Текст книги "Попаданка с Земли"

Автор книги: Мелина Боярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Глава 8

Двухнедельный перелет до Тагруна я даже не заметила, посвятив свободное время учебе. Срочно требовалось подтянуть базы, которые Кирна уже изучила, так что никаких поблажек себе не позволяла. Два дня в медкапсуле, арендованной в медотсеке корабля, сутки на тренажеры и симуляторы, затем снова в учебный транс. Чем больше я усваивала информации, тем отчетливее понимала, что блондиночка никогда бы так легко не попалась и не позволила загнать себя в тот ангар. Ну, теперь это не так важно, ведь я уже заняла ее место, лечу в академию и впереди целый год, чтобы разобраться с проблемами и подумать о будущем. Лин Сол не соврал, в учебном заведении готовили пилотов, но помимо этого еще кучу специалистов, необходимых для слаженного полета корабля. Крупные звездолеты, вроде «Эспеланцо», на борту которого сейчас находилась, управлялись экипажем. Навигаторы, наводчики, штурманы, специалисты РЭБ, радиоэлектронной борьбы, щитовики, техники, медики – и это я еще не всех назвала. Так что не выйдет стать пилотом, попробую себя в смежных специальностях. Однако я не сомневалась, у меня получится. Да и нейрошунты, обнаруженные на теле, не оставляли иного выбора. Такие ставили только пилотам. Признаться, я испытала шок, когда нащупала уплотнения, а потом кусочек кожи открылся, обнажая полимерный разъем. Всего таких насчитала пять штук, два с внешней стороны запястий, и три – вдоль позвоночного столба. Бррр!

– Подлетаем! – обрадовала лина Сунта, медик «Эспеланцо», при очередном пробуждении, – вам надлежит вернуться в каюту и приготовиться покинуть корабль.

– Спасибо, – морщась от головной боли, кивнула женщине.

Она уже привыкла, что я просыпаюсь в таком состоянии, и молча протянула питательный коктейль. Да уж, перегрузка организма походила на похмелье, жутко хотелось пить и принять обезболивающее. Но в том и дело, что никакие лекарства не помогали, организм сам должен справиться. Полтора-два часа мучений, и отпустит.

Я надеялась отлежаться в каюте, но, видимо, напутала со временем. В запасе оставались жалкие полчаса, их хватит только на душ и, может, обед. Согласитесь, запихивать в себя еду, когда самочувствие на нуле, не лучшее занятие. По пути в номер все же заказала горячий бульончик, ягодный напиток и тосты. Однако вспомнила, что не попрощалась кое с кем и свернула к смотровой площадке. Такая расположилась на верхней палубе и чуть выступала над корпусом корабля. Пружинистое покрытие под ногами, на котором удобно сидеть или лежать, подушки, полумрак, и ничего больше, кроме вида открытого космоса через стеклянные стены и крышу. Обнаружив это место, я частенько приходила сюда, чтобы полюбоваться на звезды и помечтать. Чаще делала это ночью, когда большинство пассажиров спали, а здесь царили тишина и спокойствие. Когда на площадке появился Морис, я так и не поняла. То ли постоянно был тут, просто сидел так тихо, что не обратила на него внимания. То ли умел быть незаметным и стремился к одиночеству. Мы ни разу не заговорили, уважали личное пространство и не мешали друг другу. Уже от лины Сунты узнала, как зовут парня, и что на Форшате тот проходил реабилитацию после психологической травмы. Как-то так сложилось, что между нами возникла незримая связь. На уровне подсознания я чувствовала, что Морису тяжело и никакая реабилитация не вернет того, что он потерял. Мое присутствие создавало для него легкую иллюзию, что он не один со своим горем.

Я не ошиблась, Морис сидел на привычном месте и любовался видом приближающейся планеты. Обычно мое появление он встречал легким наклоном головы, сейчас же развернулся и посмотрел на меня. Никогда не видела такого взгляда у четырнадцатилетнего мальчишки. Глаза старика, утратившего смысл жизни и ожидающего лишь избавления от непрекращающейся пытки временем. Исключения случаются, и не для каждого время становится лекарем.

Поддавшись наитию, подошла к мальчишке, опустилась на колени и, коснувшись его безвольной ладони, крепко сжала. Меня окатило слабым всплеском удивления, но и только. Дальше Морис снова замкнулся, принимая горькую истину, что никто рядом с ним надолго не задерживается. Как я это поняла? Сама не знаю. Почувствовала? Одинокий в таком огромном мире, и никому не нужный подросток. Впрочем, как и я, наверное.

Немым вопросом в глазах Мориса застыло: «Мы еще увидимся?» «Обязательно!» – улыбнулась в ответ. В мимолетном видении, посетившем при близком контакте, я вдруг увидела будущее, в котором Морис был безгранично счастлив. Это ощущение постаралась передать мальчишке.

– Я буду ждать, – изумленно прошептал он, впервые нарушив тишину.

– Меня зовут Кира, – назвала себя напоследок.

«Знаю, – голос Мориса раздался прямо в голове, при этом он совершенно не разжимал губ, – ты слишком громко думаешь. И у тебя красивые мечты».

Я вытаращилась на него, понимая, что этот вот шкет запросто влез в мысли. То есть, узнал мою тайну? От осознания этого факта по спине пробежал неприятный холодок. Так Морис псион!?

«Не бойся, я никому не расскажу и научу, как закрываться. Расслабься и смотри», – дотронулся рукой до моего лба, и меня будто резко скинули с большой высоты. Если вы когда-нибудь катались на американских горках, это именно то ощущение, когда вагончик аттракциона замирает в наивысшей точке и тут же стремительно летит вниз. Желудок ухает в пустоту, ринувшийся в лицо воздух перехватывает дыхание, а в кровь мгновенно впрыскивается адреналин.

Я с удивлением наблюдала, как внутри моего сознания мальчишка выстраивает многоуровневую защиту. Будто слои сладкой ваты, его сила искристым узором опутывала мысли и блоки памяти. То тут, то там с легкой подачи Мориса встраивались фрагменты прошлого, крепко сплетенные с мыслеобразами настоящей Кирны. Если я хоть что-то понимала, то это формировались ложные воспоминания, через которые вряд ли кто-то пробьется, чтобы изобличить в обмане. Разве что псион еще большей силы, чем мой молчаливый знакомый.

«Почувствуй дар! – рука Мориса переместилась к солнечному сплетению. – И не давай им увидеть подлинную силу!»

Глаза у мальчишки закатились, и я не успела подхватить, как он завалился набок. Всполошившись, тут же вызвала лину Сунту. Но прежде, чем закончила писать сообщение, в зал ворвались люди в облегающих черных комбезах. Их лица скрывали темные стекла шлемов, и намерения эти товарищи источали самые враждебные. Тут и способностей не нужно, чтобы распознать агрессию. Достаточно, что на мне скрестились прицелы нескольких штурмовых винтовок. Не поверите, руки сами собой взметнулись кверху.

– Я… я только попрощаться зашла… – слова застряли в горле, когда один подошел совсем близко.

Пусть я и не видела взгляда за темным стеклом, но отчего-то знала, меня сейчас пристально изучают, и от этого волоски на коже вставали дыбом.

– Вас проводят, лина Ронсон, – прозвучал металлический голос.

Наверняка, измененный, потому что живому человеку такой принадлежать не мог. Что-то подавляющее было в этих словах, не подразумевающее отказа или сопротивления. В тот же миг голову будто обхватили скользкие ледяные щупальца. Мерзкое ощущение на самом деле, парализующее волю и желание спорить. С затаенным злорадством отметила, как эти щупальца завязли в новенькой защите. Эх, если бы не Морис…

Я мельком отметила, как его подхватил на руки один из прибывших, а рядом со мной конвоирами выросли еще двое. Мне вежливо помогли подняться и проводили до каюты, где с рук на руки сдали телохранителям. Выражение лица Уно надо было видеть! Я будто разом нарушила все запреты и набедокурила на год вперед. Если б знала, в чем провинилась! И кто эти люди? По идее, Гром сразу опознал, кто они такие. А мне вот даже и спросить, чтобы не выдать себя, нельзя. До самой космической станции, куда нас отконвоировали по выделенному коридору, я и мои сопровождающие хранили молчание. Дальше меня с рук на руки сдали унылому типу в сером костюме и завели в такой же серый и унылый кабинет.

– Меня зовут лин Элидж Капэт, тагрунская служба безопасности. Надеюсь, лина Ронсон, вы не против ответить на несколько вопросов?

– Угу, – как будто у меня был выбор.

Познакомилась я уже с подобным товарищем на «Вирханоре», не понравилось.

– С какой целью прибыли на Тагрун? Откуда знаете Мориса Капкейна? Как удалось вступить с ним в контакт? Он просил о помощи?

Простые вопросы перемежались с совершенно неожиданными, вроде «Любите ли вы хоссу?», а то и провокационными «Вступали ли вы в сговор с врагами империи?». Я взмокла, пока длилась эта «дружественная» беседа. Хорошо хоть мозг в ускоренном темпе обрабатывал информацию и выдавал именно то, что черноглазый офицер хотел услышать. Новая нейросеть – это что-то! Знания о правильном ответе всплывали в голове одновременно с тем, как лин Капэт озвучивал очередную фразу. И ни слова неправды, которую этот служака чуял, как зверь добычу.

– Вы свободны! – не передать, как меня обрадовали эти слова, – но впредь попрошу тщательнее выбирать знакомства. И не ищите встреч с Морисом, он под защитой империи.

– Разве я представляю для него угрозу? Мне показалось, мальчик одинок, хотела, как лучше.

– И тем не менее.

– Всего наилучшего, – раз меня больше не задерживали, пулей выскочила из кабинета и попала прямиком в ручки телохранителей.

– Кирна… – злющий Гром запнулся, видимо, подбирая выражения, – вот как тебе удается влипать в неприятности на ровном месте? Когда успела перейти дорогу имперским особистам?

– Потом, – отмахнулась, понимая, что злится Уно лишь потому, что переживает. Даже приятно это беспокойство. – Когда надлежит явиться в академию?

– Завтра утром. На «Эспеланцо» прибыли многие будущие ученики, им всем требуется время на обустройство. Как только переступишь порог академии, выйдешь оттуда нескоро.

– Вот как? Серьезно? – за разговором мы покинули административное здание станции и отправились к пересадочному пункту.

Орбитального лифта на Тагруне не было, пассажиров перевозили на специальных ботах, отлетающих на планету каждые полчаса. Меня поразило большое количество людей в форме. Даже гражданские предпочитали носить комбинезоны вместо брюк, рубашек или платьев. Из-за этого вновь прибывшие выделялись на общем фоне и привлекали к себе лишнее внимание.

– Здесь не центральные миры, – фыркнул Гром, – Тагрун – пограничная планета. Тут рукой подать до Надау.

– Высшая раса? Разве надзимы угрожают империи? Впрочем, ты прав, – в голове всплыла информация по расам, и в частности по этим надзимам.

Раса исследователей, развитие которых пошло по биологическому пути. Малочисленны, не разговорчивы и замкнуты, общение сведено к минимуму. Система Надау изолирована и закрыта для посещений. Последнее свойственно всем высшим, но деревяшки переплюнули остальных в стремлении отгородиться от мира. Единственный раз, когда они откликнулись на призыв – нашествие инсектов пятьдесят лет назад. Тогда надзимы получили чувствительный удар и заперлись на планетах, зализывая раны. Живые корабли, тайконы – это чудо биологической и инженерной мысли, симбионты, тесно связанные со своим пилотом. Каждая потеря – невыносимая утрата для всей расы. Псионы как никто чувствуют боль другого живого существа. А если при этом они телепатически связаны? Каково это, умирать вместе с другом, братом или случайным знакомым? Ощущать чужую агонию, страх и отчаяние перед неизбежностью? Обычному человеку этого не понять, и я бы не поняла, если бы не познакомилась с Морисом. Мальчишка держал боль внутри, научился прятать ее за толстыми щитами. Но в своем воображаемом и таком реальном мире он каждую минуту умирал, страдал от разлуки и дикой тоски по потерянным близким.

Так вот, возвращаясь к тому, почему пограничные планеты вроде Тагруна жили в режиме постоянной боевой готовности. Причина этому – космический тракт, оставшийся еще от древних. Когда-то система Таг была крупным транзитным центром с десятками гиперврат, пропускавших тысячи кораблей ежедневно. После масштабной войны, случившейся тысячи лет назад, энои исчезли, бросив пригодные для жизни планеты. Обломки древних сооружений сохранились до сих пор, безжизненные и бездействующие. Их исследование в прошлом дало мощный толчок в освоении космического пространства и привело к созданию гипердвигателей. Энои опережали в развитии империю Линари и все высшие расы вместе взятые. Тем не менее, они ушли, спасаясь от неизвестного врага. Были ли это инсекты или кто-то другой, неизвестно, но пограничные планеты ощетинилась боевыми станциями, готовыми отразить любое вторжение. Риск того, что противник придет с той стороны, оставался. И не факт, что предпринятые меры безопасности помогут. Предыдущее вторжение инсектов началось как раз через такие древние врата, которые считались неработающими.

– Уно, а как же вы? Вас же не пропустят на территорию академии?

– Нам уже забронированы номера в лучшем отеле Террикона. Будем жить там, ну а во время увольнительных вам будет, где переночевать. За пределами академии охрана вашей жизни ложится на наши плечи.

– Увольнительная? Такое чувство, что не учиться иду, а в армию, – хмыкнула на такое заявление. – Этот строгий режим так необходим?

– Поговорим позже, – бросив на меня подозрительный взгляд, ушел от ответа Уно.

А я вдруг почувствовала, что нахожусь на грани. Настоящая Кирна не стала бы задавать таких вопросов и наверняка подробно изучила информацию по месту, куда ее сослали на целый год.

Интересно, а почему блондинка не передала такие важные сведения мне? Следовала принципу вроде «разберешься на месте»?

Хорошо, когда рядом люди, которые знают, куда идти и что делать. Гром и Форг позаботились о билетах на отбывающий бот, забрали багаж из каюты звездолета, заблаговременно вызвали кибертакси. Так что оставалось лишь молча следовать за ними и делать вид, что ничего удивительного не происходит.

Однако я не теряла времени даром. Подключилась к местному инфонету, оплатив тысячу кредов за использование на год вперед, и собирала доступную информацию по Тагруну и академии. Данных поступало неимоверное количество и большая часть – откровенный бред, обсуждение в чатах, перемывание костей в прессе, слухи, комментарии. Пришлось настраивать фильтр, отсеивая ненужную шелуху. Как же разнились официальные сведения, полученные еще в Форшате, и реальные, почерпнутые из сети и аналитически обработанные внутренним компьютером. Если выводы верны, в тагрунской академии обучали одаренную молодежь, собранную с разных концов империи. Причем призывали учеников вне зависимости от социального положения и личных предпочтений. Очевидно, новое нападение инсектов не за горами, раз империя в спешном порядке готовила армию. Вот только мне не улыбалось участвовать в чужой войне и тем более, рисковать собственной жизнью. Предупреждение Мориса, чтобы скрывала уровень дара, теперь обретало особенный смысл. По официальным сводкам, псионов уровня «Б» насчитывалось несколько сотен на многомиллиардное население империи. «С» и «D» встречались чаще, но существенная разница в возможностях позволяла оставлять таких людей на свободе. Псионы уровня «А» работали исключительно на правительство и находились под плотным контролем.

«Неужели Морис настолько силен? А как же я? – некстати вспомнилось, что в новой идентификационной карте фигурируют подлинные характеристики. Благодаря Брассету Солу я попала на корабль, минуя таможенный контроль. – Черт!»

– Что такое? – всполошился Гром, которого моя внезапная остановка насторожила.

Начали оглядываться прохожие. Кибертакси высадило нас у небоскреба, в котором располагалась гостиница, кафешки и магазины, конторки и фирмочки. Насколько я поняла, это распространенное явление, когда одно здание служило своеобразным культурным центром и местом жительства одновременно. Внутри создавалась полная инфраструктура, необходимая для комфортного проживания тысяч разумных. Впрочем, это касалось только современных районов, минимум столетней застройки. Но существовали и более ранние строения – пригороды или старые центры, где встречались одно– и двухэтажные дома. Наряду с ними на гектарах природных заповедников раскинулись поместья и замки аристо, дворцы богатейших граждан, промышленников или глав корпораций.

– Так, вспомнила кое-что, – при повторном размышлении поняла, что ничего не смогу сделать с данными карты.

Даже если найду умельца, который вернет прежние характеристики, в академии проводится повторная проверка. Это во-первых, а во-вторых, если верить сведениям из базы «Нейросеть», информация о псионах автоматически отправлялась с устройства медкапсулы в особую службу. То есть, обо мне уже знают все, кому нужно. Любые изменения только привлекут излишнее внимание. Но зарубку в памяти оставила, чтобы найти способ, как избежать тотального контроля со стороны СБ.

Глава 9

– Привет, – полагаясь на телохранителей, которые не отходили дальше, чем на шаг, я не смотрела по сторонам.

И когда кто-то заступил дорогу, нагло оттеснив ребят, несказанно удивилась, уткнувшись носом в обтянутую комбезом грудь. Мужскую такую, с развитой мускулатурой, которая рельефно проступала под эластичной тканью.

– Э… привет, – задрала голову, чтобы рассмотреть нарушителя личного пространства. Как ни крути, но это наглость вплотную приближаться ко мне, да еще и в присутствии бодигардов. – Ты… – прикусила язык, чтобы с него не сорвался закономерный вопрос «кто?», потому что парень стопудово меня знал.

Вон как насмешливо лыбился, демонстрируя белоснежные зубы. Пока я пялилась, рассматривая, что прилагалось к этой улыбке, в голове лихорадочно шел процесс опознавания объекта. Если это кто-то из знакомых Кирны, я пропала.

– Ну, наконец-то перехватил тебя, Кирна, – парня явно порадовала моя реакция. – Не ожидал, что весь полет проведешь в учебном трансе. На тебя не похоже. А как же клубы? Развлечения перед предстоящим годом ограничений? Думал, будешь отрываться по полной. Что, папочка заставил взяться за ум?

– Не твое дело, Кас! – вырвалось на автомате.

Одновременно с этим на лице появилось выражение брезгливости, а руки сами собой скрестились на груди.

Ого! Сама не ожидала такой реакции, это что, у блондиночки цапанье с этим типом отложилось на уровне рефлексов? Иначе почему веду себя как…

– Отвали! – толкнула парня плечом, намереваясь пройти дальше.

Что удивительно, Уно и Натан со скучающим видом усердно изучали стены вестибюля в гостинице. Стало быть, знакомы с этим… как же его? Кастором Поллардом?

Фрагменты памяти тем временем складывались в пугающую картину. Вот мелкий нескладный мальчишка, который ни на шаг не отстает от блондинистой егозы. Они играют в большом доме, пока отцы семейств ведут переговоры. Затем уже подростки тайком угоняют отцовский флаер из гаражного ангара и летают над ночным городом, пока их не зажимают в клещи глайдеры службы безопасности Ронсонов. Следующий кадр – классы, где парочка перемигивается за соседними партами, задумывая очередную шалость. Тощий и длинный как жердь Кастор играл роль грубой силы, ну а хитрющая Кирна являлась мозговым центром. Шуточки у золотой молодежи выходили порой жестокими. Однако многое в силу малолетнего возраста и социального положения сходило с рук.

Первым клином в отношениях друзей детства стало появление новичка в группе. Дэвон Кроуд был старше ребят на два года, но в связи с переездом с окраины и принятием гражданства Шадара заново прослушивал базовый курс. Парню уже поставили нейросеть, и он прилетал на занятия на собственном флаере. Да и внешне Дэвон выигрывал у одноклассников. Кирна с первого же взгляда решила, что заполучит этого красавчика. Ну а Кастору не оставалось ничего, как наблюдать за медленным разрушением многолетней дружбы. Которая, может, и не дружба вовсе? Со временем небольшие стычки и ссоры переросли в настоящую вражду. Неудивительно, если близко общаешься с человеком с самого детства, то невольно знаешь его слабости и уязвимые места. У Кирны таковых не было, разве что завышенное самомнение и стремление во всем быть лучшей. А у бывшего друга, похоже, имелся серьезный недостаток. Он слишком привязался к блондиночке и ничего от нее не скрывал.

Зря! Кирна высмеяла и выставила на всеобщее обозрение недостатки Кастора. Он даже не доучился в классах последние месяцы и перевелся в другое учебное заведение. Мог бы из города уехать, или даже на другую планету, но официально для этого не было повода. Да и не привыкли шадарцы бежать от схватки. С кем сражаться-то, с девчонкой? В физическом плане даже тощим подростком Кас сильнее, однако в словесных баталиях неизбежно проигрывал. После классов парочка часто виделась на приемах и праздничных ужинах, ведь глав семейств Поллардов и Ронсонов связывали крепкие партнерские и дружеские отношения. И если внешне общение между подростками выглядело мирным, то вне лишних глаз и ушей они вели себя как кошка с собакой.

– Какого… ты здесь забыл, Кас? – главное, не выбиваться из образа стервы.

Парень и не думал отступать, перегородив дорогу. Кирна давно не виделась с бывшим другом, и за это время он сильно изменился. Все-таки нейросеть оказывает мощное влияние на развитие человека. Это я по себе сужу, и тем возможностям, что внезапно открылись. На «Эспеланцо» я в ускоренном темпе обучалась и попутно отрабатывала навыки. В частности, владение оружием и боевыми приемами. Это не замедлило сказаться в физическом плане. Фигура стала более подтянутой, крепкой. В нужных местах проступили рельефы мышц. Так и у Кастора хоть и прослеживалась прежняя худощавость, но уже исчезла сутулость, свойственная людям с высоким ростом, расправились плечи, появилась осанка. Модная стрижка с косой челкой, ниспадающей на лоб, очень даже шла парню. В чертах лица не было слащавости, красавцем я бы Кастора не назвала. Однако что-то такое в нем чувствовалось, что притягивало взгляд. Внутренняя сила, что ли? Обещание надежности и крепкого плеча?

– Ровно то же, что и ты, – задрал нос, – долг каждого гражданина защищать федерацию и империю от захватчиков!

А пафоса-то, пафоса!