешний старший детектив знал об этом, потому что, хоть и с сожалением, но шеф полиции в ту далёкую пору сказал: «Ты лучший кандидат, Рик, но… но ты же знаешь, то что сделал Генри… это может ударить по моей репутации. Журналисты мне все жилы выдерут». Можно сказать, Рику также повезло, что в тот момент произошла жёсткая чистка кадров и шеф полиции, на тот момент, оказался завязан в грязных делишках со взятками. А временно исполняющему обязанности можно было не слишком волноваться о репутации – он хотел побыстрее отдать свой пост и не попасть под всю эту чистку в придачу. Хотя Рик и не до конца понимал, почему его отец так поступил, но часто рассуждал – а сделал ли бы он сам на его месте также? Всё началось с того, что по подозрению в ограблении в поезде одной старушки был задержан некий Зак Хильц. Он был в городе проездом, по базе данных по региону был абсолютно чист. Сделали запрос по общей базе – какой-то идиот прислал данные, что Хильц по всем статьям и везде чист. Поэтому судебное дело длилось недолго – смягчающим фактором послужило то, что это было «первое» преступление. Хильц вернул похищенное, заплатил штраф и даже сверх того – извинился перед пожилой женщиной и выплатил ей что-то вроде «моральной» компенсации. Свой поступок объяснил тем, что выпил и был не совсем в адекватном состоянии. После чего его отпускают, и буквально через пару дней Хильц совершает ещё одно преступление, уже более серьёзное и вполне тянущее на смертную казнь – Зак Хильц примерно в десять часов вечера насилует и жестоко избивает беременную на шестом месяце женщину, вследствие чего она умирает в кустах в парке, буквально в паре метров от центральной парковой дорожки. Дело раскрывается почти мгновенно – у полиции города были свежие отпечатки пальцев и образцы ДНК. А на следующий день пришли обновлённые данные по Заку Хильцу – о том, что он далеко не законопослушный гражданин и за ним числится множество грабежей, недоказанных нападений, насилие над бывшими девушками. А также венцом его подвигов являлось то, что он проходил на тот момент подозреваемым по делу об изнасиловании и вполне успешно скрывался от полиции. Генри Роунс тогда имел звание капитана полиции, до этого много лет отслужил в следственном департаменте. Ему анонимно позвонили в участок и сообщили, что предположительно видели в контролируемом им районе человека, похожего на Зака Хильца. Тогда Генри Ронус взял парочку помощников и направился в указанное место, которым являлся небольшой парк. Там они и поймали Хильца, который в этот момент как раз подошёл, «поговорить» с несовершеннолетней девушкой, идущей в одиночку домой. О его точных намерениях известно, конечно, не было, возможно, он и правда хотел поговорить, но девушка в дальнейшем заявила, что Хильц начал домогаться её, и что она уверена – сотрудники полиции спасли её. Это был также немного странный факт в этом деле, учитывая, что полицейские, в том числе сам Генри Роунс в рапорте отразили, что после того, как они визуально установили сходство мужчины с разыскиваемым Заком Хильцем, на всякий случай попросили предоставить документы, что Хильц и сделал – то ли от недалёкого ума, то ли от веры в свою безнаказанность. После чего, когда Хильца попросили, судя по рапорту, проследовать в отделение с сотрудниками, тот ударил одного из помощников капитана Роунса и бросился бежать. И вот после этого Генри Роунс лично догнал Хильца и сделал из него, почти в прямом смысле этого слова, отбивную. Что очень не понравилась предоставленному судом Хильцу адвокату, а также журналистам, которые в своих статьях уделяли всего пару строк о поимке преступника, чьи преступления тянули уже на пожизненное в лучшем случае, а все остальные флюиды посвящали именно обильно подбитому состоянию Хильца и обвиняли во всём этом именно Генри Роунса. Рик же сделал для себя вывод, после того, как неоднократно изучил материалы дела, когда получил доступ с назначением детектива, что избиение Хильца началось без запроса его документов и его попытки сбежать. Домогался ли он реально ту девушку, и его отец вынужден был действовать немедленно? Возможно, но зачем вся эта история с побегом? Иначе же с чисто профессиональной точки зрения сложно объяснить – зачем? Рик чувствовал, что что-то в этой истории было не так. Но никакой симпатии к Хильцу он не испытывал.