Текст книги "Спасение"

Автор книги: Михаил Долманов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Успокойтесь все! – вышел вперед Макс, – Нет времени чтобы собачиться!

– Спасибо, Кэп! – вставила Александра, развернулась и, медленно ступая босыми ногами по траве, опасаясь наступить на острые прутики или камни, зашагала в сторону леса. Все медленно проводили ее взглядом. – Ну что, идем искать выход? Или будем стоять тут до скончания века? – она остановилась под раскидистым деревом, которое росло между поляной и лесом.

– Взбалмошная девчонка, – прошипел Макс. – Мы успеем выбраться до темноты, или, может, нам лучше оставаться ночевать на этой поляне? – спросил он Игоря.

– До темноты мы не выберемся, но и ночевать на поляне мы не останемся, – ответил Игорь, рассматривая Александру, все так же стоявшую в ожидании на границе леса. – Тут есть хорошее и безопасное место для ночлега, так что Саша в кои-то веки права, надо поторапливаться, – и он небрежно, вразвалочку, зашагал вслед Шаровой молнии, которая не упустила возможность пофыркать, услышав, что ее упомянули в разговоре.

Все остальные, переглянувшись друг с другом, пошли следом, не выказывая при этом никакого энтузиазма и рвения. Но выбора у них не было, оттого все действо начинало пахнуть безнадегой, идеально подходящей для окружавшего их пейзажа.

Поравнявшись с Александрой, Игорь неожиданно остановился и посмотрел на нее. Девушка стояла, облокотившись о дерево и терла ногу об ногу – все-таки она наступила на что-то острое. Молния ответила ему привычной для себя улыбкой, которая обычно не сулила никому ничего хорошего, но сейчас, скорее всего, носила защитный характер.

– Место называется Ведьминой топью, потому что на том берегу растет раскидистая ветла, – он указал рукой в сторону болота, на противоположенном краю которого сквозь белесые волокна тумана виднелось большое старое дерево. – Дерево Похоже на руку, местные ее называют лапой ведьмы, – Игорь продолжал говорить, но уже медленно уходил в лесистую часть болота. – От того, что это рука ведьмы, то и топь тоже должна так называться. Все просто до самой глубокой банальности. – Затем он снова посмотрел на Александру: – И на твое замечание я тоже отвечу: да! Это именно тот важный фактор, который нас, я надеюсь, спасет и поможет найти дорогу домой!

Больше никто ни о чем не говорил, и даже Саша предпочла промолчать, оставив без ответа тычок в свою сторону. Теперь все люди, едва пришедшие в себя, медленно шагали, выстроившись в колонну по болотистому лесу, надевшему на себя свой вечерний наряд из непроглядных сумерек и густого пушистого тумана. И уже спустя несколько минут поляна обрела свой первоначальный вид, пустой и тихий, теперь она вновь принадлежала тихому болоту и резвящемуся на его просторах вечернему ветру.

***

Сумерки сменились более темным мраком, так же быстро, как и открытое болото сменилось густым болотистым лесом. Идти по лесу было чуточку не по себе от того, что почва под ногами, стоило только наступить, продавливалась, и нога погружалась в мутную, холодную жижу, добавляя в каждый шаг порцию страха и отвращения. Ко всему прочему, несмотря на топкую почву, весь лес, или, как это будет правильнее, вся лесная часть болота была заросшая какой-то порослью и колючим кустарником, что тоже затрудняло движение.

Люди продвигались очень медленно, из-за всех этих «чудес природы», которые дополнялись сумерками и вечерним туманом. Шли они уже несколько часов, но окружающий их пейзаж не менялся, что взывало у всех лишнее беспокойство и тревогу, которые с легкой подачи оборачивались в язвительные замечания и короткие перебранки.

Несколько раз группа, ведомая Игорем, заходила в тупик, после чего поворачивала назад и двигалась в обратном направлении столько, сколько Игорь считал нужным. Возвращаясь они находили якобы верный путь, по которому, снова растянувшись в цепочку, двигались за своим лидером.

Игорь не был многословен во время похода, он не отвечал на вопросы, которые бесконечно задавали ему девушки и не реагировал на уколы Молнии, которые граничили с оскорблениями в моменты, когда парень в очередной раз заводил компанию «не туда» и требовал вернуться назад. Он просто шел, иногда делая жест товарищам остановиться. В такие моменты он прислушивался к каким-то звукам и всматривался в белесый туман, стараясь что-то разглядеть или предвидеть чье-то появление. Такое поведение беспокоило всех присутствующих, даже невозмутимый Макс чувствовал, как у него от всего этого немного потеют руки, но ни один вопрос про то, куда они идут, и про то, кого он высматривает, не были удовлетворены, что вызывало еще больше негодования.

Мрак, который, как казалось путникам, окутал болото, стал еще более плотным и жутким (люди уже без всяких шуток могли назвать пятьдесят оттенков черного), и уже окончательно избавил болото от всего того, что было связано со светом и дневным временем суток, туман естественно выступал для мрака верным союзником. Небольшая полянка, на которой остановились путники, была затянута туманной дымкой, так, что люди видели лишь силуэты друг друга и окружавших деревьев. Весь остальной мир не существовал, больше не существовал, как минимум до утра.

– Господи, как же я замерзла, – проговорила Александра, сидящая на коленях в какой-то болотной траве и растирая свои ножки. – Куда он нас притащил? – она кивнула в сторону Игоря, хотя понимала, что никто не увидит ее жест.

– Не притащил, – тут же ответил Макс. – А куда он нас тащит? – внес поправку он, глядя на то, как Игорь в нескольких метрах от остальных ходил по краю поляны и что-то искал.

– Игорь, мы опять не туда зашли? – вставила Татьяна. – Мы, наверное, совсем заблудились! – рассержено пробубнила девушка, что было для нее совсем несвойственно.

Все посмотрели на Игоря, ожидая от него ответа, но парень молчал, как и прежде, не обращая внимания на свою компанию. Поняв, что ответа не будет, все последовали примеру Александры и опустились на траву, лицом друг к другу, образовав маленький круг. Ночная прохлада успела смениться легким осенним морозцем, который возвещал всем о том, что лето окончено и пора бы уже задуматься о теплой одежде и о вечерах под одеялом с чашечкой горячего чая в руках. Теперь для молодых людей, сидевших на поляне, главным беспокоившим их фактором был не притаившийся на болоте маньяк, что затащил их сюда, а надвигающийся холод, который вкупе с болотной влажностью, по ощущениям, мог превратить осеннюю ночь в зимнюю.

– Я больше никуда не пойду! – рычала Александра, которая из-за своего полупровакационного наряда мерзла больше всех остальных. – Давайте устраиваться на ночлег здесь! Разожжем костер, переночуем, а наутро что-нибудь придумаем.

– Сомневаюсь, что с костром получится, – ответил Макс, глядя на то, как Татьяна крепко прижимает к себе Александру, чтобы той стало теплее. – Под ногами вода, да и сушняка мы тут в достаточном количестве не найдем. – Он обиженно хлипнул носом, весь его позитив куда-то испарились, за время их импровизированной прогулки. – Но дальше идти я тоже смысла не вижу, в таком тумане мы не найдем дороги, а еще, чего доброго, угодим в какую-нибудь канаву, в которой утонем. Если Игорь хочет, может идти дальше один! Мы останемся ночевать тут, – все остальные ответили ему одобрительным ворчанием.

– Глупость! Мы почти пришли, – Игорь вырос из тумана с той стороны, откуда его не ожидали.

– Да пошел ты! – рявкнула Молния, теряя свое хладнокровие. – Сколько раз мы это уже слышали? У меня ноги немеют от хождения по этим ледяным лужам! Я в конец промерзла и промокла! А ты подходишь и опять говоришь, что «почти пришли», что «последние усилия», а через десять минут ты скажешь, что мы опять «свернули не туда» и что надо вернуться назад! – Александра резко вскочила и встала напротив Игоря. По блеску ее глаз, в которых читалась неимоверная злость, было видно, что девушка готова вцепиться в своего обидчика.

– Ты предлагаешь мне понести тебя на руках? – с неприкрытой издевкой ответил Игорь.

– Не смешно! – фыркнула Вика, прижимаясь к Максу.

– Мы не пойдем дальше! – поддержала Таня, которая уже стояла рядом с Молнией.

– Ну хорошо, – уже серьезно сказал Игорь, выдержав паузу, которая была заполнена ворчанием коллег. – Шутки в сторону. Да, путь занял больше времени, чем я планировал. Пару раз мы сбивались с дороги, но все-таки находили верный путь, – он говорил очень сосредоточено.

– Какой верный путь, Игорь? – вставил слово Макс. – Куда? Оглянись вокруг, кругом туман и болото. Мы никуда не сможем пройти, а еще интереснее то, что эти самые факторы, которые не дают нам идти, развязывают ему руки, и он может делать все что угодно, оставаясь незамеченным для нас.

– Во-первых, не перебивай меня, – сурово ответил Игорь, выслушав замечание Макса до конца. – Во-вторых, не утрируй! А теперь, слушайте: там, – он показал рукой в туманную пелену, – остров, на котором стоит старая изба лесника. На этот остров можно добраться только вплавь, идти по топи бессмысленно и безнадежно.

– Ну и? – сухо вставила Александра, которая немного успокоилась. – Если я тебя правильно поняла, ты предлагаешь нам переплыть эту топь и заночевать в избе?

Игорь одобрительно кивнул, не сказав при этом ни слова, зная, что Александра еще не выговорила свою мысль до конца, и что лучше будет ее не перебивать.

– И как же, ты планируешь, мы будем переплывать эту твою топь? – Молния была готова перейти на крик. – Брассом? Или кролем? А может быть на белоснежном паруснике с алыми парусами?

– Да и еще одно но, – вновь подключился Макс. – Что, если наш старый добрый Джек-Потрошитель живет именно там, и сейчас мы нагрянем прямиком к нему в лапы?

– Там мы будем в большей безопасности, чем тут, – спокойным голосом отвечал Игорь, пропуская иронию мимо себя.– Там сухо, тепло и есть еда. Мы спокойно сможем отдохнуть и переночевать. А если Джек-Потрошитель, как ты его назвал, там, то увидеть нас у себя дома это то, чего он ожидает меньше всего, поэтому для нас эта избенка лучший из вариантов для ночлега.

– Там нас уже и дивные угощения дожидаются! Прямо сказка сплошная! – негодуя вскинула руки вверх Александра. – Объясни мне, пожалуйста, что это за хрень? И заодно ответь на мой вопрос о том, как мы будем, по-твоему, переплывать непроходимые топи?

– Переплывать? На плоту, – ответил Игорь так, как будто это было само собой. – В эту избушку ходит отдыхать местная молодежь, которая таскает туда легкие запасы провизии и все необходимое для дневных и ночных посиделок и полежалок. – Парень посмотрел Александре в глаза и, не увидев в них гнева, который бушевал ранее, продолжил. – Да, я не обещаю вам бутербродов с красной икрой и элитных вин, но с голоду мы не умрем. К тому же в нашем положении выбирать особо не из чего.

– Хорошо, – кивнул Макс, который уже тоже был на ногах. – Но как мы поплывем по этому туману? Ведь несложно сбиться с пути, и неизвестно, куда мы можем причалить.

– Плыть недалеко, – ответил Игорь, – на то чтобы заблудиться нам не хватит места. – И парень усмехнулся, показывая всем всю необоснованность их беспокойств.

– А если наш похититель тоже переплывет вслед за нами? – заговорила Татьяна.

– Поверь, тут не так много транспортных средств, – с иронией ответил ведущий группы.

И компания с неохотой отправилась к тому месту, где, по словам Игоря, их ждал «плот». С каждым шагом почва становилась все мягче, с каждым новым шагом продавливаясь под весом идущих все глубже и глубже. Каждый шаг сопровождался смачным чавканьем болотного ила, который не желал просто так отпускать попавшую в него ногу. Такая борьба раздражала и пугала идущих, в особенности Александру, которой из-за отсутствия обуви приходилось тяжелее, чем всем остальным. Поначалу, когда ил только начал попадаться, девушки вскрикивали, оттого что начинали уходить под землю. Страх того, что вот так вот запросто можно тонуть и погружаться вниз, не чувствуя под ногами твердой почвы, до тех пор, пока жижа, состоящая из грязи и воды не поглотит провалившегося и не сомкнет над его головой свою обманчиво надежную твердь, становился крепче после каждого сделанного вдоха.

Но несмотря на это все они, девушки, непохожие друг на друга как внешне, так и внутренне, безропотно шли за Игорем, который очень аккуратно пробирался вперед, внимательно высматривая, куда нужно ставить ногу, туда же старались наступить все те, кто шли следом. Процессию замыкал Макс, который тоже двигался настороженно, с тем отличием, что его настороженность была направлена не на то, что происходит впереди и куда ему нужно наступить, а на то, что происходит в тех местах, откуда они уходили и которые оставались у идущих за спиной. В руках замыкающего колонну парня красовался приличных размеров сук одного из деревьев, который Макс обломал для себя в самом начале их экспедиции на случай, если таинственный похититель людей все-таки решит показаться.

Так называемая суша окончилась через несколько минут осторожного передвижения. Так что идти дальше смысла не было, и вся компания, по просьбе Игоря, остановилась на своих местах, ожидая дальнейших действий и пытаясь разглядеть «припаркованный» у туманного берега плот. Но все высматривания были безрезультатными.

Вика стояла, медленно утопая в зыбкой почве, что немного пугало, несмотря на то что девушка к этому уже привыкла, и слушала свое дрожащее от холода дыхание. Впереди снова слышалось тихая ругань Александры, она стояла ближе к «воде», сразу непосредственно за Игорем. Вика ничего не видела, да и не хотела видеть, впереди сквозь болотный туман, который почему-то становился черным, виднелся силуэт Тани, начавшей хлюпать носом, то ли от простуды, то ли от навернувшихся слез. А позади, всего в нескольких шагах, был Макс, ее Макс. Тот, в чьих объятиях ей хотелось сейчас оказаться больше всего, и не здесь, а у себя в теплой квартире, на мягкой кровати и под двумя теплыми одеялами. Девушка закрыла глаза и представила, как прижимается к своему любимому и мурчит от удовольствия как кошка. И обязательно так и будет, пускай не сразу и не сейчас, но обязательно будет.

Холодный ветер, упорно кружащий вокруг, сумел залезть под куртку, в которой стояла девушка, и игриво пощипать женские бока, отчего Вика резко дернулась и чуть не упала. Игорь что-то говорил, но говорил так тихо, что она не слышала его, ей захотелось подойти поближе, чтобы всё услышать, чтобы понять. Но было ли это настолько необходимым? А еще Вике захотелось укрыться от этого болота в злосчастной избушке, про которую им трезвонил Игорь, где девушка сможет прижаться к любимому и переждать эту ночь. Переждать ночь, с ее туманом и образами, которые как приведения выплывали из белесой завесы и тут же растворялись в ней, заставляя лишь вздрагивать от неожиданности и радоваться, что увиденный образ лишь плод воображения, а не ужасные фантастические обитатели болот. Но пока что не было ни избушки, ни обещанного плота, а только смех ветра, доносящийся с крон деревьев, и мокрый холод, от которого слезы выступали из глаз помимо воли, да разбросанные желания комфорта и уюта, которые казались мечтами, навсегда увязшими в этом болоте, как и кучка замерзших людей.

Только сейчас Вика поняла, что плачет, причем навзрыд, и не может остановиться. Не может или не хочет? Сказать она не могла, но ей хотелось плакать, ей хотелось упасть на траву и плакать, свернувшись в комочек. Но и этого она не могла: упади на землю, вернее сказать, в лужу, и ты вся вымокнешь (хоть н ней и так уже ничего сухого не оставалось), а под ледяными бичами ветра это равносильно прогулке по канату над бездной. Не могла она и быть с Максом, и лежать под одеялом, она ничего не могла. Лишь только плакать, от страха, бессилия и пустоты в сердце, которую подарило девушке чертово болото.

Руки Макса нежно обняли Викторию сзади и прижали девушку к себе. От неожиданности девушка вскрикнула, но, быстро сообразив, что случилось, развернулась лицом к парню и, забыв обо всем на свете, заключила его в объятия. Девушка старалась как можно крепче обнять своего спасителя, который почувствовал, что ей плохо, что она нуждалась в нем, и поэтому подошел к ней. Ей хотелось, чтобы это было так и никак не иначе. И несмотря на все страхи и слезы, которые в обычном мире были ей не свойственны, она была счастлива. Счастлива от этого мгновенья, от мужских прикосновений и ощущения, что они живы и продолжают бороться. Бороться неизвестно с чем и неизвестно за что, возможно за то, чтобы выбраться из болота, или за то, чтобы переночевать в уютном месте, или за то, чтобы заключить друг друга в любящие объятия и простоять так вечность, растягивая каждую секунду, наслаждаясь ею и отгоняя от себя мысль, что эти объятия могут стать для них последними. Ведь их похититель может неожиданно появиться и всадить нож в спину любому из собравшихся, так быстро и ловко, что жизнь человека растворится в тумане и улетучится вместе с ним. Улетучится, оставляя в болотных топях лишь человеческое тело, которое будет валяться и гнить, пока полностью не смешается с болотом. Один из классиков писал, что человек внезапно смертен. Звучит коряво и затерто, так что если это прочитать, то в подсознании останется лишь запоминающая цитата, ничего более. Но это если эту фразу прочитать. А если к ней прийти, осознать, пропуская через все свои чакры-макры и прочие чувствительные места? Как эта фраза воспринимается в таких случаях? Виктория сильнее вжалась в Макса, понимая, что ее Макс в любой момент может перестать быть ЕЁ Максом, так же, как и она может в мгновенье ока отправиться на тот свет и упасть бездыханной в эту водянистую кашу, в которой сейчас они стояли.

Она плакала и вжималась в него, а он нежно и заботливо поглаживал ее по спине. Поглаживал так, как она любила, отчего сходила с ума, отчего верила в хороший добрый конец истории. Верила, но перед глазами стояла картинка, как ее возлюбленный безвольно падает на землю мертвый с перерезанным горлом и закатанными к небесам, ночным черным небесам, глазами.

А что, если действительно такое случится? Что будет с человеком, который сейчас ее гладит, и с тем другим, которого гладили? Сейчас она его обнимает, а что тогда? Он будет лежать мертвым, а сможет ли она обнять его бездыханное тело, сможет ли быть с ним и после смерти? Ведь он не ответит ей более ничем. Ни объятий, ни утешений, ни поглаживания. Только тишина, которую заменит сердцебиение в его груди, только холод, разливающийся по его жилам вместе с кровью. Его похоронят? Может быть, если все они выберутся после этого отсюда и вытащат его тело. А если не выберутся? Или, еще хуже, если им придется бросить Макса тут. Оставить его тело болоту, вложить его душу в ту самую ведьмину лапу, которая уродливо торчала на другом конце болота. Он перестанет быть собой, перестанет быть похожим на себя под действием болотного гнилого натиска, который превратит его самого в гниль и разлагающуюся бесформенную кучу, пока он не сольется с болотом и не станет частью той земли, на которой сейчас стояли возлюбленные.

А что бывает, когда человек исчезает? Что будет дальше с ним, и с тем, кто его любил. Вот так вот Макс ходил на работу, разговаривал, шутил, грустил, жил, а потом – ррраз! – и он часть болота, затерянного и никому не ведомого. У человека была жизнь, целая жизнь с приключениями, достижениями маленькими победами и поражениями, и вот он превращался в нечто, в кучу, которую постепенно съедали черви и прочие паразиты. Сможет ли она обнимать его, когда он будет весь облеплен червями и всякой дрянью? Ведь она любит его, ведь это же ее Макс! А что будет с ней самой? Переживания, слезы, боль, непонимание как жить дальше? Да, да и еще раз да! Только вот один нюанс, сегодня –да! Завтра – да! Через месяц – да? А через год? Через пять лет? Нет? Нет. А через десять лет она уже не вспомнит ни это похищение, ни Макса, ни своих чувств к нему. Любовь? Сегодня любовь, а завтра, как это говорится: «жизнь продолжается»… Грустно? Страшно? Да, но реально и естественно. А человек, который останется тут? Черви и опарыши – это ведь не самое страшное. Страшно то, что он мог бы прожить еще день, месяц, те же десять лет. Жить, не обращая внимания на то, что живет, работать, общаться, грустить и радоваться и быть частью этого мира, и быть любимым и близким для окружающих. Мог бы. И от этого мороз в жилах.

Но они были живы, она была напугана, он обнимал ее, и она была счастлива. Так, что ничего больше не было, только их объятия, и болотный ночной туман, с вонью мертвеца, готовящийся заполучить себе возлюбленных.

Резкий и неожиданный крик Александры, в очередной раз полный возмущения, отогнал от Вики нависшее чувство спорного счастья, вместе с дурными видениями. И теперь уже девушке не хотелось плакать и впадать в уныние, по крайней мере, до того как она узнает из-за чего вновь поднят крик. Чмокнув любимого в щеку и прошептав свое «Спасибо, любимый», она аккуратно двинулась к краю затопленной поляны, где стояли Игорь и Александра. Татьяна, немного помедлив, тоже решила подобраться ближе, хотя она понимала в чем дело, но тоже решила пойти следом за Викой. Макс в очередной раз обернулся, и, убедившись, что позади них все по-прежнему тихо и спокойно, последовал примеру своей девушки.

– И это твой обещанный плот? – Молния едва держала себя в руках.

– Ну, когда я был тут в последний раз, – смущенно ответил Игорь, понимая всю каверзу ситуации, – плот был больше и надежнее, но, я думаю, мы прекрасно сможем переправиться и на этом.

Вика подобралась совсем близко к Игорю. Девушка уже могла видеть воду на пару метров впереди себя, что позволило ей сделать вывод, что она пришла к краю. Но как она ни всматривалась, как ни пыталась вглядываться в туман, разглядеть плот ей было не под силу, так же как и Татьяне, которая стояла рядом с таким же сосредоточенным видом, как и Вика. Но плота видно не было. А Игорь с Александрой продолжали обмениваться колкостями.

– Извините, что прерываю ваше воркование, – вмешался Макс. – Но не могли бы вы нам показать плот? Лично я его не вижу. Девочки, как я понимаю, тоже его не могут найти, – он был спокоен и не выказывал абсолютно никаких эмоций.

– Плот? – первой ответила Александра. – Вот эта кучка сбитых бревен у твоих ног и есть плот! – Девушка ждала, что в остальных проснется гнев такой же, как и в ней самой, но все вокруг молчали.

Всмотревшись в черное пятно возле ног Игоря, Макс понял, что это «нечто» и было плавательным средством, которое даже плотом можно было назвать с большой натяжкой. Плотик представлял собой с десяток небольших бревнышек, беспорядочно сколоченных гвоздями огромных размеров, местами погнутых и не забитых до конца. Так же, кроме гвоздей, бревна были обвязаны длинной веревкой-канатом, которая змеей обвивалась вокруг плотика и уже успела изрядно распушится от долгого пребывания во влажном болотом климате. Рядом с транспортным средством лежали две длинные деревянные жерди, с помощью которых, должно быть, плот приводился в действия в стоячей болотной воде. Этот фактор тоже не добавлял уверенности и радужных перспектив. Разместиться на этом плоте могли лишь двое взрослых человек, естественно, не с комфортными условиями, да и то не было никаких гарантий, что плот не развалится где-нибудь на середине водоема, который надобилось переплыть.

– Вот вам и плот, свитый из песен и слов! – Александра была готова броситься на Игоря.

– И это плавает? – сухо вставила Вика.

– Плавает, – Игорь не был готов к такому повороту событий.