Текст книги "Шесть извилин под фуражкой"

Автор книги: Михаил Серегин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Курсанты усадили Анжелику на один стул, а Стрельникова – на другой.

– Это у них вроде очной ставки будет, – шепнул Леха Феде.

– Так что вы от меня хотели услышать? – вскинулся на курсантов Лесик, то и дело с беспокойством поглядывая на Анжелику.

– Дело в том, что вчера вечером исчез преподаватель школы милиции Глеб Ефимович Мочилов, и у нас есть подозрение, что похитили его именно вы, – начал говорить Ганга.

– Чего?! – вытаращил глаза Стрельников. – Как это я похитил?! Зачем?! Почему?!

– Вот это мы и хотели бы от вас услышать, – не обращая внимания на возмущенные вопли продавца, проговорил Леха.

Лесик несколько минут ошарашено глядел на курсантов, затем перевел взгляд на Анжелику, и тут в его в глазах промелькнул огонек понимания.

– Ах вот оно в чем дело, – протянул он. – Это она вас на меня натравила. Правда?

– Лесик, что ты такое говоришь? – возмутилась, в свою очередь, Анжелика. – Я никого на тебя не натравливала. Просто Глеб куда-то исчез, вот я и подумала, что это ты его убрал с дороги, чтобы мы теперь всегда могли быть вместе. Правда, я догадливая?

– Ты дура, – процедил Леонид Петрович. – На кой черт мне твой муженек сдался?! К тому же я бы ни за что не стал его похищать ради того, чтобы быть с тобой.

– Почему? – не поняла Анжелика.

– Да потому, что между нами все давно уже закончилось. Понятно?

– Нет, – честно призналась госпожа Мочилова. – Хочешь сказать, что ты меня бросил?

– Так-так, – вмешался в разговор Федя, испугавшись, что сейчас Анжелика впадет в истерику, и им точно не удастся ничего вытянуть из Стрельникова. – О чувствах поговорим позже. Леонид Петрович, у вас есть алиби на вчерашний вечер?

– Какое именно время вас интересует? – поинтересовался подозреваемый.

– В общем... – замялся Федя, соображая в уме, в котором часу могли похитить Мочилова, но, так ничего определенного не сообразив, сказал: – С десяти вечера и до утра.

– До какого часа утра? – задал очень странный, по мнению курсантов, вопрос Лесик.

– Ну, где-то до пяти-шести часов, – неуверенно проговорил Федя.

– Тогда я вам отвечу. До четырех утра я был с женщиной в ночном клубе, – выдал Стрельников и, опасливо посмотрев на Анжелику, отодвинулся подальше.

Сделал он это как раз вовремя, потому что неверная супруга Мочилова неожиданно побледнела, ее большие глаза налились ненавистью, и, наклонившись вперед, она прошипела в лицо своего бывшего любовника:

– Что ты сказал? Ты был с женщиной?

– Д-да, – внезапно начал заикаться Лесик, но в следующий момент справился со своим страхом, гордо вскинул голову и сказал: – А ты что, думала, я за тобой буду всю жизнь бегать, а твой разлюбезный муженек мне морду бить будет? Ну уж нет, спасибо большое. Мне одного раза вполне хватило. – Он пощупал рукой скулу, на которой, видимо, раньше был синяк.

– Так тебе и надо, – совсем по-детски пропищала Анжелика и заплакала.

– Надо заканчивать, – шепнул Леха Феде.

– Ты уводи ее, – Ганга кивнул на плачущую женщину, – а я ему еще пару вопросов задам.

Леха подошел к Анжелике, взял ее за руку и, как маленькую, повел из комнаты. Та даже не сопротивлялась по своему обыкновению, а только всхлипывала и утирала глаза кулачком.

– С какой именно женщиной вы были вчера вечером? – продолжил допрос Федя.

– С Машей. Она вместе со мной в отделе работает.

– Это блондинка в синем платье? – не без труда вспомнил напарницу Стрельникова Федя.

– Именно, – кивнул Леонид Петрович.

Федя понимал, что блондинку Стрельников вполне мог и подговорить, если, конечно, та вообще не являлась соучастницей преступления. Значит, должен быть еще кто-то, кто сможет подтвердить пребывание Леонида Петровича и его новой пассии в ночном клубе до четырех утра.

– Кто-нибудь еще вас там видел? – спросил Федя.

– Да там полно народу было, да еще и бармен...

– Замечательно, мы все это проверим. Спасибо, – вежливо поблагодарил Ганга и направился к двери.

– Слушайте, а кому мог понадобиться этот капитан? – недоуменно спросил вслед Стрельников.

– Вот это мы и хотим узнать, – вздохнул Федя и вышел из подсобки.

В торговом павильоне Ганга Леху с Анжеликой не обнаружил и решил, что они его ждут на улице. Так и случилось.

Пешкодралов действительно стоял в трех метрах от входа в магазин и прижимал к себе все еще плачущую госпожу Мочилову.

– Ну, узнал еще что-нибудь? – спросил Леха, когда Федя подошел ближе.

– В общем, сейчас мы направляемся в ночной клуб, чтобы узнать, есть ли у Стрельникова алиби на вчерашний вечер и сегодняшнюю ночь.

– А с ней-то что делать? – указал Леха глазами на прижимающуюся к его груди Анжелику.

– Возьмем с собой, – обреченно махнул рукой Ганга. – Нельзя же ее в таком состоянии одну домой отпускать.

Приняв решение, курсанты направились в ночной клуб, который, кстати, как и магазин «Красотка», был чуть ли не единственным в городе. Конечно, в Зюзюкинске было множество мелких кафе и забегаловок, но все они уже к двенадцати часам ночи закрывались. А вот заведение с гордым и немного странным названием «Ночной странник» работало почти до пяти часов утра.

* * *

Было только пять часов вечера, а потому в «Ночном страннике» царили тишина и покой. Лишь бармен за стойкой протирал стаканы и рюмки, готовясь к бессонной рабочей ночи.

Когда курсанты обратились к нему со своими вопросами, бармен удивленно вскинул брови и пояснил, что вчера вечером и ночью работал его сменщик, который сейчас, вероятно, отсыпается дома. Однако, увидев, как опечалились лица курсантов, добрый бармен решил помочь им и предложил позвонить своему напарнику, на что те с радостью согласились. Федя лично поговорил с барменом по телефону и удостоверился, что молодой человек с пирсингом действительно провел весь прошедший вечер и ночь в «Ночном страннике» в компании светловолосой девицы.

Курсантов это обстоятельство и обрадовало и огорчило одновременно. Обрадовало потому, что Стрельников все же не соврал и перестал быть кандидатом в преступники, а с другой – рушилась одна из самых главных версий похищения капитана Мочилова. Об этом ребята и разговаривали, провожая Анжелику домой.

На этот раз они не стали пользоваться услугами общественного транспорта, а госпожа Мочилова настолько была огорчена предательством и вероломством своего бывшего любовника, что даже не обратила на это никакого внимания, а молча плелась позади ребят.

Курсанты довели женщину до квартиры, и в этот момент она вышла из транса, в котором до сих пор находилась.

– Знаете, я вам помогу отыскать Глеба. Я всех друзей обзвоню, всех соседей. Если что-то узнаю, то непременно дам вам знать. Ладно? – проговорила она.

– Конечно, – одновременно улыбнулись курсанты, которых очень обрадовала такая перемена в настроении жены их любимого капитана.

– Мой Глеб все равно лучше всех, – напоследок бросила она. – Я не переживу, если больше его не увижу, – и закрыла дверь.

– Хоть это она поняла, – вздохнул Федя.

* * *

Тарелки Дирола и близнецов Утконесовых уже давно опустели, но парни все продолжали сидеть на своих местах, вытягивая шеи и прислушиваясь к разговорам, которые велись вокруг них. Вот только ничего интересного в этих разговорах не было. Курсанты говорили об учителях, новых контрольных, закончившихся каникулах, о новом придуманном Фролом Петровичем Садюкиным методе воспитания сильных милиционеров, который заключался в перетягивании пятидесятикилограммовой балки на манер перетягивания каната, но только не о капитане Мочилове.

– Ну просто не могу поверить, что никто не обратил внимания на отсутствие Глеба Ефимовича, – возмущался Дирол. – Он же лучший преподаватель во всей школе милиции.

– Лучший, – согласился Андрей Утконесов, – но ты уверен, что это не только наше личное мнение?

– Конечно, уверен, – кивнул Зубоскалин, но, подумав, добавил: – Конечно, Мочилов строг, но справедлив.

– Ребята, может, пойдем отсюда, – попросил Антон. – А то мы уже, по-моему, начинаем вызывать некоторые подозрения.

На них действительно начинали с нескрываемым интересом поглядывать и с усмешкой перешептываться между собой другие курсанты. И было от чего. Обычно все, кто приходил в столовую, съедали свои порции и уходили. Задерживались только для того, чтобы выпросить у тети Клавы добавки, но поскольку это обычно ни у кого, кроме Дирола, не получалось, то столовая быстро пустела.

– Никуда мы не пойдем, – отрезал Дирол. – Только здесь мы сможем хоть что-нибудь интересное услышать.

– Ну, почему? – продолжал стоять на своем Антон. – Можно ведь и так погулять по территории, послушать, кто что говорит.

– Санек, он прав, – согласился с братом Андрей. – Мы тут уже час сидим, а толку никакого. Так мы в расследовании ни на сантиметр не продвинемся.

– А, ладно, – наконец сдался Зубоскалин. – Пойдемте. Только я к тете Клаве на минутку сбегаю, ребятам что-нибудь поесть попрошу.

Дирол поднялся и побежал к раздаточному окошку.

– Тетя Клава, – широко улыбнулся он, зная, что повариха против его улыбки никогда не могла устоять, – у меня к вам небольшая просьбочка.

– Что еще случилось, – участливо повернулась к нему тетя Клава.

– Ребят наших на задание послали, а они не поели даже. Может, у вас что-нибудь найдется для них вкусненького? – попросил Дирол и до отказа растянул рот в улыбке.

– Сейчас, сейчас, – засуетилась повариха, вытаскивая полиэтиленовый мешочек из кармана своего необъятного фартука и начиная складывать в него котлеты из рядом стоящей сковороды. – Вот, пусть котлетки поедят. Правда, у меня их очень мало осталось, потому что сегодня пришлось еще одним, которые на задании, тоже поесть дать.

– Кому это? – удивился Дирол.

– Да Пете Птахину из группы Смурного, – откликнулась тетя Клава. – Подошел ко мне и давай уговаривать, мол, ребят наших на задание послали, а у них маковой росинки с утра во рту не было. Даже подтверждение от Смурного притащил.

– Вот это да! – опешил Санек.

– А чего ты так удивился? – в свою очередь заподозрила неладное повариха. – Или, может, мне Петька наврал? Так я ему...

– Нет, то есть я не знаю, – быстро поправился Дирол, принимая от тети Клавы пакет с котлетами. – Спасибо большое, я пойду, – и, развернувшись засеменил к выходу, где его уже поджидали близнецы Утконесовы.

– А на ужин-то ваши ребята придут?! – крикнула вдогонку повариха.

– Придут! – донесся до нее голос Дирола.

– Котлет дала, – удовлетворенно хмыкнул Андрей, внимательно осмотрев содержимое пакетика.

– И не только котлет дала, еще и о кое-чем важном рассказала, – выдохнул Санек.

Близнецы недоуменно переглянулись и уставились на Дирола, а тот продолжал:

– Представляете, оказывается, к тете Клаве еще кое-кто за едой для своих якобы находящихся на задании товарищей приходил. И кто, вы думаете, это был?

– Кто? – в одни голос спросили братья.

– Петька Птахин из группы Смурного, – выдал Дирол.

– Ну, конечно, как же мы сразу не догадались, что это именно он и мог похитить Мочилова! – хлопнул себя ладонью по лбу Андрей.

Петя Птахин хоть и был первокурсником, но, с тех пор как летом поступил в школу милиции и поселился в школьном общежитии, уже успел натворить много дел, причем не всегда хороших. Едва только заняв свою комнату в общаге, Петя в тот же день устроил пожар, который пришлось тушить половине населения общежития. Птахин тайком от начальства и коменданта притащил в свою комнату электрическую плитку, не смотря на то что подобными приборами бытовой техники пользоваться в стенах общежития было строго-настрого запрещено. Его соседи по комнате это тоже знали, но плитке тем не менее обрадовались. Теперь можно было не просить постоянно у тети Клавы добавки, а самим приготовить что-нибудь. Только вот не заладилось у ребят. Чтобы обмыть такую нужную вещь, купили первокурсники разливного пива в пластиковой бутылке, потому что на другое денег не хватило, взяли картошки и решили ее пожарить. Да вот только Петя, которому поручили столь ответственное задание, нечаянно перепутал и вылил на сковороду вместо подсолнечного масла пиво – бутылки-то оказались одинаковыми, да и цвет практически не отличался.

Пиво зашипело, запенилось, Петя попытался было скинуть сковороду с плиты голыми руками и естественно обжегся. Тогда он в качестве кухонной прихватки решил использовать старую газету. Газета задела огненную спираль плитки и начала тлеть. Петя, заметив это, испугался и отбросил горящую бумагу прямо на кровать своего соседа. В общем, началась паника, огонь все больше разрастался, и если бы не прибежавший вовремя комендант с огнетушителем, то здание школьного общежития давно бы уже приказало долго жить.

После этого Пете Птахину сильно влетело от начальства, а особенно от капитана Мочилова, который терпеть не мог в курсантах непослушания и безалаберности. Если бы не поручительство Володи Смурного за своего нерадивого курсанта, был бы сейчас Петя Птахин где угодно, но только не в школе милиции.

Правда, проделки свои Птахин так и не прекратил, а капитан Мочилов не переставал отправлять его в качестве наказания мыть туалеты, за что курсант-дебошир воспылал ненавистью к Глебу Ефимовичу и за глаза всегда желал ему всяческих неприятностей.

Вот почему Дирол так опешил, когда услышал от тети Клавы имя Птахина, который приходил за едой для своих товарищей.

– Точно, это он, – заявил Зубоскалин. – Больше и некому.

– Да, но сначала надо уточнить, может, Смурной действительно отправил свою группу на какое-нибудь задание, – заметил Андрей.

– Тогда бежим в учительскую и спросим у него, – предложил Дирол, и ребята кинулись к учебному корпусу школы.

– А что мы ему скажем? – на бегу спросил Зубоскалин.

– Ну, спросим, не отсылал ли он своих курсантов на задание, – ответил Андрей.

– А может, сразу попросить его вызвать Птахина, и пусть тот колется, куда спрятал капитана, – предложил Антон.

– С ума сошел? – вытаращил на него глаза брат. – И тогда все сразу узнают, что Мочилу похитили. Тебе же сказали, что никто не должен узнать об этом похищении.

– Да ладно, я же просто так предложил, не подумав, – обиделся Антон.

Курсанты вошли в корпус, поднялись на второй этаж и остановились у двери учительской.

– Кто пойдет? – оглядывая близнецов, спросил Дирол.

– Ты, – в один голос ответили Утконесовы.

– Почему?

– Потому что у тебя лучше получается, ты с людьми хорошо сходишься и с начальством умеешь как положено разговаривать, – начал сыпать похвалами Андрей.

Трюк удался. Дирол зарделся от удовольствия и собственной значимости и сказал:

– Вот так всегда, Дирол впереди планеты всей, – и, открыв дверь шагнул в учительскую.

Как курсанты и предполагали, Смурной находился в учительской, сидел за столом, делая записи в учебных ведомостях. Услышав, как хлопнула входная дверь, Владимир Эммануилович поднял голову и посмотрел на вошедшего.

– А, Зубоскалин, – проговорил он. – Тебе что-то нужно?

– Я это... – замялся «мастер общения с народом». – Я хотел спросить, вы сегодня свою группу на задание посылали?

– Какое задание? – удивленно вскинул брови Смурной.

– Важное, – не нашел лучшего пояснения Санек.

– Ни на какое задание я никого не посылал. И вообще, Зубоскалин, что-то с тобой неладное творится, все в разведчиков играешь, а пора бы уже и поумнеть, все-таки второй курс, – осуждающе покачал головой Владимир Эммануилович.

– Повзрослею обязательно, – радостно закивал Дирол. – Вот прямо сейчас и повзрослею. Ну я пойду?

– Иди, – пожал плечами Смурной.

Санек уже открыл дверь, но тут что-то вспомнил и обернулся с вопросом:

– А где сейчас ваша группа находится?

– У них физкультура.

– Спасибо, до свидания, – поблагодарил Дирол и шмыгнул за дверь. Однако близнецов нигде не было видно.

– Эй, ребята, – тихонько позвал Санек.

Из-за ближайшего угла высунулся Антон и поманил Дирола пальцем. Санек тоже нырнул за угол, где его поджидали Утконесовы.

– Вы зачем спрятались? – поинтересовался Зубоскалин.

– Побоялись, вдруг кто-нибудь пойдет и начнет выпытывать, что мы возле учительской делаем, – объяснил Андрей, а Антон спросил:

– Ну как, узнал что-нибудь?

– Как мы и предполагали, – победно глядя на друзей, начал излагать Дирол, – ни на какое задание Смурной свою группу не посылала, а значит, Птахин тетю Клаву обманул.

– Круто! – восхитился Антон, но Андрей не разделил его восторга.

– Ничего хорошего, раз он обманул тетю Клаву, значит, что-то скрывает, и еда ему понадобилась не для одногруппников, а для...

– Мочилова, – закончил за него Дирол.

– Тогда что же мы стоим? – спохватился Антон. – Надо же бежать, хватать этого Птахина и силой выбивать из него признание.

– Силой ты вообще ничего не добьешься, – остановил его Андрей. – Наоборот, надо действовать осторожно и с хитростью.

– Это как?

– Мы за ним последим и посмотрим, куда он еду относит, – пояснил Андрей.

– А если он уже отнес?

– Вряд ли, – отрицательно покачал головой Дирол. – После обеда у них сразу фмзкультура. Если бы Птахин понес еду Мочилову, то наверняка бы опоздал, а ведь Садюкин такого не выносит. Думаю, вряд ли Птахину захотелось бы испытать гнев Фрола Петровича на себе. К тому же если Петька действительно Мочилу похитил, то теперь будет вести себя тише воды, ниже травы, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Понятно?

– Понятно, – кивнул Антон.

– Тогда бежим на спортплощадку, – позвал Дирол и бросился вниз по лестнице.

ГЛАВА 6

Спортплощадка находилась в стороне от корпусов школы, как раз рядом с теми кустами, где Пешкодралов нашел удостоверение капитана Мочилова. Ребята нырнули в кусты и разделились на две группы: Дирол и Утконесовы. Санька встал на четвереньки и пополз, то и дело высовывая голову из кустов и наблюдая за происходящим на площадке. А посмотреть было на что. Курсанты как раз в этот момент испытывали, как говорится, на собственных шкурах, новое упражнение Садюкина, то есть пытались перетягивать пятидесятикилограммовую балку, как перетягивают обычно канат.

Казалось бы, ничего сложно в этом нет, просто с каждой стороны балки встают по половине учащихся группы и начинают каждый тащить в свою сторону. Но и здесь Садюкин превзошел даже самые смелые и самые страшные ожидания своих учеников. Фрол Петрович решил, что для двадцати человек перетягивание балки в полцентнера – слишком легкое упражнение, поэтому здоровое бревно должны были поднять, а потом еще и тянуть в разные стороны всего два человека.

Теперь посторонние наблюдатели могли лицезреть собственными глазами за этим экспериментом или, может быть, издевательством над физическими возможностями человеческого организма.

– Птахин и Муромцев, выйти из строя, – скомандовал Садюкин. Из общей шеренги сделали шаг вперед Петя Птахин – щупленький белобрысый курсант и Вася Муромцев – дородный детина.

– Взяться за бревно, – отдал следующий приказ Фрол Петрович.

Вызванные курсанты подошли с обоих концов к балке и принялись ее поднимать. Правда, поднимал бревно один Муромцев, а Птахин, схватившись худенькими ручонками за шершавую поверхность, только пыхтел и краснел. Муромцев уже поднял свой конец бревна до уровня груди и лишь в этот момент заметил, что его противник не сдвинулся даже на миллиметр.

– Ну, я так не согласен, – обиженно протянул Вася. – Я, значит, бревно это подними, и я же его тяни? Нет, так не пойдет.

Сказав это, Муромцев со всего размаху кинул свой конец бревна обратно на землю. От резкого и сильного падения оно подскочило на мягкой траве и ударило другим своим концом Птахина прямо по ноге. Петя взвыл так, что содрогнулись даже Дирол и близнецы Утконесовы, спрятавшиеся за ближайшими кустами.

Антон переглянулся с Андреем, подергал себя три раза за ухо и поковырял в правой ноздре, что означало: «Вот это он его саданул, не позавидуешь». Андрей потер ногу и кивнул, что значило: «Да уж, больно, наверное».

А Птахин тем временем катался по земле и не просто стонал, а буквально выл от боли.

– Вот так всегда, – вздохнул Садюкин. – И такие вот слабаки идут в школу милиции. Нет, не будет из вас толку. Любой преступник в один миг с вами справится. Эй, кто поможет Птахину дойти до медпункта? – обратился он ко всей группе.

Муромцеву, видимо, стало очень стыдно за то, что он так покалечил своего одногруппника, а потому курсант, потупив глаза и опустив голову, шагнул вперед и сказал:

– Фрол Петрович, можно я его до медпункта дотащу?

Ни Садюкин, ни Птахин возражать не стали, и Вася, подставив плечо своей недавней жертве, потащил Петю через спортплощадку в сторону учебного корпуса, на первом этаже которого и находился медпункт.

Антон глянул на Андрея, несколько раз кивнул в сторону удаляющихся Муромцева и Птахина, затем скосил глаза и пожал плечами.

«Пойдем за ними или останемся здесь? – понял вопрос Андрей и, скосив глаза, кивнул, отдавая тем самым приказ следовать за Петей и Васей. Дирол не видел, какими жестами обменивались близнецы, а потому очень удивился, не увидев их за соседними кустами. „Странно, сказал же им, чтобы никуда не уходили“, – мысленно удивился Санек, но размышлять ему над этим было некогда, ведь надо же проследить за Птахиным. Он, не теряя ни минуты, встал на четвереньки и пополз, все время при этом стараясь следить за тем, чтобы его пятая точка находилась ниже уровня листвы на кустах.

А Муромцев в это время тащил Птахина и все время извинялся. Видимо, вина за свой совсем не героический поступок разгоралась в Васе все больше и больше. А Петя, который, похоже, уже вошел в роль несчастного страдальца еще громче стонал и все просьбы Муромцева простить его игнорировал. Близнецы неотступно следовали за этой парочкой, при этом их совсем не было видно, но они могли все слышать.

Вася дотащил Птахина до самого края спортплощадки, и тут Петя буквально преобразился прямо на глазах. Дело в том, что пока они находились в поле зрения Садюкина и всей группы, с лица Птахина не сползала гримаса непереносимой боли. Однако сейчас от этой гримасы не осталось и следа, наоборот, физиономия его мгновенно приняла удовлетворенное выражение, он хмыкнул и обратился к Муромцеву:

– Слушай, Вася, а здорово я Садюкина обдурил, а?

Муромцев с нескрываемым удивлением несколько секунд смотрел на товарища, а потом глаза его вдруг налились гневом, рот искривился, и он зарычал:

– Так ты что, обманул всех?! И меня?! Ах ты гад!

– Стой, стой, Вася, – едва успел увернуться от тяжелого кулака друга Петя. – Я же не обманул, а обхитрил. Ты забыл, что у нас питомец некормленный?

Антон с Андреем, сидящие за ближайшим кустом, чуть не вскрикнули при этих словах.

– Это они Мочилу, что ли, питомцем обзывают? – не поверил собственным ушам Антон.

– Видимо, да, – со вздохом подтвердил Андрей. – Ну ничего, мы им еще покажем, кто питомец, а кто нет!

А Вася с Петей тем временем продолжали разговор.

– Васька, ты котлеты куда дел? – поинтересовался Птахин.

Муромцев надолго задумался, как будто с трудом вспоминая, куда это он мог подевать доверенные ему котлеты, потом почесал в затылке и выдал:

– Я их в кустах спрятал напротив спортплощадки.

– Дурак, – вынес ему диагноз Петя. – А если их там муравьи погрызут? А хотя он у нас и с муравьями съест, никуда не денется.

– Бедный Мочила, – посочувствовал капитану Антон. – Я бы ни за что не стал есть котлеты с муравьями.

– Ага, жрать захочешь, все съешь, – не согласился с ним Андрей. – Надо быстрее сцапать этих двоих и выпытать, где они прячут Глеба Ефимовича.

– Неправильно, – замотал головой Антон. – Надо, чтобы они сначала котлеты забрали, а потом понесли их своему пленнику, и вот тогда-то мы их с поличным и поймаем. Понятно?

– И как я раньше не додумался! – хлопнул себя по лбу ладонью Андрей.

– Тихо. Они, кажется, сюда идут, – дернул за рукав брата Антон. – Прячься!

Птахин с Муромцевым действительно неожиданно свернули в те самые кусты, где скрывались близнецы Утконесовы. Братья мигом заползли в густые колючие заросли, чтобы их не было видно, и стали ждать. Через секунду показался Птахин на четвереньках, а за ним и Муромцев. Только Вася по причине огромного роста полз не на четвереньках, а по-пластунски. Выглядело это со стороны настолько комично, что Антон чуть не прыснул, благо брат вовремя зажал ему рот рукой.

Предполагаемые похитители Мочилова проползли мимо, так и не заметив близнецов. А Утконесовы вылезли из своего укрытия и вновь начали слежку.

А в это время Сашка Дирол тоже не сидел без дела, а пытался найти пропавших Утконесовых. Он методично работал руками и ногами, двигаясь все дальше и дальше, петляя и уворачиваясь от колючих веток, то и дело цепляющихся за одежду и волосы. Вдруг впереди послышались приглушенные голоса и затрещали ветки.

«Ага, вот и они!» – радостно подумал Зубоскалин и уже было решительно двинулся вперед, собираясь высказать Утконесовым все, что думает об их странном исчезновении. Но в следующую секунду он, опешив от увиденного, распластался на земле, потом спохватился и перекатился под ближайший куст. Прямо на него, уперев сосредоточенные взгляды в землю, ползли Птахин и Муромцев. Причем «раненая» нога у Птахина работала так хорошо, как будто на нее бревно никогда и не падало.

– Где ты их спрятал, точно сказать можешь? – донесся до Дирола голос Пети.

– Нет, точно не могу, – пыхтя отозвался Вася. – Тут же все кусты одинаковые. Но, кажется, у забора это было.

– Тогда ползем к забору, – скомандовал Птахин. – А в следующий раз сам к тете Клаве пойдешь. Эх, Мотя нас живьем съест, если мы ему ничего не принесем.

«Вот оно что! – изумился Санек. – Значит, Птахин не один работает, а с подельником. Да это уже целая банда получается. А Мотей они, видимо, Мочилу называют. Очень интересно».

И тут Дирола кто-то дернул за ногу. Зубоскалин затрясся всем телом, но тут же услышал знакомый шепот:

– Санек, а ты что тут делаешь?

Дирол обернулся и увидел обоих близнецов Уктонесовых, лица которых были перемазаны землей, а на одежде висели листочки и сухие веточки.

– Я тут, между прочим, за преступниками слежу, пока вы неизвестно где пропадаете, – буркнул Санек.

– А мы тоже за этими же самыми преступниками и следим, – не растерялся Андрей.

– Понятно, а что они здесь ищут?

– Котлеты, – шепотом пояснил Антон. – Этими котлетами они Мочилова кормить собираются.

– Это я и без вас понял, – ухмыльнулся Санек.

– Они, кажется, возвращаются, – прислушавшись, проговорил Андрей.

Птахин с Муромцевым действительно возвращались. Однако на этот раз Птахин уже говорил чуть ли не в полный голос, нисколько не заботясь о том, что его кто-нибудь может услышать.

– Дурак, идиот, и как ты только мог котлеты сожрать! – ругался Петя. – Единственный раз в жизни тебе доверился, но ты и тут подвел.

– Да-а, – обиженно тянул Вася, – кушать знаешь как хотелось, а тетя Клава всегда такие маленькие порции накладывает, что мне не хватает.

Сидящие в кустах близнецы и Дирол так и ахнули.

– Теперь мы их даже выследить не сможем, – обреченно изрек Андрей. – И Мочилов еще неизвестно сколько времени голодным будет оставаться.

– Почему? – не сразу понял Антон.

– Потому что котлеты съел Муромцев, и теперь им нечем кормить Глеба Ефимовича, значит, к нему они сейчас не пойдут, будут искать другую еду, а нам придется за ними все время по пятам ходить. Вот если бы... Стоп, – Андрей повернулся к Зубоскалину, – Санек, у тебя же есть котлеты?

– Есть, но я вам их не дам, – заартачился Дирол. – Это для ребят. Они меня убьют, если узнают, что я их Петьке отдал.

– Да они тебе спасибо скажут, когда узнают, ради чего ты их Петьке отдал, – принялся уговаривать его Андрей. – И не только ребята тебе благодарны будут, но и сам Глеб Ефимович похвалит, а может, и поощрение какое-нибудь выдаст.

Идея с поощрением Диролу явно понравилась, но так просто он сдаваться не собирался.

– Все равно нехорошо, если ребята голодными останутся. А я к тете Клаве больше не пойду, я и так слишком уж ее вниманием к моей персоне злоупотребляю, – высказался он.

– Не останутся ребята голодными, – быстро нашелся Андрей – Мы Петьку с котлетами выследим, а потом, когда он нас к Мочиле приведет, котлеты и отнимем.

На это Диролу нечего было возразить, и он, вздохнув, достал из кармана штанов пакет с котлетами. Котлеты после долгой тряски в кармане Зубоскалина имели вид довольно жалкий, но это было им только на пользу, ведь кусты – не холодильник, где продукты могут храниться долгое время в первозданном виде. Андрей, выглянув на всякий случай из кустов и, убедившись, что Птахин с Муромцевым ничего не видят, бросил прямо на их пути пакет и спрятался обратно.

Результат этой затеи не заставил себя долго ждать. Через минуту раздался радостный возглас Птахина:

– Ура! Я их нашел. Ты что же, Вася, обмануть меня решил?

Вася совершенно не понимал, что происходит. Ведь он точно помнил, как перед самым началом занятий физподготовкой Петя передал ему пакет с котлетами и попросил спрятать понадежнее, а он их съел, потому что уж очень вкусно они пахли. Но Муромцев так был рад, что котлеты все-таки нашлись, что не стал долго ломать над этим голову и ответил:

– Как будто уже и пошутить нельзя. Ну что, теперь к Моте? Он, наверное, нас уже заждался.

– Да, к нему, – согласился Птахин и пополз вперед.

– Ну, что я говорил, – победно посмотрел на друзей Андрей. – Сейчас они пойдут к Мочиле, вот тут-то мы их и сцапаем.

Оказавшись за пределами спортплощадки, Птахин и Муромцев сломя голову бросились к зданию общежития.

– Неужели они его в своей комнате держат? – удивился Дирол.

– Все может быть, – философски отозвался Андрей.

Однако эти предположения не оправдались. Похитители миновали вход в общежитие и свернули за угол здания. Курсанты из группы Мочилова неотступно следовали за ними.

– Может, они с черного хода хотят войти, чтобы их комендант не заметил? – предположил Антон.

Но и на этот раз догадка оказалась неверной. Петя с Васей следовали к маленькой пристройке общежития. Этот небольшой сарайчик служил чем-то вроде склада для поломанной мебели, изорванных матрацев, подушек и прочего утильсырья. Птахин что-то сказал Муромцеву, и тот, кивнув, встал у двери сарая, полностью загородив ее своей широкой спиной.

– На шухере стоит, – прокомментировал происходящее Дирол, на что близнецы согласно кивнули.

Птахин тем временем, покопавшись гвоздем в старом ржавом замке, открыл дверь и проник внутрь склада.

– Ну все, надо начинать действовать, – решительно произнес Андрей.

– А как мы мимо Васьки проберемся? Он вон какой здоровый, в ухо даст, мало не покажется.

– Тогда надо его заманить и скрутить. Эффект неожиданности – великая штука, – многозначительно поднял указательный палец вверх Андрей.

– Заманивать только девушки могут, на нас он не клюнет, – раскритиковал идею Дирол, а Антон закивал, соглашаясь с ним.