Текст книги "Лабрадор Трисон путешествует по свету (сборник)"

Автор книги: Михаил Самарский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц)

Глава 6

Вот наивный пёс – посмеивался над жилищем Игис. Дурачок! Да её дом – это пятизвёздочная гостиница по сравнению с домом Григория. На самом деле никакого жилища у Григория не было. Он жил на… (держитесь крепко) дереве! Да, на самом настоящем дереве. Правда, это не стройная рязанская берёзка, и не тополь московский, и даже не кедр красноярский. Это неизвестное мне могучее дерево, в стволе которого и в самом деле можно выдолбить однокомнатную квартиру. Но Григорий не стал портить ствол: его шалаш был расположен на скрестившихся ветвях. Сверху – крыша из каких-то огромных листьев, защищающих от дождя, как я потом убедился.

Думаю, вы читали о природе далёких тропических островов. Конечно, самое интересное – это леса. Помните, в джунглях среди диких зверей жил любимый многими герой Маугли. А через африканские леса пробирался отважный пятнадцатилетний капитан Дик. Все переживали за героев романа «Затерянный мир» Артура Конан Дойля, которые пробирались сквозь дебри Амазонки. А теперь вот и я добрался до джунглей.

Первый раз я взобрался в апартаменты Григория с его помощью. Но вскоре наловчился и заскакивал на трёхметровую высоту, словно рысь. Кстати, это Гриша меня сравнил с рысью. Смеётся и говорит:

– Скоро у тебя кисточки на ушах начнут расти.

Сначала я даже не понял, к чему это он. Оказалось, это он так подшучивает надо мной.

– Ну как, Царевич, не думал, что на дереве жить будешь? – смеялся мой тропический хозяин.

Кстати, Царём он назвал меня всего один раз, при знакомстве. А всё остальное время называл Царевичем. Я смирился, всё-таки, согласитесь, это звучит благозвучнее какой-то там Уачи.

По вечерам Григорий либо что-то записывал в свои тетради, либо рассказывал мне разные истории. Так я узнал, где он подсмотрел идею создания апартаментов на дереве. Здесь недалеко, за деревней, где живёт Игис, есть поселение местных «староверов» – древнее племя, не пожелавшее развиваться по законам цивилизации. Местные власти не мешают им жить по своим обычаям, оберегают их от непрошеных гостей, правда, договорились с главами семей, что те не будут заниматься людоедством. Гриша говорил, что однажды каким-то образом пробрался к ним в деревню и еле ноги унёс. С его слов, как ему показалось, они не всегда соблюдают договорённости со светскими властями, и белому человеку можно угодить к ним на ужин.

Аборигены живут на деревьях – и стар, и млад, и даже собаки с кошками. Хотя кошек этим вряд ли удивишь, те, небось, только рады – прямо рай: и в доме живёшь, и тут же по деревьям лазаешь. Словом, все жители там – заядлые верхолазы. Домики небольшие и расположены на высоте от двадцати до пятидесяти метров. Представляете? Можно сказать, свои небоскрёбы, только на свежем воздухе! Стены в этих клетушках сплетены из пальмовых листьев и древесной коры. По мнению жителей, это серьёзная защита и от животных, и от всяких там комаров, мошкары и прочей нечисти.

Добраться до поселения не так просто, как может показаться на первый взгляд. От остального мира их отделяет неширокая речушка, в которой водятся большие крокодилы. А за рекой – горы. Тоже не очень высокие, но населённые тысячами змей разных видов. Никогда не знаешь, сразу после укуса помрёшь или через неделю. Я был потрясён, как туда Гриша забрёл, что он там забыл, чего потерял? Но со временем тайна всё же была раскрыта. И только своим читателям я расскажу об этом уникальном случае. Только вам, друзья. И вы согласитесь со мной, что Россия всегда гордилась и всегда будет гордиться своими сынами! Потрясающая, незабываемая история, но о ней попозже.

Каты – так зовётся это необычное племя – до сих пор не пользуются металлическими предметами, у них в ходу каменные топоры и костяные ножи. Их главное оружие – лук и копьё! Учёным… Ой! Вспомнил Василия Михайловича со Львом Давидовичем! Научным работникам здесь, наверное, раздолье. Ходи и изучай, как жили древние люди. Вот оно, всё на твоих глазах. Каменный топор – это же фантастика! Откровенно говоря, хотелось бы и мне туда попасть, посмотреть и на людей, и на их собак, хотя Гриша рассказывает, что собаки обыкновенные, только обученные по деревьям лазать.

Нас этим тоже сильно не удивишь, лазали, знаем. Собаки – они такие: к чему приучишь, то и будут делать! Впрочем, люди такие же. Кто у кого учился!

Питаются катцы (как думаете, правильно я их называю?) саговым деревом. Уникальное дерево, без преувеличения дерево-кормилец! Из его листьев, плодов и даже древесины аборигены научились готовить разнообразные блюда. А ещё в пищу идут коренья, личинки бабочек, насекомые, черви и так далее. Правда, люди не брезгуют и мясом диких коз, а также морепродуктами.

Знаете, что удивительно? Казалось бы, дикари, а о завтрашнем дне думают. Они на месте вырубленных саговых деревьев всегда сажают новые. Я вот и думаю. Дорогие друзья, это что же выходит? Значит, и ваши далёкие предки заботились о вас сегодняшних? Верно? Срубили деревце, тут же посадили. Нам бы всем поучиться у предков и жителей племени Каты. Хорошая традиция.

Уважительно катцы относятся и к свиньям. Если кабан попал в ловушку, его не убивают, а приручают. Со временем кабан превращается в сторожа, ну, по типу сторожевой собаки. А когда необходимо, его запрягают в повозку, и кабанчик трудится на благо общества – возит поклажу, детей, стариков. Вот вам и дикие кабаны! А у нас охотники гоняют бедолагу по лесу полдня, догнали, застрелили, шашлыков пожарили и уехали. Нет, точно, иногда посмотришь, дикари ведут себя гораздо достойнее, чем современные и избалованные цивилизацией люди. В деревне у дикарей настолько уважают помощников-свиней, что женщины племени иногда выкармливают маленьких поросят своим молоком. А самое страшное здесь преступление – украсть свинью. Если кого-то застают за кражей поросёнка, преступник не жилец – по закону племени ему грозит высшая мера наказания, то есть смерть. Убивают сразу, на месте преступления.

Дикари не любят белых людей и потому не хотят, чтобы те появлялись в их поселении, а тем более входили в дома, прикасались к детям, женщинам, утвари. Со времён Миклухо-Маклая ничего не изменилось. Они до сих пор думают, что под видом белых людей к ним проникают злые духи, способные разрушить их мир. Катцы предпочитают держаться от посторонних подальше.

До сих пор удивляюсь Гришиной смелости. Наверное, только наш земляк может пробраться мимо крокодилов, через клубки ядовитых змей, пройти несколько километров по кишащим неожиданными обитателями джунглям, чтобы зайти в гости к дикарям-людоедам, которые готовы тут же открутить тебе голову, принимая незваного гостя за злого духа.

Мужчины племени совсем не носят никакой одежды, а женщины немного модничают – они надевают набедренные повязки и украшают грудь ожерельями из ракушек и зубов кабана.

Живут катцы большими семьями, они не признают никаких вождей и командиров. Им это просто не нужно. Особенно не любят колдунов. Жители племени почему-то уверены, что колдуны ходят только по земле и до их жилищ не смогут добраться. Именно поэтому они и забрались на деревья. Утром жители спускаются на землю со всем скарбом, живностью, а вечером возвращаются обратно. Ночью никто не должен оставаться на земле, ночь – время колдунов. Прямо как у нас в России, только у нас другие «колдуны» бродят по ночам, вернее, ездят на автомобилях.

Глава 7

Как-то ночью Григорий затеял разговор о том, как он здесь оказался и почему живёт в таких условиях.

– Ты вот смотришь, Царевич, на меня и, наверное, думаешь: вот бомжара Гриша, и чего он тут забыл на этом проклятом острове? Скажи честно, думаешь?

– У-у! – смутился я. Об этом, конечно, думал, но бомжарой Григория не обзывал. Я ведь уже не раз убеждался, как странно иногда складываются обстоятельства. Да и сам-то я кто? Каким боком я очутился на этом острове да ещё и живу с Гришей на дереве?

– Ты знаешь, друг, я ведь не случайно тут оказался. Я нарочно тут остался. Да, сам так решил. У меня ничего нет – ни документов, ни денег, ни жилья… в смысле другого. – Григорий похлопал по «дивану» из лиан. – Я сам избрал такую судьбу. Да… а знаешь почему?

– У-у! – отвечаю. Откуда же мне знать. Но интересно.

– Устал я, брат, от всего устал: ото лжи, вранья, предательства, от жажды наживы. Вот решил несколько лет пожить вдали от родины и без материальных благ. Я прилетел сюда три года назад на отдых по путёвке. И в первый же день взял и всё уничтожил – карточки, паспорт, телефон. Вот, – он погладил гитару, – только её оставил. Без неё не могу. Без неё точно с ума сошёл бы. А с ней хоть на край света. Веришь, три года не знаю, как там моя бывшая жена, как партнёр по бизнесу, как друзья, подруги… Ничего не знаю. Но самое печальное знаешь что? И не хочу знать. Не хо-чу!

Григорий потрепал меня за шею и, отвернувшись, засопел.

Любопытная судьба у Григория. Почему так происходит? Говорят, что человек стремится к богатству, роскоши, комфорту. Как я понял, Гриша не бедствовал в России. Но почему он избрал себе такую жизнь? Страшно ведь то, что, случись беда, узнают ли, кто он и откуда? С другой стороны, Григорий говорит, что это всё миф, иллюзия. Зачем кому-то что-то знать, мол, мы все под богом ходим. А он-то знает о нас всё. Всё равно странно. Хорошо, надоест ему такая жизнь, вернётся он домой. И что? Снова начнётся всё то же самое. Тогда к чему весь этот маскарад? Зачем всё бросать и ехать куда-то за моря-океаны, чтобы жить на каком-то дурацком дереве? Разве нельзя было жить дома и приносить пользу людям? Ну не нравятся тебе поступки некоторых людей, обманули тебя, обворовали, оклеветали, оболгали… и что с того? Сделай так, чтобы этого зла в мире стало меньше. Во всяком случае, можно было жить в России и помогать другим людям.

Конечно, мне сложно судить обо всём этом, я ведь не был человеком. Но как собака скажу: если ты создан богом для служения людям, не пытайся найти себе другую стезю. Служи людям.

Неожиданно представил себе такую ситуацию: работаю-работаю поводырём, и вдруг мне всё надоело. Я взял и сбежал в лес. Вырыл себе нору и живу там один три года. Ну кто назовёт меня умной собакой? Напротив, скажут: ну и дурачок же ты, Трисон, бросил слепого человека и сбежал в лес, у тебя судьба такая – помогать людям.

Нет, что-то Гриша мне недоговаривает, есть у него ещё какие-то секреты. Ладно, пора спать…

Перед тем как уснуть, вспомнил очень смешной рассказ Григория, как его на родине чуть в психиатрическую больницу не упекли. И смех и грех. Собрались они как-то в общежитии у приятеля на дне рождения. К концу вечера закончились все напитки. Кстати, порядки у них в общежитии были очень строгие – никакого алкоголя. Но ведь и безалкогольные напитки тоже когда-то заканчиваются. Кто побежит? Решили бросить жребий. Выпало идти в магазин парню с фамилией Кот. Ни Котов, ни Котовский, а именно Кот. Кратко и понятно. А что, вполне приличная фамилия.

У Гриши в то время была страсть: он всё время слушал свой плеер с закрытыми глазами и любил подпевать исполнителям. Друзья никак не могли отучить его от дурной привычки. Он со своим плеером однажды даже чуть под трамвай не попал.

Гриша наказал гонцу купить для него томатного сока. Он никаких других соков в то время не признавал. Как только посыльный ушёл, наш меломан воткнул в уши свои наушники, прикрыл глаза и отдался музыке. Друзья решили разыграть товарища и тихонько вышли из комнаты в коридор. В общежитии этажом выше жили врачи. Один из приятелей поднялся к докторам и пожаловался: так, мол, и так, у нас у товарища крыша съехала, боимся в комнату заходить. Двое медиков согласились осмотреть несчастного. Надевают халаты и к нему.

По дороге приятель предупреждает врачей:

– Когда ему становится дурно, он начинает командовать выдуманными котами, собаками и посылает их в магазин за томатным соком. Вот такой бзик у парня.

– Ясно, – кивают врачи, – сейчас разберёмся, если что, вызовем скорую.

– Вы его, главное, из комнаты не выпускайте, а то он побежит на кухню за ножами.

– Хорошо-хорошо, – кивает врач.

Дальше умора полная. Доктора (парень и девушка) входят в комнату, видят за столом одинокого парня с закрытыми глазами, который, качаясь в такт музыке, подпевает невидимому плеерному певцу. Доктор прикоснулся к плечу Григория, тот открывает глаза, видит перед собой людей в белых халатах и от неожиданной смены декораций, естественно, пугается. Он вынимает наушники и, испуганно вертя головой по сторонам, спрашивает:

– Что случилось? Где все? Вы кто?

– Не волнуйтесь, молодой человек, – отвечает врач, – всё в порядке. Мы ничего плохого вам не сделаем, мы пришли вам помочь.

– Зачем мне ваша помощь? – возмущается Гриша. – У меня всё в порядке. Может, вы перекусить хотите? Так присаживайтесь.

– Как же в порядке? – подыгрывает ему врач. – А томатного сока на столе и нету.

– А вы что, тоже любите томатный сок? – радуется Григорий. – Обычно я один его тут пью, все то газировку, то лимонады – в общем, всякую гадость. Но вы не волнуйтесь, сейчас принесут.

– Кто принесёт? – осторожно спрашивает врач.

– Кот! – не улавливая никакого подвоха, отвечает Григорий. – Я ему сказал, чтобы без томатного сока не приходил.

– Понятно, – с серьёзным лицом кивает доктор. – А вы думаете, ему в магазине отпустят томатный сок?

Григорий не сразу сообразил, что происходит. На какое-то время воцарилась звенящая тишина.

– А что, у нас соки строго по часам продают? – наконец-то ехидно спрашивает Григорий.

– Нет, просто, насколько мне известно, в последнее время обычно котов в магазины не пускают.

– Ну вы и юморист, доктор, – смеётся Григорий. – Шутку оценил! Это в каком же вузе, подскажите, у нас врачей-комиков выпускают? Это же не простой кот, понимаете? Это Серёга Кот, мы с ним в одной группе учимся.

– Понимаю, – кивает врач. – Я всё понимаю. Значит, у него и имя человеческое есть?

– Я что-то не понял, – уже основательно заволновался Григорий и начал привставать со стула, – а вы можете мне объяснить, что здесь происходит, куда все подевались?

– Сидите-сидите! – Доктор кладёт руку на плечо «больному».

– Да уберите вы свои руки, – повышает голос Григорий и отталкивает руку врача. – Что это значит?

– Как вас зовут? – спрашивает врач девушка.

– Гриша, а что? Вы познакомиться со мной пришли?

– Гриша, вы, главное, не нервничайте, потерпите немного.

– Что я должен терпеть? – втягивает голову в плечи «больной» и разводит руками. – Ничего не понимаю.

– Уважаемый, – предлагает доктор, – давайте поступим таким образом: дождёмся вашего кота, а потом сядем вместе с ним и поговорим. Хорошо?

– Погодите, – хмурится Григорий, – но при чём тут Кот?

– Так вы же сами только что сказали, что отправили кота в магазин. Правильно?

– Правильно! Вот я его сам и подожду, а вы выметайтесь из комнаты. Кто вы такие?

– Вам нужно успокоиться, молодой человек, вы кем сейчас себя ощущаете? – улыбаясь, спрашивает доктор.

– В каком смысле? – таращит глаза Григорий.

– Ну там, котиком, собачкой, может, белочкой? – Мужчина рукой изображает беличий хвост.

– Слышь, мужик, ты идиот? – вскакивает со стула Григорий и кидается к двери, но отважный врач преграждает ему дорогу.

– Спокойно, больной, спокойно, – шумно выдыхает врач, – пожалуйста, присядьте.

– Мужик, отойди с дороги, иначе я за себя не отвечаю, – стиснул зубы «больной», – я не отвечаю за себя. Я тебе сейчас сделаю и котиков, и собачек, и зайчиков фиолетовых. Ты меня понял?

За дверью в коридоре, видимо, больше не могли сдерживаться – раздался громкий смех, и в комнату ввалилась толпа однокашников Григория. Через пять минут пришёл Кот с томатным соком и долго не мог понять, почему доктора требуют от него предъявить им паспорт. Врачи успокоились только после того, как тот предъявил им документ. У девушки-доктора от смеха случилась настоящая истерика, уже ей нужно было оказывать помощь.

– Так меня ещё никто не разыгрывал, – утирая слёзы, повторяет врач. – Это ж надо! Кот с томатным соком. Вот подлецы! Ну и подлецы…

Так ребята отучили Григория слушать свой дурацкий плеер в компании. Вот вам и Серёга Кот.

Глава 8

У нас с вами уже сложилось несколько традиций. Не станем от них отходить и в этот раз. Расскажу вам один из великолепных снов, приснившихся мне на «чудо-острове». Навеян он мне был, скорее, воспоминаниями о необычной фамилии однокашника Григория. Как всегда, снились звери и всякие смешные истории. Можно сказать, сон наизнанку, поскольку здесь, наоборот, животные решили обзавестись человеческими именами и фамилиями. Выглядело это, конечно, забавно.

Собрал как-то медведь всех лесных жителей и, присев на пенёк, начал свою речь:

– Дорогие друзья, реформу я задумал. Вот мы тут живём-живём, а ни имён у нас, ни фамилий, словно дикари какие, а между тем, говорят, уже XXI век в лесу наступил.

– Да уж давно, медведь, почти двадцать зим как в XXI веке живём, – поддакнул заяц.

– А ты откуда знаешь? – изумлённо спросил медведь и уставился на зайца.

– Ну, я это, – смутился косой, – иногда выбегаю из лесу, бегаю вдоль дороги… Словом, слышал. Водители на обочине останавливаются, сами разговаривают, радио у них там всякое говорит. В общем, да, XXI век давно наступил.

– Понятно, – кивнул медведь и продолжил: – Так, значит, у меня вот какое предложение: всем лесным жителям присвоить имя, фамилию и, если это возможно, отчество. Паспорта введём через зиму, в этом году уже не успеем. Кто за?

В воздухе повисла тишина.

– Будем делать всё, как у людей? – визгливо спросил шакал.

– Нет, – загоготал медведь, – как у вас, шакалов. Что за вопрос? Ну конечно, как у людей. Зачем нам тогда реформа? Всё по-людски, по-человечески. Пусть мы животные, но должны мы хоть чем-то походить на людей. Может, люди, узнав об этом новшестве, охотиться на нас станут меньше. Всё польза… Так я не понял, кто за?

Зверьё один за другим стали поднимать лапы.

– Медведь, а ты будешь себе имя придумывать? – хриплым голосом спросил ворон, разместившийся на дереве прямо напротив председателя собрания.

– Ну а как же? – Медведь развёл лапы в стороны. – Зовите меня Михайло.

– А отчество?

– Придумаем, да хотя бы вот: Андреевич. Красиво? Слышал от нашего лесника. Он вечно кому-то на весь лес в трубку орёт: «Ждём Андрея Михайловича, приготовьте баньку». Но поскольку я Михайло, то у меня будет наоборот. Нормально звучит? Михайло Андреевич! Мне кажется, солидно.

– Очень хорошо! – тявкнул шакал.

– Отлично! – закивал лось.

– Превосходно, Мишенька! – взвизгнула лиса.

– Ну вот и хорошо! – довольно почесал бок медведь и хотел продолжить своё выступление, но тут снова вмешался ворон:

– А фамилия? Что же ты, самый уважаемый и самый восхваляемый, и будешь без фамилии?

– Ты, ворон, больше всех сегодня разговариваешь, вот и подскажи мне, какую фамилию взять?

– Тебе её носить, ты и придумывай, – каркнул ворон и перелетел на другую ветку, – но возьми такую, чтобы не забыл. Что ты любишь больше всего?

– Малину! – Медведь вывалил язык и, прикрыв глаза, погладил своё лохматое брюхо.

– Ну вот и фамилию себе такую придумай. Никогда и не забудешь.

– Точно! Молодец, ворон! Объявляю тебе благодарность. Запоминай, народ: значит, с сегодняшнего дня я, ваш хозяин – Михайло Андреевич Малинов… Нет, что-то не так. Малинов не очень звучит.

– Мишенька, – завиляла хвостом лиса, – может, лучше Малинин?

– Тоже не нравится, – замотал головой медведь. – А! Вот! Придумал! Мали… Михайло Андреевич Малинский! Нравится?

– Очень хорошо! – тявкнул шакал.

– Отлично! – закивал лось.

– Превосходно, Мишенька! – взвизгнула лиса.

– Ну и отлично! – Медведь стукнул лапой по пеньку. – Продолжим. Кто следующий? Ты, шакал. Забирайся сюда! – Михайло Андреевич указал на пенёк поменьше.

– Зовите меня, пожалуйста, Шура, – опустил глаза шакал.

– А чего это ты захотел быть Шурой? – удивился медведь.

– Я частенько шакалю в соседней деревне, там есть дом на краю. Слышал такое имя человеческое.

– А отчество? – спросил медведь.

– Даже не знаю, – испуганно ответил шакал.

– Ну раз не знаешь, тогда я сам тебя нарекаю Шур Шурычем. Ты вечно тут шуры-муры с лисой наводишь.

– А фамилия? – жалобно произнёс шакал. – Фамилия у меня будет?

– Конечно, у всех всё будет, – кивнул медведь. – Фамилия у тебя пусть будет… так-так-так… какую ж тебе фамилию придумать?.. Во! Фамилия твоя будет Доставалкин!

– А что это значит? – удивился шакал.

– Понимаешь, Шур Шурыч, ты такой, как бы тебе сказать и не обидеть, хитрый, лживый, льстить любишь, в общем, часто достаёшь меня, шакалья морда. Вот и будешь Доставалкин Шур Шурыч. Будешь со мной спорить?

– Нет-нет, что вы, Михайло Андреевич. Ваше слово для нас – закон! Так – значит так.

– Так, следующая – лиса. Придумала себе имя?

– У нашего лесника жену зовут Ириной. Можно я её имя возьму?

– А почему нельзя? Тебе же имя носить, ты и выбирай.

– А можно, Михайло Андреевич, я побуду пока без отчества? – Лиса встала на задние лапы.

– А чего так? – спросил медведь.

– Пока подумаю.

– Хорошо! – согласился медведь. – А фамилию придумала?

– Я бы хотела покрасивее…

– Красивая фамилия будет только у меня, – неожиданно рявкнул медведь. – Понятно?

– Да-да, конечно, – подобострастно закивала лиса. – И что же вы мне придумаете?

– Нарекаю тебя Ирой Бесхвостой!

– Но у меня же шикарный хвост, посмотрите! – Лиса повернулась к медведю спиной.

– Ну что ты крутишься тут передо мной, рыжая? Я что, твоего хвоста никогда не видел? Твой хвост из нашего леса до донских степей тянется. Только вот виляешь ты им не всегда правильно. Добрее нужно быть, добрее! Но я даю тебе фамилию с намёком! Уловила? Будешь в лесу нашем пакостить, я тебе хвост и оторву.

– Упаси боже, Михайло Андреевич, – сложила на груди лапки лиса Бесхвостая. – Какие пакости? Я… да я…

– Замолчи! – рявкнул медведь. – Знаю я ваши с Шур Шурычем интрижки. Вечно бегаете по лесу со сплетнями. И ещё дружок ваш этот толстолобый, где он, кстати? Лось, ты где спрятался? Только ведь здесь стоял! Почуял, жареным запахло?

Из-за сосны вышел лось.

– Я здесь! – грустно отозвался ещё безымянный лось.

– Имя давай! – приказал медведь. – Кем хочешь быть?

– Я хочу быть Веней, – тихо признался лось.

– Это что ещё за имя? Из каких лесов занесло? – удивлённо спросил медведь.

– У нашего егеря недавно так внука назвали. Вот я и решил стать лосем Веней.

– Утверждаю, – согласился медведь. – Ну а по фамилии будешь… будешь… в общем, нарекаю тебя Неродным!

– Это как же? – вскрикнул лось. – Как же так? Почему Неродным? Я же свой, я ваш, я…

– Первое, – поднял медведь лапу, – имя явно из чужого леса. Второе: Неродной, потому что с рогами. Нормально звучит: Веня Неродной. Ну хочешь, будешь Веней Толстолобым, Рогатым или Сохатым. Выбирай.

– Нет уж, – тяжело вздохнул Вениамин, – пусть уж лучше останусь навсегда Неродным.

– Вот и договорились. И запомните, Шура, Ира и Веня, будете плести интриги вокруг моего младшего брата медвежонка, потом не обижайтесь. Вырастет – не бегайте ко мне потом с жалобами. Это сейчас ты, Веня, рогами размахиваешь, ты, шакал, вечно воешь всякую чушь, ты, Бесхвостая, кусаешь медвежонка. Но вы и не заметите, как он станет взрослым медведем. Потом что будете делать? Вы взрослые животные, должны заботиться о подрастающем поколении, им наш лес обустраивать. Так что, пока не поздно, налаживайте связи с молодыми, поддерживайте их, помогайте… Всё ясно? Понятно? Правильно говорю?

– Очень хорошо! – тявкнул шакал.

– Отлично! – закивал лось.

– Превосходно, Мишенька! – взвизгнула лиса.

– Так, ладно, – продолжил медведь, – кто следующий? Волк? Подходи сюда, уважаемый!

На поляну вышел благородный, подтянутый, с лёгкой проседью волк. Он медленно окинул толпу взглядом и сказал:

– Я был, есть и останусь всегда волком. А волки в кличках не нуждаются. Извини, медведь.

– Я не возражаю, – твёрдо произнёс Михайло Андреевич. – Договорились, волк! Тебя ни с кем не перепутаешь. Ступай своей дорогой…

Тут что-то громко треснуло, и я проснулся. Ух ты, какой интересный сон приснился! Ах, как жаль, что он так быстро закончился. Может, когда повезёт да увижу продолжение. Впрочем, теперь это и неважно. Сон есть сон. Хотя есть над чем задуматься. Медведь прав – нужно находить ту нить, которая, хоть и тонка, но прочно связывает детей и отцов. Так устроена жизнь, так устроена природа. Нарушил её ход – получи проблемы. А ведь часто все живущие на земле (и люди, и звери) совершают неисправимые ошибки. У детей есть шанс – они повзрослеют и ещё сто раз пересмотрят свои взгляды. А взрослые могут уже и не успеть. Тут нужно выверять каждый шаг. Иногда не только делом, а даже словом можно нанести серьёзную травму. Вот возьмите меня. Я ведь могу невпопад так гавкнуть, что ребёнок навсегда заикой останется. Верно? А потому я всегда в присутствии детей не рявкаю, а тихонечко авкаю, чтобы, не дай бог, не перепугать малютку. Берите пример, люди!