Текст книги "Характер победителя"

Автор книги: Михаил Нестеров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 10
Смена приоритетов

В эту ночь Марк глаз не сомкнул. Он не хотел видеть сон, в котором, возможно, его будут душить, топить, жечь, где он будет задыхаться и там, во сне и наяву, вращая глазами под плотно сомкнутыми веками. Он пытался осмыслить все, что произошло в салоне, отделить часть, которая станет ключевой и выведет на Шерхана. Он появился неожиданно, как будто принял игру, зная все о готовящемся на него покушении, и дал минуту на размышление.

Марк скоро понял, что ключевой фигурой в этой сцене был не Шерхан, а полковник в полевой форме. Только он мог сказать, какую ценность и срочность представляла карта Гори. Почему он передал ее в салоне? Тут действительно вариант один: дело срочное. Или же полковник реабилитировался перед Шавхелишвили. Подобные случаи были хорошо известны Сергею Марковцеву.

К утру он, почувствовав что начинает отчаянно бороться со сном, разделся и лег в кровать. Одной ногой он был уже во сне, как вдруг резкий голос вернул его в реальность.

– Подъем, Сергей. Половина восьмого.

Марковцев выругался:

– Я только лег...

Артемов, проспавший всю ночь, был вправе усомниться. К вечеру вчерашнего дня, просидев за анализом ситуации, он не нашел ничего, что угрожало бы кампании, и уснул с более или менее легким сердцем.

Марковцева за столом с парой чашек горячего кофе и яичницей поджидал бодрый, в хорошем расположении духа, Михаил Васильевич.

– Полковник, – сказал Марк, принимая приглашение.

– Да, слушаю, – отозвался Артемов.

– Я не к тебе обращаюсь. – Сергей смерил товарища хмурым взглядом. – Я подлянки научился чувствовать за версту. Шерхан появился в Гори неспроста. Он снова готовит что-то серьезное.

– Не успел остыть от одной специальной операции, – акцентировал Артемов. – Нужно еще учитывать и тот факт, что недавняя операция была двойной. Это похищение Телешевского и убийство министра обороны.

– Может быть, она еще не закончена. Это самый простой вывод.

Артемов согласно покивал: такой вывод напрашивался сам собой.

– Иначе получается, что специальные операции Шавхелишвили выпекает, как пирожки, – сказал он. – Возможно, он сам рвется в бой. Но он – ручной сборки. Согласен?

– Да, – подтвердил Сергей.

Артемов высказался с похвалой в свой адрес:

– Как всегда, я ответственно подошел к заданию. Просмотрел и изучил множество материалов, заочно познакомился со многими фигурантами. Одна из ключевых фигур – начальник спецотдела Гвидо Терон.

– Да, ты не раз говорил о нем.

– В то время, как он появляется в зоне ответственности своего подразделения, случаются знаковые события. И если твой визави – Джемал Шавхелишвили, то мой противник – Гвидо Терон. Я узнал его. Американец сидел на месте переднего пассажира «девяносто девятой». Я видел по меньшей мере десять фотографий Гвидо Терона, три или четыре были сделаны в 2005 году. На одной из них он изображен с официальным представителем ФБР в Грузии – Нэдом Келли.

– Значит, ты его видел в машине вместе с Шерханом. А почему мне сразу не сказал?

– Не могу объяснить. Я не играю втемную. Но появление в Гори агента ЦРУ только доказывает твое смелое предположение о связи двух дел. Теперь, независимо от того, как скоро мы докажем эту связь, качество операции коренным образом поменялось. Сосредоточим внимание на полковнике из «Филиала», – поддержал Артемов идею Марковцева. – Если мы правы и намечается игра, то, выбив из обоймы одного серьезного игрока, заставим Шерхана занервничать. В таком раздраженном состоянии люди склонны совершать ошибки.

– Нам нужен «язык», – высказал Марковцев идею, озвученную им еще в Москве. Помнишь, что ты ответил мне?

– «На месте будет виднее».

– Мы на месте. Что скажешь?.. Хорошо бы уложиться в два-три дня, узнать адрес полковника, – размышлял Марковцев, не дождавшись ответа от товарища. – В «Филиал» же за «языком» не сунешься.

– Меняем приоритеты, – заметил Артемов. – Не всегда это хорошо.

– У нас нет другого выхода. Вызывай Сосо. Нам пора вооружаться.

Артемов, позвонив Сосо, не изменил другой привычке. От него никто не требовал рапорта, тем не менее он, составляя его сухим языком, еще раз проанализировал ситуацию. Очень часто обычная бумага приобретала свойство лакмусовой – ошибки проявлялись в строчках, равно как и удачные идеи и находки.

Марк тоже думал о приоритетах. Операция встала наперекос. Наглядно это выглядело так: винтовку пристреляли на сто метров, а когда пришла пора решающего выстрела, цель оказалась на расстоянии километра.

В сложившейся ситуации говорить о поспешных шагах было бессмысленно. Самое разумное сейчас – сворачивать все мероприятия и возвращаться в Москву. А как быть с качеством?..

– А как быть с Мастером?

На этот вопрос Артемов ответил:

– Мы не можем вывести его из игры. Потому что он вне игры. Иначе нам придется суетиться вокруг всех жителей Гори, с которыми мы контактировали: проводники, таксисты, продавцы, оружия в том числе.

* * *

Артемов припомнил высказывания начальника военной разведки об организованных группировках и фанатиках. Последние могли ударить в любой момент. И радикальных мер против них, по большому счету, не существовало. Группа Артемова, какой бы мобильной, уникальной или универсальной ни была, группой быть не перестала. Она наполовину, что ли, состояла из единомышленников. Сосо и Мастер вошли в состав по идейным соображениям.

В одиночку, каким бы искусным ни был исполнитель, в этом деле было не справиться. Оно требовало скорейшего завершения, поскольку начал проявляться след от министерского дома в Гори. Существовали и косвенные улики, подтверждающие эту версию. Это спецагент ЦРУ Гвидо Терон, прибывший в Гори вместе с Шавхелишвили.

Артемову предстоял телефонный разговор с начальником разведки. И он набросал на листе бумаги доклад в стиле рапорта; по привычке фамилии писал заглавными буквами.

«В ходе оперативных мероприятий выяснилось следующее. 5 ноября 2008 года в Гори на автомашине ВАЗ-21099 прибыли полковник госбезопасности Грузии Джемал ШАВХЕЛИШВИЛИ и специальный агент ЦРУ Гвидо ТЕРОН. Наблюдательной группой был зафиксирован факт посещения ШАВХЕЛИШВИЛИ и ТЕРОНОМ «Филиала». Цель их визита в Гори неизвестна. Но нас заинтересовал следующий момент. Начальник «Филиала» АШУБА в помещении парикмахерской передал ШАВХЕЛИШВИЛИ пакет, по всей видимости, с документами (при передаче прозвучали слова «карта Гори» и «как вы просили»). По тому, при каких обстоятельствах была передана карта, можно судить о срочности и важности этого документа. Эти и другие факты позволили нам предположить следующее: ШАВХЕЛИШВИЛИ и его куратор из ЦРУ форсируют мероприятия в Гори, и они могут быть связаны с убийством министра обороны КВИРИКАШВИЛИ. Это подтверждают и косвенные доказательства.

В связи с вышеизложенным, операция, возложенная на нашу группу, качественно уже не удовлетворяет первоначальным потребностям. Доведенная до логического завершения операция (ликвидация ШАВХЕЛИШВИЛИ) – с учетом того, что ТЕРОН от поставленной перед ним руководством ЦРУ задачи не откажется, то планы ЦРУ, приоткрытые для нас сейчас, дальше будут проходить в ином, более жестком и скрытом режиме.

С учетом «срочности и важности» намерений ЦРУ и МГБ предлагаю:

первое: отказаться от плана ликвидации ШАВХЕЛИШВИЛИ.

второе: предпринять ряд шагов для выяснения планов ЦРУ в Гори».

Михаил Васильевич еще раз прочитал рапорт, дал ознакомиться с ним Марковцеву. Тот сказал: «По мне, так слишком много бюрократии».

По крайней мере, два места вызывали у него вопросы. И он озвучил свои мысли:

– Где косвенные доказательства, связанные с убийством министра обороны?

– Они называются предположениями, – ответил Артемов. Он выразил их в качестве сравнения с выпечкой горячих пирожков: Шавхелишвили не успел остыть от одного задания, как его бросают на другое. Он продолжил вслух: – Как будто лимит на полковников в силовых органах Грузии исчерпан. И вот вопрос, Сергей: новое задание более или менее ответственное, чем устранение министра обороны?

– По логике... более ответственное.

– Правильно. Потому что убийство Квирикашвили – лишь начало большой игры. Потому что с менее приоритетным заданием справился бы и менее авторитетный сотрудник госбезопасности. И еще какой вопрос вызвал у тебя сомнения?

Марковцев подчеркнул ногтем последний пункт в рапорте, где Артемов предлагал предпринять ряд шагов. То есть по месту, на его усмотрение.

– Я беру ответственность на себя, не задумываясь о том, ценит ли начальство это качество в своих подчиненных, или не ценит. В общих словах.

– Значит, всю ответственность ты берешь на себя, – покивал Марковцев. – Ты очень ответственный парень, Михаил Васильевич. А про меня ты не забыл?

– Я точно знаю, какой ответ услышу на свои предложения. Они прозвучат в следующем стиле: «Действуйте по обстоятельствам и на свое усмотрение». Действуйте – во множественном числе. Действуйте, товарищ Артемов и товарищ Марковцев.

– А если мы провалим дело?

– Лавровый лист, он и в супе лавровый лист, – ответил Артемов. – Это нехитрая кухня.

Выйдя на связь с начальником управления, Михаил Артемов «шпарил по написанному» со вставками в свободном стиле. Он буквально разжевал все по пунктам...

* * *

Генерал Ленц только что позавтракал. Звонок Артемова застал его за чашкой чая. Он слушал его доклад, помешивая чай ложечкой, стараясь не шуметь. Чтобы понять, что он не в восторге от доклада Артемова, ему следовало дослушать того до конца.

Перебирая в голове все политические убийства в Грузии, которые грузинское руководство на скорую руку маскировало под несчастные случаи, а зачастую откровенно махало на маскировку рукой, – Ленц не мог не отметить события шестилетней давности. Утром 25 февраля 2002 года секретарь Совета национальной безопасности Грузии Нугзар Саджая совершил самоубийство в здании Госканцелярии. Сразу после инцидента в Госканцелярию был закрыт доступ для журналистов. Кто такой Саджая? Он и руководитель госдепартамента разведки Автандил Иоселиани «спланировали все громкие политические убийства в Грузии. В частности, они организовали убийство экс-президента Звиада Гамсахурдиа, лидера Национально-демократической партии Грузии Георгия Чантурия и других. Они же «сфабриковали несостоявшийся теракт против президента». Незадолго до своей смерти Саджая встречался с директором ФСБ России Николаем Патрушевым. На встрече обсуждались вопросы совместной борьбы с террористами, укрывающимися в селах Панкиси. Обсудили...

Косвенные доказательства указывали на Гвидо Терона как на планировщика некоторых убийств.

Почему Ленц вспомнил о секретаре Совета нацбезопасности Грузии? Потому что он, по большому счету, был исполнителем, а исполнителей, как загнанных лошадей, пристреливают. Он не пожалел о своей горячности, когда дал Артемову задание устранить Джемала Шавхелишвили. Последнего тоже ждет пуля. Он кончит плохо, и это не будет считаться возмездием. Вот в чем причина. Но на душе у генерала потеплело. Как раз в тот момент, когда Артемов в своем докладе добрался до конца.

Он засомневался только в одном и озвучил свои мысли:

– Правильно ли ты поступаешь, засовывая руку в мясорубку?.. Для операции, поменявшей качество кардинально, сил твоей группы маловато.

– Мы только в начале нового пути, – акцентировал Артемов. – Думаю, нам представится возможность запросить помощь.

Ленц развеял его сомнения:

– Действуйте на ваше усмотрение.

И голос его прозвучал с интонациями Брежнева-Хазанова: «Правильной дорогой идете, товарищи».

* * *

В этот же вечер Артемов встретился с Сосо и спросил его:

– В Гори есть загородные виллы министров, высокопоставленных чиновников Грузии? Что-нибудь слышал об этом?

– Самые крутые виллы смотрят на море, – ответил Сосо. – А здесь моря нет.

– Здесь замышляется что-то серьезное. Возможно, с подставой. Как в случае с министром обороны. Я пытаюсь найти причины, которые снова свели вместе Гвидо Терона и Джемала Шавхелишвили, привели их в Гори. Читал книгу Платова «Секретный фарватер»?

– Давно, – подтвердил Сосо.

– В книге есть такие строки: «Там, где появляется «летучий голландец», война получает новый толчок». Сегодня «летучий голландец» – ЦРУ. Оно проявило интерес к Гори. Что стоит за этим? Мы можем строить догадки неделю, две. Но как бы не опоздать. Поэтому шаги, которые нам рекомендовали, будут радикальными. Что ты на это скажешь, Сергей?

Марковцев пожал плечами.

– Ты у нас Генштаб.

– Понятно. Ты хорошо знаешь город?

Этот несуразный вопрос он адресовал Сосо, местному жителю. В этой связи Марковцеву вспомнился эпизод из какого-то фильма: «Значит, вы и ваша жена живы?»

– Да, – кивнул Сосо. – Что нужно сделать? За кем-то проследить?

– Именно это я и хотел тебе поручить. Подразделением спецназа «Филиала» руководит полковник Ашуба. В идеале мы хотели бы получить его адрес и сопутствующие детали.

Сосо, добывая и обновляя информацию на личный состав «Филиала», понимал важность этой работы. Информация такого рода была приоритетной для добывающих органов любой спецслужбы. Фактически, он пробивал защиту «Филиала», а та находилась на очень высоком уровне. Образно говоря, защита представляла собой совершенные замки, двери и окна. Но при ветхих стенах здания такие меры защиты были бесполезны. Так, информация о полковнике Ашубе нашла выход через его семейные дрязги. По сути дела, он был скомпрометирован. Соседи – это всегда глаза и уши, и неважно, какова высота соседского забора.

Артемов, выслушав Сосо и обменявшись взглядом с Марковцевым, спросил:

– Ты можешь вывести нас на брата Ашубы?

Тот развел руками:

– Если бы...

Глава 11
Брат с Севера

Полковник Ашуба проживал с семьей на юге города. У него был добротный двухэтажный дом, выросший буквально на месте одноэтажного. На первом этаже разместились гараж, котельная, прачечная, подсобки. Второй этаж был отведен под жилые помещения. Перед домом раскинулся уютный палисадник. Напротив гаража пролегла модная галечная площадка. По идее, Ашуба, представляющий в Гори силовую составляющую службы в регионе, не должен был пренебрегать средствами слежения в доме. Но видеокамер, как ни старался Сосо, не обнаружил. Целую ночь он провел в наблюдениях, меняя точки, но не заметил даже намека на красный свет контрольной лампы, ни блеска от набора линз.

Ночь. Сергей Марковцев, подходя к дому Ашубы, мысленно воспроизводил слова местного разведчика.

«Спальня на втором этаже. Гостиная и столовая тоже на втором. Странная планировка, но не я же планировал. Дети у него есть, но я их не видел. Как и многие, у кого была такая возможность, отправили детей подальше от боевых действий. Здесь многие думают, что еще не все закончилось. Наши военные могут спровоцировать русских, и тогда по городу снова пройдут ваши танки».

Сергей впервые увидел дом полковника Ашубы, когда проезжал мимо на машине; за рулем сидел уставший Сосо. Это было утром. А сейчас... Сергей с коротким разбегом преодолел кирпичный забор, отталкиваясь рукой от его широкого двухскатного гребня. Прислонившись к забору, выждал минуту; прошла она в полной тишине. Не считая общего фона ночной улицы. Где-то играла негромко легкая музыка, более агрессивная – с грохотом басов прокатилась из проезжавшей мимо машины. Лай собак. А здесь, слава богу, собак не было, отметил Марк.

Дом был освещен в стиле «подмосковных дорог» – оранжевые лампы, светящие, казалось, внутрь себя, но только не вокруг.

Сергей перебежал к гаражу и сделал остановку в нише, назначение которой осталось для него загадкой. Там мог уместиться механизм для шлагбаума, прикинул он, осматривая дверь-штору. Гараж смотрелся красиво, как на рекламных проспектах. Интересно, какую машину скрывает эта штора? На этот счет Сосо информацию не предоставил.

* * *

– Ты слышал это?

Полковник Ашуба простонал. Конечно, он слышал это. Несколько дней назад он, страдая бессонницей, вернулся к вроде бы испытанному методу: включал телевизор на канале «Дискавери» и смотрел научные и познавательные программы. Порой они увлекали его настолько, что ночь пролетала незаметно. Но чаще всего он засыпал под мягкий голос переводчика.

Неделю тому назад он оставил в качестве снотворного фильм из серии «Она написала убийство». Неожиданно сюжетная линия показалась ему знакомой, и он ощутил поступь дежавю. В маленький американский городок приезжает отсидевший свое преступник и заходит в гости к старшему брату – шерифу этого городка, и у того сразу начинаются неприятности.

Вот у и полковника Ашубы две недели назад начались проблемы. Его брат не сидел в тюрьме, он больше десяти лет прожил в соседней республике. И вот в трудный час и явился помочь. Его восстановили в должности командира стрелкового взвода, и он, надев форму, 8 августа в числе первых грузинских военных вошел в Цхинвал... И побежал в числе первых. Он входил в список тех военных, которые официально числились пропавшими без вести, однако на деле являлись дезертирами и были объявлены в розыск грузинской полицией. Никто пока с них ответственности не снимал. По сути дела, Серго Ашуба покрывал предателя. Но при этом он не перестал быть его братом.

Не успел развеяться дым от российской военной техники, покидающей Гори, он и появился. Надрался, как свинья. На второй день спьяну высадил оконце в гараже. Через неделю у него закончились деньги... Старший брат предупредил младшего: «Если ты не уедешь сам, тебе увезут. Если напросишься – вперед ногами».

Он помог Ираклию уехать к сестре в Тбилиси. Но через два дня тот снова нанес визит брату – ровно в полночь, как вампир. Ашуба, разбуженный среди ночи, устало бросил: «Я тебя когда-нибудь пристрелю».

Ираклий не был алкоголиком. Он, по определению полковника, был шебутным. Его дурная голова не давала ногам покоя.

– Ты слышал это?

«О да, господи...»

Он вздохнул. Встал и зажег свет в спальне, пообещал жене:

– Я убью его.

Она согласно покивала в ответ.

* * *

Марку показалось, что света во дворе прибавилось. Он не ошибся. На втором этаже в одной из комнат зажглась лампа. Он бросил взгляд на часы. Четверть первого. Неужели Ашуба заметил его? Или Сосо не заметил камеры слежения? Но как-то уж робко отреагировал на вторжение полковник спецназа – просто включил лампу. Что дальше? Вооружится битой и спустится во двор? Нет, реакция на вторжение не должна отличаться от принципа работы автосигнализации: рев, свет...

Сергей остался спокоен.

Но чего он не ожидал, так это громкого шипящего звука за спиной, как будто он разворошил террариум с гремучими змеями. Это ушла по направляющим внутрь гаражная дверь. Марк резко обернулся и в двух шагах от себя увидел полковника. Ашуба был одет в белую майку и синие спортивные штаны, на ногах тапочки. В этой одежде, подчеркивающей его сильные мышцы, он предстал другим: решительным и безбоязненным. В парикмахерской он не смотрелся рядом с мощным и именитым Шерханом.

Марк опередил противника на пару мгновений, и Ашуба умело перешел к обороне. Он уклонился от связки-двойки – джеб левой и прямой правой – и поменял стойку. Его правый боковой не представлял для Марка угрозы – он мог достать его с такого расстояния разве что прямым. Но этот крюк стал продолжением наработанной связки. Вслед за рукой и плечами он закрутил бедра и когда, фактически, повернулся лицом к противнику, выстрелила его левая нога. Марк успел поставить блок, но удар был настолько силен, что его отбросило в сторону. Два, три неверных шага, и он снова обрел равновесие. Теперь он стоял спиной к черному джипу «Мерседес», а полковник – на пороге гаража. И в этот раз он атаковал Марка. И снова его удар был точным и сильным и отбросил Марка на капот машины. Он распластался на нем, но в тот же миг, выбрасывая вверх и вперед ноги, оказался на полу, так неожиданно быстро, что Ашуба, избегающий ближнего боя, оказался в невыгодных условиях: близко к противнику, на прямых, расставленных узко ногах. Он сумел провести обратный захват рук Марковцева. А для самого Марка это был подарок. Прием «подхват, скрещивая руки» он провел молниеносно. Он вывел правой рукой левую руку полковника влево и вперед, а левой рукой затянул его правую руку к себе, и это действительно было перекрещивание. А дальше он, поворачиваясь на левой ноге и подбивая ноги противника, головой вниз послал его на пол. Он смягчил прием, чтобы Ашуба не сломал себе шею.

Но все равно приземление на голову получилось жестким. Ашуба пошевелил было головой, но его тело пронзила острая боль. Он застонал.

Сергей потянул рычаг на потолке, и система противовесов мягко, со знакомым уже шелестом опустила штору на место.

Он не рискнул поднять Ашубу – его серьезная травма была очевидна, – он присел на корточки так, чтобы было видно его лицо.

– Наверху, в спальне, твоя жена, – начал Сергей. – Если ты ответишь на несколько вопросов, я забуду о ней. Если откажешься – я поднимусь к ней. Ты можешь говорить? Эй, я тебя спрашиваю! – Он шлепнул Ашубу по щеке. – Скажи «да», «нет», любое слово.

– Да, – с трудом разлепил рот полковник.

– Отлично. Теперь пару слов обо мне. Я получил задание убрать Джемала Шавхелишвили. Рано или поздно я убью его.

Ашуба, глядя в холодные глаза Марка, нашел в них доказательства. Они показались ему безжизненными, как стекло, и он не удивился бы, если бы заметил миниатюрные «дворники».

Он пригрозил подняться в спальню к жене...

– Мы встречались раньше? – спросил он, чувствуя связь своего языка с каждой клеткой тела. В его шейном позвонке от удара о бетон образовалась трещина, в которую с трудом могло пролезть бритвенное лезвие. Ему чудилось, что так и было: лезвие наполовину прорезало главный нерв...

– Однажды. Мельком, – подтвердил Марк. – В парикмахерской, что неподалеку от «филиала».

– А... Клиент на синих «Жигулях»...

– Хорошая память. Ты передал Шерхану пакет и сказал, что в нем карта, которую тот просил. Что за карта? Что за интерес? Не медли, полковник. Я тебе не майор Телешевский.

– Нет. – Ашуба не мог избавиться от желания покачать головой. – Мы встречались гораздо раньше. Кажется, в столичном аэропорту.

Аэропорт Тбилиси. Зима 2001 года. Передача чеченских боевиков грузинской стороне.

...Марк буквально выцарапал глазами фигуру сначала одного арестованного, потом второго: «Вот они!» Оба находились за спиной офицера госбезопасности, шагнувшего на площадку трапа. Внизу их поджидала разношерстная представительная делегация; кто-то вооружен до зубов, кто-то скрывал оружие в заплечных кобурах и карманах деловых костюмов. Комитетчики хоть и были в гражданском, но выделялись одеждой – короткими коричневыми дубленками. И все как один были без головных уборов.

Вслед за офицером чинно спускались подрывники. Сергей, видя, как встречают боевиков, не удивился бы их появлению в зале официальных делегаций. Но все же у трапа бандитов «разобрали» люди в гражданском. Невооруженным глазом можно было приметить, как один из подрывников – арестованный в Питере сотрудник грузинских спецслужб, обменивается рукопожатием с коллегой, перебрасывается словами, кивает, улыбается. Два других – выпускник диверсионной школы Хаттаба и российский специалист-пиротехник – своих эмоций не показывают. Оглядываются, чаще всего посматривая в сторону застекленных дверей. В отличие от грузинских товарищей, на них надеты «браслеты».

Затворы автоматов давно передернуты, предохранители сняты, переводчики огня установлены на автоматический режим. Одна рука на автомате, другая на ручке дверцы. Только глаза Сергея Марковцева и его напарника по кличе Певец смотрят в одно место. Сорок шагов окончательно расставят каждого на свое место и станет понятно, как распределятся экстрадированные преступники между двумя русскими спецназовцами. Но вряд ли что-то изменится коренным образом.

...Вскинув автомат на уровень плеч и чуть склонив к нему голову, Марк, делая шаг от машины, нажал на спусковой крючок. Оружие фыркнуло, ударяя в плечо складывающимся прикладом. Глаза привычно отметили точное попадание. Опасаясь, что на преступниках могли быть бронежилеты, Сергей стрелял в голову. Рискованно в данной ситуации, поскольку расстояние до цели было достаточно велико. Но одна пуля точно нашла свою цель: бандит резко опустил подбородок.

И уже с места, без шага в сторону, Марковцев в очередной раз нажал на спусковой крючок, поймав на мушку голову русского подрывника.

И слышал справа от себя сухие выстрелы из автомата товарища. Певец стрелял с колена длинными очередями в грузинских подрывников. А они были от него на расстоянии тридцати метров. И Певец, поводя стволом, косил всех подряд: и тех, кто был рядом, и самих бандитов. И получал в ответ. По груди, защищенной бронежилетом, забарабанили пули, опрокидывая бойца. Упав на спину, он продолжал стрелять в том же направлении, пока ему под подбородок не ударила пуля. С Певца будто сняли напряжение. Тело моментально расслабилось, и рука, соскользнув с автомата, упала на бетон...

Рискуя получить пулю от своих, на Марковцева сзади набегал грузинский спецназовец. Он плечом врезался в спину стрелка, отбрасывая его на пару метров. И по инерции продолжал движение. Когда Марк, невероятным усилием сумевший перевернуться на спину, попытался вытащить десантный нож, тот навалился на него всем телом. И прохрипел ему в лицо: «Все кончено, брат».

Это был он, Ашуба, в 2001 году майор спецназа. Он до сей поры помнил детали того дела, знал имя командира российской диверсионной группы – Сергей Марковцев. Его перевели в следственный изолятор в Рустави, откуда он бежал, убив четырех охранников.

Его фотография в деле...

Да, это он.

Теперь они оба узнали друг друга.

Не к его угрозам, но к предложениям такого человека стоило прислушаться.

– Я передал Шавхелишвили подробную карту Гори.

– И все?

– Да. Мне пришлось посылать за ней в полицию.

– Какие именно подробности заинтересовали Шерхана и Гвидо Терона?

– Так ты и его знаешь...

– Мне хрюкнуть от удовольствия?.. У нас мало времени.

Марковцев прислушался. Ему показалось, что женский голос позвал по имени его, Марковцева. И еще раз. Теперь он расслышал четко: «Серго». Она звала мужа через приоткрытое окно.

Ашуба заторопился.

– Лично мне Шавхелишвили ничего не говорил. Из разговора между ним и американцем я понял, какие именно районы вызвали их интерес. Это бедные кварталы. Они говорили по-русски. Ни разу не прозвучало слово «операция». Жена идет. Спускается. Больше я ничего не знаю.

– Может быть, в бедных кварталах планируется разместить командные пункты, установки?

– Может быть. Все может быть.

Убить этого человека было проще простого. Гораздо труднее было оставить его в живых. Марк перевернул его на живот, прикрывая ему рот рукой, и резко дернул его за подбородок вверх. Тело Ашубы потяжелело, как будто налилось свинцом.

Сергей открыл ворота в тот момент, когда с другой стороны в гараж вошла женщина. Снова зашипели ролики по направляющим салазкам, заглушая приглушенный же вскрик.