355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Михаил Липарк » Касание Воды. Том 2 » Текст книги (страница 4)
Касание Воды. Том 2
  • Текст добавлен: 29 марта 2022, 09:05

Текст книги "Касание Воды. Том 2"


Автор книги: Михаил Липарк



сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

– Скоро у вас появится другой наследник, мой король. До этого времени следует беречь жену, если вы хотите, чтобы ребенок родился здоровым и способным продолжить ваше дело. Равновесие королевы играет не последнюю роль. При этом хочу вас предупредить, что помимо эмоций у Ее Величества сильная тяга к жертвенности и будет настоящей катастрофой, если она решит покончить с собой во благо своих ошибочных убеждений. Я не предполагаю. Все мои догадки основаны на ее мыслях и поступках. Не вешайте на ее плечи груза, которого она не вынесет.

Король не ответил. Он лишь кивнул головой в сторону тропинки, ведущей с утеса – по дороге уже поднимались узники.

Иллайа и Седрик ступали по вымокшей почве, подгоняемые в спины топором палача. Громила с голым торсом и черным головным убором, скрывающим его лицо, широкими шагами ступал следом и смотрел тяжелым взглядом по сторонам. Руки пленников были связаны за спинами, лица покрыты синяками и ссадинами.

Следом за палачом, схватив странника за локоть, ступал Хранитель Легионов – его плащ, прицепленный к доспехам на плечах и обшитый мехом, метался за спиной из стороны в сторону, невольно грозя вот-вот сорваться и улететь прямо в море.

– Пришло твое время наслаждаться зрелищем, медведь, – процедил король, когда хранитель подвел Сарвилла ближе и заставил опуститься на колени перед владыкой сильным ударом по затылку. – Смотри туда, не отрывая взгляда. Ведь это твой последний шанс увидеть своих друзей живыми.

Хранитель Легионов вынул из ножен кинжал и приставил его к горлу странника. Руки пленника были намертво схвачены друг с другом наручами из трита и бессильно ложились на колени.

– Ты думаешь, я зло? – спросил король, даже не повернув на странника головы, но все же обращаясь к нему. – То, что существует для того, чтобы сделать из тебя героя? Ты ошибаешься, медведь. Во всей нашей истории ты пустил столько крови, сколько мне не снилось в самых жутких кошмарах. Я хотел убить одного человека – тебя. Но тебе этого стало недостаточно, и ты запустил целую череду событий, отнявшую множество жизней, и в конце концов мы стоим здесь и вынуждены принести еще две жертвы. Посмотри в глаза своих друзей и скажи мне, по чьей вине они умрут сегодня? По моей или твоей? Мне ты можешь сказать что угодно, но не ври самому себе.

Палач уже стоял у самого обрыва и натачивал лезвие топора. Коренастый высокий мужчина пестрил набухшими венами на мускулах, а его исполинская тень от выглянувшего из-за туч светила ложилась на стоящих на коленях пленников. Солнце еще некоторое время играло бликами на лезвии орудия смерти, но через несколько мгновений скрылось, накрыв Утес Смертников и весь Дастгард одной небесной тенью.

– Не так давно я понял, что все мольбы, которые в моей власти, не способны изменить будущего. Они лишь подвергают сомнению репутацию того, из чьих уст звучат. Я только хочу спросить: я в силах что-то предпринять, чтобы вы отпустили Седрика и Иллайю? Хоть что-то? – Сарвилл говорил спокойно и сжав зубы. Он смотрел перед собой на палача и ждущих своей смерти друзей.

– Не утруждайся, мальчик мой, – встряла Люция, спешившись с коня, и, подойдя со спины, положила страннику руку на плечо. – Мы можем творить огонь и читать мысли, но не в силах поворачивать время вспять. Как ты правильно заметил, все, что сейчас в твоих силах, в момент казни этих людей – это сохранить лицо. Король великодушно спасет твою жизнь во благо будущего государства. Но тебе придется с этим жить. Винить себя в смерти друзей – нелегкая ноша.

Все это время Хранитель Легионов внимательно наблюдал за происходящим. Ему было поручено рассмотреть пламя в глазах странника и официально задокументировать собственные показания, чтобы в будущем избежать разногласий с другими членами Совета Тринадцати, связанных с отправкой Сарвилла Кхолда в Башню Стихий. Хранитель Легионов только ждал сигнала от чародейки, чтобы взглянуть в глаза медведю и увидеть там то, что предрекало страннику путешествие к башне.

– Зачем ты мне все это говоришь, волшебница? Разве мои мысли не трогают тебя? Разве тебе недостаточно того, что ты натворила? Сперва натравила на меня короля, заставила ввязаться в войну, о которой я и знать не желал, своей навязчивой идеей послала на верную смерть десятки воинов, которых я был вынужден убивать, иначе они убили бы меня…

Зрачки Сарвилла становились все шире с каждым произнесенным словом. Где-то глубоко в бездне этих разных глаз что-то пыталось получить из искры огонь, раздуть пламя, которое вырвется наружу и вынесет страннику приговор, а вслед за ним повлечет гибель алхимика и волшебницы.

– Чего ты молчишь, чародейка? Не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю! Ты убила принцессу! И это был неверный ход! Ход, после которого в шахматах противник неизбежно одерживает победу, несмотря на то, что по всем раскладам она должна была остаться за побеждавшим. Дорога невозврата. Я убью тебя. Слышишь? Я клянусь!

В этот момент пламя в глазах странника разбушевалось. В тусклом свете, пробивающемся из-за туч, два ярких огонька неистовствовали так бурно, что в полной темноте уставшие моряки приняли бы их за маяк на берегу Дастгарда и, несомненно, разбились бы о скалы.

Люция сделала жест рукой, Хранитель Легионов обошел медведя, схватил его за подбородок и узрел языки пламени, пляшущие в цвете разных глазах пленника.

– Достаточно, – произнес хранитель и двинулся в сторону палача.

– Что? – странник опешил.

– Весь этот спектакль был разыгран с одной целью, – произнес король. – Мы добились чего хотели. Теперь Хранитель Легионов казнит твоих друзей. Если вздумаешь двинуться, то и твоя голова упадет с плеч. Смотри на них и не отворачивайся.

В это время Сарвилл ощутил на шее холод острого лезвия. На этот раз это был королевский клинок – Рогар уже спешился с лошади и стоял чуть позади, готовый проткнуть узника, если тот сделает чуть более резкое движение, чем от него ожидают.

Здоровяк, тщательно натачивающий топор все утро, взял Седрика под руки и подвел к плахе. Затем отступил, и на его место, держа большой двуручный топор одной рукой, зашел Хранитель Легионов.

В один момент Сарвилл готов был вскочить на ноги, подбежать и что есть силы вцепиться в глотку хранителю. Он мог умереть на том самом месте, где сейчас должны будут погибнуть его друзья, но закончить эту войну. Но что будет дальше? Вслед за ним король убьет и алхимика, и волшебницу, забрав то единственное, что сейчас еще оставалось у странника – месть. Нет.

Меч вознесся к грозовым тучам утреннего неба Дастгарда и упал, остановившись об окровавленное дерево, оставив на нем очередную зарубку. Голова алхимика скатилась к обрыву, в другую сторону от Сарвилла.

– Нет! – возглас медведя улетел к морю и утонул в недрах бескрайних вод. Слезы катились из глаз Сарвилла и падали, впитываясь в пропитанную смертью землю утеса.

Палач небрежно сдернул тело алхимика с плахи, освободив место следующему смертнику – ноги и руки убитого еще продолжали дергаться в предсмертных конвульсиях.

Осужденная чародейка смотрела на странника лицом безразличным и потерявшим всякие надежды. Она что-то шептала себе под нос, что странник принял за молитву Великой Касандре. Затем ее опустили на колени и глаза девушки спрятались от него.

– Иллайа, прости меня. Слышишь! Прости меня! – странник кричал чародейке, уже не видевшей, но все еще слышавшей его голос.

Короткий взмах, падение, глухой и пронзительный звук. Стая птиц, притаившаяся в длинной траве неподалеку, взмыла вверх.

– Все кончено, медведь, – сухо вымолвил король и убрал свой меч в ножны. – Твои друзья погибли следом за твоей матерью и сестрой, которых ты так хотел спасти.

Сарвилл обессиленно упал на землю, словно это его тело, а не Иллайи, лишилось головы и без чувств свалилось с плахи. Прижавшись одной щекой к мокрой траве, он смотрел в безжизненное лицо чародейки, моргая лишь тогда, когда силуэт головы девушки расплывался в наполнившихся слезами глазах странника.

Хранитель Легионов подошел к королю и встал на одно колено.

– Ваше Величество… – Рука старейшины ударилась о грудь.

– Вы исполняете приказы лучше, чем прежний Хранитель Порядка. Заберите пленника и сегодня же начните готовить его к путешествию в Башню Стихий – дело требует от нас безотлагательности. Вечером конвой должен тронуться из Дастгарда. Прошу вас лично сопроводить преступника в башню магов.

– Как скажете, Ваше Величество.

Король сделал соответствующий жест, после которого рыцарь встал на ноги и поднял с земли, казалось, также мертвое тело Сарвилла.

Перепачканное в грязи лицо медведя не выражало ничего. Абсолютное бездушие промозглого дастгардского сырого утра. Земля особенно тщательно прилипла к тем местам, по которым ранее текли слезы, а вместо бушующего пламени в зрачках странника сейчас можно было рассмотреть только две холодные безжизненные бездны – голубую и янтарную.

Хранитель Легионов взял пленника под руку и увел прочь с Утеса Смертников.

– Все, как вы и рассчитывали, Ваше Величество, – Люция заговорила первой после короткой паузы, все еще глядя на бездыханные тела чародейки и алхимика.

– Удел молодых и неопытных творить все в одиночку, а затем сетовать на несправедливость в жизни. Будь странник чуть умнее и проворнее, он бы ни за что не бросил своих спутников и не отправился в одиночку в Шаарвиль спасать… как там ее? Не важно. Что сделано, то сделано. Теперь настало время сосредоточиться на более важных вещах.

Король огляделся, а затем подозвал к себе здоровяка – палача, того, что сперва так усердно натачивал топор, а затем выполнял обязанности простого могильщика, ворочая бездыханными телами убитых.

– Ваше Величество, – приклонился здоровяк, подойдя ближе к монарху и сняв с себя черный головной убор палача.

Король взобрался на коня и еще раз обернулся вокруг, придерживая спесивого мерина.

– Отличная работа, господин Инстад. Это золото вы по праву заслужили. – Он достал кожаный плотно набитый кошель и подкинул так, чтобы палач успел сориентироваться и подхватить золото. – Они ваши. Возьмите.

Здоровяк поймал мешочек, и в тот же момент ветер, что задувал на утесе, стал еще более холодным и пронизывающим до костей. Ветер понесся по кругу, оставляя за собой невидимый шлейф магии. Магии, которая расколдовывала все, что было доселе нереально и выдумано.

Сперва из лысого черепа палача полезли седые волосы, а из подбородка показалась густая борода. Вздутые тугие мускулы принялись обвисать и, превратившись в дряхлую кожу, явили Утесу Смертников пожилого мужчину с глубокими морщинами, бороздящими его лицо, и ярко-синими глазами, покорно уставившимися на владыку Дордонии. Позади – подле плахи – тела алхимика и чародейки вместе с их отрубленными головами начали мерцать и через несколько мгновений изменились. Это были люди, но люди, доселе незнакомые ни страннику, ни самому королю. Их языки были отрезаны, а глаза выколоты.

– И еще одно, Ронар Инстад. Та работа, за которую вы получили вознаграждение, является государственной тайной, за разглашение которой непременно последует смерть. Я уверен, на примере странника вы уяснили, что, даже добившись своего, я найду способ заставить предателя страдать еще сильнее.

– Я клянусь, Ваше Величество, унести эту тайну с собой в могилу. И пусть Бурлящая бездна проглотит меня с потрохами, если я не сдержу своего слова, – затараторил тонким голосом иллюзионист.

– Сделайте так, чтобы история о том, что произошло сегодня, действительно была похоронена вместе с вами. А теперь можете идти. Вы еще поспеете за своей труппой, если поторопитесь. Говорят, они отбыли накануне.

Иллюзионист еще раз поклонился и достаточно резво для своего возраста зашагал в сторону Солнечной аллеи.

– Какой будет следующий шаг, мой король? – пропела мелодичным голосом Люция, которая вела себя так тихо, что стала невидимой и своим появлением застала короля врасплох.

– А для следующего шага я припас кое-что исключительное… – задумчиво и загадочно ухмыляясь, прошипел Рогар.

Он развернул своего коня в направлении города и продолжил:

– Нужно быть готовыми к нападению Творса в любой момент. Надеюсь, Магистр Стихий добьется от медведя всего необходимого в самые кратчайшие сроки, иначе умрет слишком много дордонийцев.

Сказав это, владыка Дордонии пришпорил мерина и поскакал вниз, туда, где все это время его ожидали паладины из верной королевской стражи.

Глава 3

Змеиный Тракт уходил в горизонт пыльной утоптанной дорогой. Тепло дордонийских лучей еще дотягивалось до телеги, раскачивающейся на попавших под колеса камнях и медленно катящейся на север. Гномы, сидящие в ней, распевали похабные песни и выбрасывали на обочину остатки еды – огрызки яблок, косточки от персиков, остатки спелой южной кукурузы и другие дары плодоносной Дордонии. На самом краю сидел Гровин Баггз и что-то дотошно объяснял сидящей рядом черноволосой чародейке.

– Послушай, женщина! Если этот, как его, странник, выбран Богами для какой-то важной миссии, как ты говоришь, то ничего с ним не случится! Ну сама подумай. Если чьей-то заднице предназначено получить божьим сапогом промеж самых булок, то это свершится. Так или иначе. А если не предназначено, то все твои предсказания про конец света – полная чепуха и гузно медведя! А значит, и бояться нечего.

Ноэми устало закатила глаза и выдохнула.

– Гровин. Я благодарна тебе за помощь, но, что делать дальше, я в силах решить сама. Если вам не по пути заезжать в Туурин, тогда оставьте меня на перекрестке, с которого я сверну к нему и доберусь до Старгорда своими силами.

– Вообще-то… – гном заикнулся.

Если бы чародейка не узнала его так хорошо за время их знакомства, то, возможно, приняла бы это за проявление застенчивости.

– Я хотел попросить об одолжении.

– Теперь ясно, в чем дело. Валяй, гном. Долг платежом красен. Я понимаю. – Ноэми поправила манжеты на рукавах.

Гровин Баггз состроил такую удивленную гримасу, будто бы его натуру только что совершенно незаслуженно обвинили в алчности и предсказуемости. Волшебница почувствовала собственную резкость и тут же продолжила:

– Я действительно не против помочь. Просто, кажется, я провалила свою миссию, и, возможно, отвлекаясь на что-то менее важное, я упущу самое верное время помочь Сарвиллу. Если он, конечно, еще…

– Ах, это… – Напряжение с лица гнома спало, а глаза заблестели ярче начищенных кубков, лежащих в этой же телеге и принадлежащих какому-то древнему роду. – Мы не отнимем у тебя много времени. Разве что полдня. Ты располагаешь таким временем, чародейка?

Ноэми сдалась.

– Позволь сперва выслушать твое предложение, после чего, если это действительно не заберет много времени, я, возможно, полезу в авантюру, в которую ты наверняка сейчас постараешься меня завлечь.

– Вот и славно. Заткнитесь там, вы! Дайте с человеческой женщиной о делах поговорить, – бросил Гровин Баггз галдящим позади товарищам. – Слушай. Недалеко от Туурина находится озеро. Эльфы прозвали его Антакриэль, что в переводе значит «заколдованное». На берегу этого озера есть пещера, в которую эти остроухие заговорили вход водопадом – стена воды бьет так, что хер туда проберешься, а если и проберешься, то не выберешься.

– А почему вы решили, что самые умные и никто там до вас не побывал? – с явным скептицизмом в голосе спросила Ноэми.

– А мы не решали. Может, и был кто. Да только мы о существовании этой пещеры впервые в Дастгарде услышали нынче, на Дне Петуха. Старик, что нам карту продал, сам там все облазить хотел, да только внутрь попасть так и не смог. Но чую я, что ценностей на озере хоть отбавляй. А может, и лучше что. Клянусь тебе, чародейка. А чуйка моя никогда еще не подводила. Верно, парни?

– Чего ты там лепечешь, борода единорога? – насмешливая фраза долетела с другого конца телеги.

– Может, за поводья сесть хочешь, вместо того чтобы языком трепать, а? – послышались подначивающие замечания других гномов.

– И теперь ты хочешь, чтобы я вход в эту пещеру открыла? – пропустив мимо ушей весь град замечаний гномов, уточнила волшебница.

– В точку, женщина. Сама судьба нас с тобой свела, чтобы мы то, что там внутри, узрели. Ровно на полдня от пути отклонимся, ты и не заметишь, как время пролетит. Ну?

Чародейка прищурила глаза и посмотрела в тающие вдалеке вершины гор, среди которых пряталась Башня Стихий.

– Полдня, говоришь? Едем.

***

Озеро Антакриэль. Колыбель спокойствия и умиротворения на пути на самый север Неймерии, расположенная в Средиземных Горах по другую сторону от Кладбища Длиннорогов. Изумительное место, будоражащее путников пением невиданных птиц, шумом текущих всюду водопадов, кристально чистой водой в озере и невероятно красивыми вечнозелеными растениями вокруг.

Тяжелый подъем в гору, занимающий добрых полдня, останавливал внушительное большинство путников от посещения столь дивного места и, конечно, поражал своим великолепием рискнувших подняться и насладиться горным воздухом странников.

Озеро носило эльфийское название, как, впрочем, и принадлежало оно эльфам, живущим дальше к северу в Изумрудном лесу. Самый древний народ из ныне живущих никогда не был против посещения людьми и гномами своего прекрасного достояния, потому как давно перестал приходить к озеру и заниматься тут ремеслом. Наверное, это и было одной из причин, почему люди до сих пор не отняли водоем, хотя с небывалой легкостью могли бы это сделать – эльфы не препятствовали посещению, а для бюрократических споров сейчас в мире было не самое время.

– Ты не сказал, что полдня – это подъем в гору. И ладно бы, мы весь путь преодолели на колесах – уже несколько часов забираемся пешком.

– Не время конючить, женщина. Я и сам думал, что весь путь пролетит незаметно за рассказами о похождениях Вакина. Но какие уж тут байки. У тебя хоть ноги длиннее, – задыхаясь протараторил гном.

– От моих длинных ног нет никакого толку, потому что я плетусь вслед за вами этой протоптанной горными козлами узкой тропинкой. О, Касандра! – внезапно Ноэми воскликнула от восхищения.

Перед глазами чародейки и гномов открывался великолепный вид на Антакриэль. Все, что слышала Ноэми об этом месте доселе, оказалось бессовестным враньем, призванным, по-видимому, отбить желание взбираться так высоко.

Лысая гора была изгоем посреди остальных пестрящих разной растительностью вершин. Самые невиданные деревья по склонам прорастали к подножью, упираясь в абсолютно спокойную и неподвижную голубую гладь озера. С разных сторон били водопады – от маленьких, стекающих крохотными каплями, до самого большого, обрушающего целую прозрачную завесу в водоем. Высокие вершины гор прятали долину от солнца так, что чистая водная поверхность имела редкие моменты для того, чтобы заиграть солнечными лучами. А пение птиц… Птицы щебетали на своем так чисто и мелодично, что остаться здесь навсегда не только не считалось чем-то из ряда вон выходящим, но и пользовалось популярностью – паломники, отшельники, беженцы и другие ищущие пристанища люди, эльфы и гномы часто останавливались в горных лесах на время или даже навсегда.

– Ладно, гном. Думаю, вытащить меня сюда было не совсем плохой идеей. Куда дальше?

– Дальше на ту сторону. Не смотри на меня так, чародейка. Полдня еще не прошло.

Гномы вместе с волшебницей спустились в долину, обогнули озеро, перейдя по пути мелкую горную речушку, которую Ноэми ловко преодолела, перепрыгивая с одного камня на другой, но которую гномы покрыли всеми известными им ругательствами на своем языке, так что часть из них поняла даже волшебница, несмотря на то, что никогда прежде не слышала ничего подобного.

Вымокшие, уставшие, голодные и жаждущие привала гномы остановились у водопада средних, по сравнению с остальными здесь, размеров. Гровин Баггз посмотрел наверх – туда, откуда брала свое начало стена воды.

– Судя по всему, пещера здесь, – заключил гном и еще раз внимательно уставился на развернутый лист. – Должно быть, она где-то посередине скалы. Именно поэтому старик, продавший мне карту, и избавился от нее. Будет непросто вскарабкаться наверх. А если потом еще и силой водопада обратно в озеро собьет… А ну, парни. Кто полезет проверить? Торк! Раз Зубрина мы оставили вещи сторожить, а Вакин скорее родится обратно, чем на гору эту взберется, тут уж тебе не отделаться.

– Прям-таки и не отделаться! – возмутился Торк. – Полезай сам, коли ты карту купил. Может, там вообще пещеры никакой нет, а я сейчас шкурой рисковать стану. А если упаду или еще чего?

– Чародейка, можешь ты нам показать, что там за течением? А то мы до сумерек не сговоримся. Клянусь бородой!

– Во все места уже бороду свою засунул, и все неймётся, – вставил свою лепту Вакин, усевшись на упавший ствол дерева и присосавшись к фляге.

– Я бы помогла, но, боюсь, сил после этого у меня может не хватить на то, чтобы обратный путь открыть, – ответила Ноэми.

– Слышал, Торк? – Гровин не стал настаивать. – Шанс один, или хочешь с пустыми руками отсюда уйти, а потом пусть кто посмелее разбогатеет?

– Ладно, ладно, – ответил Торк. – Иду уже. Дай только дух перевести.

Он вырвал флягу из рук приятеля, вцепился в горлышко пухлыми губами и не отлипал, пока стенки сосуда не пристали друг к другу изнутри. Затем сбросил со спины медвежью шкуру и подошел к скале.

– Чародейка! – крикнул Торк, обратив взор на Ноэми. – Много тебе времени понадобится, чтобы вход открыть? Я там болтаться долго не смогу. Ты же видишь, что мой собственный зад меня перевесит как пить дать.

Ноэми поморщилась, а по ее лицу вновь проскользнуло неодобрение.

– Я сделаю все, что смогу. Полезай. Какой силой обладает течение, понять невозможно, пока не попробуешь. В крайнем случае я не имею ничего против того, чтобы местная стуженая вода охладила твой не знающий границ выражениям пыл.

– Эй, так не пойдет! Я плавать не умею, как и эти… друзья мои, в общем. Надо так, чтобы сразу получилось, ясно?

– Полезай давай, хрен упрямый. Сказали, все получится, значит, получится! – Гровин Баггз высунул руку из озера, прохладу которого принялся проверять, видимо, после слов чародейки.

Торк полез. Коренастый гном ростом в три локтя забирался по отвесной скале, еле дотягиваясь до уступов, за которые можно было зацепиться киркой или поставить ногу. Он пыхтел, скользил, цеплялся бородой за торчащие из скалы неровности, ругался, молил Священный Камень спасти его. Через некоторое время он дополз до самого центра скалы и с неистовой болью в голосе истошным криком потребовал открыть ему путь.

Стена воды падала с обрыва далеко вверху и едва не цепляла правую руку гнома, нависшего над пропастью в виде озера Антакриэль. Ноэми подошла на самый край берега и возвела руки к водопаду. Уже некоторое время ничего не происходило. Бурлящая водами горной реки струя, ниспадающая с обрыва, едва сдвинулась с места, освободив гному лишь несколько дюймов.

– Ничего не выходит, чародейка? – Взволнованный за своего товарища Гровин Баггз стоял рядом и смотрел на Ноэми щенячьими глазами.

В ответ волшебница лишь бросила мимолетный презрительный взгляд, не отвлекаясь на стенания гнома, и принялась произносить что-то на эльфийском.

– Diae’le! Mina grun’de hait! Iscupatun SIAVILLE! TIAT’RE SONA KRUSH’LAI! – казалось, не в силах выдержать тяжесть собственных рук, Ноэми перешла на крик, и вся долина загремела эхом эльфийского диалекта.

Получилось. Тяжелая, доселе неуступная стена воды, способная, казалось, раздавить любое живое существо, попавшееся на пути, поддалась невидимой силе и сдвинулась в сторону, открывая взору гномов… ничего. Перед рукой Торка, готовой чуть раньше ухватиться за заветный уступ, обязанный привести его к несметным сокровищам, сейчас был просто мокрый, гладкий и покрытый мхом камень.

– Это что? – кричал разочарованный Торк. – Я клянусь, Гровин, как только мне удастся оказаться на земле, я засажу тебе свой башмак по самые…

Торк не успел договорить свою речь, как от скалы чуть ниже висящего гнома отвалился камень, затем еще один. И еще. Град из маленьких камушков и огромных валунов ниспадал в эльфийское озеро, создавая сильные волны, тут же разлетавшиеся по водной поверхности в разные стороны.

Воодушевленный Торк сразу принялся спускаться к открывшейся нише посреди горы, скрупулёзно работая своей киркой.

Добравшись до пещеры, гном высунулся из нее, показал неприличный жест и скрылся.

– Торк! Ну что там?! – Гровин Баггз рвал глотку в надежде усмирить свое любопытство.

На безудержный ор гнома никто не отвечал. Тогда Баггз схватил веревку, перебросил ее через голову и полез вслед за товарищем.

– Торопись, гном! Я не смогу сдерживать водопад вечно… – Чародейка изнемогала под неведомой тяжестью, а ее колени слегка подгибались.

Когда Гровин Баггз добрался до края пещеры, то тут же сбросил веревку, по которой в будущем легко сможет спуститься вниз, прежде обмотав ее вокруг корня дерева, проросшего глубоко внутрь скалы и теперь слегка преграждающего дальнейший путь.

– Ничего тут нет. – Откуда ни возьмись рядом с Баггзом возникла фигура Торка, держащего в руке кучу небольших камушков.

Он в сердцах бросил камни в озеро, зацепив несколькими из них стену воды, в неимоверных стараниях удерживаемую Ноэми. Волшебница приняла странное ощущение за небывалый прилив сил и лишь спустя несколько мгновений догадалась, что это не ее магия стала сильнее, а сила водопада сократилась в такое количество раз, что сейчас она могла одним пальцем передвигать бьющую с обрыва воду.

– Так, – отдышавшись, произнесла она. – Оставайтесь на месте. Вакин!

– Чего тебе, женщина? – Гном, уставший, по-видимому, сильнее всех, закатил глаза.

– Слезай с бревна!

– Чего?

Чародейка подняла из озера волну, та подхватила упавший ствол дерева, на котором сидел упрямый Вакин, тут же свалившийся с него, прыгнула на полено, когда оно набирало высоту, и мигом оказалась на краю пещеры вместе с другими гномами. Дерево упало в озеро, подняв в воздух целый шквал брызг, а водопад вернулся на прежнее место, укрыв обнаруженное путниками место от и так тусклых лучей.

– Ты чего сюда взобралась? – Торк упер руки в бока. – Я для кого орал, что тут ничего нет? Спускаться сама будешь. Я тебе не помощник. Раз у себя на уме.

– Дай факел, гном. – Ноэми протянула руку Торку, и тот нехотя вручил ей единственный светоч. – Идите за мной. Ступайте осторожно, здесь может быть что угодно.

– Ничего там нет, лисья твоя мать. Только же ходил смотреть.

– Тс! – Ноэми устремила на него грозный взгляд, освещаемый огнем факела. – Молчи, если не хочешь, чтобы тебя завалила груда камней сверху. И моя магия тебя не спасет, потому что здесь я бессильна.

Гном вытаращил на чародейку свои большие круглые глаза.

– Трит, гном. То, что ты нашел здесь, это трит – единственный металл на свете, способный блокировать магию. Поэтому, если вы не будете вести себя осторожно, мы можем попасть в беду, ясно? Я рада. Теперь идем.

Пещера показалась Ноэми великолепным произведением искусства, созданным рукой природы. Слегка видимые красочные растения у самого входа дальше вглубь начинали переливаться красными, синими, желтыми, зелеными и другими цветами. Ноэми готова бы была биться об заклад, что все они магические, если бы не знала точно, что никакой магии тут быть не может. Журчание воды осталось далеко позади, а перед двумя гномами и чародейкой открывался вид на абсолютно обычную стену, несущую за собой залежи трита и рассыпавшую возле себя частицы этого же металла, облаченного в камень.

– Говорил же, что нет тут ничего. – Торк развел руками. – Вот тебе и разбогатеет кто-нибудь вместо меня, Гровин. Видимо, в то время, пока я здесь лажу.

– Молчите, – Ноэми остановила не успевшую начаться дискуссию. – Водопад был и вправду магический. Только вот я уверена, что мы открыли лишь одну из дверей, а эта следующая…

– Слышал, Торк? Можешь катиться на все четыре стороны, я тебя не держу. – Безбородый гном важно уставился на приятеля. Торк в ответ лишь отвел взгляд и принялся рассматривать заколдованную стену, словно вообще не разговаривал с тех самых пор, как они с утра совместно принимали завтрак.

– А как ее открыть, это следующая загадка, – прошептала себе под нос чародейка и прикоснулась к холодной стене.

Ноэми уже несколько часов изучала пещеру, бродя по ней взад и вперед. Снаружи уже давно смеркалось, когда утомленные гномы развалились на земле, создавая дополнительные помехи ее похождениям. Казалось, храп, создаваемый Гровином Баггзом и Торком, сотрясает всю гору, а более того, мешает заснуть всей обитающей вокруг живности, кроме, конечно, Вакина, оставшегося внизу и уподобляющегося неприятным громким звуком своим приятелям.

– Зачем кому-то понадобилось прятать трит в таком месте, да еще и замуровывать его под семью замками? – шептала себе под нос чародейка. – Правильно бы уехать отсюда и забыть про то, что я видела, но… Бездна! Вдруг там то, что поможет чародеям наконец вернуть уважение, которым они пользовались веками. Кто-то явно хотел обезвредить магические способности заточенного внутри…

Несколько часов при свете факела Ноэми разглядывала каждую щель в пещере, но никак не могла решить, что делать дальше. Ее ноги подкашивались под напором усталости, животы гномов урчали от голода, а чувство, что она сейчас нужна в другом месте, никак не отпускало мысли волшебницы. Но отступать от начатого было не в духе чародейки, поэтому она снова и снова подходила к стене и тщательно, дюйм за дюймом, изучала уже родной камень.

– Еще не все? – Торк зевнул во весь рот, донося сонливый стон до Ноэми, которая сейчас изучала что-то у самого выхода из пещеры.

Ответа не последовало, и гном решил не узнавать, расслышала ли она его. С надеждой вздремнуть еще некоторое время он перевернулся и заснул.

Когда, пристально вглядываясь в надоевшую стену, Ноэми вступала на новый круг познания какой-то великой тайны, то не заметила ногу перевернувшегося для собственного удобства гнома и, запнувшись об нее, полетела на землю. Рука не удержала факел, и он врезался прямо в каменную стену, образовав облако из искр, и упал на землю, поджигая траву, прорастающую здесь сквозь камни неизвестно сколько времени. Огонь за мгновения распространился на всю магическую стену, которая тут же вспыхнула и в одночасье исчезла, открыв незваным гостям путь дальше.

Гномы проснулись от неожиданного сотрясения, которое разразило пещеру грохотом, словно в гору ударила молния невиданной силы и заставила камень содрогаться.

– Что? Где? – Торк заерзал, протирая глаза и прибирая распушившуюся бороду к животу.

– Путь открыт, – загадочно произнесла Ноэми, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль с колен.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю