Текст книги "Бесконечная история"

Автор книги: Михаэль Андреас Гельмут Энде

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

Бастиан охотно послушал бы еще рассказы кормчего, но ладья уже подошла к причалу, и ему вместе со спутниками пришлось отправиться в город.

Первым делом надо было найти место для ночлега и людям, и животным. Это оказалось не так-то просто, потому что город был переполнен приезжими, прибывшими из ближних и дальних областей Фантазии посмотреть на турнир. Но все же им удалось найти свободные комнаты на одном постоялом дворе. Когда Бастиан ставил свою лошачиху в конюшню, он шепнул ей на ухо:

– Не забудь своего обещания, Йиха. Мы скоро увидимся.

Йиха кивнула.

Потом Бастиан сказал попутчикам, что не хочет больше обременять их своим присутствием и пойдет побродить по городу. Он поблагодарил за теплый прием и попрощался. На самом же деле ему не терпелось встретиться с Атрейо.

Все корабли, большие и малые, были соединены между собой сходнями. Некоторые сходни были такие узкие, что пройти по ним можно было лишь в одиночку, гуськом, другие же – широкие и просторные, как улицы, и по ним прогуливались толпы народу. Были и подвесные трапы, и крытые мосты, а в каналах между кораблями-дворцами сновали сотни маленьких серебряных гондол. Но, где бы ты ни шел, где бы ни стоял, повсюду ощущалось легкое покачивание, напоминавшее о том, что Амаргант воздвигнут на воде.

Толпа приезжих, которых едва вмещал город, была такой пестрой и разнообразной, что для ее описания понадобилась бы целая книга. Местных жителей узнать было легко – все они носили одежду, сотканную из серебряных нитей, такую же красивую, как плащ Бастиана. Волосы у горожан тоже были серебряные, а глаза того же фиалкового цвета, что и Муру, Озеро Слез, все они были рослые и хорошо сложены. А вот многие гости, увы, не отличались красотой. У игравших мускулами великанов из-за могучих плеч голова казалась не больше яблока. С мрачным и наглым видом шныряли по улицам любители ночных приключений – на этих одиноких волков стоило только взглянуть, чтобы понять, что лучше держаться от них подальше. Немало было здесь и балагуров с бегающими глазами и ловкими руками, и хулиганов, державшихся весьма спесиво. У них изо рта и из носа валил дым. Мошенники разного рода вертелись у всех под ногами, словно волчки, а всякая лесная нечисть важно шествовала с дубинками на плечах, скрипя узловатыми ногами. Бастиан повстречал даже Скалоеда, у которого торчали изо рта зубы вроде стальных зубил. Серебряные мостки под его тяжестью так и ходили ходуном. Но он исчез в толпе, прежде чем Бастиан успел спросить, не зовут ли его случайно Пьернархцарком.

Наконец Бастиан добрался до центра города. Здесь должен был состояться турнир, и Бастиан, к своему огорчению, убедился, что он давно уже начался. На большой круглой площади, похожей на арену цирка, сотни участников мерились силами и показывали свою ловкость. Сражавшихся плотным кольцом обступили зрители и подбадривали их возгласами. Некоторые смотрели сверху, толпясь у окон, любопытные теснили друг друга на балконах дворцов-кораблей, окружающих площадь, а кое-кому удалось даже взобраться на высокие крыши домов, сложенные из серебряных ромбов.

Но Бастиана не увлекло это зрелище. Он был одержим лишь одним желанием – найти Атрейо. Ведь тот наверняка был где-то здесь и смотрел на поединки. Бастиан заметил, что большинство присутствующих после каждой победы оборачиваются в одну сторону. Но ему пришлось пройти по висячему мосту, протискиваясь сквозь толпу зевак, и даже залезть на фонарный столб, прежде чем он увидел дворец, притягивавший все взгляды.

Там на широком балконе стояли два серебряных кресла с высокими спинками. На одном из них удобно расположился очень старый человек, его серебряная борода и волосы ниспадали до пояса. Это, как видно, и был Серебряный Старец Кверквобад. Рядом с ним сидел мальчик примерно того же возраста, что и Бастиан, в штанах из сыромятной кожи, оливковый цвет его обнаженного торса сразу бросался в глаза. Выражение лица было серьезным, почти строгим, длинные иссиня-черные волосы стянуты на затылке кожаным ремешком. С плеч ниспадал пурпурно-красный плащ. Он напряженно следил за схваткой на площади, и в то же время вся его фигура выражала спокойствие. Казалось, ничто не ускользнет от его пристального взгляда. Атрейо!

В этот момент в открытой балконной двери за спиной Атрейо появилась звериная морда, напоминающая львиную, но покрыта она была не шерстью, а белой перламутровой чешуей. Рубиново-красные глаза искрились. Когда эта голова поднялась высоко над Атрейо, стала видна длинная гибкая шея, тоже покрытая перламутровой чешуей, и на ней, словно пламя, трепетала белая грива. Это был Фалькор, Дракон Счастья. Он, видно, что-то шепнул Атрейо на ухо, и Атрейо кивнул.

Бастиан соскользнул с фонарного столба. То, что он увидел, его успокоило, и теперь он мог переключиться на поединок.

Вскоре он заметил, что на площади идет не настоящая борьба, а нечто вроде циркового представления на нескольких аренах. На одной из них сейчас боролись два великана. Они сплелись в неразрывный клубок, и клубок этот катался взад и вперед по арене. Рядом с ними мерились силами еще несколько пар, одни боролись так же, как великаны, другие иначе. все тут шло в ход – и мечи, и дубинки, и копья. Но никто, конечно, не бился насмерть. Правила этого турнира требовали умения владеть собой и вести бой спокойно и хладнокровно. Если бы кто-нибудь в порыве злобы или заносчивости серьезно ранил соперника, ему бы не засчитали победу. Многие здесь просто соревновались в меткости, стреляя из лука, или в силе, поднимая огромные тяжести. Кое-кто проделывал акробатические номера и показывал всевозможные трюки, требующие большой смелости. Участники турнира были совершенно непохожи друг на друга, и каждый демонстрировал что-то свое.

Те, что оказывались побежденными, должны были покинуть арену и удалиться. И претендентов на победу становилось все меньше и меньше. Бастиан видел, как Икрион Сильный, Избальд Быстрый и Идорн Стойкий вышли на круг. Рыцаря Инрека и предмета его воздыхании, принцессы Огламар, поблизости не было.

К этому времени на площади оставалось уже не больше ста соревнующихся. Теперь сражались лучшие из лучших, и потому Икриону, Избальду и Идорну победа далась куда труднее, чем они предполагали. Полдня ушло на то, чтобы доказать, что Икрион – самый сильный среди сильных, Избальд – самый быстрый среди быстрых, а Идорн – самый стойкий среди стойких. Публика неистовствовала и восторженно им хлопала, а трое победителей отвесили поклон в сторону балкона, где сидели Серебряный Старец Кверквобад и Атрейо. Атрейо встал и хотел было обратиться с приветствием к победителям, но тут вдруг на площадь вышел еще один претендент. Это был рыцарь Инрек. Воцарилась напряженная тишина, и Атрейо снова сел в серебряное кресло. Сопровождать Атрейо должны были только трое, и один из четверых, стоявших на площади, был лишним. Одному из них надо было уйти.

– Господа, – громко сказал рыцарь Инрек, чтобы все его услышали, – я полагаю, что бои, из которых вы только что на глазах у всех вышли победителями, не подорвали ваших сил. Но все же было бы неблагородно с моей стороны вызывать вас на поединок поодиночке. Так как среди всех участников турнира я не нашел себе достойного противника, я не участвовал ни в одном из поединков и потому еще свеж и бодр. Если кто-нибудь из вас чувствует, что выдохся, пусть уйдет сам, добровольно. А если такого не найдется, я готов сразиться со всеми тремя одновременно. У вас есть возражения?

– Нет, – ответили разом все трое.

И тут началось фехтование – только искры летели. Удары Икриона ничуть не утратили своей мощи, но рыцарь Инрек оказался сильнее его. Избальд, быстрый как молния, атаковал его со всех сторон, но рыцарь Инрек был проворнее. Идорн пытался измотать противника, но рыцарь Инрек оказался выносливей. Фехтование не продлилось и десяти минут, как все трое в знак признания победы Героя Инрека преклонили пред ним колено. Он гордо огляделся по сторонам, явно ища восхищенного взгляда своей дамы, которая, вне сомнения, стояла где-то неподалеку. Толпа разразилась такими овациями, что казалось, ураган пронесся над площадью, и гул этот был слышен на самом отдаленном берегу Муру, Озера Слез.

Когда снова воцарилась тишина. Серебряный Старец Кверквобад встал и громко спросил:

– Есть ли среди вас кто-нибудь, кто осмелился бы сразиться с рыцарем Инреком?

И в наступившей тишине раздался мальчишеский голос:

– Да! Я!

Это был Бастиан.

Все повернулись к нему лицом, и в толпе тут же образовался проход, чтобы его пропустить. Он вышел на середину площади, и сразу послышались возгласы изумления и тревоги: «Поглядите, какой красавец!», «Жалко его!», «Нельзя допустить, чтобы он погиб!»

– Кто ты? – спросил Серебряный Старец Кверквобад.

– Я назову свое имя потом, – ответил Бастиан.

Он увидел, что глаза Атрейо сузились. В его вопросительном взгляде Бастиан прочел неуверенность.

– Молодой друг, – обратился к нему рыцарь Инрек, – мы вместе ели и пили. Почему ты хочешь допустить, чтобы я тебя публично осрамил? Прошу тебя, откажись от своего намерения и уходи.

– Нет, – ответил Бастиан, – я настаиваю на нашем поединке.

– С моей стороны было бы нехорошо мериться с тобой силой в поединке. Давай прежде всего посмотрим, кто из нас сумеет выше послать стрелу из лука.

– Согласен! – воскликнул Бастиан.

Им принесли по тугому луку и по стреле. Инрек натянул тетиву и выпустил стрелу прямо в небо, так высоко, что за ней уже нельзя было следить глазами. Почти в то же мгновение натянул тетиву и Бастиан и послал свою стрелу вдогонку первой.

Прошло некоторое время, прежде чем обе стрелы упали на площадь перед стрелками. И тут все увидели, что стрела Бастиана с красным перышком попала в стрелу рыцаря Инрека с синим перышком где-то там в вышине, причем ударила ее с такой силой, что наполовину расщепила.

Рыцарь Инрек с недоумением глядел на сцепленные стрелы. Он заметно побледнел, только на щеках его выступили красные пятна.

– Это можно объяснить странной случайностью, – пробормотал он. – Сейчас посмотрим, кто ловчее фехтует.

Он потребовал, чтобы принесли две шпаги и две колоды карт.

Подбросив колоду вверх, Инрек выхватил шпагу из ножен и уколол, как казалось, воздух. Однако, когда карты упали наземь, все увидели, что он проколол туза червей, и не просто картонный прямоугольник, а само красное сердечко. Обходя площадь с проколотой картой на шпаге, чтобы показать, на что он способен, Герой все искал глазами свою прекрасную даму.

Теперь настал черед Бастиана бросить в воздух колоду и выхватить шпагу. Однако ни одна карта не упала на мостовую площади: он наколол на шпагу все тридцать две, проткнув каждую посредине, да еще в правильном порядке, хотя рыцарь Инрек их как следует перетасовал.

Рыцарь Инрек поглядел на шпагу Бастиана. Он не сказал ни слова, но губы его дрожали.

– Зато силой ты не можешь меня превзойти, – сказал он хрипловатым голосом.

Он схватил самую тяжелую из гирь, лежавших на площади, и стал ее медленно поднимать. Но не успел он еще ее опустить, как Бастиан схватил его самого вместе с гирей и поднял над головой. При этом на лице рыцаря Инрека отразилось такое недоумение, что многие зрители не могли удержаться от смеха.

– До сих пор вы решали, в чем нам мериться силой, – сказал Бастиан. – Теперь, если вы не против, и я вам кое-что предложу!

Рыцарь Инрек молча кивнул.

– Это будет проверка мужества, – уточнил Бастиан.

Рыцарь Инрек постарался снова собраться с силами.

– Что бы ты ни предложил, мальчик, мужество никогда меня не покинет.

– В таком случае я предлагаю, – сказал Бастиан, – переплыть на пари Озеро Слез. Выиграет тот, кто первым выйдет на берег.

На площади воцарилась мертвая тишина. Рыцаря Инрека кидало то в жар, то в холод.

– Это не испытание мужества, – сказал он наконец, – а сущее безумие.

Я на это готов, – возразил Бастиан. – Пошли!

Рыцарь Инрек больше не мог владеть собой.

– Нет! – крикнул он и топнул ногой. – Вы знаете не хуже меня, что вода озера Муру все растворяет. Войти в него значит обречь себя на верную смерть.

– А вот я не боюсь, – спокойно сказал Бастиан. Я бродил по Разноцветной Пустыне, пил и ел пламя Огненной Смерти и купался в нем. Я не боюсь этой воды.

– Вы лжете! – заорал рыцарь Инрек, покраснев от гнева. – Никто в Фантазии не может остаться живым, повстречавшись с Огненной Смертью, это знает каждый ребенок!..

– Рыцарь Инрек, – медленно проговорил Бастиан, – вместо того, чтобы уличать меня во лжи, вы бы лучше чистосердечно признались, что боитесь.

Этого оскорбления Герой Инрек не вынес. Потеряв самообладание от злобы и гнева, он выхватил из ножен свой большой тяжелый меч и ринулся на обидчика. Бастиан отступил на шаг и хотел было предупредить противника о грозящей ему опасности, но тот не дал ему такой возможности. Рыцарь Инрек напал на Бастиана.

Дело запахло кровью. Но в это мгновение меч Зиканда с быстротой молнии сам выскочил из заржавленных ножен, прыгнул в руку Бастиана и начал свой танец.

То, что произошло затем, было настолько невероятно, что все, кому довелось видеть эту сцену, будут помнить ее до конца своих дней. Бастиан не мог выпустить рукоять меча, и ему приходилось следовать за каждым движением Зиканды – тот плясал и плясал. Меч разрубил на куски роскошные доспехи Инрека. Осколки так и летели во все стороны, но при этом на коже не оставалось ни единой царапины. Герой Инрек отчаянно защищался и как бешеный размахивал мечом, но меч Зиканда взвивался вокруг него, будто огненный вихрь, и сверкал, и слепил Инрека, так что ни один его удар не попал в цель. Когда он стоял уже в одном белье, все еще пытаясь поразить Бастиана, Зиканда рассек его меч на мелкие кусочки так стремительно, что клинок еще какие-то мгновения парил в воздухе, прежде чем с лязгом упасть к ногам Инрека, словно куча звонких монет. Рыцарь Инрек в изумлении уставился на бесполезную рукоять, которую все еще сжимал в руке. И вдруг, бросив ее, застыл с поникшей головой. А меч Зиканда вернулся в свои ржавые ножны, и Бастиан смог разжать руку.

Вопль восторга и восхищения, в котором слились тысячи голосов, огласил площадь. Зрители штурмом взяли арену, где проходил турнир, подняли Бастиана на руки и понесли по кругу. Это был триумф, и ликованию не было конца. С высоты, на которой его несли, Бастиан пытался увидеть Героя Инрека. Ему хотелось крикнуть слова примирения, потому что он жалел беднягу – ведь он вовсе не собирался так ужасно его опозорить. Но Героя Инрека нигде не было видно.

И вдруг снова воцарилась тишина. Толпа отступила и освободила арену. Бастиан увидел Атрейо, глядевшего на него с улыбкой. И Бастиан тоже улыбнулся. Его спустили на землю, и теперь мальчики стояли рядом и долго молча глядели друг на друга. Потом Атрейо сказал:

– Если бы мне еще нужен был сопровождающий, чтобы отправиться на поиски Спасителя Фантазии, я взял бы героя Инрека, потому что он стоит больше, чем все тут, вместе взятые. Но сопровождающий мне больше не нужен – наш Поиск отменяется.

Послышался гул изумления и разочарования.

– Спаситель Фантазии не нуждается в нашей защите, – продолжал Атрейо, повысив голос. – Он сам себя защитит лучше, чем кто-либо из нас! И нам незачем больше его искать – он сам нас нашел. Я не сразу его узнал. Когда я увидел его в Воротах Волшебного Зеркала, он выглядел иначе – да, совсем по-другому. Но я не забыл его взгляда. Это был тот же взгляд, что сейчас обращен на меня. Не может быть, чтобы я ошибся.

Бастиан с улыбкой покачал головой и сказал:

– Ты не ошибся, Атрейо. Ты привел меня к Девочке Королеве, чтобы я дал ей новое имя. И я благодарю тебя за это.

Почтительный шепот, словно дуновение ветра, пронесся по площади.

– Ты обещал, – сказал в ответ Атрейо, – назвать свое имя. Никто в Фантазии его не знает, кроме Златоглазой Повелительницы Желаний. Ты выполнишь обещание?

– Меня зовут Бастиан Бальтазар Багс.

Зрители были уже не в силах сдерживать свои чувства. Раздались ликующие крики «Ура!». Многие от восторга пустились в пляс, и все мостки и мосты, и даже площадь – все заходило ходуном.

Атрейо, по-прежнему улыбаясь, протянул Бастиану руку, и Бастиан пожал ее. И так, взявшись за руки, пошли они ко дворцу. На ступенях дворца их ожидали Серебряный Старец Кверквобад и Дракон Счастья Фалькор.

В тот же вечер город Амаргант отпраздновал свой самый прекрасный праздник. Все, у кого были ноги, неважно какие: длинные или коротенькие, кривые или прямые, – плясали, и все, у кого был голос, неважно какой: низкий или высокий, красивый или ужасный, – пели и смеялись.

Когда стемнело, жители Амарганта зажгли тысячи цветных фонариков на своих серебряных кораблях и дворцах. А в полночь устроили фейерверк, да такой, какого даже в Фантазии никогда еще не бывало. Бастиан и Атрейо стояли на балконе вместе с Фалькором и Серебряным Старцем Кверквобадом и глядели, как разноцветные гроздья огней на небе и цветные фонарики Серебряного Города отражаются в темной воде Муру, Озера Слез.

Глава 17
Дракон для героя Инрека

Серебряный Старец Кверквобад погрузился в глубокий сон в серебряном кресле – была уже поздняя ночь. И он пропустил зрелище, каким мог бы насладиться впервые за все сто семь лет своей долгой жизни. То же случилось и с другими жителями Амарганта, и его гостями, собравшимися на турнир. Устав от пышного празднества и от множества впечатлений, они отправились спать. Лишь немногие бодрствовали. Им-то и довелось увидеть и услышать нечто такое, что по красоте превосходило все, когда-либо ими виденное и слышанное.

Фалькор, Белый Дракон Счастья, пел.

Высоко в ночном небе кружил он над Серебряным Городом и над Озером Слез и пел, и голос его напоминал торжественный звон большого бронзового колокола. Это была песня без слов – простая, величественная мелодия чистого счастья, и кто ее слышал, у того становилось удивительно легко на сердце.

Так было и с Бастианом и Атрейо, сидевшими рядом на высоком балконе дворца Серебряного Старца Кверквобада. Впервые в жизни слышали они пение Дракона Счастья. Сами того не замечая, они взялись за руки и внимали ему в молчаливом восхищении. И оба чувствовали одно и то же – счастье обрести друга. И боялись произнести слово, чтобы не спугнуть это счастье.

Но Великий Час подходил к концу. Песня Фалькора звучала все тише и тише и наконец смолкла.

Когда стало совсем тихо, Кверквобад проснулся и сказал, как бы извиняясь:

– Для нас, Серебряных Старцев, первое дело – сон. С вами-то, молодыми, по-другому. Не обижайтесь, но мне пора в постель.

Они пожелали Кверквобаду спокойной ночи, и он ушел.

И снова друзья долго сидели молча и смотрели в ночное небо, где все еще медленно кружил Дракон Счастья, в чарующе-волнообразном полете проплывая под диском луны, словно белая гряда облаков.

– А Фалькор не ложится спать? – спросил Бастиан.

– Он уже спит, – тихо ответил Атрейо.

– В полете?

– Да. Он не любит оставаться в домах, даже в таких больших, как дворец Кверквобада. Он чувствует себя там стесненным и запертым и старается двигаться как можно осторожнее, чтобы ничего не свалить. Он просто слишком велик. Поэтому он обычно спит высоко в небе.

– Как ты думаешь, он разрешит мне когда-нибудь на нем полетать?

– Ну конечно, – сказал Атрейо, – только это не так уж просто. Нужно еще привыкнуть.

– Я скакал верхом на Граограмане, – возразил Бастиан.

Атрейо кивнул и взглянул на него с уважением.

– Да, ты это уже говорил перед схваткой с Героем Инреком. Но как ты смог покорить Огненную Смерть?

– У меня ОРИН, – сказал Бастиан.

– Да? – удивился Атрейо. Казалось, он поражен. Но больше он ничего не сказал.

Бастиан достал из-под рубашки Знак Девочки Королевы и показал Атрейо. Некоторое время Атрейо пристально глядел на Амулет, потом тихо проговорил:

– Так, значит, теперь ты носишь Блеск? Лицо его стало непроницаемым. И Бастиан поспешно спросил:

– Хочешь надеть его снова?

Он начал снимать цепочку со Знаком.

– Нет!

Голос Атрейо прозвучал почти резко, и Бастиан смутился. Но Атрейо тут же улыбнулся и мягко повторил:

– Нет, Бастиан, ведь я носил его очень долго.

– Ну, как хочешь, – сказал Бастиан и повернул Знак оборотной стороной.

– Смотри! Ты видел эту надпись?

– Видеть-то видел, да не знаю, что она значит. – смутился Атрейо.

– Как так?

– Мы, Зеленокожие, умеем читать следы, а не буквы.

Бастиан удивился.

– Да? – только и сказал он.

– А что говорит эта надпись?

– ДЕЛАЙ ЧТО ХОЧЕШЬ, – прочел вслух Бастиан. Атрейо не отрываясь смотрел на Знак.

– Так вот что она значит! – пробормотал он. Лицо его не выдавало его чувств, и Бастиан не мог угадать, о чем он сейчас думает. И потому он спросил:

– Если бы ты знал, что здесь написано, ты вел бы себя по-другому?

– Нет, – сказал Атрейо, – я делал то, что хотел.

– Да, это так, – кивнул Бастиан. Снова наступило молчание.

– Мне надо что-то еще спросить у тебя, Атрейо, – проговорил наконец Бастиан. – Ты сказал, что я выглядел по-другому, когда ты увидел меня в Воротах Волшебного Зеркала.

– Да, совсем по-другому.

– А как?

– Ты был толстый, бледный и совсем не так одет.

– Толстый и бледный? – недоверчиво улыбнулся Бастиан. – А ты уверен, что это был я?

– А разве это был не ты? Бастиан задумался.

– Ты видел меня, я это знаю, но я всегда был такой, как сейчас.

– Правда?

– Я бы помнил, если бы это было не так! – уверенно сказал Бастиан.

– Да, – согласился Атрейо, задумчиво на него посмотрев. – Ты должен бы это помнить.

– Может, это было кривое зеркало? Атрейо покачал головой.

– Нет, не думаю.

– Как же тогда объяснить, что ты меня видел таким?

– Не знаю, – сказал Атрейо, – я только знаю, что не обознался.

Они опять долго молчали, а потом пошли спать.

Лежа в кровати со спинками из тончайшей серебряной филиграни, Бастиан все вспоминал свой разговор с Атрейо. И тут ему показалось, что его победа над Героем Инреком и даже то, что он скакал верхом на Граограмане, уже не производили на Атрейо столь сильного впечатления, после того как он узнал, что Бастиан теперь носит Блеск. Возможно, он думал, что раз так, то нет ничего удивительного во всех этих героических деяниях. Но Бастиан хотел, чтобы Атрейо им восхищался.

Он долго думал, как ему этого достичь. Надо найти что-нибудь такое, чего в Фантазии никто не осилит, даже с помощью Знака, на что способен один только он, Бастиан.

И вот ему пришло в голову: выдумывать фантастические истории!

Сколько раз ему приходилось слышать, что это в Фантазии никому не доступно. Даже голос Эйулалы так говорил. А уж выдумывать-то Бастиан был мастер.

Атрейо еще увидит, что он, Бастиан, великий сочинитель!

Он захотел, чтобы ему как можно скорей представился случай доказать это своему другу. Прямо завтра! Например, если бы в Амарганте устроили праздник поэтов и рассказчиков. Уж тогда Бастиан наверняка превзошел бы всех своими фантазиями!

А еще лучше, если бы все, что он рассказывает, тут же сбывалось! Ведь Граограман говорил, что Фантазия – это Мир историй, и потому даже давно прошедшее может возникнуть здесь вновь, если о нем упомянуть в каком-нибудь фантастическом рассказе.

Вот Атрейо изумится!

И, представляя себе удивление и восхищение Атрейо, Бастиан уснул.

Когда на другое утро все сидели за роскошным завтраком в парадном зале дворца, Серебряный Старец Кверквобад сказал:

– Мы решили устроить сегодня для нашего гостя, Спасителя Фантазии, и его друга, который привел его к нам, необычный праздник. Ты, быть может, не знаешь, Бастиан Бальтазар Багс, что жители Амарганта по древней традиции знамениты в Фантазии как рассказчики и исполнители песен. Наши дети с раннего возраста обучаются этому искусству, а когда становятся старше, упражняются в нем, странствуя по Фантазии, на пользу и благо ее жителей. И повсюду нас встречают с ликованием. Одно плохо: наш запас историй и песен, говоря по правде, не слишком велик. На всех его не хватает – приходится уж как-нибудь делиться. Но есть предание, что ты был знаменит в своем Мире умением придумывать разные истории. Так ведь?

– Да, – сказал Бастиан, – меня из-за этого даже высмеивали.

Серебряный Старец Кверквобад удивленно поднял брови.

– Высмеивали за то, что ты умеешь рассказывать истории, каких еще никто никогда не слыхал? Возможно ли такое! Ни один из нас не способен на это, и все мы – я и мои сограждане – были бы тебе бесконечно благодарны, если бы ты подарил нам несколько новых историй. Не поможешь ли ты нам своим гениальным даром?

– С радостью! – ответил Бастиан.

После завтрака все спустились по лестнице и вышли из дворца. Внизу их уже ждал Фалькор.

На площади тем временем собралась огромная толпа. На этот раз здесь было мало гостей, приехавших в город на турнир. Жители Амарганта – мужчины, женщины, дети, – все стройные, голубоглазые, в нарядных серебряных одеждах, заполнили площадь. Многие из них держали в руках серебряные струнные инструменты: лиры, лютни, арфы, гитары – для музыкального сопровождения своих выступлений. Каждый надеялся показать свое искусство Бастиану и Атрейо.

Снова вынесли кресла, и Бастиан занял место между Кверквобадом и Атрейо. Фалькор стоял у них за спиной.

Кверквобад хлопнул в ладоши и сказал в наступившей тишине:

– Великий сочинитель согласился исполнить наше желание. Он подарит нам новые фантастические истории. Поэтому, друзья мои, постарайтесь вдохновить его своим искусством!

Амаргантцы на площади низко поклонились в полном молчании. Один из них вышел вперед и начал свой рассказ медленным речитативом. После него выходили еще многие. У всех у них были красивые звучные голоса, и все были прекрасными исполнителями.

Здесь звучали стихи и песни, легенды и рассказы, увлекательные и захватывающие, веселые и грустные, но пересказать их подряд нет никакой возможности, и о них мы расскажем как-нибудь в другой раз. Всего тут было исполнено примерно сто различных произведений. А те, кто выступал потом, начали повторять то, что уже прозвучало раньше. Амаргантцам больше нечего было демонстрировать своим слушателям.

Бастиан все сильнее волновался, с нетерпением ожидая, когда он сможет выступить сам. То, о чем он мечтал вчера вечером в постели, начало сбываться, и он не мог дождаться минуты, когда сбудется и все остальное, что он задумал. Он поглядывал в сторону Атрейо, но тот сидел с застывшим лицом и внимательно слушал. Невозможно было понять, какие чувства он испытывает.

Наконец Серебряный Старец Кверквобад повелел своим согражданам закончить выступления и со вздохом обратился к Бастиану:

– Я уже говорил тебе, Бастиан Бальтазар Багс, что наш запас, к сожалению, невелик. Это не наша вина. Как видишь, мы делаем все, что можем. Так не подаришь ли ты нам хоть одну из твоих фантастических историй?

– Я подарю вам все истории, какие только придумал, – великодушно отвечал Бастиан. – Я ведь могу придумать великое множество новых. Некоторые из них я рассказывал одной маленькой девочке по имени Криста, но большинство – лишь самому себе. Их не знает еще никто на свете. Но рассказывать каждую по отдельности – это длилось бы недели и месяцы. А так долго мы не можем у вас оставаться. Поэтому я расскажу вам только одну историю, очень короткую, но в нее входят и все остальные. Называется она «История библиотеки города Амарганта».

Он немного подумал и стал рассказывать наобум – то, что прямо сейчас пришло ему в голову:

– В давние времена Амаргантом правила Серебряная Старая Женщина по имени Квана. В те далекие дни не было еще ни Муру, Озера Слез, ни нынешнего Амарганта из филигранного серебра. Это был самый обыкновенный город с каменными и деревянными домами. И расположен он был в долине между холмами, поросшими лесом.

У Серебряной Кваны был сын по имени Квин – знаменитый охотник. Однажды Квин встретил в лесу носорога со светящимся камнем на роге. Он убил зверя и унес камень к себе домой. Но это принесло несчастье Амарганту. В городе стали все реже и реже рождаться дети. Жители понимали, что, если не придет избавление, город обречен на вымирание. Но оживить носорога было невозможно, и никто не знал, что делать.

И вот Серебряная Квана отправила посла к Южному Оракулу, чтобы Эйулала сказала, как им поступить. Но Оракул был очень далеко от города Амарганта. Посол пустился в путь молодым человеком, а вернулся седым стариком. Серебряная Квана давно умерла, и правителем города стал тем временем Квин, ее сын. Да и он был уже очень стар, как и все жители Амарганта. Оставалось всего только двое детей – мальчик и девочка. Мальчика звали Аквиль, а девочку – Муква.

Посол в тот же день рассказал, что открыл ему голос Эйулалы: Амаргант не будет подвергнут вымиранию и разрушению, если станет самым красивым городом во всей Фантазии. Только так может быть искуплено преступление Квина. Но жители Амарганта смогут достичь этого лишь с помощью Ахараев, самых уродливых существ в Фантазии. Их еще называют Вечно Плачущими, потому что они непрестанно льют слезы, горюя о своем уродстве. Вот как раз эти-то потоки слез и вымывают из глубин земли особое серебро, из которого Ахараи выделывают замечательную серебряную филигрань.

И тогда все жители Амарганта отправились на поиски Ахараев, но никому не удалось их найти, потому что те жили глубоко под землей. Со временем все жители Амарганта вымерли, и остались на свете только Аквиль и Муква, они уже были взрослыми. Им-то и посчастливилось разыскать Ахараев и уговорить их сделать город Амаргант самым прекрасным во всей Фантазии. Сперва Ахараи построили серебряный челн, а на нем небольшой филигранный дворец и поставили его на главной площади вымершего города. Потом они направили свой подземный поток слез так, что тот вышел на свет ключом в долине среди лесистых холмов. Долина наполнилась горькими слезами и превратилась в соленое Озеро Слез Муру, и на нем теперь плавал первый серебряный дворец. В нем-то и поселились Аквиль и Муква.

Но Ахараи поставили условие молодой чете: пусть и сами они, и все их потомки отныне посвятят свою жизнь пению песен и рассказыванию легенд и историй. И пока они будут выполнять это условие, Ахараи не перестанут им помогать – так они своим уродством послужат прекрасному.

И тогда Аквиль и Муква основали библиотеку – знаменитую библиотеку города Амарганта, где собраны мои фантастические сочинения. Начало этой библиотеке положила как раз та самая история, которую вы только что услыхали, но постепенно к ней прибавились и все другие, какие я когда-либо придумывал. Однако в конце концов их стало столько, что даже многочисленные потомки этой четы, населяющие ныне Серебряный Город, никогда, наверное, не смогут завершить составление полного собрания моих сочинений.