Текст книги "Черный маг"

Автор книги: Михаил Михеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

В общем, затарился по полной программе – неизвестно, сколько времени моя автономка продлится. Артас, как мне Шутник клятвенно пообещал, вернуть меня обратно сможет, но я ему не очень верил. Не привык я верить никому. Так что однажды вечером зашел я к ролевикам, забрал железо, поблагодарил за уроки фехтования (не то чтобы многому научиться успел, но все же лучше, чем ничего), взял такси и дунул на окраину города. А там уже меня Шутник ждал, чуть не приплясывая от нетерпения. Но я, подумав, торопиться не стал – для начала доспех натянул, вес, когда он по телу распределен, куда как легче носится. Попрыгал, позвенел железом – ничего, нормально. Не то чтобы тяжелая штука – так, кольчуга, металлическими пластинами усиленная, – но по прочности лучше любых лат. Уж в чем в чем, а в стали я толк знаю. Проверил, как меч из ножен выходит – тоже сам ковал. Таким мечом можно многое, я его проверял – прямо кладенец из сказки получился. Будет мне лишний козырь в том мире.

Пока я возился, бог мой персональный разве что на говно не изошел. Заметил я за ним такую вот дерганость, периодически проявляющуюся, – похоже, темперамент у мужика холерический. Ну и пес с ним – в конце концов, это только его проблемы.

– Хорош ругаться, – говорю, – открывай портал.

Он еще раз меня матом покрыл и открыл-таки. Я за ручки своей тележки взялся, от натуги крякнул и в переливающуюся фиолетовую дыру заехал. Сзади хлопок, я останавливаюсь. Обернулся – а нету портала, одна нездоровая серая муть. Смотрю вперед – та же муть, достал фонарик, посветил – бесполезно, свет вязнет наглухо.

– Это – Мир Тумана, ось миров, – говорит Шутник. В голосе некое благоговение слышится – ну надо же. То ли играет, но тогда он бесподобный артист, то ли и впрямь на этой самой оси есть что-то особенное.

– И что, – говорю, – здесь особенного?

– Да ничего, – отвечает. Интересно, врет или нет? – Считай это дорогой, одновременно очень короткой и почти бесконечной. Отсюда можно попасть в любой мир, кроме того, откуда мы ушли, и того, в который нам предстоит попасть.

– Ну-ка, – говорю, – с этого места поподробнее.

– Не нукай, не запряг. Просто твой мир закрытый, в него только мы с «братишкой» попасть можем, ну и вас туда-сюда водить, так что сам не вернешься. Я об этом тебе не говорил – ну да считай это недокументированными возможностями. А тот мир, в который я тебя отправить собираюсь… В общем, не принимает он никого. Есть такая категория миров – они сами выбирают, кого впускать, а кого – нет. Тебя он впустит и выпустит, когда научишься, конечно, всех остальных – просто оттолкнет. Ты, кстати, из него выходить сможешь спокойно, будет это тебе убежищем, в котором всегда можно скрыться, так что радуйся, избранный ты наш.

– А тебя?

– Ну, я все же бог. А теперь хорош лясы точить, бросай свою тачку, и пойдем – у нас еще одно дело здесь будет. Пошли-пошли, нечего задницу просиживать, раньше начнем – раньше закончим. И не бойся – не украдет никто твое барахло. Некому тут красть.

– Ну да, – бурчу, но тележку оставил. – Предупреждать надо было.

– Давай-давай, не ворчи.

Надо же, и нотки командирские в голосе прорезались. Прямо как у нашего сержанта, помню, пока его по голове табуреткой не отоварили. Ну да ладно, он заказчик, а значит, имеет право приказывать. Кто девушку поит – тот девушку и танцует, хе-хе. Ничего, прогуляемся немного – ноги, чай, не отвалятся.

Прошли мы недалеко, метров тридцать всего. Не видно только ничего было, как здесь ориентироваться? Хорошо хоть, под ногами ни кочек, ни корней, одна мелкая галька. Интереса ради взял, посмотрел – все подряд намешано. Тут и песчаник, и известняк, и яшму различить смог, и еще чего-то… Впрочем, неважно, главное, только похрустывают под подошвами берцев, но не спотыкаюсь о них. Хотя и похрустывают вяло – этот туман гасит звуки не хуже слоя ваты.

И тут исчезает туман, как ножом обрезанный, и стоим мы на берегу небольшого, не больше десяти метров диаметром, озера, идеально круглого, этим самым туманом окруженного так, что не больше метра берега чистым остается. На краю озера – невысокий водопад, и вода в нем светится, переливается миллионом искр, отчего все пространство освещено. Тени разноцветные так и бегают, красота – невероятная. Вот только одна странность – вода в озеро льется, а из него не выливается, словно в замкнутом на себя фонтане.

– Это что? – спрашиваю.

– Это – место, где происходит посвящение Хаосу, здесь собираются эмиссары моего господина. Каждый видит его по-своему.

– А у вашего соперника тоже есть свое место?

– Есть, – говорит. – Только тебе в него не попасть. Насколько я знаю, из всех наших эмиссаров только один может свободно туда-сюда ходить. Кстати о птичках. Что ты видишь?

– Красоту, – говорю и иду к водопаду. Подхожу, руку протягиваю, сзади что-то предостерегающе кричит Шутник, но я его не слушаю, я откуда-то знаю, что это место не причинит мне вреда. А водопад вдруг изгибается и обвивает мою руку, а потом и всего меня, и я стою в центре жидкого пламени, с невероятным, ни с чем не сравнимым ощущением силы и покоя одновременно и понимаю вдруг, что это – МОЕ!

Потом все это заканчивается так же резко, как и началось. Я стою, совершенно сухой и не чувствую в себе никаких изменений, разве что усталость куда-то делась. Игра света в водопаде медленно затухает, а рядом стоит мой проводник, и глаза у него огромные и выпученные, как будто он только что получил с размаху в лоб. Или просто очень сильно удивился. Правда, справился он со своими эмоциями мгновенно и вновь стал безразлично спокойным, но очередную зарубочку на память я сделал. Сколько их у меня уже, зарубочек этих, и не сосчитать, пора записывать уже. Интересно, а я записную книжку не забыл?

– Ну что, – говорю, – двинули?

Артас Питерский

Да, удивил меня смертный, нечего сказать. Я еще ни разу не видел, чтобы Хаос так к человеку относился, даже меня он иначе принимал. Я ведь видел, как все было… Нет, смертного надо держать на коротком поводке и внимательно за ним присматривать – мало ли что. Жаль, в том мире мои возможности ограниченны, ну да ладно, есть способы.

А вообще, лоханулся мой посланник. Он должен был избранного построить, как американский сержант молодых, а вместо этого что? Избранный только посмеивался и свою линию гнул, еще и, как они выражаться любят, кучу роялей с собой притащил. Как бы не заинтересовались вышестоящие боги, откуда в мире меча и магии пистолеты с гранатами да антибиотики килограммами. Им обычно плевать на такое, но мало ли. Мне их пристальное внимание не нужно, пока я не вошел в полную силу во всем Веере. Нет, если к стенке припрут, отбрыкаюсь, конечно, но сколько мне это нервов стоить будет…

Я, конечно, своему помощнику вставлю по самый корень, но переиграть ситуацию уже не получится. Так что придется теперь поручить кое-кому приглядеть за избранным, чтобы не наворотил чего. А Шута дам ему в подчинение. Хорошее наказание – ходить в подчиненных у младшего по званию. Живо взвоет.

Хаос. Сущность могущественная и непознаваемая.

Где я? Что со мной? Ничего не понимаю. Вроде все нормально, но я первый раз в жизни могу сказать Я. Кто Я? Что Я?

Информация идет со всех сторон потоком, я с трудом успеваю ее обрабатывать. Я – частица того, что называют Хаосом. Но изначальный Хаос неразумен… Тогда почему Я мыслю?

А, вот что. Носитель сунул руку в водопад, частица Хаоса, Я, влилась в него. Почему влилась? А, вот в чем дело. Аура у него своеобразная, энергию впитывает, как губка, вот меня и притянуло. И что теперь?

А ничего, в общем-то. Я понимаю, что хочу дальше продолжить свое существование: знать, мыслить, ощущать… Посмотрю на мир глазами примитивного смертного. Интересно же.

Шутник молча кивает и направляется к моей тележке. Я иду за ним. Поразительно, но теперь туман для меня не помеха – я все отлично вижу, каждую царапинку на изрядно потрепанных колесах. Подхожу, берусь за дышло. Шутник с непонятным выражением лица открывает портал перед самыми колесами и делает приглашающий знак рукой. Киваю, чуть напрягаюсь (странно, но тележка, кажется, стала легче – тяготение здесь другое, что ли) и въезжаю в него. Сзади громкий хлопок, уже знакомый, разве что более трескучий. Ну, понятно все, портал закрылся, и теперь я один. Ну, бог-посланник, ну, сволочь, мог бы и пояснения какие-нибудь дать или хотя бы на прощание пожелать удачи. Впрочем, хрен с ним, переживем как-нибудь без его пожеланий.

Здесь ночь. Тучи низкие над головой, если и есть в этом мире луна, то ее не видно, зато дождь льет со страшной силой, я моментально промок до нитки. Прямо передо мной, метрах в двухстах, лес, довольно густой, хвойный, деревья на кедры похожи, под колесами тележки – изрядно размокшая и превратившаяся в сплошную полосу грязи дорога. Эх, будь у меня вездеход… Слева на горизонте горы, довольно высокие, с шапками ледников. Интересно, сколько здесь до горизонта?

О-па! Ночь, ливень, а я на горизонте горы вижу. И у деревьев, что на опушке стоят, каждую иголку. Оригинально. Это что же получается, водопад? Похоже, что он, иного объяснения не вижу. Интересно, что я еще с него поимел? Надо проверить, но это потом, позже – сейчас не время и не место для подобных экспериментов. Желательно с открытого пространства убраться куда подальше, а то торчу здесь, как гриб посреди тундры, за километр видать. А если учесть, что здесь, по слухам, Средневековье, то моя тележка на неизвестных в этом мире надувных резиновых шинах для местных – та еще диковинка. Да и дождь этот не радует – льет и льет, сплошной стеной.

Достаю амулет, гляжу – замерцал. Есть, значит, контакт, неподалеку мой клиент. Километров двадцать, не больше, иначе амулет не сработал бы. Ну, Шутник так и сказал, что откроет портал не менее чем в десяти и не далее чем в восемнадцати километрах от цели. Ближе, сказал, не получится – слишком сильная интерференция магических полей будет. Поэтому в амулет и встроена функция поиска – это чтобы мне не мучиться да не кружить по окрестностям неизвестно сколько.

Красивый амулет, кстати – стрелка с глазом. Стрелка серебряная, глаз – не знаю из чего, но каменный. Большой такой камень, моего любимого цвета – синий, полупрозрачный, дымчатый внутри, и зрачок как будто живой. Вертикальный, как у кошки или змеи. Есть вкус у моего работодателя, есть, с этим не поспоришь, и мастерства хватает. Поднял я амулет на цепочке – он покачался-покачался, да и повернулся в сторону, где маг находился. Точно на дорогу показывает. Ну, хоть это хорошо, не придется сквозь лес напрямик ломиться. Хотя, конечно, по такой дороге еще надо ухитриться даже не проехать – пройти. А то уподоблюсь какой-нибудь «Феррари», которая здесь давным-давно уже села бы на брюхо. Или вовсе утонула. Впрочем, они и в городе тонут, бывает. В моем родном городе в недоброй памяти времена демократии одна такая, не помню уж, «Феррари» или «Альфа Ромео», на моих глазах посреди улицы в лужу нырнула по самую крышу. Была там яма – как раз такой машине уместиться. Сидела потом на крыше длинноногая блондинка да по телефону звонила, не знаю уж, мужу или хахалю. Впрочем, это я отвлекся.

Напрягся – и тележка вдруг покатилась неожиданно бодро, как будто не намоталось у нее моментально на каждое колесо по пуду грязи. Оригинально, но времени размышлять над этим физически нет, равно как и желания. С неба льет так, что за голенищами резиновых сапог-бродней уже хлюпает вовсю. И пусть даже и не холодно вокруг, но зато редкостно противно, а значит, надо срочно добраться до какого-нибудь жилья, именно жилья, с теплой печью и горячей едой. С едой, правда, чуть попроще, сухпай у меня с собой есть, хвала великому Дошираку, но вот укрыться от дождя и обсохнуть необходимо срочно, иначе можно и воспаление легких заработать. А главное, в лесу сейчас даже костра не разжечь – так вокруг сыро. Правда, говорят, легендарные сибирские охотники и прочие индейцы способны разжечь костер в любую погоду, но я-то не индеец, и мне такие подвиги явно не по плечу.

Шлепаю я себе по грязи, тащу с собой кучу барахла, и настроение у меня – гаже некуда. К счастью, длилось это недолго – вошел в лес, и за первым же поворотом обнаружил что-то похожее на постоялый двор. Собаки залаяли, как бешеные, даже сквозь дождь почуяли, но не сунулись, и правильно сделали – я такой злой был, что переступил бы через принципы, забыл, что твари они бессловесные, и разогнал, благо меч на поясе еще никто не отменял. Кстати, о мече! Еще недавно он здорово мешал идти, а сейчас висел, как влитой. Это что же, у меня еще и скорость адаптации вкупе с обучаемостью до небес взлетели? Ладно, потом разберемся. Пересек широкий двор, цыкнул на собак, которые с испуганным визгом нырнули в свои конуры, поднялся на высокое крыльцо самого простецкого вида. Дверь была тяжелая, массивная и темная от времени. Постучал кулаком, но ответа не дождался. Они что же, думают, я ночевать на улице буду? Звезданул со всей дури – и сам не понял, как так получилось, но кулак мой проломил толстые доски и оказался внутри помещения.

Осторожно вытащил из дыры руку, внимательно посмотрел, благо мое новое зрение это мне позволяло – ни царапинки! И боли никакой. Оч-чень ор-ригинально! Это что же со мной такое творится-то? Впрочем, думать и комплексовать по этому поводу времени особо нет – дождь пока никто не отменял, а когда я перестал двигаться, то сразу же начал мерзнуть. Очень мерзкое, признаться, это ощущение, когда холод начинает пробираться под рубашку и царапать кожу своими коготками. На ощущения тепла и холода мои новые способности, похоже, не распространяются.

Подумав пару секунд, решаю провести эксперимент – прикинул, где у двери должен быть засов, и изо всех сил ударил. Получилось! Одна из досок раскололась пополам, концы ее буквально вылетели вместе с крепящими их толстыми, чуть ли не в палец, гвоздями. Жалобно зазвенев, улетела куда-то внутрь непонятная железка – очень надеюсь, что засов.

И вправду, засов – во всяком случае, дверь открылась без малейшего усилия, плавно повернувшись на хорошо смазанных петлях. Внутри была темнота, но я видел в ней очень даже неплохо – хуже, правда, чем на улице, как сквозь дымку, но все равно неплохо. А еще здесь было тепло! О, это благословенное чувство…

Шагнул внутрь, осмотрелся – неплохо, право слово. Зал квадратов на двести, заставленный столами, в дальнем углу, у стены, барная стойка практически современного вида, даже с высокими стульями. Все деревянное, темное от времени и въевшейся копоти, но видно сразу, что добротное, крепкое. И массивное, ну да это понятно – в таких заведениях драки не редкость, и нормальный хозяин просто обязан позаботиться, чтобы в дуплину упившийся детинушка не схватил скамейку и не начал лупить всех подряд по чему попало. Наверняка хозяину плевать на покалеченных, но это ведь урон заведению – обстановка попорченная, репутации ущерб… Хотя пес его знает, какие здесь понятия.

Но вообще, хорошо построено, с размахом. Дома я, признаться, мечтал о чем-то подобном, только, естественно, с современными удобствами вроде теплого сортира и джакузи. Интересно, здесь что-нибудь подобное есть? Хотя, по большому счету, какая разница – главное, крыша над головой, а не ночевка под дождем в грязи.

Продолжаю осматриваться. Слева, между широкими, но сейчас закрытыми ставнями окнами огромный камин, судя по установленному в нем вертелу, имеющий не столько декоративное, сколько вполне практическое назначение. На таком вертеле кабан целиком поместится, не говоря уж о том, что поменьше. За барной стойкой полки с неровным строем бутылок, кувшинов и еще каких-то совсем уж экзотических сосудов, названия которых я не знаю. Там же дверь – наверное, ведущая на кухню, хотя, возможно, я и ошибаюсь. Справа лестница, ведущая на второй этаж. Что-то подозрительно она заскрипела…

Так, я не понял – у меня что, еще и слух обострился? Интересные бонусы… Чем вот только расплачиваться придется? Хотя, конечно, это вопрос второй, а сейчас такая вот повышенная чувствительность как нельзя более кстати. Только тут соображаю, что моя фигура на фоне дверного проема, даже сейчас, ночью и в дождь выделяющегося и вполне различимого, представляет из себя прекрасную мишень. И тут же, в доказательство моих догадок, на лестнице появляется темная, осторожно ступающая фигура (ха, он, похоже, свято уверен, что идет бесшумно), а в следующий момент щелкает тетива.

Вот елы-палы! Я вижу его! Я вижу арбалетный болт, летящий ко мне медленно, как в замедленной киносъемке. Прежде, чем мозг успевает понять, что это все, конец, тело само реагирует на угрозу и рука моя извлекает из воздуха летящую смерть буквально в сантиметре от носа. Фигассе!

– Слыш ты, дятел! – Мои болтательные рефлексы начинают работать независимо от впавшего в ступор серого вещества, что сейчас киселем плещется в черепной коробке и со страху отказывается выдать хоть какую-то мысль. – Ты какого хрена в гостей стреляешь? Я ж тебе сейчас рыло за такие шутки начищу!

Стрелок-неудачник, похоже, впал в такой же ступор, как и я, и стоит, выпучив глаза (поразительно – я и это вижу!), не в силах не то что слово сказать, а даже промычать. Пользуясь моментом, быстро анализирую свои ощущения.

Я, конечно, не медик и не биолог, но кое-что понять могу. Учили когда-то хорошо – в школе у нас были учителя старой, еще советской закалки, не чета нынешним инкубаторским недоучкам. Если я хоть что-то соображаю, то у меня сейчас должны болеть растянутые, а то и порванные (хотя говорил мне как-то знакомый врач, что растяжение – это тот же разрыв, только частичный) связки, однако никаких неприятных ощущений не чувствую. Все страньше и страньше… Я без усилия волоку тяжелый груз, ломаю толстые доски голой рукой, да вдобавок двигаюсь, как легендарный голливудский супермен… Скажи кому – не поверят.

Смотрю на свои пальцы, все еще стискивающие болт. Разжимаю их… Да уж, такой дурой в лоб прилетит – мало не покажется. Болт тяжелый, цельнометаллический, но сейчас он представляет из себя жалкое зрелище – древко из толстого, паршивого качества железа согнуто, на металле, там, где были мои пальцы, явно видны вмятины. Это что же, я теперь еще и голыми руками металл скомкать могу?

Между тем мужик на лестнице (надо же, насколько у него крепкие нервы) явно пришел в себя и очень осторожно, стараясь сделать это незаметно, начинает смещаться назад. Мысленно ругаюсь и в несколько быстрых шагов оказываюсь возле лестницы. Хозяин (а кто же еще, спрашивается, это может быть? Для охранника слишком толст и неуклюж) с визгом шарахается назад. Поздно, дядя, померла так померла – одним движением перемахиваю через перила и оказываюсь сразу на середине лестницы. В той, прошлой жизни у меня никогда бы так не получилось, а сейчас я уже воспринимаю это как нечто само собой разумеющееся. Вторым прыжком настигаю мужика, хватаю за шиворот и волоку вниз…

– Ну что, придурок, доигрался?

Мужик трепыхнулся, но моментально сообразил, что висит в воздухе, не доставая ногами до земли. Тут он резко поскучнел, обвис и позволил мне спустить себя вниз, в зал. Там я толчком отправил его на ближайший стул, обошел стол с другой стороны, сел так, чтобы за спиной оказалась стена. Место я выбрал не случайно – и в спину не ударят, и поясницу сквозняком не продует. Сквозняк-то, кстати, приличный, тянет холодком через выбитую дверь, а на мне одежда мокрая… В общем, уселся я и мрачно посмотрел пленному в глаза.

Сидел я так почти минуту, а потом сообразил, что придурок в данном конкретном луче я – он же меня не видит! Такая вот интересная ситуация. Я настолько успел за это, не такое уж и долгое, время свыкнуться со своим ночным зрением, что даже не подумал о таком простом обстоятельстве, что обычному человеку это просто не дано. Пришлось на несколько секунд расслабиться и перестать себя ругать.

Поразительно, но гнева я не чувствовал, хотя совсем недавно подобное происшествие вызвало бы у меня желание кого-нибудь убить. У меня вообще характер вспыльчивый, а тут меня любимого убить пытались… Однако же, сейчас я был спокоен, как мамонт, что само по себе было несколько странным. Впрочем, на самокопание пока что времени не было.

– Слышь, дядя, у тебя здесь лампа есть?

Пленный (а как его еще назвать) поднял голову, посмотрел на меня, сориентировавшись, очевидно, по голосу, но ничего не сказал. Это он, кстати, зря – в такой ситуации надо ценить, когда с тобой разговаривают по-хорошему. А то ведь всякое бывает, по-плохому некоторые начинают разговаривать, например. Ну а по-плохому – это, сами понимаете, всякие эксцессы вроде иголок под ногти, пассатижей или паяльника в известное место. И что потом, спрашивается, с трупом делать? Я ведь местных законов не знаю – вдруг потом с боем прорываться придется? Оно, спрашивается, мне надо? Ладно, похоже, придется попробовать еще раз, ну а уж если не получится, то перейдем к зубодробительной стадии.

– Слышь ты, конь педальный, гад ползучий, волк тряпочный, хрен бумажный, гоблин злобный! Ты вообще понимаешь, что я тебе говорю, или тебе кочергу в задницу воткнуть и там два раза повернуть? – спрашиваю я, радуясь, что вот знание местного языка Шутник мне в голову все-таки вложил. А то хорош бы я был…

Молчит, зараза. Ну ладно, попробуем еще раз. Протягиваю руку и осторожно, чтобы не покалечить случайно, хлопаю его пару раз по щекам. Как оказалось, не так уж это и сложно – силу могу дозировать очень точно, причем на интуитивном уровне. И пользу это принесло – глаза мужика начали приобретать осмысленное выражение.

– Я слушаю вас, господин, – слова эти он не то чтобы сказал – выдавил дрожащим голосом. Мне это, с одной стороны, понравилось, а с другой – вовсе даже наоборот. Понравилось потому, что запуганный человек не слишком помышляет о сопротивлении. Тут, главное, не переборщить, не загонять его в угол, а то и крыса может стать опасной. А не понравилось потому, что у боящегося до дрожи в коленках голова, как правило, работает паршиво и добиться от него вменяемых ответов может оказаться сложно. Осторожно, дабы не вспугнуть, спрашиваю:

– Слышь, дядя, у тебя свет-то можно зажечь? А то мне в потемках сидеть надоело. Да и дверь бы прикрыть чем – дует сильно.

Надо же, подействовало – сильна хозяйственная жилка у мужика, сильна, ничего не скажешь. Мигом нашел лампу, хотя чего ее искать было – на соседнем столе оказалась. Я посмотрел – лампа масляная, я такие, ну, или почти такие, в учебнике по истории когда-то видел. Пока я ее рассматривал, трактирщик сдвинул стекло и трясущимися руками начал щелкать огнивом. Во всяком случае я думаю, что это именно огниво, потому что ничем другим это быть не могло. Огниво, кстати, оказалось у него с собой, в глубоком кармане мешковатых штанов.

Посмотрел я на его усилия и понял, что, похоже, останемся мы без света. Искры-то из-под его пальцев сыпались огромными снопами, но руки дрожали так, что поджечь трут мужик никак не мог. Плюнул я мысленно, достал из кармана зажигалку и зажег лампу сам. Получилось, кстати, с первого раза.

Когда фитиль наконец разгорелся, мужик смог меня рассмотреть, однако незаметно было, чтобы мой вид его успокоил. Напротив – он, кажется, испугался чего-то еще больше. Пришлось мне встать и самому прикрыть дверь, воспользовавшись для этого одним из столов. Его столешница подошла под размер двери практически идеально. Ну а после этого вернулся я за стол и приказал:

– Неси пива… нет, лучше вина подогретого, пожрать чего-нибудь и одежду сухую. Хотя нет, стоп. Скажи для начала, куда мне можно свои вещи прибрать.

Как ни странно, но моя реплика моментально привела трактирщика в чувство. Пять минут спустя я затащил тележку в сарай, который хозяин тут же закрыл на огромный висячий замок. Хорошо придумал, кстати – в сарае несколько секций, у каждой – своя дверь с таким же висячим замком, как и снаружи. Ключ от секции хозяин отдал мне, от сарая оставил у себя. Вот такая вот предтеча камеры хранения.

Промокли, конечно, оба, но сухая одежда нашлась. Будить жену и дочь мужик не стал, сам притащил с кухни здоровенный кусок жареного мяса, тарелку капусты с грибами, вино, а я тем временем разжег камин. Все-таки зажигалка – великая вещь!

В общем, не прошло и получаса, как мы уже сидели за столом и пили подогретое красное вино со специями. Вкус у вина, правда, был несколько необычным, да и специи оказались незнакомыми, но глинтвейн получился вполне приличным. Выпив его, я почувствовал, как изнутри поднимается волна тепла, да и из разгоревшегося камина пошел, наконец, ровный и мощный поток сухого жара. Вытянув к огню ноги в сухих носках, с остервенением набросился на еду, которая то ли показалась, то ли и впрямь была нереально вкусной.

Ну и хозяин заведения, окончательно пришедший в себя, со мной сидел и тоже вино сосал потихоньку. А что – тоже промок мужик, да и стресс как-то снять надо. Он, оказывается, за вампира меня принял – у них здесь представления о вампирах в точности такие же, как у нас – быстрые, сильные, боятся солнечного света, кровь пьют… А по слухам, у них в окрестностях бродит парочка. Ну а когда я заявился и дверь кулаком вынес, он от шума проснулся. Решил, что воры, взял арбалет, вышел, ну а дальше мое поведение ему показалось в точности таким, каким должно быть поведение кровососа. Ну, во всяком случае, до того момента, как он кольчугу и меч увидел. Тут он еще больше испугался, хотя, скорее, это была реакция типа «одно другого не чище». Решил, что перед ним какой-то богатый дворянин. Ну, почему богатый, в принципе, ясно – кольчуга такая стоит немногим дешевле иных лат. А почему испугался – так ведь дворяне, особенно на чести своей помешанные, обидчику такое устроить могут, что вампиры отдыхают и нервно курят в уголке. У них просто фантазии на подобное не хватит.

Ну, а успокоился он, когда разговор о вещах зашел. Человеку, озабоченному тем, как бы на постой встать, нет нужды убивать хозяина. Что же, в логике не откажешь. Правда, в качестве компенсации потребовал лучшую комнату, на что тот без звука согласился, тем более что его постоялый двор был сейчас пустой – никто по тракту (Ха! Они бы эту заполненную грязью колею еще автобаном обозвали) в последнее время не ездит. И вот тут я начал слушать, навострив уши.

Оказывается, такому затишью были две причины. Во-первых, осень – здесь в это время много дождей, дорога разбухает, и проехать становится затруднительно. Мне еще повезло – осень только началась. Месяцем позже температура стала бы ниже, дожди стали бы холодными, и простуда была бы обеспечена. Однако сезонное затишье никогда не было полным – все равно постоянно кто-то ездил. Чаще всего, крестьяне, которые ехали в расположенный неподалеку большой (ага, целых пять тысяч человек населения) город или возвращались из него, однако и благородные частенько захаживали. К тому же постоялый двор стоял на развилке дороги, неподалеку от замка, в котором жил старый граф. К нему постоянно кто-нибудь приезжал, а те, кто не успевал добраться до вечера, останавливались здесь – дальше дорога шла через лес, и, хотя ехать было и недалеко, отваживались не все.

А граф, кстати, был неплохой человек – хозяин постоялого двора частенько его видел раньше, да и как не увидеть, на его землях заведение-то стоит. Так вот, не забижал граф никого особо, налоги что с крестьян, что с того же постоялого двора брал божеские, не то что другие. Разбойников, опять же, вывел начисто и соседей озоровать отучил. А то ведь как бывало – заскочит какой-нибудь дворянчик в деревеньку и начнет мужикам морды бить да девок портить, а тем и деваться некуда. Дворянину разве откажешь? Они и убить могут, и отвечать не будут. А старый граф, как лет десять назад из дальних странствий вернулся да после батюшки своего покойного, что до девяноста лет дожил, наследство получил, живо порядок навел. Кому лицо набил, кого на поединке зарубил – мечом он владел дивно, неизвестно, где таким приемам научился. Злые языки поговаривали, что он душу Нечистому продал за них. И дружину держал сильную, так что связываться с ним рисковали немногие.

Но сейчас, по слухам, что-то с графом было не так – то ли заболел, то ли вовсе помер. Всю прошлую неделю в замок ехал народ. Некоторые, понурившись, возвращались обратно, большинство пока что нет. И все, как на подбор, дворяне, причем без дружин – только сами, только мужчины, и оружием все обвешены, как женщины украшениями, при доспехах, опять же, многие. А теперь вот никто не ездит…

Оч-чень интересно. Похоже, я оказался в самом центре немаленькой разборки из-за чужого наследства. Смешно, я предполагал, что так и будет, для того и оружием запасся, но что придется драться с такой толпой, никак не предполагал. Неприятный сюрприз. А с другой стороны, ехать все равно надо, только придется вначале оружие опробовать – все-таки другой мир, неизвестно, как оно будет здесь работать. Должно нормально, конечно, ведь горение пороха – обычная химическая реакция, не более того. Наша жизнь – тоже сплошной набор химических реакций, и, раз я все еще жив, значит, они идут нормально, в точности как положено. Хотя не факт, ох, не факт, слишком много странностей со мной в последнее время наблюдается. Однако же, если местные физика с химией те же, что и у нас, или же отличаются, но не слишком сильно, то оружие стрелять будет, но проверить все равно надо, а то можно и вляпаться.

Сижу, думаю, а хозяин между тем заливается соловьем. Соловьев я помню – раньше их у нас много было, только в последние годы делись куда-то. Экология, наверное, не нравится… Но это я опять отвлекся. В общем, хозяин сего заведения поговорить, видать, любит, а сейчас постояльцев нет – вот он и обрадовался возможности язык почесать. Да и потом, стресс все же – сам потенциального клиента чуть не убил и жив при этом остался. Последнее, кстати, весьма актуально – кто другой на моем месте действовал бы чисто рефлекторно. А какой у человека рефлекс, когда на него нападают? Правильно, их всего два – убежать, если ты слабее, или начать кулаками размахивать, если чувствуешь себя сильнее. Все остальное, вся эта философия каратистов, что самый лучший бой – несостоявшийся, это, конечно, правильно, только вот наносное все это. А рефлексов, которые у нас на уровне подкорки зашиты, всего два, и я про них говорил уже. Теперь представьте – я со страху отмахнулся… А этим же кулаком я только что дверь на щепки расколол. Что будет с челюстью обидчика? Правильно, будет она мелко-мелко расколота… И будет лежать оторванная голова с расколотой челюстью. Совсем не смешно.