Текст книги "Вчера, сегодня, завтра"

Автор книги: Михаил Ивановский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Проделки римских понтификов

В начале своей истории древние римляне, как и многие другие народы, имели лунный календарь. Год у них длился 354 дня. Он был короче солнечного года на 11 суток, и вследствие этого каждые шестнадцать лет весна и осень менялись местами.

С развитием земледелия, торговли, ремесел и мореплавания такой календарь стал неудобен. Римляне перешли на лунно-солнечный календарь. Но, чтобы удерживать времена года на своих местах и справиться с несоизмеримостью солнечного года и лунного месяца, римляне, как мы уже знаем, стали вставлять в календарь дополнительный, тринадцатый месяц – мерцедоний. Он имел 22 или 23 дня и появлялся в календаре через год.

Вставку мерцедония римляне делали весьма странным образом. Они помещали его в середину февраля. После 23 февраля наступал первый день – календа – мерцедония, а когда мерцедоний заканчивался, то с 24-го числа снова шел февраль.

Вставки мерцедония и определение его длины были довольно сложным делом. Ведение календаря в Риме было поэтому поручено особым жрецам– специалистам по счету дней. Они назывались понтификами. Все понтифики подчинялись верховному жрецу – понтифексу максимусу.

В подчинении понтификов состояли глашатаи, которые обязаны были ходить по городам и селам и выкликать календы.

От понтификов всецело зависело послать глашатаев своевременно или подождать более благоприятного случая. Они, разумеется, поступали так, как им казалось выгоднее.

Первые дни месяцев – календы – у римлян были днями всяческих расчетов – платили и взыскивали долги, вносили проценты ростовщикам, взимали налоги и подати.

Для бедноты календы были довольно безрадостными днями; с тех пор сохранилось выражение – «печальные календы», то есть дни уплаты долгов и налогов.

Кроме того, в январские календы в Риме происходили перевыборы должностных лиц.

В конце каждого месяца должники несли понтификам взятки и просили не спешить с объявлением очередных календ. Ростовщики, а их в Риме было множество, также присылали подарки и торопили понтификов. Чиновники, запутавшие денежные дела, требовали от понтификов задержать календы, чтобы успеть привести дела в порядок. Сборщики налогов настаивали на обратном.

Понтифики исполняли волю тех, кто платил больше. Календы иногда следовали друг за другом с удивительной быстротой, а мерцедоний произвольно то удлинялся, то укорачивался.

По этому поводу один историк писал, что римские полководцы всегда побеждали, но (из-за путаницы в календаре) никогда не знали, в какой день они одерживали победы.

В конце концов понтифики так запутали календарную «бухгалтерию», что и сами не могли в ней разобраться. Они задолжали календарю 80 суток.

Праздник жатвы, который исстари справляли после уборки урожая, приходилось праздновать, когда хлеба еще не начинали колоситься и житницы стояли пустые. В день, посвященный Бахусу, то есть богу вина, гуляний и веселья, виноград еще не был собран и вина ни у кого не было.

Народ возмущался действиями понтификов – не шутка ошибиться так, что все праздники стали наступать на 80 дней раньше обычного срока.

В 46 году до начала нашего летосчисления верховную власть в Риме взял полководец Юлий Цезарь. В числе многих почетных должностей и титулов Цезарь получал также звание понтифекса максимуса и стал повелителем римского календаря.

Для упрочения своей власти и завоевания популярности в народе Юлий Цезарь решил прекратить безобразие, царившее в счете дней. Во время своих походов Юлий Цезарь бывал в Египте и знал, что египтяне уже несколько тысячелетий пользуются простым, понятным и удобным календарем. Он вызвал из Александрии греческого астронома Созигена и поручил ему усовершенствовать римский календарь по образцу египетского.

У египтян год содержал ровно 365 дней. Он был короче солнечного года на 6 часов, или на четвертую часть суток. Каждые четыре года отставание накапливалось и составляло целые сутки. Все праздники таким образом в четыре года передвигались на один день вперед. В течение 1461 года каждый праздник последовательно обходил все дни года и возвращался обратно на свое прежнее место.

Неудобство такого «ползучего» или блуждающего календаря не смущало египтян. Передвижка праздников происходила медленно, постепенно, а потому и незаметно. В хозяйственную жизнь это особых помех не вносило; египтянам даже нравилось, что у них праздники движутся. Это казалось им справедливым, так как ни один день в году не был обижен и каждый день хоть раз в 1461 год мог стать праздником.

Календарь у египтян считался священным, и фараоны, вступая на царство, давали торжественную клятву не изменять ничего в календаре, не прибавлять и не убавлять дней в году.

Свою клятву фараоны соблюдали – лучше иметь не совсем точный календарь, чем в погоне за точностью путать его и вносить сумбур в хозяйственную и деловую жизнь.

Нарушить клятву фараонов попытался царь Птолемей Эвергет. Он решил остановить бесконечное движение праздников и сделать календарь постоянным.

7 марта 238 года до начала нашего летосчисления Птолемей издал указ и повелел выравнять счет дней, а для этого к каждому четвертому году прибавлять один дополнительный день. По мысли Птолемея, три года подряд должны были иметь по 365 суток, а четвертый – 366.

Нововведение Птолемея встретило резкое сопротивление египетских жрецов. До тех пор никто, кроме них, не мог определять наступления праздников и дней, когда приносили жертвы богам. Старый календарь был сложен и для огромной массы населения непонятен. Люди волей-неволей должны были обращаться к жрецам. Старый календарь поддерживал и укреплял авторитет и власть жрецов.

Новый календарь был гораздо проще и понятнее. С его помощью каждый мог, не прибегая к содействию жрецов, сам рассчитать нужные ему дни. Этого и боялись жрецы. Они объявили Птолемея нарушителем священной клятвы фараонов и не подчинились указу. Новый календарь в Египте введен не был.

Приехав в Рим, Созиген посоветовал Юлию Цезарю принять именно птолемеевский календарь, как самый простой и точный. Достоинства нового порядка в счете дней были бесспорны, и Цезарь приказал ввести его.

Первая переделка календаря

Прежде чем начать счет дней по-новому, предстояло выяснить грехи понтификов. Все похищенные ими дни астрономы подсчитали и вставили в календарь, чтобы вернуть праздники на их место.

В результате 45-й год до начала нашего летосчисления получился необычайно длинным. Это был самый продолжительный год за всю историю человечества. Он состоял из 15 месяцев и тянулся 445 дней. Римляне назвали его «аннус конфузионис», что значит: год смущения или год беспорядка. Правильнее было бы назвать его последним годом беспорядка, так как все предыдущие годы тоже заслуживали прозвища: «аннус конфузионис».

После «аннус конфузиониса» пошли обычные годы. Они стали начинаться 1 января.

В старом римском календаре, который существовал до реформы Юлия Цезаря, начало года приходилось на 1 марта. Это сказалось даже в названиях таких месяцев, как сентябрь, октябрь, ноябрь и декабрь, пришедших к нам от римлян. Ведь в переводе на русский язык, как мы уже знаем, они означают: седьмой, восьмой, девятый и десятый. А если считать начало года по новому римскому календарю, то сентябрь оказывается не седьмым, а девятым месяцем. Так же сместились и остальные три месяца. Все они сразу же вернулись бы на свои места, если бы мы стали считать начало года не с 1 января, а с 1 марта.

Об этом же говорит и то, что февраль оказался «куцым» месяцем. Он был последним в году, и число дней в нем определялось не столько сменой фаз Луны, сколько количеством дней, не вошедших в остальные месяцы. К февралю как к последнему месяцу «пристегивался» и дополнительный месяц – мерцедоний – и этим год заканчивался.

Однако в Риме издавна установился обычай выбирать должностных лиц в январские календы. Вся деловая, государственная жизнь в Риме начиналась 1 января, а потому было удобнее и год начинать этим днем. Поэтому и была проведена такая реформа.

В старом римском календаре все месяцы обязательно должны были иметь нечетное число дней, так как четные числа считались несчастливыми. Поэтому месяцы имели либо 29, либо 31 день. Двадцатидевятидневные месяцы назывались пустыми, а тридцатиоднодневные – полными. Количество дней в «полных» месяцах Юлий Цезарь оставил прежним. Поэтому ему уже не пришлось выравнивать все месяцы по длине. За счет упраздненного мерцедония он добавил к каждому «пустому» месяцу по одному дню. «Пустые» и «полные» месяцы правильно чередовались между собой. В году стало теперь 6 «полных» и столько же «пустых» месяцев. Один бедняга-февраль и в этом случае остался обделенным. Он первоначально остался при своих двадцати девяти днях.

Месяц квинтилис переименовали в честь Юлия Цезаря, и он стал называться июлем. Весь календарь также получил название юлианского.

По юлианскому календарю каждый четвертый год должен содержать одними сутками больше.

Следуя обычаям старины, дополнительный, 366-й день прибавляли не к концу года, а вставляли его на место упраздненного мерцедония, то есть между 23 и 24 февраля.

Эта особенность римских календарных порядков породила слово «високосный».

Среди прочих особенностей старого римского календаря была одна, быть может самая странная из всех. Заключалась она в том, что римляне считали дни не с начала месяца, а наоборот – с конца. Сейчас так делают школьники перед экзаменами или перед каникулами. Они считают не сколько дней прошло, а сколько осталось, и говорят: «шесть дней до экзаменов» или «пять дней до каникул». А римляне так считали дни всегда – шесть дней до календ или пятое число до календ.

23 февраля по римскому счету было седьмым днем до мартовских календ, а 24 число– шестым днем; по латыни это произносится так: «секстус календас».

Дополнительный день високосного года тоже имел шестой номер, но с прибавкой слово «бис», что значит «дважды, вторично».

Слово «бис» впоследствии перекочевало во все европейские языки. Когда публике в театре что-либо понравится, то принято кричать «бис!» «бис!» то есть «повторите, исполните дважды». На железной дороге случается отправлять два поезда под одним номером. Если один из поездов называется, допустим, шестым, то дополнительный поезд будет шестым-бис, то есть вторично шестым.

Точно так и римляне называли дополнительный день февраля «шестым-бис до мартовских календ», а по латыни – биссекстус календас.

Два шестых числа в феврале, две шестерки в числе дней в году породили название года «аннус биссекстилис», что значит «двушестерочный год».

Русские люди слыхали слова «биссекстус» и «биссекстилис» от византийских греков, а они произносили «б» как «в» – «виссекстилис». Заимствовав это слово, наши предки переиначили его на свой лад и стали называть удлиненный год високосным. Так появилось у нас это слово.

После усовершенствования календаря Юлием Цезарем понтифики продолжали вести счет дням, но то ли по невежеству, то ли по злому умыслу, они опять сбились с установленного порядка и стали назначать високосные годы не через три года на четвертый, а чаще – через два на третий.

Проделку понтификов заметил преемник Юлия Цезаря, император Август. Он снова навел порядок в счете дней, и високосные годы стали на свое место.

Следуя примеру Юлия Цезаря, император Август решил заодно обессмертить себя, назвав один из месяцев своим именем. Однако первые шесть месяцев уже были ранее названы по имени различных римских богов: январь – в честь всевидящего бога Януса, у которого, согласно поверью, имеются глаза не только на лице, чтобы смотреть вперед, но и на затылке, чтобы смотреть назад. Кому как не Янусу должны были посвятить первый месяц года римские жрецы! Ведь январь стоит как раз на рубеже двух смежных лет и потому как бы смотрит одновременно вперед, в будущее, и назад, в прошлое. Март был назван в честь бога войны – Марса, апрель – в честь богини плодородия Афродиты и т. д. Последним, шестым месяцем, посвященным богам, был июнь, названный в честь богини неба Юноны.

Эти месяцы трогать было нельзя, – потому что Август боялся конкурировать с богами. Этим могли бы воспользоваться жрецы в борьбе против Августа, а он и так не мог себя чувствовать слишком твердо на посту императора. Недаром его предшественник был убит заговорщиками. Следующий же, седьмой, месяц – квинтилис – уже был «захвачен» предшественником Августа – Юлием Цезарем. Август не хотел трогать и июль, так как это могло бы дать повод его преемнику последовать его примеру и снова назвать этот месяц своим именем.

Поэтому выбор Августа пал на следующий за июлем месяц – секстилис. Однако вот беда: секстилис оказался «пустым» месяцем. Август решил, что не годится ему называть своим именем такой месяц «второго сорта». Этим он мог бы невольно признать в глазах римского народа превосходство Юлия Цезаря над собой, а этого ему совсем не хотелось. И, наконец, Август нашел выход: он превратил секстилис в полный месяц. В таком виде он смог назвать его августом. Так называется этот месяц и поныне. Однако возникла новая беда. Сделав август «полным» и сохранив чередование «пустых» и «полных» месяцев, Август получил в году уже не шесть, а целых семь «полных» месяцев. Зато «пустых» месяцев осталось только пять. В итоге число дней в году стало не 365, как должно быть, а 366! Откуда же взять лишний день?

Читатель уже, наверное, догадался, что жертвой честолюбивого императора стал все тот же «многострадальный» месяц – февраль. От него отняли двадцать девятый день. В нем осталось только двадцать восемь дней, и он остался навсегда «куцым».

После исправлений, сделанных Августом, юлианский календарь просуществовал без всяких нововведений пятьсот с лишним лет.

Происхождение нашей эры

В 532 году было изменено начало летосчисления.

Произошло это так. Древние римляне вели счет от основания города Рима.

После того, как в Риме установилась власть императоров, на государственных документах стали писать две даты: одну – от основания Рима, другую – от первого года царствования того или иного императора. Летосчисление получалось двойное.

Постепенно счет лет от основания Рима стали забывать, а в царствование императора Диоклетиана он прекратился совсем. Возникла новая эра, то есть новое начало для счета лет, – эра Диоклетиана.

Император Диоклетиан не был ни знаменитым полководцем, ни великим государственным деятелем. Ничем особенным он не прославился. Единственное, что отличало его от других императоров, – это неукротимая ненависть к христианской религии.

Диоклетиан был ярым приверженцем старых римских богов и беспощадно преследовал христиан. Он морил их в тюрьмах, бросал на растерзание диким зверям и, разумеется, сторонники христианства ненавидели его, как своего злейшего врага.

После смерти Диоклетиана прошло два с лишним столетия. За это время христианские священники сумели доказать, что они могут внушать народу смирение и покорность гораздо лучше, чем жрецы старых римских богов. Христианская религия оказалась прекрасной опорой государственной власти, защитницей общественного неравенства. Христианство стало государственной религией и распространилось по всей римской империи.

Титул понтифекса максимуса и обязанности повелителя календаря перешли к главе римской церкви – папе римскому.

И вот что поразительно: хотя со дня смерти Диоклетиана прошло почти двести пятьдесят лет, христиане продолжали вести счет лет от его царствования. Это ничуть не смущало папу римского. Ни о каком рождестве Христове никто не думал, не говорил, да и не знал. И даже праздника такого в те годы не существовало.

В 248 году, считая от царствования Диоклетиана, понадобилось составить очередное расписание церковных праздников. Такое расписание обычно составляется на много лет вперед одним из наиболее сведущих в науках священником.

На этот раз работа была поручена ученому монаху, по имени Дионисий Малый.

Дионисий Малый приступил к делу. Во время работы он подумал: а почему христиане пользуются летосчислением от царствования своего злейшего врага, жестокого тирана и язычника Диоклетиана? Царствование Диоклетиана совсем не радостное для христиан событие! Почему же христиане не ведут счет от рождения основателя своей религии – Христа?

Соображение верное. Дионисий стал наводить справки: когда же родился Христос? Он искал в сочинениях греческих и римских историков, перечитывал старинные летописи и нигде, решительно нигде не нашел даже упоминания об этом проповеднике древних евреев.

Историки того времени довольно подробно описывали различные и даже мелкие факты из жизни Палестины. Но не только о Христе, а даже о каком-либо другом проповеднике, похожем на Христа, нет нигде ни слова.

Христос бесспорно мифическая личность; и еще в XVIII веке группа ученых доказала на основании исторических документов, что Христос никогда не существовал и миф о нем возник среди евреев-переселенцев, живших в Сирии и странах Малой Азии.

Иисус Христос – это литературный герой, такой же, как Гайавата из индийских легенд или Вяйнемейнен из финских сказаний. Миф о Христе возник примерно во втором веке, и Христос являлся главным действующим лицом в религиозных сочинениях, которые получили название евангелий.

Понять источник этих суеверий не трудно. Не зная и не понимая явлений природы, древние люди населяли их в своем воображении всевозможными богами и духами. Особенно непонятным им казалось, что природа: деревья, трава и другие растения – зимой каждый год как бы умирает, чтобы весной снова возродиться, воскреснуть. Естественно, что их воображение создавало легенду о боге, который олицетворял в их представлении умирающую и воскресающую природу. Этот бог у разных народов носил различные имена. А древние евреи назвали его Христом. Впоследствии он стал богом всех христиан.

Монах Дионисий, не обнаружив документальных сведений о Христе, нашел самый простой выход из положения, – он выдумал год его рождения. Для упрощения работы, которая требовала довольно сложных вычислений, Дионисию было удобно, чтобы рождение Христа пришлось на 284 год до начала эры Диоклетиана. Он и назначил его на этот год.

Чтобы его работа имела достаточно внушительный вид, он произвел некоторые расчеты, придававшие его выдумке правдоподобие, и представил свое сочинение папе римскому. Другие священники проверяли вычисления Дионисия и видели, что все его расчеты нелепы до крайности, они даже противоречат евангелию, но возражать не могли и не хотели, – ведь в самом деле христианам неудобно считать годы от царствования тирана Диоклетиана, а не от рождения Христа.

Папа римский работу Дионисия утвердил. 248 год эры Диоклетиана назвали 532 годом от рождества Христова. После этого в странах, подвластных папе римскому, постепенно и очень неохотно приняли счет лет от новой эры. Остальные страны не признали подделку Дионисия Малого и считать годы от рождества Христа не стали.

Потомки и прямые наследники первых христиан – копты и абиссинцы, которые около 2000 лет хранят обычаи и обряды древнего христианства, до сих пор не желают считать годы от рождества Христова, выдуманного каким-то монахом.

После распада Римской империи в 395 году нашей эры, от Рима отделилось могущественное греческое государство – Византия.

Сначала греки пользовались тем календарем, какой установил Юлий Цезарь, но с течением времени постепенно между римским и византийским календарями образовывалось некоторое различие. Дни церковных праздников разошлись и начался спор из-за летосчисления.

Византийцы не хотели считать годы от основания Рима. Какое им дело до основания чужой столицы! Не хотели они также признавать эру Диоклетиана– этого злейшего врага христиан. Не согласились они и с повелением папы римского, который, по измышлениям Дионисия Малого, произвольно установил рождество Христово.

Греческие церковники решили создать свою собственную эру.

История «сотворения мира»

Семьдесят византийских мудрецов или, как их называли тогда, – толковников собрались на совещание, думали, толковали, и придумали: считать годы… от сотворения мира.

По поводу этого решения один европейский богослов с явной насмешкой писал: «К сожалению, о моменте сотворения мира нельзя сказать ничего определенного, так как при нем никто не присутствовал и первые люди не оставили никаких записей».

В самом деле, – говорить о «свидетелях» сотворения мира, конечно, нелепо. Но суть дела и не в этом, а в том, что мир никогда не был «сотворен», а существовал вечно.

Невежественные люди верят в чудеса. Они верят в «сотворение мира», то есть, что благодаря вмешательству сверхъестественных сил (бога) мир образовался «из ничего». Им невдомек, что подобное утверждение звучит настоящей насмешкой над астрономией и физикой, одним из основных законов которых является закон сохранения материи.

Византийские толковники тоже верили в сотворение мира, а невозможность узнать дату сотворения мира ничуть их не смущала.

Они «изобрели» сотворение мира тем же простым способом, каким Дионисий «изобрел» рождество Христово.

Число лет, прошедших от сотворения мира, должно быть достаточно велико, так как мир стар, – решили мудрецы.

Свой выбор совет толковников остановил на не имеющем никакого реального смысла числе 5508, то есть сотворение мира произошло, по их мнению, за 5508 лет до начала дионисьевского летосчисления.

Никаких разумных доводов в пользу выбора этого года толковники не привели и привести не могли. Единственный довод сводился к тому, что это число лет очень велико. А заглянуть дальше в прошлое их воображение и ум отказывались. Жаль, что они не знали ни геологии, ни биологии, а то бы они представляли себе, что история одной только Земли исчисляется не тысячами, а многими сотнями миллионов и даже миллиардами лет.

Так в начале VII века появилась новая, фантастическая эра – от сотворения мира. Она распространилась по всем странам, смежным с Византией. Проникла она также и на русскую землю.

Все наши летописи, старинные документы помечались годом от сотворения мира.

Диакон Григорий, который переписывал евангелие для новгородского правителя Остромира, закончил книгу такими словами:

«Почах е (то есть евангелие) писати в лето 6564, а окончах е в лето 6565. Написах же евангелие се рабу божию наречену в крьщении Иосиф, а мирьски Остромир, близоку (то есть родственнику) сущу Изяславу князю».

Диакон Григорий для Остромира приводит два имени– православное, заимствованное у греков – Иосиф, и свое исконное русское Остромир, а вот дату своей работы ставит только одну – по греческому счету лет.

Нигде, ни в каких иных летописях не упоминается о каком-либо другом древнерусском летосчислении. Оно если и существовало, то было неустойчивым и в разных местах считалось по-разному: от года постройки города, от основания монастыря или от начала правления князя.

Устойчивое, постоянное летосчисление пришло к нам из Византии.

Следуя византийскому обычаю, переписчики заканчивали свою работу такими записями:

«В лето 6652 напсашася книгы си 50 дний, и початы псати октября в 1, а кончашася ноября в 19».

Зная исходное число византийских церковников – 5508, можно узнать, в каком году по нынешнему счету диакон Григорий закончил переписывать Остромирово евангелие. Для этого из числа, указанного переписчиком, следует вычесть 5509; 6565–5509 = 1056[6]6
  На первый взгляд может показаться странным, почему мы вычитаем 5509, если от «сотворения мира» прошло всего 5508 лет. Казалось бы, что и вычитать нужно 5508, а не 5509. Но в действительности вычитать приходится именно 5509, и опять-таки по причине еще одной несуразности календаря, о которой мы еще не имели случая сказать. Вот уж поистине трудное дело – распутывать календарные даты! Куда ни сунешься, всюду рискуешь попасть впросак, – столько в календаре всяких условностей и нелогичностей, которые наслаивались одна на другую в течение многих столетий.
  Причина, почему нужно вычитать 5509, а не 5508, заключается в том, что, вопреки счету, принятому в арифметике, где между положительными и отрицательными числами имеется «промежуточное» число – ноль, в счете лет между годами нашего летосчисления и годами до нашего летосчисления нет промежуточного, «нулевого» года. Года прямо начинаются: 1-й, 2-й, и так далее годы нашего счета в одну сторону, и сразу же– 1-й, 2-й и т. д. годы до нашего счета. Таким образом, выходит, что в ряду всех лет один год как бы отсутствует. Вот почему и приходится при пересчете лет «к сотворению мира» прибавлять лишнюю единицу.


[Закрыть], то есть Остромирово евангелие было написано в 1056 году.

Если бы мы не отказались от этого старинного летосчисления, то 1959 год был бы у нас 7468 годом.

Русские, переняв византийский счет лет, не стали начинать год с 1 сентября, как это делали в Византии. Они начинали его в марте, и этот порядок сохранился на Руси до 7000 года.

То был тревожный год. Его номер казался зловещим. Суеверные люди предполагали, что «Лето 7000 от сотворения мира» будет последним на Земле. Они с ужасом ждали конца света и крушения небесного свода. Именно в 7000 году кончалось старое расписание церковных праздников. Старинный вычислитель не стал его продолжать на годы после семитысячного. Зачем? Все равно начнется светопреставление!

Русские священники тоже не решались приниматься за расписание, – а вдруг в самом деле небесный свод рухнет на землю!

Но вот прошел 7000 год – никаких ужасных событий он не принес. Звезды по-прежнему смотрели на людей и Солнце по-прежнему грело Землю.

Наступил и 7001 год. Суеверные люди успокоились, а русские митрополиты съехались в Москве на церковный совет и утвердили новое расписание пасхальных праздников до 7890 года.

На этом же церковном совете решили перенести начало года на 1 сентября, как это делалось в Византии. С 7001 года или, по нашему счету, с 1493-го год стал начинаться с 1 сентября. Этот порядок продержался до 1700 года.

15 декабря 1699 года император Петр Первый особым указом повелел: счет лет вести, как во всех европейских государствах, и год начинать «с 1 генваря», то есть с 1 января.

Так было сделано, потому что Россия тогда вела оживленную торговлю с Англией, Голландией и другими государствами. Разный счет лет и иное начало года изрядно затрудняли ведение торговых книг, вносили путаницу в деловые отношения, мешали русским и иностранным купцам понимать друг друга.

Но в захолустных уголках нашей Родины старый счет от сотворения мира держался еще долго.

После смерти Петра Первого некоторые люди – приверженцы старины – предлагали вернуться к византийскому счету лет, но их не послушались. Старый счет был неудобен для общественной жизни страны.

В 1763 году основатель русской науки Михаил Васильевич Ломоносов счел нужным выступить против счисления лет от сотворения мира. В своем сочинении по геологии «О слоях земных» Ломоносов доказывает нелепость счета лет от сотворения мира, так как земные напластования гораздо старше.

«Пусть другой, – писал Ломоносов, – разбирает все летописи церковные и светские, христианские и языческие;… пусть определяет год, день и его самые мелкие части для мгновения первого творения… Я все ему уступаю и ни в чем не спорю. Но взаимно прошу и себе позволения поискать того же в своем летописце (то есть в слоях земных. – М. И.). Однако признаюсь, что никакого не нахожу приступа, никакого признаку к подобным точностям. То лишь могу сказать, что по оному всех старшему летописцу древность света больше выходит, нежели по оным трудным выкладкам».

Ломоносов безусловно прав. Земля гораздо старше, чем думали греческие толковники. А раз старше Земля, то мир и подавно старше.

Всякие измышления невежественных церковников о сотворении мира несуразны и нелепы.

До сих пор среди западноевропейских и американских «ученых» находятся люди, которые наперекор науке, наперекор фактам пытаются высчитывать возраст вселенной и определять час ее возникновения. Не так давно – лет тридцать назад – среди английских астрономов нашелся один, который «вычислил», что вселенная со всеми звездами, туманностями, далекими звездными мирами и наше Солнце с планетами в том числе два миллиарда лет назад были упакованы в одной маленькой «царь-горошине» или «богоатоме». Эта горошина затем якобы стала пухнуть, расширяться и превратилась во вселенную.

Гипотеза была встречена шумными одобрениями всех церковников и буржуазных газет. Автора расхваливали на все лады, хотя в этой гипотезе нет даже тени правдоподобия.

Как показали современные исследования, карельские граниты образовались более двух миллиардов лет назад. Земля еще старше, – ей примерно четыре с половиной миллиарда лет.

Вся же вселенная возраста не имеет, она вечна и существовала всегда.