Текст книги "АДМИРАЛ УШАКОВ В ИСТОРИИ РОССИИ: новый взгляд и новый формат"
Автор книги: Михаил Комаров
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)
На новую военную кампанию войскам под командованием генерал-фельдмаршала князя Г.А. Потёмкина-Таврического поставлена задача, опережая Турцию в её военных устремлениях, уничтожить все крепости, взятые на правом берегу Дуная, а также отвлекать внимание неприятеля, «делая покушения для взятия Анапы, и наступательно действовать в Азии». Гребному флоту предстояло препятствовать переправе турецких войск и «делать на них поиски». Севастопольский флот имел задачу везде искать турецкий, с ним сражаться и «наводить страх при устьях Босфора, препятствуя всякое сообщение из Дуная в Константинополь».
В 1791 году Черноморский корабельный флот вышел на севастопольский рейд 20 мая. С каждым годом всё раньше и раньше Севастопольский корабельный флот был готов к началу очередной кампании. В начале июня в Севастополе было получено известие о появлении турецкого флота близ устья Днестра. Обоим флотам были поставлены наступательные задачи: русскому с целью удержания завоеванного господства на море, а турецкому – с целью завоевания утерянного господства и поддержки действий войск на Дунае и в районе Анапы. Между тем, 22 июня войска генерала И.В. Гудовича взяли Анапу штурмом. Турецкий флот по каким-то причинам не смог оказать поддержку обороняющимся, хотя он находился в Чёрном море. Только 3 июля турецкие корабли подошли к крепости и были встречены огнём русских батарей, после чего срочно ретировались.
28 июня войска генерал-аншефа князя Н.В. Репнина разбили при Мачине 30-тысячное турецкое войско. Великий визирь, опоздавший к сражению, вступил с Репниным в переговоры о мире, но всячески затягивал их, надеясь на успехи своего флота.
Гудович Иван Васильевич
Репнин Николай Васильевич
В течение лета русский и турецкий флоты несколько раз входили в соприкосновение друг с другом, но до сражения дело не доходило. Летом, в ответ на письмо Г.А. Потёмкина о том, что собирается он приехать в Севастополь, Ф.Ф. Ушаков вновь пишет ему письмо, в котором просит защитить от недоброжелателей (И.М. де Рибас и Ф.А. Ахматов). Целый ряд ежегодных подобных писем говорят о том, Ушаков болезненно воспринимал любую обиду и несправедливось. Это его человеческое качество будет проявляться и в дальнейшем.
29 июля Ф.Ф. Ушаков, выступил из Севастополя. 31 июля флот контр-адмирала Ф.Ф. Ушакова (16 кораблей, 2 фрегата, 2 бомбардирских корабля, 19 крейсерских судов, около 1000 орудий), крейсируя вдоль западного побережья Черного моря, в середине дня у мыса Калиакрия (ныне Болгария, Варна) обнаружил турецкий флот (18 кораблей, 17 фрегатов, 43 вспомогательных судна, более 1800 орудий), стоявшую на якоре. Не перестраиваясь из походного строя трех колонн, русские корабли на всех парусах прошли между берегом и противником и, несмотря на огонь береговых батарей, отрезали его от берега, заняв наветренное положение. Турки, оставив часть судовых команд на берегу, стали рубить канаты и спешно строиться в кильватерную колонну. При этом некоторые корабли столкнулись и нанесли друг другу повреждения.
Флагманский корабль алжирской эскадры, с акварели, 1792 г., ЦВМБ
На турецкой эскадре находился алжирский паша, известный в Средиземном море пират, Саит-Али, давший обещание Султану привезти Ушакова в Константинополь в клетке. Он командовал частью турецкого флота – алжирской эскадрой, на которой находилось большое количество десанта, предназначенного, по замыслу Саит-Али для абордажной схватки. Появление русского флота было внезапным и произвело смятение в турецком флоте. Обрубив якоря, он стал уходить под ветер построение турецкого флота происходило не организованно: капудан-паша начал строить флот в линию правого галса, тогда как Саит-Али строил свою часть флота в линию левого галса; этому последовал и капудан-паша.
«Я продолжал гнаться за ними и (в половине четвертого часа) сигналом приказал как можно скорее строить линию баталии при NNO ветре на левый галс, параллельно фронту неприятельскому и спускался на него со всей возможной поспешностью…Саит-Али с вице адмиральским кораблём…и другим большим и с несколькими фрегатами…спешил отделиться вперёд, выигрывая ветер. Посему, для предупреждения его намерений, я погнался за ним с кораблём «Рождество Христово», следуя вперёд нашей линии…Когда же линия нашего флота была построена в самом близком расстоянии против неприятельской, я догнал передовой корабль паши Саит-Али и сигналом приказал всему флоту спуститься к неприятелю на ближайшую дистанцию, а корабль под флагом моим, «Рождество Христово», приближаясь к передовому кораблю на дистанцию полукабельтова, атаковал его, обойдя несколько с носу. Тогда же, по учинённому сигналу (в 5 часов), всей линией началось жестокое сражение, которое продолжалось от пяти до половины девятого часа пополудни» (из донесения Ушакова Потёмкину).
К 18 часам многие турецкие корабли, получив серьезные повреждения, вышли из боя. Утром 1 августа на горизонте уже не было ни одного корабля противника. В результате сражения несколько кораблей и малых судов противника были потоплены и повреждены. По более поздним сообщеним из Константинопля на повреждённых кораблях было много убитых и раненых. Однако теперь это точно установить невозможно. Потери русских составили: 17 человек убитых и 28 раненых, несколько кораблей получили повреждения.
В сражении у м. Калиакрия Ушаков применил новые тактические приемы: атаку в походном строю трех колонн, проход между берегом и стоящим на якоре противником для занятия наветренного положения, выход флагмана из строя кильватера для атаки флагмана противника. Являясь нарушениями канонов линейной тактики, эти приемы принесли русскому флоту победу над превосходящими силами туром Эта победа ускорила заключение Ясского мирного договора (1791 г.).
8 августа Ф.Ф. Ушаков, находясь вблизи Варны и осуществляя поиск турецких кораблей, получил известие о заключении с турками 31 июля (в день сражения!) перемирия, и отправился в Севастополь.
Как отмечает известный историк В.Ю. Грибовский, после сражения в Константинополе ходили тревожные слухи о возможности появления грозного «Ушак-паши» у самого Босфора. Естественно, на сам ход войны сражение при Калиакрии не сказалось, как то приписывают ему многие «историки». Однако на окончательное принятие решение закончить перемирие подписанием мирного договора – несомненно.
За победу при Калиакрии Ушаков был пожалован орденом Святого Александра Невского. По его представлению один из младших флагманов – бригадир П.В. Пустошкин – стал кавалером ордена Святого Георгия 3-й степени. Георгия 4-й степени получили отличившиеся командиры кораблей – капитаны 1-го ранга А.Г. Баранов, И.А. Селивачев, М.И. Чефалиано, капитаны 2-го ранга Ф.В. Шишмарев, И.И. Ознобишин, Е.П. Сарандинаки. Пяти командирам и трём другим штаб-офицерам были вручены золотые шпаги, ветерану флота – капитану 1-го ранга Н.П. Кумани – орден Святого Владимира 3-й степени. Ордена Святого Владимира 4-й степени удостоились командиры фрегатов и капитан-лейтенанты (крупных) кораблей. Нижние чины по указу Екатерины II получили по одному рублю, а потом и овальные серебряные медали с надписью «Победителям при мире декабря 29, 1791».
Сражение у мыса Калиакрия, акварель, А. Депальдо
Схема маневрирования в сражении у мыса Калиакрия (Скрицкий)
Интересно отметить, что не без влияния самого Ушакова троих его командиров «обошли» орденами. Это были капитаны 1-го ранга Ф.Я. Заостровский («Петр Апостол»), А.А. Обольянинов («Леонтий Мученик») и генеральс-адъютант (капитан 2 ранга) Д.Н. Сенявин («Наварихия Вознесение Господне»). Хотя, судя по донесению адмирала, эти офицеры «также оказали храбрость и мужество» (!), но «не столь были близки к линии неприятельской, как прочие» (?). Недовольство Ушакова самым молодым командиром Д.Н. Сенявиным вполне объяснимо в свете известного конфликта между этими двумя выдающимися моряками нашего флота. Зато два других храбрых и мужественных, по словам самого Ушакова, командира, «не столь близких к линии неприятельской», ранее отличались адмиралом с положительной стороны. Ф.Я. Заостровский, например, имел орден за Тендру. Известно, что после этого Д.Н. Сенявин лишился чина генеральс-адютант, должности командира корабля и вызван на «ковёр» к самому Г.А. Потёмкину (Документы, т.1, док.495). Чуть позже в Яссы были вызваны и Ф.Ф. Ушаков и П.В. Пустошкин. По десять лошадей ждали Ф.Ф. Ушакова на каждой почтовой станции от Очакова до Бендер.
В силу важности и редкости публикации приведём здесь ордер Г.А Потёмкина Ф.Ф. Ушакову от 16 сентября 1791 года, подводящий итог конфликта: «Дерзость и невежество флота капитана Сенявина, нарушающие и порядок и долг службы, подвергали его тяжкому наказанию. Я приказал его арестовать и готов был показать над ним примерную строгость закона, но ваше о нём ходатайство из-за уважения к заслугам вашим удовлетворяю я великодушную вашу о нём просьбу и препровождаю здесь снятую с него шпагу, которую можете ему возвратить, когда заблагарассудите. Но подтверждаю при том на поступки его иметь прилежное внимание, строго взыскивать точного же исполнения должности и в случае какового-либо упущения немедленно представить ко мне так, как о человеке, замеченном уже в незнании и неисполнении своего долгу; о сём имеете дать знать во флот и Черноморское правление. Князь Потёмкин-Таврический» (Документы, т.1, док.514).
В свою очередь, скоропостижная смерть 5 октября того же года князя Г.А. Потемкина-Таврического отрицательно сказалась и на последующей карьере самого Ф.Ф. Ушакова. После войны победитель турок при Фидониси, Керчи, Тендре и Калиакрии, наиболее талантливый, энергичный и самостоятельный из всех российских адмиралов того времени, не только не получил следующий чин (и старшинство) за отличия, оставшись «в тени» балтийских коллег, но и стал подчиненным возвращенного на Черноморский флот вице-адмирала Н.С. Мордвинова. Правда, Ф.Ф. Ушаков остался в Севастополе во главе корабельного флота, что позволило ему сохранить преемственность традиций своей школы, школы военно-морской выучки, прославившей российский флот в средиземноморских кампаниях конца XVIII – начала XIX веков.
Результатом легендарных подвигов русской армии и флота, увенчанных победой при Калиакрии, стало подписание 29 декабря 1791 года (9 января 1792 года) Ясского мирного договора, закрепившего за Россией Крым и Кубань и усилившего позиции России на Кавказе и Балканах.
Средиземноморские кампании Ф.Ф. Ушакова
С окончанием войны экипажи кораблей включились в работу по строительству Севастополя. Правительство по-прежнему отпускало мало средств на эти цели, и почти все создавалось силами моряков и солдат. Под руководством Ф.Ф. Ушакова было закончено строительство портовых сооружений, значительно расширено адмиралтейство, возведены новые мастерские и склады, каменные казармы для матросов, новое двухэтажное здание морского госпиталя на триста коек. В 1792 году Ф.Ф. отправился в Санкт-Петербург, где был принят императрицей. После этого он отправился в четырёхмесячный «домовой отпуск». В мае 1793 года вернулся в Севастополь.
Принимались меры к дальнейшему укреплению Севастопольской крепости. В июле 1793 года в Севастополе побывал А.В. Суворов, снова назначенный командующим войсками юга, расположенными в Екатеринославской губернии и на Крымском полуострове. Состоялась встреча двух военачальников – Ушакова и Суворова, сыгравших огромную роль в борьбе за выход России к берегам Черного моря. Они обсудили план дальнейшего строительства береговых укреплений. Флот в этом году в море не выходил, однако командующий корабельным флотом 2 сентября был произведён в вице-адмиралы. В 1794–1796 гг. вице-адмирал Ф.Ф. Ушаков с частью корабельного флота осуществлял практическое плавание между Севастополем и Гаджибеем. Накалённая обстановка в Европе пока не сказывалась на подготовке флота. Самые большие затруднения были внутренние – недостаток материалов; денег, выделяемых из казны; проблемы с ремонтом кораблей и продолжением строительства порта; самоуправство вышестоящих чиновников Государственного Черноморского адмиралтейства и тысячи других обыденных проблем, которые приходилось решать флоту. Тлел и давний конфликт между Ф.Ф. Ушаковым и председателем адмиралтейства Н.С. Мордвиновым.
Встреча Суворова и Ушакова в Севастополе. Худ. В.Д. Илюхин
В конце 1795 года возникла и ещё одна проблема. Все командиры кораблей во главе с Ф.Ф. Ушаковым (за исключением Д.Н. Сенявина) высказались отрицательно по конструкции новых 74-пушечных кораблей «Св. Пётр» (за исключением командира этого корабля капитана 2 ранга Д.Н. Сенявина) и «Св. Захарий и Елизавета», построенных адмиралтейством. Причём их мнение дошло до Адмиралтейств-коллегии в Санкт-Петербурге. Разбирательство продолжалось более двух лет. Через два месяца после прихода к власти Павла I вице-адмирал Ф.Ф. Ушаков 5 января 1797 года пишет письмо иператору, в котором просит монаршего благоволения и покровительства, а также разрешения прибыть в Санк-Петербург для личного доклада о положении дел на Черноморском флоте. Очевидно, в тот момент смены власти такое письмо было необходимо. Однако всоре вместо разрешения приехать, получает указ о направлении контр-адмирала П.К. Карцова для инспекции черноморских флотов. Его заключение о состоянии флотов и порта оказалось положительным (донесение Карцова Павлу I от 16 апреля 1797 года).
Тем временем во Франции с 1789 года происходили глобальные революционные процессы. Рубили головы внутренним врагам и воевали с внешними врагами. Естественно, несмотря на осторожность, вынуждено было принимать превентивные меры и русское правительство.
Считается, что Россия, только что закончившая войну со Швецией и Турцией, занятая подавлением шляхетского движения. в Польше, открытого участия в войне против Франции не принимала. Однако Екатерина II всячески поощряла создание коалиции и оказывала поддержку французским эмигрантам. Русское правительство после пугачевского восстания особенно боялось проникновения в страну революционных идей. К тому же Франция часто проявляла свою враждебность к России, поддерживая постоянных ее врагов – Турцию и Швецию, вмешивалась в польские дела. В то же время Россия была тесно связана с Англией, являвшейся, основным рынком сбыта русской сельскохозяйственной продукции и леса. К развязыванию войны в Европе Россию побуждало также стремление отвлечь внимание Австрии и Пруссии от Польши и создать себе этим более выгодные условия при разделе земель Польши.
Реально Россия вступила в войну против французской коалиции в марте 1793 года, когда подписала конвенцию с Великобританией об экономической блокаде Франции, хотя в некоторых источниках и утверждается, что она долгое время стояла в сторона от тех событий. Для Франции в то время складывалась тяжелая обстановка на море, в отличие от сухопутных театров. Вдоль всего атлантического побережья, в Средиземном и Северном морях господствовали эскадры ее противников: Англии, Испании и Голландии. Теперь к ним присоединилась и Россия, имеющая мощный флот в Балтийском море. Екатерина II не замедлила воспользоваться им. 5 июня вышла в море Кронштадтская эскадра (15 кораблей, 5 фрегатов и 3 катера), а 9 июня – к ней присоединилась Ревельская эскадра (11 кораблей, 2 фрегата, катер и госпитальное судно). Командовал силами адмирал В. Я. Чичагов. Основная цель действий – крейсерство в западной части Балтийского моря, в проливной зоне и в Северном море. В 1794 году продолжалось крейсерство русских эскадр в Северном и Балтийском морях. Кроме того, в Балтийское море была переброшена Архангелогородская эскадра (6 кораблей и 3 фрегата). На пути в Россию она заходила в английский порт Эдинбург, явно демонстрируя поддержку борьбы Англии против Франции. Теперь на Балтике стало более 30 кораблей. Естественно, таких сил было достаточно, чтобы справиться с задачей причинения ущерба торговле Франции в Балтийском море. В 1795 году был заключен англо-русский военный договор.
В 1796 году Директория решила предпринять большое наступление против главного своего противника на суше – Австрии, одновременно тремя армиями: Самбро-Маасской – с севера, Рейнско-Мозельской – в центре, Итальянской – на юге. Первые две армии должны были вторгнуться с Рейна в германские области и соединиться на Дунае для захвата Вены. Итальянская армия, которой ставилась задача отвлечения сил противника, должна была занять Северную Италию и затем выйти на соединение с главными силами.
Россия продолжала оказывать поддержку Англии. На начало 1796 года российские корабли находились: на Шернеском рейде (6 кораблей и 4 фрегата), на Чатамском рейде (корабль), на ярмутском рейде (2 корабля и фрегат), на Литтском рейде (2 фрегата), на Дильском рейде (корабль), на Куксегевенском рейде (корабль). Крейсерство продолжали одиночными судами и группами до середины мая. В течение лета крейсерствовали вдоль голландского побережья в составе эскадр. В результате этого удалось не допустить соединения французского и голландского флотов и сохранить господство на море. 6 октября основные силы (10 линейных кораблей и 4 фрегата) двинулись в Ревель, а еще через три дня наиболее надежные линейные корабли «Петр», «Европа», «Филипп» и фрегаты «Венус», «Нарва», «Архипелаг», «Михаил» и катер «Диспич», составившие эскадру М. К. Макарова – на Норский рейд. Зимовала эскадра на Блекстекском рейде.
В 1797 году русская эскадра М. К. Макарова продолжала действовать в Северном море по отработанной ранее тактике – крейсерство одиночными кораблями, группами кораблей и в составе эскадр.
Как известно, осенью 1796 года и весной 1797 года произошли серьезные политические события, которые привели к решению возвратить эскадру М.К. Макарова в Россию. Умерла Екатерина II, и к власти пришел Павел I, австрийцы подписали перемирие с Бонапартом. Казалось, что война окончена, и 8 апреля выходит рескрипт о возвращении эскадры М.К. Макарова в Ревель к 10–15 июля. 12 июня после совместного крейсерства с английской эскадрой М. К. Макаров отправился в Балтийское море. В Кронштадт эскадра прибыла 16 июля.
17 октября 1797 года был подписан окончательный мирный договор в Кампоформио между Австрией и Францией. По этому договору Франция получила Австрийские Нидерланды, левый берег Рейна, и бывшие владения Венеции в Эпире и на Ионических островах Австрия признала образованную французами в Северной Италии Цизальпинскую республику.
Такова краткая предистория средиземноморских военных кампаний Ф.Ф. Ушакова.
Павел I, вступивший на русский престол в 1796 году, начал вводить в стране, армии и на флоте известные новые порядки. В частности, Севастополь в том же году был переименован в Ахтиар (12 декабря). Но во внешней политике он вскоре был втянут в борьбу с Францией, в том числе и в Средиземном море.
Далее приступим к описанию новых подвигов Ф.Ф. Ушакова, предварительно рассмотрев хронику основных событий.
Хроника основных событий в период Средиземноморских компаний Ф.Ф. Ушакова
Историки много работ написали о тех событиях, однако, по ряду причин, отечественные специалисты сосредотачивали своё внимание чаще и больше на событиях связанных с сухопутными фронтами, а западные всегда стремились замолчать или умалить роль России и особенно на море, поскольку ревностно оберегали собственную морскую репутацию. Поэтому в данной работе, поставлена первая задача – установить реальную хронику событий связанных с кампаниями Ф.Ф. Ушакова в Средиземном море, а затем уже оценить роль этих кампаний на фоне военных действий на всех фронтах, в том числе и на фоне действий английских эскадр.
Данная хроника приведена ниже. При этом курсивом выделены те события, которые не нашли отражения, либо искажены в западных источниках и, в частности, в широко известном классическом труде американца А. Т. Мэхэна «Влияние морской силы на французскую революцию и империю. 1793–1812 гг.». Думаем, что проделанная работа должна быть востребована даже современными историками, как образец поведения наших «западных партнёров» в истолковании исторических событий.
Думается, что внимательный читатель способен оценить, какие истинные цели преследуют западные историки, игнорируя и искажая роль российских и турецких морских сил и превознося собственный вклад в разгром французских сил. К сожалению, российская историческая наука до сих пор мирилась с такой ситуацией, а зря – наш вклад был огромным не только на суше, но и на море.
Схема походов русско-турецких эскадр в Средиземном море, октябрь 1798 г. – январь 1800 г.
