Текст книги "Стародубская война (1534—1537). Из истории русско-литовских отношений"
Автор книги: Михаил Кром
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 9 страниц)
Тем временем минные работы под стенами Стародуба (ими руководил некий «Ербурд с товарыщи») 358358
ПСРЛ. Т. 35. С. 236.
[Закрыть] приближались к концу. Произведенный 29 августа взрыв разрушил 4 прясла стены и стрельницу 359359
Там же; ПЛ. Вып. 1. С. 107; РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Кн. 19. Л. 62 об.
[Закрыть] , что послужило сигналом для штурма. К пролому устремились поляки с осадными машинами («воронами»), завязался ожесточенный бой 360360
ПСРЛ. Т. 35. С. 236.
[Закрыть] . Защитники крепости упорно сопротивлялись, наместник кн. Ф. В. Овчина-Оболенский дважды выбивал «литву» и жолнеров из города, во второй раз литовцы «утесниша его к телегам к кошевым» и взяли в плен 361361
Там же. Т. 29. С. 19. Эти подробности читаются только в ранней редакции ЛНЦ: в более поздней редакции (в составе Никоновской летописи) они опущены: ср.: Т. 13. С. 98.
[Закрыть] . Таким образом, это произошло вне крепости, в лагере литовцев 362362
Сб. РИО. Т. 59. С 14.
[Закрыть] . Подожженный литовцами Стародуб горел; кое-где защитники еще продолжали сопротивляться 363363
AT. Т. XVII. Р. 7; ПСРЛ. Т. 6. С. 298.
[Закрыть] . Марцин Вельский поместил в своей «Хронике всего света» подробный рассказ о взятии Стародуба; переиздавая ее в 1564 г., он снабдил текст гравюрой 364364
Bielski, 1564. К. 423. В издании 1554 г. гравюры еще не было ( Bielski, 1554. К. 302v.). Гравюра переиздана в «Польской хронике» 1597 г. ( Bielski, 1597 S. 574).
[Закрыть] , на которой последовательно изображены все этапы сражения ( Рис. 1). На заднем плане показано начало штурма: солдаты лезут по лестницам на стены, с которых защитники бросают им на головы камни; видны клубы дыма и рушащиеся башни ( Рис. 2). Чуть ниже, с правой стороны – защитники покидают горящую крепость через ворота. А на переднем плане изображено окончание штурма: со связанными руками идут пленные воеводы в «русских» шапках ( Рис. 4); к стоящему перед большим шатром человеку в рыцарских доспехах и с дорогой цепью на груди (очевидно, гетману Яну Тарновскому 365365
На гравюре шатер, перед которым происходит эта сцена, украшен изображением родового герба Тарновских (Leliwa) – шестиконечной звезды над полумесяцем.
[Закрыть] ) стражники подводят знатного московита в шапке с меховой опушкой (князя Федора Овчину Оболенского?) ( Рис. 3); здесь же справа показана казнь пленных «москалей» ( Рис. 5).
Стародуб был уничтожен до основания 366366
ПСРЛ. Т. 26. С. 317; AT. Т. XVII. Р. 7.
[Закрыть] ; победители взяли большой «полон». Приводимые в некоторых летописях сведения о 15 (Вологодско-Пермская) или даже 30 тысячах (Румянцевская) пленных 367367
ПСРЛ. Т. 26. С. 317; Т. 35. С. 213.
[Закрыть] сильно преувеличены. Такое количество пленников польско-литовской армии было бы не увести. М. Вельский пишет, что численностью «пленные едва не превышали наших», поэтому Ян Тарновский «велел казнить всех старых и… менее годных», оставив в живых лишь тех, кто моложе 368368
Bielski, 1564. К. 423v.
[Закрыть] . Краткий летописец рисует ужасающую сцену устроенной победителями резни: «подсадных людей и пищальников и чернь сажали улицами да обнажали да секли» 369369
Зимин А. А. Краткие летописцы XV—XVI вв. С. 14.
[Закрыть] . Согласно Евреиновской летописи, пленных детей боярских казнили целый день, «и много трупов мертвых… лежаше до тысечи». 370370
ПСРЛ. Т. 35. С. 236.
[Закрыть] Один из польских сановников писал в декабре 1535 г. советнику императора К. Шепперу, что перед шатром Тарновского было казнено 1400 «бояр» 371371
AT. Т. XVII. № 593. Р. 740. См. также замечания В. Дворжачека об этой казни пленных: DworzaczekW. Hetman… S. 76.
[Закрыть] .
Память о страшной резне, учиненной польско-литовским воинством в Стародубе, сохранилась надолго. Более четверти века спустя, в феврале 1563 г., бояре напоминали литовским панам-раде о том, как отец их короля (Сигизмунда II Августа. – М. К.) «в несвершеные лета государя нашего какую многую кровь христьянскую в Стародубе пролил». Подобному жестокому обращению с населением завоеванных городов бояре противопоставили пример царя, который после взятия Полоцка милостиво обошелся с его жителями 372372
Сб. РИО. Т. 71. СПб., 1892. С. 128.
[Закрыть] . О том же говорил литовским послам Ю. Ходкевичу и Г. Воловичу 28 декабря 1563 г. сам Иван IV, подчеркивая, что не допустил никакой «нечести» или «нужи» по отношению к пленным полоцким воеводам, шляхтичам и бурмистрам, «а не так есмя учинили, – продолжал царь, – как в наши не в свершенные лета отец государя вашего Жигимонт король прислал своих людей с бесермены к нашей вотчине Стародубу, и город взяли, и воевод наших многих и детей боярских с женами и с детми многих поимали и порезали, как овец» 373373
Там же. С. 293.
[Закрыть] .
Если бы количество пленных в Стародубе измерялось десятками тысяч, то казнь «всего» 1000 или 1400 человек ничего бы не изменила. Согласно составленной в октябре 1538 г. переписи всех сидевших в литовском плену «москвичей», из общего числа 166 пленных больше половины (84) томились в неволе с Оршинской битвы 1514 г. Лишь в отношении 10 человек точно указано, что они приведены из Стародуба 374374
Антонов А. В., Кром М. М. Списки русских пленных в Литве. № 5. С. 173.
[Закрыть] . К этому числу нужно добавить упомянутых в том же перечне двух стародубских воевод (кн. С. Ф. Сицкого и Ф. В. Овчину Оболенского) и еще 11 стародубцев (включая троих бежавших из плена и одного отданного в Москву на размен) 375375
Там же. С. 169—175. См. также Прил. II к данной книге.
[Закрыть] . В более раннем реестре раздачи пленных хорунжим (осень 1535 г. ?) названы еще 22 стародубца, которые или не упомянуты в списке 1538 г., или фигурируют там без обозначения места их происхождения 376376
РА. № 82. С. 179—181.
[Закрыть] .
Приведенные данные заведомо неполны, но они позволяют предположить, что количество стародубских пленных измерялось многими десятками и, возможно, достигало нескольких сотен, но о многотысячном полоне говорить нет оснований.
От разоренного Стародуба литовско-польская армия двинулась к Почепу, но жители, не дожидаясь ее приближения, сожгли свой город и бежали к Брянску; так же поступили белевские князья со своим городом 377377
ПСРЛ. Т. 35. С. 237; Зимин А. А. Краткие летописцы XV-XVI вв. С. 14.
[Закрыть] . Литовцы заняли Почеп и Радогощ 378378
Малиновский И. Сборник материалов… С. 228.
[Закрыть] ; по существу вся Северщина оказалась в их руках, но удержать ее они не смогли. Тщетно требовал король от панов-рады позаботиться о восстановлении укреплений Стародуба, Почепа и Радогоща, пока армия находилась в Северской земле 379379
Там же. С. 227—228. 230: РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Кн. 19. Л. 64 об. – 65 об., 68 об. – 69.
[Закрыть] . Так ничего и не было сделано, а потом польские наемники, заявив об окончании срока найма (для его продления денег в скарбе не было), отправились домой, делая по пути остановки в господарских владениях в Литве 380380
Малиновский И. Сборник материалов… С. 227—228; AT. Т. XVII. № 527. Р. 656.
[Закрыть] . Вслед за ними отступило и литовское войско, которое вскоре было распущено; лишь в пограничных крепостях Великого княжества (Полоцке, Орше, Рогачеве и др.) были оставлены на зиму отряды наемников – всего, по некоторым данным, 3 тыс. человек 381381
Малиновский И. Сборник материалов… С. 232; AT. Т. XVII. № 554, 558. Р. 695, 699.
[Закрыть] . Единственным приобретением Литвы в этой кампании, которое она сумела сохранить, был Гомель.
Чем объяснить такой исход военных действий на Северщине летом 1535 года? Здесь нужно вспомнить о том, что после присоединения северских земель к России в 1500 г. там долго сохранялись княжеские уделы; в частности, интересующие нас сейчас Стародуб, Гомель, Почеп входили в состав существовавшего до 1518 г. княжества Василия Семеновича Стародубского 382382
См.: Зимин А. А. Формирование боярской аристократии в России во второй половине XV – первой трети XVI в. М., 1988. С. 137—138.
[Закрыть] . Пребывание в составе удела способствовало консервации прежних поземельных отношений; испомещение служилых людей на Северщине началось сравнительно поздно, уже после ликвидации тамошних уделов: впервые гомельские и стародубские помещики упомянуты в посольских делах в 1525 г. 383383
Сб. РИО. Т. 35. С. 697. Подробнее см.: Кром М. М. Меж Русью и Литвой… С. 222—224.
[Закрыть] За короткий период, прошедший между уничтожением северских уделов и началом Стародубской войны, поместная система не успела пустить там глубоких корней; в Гомеле, как мы уже знаем, сохранилось с литовских времен местное боярство: оно-то и присягнуло на верность королю летом 1535 г.
Зато в других местах литовцы никакой поддержки не получили: жители Почепа сожгли свой город и бежали, Стародуб сопротивлялся в течение целого месяца. Если в Стародубе и существовало некогда боярское землевладение, то по крайней мере в 1535 г. местного боярства мы там не обнаруживаем, зато «людей было в городе прибылых с Москвы и з городов Северских велми много» 384384
ПСРЛ. Т. 35. С. 236.
[Закрыть] , что подтверждается и списками пленных 1535—1538 гг., где перечислены приведенные из Стародуба воеводы и дети боярские. Так, в составленном 20 октября 1538 г. реестре всех московских пленных, содержавшихся на тот момент в Великом княжестве Литовском, упомянуты «10 новопрыведеных с Стародубъя», в том числе дети боярские Василий Тимофеев сын Григорьева, Иван Лыков сын Чоглокова, Федор Петров сын Иевлева, Данило Васильев сын Чоглокова, Гришко Иванов сын Ноздроватого и др. 385385
Антонов А. В., Кром М. М. Списки русских пленных в Литве… С. 173 (см. также ниже Прил. II, с. 121).
[Закрыть] Те же лица фигурируют и в более раннем документе – реестре раздачи пленных литовским хорунжим, составленном, по-видимому, вскоре после стародубского взятия, осенью 1535 г. 386386
См.: РА. № 82. С. 178—182 и хронологический комментарий к этому документу: там же. С. 217—218.
[Закрыть] ; причем рядом с именами детей боярских приведены сведения об их происхождении. Выясняется, например, что В. Т. Григорьев, И. Л. и Д. В. Чоглоковы были родом из Мезецка, а Г. И. Ноздроватый и, вероятно, Ф. П. Иевлев – из Карачева 387387
Там же. С. 179—181. Федор Петров сын Иевлева в этом реестре не упомянут, зато там фигурирует «Гридя Петрович Иевова, карачевец» (с. 179) – по всей видимости, его брат.
[Закрыть] .
Что же касается черных людей, то литовцы, по-видимому, и не пытались найти у них поддержку, о чем свидетельствует не только избиение «черни» в Стародубе, но и большое количество «простых мужиков», угнанных в литовский плен из Стародуба, Радогоща, Новгорода Северского: при первой возможности они бежали из плена домой 388388
Так, из числа «простых людей», присланных к королю с «украин» и отданных «к роботе замку Троцкого», 13 человек, согласно реестру пленных 1538 г., сумели бежать, в том числе: Осовицкий, Ивашко и Степан – родом из Новгорода Северского, Федко, Яков и Омельян – из Радогоща, Иван – из Почепа, Гришко – из Стародуба и т.д. ( Антонов А. В., Кром М. М. Списки русских пленных в Литве… С. 170—171, см. также ниже Прил. II, с. 117—118).
[Закрыть] .
Без поддержки местного населения можно было удержать Северщину только силой, но слабость военной организации Литвы лишила последнюю такой возможности. Поэтому если Гомель все же остался за Великим княжеством, то только благодаря местному боярству, перешедшему на сторону литовских властей.
Глава 5
ПОСЛЕДНИЙ ГОД ВОЙНЫ. ПЕРЕМИРИЕ 1537 ГОДА
Шедшая уже второй год война тяжело сказалась на состоянии многих земель Великого княжества Литовского. Еще в декабре 1534 г. по челобитью полоцких мещан, жаловавшихся на оскудение, вызванное войной, в частности, на вынужденное свертывание торговли, – король освободил их на год от уплаты 200 коп грошей (ежегодного взноса за магдебургское право), а в мае 1536 г. эта льгота была продлена еще на два года 389389
РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Кн. 19. Л. 172—173.
[Закрыть] . В мае 1535 г. была освобождена от уплаты дани сроком на три года Речицкая волость, разоренная во время зимнего похода московских воевод 390390
Там же. Кн. 17. Л. 584—585.
[Закрыть] . В феврале 1536 г. на тот же срок получили освобождение от всех податей Мстиславские мещане, пострадавшие летом 1535 г. от рати кн. В. В. Шуйского 391391
Там же. Кн. 19. Л. 116—116 об.
[Закрыть] . К этому добавлялось крайнее истощение государственной казны 392392
Любавский М. К. Литовско-русский сейм. С. 268. Прим. 300.
[Закрыть] .
С другой стороны, от войны сильно пострадали западные окраины Русского государства, особенно Северщина. После набега литовцев осенью 1534 г., по свидетельству упоминавшегося уже радогощского попа Степана, жители Радогоща были освобождены от податей на 20 лет, а стародубцы – на 15 лет 393393
Граля И., Эскин Ю. М. Литва и Русь в 1534—1536 гг. С. 72.
[Закрыть] . Летом следующего года Стародуб был сожжен дотла, к его восстановлению приступили весной 1536 г. 394394
ПСРЛ. Т. 13. С. 110.
[Закрыть]
В этих условиях враждующие стороны начали осторожно искать пути к примирению. В сентябре 1535 г. литовские паны через посредство сидевшего у них в плену кн. Ф. В. Овчину-Оболенского попытались возобновить дипломатические сношения с Москвой: кн. Федор Овчина послал к своему двоюродному брату Ивану Федоровичу Телепневу, имевшему большое влияние при московском дворе, слугу А. Горбатого «о своих потребах», а Ю. Радзивилл передал с ним на словах, «чтоб князь великий с королем был в миру». В ноябре кн. И. Ф. Овчина-Телепнев послал ответ князю Федору с тем же гонцом – явно рассчитанный на прочтение его литовскими панами: указав, что война началась по вине короля, он заявил, что великий князь хочет ее прекращения, если же и король этого желает, пусть пришлет о том в Москву 395395
Сб. РИО. Т. 59. С. 14—16.
[Закрыть] .
Осенью 1535 г. виленские политики, рассчитывая на ослабление Москвы после падения Стародуба и набега крымцев, надеялись на скорое заключение мира 396396
AT. Т. XVII. № 552, 558. Р. 693, 699.
[Закрыть] . Однако это были явно преждевременные надежды: в ноябре-декабре литовскую столицу тревожили упорные слухи о приготовлениях московских воевод к вторжению в Литву 397397
Ibid. Р. 695, 699, 725; EFE. Т. XXXV. № 460. Р. 125.
[Закрыть] . И слухи эти были не беспочвенны: в посольской книге упоминается о том, что воеводы должны были из Серпухова идти в Литву, но приезд в феврале 1536 г. гонца от Ю. Радзивилла побудил великого князя отменить этот поход 398398
Сб. РИО. Т. 59. С. 16—17.
[Закрыть] .
Хотя с февраля 1536 г. дипломатическая переписка велась уже непосредственно между литовской радой и московскими боярами 399399
Там же. С. 18—29.
[Закрыть] , но до окончания войны было еще далеко. Правда, теперь военные действия больше напоминали серию налетов и пограничных стычек. 27 февраля 1536 г. киевский воевода А. Немирович и полоцкий воевода Я. Глебович подступили с «великим нарядом» и 20-тысячным будто бы войском к Себежу 400400
ПСРЛ. Т. 13. С. 108; Т. 26. С. 317; ПЛ. Вып. 1. С. 108.
[Закрыть] . В летописях численность литовского отряда сильно преувеличена; вероятно, ближе к истине данные, сообщенные в конце марта из Вильна прусскому князю Альбрехту Н. Нипшицем: по его словам, под Себежем было примерно 1200 человек «наших», то есть литовцев. Заслуживает внимания также его сообщение о попавшем там к литовцам в плен немецком кнехте, поведавшем, что в Ливонии (московиты) наняли для войны 80 немецких солдат, которых – добавляет Нипшиц – «наши и сами видели» 401401
EFE. Т. XLVII. 1979. № 189. Р. 29.
[Закрыть] .
Литовцев постигла под Себежем неудача, красочно описанная в летописях. Обстрел города вражеской артиллерией не дал результата, а затем себежские воеводы кн. И. М. Засекин и А. Ф. Тушин сделали вылазку и погнали литовцев на лед озера, где те стали тонуть, а русские ратники «начата их топтати и сещи», захватили литовские знамена; А. Немирович и Я. Глебович поспешно отошли 402402
ПСРЛ. Т. 29. С. 25; Т. 13. С. 108—109; Т. 8. С. 291.
[Закрыть] . При этом себежанам удалось убить, согласно Псковской летописи, некоего «Ририка воеводу… ляцкого», а по Вологодско-Пермской летописи, «из сороковые пищали» с городской стены был убит воевода пан Войтек Николаев, а «литвы» погибло «болши тысячи человек» 403403
ПЛ. Вып. 1. С. 108; ПСРЛ. Т. 26. С. 317.
[Закрыть] . В Вильне, правда, оценивали масштабы своей неудачи под Себежем гораздо скромнее: по словам того же Нипшица, литовцы потеряли там «не более двадцати человек» 404404
EFE. Т. XLVII. № 189. Р. 29.
[Закрыть] . В честь этой победы великий князь велел поставить в Себеже церковь Троицы с тремя приделами 405405
ПСРЛ. Т. 8. С. 291; Т. 29. С. 25; Т. 13. С. 109.
[Закрыть] .
Русские воеводы принялись энергично укреплять западную границу. В январе 1536 г. был построен земляной город Заволочье в Ржевском уезде на литовском рубеже; в городе была возведена Покровская церковь; в Заволочье были переведены ржевские дворы 406406
ПЛ. Вып. 1. С. 108; ПСРЛ. Т. 8. С. 291.
[Закрыть] . 10 апреля началось восстановление Стародуба, продолжавшееся до 20 июля: были возведены земляные укрепления, церкви, оставлен гарнизон 407407
ПСРЛ. Т. 13. С. 110; Т. 29. С. 25; Т. 4. Ч. 1. Вып. 3. С. 572.
[Закрыть] . 19 апреля было велено поставить город в Торопецком уезде на Велижском городище; Велиж был «докончен» в июле 408408
Там же. Т. 29. С. 26; РК 1605. Т. 1. С. 261.
[Закрыть] .
Столь активная градостроительная деятельность на восточных рубежах Великого княжества требовала от литовского правительства принятия ответных мер. Эти меры стали предметом обсуждения на заседавшем в апреле в Вильне вальном сейме 409409
Любавский М. К. Литовско-русский сейм. С. 268.
[Закрыть] . Официальным результатом заседаний сейма по вопросам обороны стали «военные листы», подписанные Сигизмундом 24 апреля 1536 г. (запись об их рассылке по поветам помечена первым мая): все подданные призывались на службу и должны были собраться на Друцких полях к Петрову дню (29 июня); за промедление король грозил лишением жизни и имения 410410
РГАДА. ф. 389. Оп. 1. Кн. 19. Л. 301—303 об.
[Закрыть] . Однако наблюдатели в Вильне, зная о господствовавших на сейме настроениях, отмечали в апреле-мае, что литовские сословия склоняются к миру с Москвой 411411
EFE. Т. XLVII. № 192, 193. Р. 34, 38.
[Закрыть] . Между тем обстановка на границе вскоре заставила виленское правительство вновь вернуться к обсуждению неотложных оборонительных мер.
23 мая состоялось совещание короля с панами-радой «о обороне земъской». Ввиду того, что «москвичи войска свои поготову мають, а замъки по границам в панстве его милости будують» (строят. – М. К.), было решено немедленно послать к границе половину панских «почтов» (с тем, чтобы другая половина была отправлена к 29 июня к месту сбора), а также всех господарских державцев и урядников 412412
Малиновский И. Сборник материалов… С. 305—306.
[Закрыть] . Однако этот авангард, отправляемый под началом дворного гетмана А. Я. Немировича для «скорой обороны» границ, насчитывал всего, судя по приложенным реестрам, чуть более полутора тысяч человек 413413
Там же. С. 306; Любавский М. К. Литовско-русский сейм. Прил. № 16. С. 33—34.
[Закрыть] .
Тем временем новопостроенные московские крепости стали плацдармами для новых походов в Литву. Так, в июле 1536 г. состоялся поход кн. И. В. Горенского из Стародуба под Любеч. Согласно ЛНЦ, воеводы, придя под Любеч, «острог взяли и посад пожгли», спалили села и захватили «полон» – настолько большой, что из-за него «под иные городы не пошли» и вернулись «все целы и здравы» 414414
ПСРЛ. Т. 29. С. 25—26.
[Закрыть] . Аналогичный поход предпринял из Велижа кн. И. И. Барбашин: воеводы сожгли посад Витебска, повоевали села и с великим «пленом» «вышли… из Литовские земли все здравы» 415415
Там же. С. 26.
[Закрыть] . В разрядах весной 1536 г. (между мартовской и апрельской записями) помещена роспись похода из Новгорода рати во главе с кн. Б. И. Горбатым 416416
РК 1605. Т. 1. С. 260—261.
[Закрыть] . Неясно, однако, состоялся ли этот поход, куда он направлялся и был ли успешен.
Был еще один подобный набег, о котором русские источники не упоминают, возможно, из-за его неудачного исхода. В варшавском архиве Радзивиллов сохранилась «память» кн. Михаилу Юрьевичу Оболенскому – подробная инструкция похода из Рославля на Кричев 417417
Опубл.: Траля И., Эскин Ю. М. Литва и Русь в 1534—1536 гг. Док. IV. С. 75—76.
[Закрыть] . Князь М. Ю. Оболенский должен был вместе с рославльским воеводой Григорием Григорьевичем Колычевым подойти к Кричеву «на утреней зори безвестно» и попытаться взять острог, а если это не удастся, то идти «на Крычовские места на целые воевати, чтобы им как дал Бог тамошних мест гораздо повоевати» 418418
Там же. С. 75.
[Закрыть] . Финал этой истории выясняется из корреспонденции, которую получал из Вильна князь Альбрехт Прусский в августе 1536 г. В частности, в письме от 4 августа упоминалось о полученном только что королем известии, что разбиты 1300 человек «московитов» и 50 взяты в плен, в том числе князь Оболенский, Колычев и некий третий воевода 419419
EFE. Т. XLVII. № 201. Р. 48.
[Закрыть] . Спустя 10 дней в одном из писем говорилось уже о 80 плененных «московитах» 420420
Ibid. Т. XXXV. № 499. Р. 158.
[Закрыть] . 28 августа, как сообщали князю Альбрехту, в Вильно были доставлены воеводы Оболенский и Колычев, «вместе с другими пленниками… захваченными у крепости Кричев» 421421
Ibid. № 502. Р. 163.
[Закрыть] . Наконец, в списке пленных, находившихся в Литве в октябре 1538 г., действительно встречаем Петра и Григория Григорьевичей Колычевых в числе «новоприведенных з украиных замков», а также князя Михаила Юрьева сына Оболенского, у имени которого стоит помета: «пойман под Крычовом» 422422
Антонов А. В., Кром М. М. Списки русских пленных в Литве… С. 170, 173 (см. также ниже Прил. II, с. 00).
[Закрыть] .
Итак, под стенами Кричева русские воеводы были разбиты и взяты в плен: это объясняет, каким образом данная им из Москвы инструкция («память») оказалась в архиве Радзивиллов. Мы знаем, что в июле гетман Ю. Радзивилл с войском был отправлен к московским рубежам, 423423
EFE. Т. XXXV. № 492. Р. 154.
[Закрыть] и, естественно, пленные воеводы должны были быть доставлены к нему. Какова на этот раз была численность литовского войска, трудно сказать даже приблизительно. Предположение Л. Коланковского о том, что посполитое рушение в 1536 г. так и не собралось 424424
Kolankowski. S. 150.
[Закрыть] , источниками не подтверждается. 14 сентября 1536 г. король писал Ю. Радзивиллу (пересказывая донесение последнего), что «который поветы давно з домов своих на службу нашу приехали, тыи вжо далей трывати не могуть; а иншии без ведома твоее милости з войска прочь ся розъеждчають; а иншии теж послушеньства к твоей милости не мають» 425425
РА. № 87. С. 191.
[Закрыть] .
Итак, поветы собрались, но, очевидно, в разное время; дисциплина в войске, по обыкновению, была крайне низкой, гетман был бессилен против дезертирства, неповиновения и т.п. Литовское войско не предпринимало каких-либо наступательных операций, ограничиваясь обороной своих рубежей. Еще 3 июля в письме боярину кн. И. Ф. Овчине-Оболенскому Ю. Радзивилл от имени панов-рады предложил прекратить военные действия, на что в августе московское правительство ответило согласием 426426
Сб. РИО. Т. 59. С. 57—59.
[Закрыть] . Упомянутая выше стычка под Кричевом и походы русских воевод под Любеч и Витебск явились последними аккордами этой войны. К осени боевые действия окончательно прекратились. В начале сентября гетман испросил согласия короля на роспуск войска, но получил отказ 427427
РА. № 87. С. 191.
[Закрыть] . Однако из послания Сигизмунда Ю. Радзивиллу от 10 октября 1536 г. выясняется, что гетман уже «водле росказанья нашого войско нашо… роспустил» 428428
Там же. № 88. С. 193.
[Закрыть] . Оставалось урегулировать конфликт дипломатическим путем.
С весны до осени 1536 г. между Москвой и Вильно курсировали гонцы; велась оживленная переписка между Ю. Радзивиллом и кн. И. Ф. Овчиной-Оболенским 429429
Сб. РИО. Т. 59. С. 30—41, 56—60.
[Закрыть] ; в августе в Москве побывал королевский посланник Н. Я. Техоновский, а 3 сентября великий князь послал к королю Т. К. Хлуденева 430430
Там же. С. 42—56.
[Закрыть] . Одним из главных камней преткновения стал вопрос о месте проведения мирных переговоров: в Москве или Литве. Заботясь о престиже великого князя, бояре наотрез отказывались вести переговоры в Литве или на границе 431431
Там же. С. 34, 38, 48—49, 59.
[Закрыть] . Наконец, вернувшийся 11 ноября из Литвы Тимофей Хлуденев привез от короля ответ, из которого явствовало, что Сигизмунд для заключения мира шлет к великому князю «великих послов» – полоцкого воеводу Яна Глебовича, витебского воеводу Матвея Яновича и писаря Венцеслава 432432
ПСРЛ. Т. 29. С. 28; Сб. РИО. Т. 59. С. 60—62.
[Закрыть] . Полномочия послов на заключение вечного мира были зафиксированы в особой грамоте, которую король 17 октября 1536 г. скрепил своей подписью и печатью 433433
РГАДА. Ф. 389. Оп. 1. Кн. 17. Л. 627 об.
[Закрыть] .
«Великие послы» прибыли в Москву 12 января 1537 г., через несколько дней начались переговоры 434434
Сб. РИО. Т. 59. С. 65 и сл. Подробнее о ходе переговоров см.: Rüß Н. Die Friedensverhandlungen zwischen Moskau und Polen-Litauen im Jahre 1537 // Jahrbücher für Geschichte Osteuropas. Bd. 36 (1988). Hf. 2. S. 196—209
[Закрыть] . По традиции стороны начали их с «высоких речей», взаимонеприемлемых требований: послы требовали уступки Новгорода и Пскова и предлагали заключить мир на условиях докончания Василия II с Казимиром (1449 г.), а бояре «припоминали» Киев, Полоцк, Витебск, называя их вотчиной великих князей; за основу мирного договора они предлагали принять перемирную грамоту Василия III с Сигизмундом, о чем литовская сторона и слышать не хотела и т.п. 435435
Сб. РИО. Т. 59. С. 75—79. О ритуале взаимных запросов в начале переговоров см.: Юзефович Л. А. «Как в посольских обычаях ведется…». С. 145; Rüß Н. Die Friedensverhandlungen… S. 207.
[Закрыть] Когда после многих «спорных речей» выяснилось окончательно, что без отдачи Смоленска мира послы заключить не могут, встал вопрос о перемирии. Бояре в присутствии великого князя совещались: «пригоже ли с королем взяти перемирье на время?» – и решили заключить перемирие «для иных сторон недружних: Крым неведом… а казанские люди измену учинили», поэтому нужно «с королем перемирье взяти, на колко лет пригоже, чтоб с теми сторонами поуправитись» 436436
Сб. РИО. Т. 59. С. 81.
[Закрыть] .
Условия перемирия также вызвали долгие споры: послы требовали уступки северских городов (Стародуба, Почепа, Радогоща и др.) и новопостроенных московских крепостей – Заволочья, Себежа и Велижа, а бояре, не соглашаясь на это, настаивали в свою очередь на возвращении Гомеля и размене пленными. Наконец, 30 января стороны договорились о компромиссе: Гомель отходил к Литве, а Себеж и Заволочье – к Москве (о Велиже речи не было, поскольку он был построен на московской территории). После этого еще две недели длился «торг» о волостях к Себежу и Заволочью; дело дошло даже до «отпуска» послов к королю ни с чем, но все же переговоры возобновились 437437
Сб. РИО. С. 82—101.
[Закрыть] . 16 февраля боярин М. Ю. Захарьин «с товарищи» уладили с послами последние спорные вопросы; в тот же день началось составление перемирных грамот, а 18 февраля великий князь целовал на них крест и велел к одному экземпляру привесить свою печать 438438
Там же. С. 102—107.
[Закрыть] .
Перемирие было заключено на пять лет, с 25 марта 1537-го по 25 марта 1542 г., на условиях, по словам послов, «которой что взял, тот то и держи» 439439
Там же. С. 92.
[Закрыть] : к России отошли города Себеж и Заволочье с волостями, а также Долысская волость; к Литве отошел Гомель с волостями и ряд сел 440440
Там же. С. 105. Текст перемирных грамот: там же. С. 126—130. Анализ территориальных вопросов перемирия и очертаний установленной в 1537 г. границы см.: Natanson-LeskiJ. Dzieje granicy… S. 132—136; Шеламанова H. Б. Образование западной части территории России в XVI в. в связи с ее отношениями с Великим княжеством Литовским и Речью Посполитой. Автореферат канд. дис. М., 1971. С. 22 и сл.
[Закрыть] . 22 апреля 1537 г. в Литву было отправлено посольство В. Г. Морозова, кн. Д. Ф. Палецкого и дьяка Г. Д. Загрязского – для принятия от короля присяги на перемирии 441441
ПСРЛ. Т. 13. С. 117; Сб. РИО. Т. 59. С. 109 и сл.
[Закрыть] . 8 июля король утвердил крестоцелованием перемирные грамоты 442442
Rocznik świętokrzyski // Monumenta Poloniae Historica. Т. 3. Lwów, 1878. S. 112.
[Закрыть] . В русско-литовских отношениях открылась мирная полоса.
Стародубская война завершила серию русско-литовских войн конца XV – первой трети XVI в. Вместе с тем в ней проявилось немало новых черт, заметно отличающих ее от предыдущих вооруженных конфликтов двух соседних держав. Во-первых, впервые за много лет инициатива начала войны принадлежала Литве: это была попытка реванша, правда неудавшаяся. Россия же впервые отказалась от широких завоевательных планов: походы в Литву зимой и летом 1535 г. представляли собой своего рода карательные экспедиции, имевшие целью устрашить противника и побудить его прекратить войну. За исключением недолгой осады Мстиславля в 1535 г. и неудачного набега на Кричев в 1536 г. сколько-нибудь серьезных попыток захватить и удержать какие-либо города Великого княжества русскими воеводами вообще не предпринималось. Зато весьма эффективно решалась другая задача – укрепление западного рубежа путем строительства приграничных крепостей.
Во-вторых, хотя литовская сторона по-прежнему считала вопрос о Смоленске главным препятствием для заключения прочного мира, война 1534—1537 гг. отнюдь не стала очередным этапом борьбы за Смоленск: она выросла из пограничных конфликтов 20-х – начала 30-х гг., и тогда же определились районы будущих боевых действий: полоцкий рубеж и Северщина.
В-третьих, война выявила растущую слабость военной организации Великого княжества Литовского и усиление его зависимости в оборонной сфере от помощи соседней Польши. Система земского ополчения Литвы пришла в упадок, его боеспособность резко снизилась, а для найма жолнеров катастрофически не хватало средств 443443
Сам Сигизмунд признавал в сентябре 1538 г., что окончание войны без всякого «пожитка» было следствием отсутствия в скарбе «пенязей» (РИБ. Т. 30. Стб. 5).
[Закрыть] . По существу всеми успехами в летней кампании 1535 г. литовцы были обязаны польским солдатам и их предводителю – гетману Яну Тарновскому. Но и эти успехи они не сумели закрепить; не удержали бы и Гомеля, если бы местные бояре не перешли на сторону короля.
Военная организация Русского государства, основанная на поместной системе, обнаружила в этой войне определенные преимущества перед литовской: как в отношении дисциплины и единоначалия (руководство воеводами из Москвы подчас превращалось даже в мелочную опеку, как видно из процитированной выше инструкции кн. М. Ю. Оболенскому перед походом на Кричев), так и в плане мобилизационных возможностей: зимой 1535 г. Москва выставила более чем стотысячное войско, что в 4—5 раз превышало максимальную в то время численность литовского ополчения. Однако это потребовало от Русского государства чрезвычайного напряжения сил: по словам участника зимнего похода В. И. Хрущева, «перед тым за князя великого Василья не бывало, абы люди владычни, манастырские сытничие и конюхи у войско ходили – теперь тым всим у войско пойти казано» 444444
РА. № 57. С. 138.
[Закрыть] .
«Ничейный» исход войны не должен заслонять тот факт, что она потребовала от обоих воюющих государств концентрации больших средств и сил, заняла центральное место во внешней политике России и Литвы в те годы, отодвинув другие проблемы на второй план 445445
Еще в январе 1536 г. Сигизмунд I в письмах всем своим корреспондентам и в посольствах повторял, что «чрезвычайно занят войной с московитами»: Biblioteka Jagiellońska (Kraków). Rkps 6558 III. K. 39, 47, 90.
[Закрыть] . Отношения с иными государствами (особенно с Крымом и Молдавией) были тесно увязаны с ходом русско-литовского вооруженного конфликта.
Наконец, следует подчеркнуть компромиссный характер перемирия 1537 г.: впервые за полувековой период русско-литовских войн ни одна из противоборствующих сторон не приобрела решающих выгод. Соглашение 1537 г. зафиксировало определенное равновесие: Литва оказалась не в состоянии вернуть утраченные территории, а Москва временно прекратила попытки новых захватов принадлежавших Великому княжеству славянских земель. Устойчивость этого равновесия была подтверждена впоследствии неоднократным продлением перемирия вплоть до начала Ливонской войны.
