Текст книги "От лучшего к величайшему. Как работают принципы успеха в спорте для достижения жизненных целей"
Автор книги: Мэтью Сайед
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Родители
3 марта 2010 года
Какая из следующих историй более замечательна: история Тайгера Вудса, выигравшего 14 главных международных турниров серии «мейджор»[3]3
Главные четыре международных турнира по гольфу серии «мейджор» (проводятся ежегодно) – «Мастерс» (The Masters Tournament), Открытый чемпионат США (US Open), Открытый чемпионат Британии (The Open Championship) и Чемпионат профессиональной ассоциации гольфистов (PGA Championship).
[Закрыть], или история его отца, пошедшего на невиданные жертвы для того, чтобы обеспечить сыну дорогу к спортивным вершинам? Что больше воодушевляет нас: виртуозность сестер Уильямс в теннисе или стоицизм их храброго отца – человека, который выносил насмешки, оскорбления и угрозы, когда тренировал своих никому не известных дочерей на простреленных пулями теннисных кортах гангстерских кварталов Лос-Анджелеса?
Не подлежит никакому сомнению, что если вы изучите слагаемые успеха почти любого великого спортсмена, то увидите проблески героизма гораздо более незаметной «команды» – его родителей. Увидите любовь, преданность, сочувствие, верность и страсть; обнаружите готовность разделять с ним радость победы и смягчать горечь поражения; и прежде всего вы увидите огромное самопожертвование. Совершенно определенно, в этой родительской самоотверженности есть что-то биологическое, но разве от этого переживания родителей становятся меньше?
Вчера известный автогонщик Льюис Хэмилтон разорвал деловые отношения со своим отцом, Энтони, человеком, который создал Льюису всю карьеру гонщика с тех пор, как мальчик сел за руль карта в возрасте восьми лет. «В течение последних нескольких лет мы ждали, что он (Энтони) приведет кого-то, кто поможет нам в нашей ситуации – советами и рекомендациями, или спонсорством, или чем-то еще, – говорил Льюис Хэмилтон. – Теперь, как мне кажется, мы достигли той точки, когда нам необходимо предпринять этот шаг, и я думаю, что этот шаг правильный».
Многие сочувственно отнесутся к решению Хэмилтона-младшего с учетом того, что у его отца не хватало опыта ведения переговоров с ведущими спонсорами или сдерживания часто критически настроенных СМИ, но ясно одно: для Хэмилтона-старшего было нелегко сойти с подиума. В течение долгих семнадцати лет он добровольно жил во имя другого человека, усмиряя свои амбиции в пользу амбиций своего сына, испытывая боль не за себя, а за сына. И вот теперь он отодвинут в сторону, пусть и по очень веским причинам.
Отпускать детей от себя – главный парадокс в положении родителей. Вы заботитесь о своем отпрыске, растите его, а затем видите, как ваши дети вылетают из гнезда в большой неведомый мир, зачастую бросая вам при отъезде какие-то упреки. Вы испытываете острую внутреннюю боль при расставании, но улыбаетесь и обнимаете свое чадо, понимая, что желание защищать и любить никогда не должно превращаться в тиранию сюсюканья.
Кто может быть родителем? Кто добровольно идет на то, что Фрейд называл самым трудным предназначением человека? Вопросы, на которые родитель должен ежедневно находить ответы, настолько же неотложны, насколько и безответны. Когда ревностное служение уступает место подавлению? Когда требование дисциплины превращается в авторитаризм? Когда человек переступает черту, отделяющую поддержку от ненужного давления?
Мы часто читаем об эксцессах поведения излишне напористых родителей, и эти случаи дают нам богатую пищу для размышлений о том, как не следует поступать. Я, выросший в мире очень конкурентного вида спорта – настольного тенниса, был свидетелем мрачных эпизодов: мальчика в очках с острова Уайт унижает до слез отец после неожиданного поражения; 12-летнюю девочку из Дерби отец заставил самостоятельно добираться после соревнований домой только потому, что она избрала в игре неверную тактику; мальчика из Вулверхэмптона бросили в открытый бассейн после разгромного поражения.
Но на каждый такой ужасный эксцесс, на каждого родителя, поведшего себя жестоко, есть сотни примеров других родителей, делавших все верно. Это те родители, которые никогда не мечтали стать образцом в спорте для своих детей, никогда не думали о том, чтобы научить своих отпрысков спортивному мастерству, но которые при помощи бесчисленных проявлений жертвенности, любви и преданности явили миру все лучшее, что в них есть, через своих детей. Они не ожидают благодарности или похвалы, не требуют признания; они всего лишь радуются, созерцая счастье тех, кого выпестовали.
Поэтому, когда Хэмилтон-старший, стиснув зубы, вручает карьеру своего сына в руки профессионалов с холодными глазами, он все равно может гордиться тем, чего достиг как отец. Он не только обеспечил своему сыну возможность блистать в «Формуле-1», не только вел его по часто изменчивому пути к славе чемпиона мира, он поддерживал самоуважение и уверенность мальчика, чья карьера никуда бы его не привела, если бы не бесстрашие отца.
«Он действительно был отцом и соратником на протяжении всей моей жизни, – говорит Льюис Хэмилтон. – Он был со мной в самые трудные времена. Все время жил моими интересами, всегда наставлял меня на правильный путь. Он полностью положил себя на алтарь моей карьеры».
Как дань признательности и уважения к отцу эти слова Льюиса были одновременно и сердечными, и трогательными. Хэмилтон выразил мнение множества других людей, чья благодарность своим родителям и признание их жертвенности и тихого героизма не менее искренни и глубоки.
Совершенство достигается тренировками
4 сентября 2013 года
Одно из великих достижений науки заключается в том, что она научила нас проявлять скептицизм по отношению к внешней стороне любого явления. Земля кажется нам плоской, но на самом деле она круглая. Тайгер Вудс кажется нам человеком, который был рожден для игры в гольф, – но так ли это на самом деле?
Идея о том, что Вудс генетически предрасположен к тому, чтобы наносить удары по мячу для гольфа, на первый взгляд кажется самоочевидной. Вам стоит только посмотреть на его свинг, как вы понимаете, что его гений был закодирован в ДНК. Примерно то же самое можно сказать о крученых штрафных ударах футболиста Дэвида Бекхэма или технике игры теннисиста Роджера Федерера.
В своей книге «Рывок», вышедшей в 2010 году, я поставил эту точку зрения под сомнение, следуя за такими авторами, как, например, Малкольм Гладуэлл. Значительная часть научного наполнения моей книги базировалась на работах Герберта Саймона, когнитивного психолога, получившего Нобелевскую премию в 1978 году, и Андерса Эрикссона из университета штата Флорида. Согласно их взглядам, то, что внешне выглядит как талант, на самом деле представляет собой результат многолетних тренировок. Отсюда родилась идея о том, что для достижения мастерства в каком-либо виде спорта необходимо 10 000 часов тренировок.
Например, Вудс начал играть в гольф в возрасте одного года, в два года сыграл свою первую партию в облегченный любительский вариант гольфа «питч-энд-пут»[4]4
В облегченном любительском варианте гольфа «питч-энд-пут» длина поля из 18 лунок составляет всего 1000 метров (в профессиональном гольфе – от 6000 до 7500 метров), площадь поля 5–6 га (в гольфе – 40–60 га), максимальное время игры 1,25–1,5 часа (в гольфе – 4–5 часов), используется всего три клюшки.
[Закрыть]. К десяти годам он уже имел накопленный опыт в несколько тысяч часов тренировок. Когда в 1997 году он выиграл свой первый важнейший профессиональный турнир «Мастерс» и был признан специалистами обладателем особого дара от рождения, Тайгер только рассмеялся. А его коллега сказал: «Это только кажется “даром”, но все потому, что вы не видели годы одержимости тренировками, которые и превратились в этот результат». Такова опасность поверхностного суждения.
В последнее время снова разгорелись споры вокруг темы «природа или воспитание». В книге Дэвида Эпштейна «Спортивный ген» предпринята попытка возвысить роль генетики в исследовании природы спортивного успеха. Книга хорошо написана, и многие примеры относительно таких дисциплин, как бег, прыжки и другие «простые» виды спорта, не вызывают никаких споров. Мало кто сомневается в том, что быстрая сократимость мышечных волокон помогает спринтеру. Точно так же удлиненное ахиллово сухожилие поможет вам, если вы хотите стать прыгуном в высоту. Физические преимущества, которые используют многие известные спортсмены в упомянутых «простых» видах спорта, зачастую определяются их генетическими особенностями.
Тезис о 10 000 тренировок предназначается прежде всего для сложных видов спорта и для жизни в целом. Возьмите такое качество спортсмена, как быстрота реакции. Долгое время люди думали, что те, кто, как Федерер, способны принимать подачу, летящую со скоростью более 240 км/ч, награждены природой особыми генами. Считалось, что Федерер родился с инстинктами, которые позволяют ему видеть и реагировать на быстро летящий мяч тогда, как другие люди видят на его месте только размытое пятно.
По этой теории реакция Федерера в чем-то сродни быстроте сократимости мышц Усейна Болта: она закодирована в его ДНК.
Оказалось, что это совершенно ошибочная точка зрения. В стандартных тестах на реакцию лучшие теннисисты в среднем показывают скорость не выше, чем остальные люди. То, чем они обладают, это не более быстрая реакция, а более качественное ожидание. Они способны считывать движения своего соперника (верхней половины тела, нижней части руки, ориентации плеч в пространстве) и благодаря этому занимать правильную позицию быстрее, чем их менее подготовленные коллеги. По существу, лучшие игроки способны спрогнозировать направление полета мяча за целую десятую долю секунды до того, как по нему наносит удар подающий. Это сложный навык, который программируется в мозге благодаря многим годам тренировок. Это не наследственное качество.
Одна из причин важности тренировок состоит в том, что они трансформируют нейронные цепочки, находящиеся в нашем мозге. Вот вам простой пример: та область мозга, которая отвечает за нашу ориентацию в пространстве, – задняя часть гиппокампа – значительно больше по размеру у водителей лондонских кэбов – такси, чем у всех нас. При этом важно, что они не родились с таким гиппокампом – он увеличивается в размерах прямо пропорционально количеству лет, проведенных таксистами за рулем.
Сторонники теории таланта обычно отвечают следующим образом: «Вы серьезно считаете, что талант не играет никакой роли?» Ну, это зависит от того, что́ именно понимать под словом «талант». Проблема здесь состоит в том, что разные тезисы часто подменяют друг друга. Что значит утверждение, что Джонни более талантлив, чем Джейми, скажем, в теннисе? Означает ли это, что он играет лучше в данный момент? Или что Джонни быстрее прогрессирует? А что произойдет, если Джейми начнет прогрессировать быстрее Джонни? Значит ли это, что теперь Джейми более талантлива, чем Джонни? Во многих сферах человеческой деятельности давно обнаружено, что те, кто начинают с позиции ниже средней (и про которых можно сказать, что у них нет таланта), со временем прогрессируют быстрее, чем средние люди. Помимо прочего, быстрее продвигаются вперед те люди, которые быстрее обучаются. В одном из исследований, объектами которого были американские пианисты, те из них, которым предрекали блестящее будущее, не слишком выделялись на фоне своих ровесников, даже после интенсивных занятий в течение шести лет.
Когда мы решаем, кто обладает талантом? Через неделю, месяц, десять лет? Ответы здесь могут быть различными в зависимости от выбранного временного промежутка, не говоря уж об уровне мотивации и качестве работы тренера или преподавателя, вложенном в каждый час тренировки. В исследованиях, на которые ссылается Эпштейн, эти переменные величины редко принимаются во внимание. По моему мнению, это показывает, что упрощенное понимание таланта (которое по-прежнему широко распространено в большей части мира) ведет к ошибкам. Сложные навыки не запрограммированы в нас, как рост, и точно так же не запрограммирована в нас склонность к обучению.
Что касается спортивного мастерства и квалификации, сегодня это определяется не генетическими особенностями спортсменов, а различиями в качестве их тренировок. Когда-то Бразилия имела лучшую в мире футбольную команду благодаря чрезвычайно эффективным методикам тренировок. Вместо того чтобы учиться на примере этой команды, английские тренеры, одержимые идеей «талантливости» спортсменов, твердили: «Бразильцы от рождения обладают высочайшей техникой; наши игроки никогда их в этом не догонят».
В результате мы просто перестали учить нашу молодежь навыкам игры в футбол. Одиннадцатилетние мальчишки продолжали играть на полноразмерных полях, делая длинные передачи на форвардов и редко осуществляя проводку мяча. Неудивительно, что мы откатились назад. Испания обогнала Бразилию потому, что нашла способ быстрее прививать своим футболистам навыки игры, чем это делали соперники.
Я бы не спорил с тезисом о важности таланта, если бы он был изменен так, чтобы вмещать в себя всю сложность человеческой деятельности. Превалирующее же сегодня упрощенное понимание таланта создает проблему в том отношении, что разрушает гибкость человеческого поведения. Об этом говорят многие исследования. И действительно, если вам трудно дается какой-то вид деятельности, не означает ли это, что вам просто не хватает способностей? И не следует ли вам сдаться и попытаться заняться чем-нибудь другим?
Стоит напомнить, что SF, известный доброволец в экспериментах с памятью, за два года изнурительных тренировок развил свою память со среднего до мирового уровня. Был ли он талантливым? В конечном счете это зависит от того, что вы понимаете под талантом. Ясно одно: нынешнее его понимание глубоко ошибочно. Несомненно и другое: значение тренировок остается сильно недооцененным.
Делегирование полномочий
31 августа 2016 года
В своем эпохальном описании того, как изменилась ситуация в битве с «Аль-Каидой в Ираке» (AQI)[5]5
«Аль-Каида в Ираке» – отделение террористической организации «Аль-Каида», существовавшее в Ираке в 2004–2006 гг. Все структурные подразделения «Аль-Каиды» признаны террористическими и запрещены на территории Российской Федерации. – Прим. ред.
[Закрыть] в период между 2005 и 2008 годами, генерал Стенли Маккристал говорит о силе передачи полномочий. Командующий Объединенным специальным командованием расчленил жесткую иерархическую структуру вооруженных сил, сражавшихся с повстанцами, и принял казавшееся тогда рискованным решение: он передал власть вниз по команде.
«Я понял тогда, что роль старшего руководителя заключается не в выполнении функций “кукольного” правителя, а в создании культуры, – скажет Маккристал позднее. – Когда вы наделяете людей ответственностью, чаще всего они выступают вперед и принимают ее».
Такой подход в корне изменил ситуацию. Американские войска на линии фронта располагали информацией, за скоростью поступления которой не поспевали командиры на командных пунктах. Делегирование людям полномочий принимать самостоятельные решения без гонки вверх и вниз по команде увеличивали гибкость и скорость принятия решений. «Аль-Каида в Ираке», хотя и малочисленная, но маневренная, неожиданно обнаружила, что ее противник, ранее действовавший медленно и нерешительно, вдруг стал преследовать ее буквально по пятам.
Произошла и еще одна вещь. Поскольку уровень ответственности возрос, войска тоже начали испытывать бо́льшую ответственность. Вместо того чтобы выпрашивать, а в худших случаях и «захапывать» важные резервы (например, беспилотники и т. п.), подразделения стали делиться ими друг с другом. Они начали понимать, как писал впоследствии генерал Маккристал в своей книге «Команда команд» (Team of Teams), «что эти резервы могут пригодиться в ситуациях, намного более критических, чем те, в которых находились их обладатели». Войска проходили через тяжелые испытания, но в них стал заметен прилив сил. Медленно, но верно ситуация начала выправляться.
Я вспомнил об этом в связи с удивительным часом, который провел в понедельник в обществе Хелен и Кейт Ричардсон-Уолш. Они не только выдающиеся спортсменки, которые внесли большой вклад в завоевание британской женской сборной по хоккею на траве золотых медалей на Олимпиаде в Рио, но еще и глубокие мыслители. Кейт, капитан команды, почти наверняка станет ее главным тренером. Хелен, которая пишет диссертацию по психологии, много читает по стратегии лидерства.
Пожалуй, самым главным их откровением было описание того, какие обширные полномочия передал в команде «вниз» их замечательный тренер Данни Керри. Спортсменки сами решают, когда проводят ежедневные тренировки. Они выработали прописанные правила и нормы поведения, которые должны соблюдать. Они выбирают капитана голосованием. Для некоторых это звучит почти как анархия. Однако на самом деле «вертикаль власти» в команде стала прочнее.
«Если вы наделяете людей ответственностью, привлекаете их к принятию решений, у них возникает чувство общности, – говорит Кейт. – В дело вступают даже самые молодые игроки. Почему вам захочется нарушать те правила, которые вы сами и установили? Разумеется, здесь должны быть разумные пределы. Мы все понимаем, как много ключевых решений принимается тренером. Но передача полномочий членам команды – не слабость. Наоборот, это признак силы».
Идеи Ричардсон-Уолш коррелируются с результатами серьезных исследований, осуществлявшихся в корпорациях. Психологи Джей Конгер и Рабиндра Канунго обнаружили, что передача полномочий повышает чувство удовлетворенности у работников. Кеннет Томас и Бетти Вельтхаус, ученые, занимающиеся исследованиями в области менеджмента, установили, что «децентрализация полномочий в корпорациях способствует повышению внутренней мотивации у людей». А генерал Маккристал выразился так: «Люди, которые участвуют в принятии решений, более глубоко связывают себя с ними».
Однако футбол, например, признает противоположную модель. Власть в нем и де-юре, и де-факто принадлежит тренеру, который принимает все решения. Игроки воспринимаются (и это происходит слишком часто) как ленивые, неумные и склонные «качать права». Они получают указания, словно чернорабочие, и от них ожидают, что эти указания будут беспрекословно выполняться. Мотивация для них состоит в самом грубом сочетании «кнута и пряника».
Когда футболисты играют плохо, на них кричат. Я был свидетелем предматчевых инструктажей, которые не выходили за рамки пустых разглагольствований. Тренеры так боятся позволить игрокам думать самостоятельно, что как сумасшедшие машут им с боковых линий поля. Испытывая на себе отношение, подобное отношению к детям, футболисты становятся инфантильными. Они начинают плохо себя вести. У них в зародыше душатся лидерские качества, изничтожается всякая инициатива. Игроки всеми силами уклоняются от принятия любых решений, даже если они впрямую касаются их личной жизни. Они перекладывают их на зачастую двуличных агентов. В конце концов, разве ребенок в состоянии вынести самостоятельное суждение?!
С такой же неотвратимостью, как ночь сменяет день, вы можете наблюдать все это в игре Англии в важных международных турнирах. Чем больше возрастает давление на команду, тем больше игроки оглядываются на тренеров. Когда же их просят собраться и атаковать, как это произошло в матче с Исландией, они, наоборот, отступают и теряются. Чем больше жестикулирует тренер, тем больше игроки дрожат от мысли о самой возможности взять на себя ответственность за удар.
И напротив, такая ситуация в нашем футболе высвечивает соревновательные преимущества Германии. Там футбол позиционируется как интеллектуальная игра. Игроки вовлекаются в принятие решений по тренировочному процессу, а также по вопросам развития и реабилитации. Их поощряют на дальнейшее обучение. Классовое разделение (босс-менеджер против трудяги-футболиста) считается в Германии неприличным анахронизмом. Именно поэтому в составе немецких национальных сборных так много игроков с ярко выраженными лидерскими качествами, которые проявляются на поле в наиболее нужные моменты.
Сэр Дэйв Брейлсфорд, архитектор успехов английской национальной команды по велоспорту и британской профессиональной шоссейной велокоманды «Скай», разработал модель, очень похожую на ту, что существует в Британской хоккейной лиге. Он называет ее CORE по первым буквам слов «приверженность» (commitment), «вовлеченность» (ownership), «ответственность» (responsibility) и «совершенство» (excellence). «Когда вы возлагаете на велосипедистов ответственность, вы передаете им часть своих полномочий, – говорит сэр Брейлсфорд. – Вовлечение гонщиков в процесс принятия решений, при сохранении окончательной власти в руках руководителя, стало одной из важнейших перемен в нашей культуре, которой мы добились».
Это не означает, что тренеры никогда не высказываются резко. Шейн Саттон вынужден был подать в отставку с поста технического директора British Cycling – главного национального органа Великобритании по управлению велоспортом – после обвинений в хамстве по отношению к спортсменам, которые он отрицает. Тем не менее с психологической точки зрения есть принципиальная разница между наказанием за нарушение вами же разработанных правил и наказанием за нарушение правил, продиктованных сверху. Многие наиболее успешные гонщики, выступавшие на Олимпиаде в Рио, благодарили Саттона за напоминание им (подчас жесткое), когда они нарушали нормы поведения, самими же ими установленные.
Некоторые читатели, не сомневаясь ни секунды, скажут, что к футболистам нужно относиться как к идиотам за их поведение. Это ошибка, которая переворачивает все с ног на голову. Они ведут себя как идиоты потому, что к ним так относятся. Разумное делегирование полномочий имеет свои пределы, и, для того чтобы правильно определить и реализовать их, необходимо настоящее лидерство. Однако без разумного разделения полномочий вы теряете незаменимый ресурс: инициативу и решимость самых важных людей – тех, кто находится на переднем крае.
Когда американские войска ушли из Ирака, «Аль-Каида в Ираке» снова усилилась, однако успех, достигнутый между 2005 и 2008 годами, нельзя назвать иначе как замечательным. Когда Маккристал пытался повысить боеспособность своих войск без делегирования полномочий, количество американских атак против джихадистов увеличилось с десяти до восемнадцати. Когда же генерал официально с юридическим закреплением передал значительные полномочия «вниз», количество американских рейдов «выстрелило» до 600. «И эти атаки стали более успешными, – добавляет Маккристал. – Они достигали более высокого процентного показателя в поражении целей».
Гамбит Маккристала остается одним из самых заметных событий в современной военной истории. Однако он содержит в себе и такие элементы, которые выходят за пределы военного искусства. Футбол, обрати на это внимание!
