Текст книги "Прейскурант на одиночество"

Автор книги: Михаил Форр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 6. «Без тебя»

Восточный ресторанный дворик в самом центре столицы около высотки на Баррикадной поражал своей демократичностью. Состоящий из множества маленьких веранд-палаток, этакий отдельный от всего мира походный лагерь, летом он был настоящим раем для любителей барбекю.

Лились знаменитые кавказские вина, казалось, звенят горные водопады, запахи специй разбивали любые попытки остаться равнодушным и удержаться от слюноотделения.

Достаточно было увидеть один лист меню, чтобы немедленно сдать зачем-то купленный авиабилет в любую фешенебельную столицу. А на вырученные деньги, не выходя из-за стола, совершить гастрономическое путешествие вокруг планеты. И сразу же ощутить вкусы из тех уголков Земли, где готовить научились задолго до рождения фуа-гра и бланманже.

Поражало еще одно: официант у столика появлялся и исчезал именно в тот момент, когда о нем вспоминали вслух или даже только думали. «Как ему это удается» – мысленно спросила немного захмелевшая Аня и достаточно громко, уже обращаясь к своему спутнику или сразу ко всем, кто мог ее услышать, произнесла:

– Как же хорошо! И вкусно! И с погодой повезло! Слушай, ведь два дня назад я тебя еще даже не знала. А сегодня в это и сама не верю.

Словом, свидание – как свидание. Каждый помнит те счастливые минуты, когда взгляд собеседника и без всяких слов говорит именно то, что ты сам о себе думаешь. Ну а если и не держишь в памяти, то мечтаешь о чем-то подобном.

Да так явно, что иногда кажется, что все это уже было взаправду. И лишь некоторые стараются не ворошить прошлое за ненадобностью или по причине того, что с ними такое же происходит непосредственно в эту самую минуту.

Анюта почти расслабилась и подзабыла нелепую историю с киллерами. Или очень пыталась себя уговорить. Вчера, чтобы не сойти с ума от неизвестности и еще раз все проверить, Аня после работы решила не сразу поехать в гостиницу, куда ее устроил Игорь.

А подхватив подругу Розу, тайно пробраться домой. Розалия, с которой Аня дружила еще со школы, при росте метр восемьдесят пять имела детское прозвище «Дюймовочка» и была жгучей брюнеткой восточного типа.

Прозвание же свое Роза получила явно не из-за роста, а из-за малюсенькой величины ступней, которые даже теперь так и не выросли дальше тридцать третьего размера.

В связи с чем подруга была вынуждена на всю жизнь забыть обо всем взросло-модном, а отоваривалась в подростковых обувных отделах под вызывающие взгляды девиц-переростков.

Появление ближе к закату в конце июля у дома Ани двух подруг в темных очках и закутанных в модные платки – явно не по сезону, тут же было замечено бессменной Юлией Модестовной.

И если Анюта не вызвала особого возбуждения у этого бесплатного мажордома3838
  Управляющий домом (устаревшее).


[Закрыть], то природная экзотическая красота ее спутницы в подозрительном темном платке-чалме разбудила всю прежнюю довоенную бдительность старушки.

Та даже приподнялась с лавочки, словно пытаясь загородить собой кнопки кодового замка, но затем, вроде бы опомнилась и вновь задала вопрос невпопад:

– Девчонки, у вас татушки есть? А где?

Дальнейшие рассуждения сводились к непреодолимому стремлению стать ближе к своей юности и набить себе на левой лопатке татуировку в виде цветной бабочки, похожей на лимонницу.

А дальше бабуся стала задавать вопросы совсем уж исповедального характера, после чего две целомудренные подруги незамедлительно ретировались в подъезд. Вослед им неслось скрипящее:

– А это больнее обычной депиляции?

Дома было влажно, но терпимо. Специалисты, вызванные хозяйственным Игорем, еще днем провели какие-то фантастические манипуляции по просушке всего и вся. Прежде всего разобрали в нескольких местах паркет и увезли наиболее влажные куски. А для остальных поверхностей поставили большие сушильные агрегаты.

Куда-то уехали и ковры, а вместо них на кухонном столе лежали несколько договоров с перечнем «осушаемого», разбираемого и перемещаемого, а также акты о хранении материальных ценностей.

– Да ты их разорить должна! – Роза недовольно морщилась. Говорила она, естественно, об Анютиных соседях сверху. Аня хоть и чувствовала себя «не очень» после оценки нанесенного ущерба, но именно сейчас не хотела бы кого-то «пожирать».

Хищнические настроения энергичной хозяйки куда-то испарились, а к травоядному состоянию, когда охотятся именно на нее, Аня еще не очень привыкла.

– Ладно, давай, показывай! Сейчас разберемся, – Розалия властно захватила злосчастный ноутбук. Пока они пили чай, аккумулятор смог немного зарядиться. Экран вновь светился. Роза нетерпеливо щелкнула пальцами. – Ага, какой у тебя пароль?

Сообщить тайный набор слов без пробелов, немедленно открывающий предпочтения интимного характера пусть и лучшей подруге, – такого позора Аня допустить не могла.

Шуточная борьба за клавиатуру заняла еще минут десять. Наконец запустилась программа-сканер. Быстро нашли и искомый компьютер, откуда в прошлый раз пришли угрожающие новости.

Да только на нем ничего не происходило – скорее всего, хозяин ушел на работу. Внезапно осознав на какую, Аня опять впала в тоску. Впрочем, бокал-другой Шабли3939
  Белое сухое вино.


[Закрыть] со льдом быстро исправил положение. И вот они уже тихонько, но дружно затянули мелодию еще недавно худой и длинноволосой дивы:

– Бе-е-ез тебя-я-я…

– Ой, слушай, мне что-то не очень нравится такое сочетание слов! – Аня зачем-то не вовремя протрезвела, проникнувшись смыслом услышанного ноктюрна4040
  Короткое музыкальное лирическое произведение.


[Закрыть].

В этот момент изображение на экране ноутбука замигало так внезапно, что подружки на своих местах даже подскочили. А Аня еще и снова ойкнула, – Ой!

Впрочем, экран в целом оставался черным. И только прямо перед глазами Ани и Розы, как черти из табакерки, резко выскакивали контрастные белые буквы. Какие-то компьютерные команды?

Курсор мигал непривычным белым прямоугольником. Вообще, дизайн заставок, шрифтов и значков был прост, как сюжет «Курочки Рябы».

Периодически появлялись столбцы восьмизначных чисел, разбитых на две группы по четыре цифры, которые двигались этакими длинными лентами-небоскребами, занимая временами всю высоту экрана. Затем заголовок DarkNetSide4141
  Темная сторона Сети (перевод с английского).


[Закрыть].

И снова начали выпрыгивать изображения конвертиков, одно за другим – хозяин загадочного компьютера явно вошел в контакт со своими собеседниками.

Анюта почти не втягивала в себя воздух – не было сил. Роза же, напротив, дышала теперь так громко, что можно было подозревать у нее приступ астмы. Наконец, «в эфире» появился и «Космос46» – заказчик убийства.

Аня отпрянула и случайно задела локтем полупустую бутылку, которая с гулким звуком свалилась на подсушенный пол. Но на это никто не обратил внимания.

«Дублирую информацию», – констатировал «Космос». Адресат не спешил с ответом. А «космонавт» не унимался: «В дневное время вероятно нахождение объекта А в квадрате К17. Объект водит автомобиль.

Навыки вождения средние, но считает себя опытным. Возможна как акция с технической неисправностью, так и создание критической ситуации на дороге, а также сочетание обоих вариантов. Примите фото А за рулем».

Через минуту на экране рядом с конвертиком появился и медленно идущий силуэт человечка, как будто сошедший с зеленого пешеходного светофора. Видимо, файл таким образом все «еще шел» от отправителя.

Женщины болели за этого физкультурника как за лидера забега на длинные дистанции – будущего олимпийского чемпиона: «Давай, давай, давай!»

Внезапно на экране возникла надпись «delivered»4242
  Доставлено (перевод с английского).


[Закрыть] – письмо на месте. Больше ничего не происходило. Сыпались письма и сообщения от других корреспондентов, но хозяин загадочного компьютера явно отвлекся или куда-то вышел. И не было никакой уверенности, что, ожидая его активности по ту сторону экрана, не дождешься его самого по эту.

От одной мысли, что он скоро здесь появится, чтобы прямо на их бездыханных телах «имитировать несчастный случай», обеих подружек болезненно зазнобило.

– Может, тебе эмигрировать? – придала оптимизма ситуации Розалия. – Отпуск? – вопросительно парировала реплику подруги Аня.

Они выбирались на улицу путями, к которым последний раз прибегали в далекие студенческие годы, когда как-то раз пришлось сбегать от проблем через крышу общаги.

Сейчас же это были две молодые, но солидные женщины, лазящие по чердакам, чтобы выйти из другого подъезда… Это вызывало оторопь даже у одуревших от духоты голубей.

Впрочем, подругам было не до смеха. Доехав до дома, Роза уже начинала подозревать за собой незримое наблюдение и успокоилась лишь после изрядной порции виски. Аня не имела такой возможности и не спала почти всю ночь, чувствуя себя уязвимой даже в гостинице.

Встав с утра пораньше, она с трудом, но тщательно привела себя в порядок, готовясь к предстоящему свиданию. У нее не было ни малейшего желания его испортить, показав себя истеричкой или, чего хуже, алкоголичкой. И судя по ситуации в ресторане ей удавалось быть на высоте. Как же хорошо и спокойно теперь! «Я – молодец! Однозначно!»

Впрочем, Игоря порой было трудно понять. Тот опять копался в своем телефоне, а потом поднял глаза и совершенно неожиданно задал Ане вопрос:

– Я говорил тебе, что я профессиональный врач, как и ты? Только другой специализации. Я психотерапевт. Консультирую в различных местах: силовики, спорт, частные клиники. Словом… Выкладывай, что у тебя случилось?

Хочешь возразить, что все нормально? Так и думал. А ты заметила, что периодически берешь нож в левую руку, вилку – в правую, а потом судорожно меняешь их местами? Я специально прямо сейчас снимал все это на телефон, хочешь покажу?

К стыду своему, именно это Аня в данный момент и делала. А после его фразы еще и покраснела, окончательно запуталась в и снова переложила приборы туда-обратно. Наконец, в отчаянье просто бросила их со звоном на тарелку.

Слезы стояли у нее в глазах. Почти лились на щеки. Игорь молча встал, взял руку Анюты и сел уже совсем вплотную к ней с ее стороны стола:

– Рассказывай!

Разрыдавшись, Аня выложила все. Подробно. В пределах разумного, конечно. Постаралась не показаться душевнобольной. Игорь слушал внимательно. Даже слишком. И наконец сделал вывод:

– А дело-то серьезное…

Глава 7. «Гаврилов»

Гаврилов тупо смотрел телевизор. Ну как смотрел – все это он уже видел. Поэтому аккуратно переключал каналы один за другим по кругу, внимательно наблюдая за меняющейся картинкой.

Еще недавно у него их было около ста пятидесяти, а теперь, когда кабельный провайдер отключил все за долги, оставалось пятнадцать– двадцать бесплатных.

Интернета в квартире тоже уже не было, но периодически до его квартиры «добивал» приоткрытый сигнал из соседней кафе-кальянной.

Доступ к нему Гаврилов приобрел, заказав там чашечку зеленого чая – недорого обошелся этакий «безлимит», работавший, правда, только с восемнадцати вечера до трех ночи. Пока была открыта кафешка.

Слава богу, хватало и денег на телефоне по тарифу «Семейный Плюс» – ведь второй номер обслуживался бесплатно. Бывшая жена до сих пор не знала, что каждый раз докладывая деньги на собственный телефон, подпитывает и «связь» бывшего мужа.

Впрочем, золотые руки мастера давали периодический приработок – Гаврилов восстанавливал антиквариат. Покупал или находил покрытые печатью времени или неосторожного обращения стеклянные блюда.

Просверливал отверстия в самом центре и прикручивал их к серебряным, бронзовым и чугунным ножкам. Получались вполне приятные и почти старинные фруктовницы – украшение праздничного стола.

Иногда брался за штофы или флаконы из-под духов в различных металлических оплетках. Порой его прозрачные «изобретения» даже попадали в международные каталоги и специализированные книги как неожиданные авангардистские артефакты, чудом уцелевшие за все бурные прошлые года.

Гаврилов не то чтобы гордился такими имитациями, однако деньги они приносили и помогали продержаться еще месяц-другой.

Основная же страсть обитателя этой квартиры была в другом: Гаврилов пил. Уже давно. Если интересоваться, то именно сейчас – пиво. Жена ушла, забрав ребенка и всякую надежду. Впрочем, прежде всего Гаврилову была нужна дочь, а уж без надежды-то он жил уже годами и совершенно спокойно.

И непостоянные финансы, и постоянный алкоголь позволяли не искать смыслов там, где их не было. Гаврилов давно жил, если не в похмельном, то в отвлеченном мире. Собственно, жена и сломалась-то не на выпивке – кто же жил по-другому – а на его увлечении физикой и математикой.

Причем пока муж просто что-то писал и иногда выпивал – супружница как-то с ним жила. Словом, была обычная и почти счастливая семья. И вдруг Гаврилов заявляет, что времени нет, а будущего не бывает. И из института со странным названием, где он проработал многие годы, ушел.

И все показывал ей тогда какие-то формулы, из которых она смогла прочитать только его собственный, начертанный нестройным прыгающим почерком комментарий «Вот это да!» на небольшом листке рядом с жирно подчеркнутой несколько раз длинной цепочкой латинских букв, цифр и специальных математических значков.

«Вот это да!» – сказала и она, а через некоторое время забрав дочурку, прекратила общение ребенка и бывшего мужа, совсем уже плотно пристрастившегося к алкоголю. Ведь будущего, как он утверждал, не было. Ну а коли так, чего хорошего ждать от настоящего.

Скоро жена подала и на алименты, а Гаврилов уже получил несколько повесток в суд, но сам там даже не появлялся. Впрочем, периодически старался дочке на жизнь что-то подкинуть, но это было так не регулярно и случайно, что у жены закончилось всякое терпение. А про личное общение не может быть и речи.

Ну как можно было доверить дочку такому недотепе? А организовывать им встречи в редкие минуты трезвости – только ребенка дразнить и расстраивать.

Привыкший к одиночеству Гаврилов не чурался людей, но не любил и толпу. И погода ему была по душе безлюдная. Когда падала на город гроза, Гаврилов полностью менялся. С каждым звуком грома он распрямлялся, голубовато-серые глаза его становились особо небесного цвета.

Утопающая в ливне столица могла не только утомлять, но и вдохновлять его на совсем новые идеи. Дышалось как-то особо вольно и казалось, что тебя освободили от оков жары и городского смрада. А вот зим Гаврилов не любил – они не приносили с собой грома.

Словом, особое пограничное с небом состояние вызывали именно грозы и дети. Нужно отметить, что кроме дочки, Гаврилов все-таки регулярно бывал с детьми. Хотя бы раз в месяц.

Как ни странно, но его увлечение точными науками давало ему еще одну грань для полноценной жизни – он со своими друзьями-однокашниками помогал вещами и делами отдаленному детскому дому на краю Тульской области и огромного соснового бора.

За неделю до такого путешествия Гаврилов напрочь прекращал употреблять спиртное в любом виде, начинал усиленно бриться и регулярно питаться, чтобы не пугать и без того не очень счастливых ребят своим худосочным видом со впалыми щеками и туманным взором.

Конечно, к ребятам его возили друзья. На собственной легковой машине Гаврилов давно за ненадобностью не ездил. Впрочем, он долго не продавал ее.

Но в один прекрасный день в состоянии легкого вчерашнего «праздника» въехал на полной скорости не «в», а практически под заднюю часть большой старенькой иномарки, мирно стоявшей в ожидании «зеленого».

Прав из-за алкоголя в крови его тогда лишили, а через некоторое время вернули назад. Но не отсутствие прав стало решающим для отказа от машины.

У переднего автомобиля был разрушен бампер и сильно искорежен багажник. Через минуту после аварии из водительской двери вывалился маленький расстроенный человечек со звонкими криками «Вай-вай-вай».

Выяснилось, что горе восточного водителя не в машине – она была полностью застрахована. А вот как раз в багажнике на момент аварии находился какой-то дорогой, эксклюзивного вида унитаз, который и рассыпался в пыль.

Гибель фаянсового изделия – не раны на живом теле. Но именно этот факт неожиданной и безвозвратной утраты унитаза окончательно убедил физика: всего не предусмотришь и от всего не застрахуешься. Что и исключило наперед любое желание даже слегка подшофе притрагиваться к рулю. Ну а поскольку алкоголь и Гаврилов дружили постоянно, то и машина-то теперь вряд ли бы пригодилась.

Новой женщины у Гаврилова не было. Одной. А много и все разные. Знакомился он с ними в самых обычных местах. Особенно это хорошо получалось летом на пруду около старинной барской усадьбы.

Пейзаж захватывал любую нежную обывательницу своей пышностью и ассоциировался с непостижимостью и недостижимостью этой богатой жизни.

Впрочем, не обязательно обладать, если можно пользоваться хоть с краю. Купайся левее на берегу пруда у колоннады, и будешь чувствовать то же, что и бывший владелец всего этого великолепия, который, возможно, и кончил свою жизнь не самым лучшим образом.

А твоя-то еще с тобой. Словом, женщины здесь были самые обычные, непритязательные, но с хорошей фантазией и все больше благодарные любому такому развлечению. Не находилась только та, исключительная…

…Гаврилов дернулся и проснулся. Телевизор работал и, казалось, громкость увеличилась. Впрочем, возможны галлюцинации.

Вот и дикторша центрального канала как-то недобро посмотрела на него и что-то произнесла. Правда, Гаврилов, честно признаться, совсем ее не услышал. Видимо, поняла это и она.

Поэтому чуть наклонилась вперед, запросто вытянула руку и совсем неожиданно постучала в стекло с той стороны экрана, привлекая к себе персональное Гавриловское внимание: «Тук-тук-тук!»

Гаврилов даже удивился. Такого вида «белочки»4343
  Белая горячка.


[Закрыть] регулярный пациент районного нарколога еще никогда не испытывал.

– Хватит бухать, Гаврилов, пора заняться делом! – снова произнес искривленный ярко-красным нервическим контуром помады сочный рот телезвезды.

В этот момент «ящик» самостоятельно выключился, и в замусоренной квартире повисла гробовая тишина.

Гаврилов решительно отодвинул пустую посуду. Поднялся с кресла, прошел на кухню и поставил на конфорку воду для креветок.

Затем также по-деловому вернулся в комнату, пошарил рукой в промежутке между диваном и креслом и, наконец, достал новую пластиковую «баклажку»4444
  Емкость для жидкостей, фляга (устаревшее).


[Закрыть] пива.

Налив по самый срез стакана, Гаврилов пригубил, причмокнул и, наконец, открыл старенький и потертый ноутбук.

Аппарат поскрипывал каждой буквой, но еще держался. Пальцы умело застучали по клавиатуре. Вдохновение снова пришло к нему.

Глава 8. «Милый дом»

К дому приехали еще засветло. Аня так соскучилась по родным пенатам4545
  Боги домашнего очага в Древнем Риме.


[Закрыть], что и нарадоваться не могла. А ведь еще недавно гостиница ей почти казалась их общим кровом. Да-да, «их» и «общим», потому что уже две ночи подряд она ночевала в отеле с Игорем.

Свершилось! Нелепые мысли о разводе с мужем, наконец, окончательно отошли на второй план. Но сильный страх, вызванный остальными происшествиями Анюту так и не отпускал.

Были, конечно, периоды, когда она абсолютно забывала обо всем. А потом долго лежала в полном блаженстве и безмятежности. Но не будешь же постоянно жить, вот так «отвлекая» друг друга от реальности? Или и так можно?

А еще ей начал сниться каждую ночь какой-то давящий любую надежду кромешный ужас. Это был порой темно-серый, а иногда ярко-малиновый спрут или осьминог – Аня не разбиралась в морских тварях. Особенно спросонок. Мерзость какая. Взгляд монстра был пустым и холодным.

Опираясь на толстые щупальца, как на ходули, он тянулся несколькими тонкими плетями прямо к ее шее. И одновременно подминал под себя клавиатуру чьего-то ноутбука и, нажимая на кнопки свободными отростками, старался набрать какое-то очень-очень, ну крайне важное слово, которое обязательно нужно было запомнить.

Его значение вращалось прямо перед глазами бедной женщины всю ночь, но перед самым пробуждением растворялось без следа. Брр…

Был от всего этого один плюс. Явление таких страшилищ ускоряло мысли, и Аня, пренебрегая интересами своего великого и ужасного начальника, написала заявление на очередной отпуск и купила-таки билеты в Италию.

Объяснила здоровьем, и все начальники ее вполне поняли. Правда, улететь разрешили не сразу – почти через неделю.

Но ведь Игорь тоже летит! А это уже не только спасение, но и самое настоящее амурное приключение. Курорт – это же лучшее место для развития влюбленности.

Аня всегда думала, что ведь люди-то и живут взаправду только в отпуске, а между ними лишь только их и дожидаются. Ну как с этим поспоришь?

Несмотря на пятничные пробки, их машина наконец-то подъехала к подъезду, и образ милого дома появился не только в мечтах. И даже напевающая что-то из репертуара одной примадонны и одновременно рассуждающая о пользе интегральной йоги4646
  Подход к развитию тела и души на основе йоги, созданный Шри Ауробиндо в начале XX века.


[Закрыть] Юлия Модестовна не очень пугала сейчас Анюту.

Впрочем, бабуля с явным неодобрением отнеслась к ее спутнику и что-то прошамкала в спину. Но не очень громко, и это удивило. Впрочем, наплевать – к странностям старухи привык весь квартал.

Было еще одно неожиданное препятствие – аккуратная трафаретная надпись на дверях лифта: «На ремонте». С двумя Аниными чемоданами и большими сумками подниматься на седьмой этаж оказалось довольно тяжко.

Зачем она решила набить эти «сундуки» под завязку? Чтобы «спасти все от влажности». Ну вот теперь все спасенное нужно было вернуть на прежние места, до которых приблизительно сто ступенек вверх. Словом, пришлось несколько раз ходить туда-сюда.

Наконец люди и вещи оказались у долгожданной двери в квартиру. В этот момент старый лифт вновь заработал. Таков уж закон подлости любого устройства спустя пятьдесят лет эксплуатации.

Аня оглянулась на своего мужчину, изрядно измученного переносом тяжестей, достала связку ключей и попыталась открыть замок. Первая дверь, открывающаяся наружу, поддалась очень легко. Да она просто была открыта!

А вот вторая – особой секретности и прочности – надежно заперта. Однако Ане показалось, что сам замок около личинки исцарапан. Кто-то пытался к ней влезть в ее отсутствие! Женщина с нескрываемым отчаяньем обернулась к Игорю.

В этот момент двери лифта открылись, и из него появились двое автоматчиков. К счастью, в форме, к несчастью – в современной. В ней Аня совсем не разбиралась. Бог их разберет эти новые казенные мундиры.

– Добрый день! – вежливо произнес один из полицейских, в черной бейсболке с кокардой в районе лба.

– Здравствуйте, мы из полиции! – кивнул второй и мельком продемонстрировал открытое служебное удостоверение с настоящей профессиональной фотографией, подходящей для большинства молодых, хорошо питающихся блондинов. – А что вы делаете у этой двери?

– Открываю, – сообщила очевидное Аня. Она немного устала от спортивных подъемов тяжестей на седьмой этаж. За последней стальной преградой ее ждал любимый диван. И все, что препятствовало ее естественному стремлению внутрь, начинало бесить.

– Н-да, странно, – со скукой заявил страж порядка. – А к нам поступил сигнал, что вы не́ открываете! – и он торжествующе посмотрел на Анну с такой театральной паузой, что казалось наконец нашел Самую Главную Улику, но не хотел бы рассказывать о ней всем до самого суда. Возможно и до Страшного.

Беда состояла в том, что заодно он скрывал и хотя бы какую-то элементарную логику своих рассуждений и недомолвок.

– Слушайте, у нас какой-то странный разговор, господа офицеры! – включился в дискуссию до поры молчавший Игорь, подняв звания и самооценку сержантов-автоматчиков до самых небес. – Вы нас в чем-то подозреваете?

– Мы? Пока беседуем. А можно ваши документы? – и, покуда граждане протягивали полицейскому паспорта, продолжил. – Так вот, нам стало известно, что вы прямо сейчас не открываете двери, а уже побывали внутри и набили чемоданы самыми ценными вещами.

И уже закрываете квартиру, чтобы не привлекать внимание соседей этакими распахнутыми настежь воротами! Словом, выносите все, что успели собрать.

– Хотя, может быть, вызов и был ложным! – плавно подхватил рассказ его спутник, который уже нашел в документе место регистрации Ани, точно совпадающее с адресом квартиры.

– Сержант, а можно вас на секундочку? – Игорь отвел старшего горе-автоматчика в сторону, и Анюта услышала только отдельные части фраз: «самому генералу», «начальник управления» и «без проблем, я тебе это обещаю».

Наконец, представитель закона и мужчина вернулись с заключительными словами: – Все свободны!

Через минуту все очутились каждый в своем мире: Аня и Игорь – в квартире, а полицейские – в дежурном «Рено». Аня даже забыла про действительно вскрытую кем-то дверь.

Однако она понимала, что заявить просто. Но тогда нужно будет рассказывать следователю все от самого «царя Гороха», а это уже совсем неразумно. Так можно наговорить изрядно много лишнего.

Дома было уже вполне терпимо. Лужи отсутствовали, атмосфера без признаков тумана, и паркет выглядел совсем подсохшим. Да и что об этом думать. Пятница подходила к концу, а субботняя ночь только начиналась. Отчего у Ани в предвкушении чего-то совсем сладкого и красивого, словно свадебный торт, опять закружилась голова.

Слово «жуть» в этот момент приобретало исключительно позитивные оттенки. Ей было снова ужасно прекрасно и страх как здорово…

…На часах пробило около половины четвертого ночи, и Ане приснилось, что она все еще мирно спала. Именно теперь в ее комнату вошло самобытное и улыбчивое существо.

Это была старушка, казавшаяся бестелесной, с такой парящей акварельной взвесью внутри. И лишь контурами напоминавшая Юлию Модестовну.

Она подплыла к кровати так близко, что сквозь приоткрытые ресницы Аня разобрала неприметную прежде маленькую родинку около правого виска бабушки. На левом плече пенсионерки сидел, свесив длинный сложенный хвост, красавец павлин.