Текст книги "Когтистый Санта (ЛП)"
Автор книги: Мэри Дэвидсон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Глава 1
Aлек Килкурт, владелец «Килкурт холдинг» и самый сильный оборотень в Европе, топал по снегу и слякоти и хотел оказаться где угодно, но только не здесь.
Он остановился и вместе с толпой терпеливо ждал, когда изменится свет на светофоре. Снег падал с неба с такой яростью, что Алек практически ее ощущал. И это портило настроение. Ему не нравилось уезжать из дома по любой причине, но быть вызванным в Америку, чтобы воздать почести замечательному ребенку, – это уже слишком.
Однако сейчас он был пристыжен; его обязанности никогда не казалась такими уж обременительными. Алек восхищался и уважал лидеров стаи – Майкла и Дженни Уиндэмов. Майкл был хорошим человеком и прекрасным вожаком, его жена – красотка, а их дочь Лара – восхитительна. С тех пор, как воркующий, пускающий слюни младенец потенциально стал следующим лидером стаи, Aлек счел присутствие каждого оборотня страны необходимым как по политическим, так и по практическим соображениям. В стаю входит триста тысяч оборотней – объединение не только желанное, но и необходимое.
К несчастью, посещение Уиндэмов в их наполненном счастьем доме только усилило его собственное одиночество. Алек искал пару уже давно, но… как же объяснить людям? Он еще не встретил свою суженую. Мужчине стало смешно при мысли о том, что человеческие женщины жалуются на своих мужчин, которые с ними не спали. Одинокий самец-вервольф, скорее всего, захочет близости после первого же свидания. Что такое, в конце концов, человек без пары, без детенышей?
Ничто, вот что. Вожак стаи без наследников заставлял всех нервничать, поэтому собрание по поводу рождения Лары стало огромным облегчением. Но видеть счастье Майклабыло пыткой.
Теперь тот выполнил свою обязанность, и слава Богу. Самолет покинет Бостон сегодня, и больше ничто не удерживает его здесь.
Тьфу! Еще больше снега! И вряд ли станет намного лучше, даже когда он вернется домой. Действительно, нечего ждать изменений до весны. Некоторым может и нравиться возиться в грязи на своих четырех, но здесь был один пушистый лэрд, который ненавидел, когда его лапы становятся мокрыми.
И Бостон! Серый, мокрый, мрачный Бостон, который пах влажной шерстью и выхлопными газами. У Алека было сильное желание натянуть шарф на нос, чтобы заглушить запах персиков, спелых персиков, немытой массы и …
Персики?!
Вдруг он резко остановился и ощутил один или два удара, когда люди, идущие сзади, врезались в его спину. Но Алек едва ли почувствовал это, едва ли услышал их жалобы. Он развернулся, протиснулся мимо. Пошел назад, ноздри расширились в попытке поймать неясный, – дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, – возбуждающий, – дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, – совершенно замечательный аромат.
Мужчина застыл, ничем не отличаясь в этот момент от собаки. Там. На углу улицы. Красный костюм с белой отделкой. Рука в белой перчатке, трясущая то, что издает этот раздражающий звук. Живот трясется, как миска с желе. Великолепный запах исходил от Санта-Клауса.
Дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь, дзинь-дзинь.
Алек устремился через улицу, игнорируя рев автомобильных сигналов, визг тормозов. Чем ближе он подходил, тем лучше пах Санта.
– Черт побери, не спешите, – сказал Санта изумленным контральто, опуская бороду и искоса поглядывая на него.
У нее были глаза цвета молочного шоколада «Годива». Румяные щечки поцелованы ветром. Носик вздернут. Восхитительно. Он испытывал желание поцеловать ее.
– Я имею в виду ведерко, и никуда не уйду.
– И, – сказал Алек, – или что-то вроде этого.
– Вы действительно не должны забывать, что пешеходы должны пропускать машины в этом городе, когда… эээ… все в порядке?
Он навис над ней, впитывая запах. Потом он отшатнулся.
– Прекрасно, все прекрасно. Пообедайте с о мной.
– В десять часов утра, – подмигнула она ему.
Одинокая снежинка, постепенно снижаясь, села на ее носик. Растаяла.
– Тогда ланч.
Женщина оглядела себя, как будто убеждаясь, что, да, это она была одета в самый нелестный наряд для женщины.
– Вы себя хорошо чувствуете? – спросила она наконец.
– Прекрасно как никогда.
И это было правдой. День становился самым прекрасным. Алек уже видел, как проводит остаток дня на смятых простынях с Сантой.
– Ланч.
Она посмотрела на него с очаровательным подозрением.
– Это был вопрос? Вы только что выписались из больницы?
«Терпение, терпение, она человек. Оставайся вежливым».
– Ланч. Пожалуйста. Сейчас.
Она рассмеялась, положив руку на свой большой живот, чтобы не упасть на улице. Как будто бы он позволил этому произойти.
– Простите, – пробормотала она, задыхаясь, – но это нелепо… вы… и… только что сильно меня удивили. Она оторвала свой взгляд от него, чтобы улыбнуться женщине, которая положила в ведерко доллар.
– Веселого Рождества, мэм, и благодарю вас.
Теперь, когда она больше не смотрела ему в глаза, Алек почувствовал холод и мокрые ноги.
Тьфу!
– Я не могу уйти на обед, – сказала девушка любезно, оглядываясь на него. – Не оставлю свою точку до полудня.
– А если заработаешь много денег?
– Даже если Санта придет помочь мне.
– Тогда в полдень.
– Ну, хорошо, – улыбнулась девушка с робкой симпатией. – Вы можете пожалеть. И не ждите, что увидите меня без этого костюма Санты.
Волна желания почти свалила его в сточную канаву.
– Я отнюдь не красавица, – закончила она эту очаровательную глупость.
– В полдень, – сказал снова Алек, затем вытянул пачку денег из кармана пальто, сорвал зажим и бросил около восьми тысяч долларов в ведерко.
– Я вернусь.
– Это деньги для «Монополии», – крикнула она вслед. – До встречи!
Глава 2
Жизель Смит наблюдала, как посетители выходили из «Планет Хэнк». Когда он бросился к ней, девушка чуть было не выронила колокольчик. Она стояла и звонила, собирая пожертвования, а потом тут как тут красавец-мужчина. Невозможно поверить в скорость, с которой он перемещался.
Его волосы были насыщенного каштанового цвета. А глаза такого необычного оттенка коричневого, что казались почти золотыми. Четко очерченный нос и рот, o-o-o, его рот! Девушка могла бы долго смотреть на него и думать… ох, о самых разнообразных вещах. Мужчина был высоким; ей пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть на него. Выше шести футов, несомненно. Плечи как у пловца. Черное шерстяное пальто до колен, наверно, стоит кучу денег. Большие руки в черных перчатках; определенно, парень с такими руками выглядел похожим на баскетболиста.
Он бросился через всю улицу, чтобы спросить, не позавтракает ли она с ним. И чтобы дать тысячи – тысячи! – долларов.
Ей, Жизель Смит. Он буравил взглядом ее каштановые волосы и глаза цвета грязи. Слишком маленькую, но, безусловно, слишком упитанную. Самое интересное в ней – это имя. Ну, в любом случае, людям свойственно ошибаться.
«Очевидно серийный убийца, – подумала девушка с грустью. – Хорошо хоть завтракаем в общественном месте, где я могу закричать, если он начнет точить свои ножи. Это было бы очень плохо. Он действительно нечто. Как мог такой парень заинтересоваться кем-то вроде меня?»
Aлек наблюдал за женщиной (он был все еще зол на себя за то, что не узнал ее имени… или не представился, если уж на то пошло), будучи на полпути вниз. Точка для наблюдения была отличной: он мог видеть все хорошо, и, что еще лучше, сам был с подветренной стороны.
Мужчина подумал об их разговоре и проклял себя снова. Лепетал, как идиот, требовал, чтобы она позавтракала с ним, уставившись, словно она маленькая Красная Шапочка. «О да, люблю маленьких красных… мммммм».
Алек выкинул из головы такой заманчивый образ («лучше съесть тебя, мой друг, съесть тебя… всю!») и сосредоточился на мысли, в которой он был идиотом.
Просто чудо, что женщина сказала «да». Просто чудо, что она не стукнула его по голове колокольчиком. Алек должен быть очень осторожным во время ланча; ее нельзя спугнуть. Оставалась неделя до обращения, и он поблагодарил за это Бога; если бы мужчина уловил ее аромат ближе к полной луне, то напугал бы до смерти. Буквально.
Боже, она была такой очаровательной, когда стояла и трясла маленьким колокольчиком. Многие люди останавливались, притянутые, несомненно, ее обаянием, и бросали деньги в ведерко. Как они могли! Они должны отдать ей золотые слитки, они должны положить розы к ее ногам, они…
Потрясенный, он оттолкнулся от стены; кто-то не положил деньги! Дорого одетый человек далеко за тридцать прошел мимо ведра для сбора мелочи и продолжил свой путь!
Aлек переместился. Мгновенно покрыв расстояние и обойдя человека, затащил того в ближайший переулок.
– Что… aaaх!
– Это – кашемир, – сказал Алек, зажимая руку человека в пальто.
– Отпустите меня, – проскрипел тот, обдавая запахом несвежей мочи и страха. – Или я буду кричать «насилуют»!
– Ваши туфли, – ровно продолжал Алек, – от Гербард из Лондона, стоимостью не менее восьмисот фунтов.
Только Самуэль Гербард использует такую мягкую кожу для изготовления обуви; запах был отчетливым.
– А сумка – Коуч.
– Кггыххх!
Возможно, он удерживал человека слишком крепко. Aлек выпустил его из захвата.
– Дело в том, что вы должны немного поделиться в этот праздничный день.
– Что?
– Возвращайся, – порычал он, – И положи деньги. В. Ведерко.
Он отпустил. Человек убежал. В правильном направлении, в сторону его милой Санты. Минутой позже Aлек вернулся на свой пост. Он смотрел на часы раз тридцать за последние полчаса. Осталось девяносто минут. Бесконечность.
Спустя вечность, в 11:57, он заметил движение группы подростков. Три парня встретились пятнадцать минут назад за обедом. С этой компанией было все ясно: они хотели деньги на ланч… или восемь штук, которые он кинул. Что было бы весело, только вот один из них пах маслом для смазки оружия, а, значит, ему надо было проявить определенную осторожность.
Их путь пролегал мимо него; Алек подошел к тому, что с пушкой, и швырнул об стену. Парень – взрослый подросток – упал на тротуар грудой костей.
Его друзья были слишком неповоротливыми, чтобы поймать того; они повернулись, когда почти споткнулись о лежащего без сознания лидера. И увидели над бесчувственным панком улыбающегося Aлека. Ну, хорошо, показывающего все зубы.
– Возьмите ведерко у кого-нибудь другого, – сказал он. «Ох, нельзя было говорить такое, надо было подождать». – Не берите ни у кого ведерко, – крикнул он, но было уже слишком поздно, парни убегали.
Алек снова посмотрел на часы. Настал полдень!
Глава 3
– Жизель, – сказала она Влюбленному Бернсу [1]1
«A Hunka Hunka Burns in Love»(рус. Бёрнс влюбился) – четвёртый эпизод тринадцатого сезона мультсериала «Симпсоны».
[Закрыть]. – Жизель Смит. А ты…?
– Aлек Килкурт. У тебя красивое имя.
– Да, спасибо. Кстати. Непрекращающиеся комплименты. И к чему это? Сейчас, когда я без костюма, ты видишь, что во мне ничего особенного.
Алек рассмеялся. Она нахмурилась, но сдержалась от комментария.
– Слишком быстр, слишком напорист…
Он засмеялся еще сильней.
– … но ты продолжаешь дарить комплименты, и я сражена. Проводишь перепись населения, так? Продавец? Ты хочешь продать мне холодильник. Таймшер. Почку. Перестань смеяться!
Наконец он успокоился, хотя продолжал фыркать. Мужчина схватил Жизель за руку, и хорошенькая рыжая за соседним столиком, которая рассматривала его, притворяясь, что пудрит носик, сосредоточила на Алеке все внимание. Ее ресницы затрепетали. Она облизнула свои красные, блестящие губы.
Aлек, к недоумению рыжей, твердо накрыл ладонь Жизель.
– Благодарю, – произнес он небрежно. А затем резко убрал руку и показал на Жизель. – Вот это мои люди считают неотразимым, – холодно сказал Алек с резким шотландским акцентом. – И не надо больше тратить время, глядя на меня одного.
– Я знаю, что такое «неотразимый», ты, губ [2]2
Губ(от англ. Goob) – глупый человек, делающий из себя посмешище. (жарг.)
[Закрыть], – огрызнулась она. – Чертовски хорошо. Прекрати трясти этим передо мной или не получишь подарка на Рождество. – Жизель толкнула мешок у ног, в котором лежал ее костюм. – У меня есть высокопоставленные друзья.
– Ты сердишься на меня? – спросил Алек, приходя в восторг. Он бросил на рыжую пренебрежительный взгляд.
– Да, немного, но ты не должен выглядеть таким счастливым от этого.
– Извини. Просто… Я намного больше тебя.
– И почти такой же умный, – сказала она весело.
– Большинство женщин находят меня пугающим.
Он улыбнулся ей. Жизель почувствовала, как в животе все напряглось, а затем перевернулось. «Боже, какая улыбка».
– В моей… семье… мы ценные и умные женщины. Поэтому ты сегодня выиграл лотерею, друг. Но так и не ответил на мой вопрос. Что ты задумал?
Он потянулся и накрыл своей большой рукой ее маленькую, прогоняя холод. Большим пальцем стал поглаживать ладонь. Желудок сделал еще один маленький кульбит.
– Почему, соблазняю тебя, конечно, – прошептал Алек.
Внезапно все внутренние тревоги исчезли.
– Кто ты? – почти задыхаясь, спросила она.
– Да, так, просто лорд, ищущий свою леди.
– О, у тебя и титул есть? Ну, конечно, ты сам. Вот как это бывает.
– Лорд Килкурт.
– Но тебя зовут Kилкурт. Разве твоему титулу не полагается быть совсем другим? Как, Алек Kилкурт, лорд Толл Хаус? Или что-то вроде этого?
Он рассмеялся.
– Что-то вроде того. Но в моей семье все немного по-другому. Твой вариант неплох… Но мне больше нравится «лорд шоколадных чипсов».
Подошел официант, освежил их напитки и записал заказ Алека на две дюжины устриц. Жизель потянула назад свою руку, но не без его сопротивления. Это было в первый и последний раз, когда она сделала заказ так неосторожно. Ему, наверно, придется проявить терпение, когда принесут счет. Пожалуй, все деньги потратил на одежду, а, учитывая тонкую талию, вообще ел раз в день и то только овсянку.
Снова неверно. Он одобрительно кивнул, глядя на огромный размер своей закуски. Откинувшись назад на стуле, Алек изучал ее. С утра он смотрелся, насколько это возможно, даже лучше. Дорогое пальто и темно-серый костюм подчеркивают совершенство стиля. Его акцент, как она заметила, появлялся и исчезал в зависимости от темы разговора.
– Ты прожил в Шотландии почти всю жизнь, – заметила девушка, потягивая свой второй дайкири [3]3
Дайкири– алкогольный напиток, состоящий из рома, лайма и сахара.
[Закрыть].
Обычно она много не пила, но сегодня почувствовала потребность в хмеле.
– Нет. У моей семьи бизнес на Кейп-Коде [4]4
Кейп-Код(англ. CapeCod – «мыс трески») – полуостров на северо-востоке СШПА в 120 км от Бостона, самая восточная точка штата Массачусетс.
[Закрыть], так что я провожу много времени в Массачусетсе. Окончил аспирантуру в Гарварде. И, наверно, прожил в Америке столько же, сколько и в Шотландии.
Титулованный, великолепный, богатый, умный. Может её снимают на скрытую камеру, или как?
– Это имеет смысл… Я обратила внимание, как твой акцент то появляется, то исчезает. Но имею в виду, иногда он действительно слабый, а иногда – красивый, тяжелый.
– Тяжелый, – ответил Алек, – когда я устаю. Или злюсь. Или… возбуждаюсь.
– Ладно, – сказала Жизель, постукивая по своему бокалу. – Кто же ты? Что ты хочешь от меня? Я заработала $18,000 в прошлом году. Я бедная, простая, мучимая детьми на коленях – и в задницу – с еще меньшими перспективами. Ну что, ты удовлетворен мною?
Его глаза сузились.
– Мне нужно найти людей, которые убедили тебя в этом. И провести длинную беседу с ними.
– Отвечай на вопрос, Садовник Вилли [5]5
Садовник Вилли– персонаж мультсериала «Симпсоны». Впервые появился в серии «PrincipalCharming». То, что он шотландец, легко понять по его огненно-рыжим волосам, бороде и очень сильному шотландскому акценту.
[Закрыть], или я уйду.
Он посмотрел на нее в недоумении, но пожал плечами и достаточно легко ответил:
– Я намереваюсь потратить на тебя весь день, но заполучить в свою постель. И думаю о вступлении с тобой в брак. Теперь, надеюсь, ты удовлетворена, моя хорошенькая маленькая шоколадная радость.
Она почувствовала, как ее рот внезапно раскрылся. Почувствовала, как покраснело лицо. Если это была шутка, то злая. Если он серьезен, то не в своем уме. Она ухватилась за одну вещь, о которой могла бы спокойно спросить.
– Шоколадная радость?
– Твои глаза цвета очень хорошего шоколада… молочный «Годива», думаю. А волосы похожи на помадку. Богатую и темную. Это хорошо сочетается с твоей бледной, бледной кожей. Розовые щечки… вишенка сверху.
Девушка двумя глотками допила свой напиток.
Глава 4
– Извини, – простонала Жизель. Мокрые пряди волос мягко прилипли к лицу и вискам.
– Все в порядке, любимая.
– Мне так жаль.
– Не беспокойся. Меня бы тоже стошнило.
Она снова простонала, на этот раз от полного унижения. Ее вывернуло прямо на него. Даже не рядом с ним, а на него!
– Ты обещал убить меня, – напомнила она хрипло.
Двери лифта раздвинулись и он, легко подхватив ее на руки, пронес через прихожую.
– Забудь.
В груди загрохотало, когда Алек попытался подавить смех.
– Сейчас я обещаю не убивать тебя, дорогая. Просто отнесу к себе в комнату, и ты восстановишь свои силы.
– Я буду в порядке, как только встану на ноги, – солгала Жизель. Смерть пришла за нею! Она почувствовала ее ледяное касание на шее. Или это лед от третьего – или четвертого – дайкири? – Просто нужно встать на ноги, – повторила девушка.
– Дорогая, ты на них.
– Ох, заткнись, что ты понимаешь? – раздраженно произнесла она, отчего потолок над головой еще больше завертелся. – Остановись. И убей меня!
– Обычно дамы дожидаются второго свидания, чтобы начать требовать моей смерти, – с серьезным лицом сказал Алек.
Он остановился возле двери, переместил свой вес и, кое-как сумев провести картой-ключом, разблокировал дверь. И все это не отпуская ее.
Две горничные и женщина в красном деловом костюме ждали их. Жизель позднее смутно вспомнила женщину в красном, которая внимательно рассматривала ее в то время, как звук текущей воды доносился из соседней комнаты.
Она кипятилась… вот единственный способ описать происходящее. В этот момент все стало кристально ясным – слишком громко, слишком грубо – а потом Жизель услышала их бормотание. Вскоре это надоело, о чем она так и сказала. И не один раз.
– … теплая ванна все изменит…
– … тошнит, потому что волнуется…
– … легкое пищевое отравление…
– … она будет в порядке…
– …ваше изменение близко, это проблема?
– … отмени мой полет, так что она может…
– …действие флюидов…
Жизель пошла вслепую. «Как же его зовут?.. Алек… Алекс?»
Её поймала рука и крепко прижала.
– Что это, милая? Ты хочешь пить?
– Нет, хочу, чтобы вы ПЕРЕСТАЛИ ОРАТЬ! Как я могу спокойно умереть, если вы так кричите?
– Мы попытаемся сдержаться.
– Это не смешно, – пробормотала девушка. – Ох, что за счастливое дерьмо? – Это ее раздели и помогли лечь в кровать. – Послушай, прекрати! Не найдется ли здесь ведерка со льдом или молотка, ну, или что-то в этом роде? Все, что ты должен сделать – это сильно стукнуть меня по голове и все мои проблемы закончатся.
– Вы почувствуете себя лучше через двадцать четыре часа! – крикнула женщина в красном.
– Иисусе, я должна изображать марионетку, так твои люди это понимают? Не надо так громко! Спасибо большое, но через двадцать четыре часа я уже буду мертва, и … куда это мы идем?
Ванная. Определенно, ванная. Жизель стала протестовать, говоря, что изменение температуры в ее состоянии способно убить, но чуть теплая вода приносила такое наслаждение, что Жизель остановилась на середине пронзительного крика.
И все. На очень долгое время.
Жизель проснулась и поняла сразу две вещи: во-первых, она лопнет, если не попадет в ванную в течение секунды, и во-вторых, она проголодалась.
Спотыкаясь, девушка пробралась через темень в ванную, воспользовалась средствами, в которых так нуждалась, и почистила зубы новой зубной щеткой, которую обнаружила в шкафчике.
Пока девушка чистила зубы и полоскала рот, унизительные события вчерашнего дня возвращались к ней. Она трясла колокольчиком, встретила Aлека, который угостил ее на широкую ногу – и, Боже, он флиртовал с ней! – затем бросилась к нему (Жизель застонала), а он оставил чаевые на столе от нее.
А все, что произошло после, как говорится, смазано. Очень милосердно. Жизель удивилась, где Aлек. И еще больше, что она здесь.
Девушка прошлась по комнате отеля – номеру Алека – и подошла к окну. Ей открылся изумительный вид на Аквариум Новой Англии [6]6
Аквариум Новой Англии, расположенный в Бостоне, – один из крупнейших в мире, там обитают более 600 видов морских животных (20 тысяч особей). Посетители могут ознакомиться с подводным миром тихоокеанских рифов и арктических льдов, понаблюдать за кормлением пингвинов, увидеть морских львов, экзотических медуз всех цветов и водных черепах всех размеров.
[Закрыть], а за ним Бостонская гавань [7]7
Бостонская гавань (BostonHarbor) – естественная гавань в устье Массачусетского залива, находится неподалеку от Бостона.
[Закрыть]. Было уже очень поздно: между полуночью и рассветом; небо совершенно черное, но движение людей еще заметно.
Итак, она находилась у пристани. Скорее всего, Лонг Варф Марриот [8]8
Лонг Варф Мэйрриот(англ. LongWharf Marriott) – роскошный отель на побережье Бостонской гавани.
[Закрыть]. Когда Жизель проходила мимо отеля, то всегда думала, каково это остановиться с кем-нибудь здесь.
Что ж, теперь она знала.
Она повернулась, чтобы посмотреть на свет и тут увидела Алека. Он сидел в кресле у двери и наблюдал за ней. Его глаза светились в темноте. Жизель закричала и выпала бы из окна, если бы оно было открытым. А так она только ударилась головой о стекло.
– Да, типичное начало почти во всех отношениях, – сказал он вместо приветствия.
– И тебе добрый вечер, черт подери!
– На самом деле утро.
– Дерьмо, ты напугал меня.
Когда она его только увидела, глаза мужчины светились в темноте, как у кошки ночью, наверно, это было игрой света.
– Иисусе, твои глаза!
– А это чтобы лучше видеть тебя, моя дорогая.
В этом весь Алек.
Очень странно. Она наклонилась к источнику излучения, задыхаясь от прилива адреналина.
– Никогда не делай так снова.
– Извини. – Он проглотил смешок. – Я наблюдал, как ты спала. Потом встала и так быстро побежала в ванную, что я испугался, как бы ты не упала. Снова было плохо, милая?
– Э, нет. И насчет того дня… Когда ты… э… подарил мне дайкири, устрицы, рыбу-меч, тертый жареный картофель и тартинью? Никогда не напоминай об этом снова, – решительно сказала она.
Он рассмеялся, приходя в восторг, и настолько внезапно переместился по комнате, что, если б она моргнула, то пропустила это. В следующее мгновение Алек уже держал её за руки.
– Я так рад, что тебе стало лучше, – сказал мужчина с такой очевидной искренностью, что она улыбнулась, наверно, впервые за это время. – Я тревожился.
С его очаровательным акцентом это прозвучало, как «Тиебе стала лучшше» и «Я-а тррррревожился».
– Отвратительно себя чувствую. Боже, мне никогда не было так плохо! Догадываюсь, что из меня ужасный алкоголик, – призналась Жизель.
– Это не от спиртного. Доктор сказал, что было пищевое отравление. На самом деле, этот отель переполнен… и довольно много гостей поели в ресторане устриц и отравились.
Она подумала, что нужно вытянуть свои руки из его, но не могла заставить себя сделать это. Его руки вокруг ее такие теплые, почти горячие, а смотреть на его невероятное лицо было слишком приятно.
– Какой доктор? Это дама в красном платье? Я помню кого-то в красном, кто не переставал кричать…
Губы Aлека изогнулись в улыбке.
– Доктор Мэдисон, на самом деле, говорила негромко. Просто ты была слишком чувствительной к шуму, пока болела. Я вызвал ее, когда тебе …э…
– Помню. Не продолжай.
– …нездоровилось, – деликатно закончил мужчина, не переставая улыбаться при этом. – Она помогала мне ухаживать за тобой.
– О, – коснувшись, она сжала его руки. – Спасибо, Алек. Я думаю, мне повезло с тобой.
– Повезло? – Улыбка исчезла. – Это из-за моей ошибки ты заболела, и меньшее, что я мог для тебя сделать…
– Твоя ошибка? Ты держал меня и впихивал устрицы, это ты сделал? – сказала Жизель сухо. – Едва ли. И если ты случайно не заметил мою большую задницу, то я девушка со здоровым аппетитом. И заболела, потому что съела слишком много.
В ответ Алек сжал её пальцы. И она вдруг поняла, какую мощную силу он сдерживает.
– Я восхищен твоей попкой. Твоя задница просто суперрррррр. – Она сошла с ума, или его акцент вдруг стал сильнее? Что он говорил? То, что это проявляется, когда он злился или…
Или…
Она выдернула руки из его захвата.
– Руки прочь, мальчик-обезьяна. Настало время убираться отсюда.
– Предпочитаю, чтоб ты меня так не называла, – сказал он мягко – Там, откуда я родом, это оскорбление.
– Что они в Шотландии имеют против обезьян? Неважно. Это была шутка, а я ухожу, пока-пока.
– Не уйдешь. – Он сложил руки на груди и усмехнулся. – Твоя одежда была уничтожена во время инцидента-не-буду-называть-какого.
И тут она поняла, что на ней длинная фланелевая рубашка. У нее был скромный кружевной воротничок до самого подбородка, а подол на три дюйма не доходил до пальцев ног. И как она раньше не обратила внимания? Бога ради, она же только что из ванной. Девушка была уверена, что худшего с ней еще не случалось, но… она быстро заглянула под рубашку и обнаружила, что на ней старые трусики.
«Фу!!»
Его брови изогнулись дугой, пока Жизель ощупывала себя, но он благоразумно промолчал.
– Доктор сказала, что тебе нужна тишина и покой до полного …э… выздоровления…
– О, Господи!
– В любом случае, – оживился Алек. – Я уже отослал своих людей, чтобы ты поспала.
Все мысли исчезли. Как только он увидел ее в серой фланели, то приступил к соблазнению. Она почувствовала себя как «Маленький Домик в Прериях» [9]9
Сериал о семье американских пионеров, путешествующих по ещё неизведанной земле. Встречи с дружелюбными или, наоборот, злобными индейцами, великие пожары, нашествия саранчи, нападения пум – чего только не пришлось пережить маме Каролине, папе Чарльзу и их дочерям – Мэри, Лоре и крошке Кэрри! Однако изобретательность, смелость и сплочённость всегда помогали им в трудную минуту!
[Закрыть].
– Спасибо, – она мысленноулыбнулась. – Фланель?
Он пожал плечами.
– Здесь холодно. Мне хотелось, чтобы тебе было уютно.
– И мне, – уверила она невозмутимо. – Но будет еще лучше, если я уберусь из этого странного номера.
– Странного? – Он ухмыльнулся и дьявольски, и проказливо одновременно. – После всего, что мы пережили? Позор!
Жизель засмеялась; она ничего не могла с этим поделать. Не успела она подумать, как появилась рука и поймала одну из ее кудряшек; он потянул за локон и смотрел, как тот прыгает. «Ах».
– Извини.
– Не сейчас.
– Нет, серьезно… Я знаю, что выгляжу как клоун Бозо [10]10
Бозо– самый знаменитый клоун в мире. Создан в 1946 г. Аланом Ливингстоном – художником комиксов.
[Закрыть]. Если у Бозо могут быть рыжие волосы. И короткие при этом. И еще женщиной. Ты должен был увидеть их летом… огромный пуховый шар. Спрячьте своих детей!
Он разглядывал ее волосы.
– Я бы хотел увидеть их летом.
– Ладненько, – сказала девушка, посмеиваясь. – И увидел бы меня в униформе. Я могу добраться домой на метро и в костюме Санты.
– В два часа утра? Одна? – Голос был смертельно обиженным. – Я так не думаю. Разве что… – голос стал хитрым. – Может ты проголодалась?
«Проголодалась! Господи, да ни один Санта никогда еще не был так голоден!» У нее в ногах появляется слабость при мысли о еде.
– Вот это моя девочка. Вызовем обслуживание номеров. И все, что пожелаешь.
– Мне нужно достать бумажник… – Алек нахмурился.
– Ты не получишь его.
– Отлично, поспорим об этом позже. Где тут меню? Боже, я съела бы слона.
– Понимаю тебя.
Жизель заказала сочный стейк, пюре, соус, брокколи и полбуханки рисового хлеба.
– Это будет дорого, – предупредила она. – Ты уверен, что я могу не?..
– Абсолютно. Приятно находиться рядом с женщиной, которая ест. – Алек сел на кровать и вздохнул.
– Никогда не понимал американскую привычку худеть. Это самая богатая страна в мире, а женщины не едят.
– Эй, мы не виноваты. Ты же видишь размер моей задницы.
– Соблазнительная. Но давай сначала посмотрим, насколько хорошо ты справишься со своим ужином.
Девушка неуверенно посмотрела на него и поймала взгляд, устремленный вниз. Кажется невероятным, но мужчина действительно смотрел на ее попку. Одних его слов хватило бы, чтобы убедить ее, но усилившийся акцент был еще убедительнее.
Все это очень странно. Не говоря уже о том, что удивительно. И «о-да-немного» тревожно.
