Текст книги "Твои рядовые, Россия!"

Автор книги: Михаил Чекалин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Михаил Чекалин
Твои рядовые, Россия!

От автора

Как и всякому человеку в годах, мне, конечно, очень хотелось бы быть моложе, чем я есть. И всё же, если бы судьба чудесным образом предоставила мне возможность самому выбирать год рождения, я бы не изменил той даты, которую избрала она.

Родился я в послевоенное время. Можно сказать, в самом начале восстановления разрушенной войной страны. И если бы я был моложе, то не помнил бы послевоенную страну, не знал того уровня, от которого она росла последние советские годы. Если же мне было бы больше лет, то я не смог бы считать, что вся моя сознательная жизнь пришлась на эти героические полвека.

Говорю я это, разумеется, вовсе не потому, что моя личная судьба может иметь какое-то особое значение. Просто хочется выразить чувства именно моего поколения, чувства человека, который горячо любит своё Отечество.

Наше поколение – это дети пришедших с войны и оставшихся в живых израненных отцов, отстоявших честь и независимость нашей Родины. На наших глазах держава стала индустриальной страной, вышла в авангард человечества. Для нас это не абстрактные формулы, а практическая цель, которой были отданы все силы.

Наше поколение должно оставаться преемниками и продолжателями дела тех, у кого никогда не было иной привилегии, кроме как первыми подниматься в бой и работать до седьмого пота.

Мои родители – сельские труженики, крестьяне. Весь наш большой род трудился на земле от зари до зари и честно, когда это требовалось, защищал державу. Мои предки веками растили свой трудный хлеб, жили, любили, воспитывали детей, никуда не бегали и чужого ума не занимали. И нам это завещали. Мой отец не был коммунистом. Но я горжусь им. Крестьянский сын, он любил и любит землю, служил не себе, а людям, был и есть честен до щепетильности. Прошёл войну, а затем возрождал крестьянство. Всю свою жизнь он творил добро. И никто не смеет бросить камень в его прошлое.

Многое довелось пережить нашему народу. Но он стойко превозмог все беды и напасти, потому что черпал силы в прикосновении к родной земле. Нынче же происходит самое страшное, удар наносится по первоисточнику жизненных сил народа.

Сегодня о кризисе, о развале производства, снижении уровня жизни, об униженном положении страны говорят все. Но далеко не все ясно понимают, в чём суть кризиса именно сейчас. Наш российский дом, который обустраивался трудом десятков поколений, взорван. Мы стоим в клубах дыма, среди развалин, оглушённые: наш российский народ обманули жестоко и цинично. Курс на капитализацию страны привёл к деградации основ духовного, экономического и оборонного потенциала страны, к разрушению производства, к обнищанию народа. В настоящее время целенаправленно вытравливается уважение к исконно российским традициям патриотизма и дружбы народов.

Бесспорно, Россия богатая страна, и какое-то время она ещё сможет прозябать за счёт распродажи своих природных богатств: нефти, газа, угля, золота, алмазов, а затем и земель, в которых они скрыты. Но этот путь, лишающий страну будущего, – преступление перед нашими потомками. Потом и кровью, ценой напряжённого, героического труда наш народ прошёл путь в короткий исторический срок от сохи к полётам в космос, не к укреплению своего авторитета с помощью ядерного оружия, но к подлинной независимости в своих помыслах и делах. Неужели вернёмся снова к сохе?

Россия, Русь-матушка! Так с любовью поколения россиян величают могучую державу, созданную в неимоверных трудах и лишениях, в ожесточённой борьбе с ордами завоевателей. Родина даётся нам один раз на всю жизнь. Другой не будет никогда. «Клянусь вам своею честью, что я ни за что на свете не согласился бы ни переменить Родину, ни иметь другую историю, чем история наших предков, какую нам послал господь», – писал великий патриот и поэт России А.С.Пушкин. Миллионы и миллионы наших современников, без сомнения, поставили бы свои подписи под этими словами.

Много есть на свете, кроме России, государств и земель, но одна у человека мать, одна у него и Родина. Российский воин – сын Отечества, подлинный патриот в самом высоком значении этого слова. Обращаясь к молодёжи, хочу сказать, что патриотизм – чувство деликатное… Поберегите святые слова, не кричите о любви к Родине на всех перекрёстках. Честно трудитесь во имя её блага и могущества. Для Отечества сделано недостаточно, если не сделано всё. История раскладывает святой долг перед Родиной на плечи всех поколений.

Начиная с незапамятных времён, русский солдат и матрос служат не ради чести и славы своей, а в интересах государства Российского. «Вот пришёл час, который решит судьбу Отечества, – обращался Пётр I к русским воинам перед Полтавской битвой. – И так не должны вы помышлять, что сражаетесь за Петра, но за государство, Петру вручённое, за род свой, за Отечество… А о Петре ведайте, что ему жизнь не дорога, только бы жила Россия в блаженстве и славе, для благосостояния вашего».

Из поколения в поколение передавался кодекс нравственности русской армии и флота. Подавляющее большинство российских полководцев, офицеров, солдат и матросов становились истинными носителями идей государственности и патриотизма.

В суровые годы Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. советские воины сохранили и преумножили лучшие традиции российского воинства. В ходе боевых действий воины нашей армии и флота проявили беспримерное мужество, беззаветную преданность Родине, непреклонную волю к победе, массовый героизм. Около 12 тысяч воинов были удостоены звания Героя Советского Союза, более 7 миллионов человек награждены орденами и медалями, почти 11 тысяч орденов украсили боевые знамёна соединений, частей и кораблей.

История не знает более масштабного, ожесточённого, разрушительного и кровопролитного противоборства, чем то, которое пришлось вести нашему народу с фашистскими агрессорами. В войне 1941-45 гг. решалась судьба не только нашего Отечества, но и многих других народов и стран, по существу – всего человечества. Поэтому вечен и свят подвиг наших соотечественников, одолевших фашизм и одержавших Великую Победу.

В беспримерном героизме ярко проявились лучшие качества воинов-патриотов Великой Отечественной – от рядового Александра Матросова до Маршала Победы Георгия Жукова.

Вы, наверное, заметили, что ваши отец, дядя, дедушка, вспоминая годы, когда они носили армейскую или флотскую форму, с большой теплотой и гордостью говорят о днях минувших. Присмотритесь, прислушайтесь к ним. Рассказывая о своей воинской биографии, голос их становится тверже, и в глазах появляется какой-то особый блеск. Не преминут они, пожалуй, сказать и так: доведись, мол, ещё взять оружие в руки, защищая Отечество родное, и сегодня не сплошаем, не подведём.

Мне не раз приходилось убеждаться, что в зрелые годы, при размышлениях и пути, пройденном большинством моих собеседников, армия обычно стоит на первом месте. И чем больше лет у человека остаётся за плечами, тем теплее его мысль и слово о годах военных.

Дорогие читатели! В начале книги я счёл необходимым поместить искренние стихи Ф.Незнанского «Начало». Завершает цикл биографических очерков обращение ветеранов Великой Отечественной войны 1941-1945 гг. к молодёжи района, опубликованное в газете «Серебрянопрудский вестник» от 21 июня 2001 года, а также подборка стихотворений С.И.Чекалина, тема которых перекликается с войной.

Кроме того, считаю своим долгом выразить глубокую благодарность своему брату, Сергею Чекалину, за помощь в подготовке печатного вида этого сборника очерков в 2005 году, а также в подготовке его для публикации в библиотеке ЛитРес в виде электронной книги.

М.И.Чекалин.

Ф.Никитский

Начало

Разрывом бомб, разрывами снарядов,

Раскатной трескотнёй очередей

Июньским утром мирный наш порядок

Разрушен был армадой палачей…

Они шагали, словно на прогулке:

Рукав закатан, сбоку – автомат.

И кованый сапог германский гулко

Топтал полей российский аромат.

Топтали всё: и города, и сёла,

Людские души и самих людей.

И это был тот самый «орднунг» новый,

Командовал какой Европой всей.

Но ведь Россия – это есть Россия!

Она врагов видала всех мастей,

И не было ещё на свете силы,

Кто б власть установить сумел над ней.

Поднялся гнев всеобщий, всенародный

Против вандалов нынешних времён.

И этот гнев великий, благородный

Был предками России освящён.

Дрались жестоко за потери близких,

За пепелища городов и сёл,

За смрад и чад, что над страной нависли,

За плач сиротский и за всё, за всё.

За всё, что принесли с собой арийцы,

За всё, что натворил их злобный пыл,

Чтоб каждый, кто останется от фрицев,

На Русь дорогу навсегда забыл!

И это были первые сраженья –

Заглавные, тяжёлые бои,

Где наши, исправляя положенье,

Крепили дух и мощности свои.

Солдатская ложка

Сегодняшнее поколение уже настолько привыкло к солнечным дням, к счастливым глазам любимых, к радостному смеху детей, что иногда им кажется: так было всегда. Нет, они, конечно, знают о войне. По рассказам старших, по кинофильмам, по книгам. Но очень уж трудно себе представить всю тяжесть беды, свалившейся на наш народ 22 июня 1941 года. Трудно в полной мере представить напряжение тех огненных лет, понять суть патриотического самопожертвования, духовной силы нашего народа.

Рассказать о войне – это не только воспеть её участников, воссоздать наиболее значительные битвы, но подчас и найти в образах и конфликтах того времени ключ к ясному пониманию вопросов, которые зачастую скрыты, закутаны в повседневной многоликости настоящего времени.

Чем больше времени отделяет нас от тех памятных событий, тем сложнее о них писать. Всё меньше остаётся в живых непосредственных участников первых боёв, всё труднее восстанавливать по скупым фактам сохранившихся документов героический путь защитников Родины.

Я считаю, своим долгом от всей души поблагодарить ветерана войны – моего отца, Ивана Васильевича Чекалина, который своими воспоминаниями и личными документами помог рассказать о днях минувших, о боевых делах воинов 65-й Дальневосточной отдельной морской бригады 176-го стрелкового полка.

Фронтовики обычно не очень охотно рассказывают о днях, проведённых ими на передовой. Воспоминания о минувших боях для них мучительны и даже как бы старят их: ведь снова надо, хоть и мысленно, подниматься в атаку под свинцовый ливень. Непросто всё это пережить. И не случайно Иван Васильевич как о чём-то очень будничном говорит: «Ну, воевал … Все воевали». Но мы-то понимаем, что за этими словами: горестное отступление по дорогам родной страны под напором превосходящих бронированных полчищ оголтелых гитлеровцев, а затем и не менее тяжёлый победный путь до самого рейхстага.

Девятнадцатилетним пареньком 21 октября 1941 года он принял присягу при 65-й отдельной морской бригаде 176-го стрелкового полка Карельского фронта. В это время на северо-западном направлении находилась немецко-фашистская группа армии «Север», имевшая 42 дивизии. Кроме того, на территории Финляндии находились немецкая армия «Норвегия» и две финские армии – «Юго-восточная» и «Карельская», которые начали боевые действия несколькими днями позже общего вторжения. Финляндия объявила войну СССР 26 июня, а через три дня после этого немецко-фашистские войска под командованием Фанкельхорста начали наступление на мурманском направлении. Затем развернулись бои в Карелии.

Стратегическое значение Карелии и незамерзающего Кольского залива очень велико. Здесь начинается Великий Северный путь. Сюда шли во время минувшей войны торговые караваны из Англии с поставками продуктов и вооружения. Сюда везли золото Колымы и пушнину со всего побережья Ледовитого океана для оплаты поставок. Огромное значение имели крупные месторождения медно-никелевых и железных руд, слюды и редких металлов. Поэтому советское командование стремилось, во что бы то ни стало удержать эти позиции.

По этим же соображениям большое место в планах гитлеровцев уделялось захвату этих территорий. Осуществление этой операции, получившей наименование «Голубой песец», было возложено на тайно созданную заранее немецкую армию «Норвегия». Кроме того, в армию «Норвегия» по тайному соглашению с Финляндией был включён 3-й финский армейский корпус в составе двух пехотных дивизий. 36-й фашистский корпус проводил главную операцию – «Полярная лиса», получив задачу выйти к Белому морю, овладеть районом Кандалакши, прервав сухопутною связь Кольского полуострова со всей страной.

В этих условиях Ставка Верховного Главнокомандования дала северо-западному фронту директивы к местной обороне и созданию оборонительных рубежей. Но летом 1942 года вынуждена была забрать с Карельского фронта три дивизии, что, конечно, не могло пройти незамеченным для противника. И чтобы противник не смог воспользоваться сложившейся ситуацией и, в свою очередь, снять свои боевые части для перестройки или перегруппировки, было решено временно активизировать действия, которые заключались в походе 65-й и 80-й морских бригад в составе стрелкового полка в тыл врага. «Тогда и было сказано, – говорит Иван Васильевич, – фашист, убитый на севере, не будет воевать на юге».

Драматические ситуации нашего похода очень похожи на бессмертные зори из повести Б.Васильева «А зори здесь тихие».

Здесь не приводятся многие сюжетные подробности, о которых рассказал и участник этих событий: опасения, владевшие воинами ещё в начале похода, подтверждались. Не имея второго эшелона прикрытия, продвинувшись на 22 километра на финскую территорию, бригада была обнаружена финнами и, терпя бедствия, начала по приказу командования с боями отходить.

Впрочем, как вспоминает ветеран, эти бедствия обрушились на них ещё задолго до вооружённого столкновения с регулярными финскими частями. И главным среди них оказалась нехватка продовольствия. Дело в том, что, передвигаясь скрытно, воины были лишены возможности добывать в лесу пищу охотой. Основа Карелии – вода, камни и леса. Стрельба могла привлечь внимание неприятеля, заранее демаскировать рейдовую бригаду.

В конечном итоге, направление отхода было определено и, находясь в окружении, личный состав принял последний бой. О сдаче в плен не было и мысли. Финны в плен не брали, издевались над ранеными бойцами, вырезали на телах звезды, отрезали уши, вырывали языки, жгли на кострах ещё живых красноармейцев, сложив из них пятиконечные звёзды. Здесь, в неравном смертельном бою, И.В.Чекалин получил сквозное ранение ноги. Из окружения выходили разрозненными отрядами. С группой оставшихся бойцов, прорываясь из окружения, по причине ранения отстал, и, не имея приборов ориентирования, всё же вышел на свою переправу. Остальные, кто ушли вперед, не вернулись.

Иван Васильевич не пытается за давностью лет хоть как-то смягчить происшедшее. Рисуя исключительные по напряжению событийные ситуации, он говорит и о горьких и мучительных потерях. При проведении оборонительных операций из 11 тысяч человек личного состава их дивизии осталось 140 человек. По словам ветерана, все они были разными по характеру и облику, но соединяло их вместе чувство необходимости выполнить боевой приказ. Оно, это чувство, помогало им преодолевать величайшие страдания, приносить большие жертвы, совершать подвиги.

21 июня 1944 года войска Карельского фронта под командованием генерала К.А.Мерецкова перешли в наступление, и уже 28 июня был освобождён Петрозаводск. Войска фронта продолжали развивать наступление до 9 августа, когда, по приказу Ставки, оно было прекращено. Советские войска вышли к предвоенной границе с Финляндией.

Дальнейший боевой путь нашего собеседника прошёл через Восточную Пруссию, Польшу, Германию. Был демобилизован из Берлина в октябре 1945 года.

Как память о боевой молодости до сих пор хранит отец солдатскую ложку, отлитую на Карельском фронте из сплава фюзеляжа подбитого самолета. На ручке ложки выгравированы инициалы «ЧИВ». Длительное послевоенное время он пользовался ею, ревностно хранил и оберегал её, никому не доверяя.

В детстве мы с братом не осознавали, какую ценность представляет для отца этот, вообще говоря, неудобный в пользовании предмет. Но чувство, что в нём скрывается что-то личное, недосказанное, тайное, вызывало у нас огромное желание подержать её и, тем более, попользоваться. И в его отсутствие нам это удавалось…

Только сегодня, в канун его 80-летнего юбилея, я получил доступ к страницам его боевого пути. 17 марта 2002 г. И.В.Чекалину, участнику Великой Отечественной войны, исполнилось 80 лет.

«Нас водила молодость…»

Никогда не угаснет в памяти народной грозный день 22 июня 1941 года, когда советские войска приняли на себя удар всех сил фашизма. Армия противника находилась в зените своей мощи. Под её напором за месяцы, за недели разрушалась оборона не одного государства. Гитлеровские бронированные дивизии катились по Европе, не зная поражений…

Всё изменилось после того, когда с прозрачную июньскую ночь, в самый долгий день года, фашизм обрушил свои полчища на нашу страну, занятую мирным созидательным трудом. В тот день у советских рубежей военное счастье начало изменять Гитлеру.

То было время, когда нашим войскам приходилось обороняться, когда фашистские генералы трубили на весь мир, что скоро промаршируют по Москве. Но их планам не суждено было сбыться. Путь фашистам к сердцу нашей Родины преградили простые советские парни. Об одном из них пойдёт рассказ.

Дмитрий Николаевич Болдаев не любит рассказывать о себе. Это знают все его друзья. Особенно, когда начинаешь назойливо расспрашивать: как да что, расскажи, мол, о том-то и том-то. В таких случаях он всегда мило улыбается и переводит разговор на другие, отвлечённые темы. Правда, в этих «отвлечённых» суждениях иногда просматриваются биографические детали, поданные, конечно, в несколько преломлённом виде. Но это лишь иногда и при очень внимательном отношении к тому, что говорится. Я же пришёл в тот день с твёрдым намерением – узнать наконец-то о Болдаеве всё…

Встреча та была особенной в своём роде. Именно тогда и рассказал Дмитрий Николаевич о своих родителях, родных и о себе. Конечно, сделал он это не сразу и рассказал далеко не обо всём, что меня интересовало. Но кое-что всё же рассказал.

Помните, как там, в известной песне:

С чего начинается Родина? С окошек, горящих вдали,

Со старой отцовской будёновки, что где-то в шкафу мы нашли.

А может, она начинается со стука вагонных колёс

И с клятвы, которую в юности ты в своём сердце принёс.

– Да, для каждого Родина начинается с чего-то своего, – говорит ветеран, участник Великой Отечественной войны, Дмитрий Николаевич Болдаев. – Для меня, например, она начинается со старинного села Подхожее, в котором жили мои предки, где я родился и живу по сей день.

В селе прошли его детские и юношеские годы, отсюда, в неполные восемнадцать лет перешагнув порог родительского дома, ушёл на фронт и сюда победителем вернулся после войны. Разлука с родными местами продолжалась недолго. Но и в годы военного лихолетья родное село всегда было в сердце.

Шла осень 1941 года, фашисты рвались к Москве, заняли близлежащие районы, города Михайлов, Венёв. 24 ноября оккупировали село Подхожее, а он, большеголовый, тощий мальчишка, стоя на телеге с кнутовищем в руке, глазами провожал стаю журавлей. Грустно курлыча, медленно плыли они по тускло-свинцовому небу туда, где было много-много тепла и… хлеба. Дмитрий, уже переживший не одну предвоенную зиму, сердцем чувствовал, как будет трудна и эта. Отца нет, он на фронте, мать осталась с шестью детьми. Ему же шёл семнадцатый год.

Это были грозные дни… С 13 октября разгорелись ожесточённые бои на всех главных оперативных направлениях, ведущих к Москве.

Когда мы говорим о героических подвигах, совершённых в битве за Москву, то подразумеваем не только действия нашей армии. То, что было достигнуто на Западном фронте в октябре, а затем и в последующих сражениях, стало возможным только благодаря единству и общим усилиям войск и населения столицы и Московской области, всего советского народа.

Утром 6 декабря 1941 года войска Западного фронта севернее и южнее столицы начали контрнаступление. На левом крыле фронта ещё 3 декабря войска 50-й армии и кавалерийский полк генерала П.А.Белова приступили к разгрому армии генерала Гудериана. Фашистские дивизии, оставляя на поле боя технику и вооружение, начали поспешно откатываться на Венёв. 8 декабря было освобождено и село Подхожее.

О войне в те дни в деревне говорили много, но больше всего о горестях и невзгодах. Всё чаще и чаще получали похоронки.

Трудно, холодно и голодно было зимой. Дмитрий с утра и до темноты работал в колхозе. Делал всё, что делали деревенские мальчишки его лет. За зиму он немного подрос и чуть раздался в плечах. Но куда больше изменился внутренне: детство, отрочество ушли как-то сразу, уступив место юности, тревожной и беспокойной.

Наступила весна 1942 года. Туманным и тёплым апрельским утром несколько женщин и мальчишек вышли на весенний сев. Сделали несколько кругов – лошади устали. Дмитрий сел на свежую борозду и тут услышал журавлиную песню. Опять журавли! Но только на этот раз не улетали, а прилетели, и в их небесной песне была уже другая мелодия, что-то торжественное, казалось, они ещё раз подтверждали вечный закон жизни – круговорот совершается, война не в силах его остановить.

Ещё не стихла журавлиная песня, как прибежала из деревни босоногая девчонка:

– Митя, сказала она, – велели придти в сельский Совет, тебе повестка из военкомата.

Сразу ёкнуло сердце парня, и он в этот момент почувствовал себя взрослым солдатом. В 1942 году комсомолец Дмитрий Болдаев в составе тридцати таких же юношей-призывников Серебряно-Прудского района был призван на Балтийский флот. Здесь, под Ленинградом, были сформированы морские бригады и под покровом ночи через Ладогу на морском транспорте переброшены в Ленинград. В то время он был в блокадном кольце.

Более чем 300-тысячная армия немцев обложила город с юга и юго-востока, фашистские войска нависли со стороны Карельского перешейка и вышли к реке Свирь. Войска Ленинградского фронта и силы краснознамённого Балтийского флота оказались в очень тяжёлом положении. Долгие месяцы враг терзал осаждённый город. Тисками голода, жестокими бомбёжками и обстрелами он стремился обескровить и обессилить его защитников, сломить их волю.

Корабли с войсками и техникой входили в Ленинград после наступления темноты, возвращались перед рассветом. Всё это происходило в период жестоких штормов, а затем и ледостава, двигались они по стеснённым фарватерам и мелководью в зоне вражеского огня. А когда выгрузились на берег, Дмитрий долго смотрел на опалённую войной Ленинградскую землю. Истерзанная, она лежала у его ног, и, казалось, каждый ком взывал к мести. Чёрные, торчащие трубы мирных очагов, серые, зловеще зияющие остовы огромных каменных зданий, разбитые вагоны, искорёженные рельсы говорили, казалось, то же самое. Под солдатскими сапогами хрустели осколки стекла, и они как будто вонзались не в землю, а в самое сердце краснофлотца.