Текст книги "Мессорем Сомниа (СИ)"

Автор книги: Михаил Чарков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Чарков Михаил Александрович
Мессорем Сомниа

МЕССОРЕМ СОМНИА

Глава первая. Вызов.

В институте биологических исследований Бирмингема, на очередном собрании научных сотрудников, было необычайно многолюдно. По обыкновению, Джозеф Барнс занял свое место в дальней части зала, положил руку на спинку кресла и закинул ногу на ногу. Он наблюдал за тем, как профессора, деканы и студенты шумно переговариваясь, занимали свои места в зале. Джозеф не жаловал подобные мероприятия. Он работал над исследованием фауны Южной Америки и занимал должность главного научного сотрудника. Но карьера эта его, мягко говоря, не устраивала. Он всегда считал, что достоин чего-то большего, чем прозябать в каком-то институте, среди вечно неопрятных студентов и скучных профессоров. Хотя его амбиции и были велики, справедливо сказать о том, что он не делал ровным счетом ничего, что могло избавить его от надоевшей работы. Его взгляд остановился на первом ряду, в котором он заметил троих джентльменов. Их фигуры сразу выделялись в общей массе ученых персон, своей очевидной принадлежностью скорее к делам финансовым, чем к делам научным. На них были черные дорогие костюмы, и они тихо переговаривались, совсем не замечая суеты, которая творилась вокруг. Подметив, как изысканно они держатся среди хаоса, Джозеф решил, что уж кому, но этим джентльменам не раз приходилось находиться на такого рода мероприятиях. Чего нельзя было сказать об остальных присутствующих. По залу суетливо бегал фотограф. Он то поднимался на сцену, то спускался с нее. Заходил справа, стараясь сделать нужный кадр, а затем забегал влево и опускался на колено, чтобы взять необходимый ракурс. Наблюдая за ним, Джозеф усмехался и одновременно задавался вопросом, зачем на таком собрании вообще понадобился фотограф. Когда все наконец заняли свои места, на сцену вышел директор института и уверенно, даже торжественно, заговорил:

– Уважаемые коллеги, я рад приветствовать вас здесь, в институте биологических исследований Бирмингема, на седьмом собрании научных сотрудников. Как вы уже заметили, сегодня наше собрание не совсем обычное. Помимо профессоров, преподавателей, научных сотрудников и студентов, у нас в гостях мистер Роуланд, мистер Пат и мистер Силас.

Послышался звук аплодисментов. Три фигуры в черных костюмах слегка кивнули и один из них, который больше всего выделялся своими объемами в области талии, с трудом встал и зашагал на сцену.

– Они прибыли к нам прямиком из Лондона, – продолжал директор Винс, но тут толстяк в черном костюме, уже вскарабкавшись на сцену, жестом его прервал. – Мистер Роуланд, – замявшись, представил его директор, которому не оставалось ничего другого, кроме как пригласить толстяка к микрофону. Группа студентов, которая оживленно общалась в соседнем ряду, тут же умолкла. Джозеф злорадно улыбнулся тому, как бесцеремонно прервалась речь директора.

– Благодарю вас, Винс, – вяло произнес толстяк, словно говорил со своим дворецким. – Для меня большая честь присутствовать в вашем замечательном институте, – далее он говорил монотонно, едва выговаривая слова, речь его приобрела клишированный и однообразный вид. Зал заскучал. Джозеф тоже давно потерял нить выступления, размышляя о неероятном сходстве Роуланда с поросенком.

– Поэтому мы выбрали именно ваш институт, ведь для такой важной задачи как эта, нужен настоящий профессионал в своем деле, – закончил наконец неумелый оратор.

– Я приглашаю на эту сцену Джозефа Барнса, – послышался голос директора.

Услышав свое имя, Джозеф не сразу понял, что на сцену просят именно его. Ухмылка тут же слетела с его лица и он рассеянно осматривал зал, продолжая сидеть, в то время как директор перечислял его достижения, научные исследования и работы. Когда люди начали оглядываться, он вскочил как ужаленный и неуверенными рывками пошел к сцене. Поднявшись, он пожал протянутую ему навстречу пухлую руку. Розовое лицо с испариной на лбу расплылось в улыбке. Роуланд с жаром тряс руку Джозефа и повторял:

– Очень рад, очень рад.

Фотограф тут же защелкал объективом. Джозеф растерянно моргал от вспышек фотокамеры. Затем, словно отыграв свою роль, толстяк спустился со сцены и уселся на место в первом ряду.

– Итак, без лишних представлений, "Мессорем сомниа", – произнес директор Винс и положив руку Джозефу на плечо, отвел его в сторону, освободив на сцене место для проектора. Аппарат направил яркий свет на белое полотно и на его поверхности вдруг появился рисунок прекрасного создания. Крылья бабочки были цвета оникса, без единого рисунка и выглядели громадными по сравнению с тоненьким телом. Они необычно заострялись к верху и к низу, а длинный хоботок закручивался спиралью. Это существо вызывало восхищение, но также в нем было и что-то зловещее. Конечно Джозеф сразу узнал это редкое существо, "мессорем сомниа" или "жнец снов", как его называют местные жители. Многие исследователи мечтали собрать экспедицию на поиски этого существа. Но никто из них не мог получить достаточного финансирования.

– Как вы знаете, это насекомое, по свидетельствам, которые мы имеем, обитает в лесах Венесуэлы, в Южной Америке. До сих пор нам не удавалось заполучить экземпляр, но теперь, благодаря мистеру Роуланду, господин Джозеф Барнс, как выдающийся исследователь нашего института, удостоен чести возглавить экспедицию навстречу этому важнейшему открытию.

Джозеф пребывал в шоке от услышанного. Он стоял на сцене на трясущихся ногах, пока директор и зал аплодировали ему. Затем, как во сне, он подошел к микрофону и произнес стандартную речь благодарности за оказанную честь и признание его успехов. Когда презентация и собрание наконец закончились, Джозеф в общей суете наконец смог найти директора Винса. Он остановил его в коридоре и попытался добиться хоть каких-нибудь объяснений.

– Директор, что же право, скажите мне, произошло несколько минут назад? Как вы могли поставить меня в столь неудобное положение? Я находился в полной растерянности там на сцене. Счастье, что я вообще смог найти силы произнести хоть какие-то слова, – начал он возбужденно.

– Я полностью разделяю ваше негодование, и более того, я нахожусь в не меньшей растерянности, чем вы, – отвечал директор. – Но я благодарен вам за содействие. Видите ли, мистер Барнс, я сам об этом только сегодня по приезду мистера Роуланда.

– Возможно, но не вам предстоит поездка в леса Южной Америки! – горячо воскликнул Джозеф.

– Неужели вы сможете отказать правительству Великобритании?

– Конечно же нет, но это совсем не значит, что... правительству? – опешил Джозеф. – Но почему они финансируют такие незначительные экспедиции?

– Боже, Джозеф, вы что, совсем не слушали речь мистера Роуланда? – с удивлением спросил директор Винс.

– Слушал... – смущенно проговорил Джозеф, как вдруг услышал позади себя знакомый, ленивый голос.

– Я надеюсь, мы оказали вам честь этим предложением, а не доставили неудобства, -обернувшись, Джозеф увидел мистера Роуланда.

– Конечно нет, мистер Роуланд, для меня огромная удача получить признание столь уважаемого человека, как вы, – сказал он, стараясь быть учтивым.

– Вот оно как, – усмехнулся толстяк, – очевидно мы не ошиблись с выбором вашей кандидатуры.

– И я премного благодарен, мистер Роуланд, -ответил Джозеф.

– Пожалуйста, просто Грэг, – все с той же широкой улыбкой попросил толстяк.

Глава 2. Человек на пристани.

Сначала Джозеф был в полном негодовании от произошедшего, но учтивые речи мистера Роуланда и общение с уважаемыми и богатыми джентльменами в элитных кругах так льстили ему, что уже забыв про свое возмущение, он начал разрабатывать план экспедиции. Джозеф стал воспринимать это приключение как вызов судьбы, к тому же, для себя он уже решил, что это прекрасная возможность вырваться из так надоевшего институтского мира. B к тому же, это шанс выстроить себе отличную карьеру на подобном открытии. Приготовления заняли больше времени, чем ожидалось. Нужно было продумать маршрут, расписать план экспедиции по дням и удостовериться, что в распоряжении команды будет все необходимое, от лекарств до научного оборудования.

Вопреки обещаниям директора Винса, в подчинение ему разрешили взять лишь пару человек из института. Ссылаясь на то, что эта экспедиция лишь первая и от него требуется только добыть экземпляр и привезти его в Англию. А в дальнейшем, если команда добьется успеха, он уже сможет возглавить целую исследовательскую группу. Но даже такие небольшие перспективы вполне устраивали Джозефа Барнса и к подбору этих двух кандидатур он подошел со всей, совсем не свойственной ему, ответственностью. В конечном итоге его выбор пал на двух коллег, Джона Матьюза и Гарри Брукса. Джон раньше работал младшим научным сотрудником в подчинении у самого Джозефа. Он был молод, крепок, храбр и достаточно глуп, чтобы не раздумывая, принять его предложение об экспедиции в горные леса Южной Америки. Брукс же был человек опытный и уже участвовал в подобных авантюрах, поэтому Джозеф и выбрал именно его. Но тот был крепким орешком и не давал своего согласия. Долго упрашивая, обещая славу и признание, Джозеф никак не мог добиться его расположения. Но однажды сама судьба помогла ему в это деле. Направляясь к кабинету Брукса, чтобы предпринять очередные попытки уговорить его, Джозеф стал невольным свидетелем неприятной сцены. Из кабинета доносились громкие голоса:

– Я не упрашиваю, я требую этого, – кричал женский голос.

– Силия, у меня нет на это времени, я работаю, – спокойно отвечал Брукс.

– Ты всегда работаешь тогда, когда мне нужна твоя помощь!

– Силия, я уже говорил тебе что не могу решать за тебя споры с твоей сестрой.

Из кабинета вылетела женщина и чуть не сбила Джозефа с ног. По-видимому, она была очень разгневана. Джозеф подметил, насколько она была красива. Ровные черты лица, стройная фигура и длинные черные волосы, которые взлетели волной в тот момент, когда она пронеслась мимо него. Выждав минуту, он заглянул за дверь и увидел сидящего за столом Брукса, который руками сжимал голову. Он заметил Джозефа и произнес:

– Когда отплываем?

Через неделю нелегких приготовлений группа была готова. Было решено выехать из Бирмингема на поезде во вторник, а затем в Портсмуте сесть на корабль и уже оттуда отправиться прямиком в Венесуэлу.

Раньше Джозефу не приходилось плавать на дальние расстояния, он боялся, что плохо перенесет это путешествие и его постоянно посещали сомнения на счет качества предоставленного парохода. Но в порту он немного успокоился. Его ждало небольшое, но довольно хорошее, по его мнению, судно. Местами ржавый, но довольно надежный с виду, пароход возвышался у пристани, по середине его палубы торчала пара больших дымовых труб, а рядом находилось несколько труб поменьше. Рабочие занимались погрузкой провианта. Заметив, что его команда уже на борту, он заторопился, держа в каждой руке по большому чемодану. Подойдя ближе, у трапа он заметил человека, в котором узнал одного из джентльменов, присутствующих на конференции в институте. Человек был очень высок и одет в точно такой же дорогой черный костюм, как мистер Роуланд. Но лишь эта деталь была между ними схожа. В отличие от располагающего к себе толстяка, у этого человека были жесткие и угловатые черты лица, которые делали его похожим на мраморную статую. Подойдя к Джозефу, человек в костюме заговорил:

– Мое имя – мистер Силас, мы могли видеться на собрании в прошлую среду, – его голос был низок.

– Конечно, мистер Силас, я вас помню, – как всегда, вежливо ответил Джозеф.

– Я лишь хотел быть уверен, что у вас есть все необходимое и удостовериться в том, что вы понимаете, насколько мы рассчитываем на вас, мистер Барнс. Данная экспедиция – не просто путь к очередному научному открытию, если вы меня понимаете. Она важна для нашей страны в целом. От ее результатов может зависеть присутствие нашего контингента в Южной Америке. Тем более в свете недавних событий в соседних колониях, – этот человек говорил, как истинный политик, тщательно выбирая слова.

– Да, безусловно, я вас понял, мистер Силас. В первую очередь мы – ученые, будьте уверены, я и моя команда со всей ответственностью подошли к этой задаче.

– Хорошо, если так. Это бедный регион и мы можем оказать ему помощь. Школы, больницы, мы можем спасти тысячи жизней. И это все зависит от нас и от вас, мистер Барнс.

– Непременно, мистер Силас, – Джозефу поскорее хотелось отделаться от этого человека. Ему был чрезвычайно неприятен весь этот разговор, и он ощущал, что от этого жесткого человека исходит некая опасность.

– Что ж, удачи вам, мистер Барнс.

Джозеф кивнул в знак признания, постоял пару секунд, взирая на ненадежный, деревянный трап и с осторожностью, пыхтя и чувствуя себя канатоходцем, забрался на борт, где его ждал мистер Брукс, закуривая сигарету.

– Кто этот человек, с которым вы говорили, мистер Барнс? – поинтересовался он.

– Это, если можно так выразиться, один из наших спонсоров. Он лишь хотел убедиться, что у нас все готово.

– Ну еще пара людей из института нам бы не помешала, – язвительно заметил Брукс. Джозеф сделал вид, что не услышал его и понес чемоданы в свою каюту.

Глава 3. Каракас.

К счастью для Джозефа, опасения на счет морской болезни не оправдались. Как оказалось, он довольно хорошо переносил плавание, чего нельзя было сказать о Джоне. Парень так сильно страдал, что ему даже пришлось на некоторое время совсем отказаться от еды. Путь до Каракаса занял двадцать дней.

За время плавания Джозефа не оставляли мысли о словах, сказанных человеком на пристани. Об ответственности и о жизнях людей, зависящих от успеха его команды. Отношения с Гарри Бруксом все так же не ладились, видимо тот чувствовал, что Джозеф рассказывает ему не все, что должен был. В какие-то моменты Джозеф почти жалел, что согласился на это путешествие. Внезапно свалившаяся на него ответственность и пугающие мысли о неизвестной ему стране угнетали его. Но самый молодой член их группы Джон Матьюз вел себя так стойко, не смотря на трудности, что ему стало стыдно и он наконец взял себя в руки. Джозеф решил соответствовать своим же словам о том, что он в первую очередь ученый и стоит сосредоточиться на работе. Тогда он произнес это как формальность, но теперь осознал, что он, и никто другой, руководитель этой экспедиции. Довольно быть беспечным к своей жизни. Будучи твердым и стойким, он добьется того, чего желал столь долгое время во что бы то ни стало.

Раньше Джозеф никогда не бывал в подобных странах и когда пароход причалил в порту Каракаса, он ожидал увидеть трущобы, диких животных и голых людей на улицах города. Но сойдя на берег, его взгляду предстал совершенно обычный город с заурядными зданиями и даже многоэтажными жилыми домами. Он испытал облегчение, заметив местами и свою культуру. На минуту он представил себе, что этот город выглядит вполне себе по-английски, если не считать величественных, утопающих в зелени гор, возвышающихся над ним. Джон Матьюз был в полном восторге от живописных видов. Этот парень широко смотрел на мир своими голубыми глазами и все воспринимал, как подарок судьбы. Джозеф и Брукс в этом ему даже завидовали.

Мистер Брукс с уверенностью опытного путешественника повел команду в гостиницу, в которой когда-то останавливался сам. Пока они шли по улицам города, и Джозеф разглядывал местных жителей, его вдруг посетила мысль о том, что он никогда воочию не видел страну, фауну которой столько лет изучал, сидя у себя дома в Англии. Мистер Брукс довольно хорошо знал испанский, в отличие от Джозефа. Поэтому ему быстро удалось договориться о номере в гостинице. Это был еще один незаменимый навык, из-за которого Джозеф и выбрал в эту экспедицию именно его. Зайдя в номер, команда была приятно удивлена его видом. Комната была хоть и небольшая, но чистая. В ней находились низкий деревянный стол и три стула, в дальней части располагались три обычных односпальных кровати. Наконец путешественники могли, как следует, выспаться.

На следующий день его разбудил Брукс, взирая на него с сердитым видом и отчитывая за то, что тот так долго придается беззаботному отдыху. Оказалось, что они с Джоном уже успели сходить в город и поговорив с местными, нашли проводника. За завтраком они поведали свой план дальнейшей экспедиции. Местный проводник по имени Синаи должен был провести их вверх по течению реки, а оттуда уже на лодке доставить команду выше к деревне, которая находилась, как выяснил потом Джозеф, почти что в самих джунглях. Дальше же их поведет Брукс, все трое без проводника должны будут пойти пешком через лес. Им предстояло уйти в горы, где они и должны будут найти цель своей экспедиции. Джозефу такой план, в котором они в одиночку идут в горы, был не по душе. Но это было лучше, чем ничего, к тому же сам он не мог предложить ничего более путного. Поэтому они начали приготовления.

По мере того, как проводник вел команду через город, Джозефу стала открываться иная сторона Венесуэлы. За чистыми улицами прятались узкие, грязные переулки. А здешние жители уже пристально рассматривали путешественников, совсем не скрывая своего любопытства. На окраине города перед группой предстал склон горы, усеянный маленькими красными домами. Они словно лестницей устилали весь склон, плотно прилепленные друг к другу. На таком расстоянии они больше походили на пчелиные ульи. Джозеф, увидев дома, не сразу понял, для чего служат эти сооружения, он обратился к Бруксу с вопросом.

– Во всех этих домах живут люди, те, кто по различным причинам не может жить в городе, – ответил тот.

– Но это и домами то не назовешь, как они живут в таких ужасных условиях? – изумился он.

– Вы очевидно никогда не были в подобной стране, мистер Барнс, – прищурившись от солнца, заметил Брукс.

– Вы правы, не был. Я заметил, что там в городе, люди выглядят совсем иначе, что за напасть пожирает их?

– Бедность и малярия. Такому джентльмену как вы, не стоит задумываться о лишениях других.

Джозефу не понравился тон Брукса, но он, как обычно, не подал виду и через полчаса они уже двигались через густые джунгли к реке.

Воздух становился душным и влажным. В лесу оказалось еще жарче, чем в городе, чего он совсем не ожидал. Невысокий проводник быстро и уверенно шел во главе по уже проложенной тропе. Через несколько минут группа добралась до реки и пройдя немного по берегу, наконец вышла к лодке. Она была длинной, крытой хлипким навесом и выглядела, как трухлявый кусок дерева. Джозеф боялся даже представить, как они поплывут на этом. Но остальные члены команды уже начали грузить на нее свои вещи, и чтобы не выглядеть еще и трусом в глазах Брукса, он тоже вскарабкался на борт и с изумлением заметил, что на ней даже имелся мотор. Когда они почти заканчивали погрузку, его опасения оправдались. Неся на руках рюкзак с продовольствием, Джон, из-за своего через чур высокого роста задел головой ветку дерева, росшего над лодкой, оступился и со всей присущей в подобных случаях грацией, рухнул вместе с рюкзаком прямо в воду.

– Джон, болван, ты утопил всю нашу еду и запас лекарств, – сердито крикнул Брукс.

Джон, как тонущий щенок, барахтался в воде, пытаясь взобраться обратно на борт.

– Джон, если ты поплаваешь так еще пару минут, у тебя есть неплохие шансы встретить анаконду, – усмехнулся Джозеф.

У парня был настолько жалкий и перепуганный вид, что вся команда, включая проводника, не удержалась от смеха.

Глава 4. Сурукуку.

Когда все члены команды были в лодке, проводник дернул несколько раз за шнур и быстрым, уверенным движением направил ее от берега, вверх по течению. Русло было довольно широкое, по берегам росли густые джунгли и по началу они двигались довольно быстро, стремительно рассекая воду. Но затем из-под ила стало выступать все больше корней деревьев, их кроны все ниже опускались к воде и скорость пришлось снизить. Они двигались по реке уже почти пять часов и Джозеф прислушивался к окружающим его звукам, которые издавали животные, пытаясь угадать, какого же обитателя леса он слышал на этот раз.

– Хотел бы я увидеть белолицых обезьян, – вслух размышлял он.

– Я думаю, нам удастся увидеть не только этих прекрасных животных, мистер Барнс, – с радостной улыбкой ответил Джон, – Смотрите, вон там кайман!

Все повернули головы в сторону, куда указывал рукой Джон. Действительно, на левом берегу лежал крупный крокодил. Кожа его была почти черного цвета, из-за чего он становился еще незаметнее на темной поверхности берега. Когда лодка подобралась ближе, он в один момент плавно соскользнул в воду и исчез.

– Я прошу прощения за излишнее любопытство, мистер Брукс, но мне все интересно выяснить, – предпринял очередную попытку завести беседу Джозеф. Как вы знаете, мне не мало пришлось потрудиться, чтобы завлечь вас в мою экспедицию, но вдруг, в один прекрасный момент вы сами согласились на участие в ней.

– Если вы об отношениях с моей женой, то вы ошиблись, мистер Барнс. Силия – единственная и самая большая удача в моей жизни. А поехать я решил только потому, что необходимо иногда сменить рабочую обстановку, – с улыбкой пресек попытку беседы по душам Брукс.

– Откуда вы знаете что единственная удача, мистер Брукс? У вас может быть еще множество перспектив в жизни, хотя бы, например, в вашей карьере, – сказал Джон.

– Просто иногда, Джон, понимание этого факта приходит само, – ответил Брукс.

– Так или иначе, я очень счастлив, что вы все-таки решили присоединиться к нам. Ваши умения просто незаменимы. И я говорю не только о знании языка, вы с большой легкостью нашли нам проводника.

Брукс не ответил. Он на испанском обратился к Синаи, который сидел у рычага управления, а тот что-то ему ответил и махнул рукой в сторону джунглей.

– Нам предстоит переночевать на реке, а затем утром мы можем пройти недалеко в лес. Синаи знает место, где можно встретить белолицых обезьян, местные называют их Саки, – наконец ответил он.

Из-за множества насекомых, ночь, проведенная в лодке, была неспокойной, команда была вымотана длительным путешествием по реке, а Джон начал страдать от головной боли. Но на следующее утро, как и было обещано, группа все же немного отошла от основного маршрута. Высадившись на правом берегу реки, команда прошла недалеко в лес. Они прошли сто метров вглубь зарослей, и Джозеф заметил, что прямо над путешественниками, в кронах деревьев замелькали чьи-то тени. Он остановился и указал наверх. Через минуту животных стало еще больше. Целая группа белолицых саки прыгала с ветки на ветку прямо над их головами. Длинная черная шерсть сильно отличала их от других обезьян, а лица некоторых были окружены белой шерстью, словно они носили маскарадные маски. Так же быстро, как и появились, эти животные скрылись в кронах деревьев. Но даже за эти несколько минут Джозеф смог приметить немало интересных деталей. Например, хвост этих обезьян был довольно длинным, но перепрыгивая с ветки на ветку, они пользовались исключительно лапами. Он заключил, что хвост служил для них скорее балансиром, нежели был цепким, как считалось ранее.

По пути к лодке после занимательной встречи, он делал заметки в блокнот по поводу своих наблюдений, пока они были еще свежи в его памяти. Синаи шел впереди, держа в руке мачете. За ним двигались мистер Брукс и Джозеф, а замыкал группу Джон. Тут Брукс заметил необычный вид орхидеи и сказал об этом группе. В тот момент, как он приблизился к цветку и протянул руку, Джозеф увидел крупный клубок цвета сухой листвы, покрытый черными пятнами грязи. Он успел только выкрикнуть "нет", как в один миг змея сделала выпад и вцепилась в руку Брукса, между большим и указательным пальцами и тут же отпрянула назад. Он с криком схватился за запястье. Проводник подскочил к змее и ударом мачете отрубил ей голову. Он приподнял тело лезвием и произнес:

– Сурукуку.

Тут же, оторвав кусок одежды, он перевязал им руку Брукса выше локтя и вынув из ножен на поясе нож поменьше, сделал пару надрезов на месте укуса. Затем, высосав из раны яд и сплюнув его на землю, он выкрикнул остальным пару фраз на испанском. Их значение было ясно и без перевода, нужно было идти к лодке как можно скорее. Они подхватили раненого под руки, почти бегом двинулись к берегу и добравшись до реки, уложили его на дно лодки. По роковой случайности, все лекарства были уничтожены ранее Джоном в реке. Джозеф хорошо знал, что больному было необходимо принять горизонтальное положение для того, чтобы яд не смог быстро распространиться по кровеносной системе. Лицо мистера Брукса уже становилось совсем бледным, его прошибал пот. Несколько раз он пытался привстать, но голова кружилась и ему приходилось снова лечь.

Команда спешила в деревню, укушенному становилось все хуже, он уже почти терял сознание, а ладонь сильно распухла. Смотря на него, Джозеф думал только о судьбе их миссии. Как теперь, без столь важного члена группы они смогут довести экспедицию до необходимой цели? А если Брукс умрет? Тогда джентльмены из правительства уж точно не похвалят его за проваленную экспедицию. И он больше никогда не получит шанса на успешную карьеру. Ему будет суждено всю жизнь, до самой старости преподавать в этом проклятом институте.

Через час сидящие в лодке заметили низкие деревянные постройки на берегу. Синаи направил лодку прямо на берег, быстро выскочил из нее и жестом приказал Джозефу и Джону помочь вынести из нее пострадавшего. На звуки мотора сразу же выбежали дети, а затем и жители деревни. Их внешний вид сильно потряс путешественников. Здесь люди колоссально отличались от людей, живущих в городе. Они выглядели ужасающе, в старой, рваной одежде, а некоторые дети и вовсе ходили без нее. На их лицах с отметинами, оставленными малярией, читалось любопытство и неподдельная радость от внезапных гостей. Синаи сразу обратился к ним по-испански. Заметив раненого, несколько полуголых детей убежало обратно в деревню, а затем вернулось с пожилой женщиной. На ней было длинное платье с различными узорами, а морщинистую, почти черную кожу шеи украшали всевозможные бусы и ожерелья. Старуха жестом указала, куда идти, и они занесли Брукса в плетеную хижину, уложив раненого прямо на пол, так как внутри не было даже кровати.

– Мистер Брукс, вы меня слышите? – повторял Джозеф, смотря ему в глаза.

Но тот уже не узнавал никого из присутствующих, взгляд его покрыла пелена, тело била сильная лихорадка. Единственное, что он постоянно повторял в бреду, было имя жены. Джозефа посетила ужасная мысль о том, что он смотрит в глаза мертвеца.

– Он умрет? – спокойно спросил он.

– Эта женщина говорит, что и раньше лечила укусы змей, но яд Сурукуку часто бывает смертелен даже для местных жителей. Шансов у белого человека совсем немного. Если он переживет эту ночь, значит останется жить, – заключил Синаи.

Как только они вышли из хижины знахарки, их со всех сторон обступили дети. Они трогали руками одежду и сумки путников, и смеялись, когда Джозеф пытался защитить свои вещи от этих маленьких варваров. Джону же нравились эти немытые дети дикарей, и он с помощью жестов и нескольких известных ему испанских слов даже пытался общаться с ними, доставал из рюкзака и показывал им свои вещи. Некоторые из которых исчезали без следа. Сидя в их окружении, он делился с ними едой, в то время как Джозеф сидел неподалеку и куря сигарету, наблюдал за всем этим действом. Эти дети не знали другой жизни, не знали о таком приспособлении, как душ, стол или даже просто что такое нормальная еда. И все равно лицо этого существа, сидящего поодаль прямо на земле и жадно поедающего шоколад, выражало неподдельное счастье. И Джозеф не мог этого понять.