Текст книги "Любовь дракона"
Автор книги: Мэри Гилганнон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– Любимая, – прошептал он, нежно поглаживая ее кожу.
Аврора не поднимала головы. Он убрал волосы с ее шеи и жадно прильнул к ней губами. И снова она затрепетала от нахлынувшего на нее сладостного чувства. Крепко сжимая ее в объятиях, он опустил голову и коснулся губами ее плеча. Слегка покусывая зубами ее гладкую кожу, он жадно приник к ней губами, всасывая в себя ее живительную влагу.
Аврора изнемогала от желания. Мэлгвин нетерпеливо толкнул ее на землю и коленями раздвинул ее ноги. Ноздри Авроры чувственно затрепетали от близости обнаженного тела Мэлгвина, ей стало трудно дышать. Он был такой большой, такой теплый, он излучал какую-то магическую силу. Его восставшая плоть коснулась ее бедер, и это прикосновение сладостной дрожью отозвалось у нее между ног. Ей снова страстно захотелось, чтобы он дотронулся до ее влажного пылающего лона, но он продолжал целовать ее. Язык Мэлгвина как бы дразнил Аврору, он заставлял разгореться еще сильнее ее желание. Теперь он добрался до ложбинки между ее грудей и стал нежно ласкать. А потом его губы стали медленно надвигаться на один из ее сосков. Они были все ближе и ближе, пока наконец не коснулись упругой чувствительной кожи. Она вскрикнула. Ей показалось, что своей грудью она вскармливает этого могущественного воина, придает ему новые силы. От этой мысли тело ее забилось в конвульсиях, и волосы накрыли их обоих. Она жадно прижималась к нему бедрами, чувствуя, что может умереть, если Мэлгвин сейчас же не успокоит бурлящую в ее теле страсть!
Она дотянулась губами до его плеч и поцеловала их, а пальцами нежно – сверху вниз – прошлась по его разгоряченному лицу. Мэлгвин продолжал жадно целовать ее, и от его поцелуев губам Авроры стало больно. Внезапно он приподнялся, внимательно посмотрел на нее и улыбнулся, очарованный ее красотой. Потом снова опустился на нее и резким, как удар кинжала, движением овладел ею.
Аврора прикусила губу. Стараясь не закричать она вонзила ногти в мягкую кожу на спине Мэлгвина. Она не ожидала, что ей будет больно. Его дрожащая от вожделения плоть была слишком большой, и Авроре казалось, что она разрывает ее на части. Мэлгвин громко застонал и начал двигаться, сперва медленно, потом все быстрее. Дыхание Авроры участилось, на глазах появились слезы. Да, она хотела Мэлгвина, она ждала этого, но не думала, что будет чувствовать себя так неуютно.
Мэлгвин снова застонал, и движения его убыстрились. Первое неприятное ощущение Авроры стало ослабевать. Теперь ей было хорошо – почти хорошо. Она прижалась лицом к потной шее мужа, а он слегка отстранился и снова покрыл ее лицо поцелуями. Его язык вновь оказался у нее во рту и двигался в такт движениям его большого тела там, внизу. Аврора сжала его язык губами, и опять все ее мысли куда-то исчезли. Мэлгвин на какое-то мгновение остановился, закричал и блаженно обмяк…
Аврора почувствовала на себе тяжесть его тела, эта тяжесть вдавливала ее в мягкую, приятно пахнущую землю. Она все еще не могла прийти в себя. Так вот что значит быть близкой с мужчиной – настолько близкой, что ближе не бывает! – с удивлением думала она. Она слышала, как громко бьется сердце Мэлгвина. Она погладила его влажную кожу. Их тела тесно соприкасались, их дыхание сливалось…
Авроре показалось, что не прошло и мгновения, как Мэлгвин отодвинулся и быстро встал. Она смущенно наблюдала за ним. Ей захотелось дотронуться до дрожащей плоти мужа, но было уже слишком поздно. Он одевался. Ее глаза остановились на его гладких и сильных плечах, задержались на мускулистой спине, на узких и мощных бедрах. Вот он уже почти оделся. Выражение его лица изменилось. Оно опять стало жестким, решительным. А сам он снова выглядел недоступным.
Аврора закрыла глаза. Наверное, Мэлгвина раздражает то, что она не одевается. Но она упрямо продолжала лежать. Она мучительно обдумывала случившееся, и от этих мыслей приходила в ярость. Мэлгвин не любит ее и не уважает ее чувств. За нежными словами, которые он только что нашептывал ей, ничего не стоит. Ему нужно только ее тело, которым откупился от него ее отец. И сейчас он получил от нее все, что хотел. Она презирала Мэлгвина. А он, одеваясь, время от времени поглядывал на жену. Она была чем-то рассержена и казалась очень несчастной. Ему вдруг захотелось поцеловать ее, сказать, какая она красивая, но он сдержался. Ибо слышал, что именно в такие минуты после бурных ласк женщины обретают наибольшую власть над мужчиной и за блаженство, которое они только что подарили ему, могут потребовать все, что угодно. А он слишком плохо знал эту женщину, чтобы доверять ей.
– Аврора, поднимайся. Тебе надо одеваться. Как бы мои люди не стали нас искать. Не думаю, что тебе захочется предстать перед ними в таком виде.
Испуганная возможностью появления людей Мэлгвина, Аврора быстро помылась родниковой водой и оделась. Все это время Мэлгвин находился от нее в некотором отдалении. Тело ее ломило, она чувствовала какое-то внутреннее напряжение. Но, несмотря на это, постаралась не отставать от Мэлгвина, направившегося быстрым шагом по тропинке. Она удивилась, что на опушке их терпеливо ожидает Элвин – интересно, догадывается ли он, что произошло между Мэлгвином и ею в роще? Но лицо молодого воина ничего не выражало. Он подвел Аврору к лошади, которую кто-то успел заботливо оседлать и пригнать сюда. И только когда, усаживаясь в седло, она слегка поморщилась от боли, он отвернулся. Ей показалось, что он сильно смутился.
Мэлгвин слегка коснулся губами ее щеки и ускакал. Она понимала, что теперь не скоро увидит его. И у нее будет достаточно времени, чтобы разобраться в своих противоречивых чувствах к мужу.
6
Ближе к полудню войско Мэлгвина наконец медленно тронулось назад в Гвинедд. Мэлгвин ехал во главе колонны, а Аврора и сопровождающие ее воины – где-то в конце, среди повозок с боевым снаряжением. Некоторое время Аврора еще могла видеть далеко впереди темную фигуру Мэлгвина, но потом она исчезла за зелеными холмами. И все же ей казалось, что Мэлгвин здесь, рядом: при каждом резком шаге лошади о нем напоминала слабая боль, появлявшаяся у нее в нижней части живота. Несмотря на эту боль, Аврору пронизывало томительное желание, и это чувство приводило ее в замешательство.
Перед ними до самого горизонта простирался зеленый ландшафт. Однако сейчас он не произвел на Аврору никакого впечатления. Она думала о конечной цели своего путешествия – о землях за пределами владений ее отца. Она почти ничего не знала о своем новом доме, о том, как будет там жить и как следует ей себя вести. Аврора повернулась к уже знакомому ей молодому воину:
– Элвин – ведь вас, кажется, именно так зовут?
– Да. Чем я могу помочь моей госпоже?
– Хочу спросить, насколько далеко… как долго нам ехать?
– Семь дней, моя госпожа. В одиночку верхом я доскакал бы и за четыре, но путешествие с войском всегда занимает больше времени.
Аврора понимающе кивнула. Раньше она никогда не уезжала из дому – ну, может быть, только на полдня. А Гвинедд – возможно, он находится за морем, а возможно, и в самом Риме – об этом она мало что знала.
Как бы угадав ее мысли, Элвин спросил, ободряющим тоном:
– Вам раньше приходилось путешествовать?
– Нет. О других странах я только читала на домашних уроках, но из Вирокониума никогда надолго не уезжала.
– Вы умеете читать?
– Да, – с гордостью ответила она. – Какое-то время нам преподавал грамоту учитель-грек. Правда, пишу я плохо. – Аврора вспомнила, какой безутешный вид был у ее учителя Ариона, когда он пытался разобрать ее небрежный почерк. – Но зато очень люблю читать.
Элвин взирал на нее с благоговейным ужасом.
– Что же в этом удивительного? Я и мои сестры воспитывались так, как и положено в благородных семьях. Грамота и в замужестве может пригодиться… – Тут Аврора смолкла, вспомнив, как закончилось ее ученье. Друг отца – Атиллус – как-то заметил Константину, что мужья не любят, когда их жены знают больше, чем они сами.. Это воспоминание помогло наконец Авроре понять, почему с таким удивлением смотрит на нее молодой воин. Не сослужит ли ей полученное образование плохую службу в новом доме?
Слова Элвина обнадежили ее:
– Вот уж действительно замечательно, что вы умеете читать и писать. Я и сам давно мечтаю освоить грамоту.
– О, это не трудно. Может быть, я смогу вам помочь… – Аврора смолкла на полуслове. О чем только она думает? Она едва знает этого человека. Наверное, дело в том, что он очень сильно напоминает ей Маркуса.
Элвин пристально посмотрел на свою госпожу, а потом резко отвернулся и поехал чуть позади. Аврора с новой силой почувствовала свое одиночество. «Пусть хоть этот воин станет моим другом», – подумала она без особой надежды. Ей так нужен хотя бы один друг.
Молча они продолжили путь. Солнце припекало все сильнее. Аврора почувствовала, что пот течет с нее ручьями, пропитывая новое платье. Спасая от беспощадного солнца лицо, она плотно закрыла его платком. Несмотря на то, что ее предками были римляне, она легко обгорала. Она вспомнила к тому же, что Маркус всегда восхищался именно ее гладкой кожей цвета слоновой кости.
Местность постепенно менялась: холмов становилось все больше, поля остались позади. Эти места больше подходили для выпаса скота. По склонам холмов медленно двигались отары серо-белых овец. Издалека казалось, что еще цветущую природу припорошил первый снег. На этом фоне выделялись темные фигуры пастухов. Они оставались неподвижными, наблюдая за проходящим мимо огромным войском. Наблюдали, конечно, со страхом – Аврора точно знала это. Воины, войско всегда несли простым людям смерть и разрушения. И потому крестьяне во все времена старались держаться от них подальше. Если, конечно, могли.
И снова Аврора попыталась представить себе Гвинедд. Она слышала, что место там малообжитое, гористое. Интересно, есть ли там леса? Или весь Гвинедд состоит из одних пастбищ? Любопытство постепенно взяло верх над опасением еще больше смутить Элвина.
– Гвинедд похож на все это? – спросила она, обводя рукой расстилавшийся перед ними зеленый ландшафт.
– Нет. Не очень, – степенно ответил Элвин. – Там у нас много скал, ведь Гвинедд находится высоко в горах. Там влажный воздух и холоднее, чем у вас. Но он очень красив, наш Гвинедд! – с чувством гордости к родной земле добавил Элвин. – В горах много водопадов, а между горами – зеленые луга и озера. Оттуда – с высоты – хочется смотреть и смотреть вдаль. А когда у нас в Гвинедде ярко светит солнце, то кажется, что его отражение может испортить зрение – настолько яркими становятся все цвета.
Аврора постаралась представить картину, которую так красочно описывал Элвин, но не смогла. Она уже начала скучать по неброской красоте родных мест. И все же неважно, какая в Гвинедде природа. Главный вопрос – как примут ее подданные Мэлгвина. Аврора слышала, как во время одного разговора с Мэлгвином ее отец упомянул Каэр Эрири – именно там находится ее новый дом. Но тогда – в разговоре – ничего определенного об этом месте так и не прозвучало. И теперь Аврора гадала, то ли это военный лагерь, то ли городок наподобие Ви-рокониума.
Аврора повернулась к молодому воину:
– Пожалуйста, Элвин, расскажите мне о Каэр Эрири.
– А что бы вы хотели знать?
– Как он выглядит, сколько людей там живет…
Элвин собрался с мыслями.
– История Каэр Эрири уходит в глубину веков, – начал он. – Само название означает «крепость орлов». Кимвры всегда жили там – еще до того, как пришли римляне. Часть крепости была сооружена в незапамятные времена. Например, крепостные стены, а также сторожевые башни, где располагаются спальные покои Мэлгвина и его сестры.
– Сестры? – переспросила Аврора. – Я-то думала, у Мэлгвина в семье никого не осталось в живых..
– Это не так. У него есть старшая сестра Эсилт, – ответил Элвин. – Они вместе выросли.
Сестра. Услышав о ее существовании, Аврора испытывала двойственное чувство. С одной стороны, неплохо иметь рядом с собой женщину из королевского рода – у них найдутся общие темы для разговора, ведь Авроре уже сейчас недоставало ее сестер. Но она была просто не готова к самой возможности встречи с женщиной из ближайшего окружения Мэлгвина. Как бы они не стали соперницами. Тогда ей будет очень трудно почувствовать себя своей в новом доме.
– А как выглядит его сестра?
– Она очень похожа на Мэлгвина. Для женщины она высока ростом, у нее темные волосы и голубые глаза.
Аврора даже вздрогнула. Трудно было представить себе женщину, похожую на Мэлгвина. Слишком многое в его облике внушало страх. А что, если наши с Мэлгвином дети будут похожи на него? – вдруг подумала она. Своих детей Аврора всегда представляла себе очаровательными светловолосыми созданиями с идеально правильными чертами лица. Как у Маркуса.
– Эсилт весьма самостоятельная женщина, – продолжал Элвин. – Она управляет всем домашним хозяйством Мэлгвина. И когда он в походе, слуги и ремесленники подчиняются только ей.
– И страной она правит вместе с Мэлгвином? – нерешительно спросила Аврора. Ей бы и в голову не пришло соперничать с другой женщиной, которая фактически уже является королевой. Такое соперничество ни к чему хорошему не привело бы.
– Ну, власти править Гвинеддом у нее вообще-то нет…
Аврора почувствовала, что Элвин что-то недоговаривает, и это возбудило ее любопытство:
– Но он прислушивается, конечно, к ее советам, которые она дает ему по секрету.
Элвин нервно рассмеялся:
– О нет, нет… Мэлгвин, как мне кажется, вообще старается избегать ее подсказок, чтобы они не предопределили его решений.
Ответ молодого человека далеко не полностью удовлетворил любопытство Авроры. Ей показалось, что Элвин все-таки чувствует себя весьма неловко, когда говорит об Эсилт.
Она снова стала расспрашивать юношу о своем новом доме:
– Вы рассказывали мне о Каэр Эрири. Продолжайте, пожалуйста.
– Так вот. Как я уже сказал, это старая крепость. Но когда римляне овладели ею, они построили там казармы и другие здания, которыми мы пользуемся до сих пор. Воины Мэлгвина, его ремесленники и свободные люди живут под защитой стен крепости…
– Значит, это такой же город, как Вирокониум?
– Не совсем. На реке, которая течет неподалеку от Каэр Эрири, стоит деревня, где живут крестьяне. Крепость же воздвигнута для военных целей. Большинство ее обитателей – воины. Они служат Мэлгвину и защищают весь Гвинедд.
– Все эти воины живут в Каэр Эрири? – спросила Аврора, показывая на двигавшееся впереди огромное войско.
Элвин покачал головой:
– Нет, большая часть этих людей вернется в свои родные селения и будет жить там до тех пор, пока их снова не призовут в бой. В Гвинедде людей не много. В каком-то смысле это бедная страна, и жить там довольно трудно. Но наши люди умеют много и хорошо работать. Кимвры – добросердечные, жизнерадостные люди, которые любят музыку и древние сказания, – продолжал Элвин. – Летом у нас часто бывают ярмарки, зимой проводят разные празднества, на которые собираются все от мала до велика, чтобы послушать песни народных сказителей о прошлом.
– Сохранилась ли у вас традиция поклонения старым богам? – спросила Аврора. Ее собственная семья приняла новую веру – христианство, но жители Вирокониума все еще поклонялись многим старым богам.
– Да. Праздники в честь старых богов устраивают в Белтайне, Лугхнасе, Самхайне и Имболке. А вы… вы ведь христианка?
– Думаю, что да, – отвечала Аврора, чувствуя некоторую неловкость. Она и сама еще не разобралась, в какого Бога верит.
– Я слышал, что христианский Бог относится ревниво ко всем остальным, и поэтому христианские святые отцы так нетерпимы к другим верованиям.
– Похоже, так оно и есть. Но я сама не очень-то и набожная. Не в пример моей сестре Карине – та все время проводит в молитвах… Я знаю, мой отец и городской священник просили Мэлгвина воспитать наших будущих детей в христианстве, но… я не уверена, что Мэлгвин согласится на это.
Элвин решительно кивнул:
– Но вот что касается ваших личных верований, то, если захотите помолиться, можете отправиться в монастырь в долине.
– Монастырь? – удивилась Аврора.
– Да. Пришедшие к нам святые братья начали возводить его в долине, к которой обращен Каэр Эрири. Там уже есть часовня.
– И Мэлгвин разрешил? – изумилась Аврора. Ей говорили, что Мэлгвин – отсталый язычник.
– Я не очень-то знаю, каким богам он сам поклоняется. Но в Гвинедде Мэлгвин не чинит препятствий никаким верованиям – даже друидам.
Аврора была ошеломлена. Ее учили, что друиды составляли древнюю тайную секту, среди ритуалов которой особое место занимали человеческие жертвоприношения. Она знала, что в свое время римляне прогнали их из всех частей Британии и они обосновались где-то на западе. Но она и не подозревала, что у секты до сих пор есть последователи.
– Как же может Мэлгвин мириться с их варварскими обычаями? – возмущенно сказала она. – Это ужасно.
– Действительно, некоторые их обычаи заходят слишком далеко… Но друиды – ученые люди, они много знают, и потому могущественны. Многие друиды врачуют болезни, есть среди них и известные сказители… Поговаривают, что даже сестре Мэлгвина Эсилт известно кое-что из старинного искусства друидов – волшебства.
– Так она колдунья? – ужаснулась Аврора.
Элвин нервно улыбнулся:
– Уверен, если бы у нее действительно была колдовская сила, она бы уже давно пустила ее в ход против своих врагов. Скорее всего это просто байки, которые рассказывают простолюдины.
Они вновь замолчали. Аврора чувствовала, что у Элви-на нет желания отвечать обстоятельно на ее вопросы. И все же, наконец, решилась задать главный вопрос, который терзал ее:
– Элвин, я должна вас спросить, и, пожалуйста, будьте со мной откровенны. Примут ли меня жители Гвинедда в качестве своей королевы?
Молодому человеку стало весьма неловко от этого вопроса. Он отвел глаза и долго молчал.
– Внешне вы непохожи на кимвров, – наконец мягко произнес он. – Но совершенно очевидно, что более милой и привлекательной королевы нам просто не найти.
Аврору тронули эти последние слова, хотя было ясно, что Элвин постарался ответить на ее вопрос очень неопределенно.
– Но они… – Аврора мучительно искала подходящие слова, чтобы, не умаляя своих достоинств, узнать у молодого воина, не станут ли кимвры воспринимать ее просто как военную добычу Мэлгвина. – Будут ли они относиться ко мне с уважением?
Элвин вздохнул:
– Не знаю. Кимвры не очень-то любят чужаков. Но Мэлгвин – могущественный король, а вы – его супруга. И никто не осмелится проявить к вам неуважение.
Элвин смотрел прямо ей в глаза, и казалось, отвечал вполне откровенно. Однако Аврора уже знала, что он не станет огорчать ее ни при каких обстоятельствах, а потому его слова мало успокоили ее. В поведении молодого воина было что-то такое, что подсказывало Авроре: в Каэр Эрири ее примут без особой радости.
– А сестра Мэлгвина? – как бы размышляя вслух, спросила Аврора. – Как отнесется ко мне она?
Ей показалось, что Элвин слегка вздрогнул. И от этого мрачное предчувствие Авроры только усилилось. Но Элвин быстро взял себя в руки. Правда, когда заговорил, она почувствовала, что он самым тщательным образом подбирает слова для ответа.
– Вам надо помнить, что Мэлгвин прежде не был женат, у него никогда не было спутницы жизни, и потому всеми домашними делами ведает его сестра. Теперь же для нее все может перемениться. А она принадлежит к той породе людей, которые обожают власть. Я… Я боюсь, Эсилт окажет вам не очень-то радушный прием.
Жгучим холодом повеяло от этих слов Элвина. Аврора подумала, что скорее всего она никогда не сможет занять подобающего королевского места в Каэр Эрири. Вполне вероятно, что Мэлгвин по-прежнему будет считать хозяйкой свою сестру. Авроре же, вероятно, уготована роль любовницы – не более того.
Во второй половине дня сделали привал. Элвин принес Авроре обычную походную еду воина – высушенное мясо, хлеб из муки грубого помола и отвратительное вересковое пиво. Аврора уселась на овечью шкуру, которую расстелил на земле Элвин, и съела сухую безвкусную еду, чувствуя себя неуютно и одиноко. Элвин перекусил с другими воинами в нескольких шагах от нее. Аврора слышала их тихую мирную беседу и от этого терзавшее ее чувство одиночества только усилилось. Почему Мэлгвин не разрешил ей взять с собой служанку? – возмущалась она. От нескольких смущенных воинов, которые ее сопровождают, нет никакого толка! Она чуть не сгорела от стыда, когда отправилась по нужде в уединенную рощу и воины последовали за ней. К счастью, Элвин догадался, зачем она пошла, и приказал им вернуться. Все ее раздражало – эта жара, эта грязь вокруг. Она подумала, что Мэлгвина вполне справедливо называют варваром: он и понятия не имеет, как следует обращаться с женщиной из благородной семьи. Но этому должен быть положен конец. Сегодня вечером она увидит его, и тогда все выскажет. Он обязан обеспечить ее во время путешествия всем необходимым. А еще она непременно поговорит с ним о своей будущей жизни в Каэр Эрири.
Весь день Мэлгвина не покидало воспоминание об уступчивом и одновременно жаждущем теле Авроры. Он был счастлив, что его жена оказалась пылкой женщиной. Этим утром она опьянила его своим страстным желанием. Мэлгвин улыбался. Чувственная ненасытность Авроры, которую он обнаружил в ней еще тогда, в саду, оказалась не простым первым впечатлением. Сегодня утром она раскрылась перед ним полностью, как цветущий бутон – сочный великолепный бутон. Она была прекрасна. От нее так приятно пахло. Он все еще не мог поверить, что теперь она принадлежит ему.
Конечно, его расстроило то, что после бурных ласк в роще выглядела она печальной и несчастной. Но, наверное, так и должно было быть. Он слышал, что поначалу ласки не приносят женщинам полного удовлетворения. Но теперь все будет по-другому. У него есть опыт. И он сделает все, чтобы доставить ей радость. Поскорее бы пришла ночь!
День был жаркий и утомительный. Время тянулось медленно. И Мэлгвин даже радовался, что естественные заботы, связанные с продвижением такого огромного войска, позволяли ему отвлечься от мыслей об Авроре. Правда, несколько раз он порывался поехать к ней, но так этого и не сделал, рассудив, что вид жены возбудит новую волну сладостных воспоминаний и тогда весь остаток дня он будет чувствовать себя совсем уж неуютно.
Наконец солнце стало садиться, и войско расположилось на ночную стоянку. Мэлгвин быстро поел, отдал последние, не терпящие отлагательств распоряжения, и поспешил к своему шатру. Вслед ему неслись непристойные шутки воинов, но он их как бы не слышал. Хотя раньше ему и в голову не могло прийти, что он может вдруг оглохнуть.
Охранял шатер Элвин.
– Как чувствует себя королева? – спросил Мэлгвин у молодого воина.
Элвин пожал плечами:
– Не думаю, что она чувствует себя счастливой. Возможно, скучает по дому.
Улыбаясь, Мэлгвин приподнял полог шатра. «Сейчас я сделаю ее счастливой», – подумал он с удовлетворением.
– Добрый вечер, леди, – поклонившись, с улыбкой приветствовал он Аврору. Потом подошел ближе, чтобы поцеловать ее, но она отстранилась от него.
– Мне надо поговорить с тобой, Мэлгвин.
– Поговорить?
– Да. Я не могу больше этого выносить, – произнесла она с подчеркнутой холодностью. – Не могу больше терпеть неудобства, постоянно находиться в грязи, есть эту отвратительную пищу.
– Пищу? – Мэлгвин был озадачен. Он и не задумывался над тем, как должна питаться его жена.
– Да. У меня должен быть сыр или свежее мясо, немного крупы или овощей. И еще мне нужна вода, чтобы помыться. У меня, наконец, нет здесь никого, кто помогал бы мне одеваться и раздеваться и кто следил бы за моей одеждой.
Мэлгвин задумался.
– В лагере нет ни одной женщины, которая могла бы тебе прислуживать. Но вот что касается хорошей пищи и воды для мытья, то я постараюсь, чтобы все это у тебя было.
Он смутился. Почему она так сердится из-за каких-то мелочей, которые очень легко исправить? Он двинулся вперед, чтобы успокоить ее поцелуем, но она опять уклонилась и заговорила обвиняющим тоном:
– Как мы будем жить, когда прибудем в Каэр Эрири? Что ты там собираешься со мной делать? Говорят, ты могущественный и состоятельный человек. Неужели ты думаешь, что я смогу жить в какой-то древней крепости, обходясь без слуг? В конце концов, я – принцесса.
– Ну конечно же, у тебя будет служанка, – нетерпеливо проговорил Мэлгвин. – А мои палаты в крепости весьма удобны, и хорошей мебели там достаточно, хотя и не такой, как у римлян. – Он уже устал от ее обвинений. Она вела себя так, будто он был злым духом, собирающимся заточить ее в темнице.
– Да и какая я там буду королева? Всеми хозяйственными делами в доме ведает твоя сестра – а что же мне прикажешь делать? Выходит, я просто заложница и мое присутствие в Каэр Эрири необходимо для того, чтобы мой отец не нарушил условий твоего с ним договора.
Мэлгвин растерялся. Правда, у него уже вызывало беспокойство то, как Эсилт может воспринять появление Авроры. Однако пока он даже не задумывался над тем, что будет делать в крепости его жена. Как-то само собой подразумевалось, что его избранница займется шитьем и будет рожать ему детей. Но сейчас ему не хотелось обсуждать все это, когда его тело трепетало от желания…
– Твоя обязанность в моем доме – доставлять мне радость. И ты можешь сделать это сию же минуту, раздевшись и отправившись в постель, – резко сказал он.
Это грубое поведение привело Аврору в ярость. Она забыла о своем намерении быть доброй и ласковой женой и резко выпалила первое, что пришло ей на ум:
– Значит, после всего, что было, мне уготована роль любовницы – просто бабы?! А наши общие дети совсем не обязательно будут считаться твоими наследниками?!
Мэлгвин сделал шаг вперед, но его остановили излучавшие ярость глаза Авроры.
– А твоя сестра – как выясняется, она правит не только в доме, но и во всем Гвинедде!
Мэлгвин с трудом сдержал свой гнев.
– Дела моей сестры тебя не касаются, – отчеканил он. – Она успешно ведет хозяйство в Каэр Эрири. Тебе же придется подыскать себе другое занятие. И советую не переходить дорогу моей сестре!
– У тебя нет права так обращаться со мной! – с возмущением воскликнула Аврора. – Ты заключил соглашение с моим отцом о том, что женишься на мне, и, когда мы прибудем в Гвинедд, ты не можешь отмахнуться от меня, как от какой-то рабыни!
– Я могу сделать, что захочу. И сейчас я приказываю тебе раздеться и лечь в постель.
Глаза Мэлгвина потемнели. Вид у него был решительный. Казалось, он был готов прибегнуть к силе, если она вдруг ослушается его приказа. Аврору охватило чувство отчаяния. Если сейчас она отступит, он никогда больше не бу дет принимать в расчет ее требования, он никогда не будет относиться к ней как к королеве! Что делать? – лихорадочно думала она. Какое оружие против воина может применить беззащитная женщина?
– Ты великий, гордый и могучий воин, – усмехнулась она. – Но совершенно ясно, что ты боишься своей сестры! Что же ты позволяешь повелевать тобой? Какие темные тайны она знает?
Мэлгвин побледнел. Раньше никто не смел говорить так о его отношениях с сестрой! И он произнесено это было таким издевательским, насмехающимся тоном! Рука Мэлгвина поднялась как бы помимо его воли. И ударил Аврору! В ту же секунду она оказалась на земле, придерживая щеку и глядя на него глазами, полными слез…
Мэлгвин не сразу понял, что произошло. Никогда раньше он не бил женщину. Даже тогда, когда Эсилт намеренно провоцировала его гнев…
Он заставил себя подойти к Авроре, медленно поднял ее и осторожно усадил на постель. Он старался не смотреть на нее, он не хотел видеть ее покрасневшую, мгновенно распухшую щеку. Она отвернулась, плечи ее вздрагивали. Он не знал, что сказать ей, не знал, как утешить ее, – и вышел из шатра.
Ночь выдалась облачная, и на небе звезд почти не было видно. Мэлгвин быстро прошел мимо часовых и, стараясь успокоиться, зашагал вокруг лагеря.
– О, всемогущий Льюдд! Что со мной происходит?
Он пришел к молодой жене, чтобы подарить ей радость, заставить стонать от восторга. А вместо этого произошла ужасная ссора, и он ударил ее. Как какой-то мальчишка! Его ужаснуло, что он потерял контроль над самим собой Она – слабая женщина. И осознание того, что именно ее беззащитность, возможно, и подтолкнула его к использованию грубой силы, заставило Мэлгвина вдруг подумать о себе как о трусливом глупце.
Мэлгвин сосредоточился. Он должен серьезно обдумать все, что произошло. Очевидно, что самообладание он потерял из-за насмешек Авроры по поводу его отношений с сестрой. Да, он никогда, видимо, не сможет избавиться от неприятных воспоминаний, связанных с той ролью, которую она сыграла в его борьбе за право быть королем. Но как узнала об этом Аврора? И что она за человек, если ей удалось так быстро довести его до бешенства? Мэлгвин остановился и оглядел темные холмы вокруг лагеря. У его молодой жены определенно был вызывающий характер, с беспокойством подумал Мэлгвин. С этим надо покончить. И как можно скорее. Но как? Если он еще раз накажет ее за издевательские слова, она его возненавидит. И тогда уж точно он никогда не познает всех секретов ее манящего тела. Конечно, рано или поздно она успокоится – у нее просто нет другого выбора, но замкнется в себе и не станет так страстно отвечать на его ласки. Он вспомнил, какой пылкой, чувственной была она в его объятиях. Он не хотел, чтобы это ощущение стало всего лишь воспоминанием.
Вот уж не предполагал, что брак такое трудное дело. Он-то думал, что, женившись на Авроре, он насладится ее красоток, благодаря ее присутствию в Каэр Эрири будет диктовать свою волю Константину и займется своими обычными военными заботами. Но эта женщина нарушила течение всей его жизни, заставив задуматься над тем, что раньше никогда и в голову ему не приходило. Из того, что он замыслил еще до брака с Авророй, ровным счетом ничего не вышло. И вот теперь он бродит в темноте и страшится, как бы она его не возненавидела.
