Текст книги "Клятва воров"

Автор книги: Мэри Пирсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава тринадцатая
Джейс

Это был звук воды, проносящейся по камням. Глухой шум, словно прилив нахлынул. И снова. Звук нарастал вместе с ударами в грудь, и тогда понял, что слышу не воду. Это мое дыхание, слабое, влажное, мои попытки дышать.

Были и другие звуки, далекие, невнятные голоса, но они не имели значения.

Только камни, вода, следующий вздох.

Запишите, пока не забыли.

И каждый день мы записывали.

Но мы можем писать только о Настоящем.

Все уже закончилось, кроме ночных кошмаров.

Каждую ночь мы должны утешать младших.

Все, что они знают, – только то, что было После.

Они боятся, что все повторится, что наша новая семья будет расколота.

Вот почему мы прячемся здесь, – плачет Ниса.

Она права.

Я тоже боюсь.

Мой дедушка верил в меня.

Я стараюсь верить, как он, но иногда ночью, когда Ниса уже спит, тоже плачу.

– Грейсон Белленджер, 14 лет

Глава четырнадцатая
Кази

Окно выходило на внутренний двор. В каждом углу стояло по стражнику. Длинные мечи висели у них на боку. В центре играли двое детей, перебрасывая друг другу обруч. Олиз сидела в стороне. Она видела, что я смотрю из окна, но выражение ее лица оставалось безучастным.

Кто-то выхватил вилку у меня из рук. Пакстон, кажется. Я не сопротивлялась. Король показал победную карту. Его послание было ясным: делай, что я велел, или будут последствия. Его решение не изменить. Я чувствовала себя так, будто меня поймали и квотерлорд выносит приговор. Я не могла выпутаться из этой ситуации.

Король подошел и встал рядом. Его грудь упиралась мне в спину. Он отодвинул портьеру еще дальше.

– Они выглядят счастливыми, не так ли? На самом деле они очень полюбили меня. Я уделяю им внимание, дарю подарки. Больше, чем он когда-либо. Они довольны, поверьте.

Я с трудом воспринимала его слова, представляя лица детей, когда говорю, что Джейс – осужденный преступник, которого повесили.

– Не заставляйте меня говорить это перед ними. Не хочу, чтобы они такое слышали.

– Рано или поздно они должны узнать о своем брате, – сказал Бэнкс. – Они о нем почти забыли и спокойно примут эту новость.

– Пожалуйста, – сказала я.

Король отошел и обратился к Бэнксу, уходя:

– Объясни ей правила игры. Убедись, что она их поняла, а затем отправь в комнату.

Игра? Это не игра. Исход уже предрешен. И победитель только один.

Когда король вышел, я повернулась к Бэнксу.

– Ты не можешь этого сделать. Это противоречит всему, что Союз…

– Ничему не противоречит, – прорычал он. – Напомню тебе, что это королевство Эйсландия, а Монтегю – его законный правитель. Он не просто правит так, как считает нужным, его моральный долг – защищать своих подданных. Он выполняет свою работу и делает это хорошо. Он не прислушивается к советам вора или солдат, особенно тех, кто симпатизирует Белленджерам, которые устроили эту бойню. Мы все еще пытаемся остановить войну и восстановить порядок и должны использовать все имеющиеся в нашем распоряжении средства ради всеобщего блага.

Все средства? Он опустил взгляд на детей, затем уставился на меня, его рука сжалась в кулак, словно он хотел ударить меня. Бэнкс предупредил, чтобы я молчала, пока он все объясняет. Правила игры было легко запомнить. Они звучали почти одинаково.

1. Если из-за тебя на короле появится хотя бы маленький синяк…

2. Если ты когда-нибудь оставишь синяк на ком-либо из его служащих или солдат…

3. Если тебя застанут за пределами твоей комнаты без сопровождения…

4. Если ты когда-нибудь украдешь хотя бы заколку…

5. Если ты когда-нибудь солжешь королю… один из детей умрет, и тебе придется выбирать, кто из них.

– Понятно? – спросил он.

Я кивнула. Но я бы скорее перерезала себе горло, чем выбирала между Лидией и Нэшем.

Глава пятнадцатая
Джейс

Прилив, в нем был ритм.

Вперед. Обратно.

Темнота. Она – все, что я знал.

* * *

И тишина. Неужели я перестал дышать? Но боль все еще жила. Боль повсюду.

Я должен остаться в живых.

* * *

Жжение. Влага. Моя кожа, мои губы – все горит.

Ад. Я, должно быть, горел в аду. И не мог найти выход.

* * *

Он приходит в себя.

Проклятые святые. Не сейчас. Успокой его.

Я попытался подняться, чтобы дотронуться до глаз, проверить, открыты ли они, потому что по-прежнему видел только темноту, но легкое движение обожгло меня, и в плечо словно вонзилась раскаленная кочерга. Я застонал, и чья-то рука сильно надавила на мой рот.

– Тихо! – шипел голос. – Если не хочешь умереть!

Я оставался неподвижным, не мог двигаться. Не мог потянуться вверх, чтобы оттолкнуть руку. Было слышно, как что-то скрипит над моей головой. Деревянный пол? Приглушенные голоса.

Любови между нами и Белленджерами не было…

…выжгли нас…

Если бы они были здесь, мы бы первыми их передали… Хорошее прощание, говорю я.

Если увидите его, немедленно сообщите об этом.

Я услышал ржание лошадей, и рука исчезла с моих губ.

Потом почувствовал, что снова падаю в темноту.

– Кто ты? – прошептал я.

– Керри.

– Керри из Фогсвелла?

– Как много людей с именем Керри ты знаешь?

Только одного. Маленький ребенок сумел удерживать меня.

* * *

Меня разбудил тяжелый запах горелого сала. Когда открыл глаза, в стеклянной лампе мерцала свеча, а на стенах двигались тени. В комнате стояли бочки, а по полу был разбросан камыш. Я лежал на соломенном тюфяке. Каемус сидел рядом со мной на табурете. Тени заполняли впадины на его лице. Все это не имело смысла. Что я делал здесь? Что со мной случилось? Постепенно черный туман отступал. На нас напали. Кази и я…

Попытался подняться, но вместо этого резко вдохнул, закашлялся, и боль пронзила мою грудь.

– Погоди, вот так, – сказал Каемус, мягко прижимая меня к себе. – Ты едва выбрался из подземного мира. Не возвращайся в него.

– Где я? – прошептал.

– Погреб. Повезло, что ты его выкопал. Не знаю, где бы мы еще тебя спрятали. – Он налил воды из кувшина в чашку. – Вот, – сказал он, поднося воду к моим губам. Я с трудом пил. Даже язык болел, сухой и соленый. Мои губы потрескались, и я дрожал от усилия, когда поднимал голову, даже с помощью Каемуса.

Он отставил чашку в сторону.

– На сегодня достаточно. Мы не думали, что ты вообще выживешь. Ты уже несколько дней не приходил в себя.

Я ничего не помнил.

– Где Кази? Почему ее здесь нет? – А потом туман откатился немного дальше. Баричэ. Я сказал ей бежать, но вместо этого она спрыгнула с лошади и сражалась, защищая меня от нападавших, а потом приказала лошадям бежать. Она убила одного, другого, а затем кулак – кулак ударил ее в живот, – но я не мог пошевелиться. Не мог добраться до нее. Не мог ничего сделать. Никогда не чувствовал себя таким беспомощным. Баричэ. Тайгон побежал в лес. Сверкал металл, раздавались голоса, мир исчезал. Все, что мог вспомнить, – удар о землю, шаги, кто-то поднимает меня.

– Он привез только тебя.

– Он? Кто-то привез меня сюда? Кто именно?

– Не знаю. Было темно, середина ночи. Он не назвал своего имени, и было трудно разглядеть его лицо. Думаю, он этого и добивался. Он сказал заботиться о тебе – делать все возможное, но не звать целителя. Сказал, что они следят за всеми целителями, преследуют их. Он пытался дать мне монету, но я не взял ее. Перед тем, как уйти, он стащил с твоего пальца кольцо. Сказал, что оно ему нужно, и я не стал спорить, ведь он пытался спасти твою жизнь.

Они.

Они преследуют целителей.

– Кто они?

– Не знаю. Мы не возвращались после пожаров. Обходимся тем, что у нас здесь есть. В городе слишком опасно.

Он рассказал мне все дважды. Может, даже три раза. Я все еще плавал в тумане, пытаясь уловить подробности. Глотал воду. Кашлял. Чувствовал себя так, словно попал в подземный мир, который не хотел меня отпускать.

Каемус сказал, что около двух месяцев назад случился сильный пожар. Сгорела северная конюшня. Все лошади внутри погибли. На следующую ночь был еще один пожар, а затем налет на караван. Затем последовали другие беды, но он и остальные поселенцы держались подальше, боясь, что на них могут напасть по дороге в Дозор Тора, не говоря уже о том, что с тех пор, как пять венданских солдат увезли патри, венданцев не очень жаловали в городе. За исключением короткой поездки за лекарствами, они больше не возвращались туда. Каемус держался в тени, не желая быть замеченным, но из того немногого, что он узнал из разговоров в аптеке, следовало, что Белленджеры прикладывали все усилия, пытаясь остановить тех, кто устроил беспорядки, пока армия не вошла и не захватила все.

– Армия? – спросил я. Чем больше узнавал, тем сложнее мне было поверить, что это правда. – Какая армия?

– Не знаю, но слышал, что она большая. Мельком видел нескольких солдат, когда ехал сюда.

Откуда взялась армия? Из соседнего королевства? Или лиги объединили силы? Я подумал о банде Фертига и замечании Кази, что они хорошо обучены.

– А Дозор Тора? – Я уже знал ответ. Видел разрушенные шпили, стены. Но все еще не мог понять как. Наша оборона была непробиваемой. Наши стены, стража, смотровые пункты и крутой подъем, ведущий к Дозору Тора, – армия с дюжиной баллист не смогла бы пробить стены. Наши лучники уничтожили бы ее еще до того, как она оказалась на подступах к городу. – Как они разрушили стену?

Каемус сказал, что не знает наверняка, но у пришедших было оружие, подобного которому он никогда не видел.

– Говорят, что весь неф храма исчез, и это один выстрел разрушил его. Жена аптекаря считает, что они сделали это, чтобы показать свою силу. Сработало. Теперь никто не бросает им вызов.

Это не армия, пришедшая спасать город. Это вторжение. Пакстон, Райбарт и Трюко. Так и есть. Они объединили силы.

Я боялся спросить, но еще больше боялся не спросить.

– Как выглядело оружие?

– Вот что самое странное, – сказал он. – Оно не было таким уж большим. Солдаты несли его на плечах. – Он подробно описал его. Оно напоминало пусковые установки, которые Бофорт разрабатывал для нас, – те, которые мы так и не получили.

– А как же Кази? Ты знаешь, где она? Она у них?

Он покачал головой.

– Не знаю. Человек, который привез тебя, не сказал, и, как уже упоминал, мы не возвращались в город.

Но я знал. Она у них. Их пленница. Только поэтому Кази не здесь, рядом со мной. Разве что…

Я помнил, как они проносились над нами, черные тени, движущиеся по темному склону холма.

– Мне нужно… – Я оперся на локоть, пытаясь сесть, а потом упал, не в силах дышать. Каемус выругался, сказав, что сейчас откроются раны, которые Юрга зашила.

– Ты никуда не пойдешь. Даже если она в городе, ты ей ничем не поможешь в таком состоянии. Да и сотни таких, как ты, не смогли бы.

– Но моя семья. Они…

– Тоже не помогут. Они все прячутся в горе. Мне об этом известно.

Хранилище. Значит, все очень плохо.

– Я должен добраться до них. Они знают, с чем мы столкнулись. Помогут мне найти… – Но тут почувствовал, что черный туман снова накатывает, и веки закрылись против воли. Я боялся, что больше не смогу их открыть, боялся, что на этот раз подземный мир затянет меня и не отпустит.

Подвал, затхлый воздух, боль – все ускользало.

Глава шестнадцатая
Кази

Меня вернули в мою комнату и оставили в одиночестве на два дня. Сказали, что вызовут, когда я буду нужна. Дверь не была заперта. Словно меня испытывали. Но никто не беспокоился, что я уйду. Я открыла дверь и выглянула наружу, но не осмелилась шагнуть через порог. Еду приносили в изобилии. Давали одежду. Больше лекарств. Но никто не приходил, чтобы поговорить со мной или объяснить новые правила. Ожидание, сомнения и невозможность что-то сделать довели меня почти до безумия. Пусть меня позовут, ради всего святого!

Я провела часы, задавая себе тысячи вопросов. Кого повесили? Сколько человек погибло? Как мог появиться целый склад оружия? Действительно ли Ганнер несет ответственность за эту бойню? Требовал ли он с горожан деньги, в то же время позволяя Райбарту грабить город?

Но клятва патри была и клятвой его семьи, и как бы ни ненавидела Ганнера, не могла поверить, что он так поступит. Хотя он и был импульсивным. Это он солгал, объявив горожанам, что королева приедет.

С другой стороны, как бы он ни ненавидел ту идею, он помог восстановить поселение. Обещание Джейса стало и его обещанием. И, конечно, Вайрлин никогда бы не позволила…

В моей голове словно билось облако саранчи, детали разлетались в безумном беспорядке. Я не могла разобраться в ситуации. Пыталась найти решение, но одна мысль разбивалась о другую. В конце концов, я могла думать только об одном – я должна вырвать Лидию и Нэша из цепких рук захватчиков. Это самое важное. Но мои умения как вора и солдата оказались бесполезны. Украсть тигра или даже Бофорта – это одно, а украсть двух детей под усиленной охраной – совсем другое. И куда их деть? Город кишел вражескими солдатами. Дозор Тора разрушен. Я одна, а врагов сотни. И была вероятность, что дети даже не пойдут со мной. Вспомнила последние слова Ганнера и Праи. А если семья настроила Лидию и Нэша против меня? Многое говорило, что я потерплю неудачу, а это было слишком рискованно. Если бы передать сообщение королеве…

Но биржа тоже захвачена. Торговцы. Я могу передать сообщение через них. Но когда? Я под усиленной охраной, а торговцы, возможно, поддерживают короля, и потом, если мое предательство раскроется…

Он ничего не нарушил. Это его право.

Я почувствовала панику, как в тот день, когда плюнула в лицо королеве: бесполезная, потерянная, птица с ощипанными крыльями. Мир, в котором умела ориентироваться, исчез. Мне придется следовать правилам, установленным Бэнксом. Это мой единственный шанс.

Как бы меня ни мучили паника и вопросы, временами казалось, что только они спасают меня от другого безумия. Джейс. Его больше нет. Сокрушительная мысль неожиданно обрушивалась на меня и лишала рассудка. Только планирование того, как спасти Нэша и Лидию, позволяло мне справиться с безумием.

На третий день в мою комнату громко постучали и объявили, что король требует моего присутствия. Меня наконец вызвали. Один стражник сказал, что именно я должна надеть. Мои мысли мчались вскачь, пока Черный Зуб и Сломанный Нос вели меня в другое крыло гостиницы.

– Сюда, – сказал Сломанный Нос, останавливаясь у открытой двери и подталкивая меня внутрь.

В покоях короля было оживленно, словно шли последние приготовления. Вокруг Монтегю вились нервные слуги, поправляя его перевязь, зашнуровывая сапоги, застегивая нагрудники, готовя оружие. Казалось, он упивался вниманием, и я догадалась, что все это для него в новинку. Но в происходящем явно читалась спешка: королю требовалось скорее подготовиться к новой роли.

Он повернул голову, когда я вошла в комнату. Махнул мне рукой и отдал приказ слугам «подготовить» меня. На моем поясе оказались длинный меч и кинжал. Никто не переживал, что я воспользуюсь ими. Я знала, что произойдет, если сделаю малейшее агрессивное движение. Оружие бесполезно для меня. Однако заметила, что лезвия были затуплены. Значительно. Теперь клинки больше могли послужить для выбивания пыли из ковров, чем для нанесения ударов. Но когда они оказались в ножнах, то создавали впечатление силы.

– Почему вы так смотрите? – спросил король, хотя это было очевидно. На него надели все военные регалии. Черный кожаный колет поблескивал на плече. – Не надо так удивляться. Естественно, я солдат. Уже много лет меня обучает Бэнкс, и не будет преувеличением сказать, что он лучший фехтовальщик на континенте. – Фермер обучается у фехтовальщика? Много лет?

Король сделал паузу, чтобы посмотреть на себя в зеркало, одернул тунику и поправил перевязь на груди.

– И думаю, справедливо заметить, что ученик превзошел учителя. – Он повернулся, чтобы торжествующе посмотреть на меня. – Я – лидер и защитник своего королевства. И мне нужно выразить это в своем одеянии, чтобы внушить доверие.

Он действительно смотрелся впечатляюще. Несомненно, Синове – и, возможно, любая девушка в Хеллсмаусе – упала бы в обморок от его преображения. Его темные волосы были подстрижены и расчесаны, одна прядь падала на лоб, будто он недавно махал мечом. Щеки румянились после бритья, а кожаный нагрудник подчеркивал широкие плечи. Каждая деталь выражала силу и лидерство, говоря, что это король, который способен вести за собой.

Я ничего не ответила, и он задумался, отмахиваясь от слуги. Монтегю шагнул ближе ко мне.

– Я не чудовище, каким вы меня считаете. Я справедливый правитель и должен слушать своих советников. За это им и платят.

– Использовать детей в качестве заложников – это мерзко. Ваши советники – отвратительные люди. И если вы их слушаете, значит, вы такой же, как они.

– Стороннему наблюдателю легко рассуждать. Возвышенные слова и обвинения даются просто, когда не видишь, как умирают люди, верно? Вы не управляете королевством, где царят смута и бесчинствуют мародеры, где трудные решения должен принимать каждый, и я принял одно. Иногда приходится идти на жертвы ради общего блага.

Я не смогла удержаться и закатила глаза.

– Неужели это очередной ценный совет, который ваши дорогие советники дали вам?

Его темные ресницы затрепетали, а глаза загорелись яростью.

– Прошу прощения, – сказала я. – А удар по вашему нежному эго тоже считается проступком? Будут ли дети страдать из-за этого?

Он подошел ближе, его лицо оказалось в нескольких дюймах от моего, грудь тяжело вздымалась.

– Райбарт охотился на горожан, грабил и жег город, пока Белленджеры и их прихвостни занимались вымогательством, требуя больше денег за защиту. Вот факты! А я – король Эйсландии. – Он понизил голос, чтобы его слышала только я. – Ты будешь оказывать мне уважение, – прошипел он сквозь стиснутые зубы. – Тебе понятно?

Он уже забыл свою прошлую роль. Человек, который несколько дней назад вежливо пододвинул мне стул, теперь пылал от ярости. Он принял образ могущественного монарха.

– Да, ваше величество, – осторожно ответила я. В этот момент, глядя в его темные глаза, боялась, что могу сильнее задеть его самолюбие. Я хорошо разбиралась в людях и знала, как далеко можно зайти, но король казался мне собранием разных людей, и я не понимала ни одного из них.

Он отвернулся, взял со стола бумагу и протянул мне.

– Вот, Бэнкс подготовил речь. Именно ее ты будешь произносить перед городом. Читай слово в слово. Идем, пока не прозвенел колокол.

Слуги снова засуетились, внося последние изменения. Молодая женщина беспокойно смахивала воображаемую пыль с униформы. Я не была уверена, боится она короля или очарована, но, когда тот отвернулся, она быстро распушила пальцами волосы и разгладила лиф, и я получила ответ на свой вопрос.

Когда Монтегю остался доволен своим внешним видом, то отогнал ее и остальных слуг и стал изучать меня – начиная с меча, висевшего у меня на боку, заканчивая длинной шерстяной курткой, в которую меня одели. Он осматривал меня медленно и пристально. Наконец кивнул, выражая удовлетворение.

– Да, ты выглядишь так, будто только что прибыла, может, немного исхудала за время путешествия. После будет праздник, сможешь наесться. Поверь, все к лучшему. Пойдем, поделимся новостями.

Он натянул мне на голову капюшон и взял за руку, твердо, но мягко ведя к двери, играя роль короля-солдата, который сопровождает уважаемого посланника иностранного монарха, чтобы поделиться важной новостью о казни патри. Начиналась новая эра.

Его свита собралась в большом фойе гостиницы. Возле двери меня подтолкнули, чтобы я пошла с Бэнксом и двумя солдатами, оставив короля позади. Солдаты заполнили пространство между нами, но я мельком увидела Лидию и Нэша, которых подвели к Монтегю. Нэш радостно бросился к нему в объятия. Король поднял его, держа одной рукой, а другой взял Лидию за руку. Улыбка Лидии была более сдержанной, но она все же улыбалась, и я ощутила укол жгучей ревности. Девочка должна была улыбаться Джейсу. Олиз стояла в стороне. Она тоже улыбнулась королю и шепотом перекинулась с ним парой слов, избегая моего испепеляющего взгляда, хотя я знала, что она его чувствовала.

Бэнкс приказал свите двигаться вперед, и мы вышли через парадную дверь гостиницы «Белленджер». Я смотрела на Бэнкса, пока мы шли, – многие годы он был наставником короля? Чему еще он учил его, кроме фехтования? Но в основном задавалась вопросом, кто же на самом деле главный – король или Бэнкс?

Я думала, что знаю, что увижу: горожан, растерянных из-за резкой смены власти. Недоумевающих, где их патри. Ожидающих, что что-то произойдет. Что угодно.

Хотя все уже произошло.

Но первое, что увидела, – это следы разрушений. Останки здания, в котором когда-то располагались паб и квартиры. Куски бревен торчали из обломков, как сломанные кости. Чуть дальше в восьмифутовом разломе исчезла половина мощеной улицы. Извозчики маневрировали, делая вид, что ничего не произошло.

Но разрушений было не так уж много. Когда подняла голову, то заметила солдат, расположившихся наверху. Они, как хищные птицы, засели на смотровых площадках и на крышах, их темные плащи развевались на ветру. Сколько наемников король привел? Где взял деньги? Его власть поразила меня.

Солдаты рядом со мной носили обычное оружие – мечи, алебарды и тому подобное, но те, кто находился на крышах или смотровых площадках, были вооружены иначе. На их плечах висело блестящее металлическое оружие, длиной около четырех футов. Никогда раньше не видела ничего подобного, но не сомневалась, что это те самые пусковые установки, которые описал мне Джейс. Со своих точек обзора солдаты видели все – и были недосягаемы для любого, кто попытался бы завладеть их грозным оружием. Они защищали не город. Райбарт и его люди были мертвы или скрывались. Город был захвачен, и солдаты здесь, чтобы подавить любое сопротивление.

Ощущалось мрачное настроение. Небо было по-зимнему серым. Иней покрывал окна и булыжники. Даже люди казались серыми, они кутались в плащи от холода, их лица скрывали шарфы, капюшоны и шляпы. Несколько голов повернулись, когда проходила мимо. Я почувствовала любопытные взгляды, пытающиеся разглядеть мое лицо под капюшоном.

Раздался звон колокола. Последний удар. От этого звука у меня заболели зубы. Люди бросили свои дела и направились к площади. По приказу короля? Или желая узнать новости? Надеясь на что-то? Но надежду я не могла им дать.

Я свернула за угол и замерла, увидев храм – еще одну зияющую дыру в городском пейзаже. Только колокольня и алтарь стояли на месте, остальное превратилось в обломки. Разбитые статуи святых смотрели в небо. У меня перехватило дыхание, я с трудом верила в увиденное. Раньше это был центр площади, мраморные стены храма отбрасывали неземное сияние. Теперь он выглядел как вход в ад. Джейс рассказал, на что способна пусковая установка, но это сделала не она. Разве что Бофорт соврал относительно того, на что оружие способно. Он никогда не был честен.

– Храм был гнездом лоялистов. Его пришлось уничтожить, – объяснил Бэнкс. – Он будет восстановлен, когда последние из них уйдут.

Я была поглощена разглядыванием храма и не заметила, что находится надо мной – только когда Бэнкс взглянул вверх, я проследила за его взглядом и ойкнула. Он схватил меня за руку.

– Спокойно, – прошептал он. – Помни, за тобой наблюдают, а ты – посланец, несущий весть о справедливости. – Он понизил голос. – Самое главное, не забывай, кто идет позади тебя. Сделай глубокий вдох и поднимись по лестнице с гордо поднятой головой. Играй свою роль достойно.

У меня сжался желудок, когда поднялась по ступенькам, оказавшись на возвышении, откуда открывался вид на площадь. Я с удивлением обнаружила, что Гарвин стоит здесь. Его взгляд обегал улицы и горожан.

– Ты работаешь на них?

Он кивнул, приветствуя меня.

– Ничего личного. Теперь кто-то другой оплачивает мой труд.

– И это все? Плата? – Он пожал плечами.

– Это бизнес.

– Полагаю, стоило ожидать подобного от того, кто продает голодных тигров мясникам.

Он усмехнулся.

– Значит, ты узнала меня после стольких лет. – Он кивнул, словно довольный, что его не забыли.

– Я назвала твое имя королеве. Она жалеет, что я не притащила тебя обратно. Что-то насчет попытки перерезать ей горло?

Он покачал головой.

– Это тоже всего лишь бизнес. Наемная работа. Она приняла случившееся слишком близко к сердцу.

Он повернулся к улицам, продолжая разглядывать их. Кого-то искал? Белленджеров, которые однажды наняли его? Мне пришлось побороть желание перекинуть его через перила.

Бэнкс подтолкнул меня вперед, и когда обернулась, то обнаружила, что на меня смотрят глаза по крайней мере дюжины тел, которые свисали с высоких ветвей тембрисов. С трудом сдерживая желчь, поднимающуюся к горлу, попыталась выпрямиться. Ближайшее ко мне тело было серым, лицо покрывал иней, с подбородка свисали маленькие сосульки. Я не узнала его и попыталась отвести взгляд, но не успела. У меня во рту появился неприятный солоноватый привкус. Недалеко от меня висело тело, которое я узнала. Дрейк. Один из стражей Джейса. Конечно, он был лоялистом. Это его работа – быть преданным!

Я осмотрела другие лица, боясь узнать кого-то еще, но еще больше боялась не смотреть. Я узнала еще одного человека. Портниху, которая снимала с меня мерки. Ее глаза были открыты. Я сжала кулаки.

– Она прятала агитаторов, – пояснил Бэнкс, будто это его оправдывало. – Мы даем каждому гражданину шанс сотрудничать и поступать правильно. Она предпочла отказаться, что сделало ее сообщницей Белленджеров и опасной для других граждан. Мы хотим восстановить порядок и сделать так, чтобы все снова чувствовали себя в безопасности.

Я повернулась и посмотрела на него. Снова этот голос, знакомый. Каждое слово заставляло волоски на моей шее подниматься. Я знала его, но не узнавала. Он продолжал, оправдываясь. Его речь почти слово в слово повторяла речь короля, будто по дереву проводили шилом, углубляя борозду, пока она не стала истиной их собственного изготовления. «Мы обеспечиваем безопасность города».

Неужели они думали, что если повторять достаточно часто, это станет правдой? Что можно меня обмануть? Что это смоет кровь с их рук?

– Нельзя так защищать город, – сказала я. – Вы всего лишь оппортунисты, пришедшие захватить чужое богатство.

Он отмахнулся от моего обвинения.

– Давай поторопимся, ладно? Холодно и уже поздно. Люди хотят домой. Не будем заставлять добрых граждан ждать.

Король поднялся по ступеням платформы с Нэшем на руках и Лидией, идущей рядом. Дети, казалось, даже не замечали висящих тел, или, может, оцепенели от страха. Какие ужасы они уже пережили? Они не смотрели в мою сторону, будто им приказали, или, возможно, перед захватом города им рассказали, кто забрал Джейса. Может, они не смотрели на меня, потому что не могли вынести моего вида.

Все трое перешли на противоположный конец площадки, и король усадил Нэша перед собой, положив одну руку на плечо Лидии. Он обратился к толпе, сообщив, что прибыл лучший солдат королевы Венды с новостями, которые помогут им двигаться вперед. С новостями, которые закроют дверь в трудные времена, через которые им пришлось пройти. Но их ждут светлые дни. Его голос был уверенным и многообещающим, выражение лица – искренним, между бровями залегла небольшая складка. Движением руки он пригласил меня выйти вперед.

Бэнкс уточнил, что мне следует выйти на площадку, где граждане смогут лучше меня рассмотреть. Деревянные доски скрипели под моими ногами. Когда добралась до центра, повернулась и откинула капюшон, чтобы меня видели. По толпе пронесся негромкий ропот. Тот солдат. Тот, кто забрал патри. Может, в последний раз они видели меня, когда я жонглировала апельсинами возле лавки или целовала патри перед аптекой. А может, они видели, как я дралась с ним на бирже. Я была загадкой для них.

Ветер трепал мои волосы, а от дыхания поднимались облачка пара. Город передо мной был не тем, что несколько месяцев назад, когда его заполняли краски, шум, свет и тепло. Теперь он представлял собой унылое море шерстяных плащей. Шарфы закрывали носы и рты людей, и только щелки глаз смотрели на меня. Горожане прятались от суровой погоды или хотели скрыть свою личность? Мне было интересно, сколько лоялистов среди них, тех, кто все еще ожидал возвращения патри. Я видела, как опускаются их плечи, как мрачнеют осунувшиеся лица. Бумага, которую дал мне король, дрожала в руках. Как смогу это сделать? Солгать о Джейсе? Перед Лидией и Нэшем?

Я бросила на короля последний умоляющий взгляд. Не поступай так с ними. Его голова слегка наклонилась, он был неумолим. Он положил руку на плечо Нэша, притягивая его ближе. Жест, чтобы успокоить мальчика, или предупреждение для меня?

Я оглянулась на толпу. Я прочту эти слова.

– Граждане Хеллсмауса, я сообщаю вам новости о Джейсе Белленджере. – Слова зависали в воздухе, нереальные, лживые, невозможные, и все же их произносила я. Джейс, ты мне нужен. Этого не могло быть, но это происходило. – Бывший патри вашего города не вернется, – продолжила я. – Он был арестован и передан королеве Венды и трибуналу, чтобы его судили за преступления против Союза Королевств. Суд признал его виновным и приговорил к смертной казни через повешение. Я была свидетелем его признания, его молитв к богам о прощении за его преступления и его последующей казни. Джейс Белленджер мертв.

Низкий, приглушенный стон прокатился по толпе, а затем раздался крик, и кто-то упал на колени. Солдаты на лестницах и крышах подняли оружие, приготовились. Солдаты рядом с нами придвинулись ближе.

Бэнкс попросил меня продолжать.

Я заговорила громче, стараясь перекрыть ропот.

– Законный и истинный правитель Хеллсмауса, король Монтегю, восстанавливает порядок и работает над тем, чтобы сделать город еще более великим, чем он когда-либо был. Союз и я призываем вас помочь ему обеспечить безопасность вашего города, выдавая предателей. Как вы знаете, невинные не страдают при его правлении.

Я сделала паузу и посмотрела на Нэша и Лидию и вооруженных стражников, стоящих рядом с ними. Король кивнул, чтобы я продолжила.

– Только виновные, которые подвергли всех вас риску, понесут наказание, – сказала я. – Если вы знаете о других скрывающихся Белленджерах или сочувствующих им, вы должны выдать их или рискуете сами быть обвиненными в преступлениях против королевств. Настало время Хеллсмаусу двигаться вперед и принять новое многообещающее будущее.

Наступило затишье, над площадью воцарилась тишина, а затем раздался крик:

– Убийца!

Почти одновременно с этим что-то ударило в меня, и голова взорвалась болью. Я повалилась назад, зацепившись за перила. На доски упал камень.

Раздались новые крики, а затем наступила гулкая тишина, когда толпа сместилась, поглотив того, кто кричал. Солдаты двинулись туда, пытаясь найти преступников, но те потерялись в сером море.