Текст книги "Соседи"

Автор книги: Мэган Линдхольм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Алекс, бледный как полотно, стоял на коленях у кухонного стола и не сводил с нее глаз.

– Ты можешь пошевелиться? А говорить? Это удар?

Сара заморгала, пытаясь понять, что происходит. Алекс был в пальто, на плечах еще не растаяли снежинки. Шерстяную шапочку он натянул на уши. А из открытой задней двери внутрь врывались волны холодного воздуха.

– Думаю, я просто уснула, – сказала она, а когда его глаза широко раскрылись от удивления, попыталась исправить ситуацию. – Заснула, когда сидела за столом и читала. Я, наверное, соскользнула сюда во сне.

– Что ты читала? – устало спросил Алекс.

Сара попыталась встать на четвереньки и выползти из-под стола так, чтобы он не заметил, что у нее болит все тело. Ей пришлось ухватиться за сиденье стула, чтобы встать на ноги, а потом на него сесть. На кухонном столе ничего не лежало.

– Вот это да! – воскликнула она и заставила себя улыбнуться. – А ты почему приехал?

– Из-за твоих соседей, – мрачно ответил он. – Мне позвонила Морин. Они с Хью ехали в больницу и очень торопились, поэтому она не могла к тебе зайти, но заметила, что задняя дверь в доме открыта, а свет не горит. Она не видела никаких следов на снегу и забеспокоилась. Ну, я и приехал.

– Как Хью?

– Я не спросил, потому что помчался сюда.

Сара посмотрела на пол, где таял снег, нанесенный ветром. Она спала на полу, с открытой дверью во время снежной бури. Не говоря ни слова, она с трудом прошла мимо сына к кофеварке, потом вымыла ее, отмерила воду, насыпала кофе в фильтр и нажала на кнопку, однако огонек не загорелся.

– Думаю, ты ее сожгла, – так же мрачно заметил Алекс и, протянув руку, вынул вилку из розетки. Не глядя на Сару, он взял кофейник, выбросил кофе и вылил воду в раковину. – Наверное, слишком долго была включена, раз из нее все выкипело.

Он вытащил маленькое мусорное ведерко из-под раковины, но оно оказалось полным. Алекс некоторое время пытался засунуть кофеварку внутрь, но потом просто оставил ее сверху.

Молча наполнив водой две кружки, он поставил их в микроволновку. Сара взяла веник, вымела снег за дверь и вытерла оставшуюся на полу воду. Ей было тяжело наклоняться, у нее все болело, но она боялась издать хотя бы один звук. Алекс приготовил растворимый кофе и тяжело сел за стол. Потом, махнув рукой, показал матери, чтобы села напротив.

– Ты меня знаешь? – спросил он.

Сара изумленно уставилась на него.

– Ты мой сын, Алекс. Тебе сорок два, твой день рождения был в прошлом месяце. У твоей жены двое детей. У меня с головой все в порядке.

Алекс открыл рот, потом захлопнул его.

– Какой сейчас год?

– Две тысячи одиннадцатый. Президента Соединенных Штатов зовут Барак Обама. Он мне не нравится. Может, дашь мне пару монет и спросишь, сколько не хватает до доллара? Потому что я тоже видела в воскресной газете на прошлой неделе дурацкий список вопросов под заголовком: «Как определить болезнь Альцгеймера у кого-то из ваших родителей».

– Это не список вопросов, а простой тест, направленный на проверку мозговой деятельности. Мама, возможно, ты можешь сказать, кто я такой, и разбираешься в монетах, но ты не в состоянии объяснить, почему спала на полу под столом, причем с открытой задней дверью. Или как получилось, что ты не выключила кофейник, который сгорел. – Он быстро огляделся по сторонам. – Где Серж?

Она сказала правду:

– Убежал. Я не видела его уже несколько дней.

После этого между ними воцарилось долгое молчание, Алекс с виноватым видом уставился в пол, а потом сердито сказал:

– Тебе следовало позвонить мне. Я бы сделал это для тебя.

– Я его не усыпляла! Он выскочил со двора и убежал, когда с улицы на него накричал какой-то мужчина. – Сара отвернулась. – Ему всего пять лет, для собаки совсем немного.

– Пару дней назад, вечером, мне позвонил Бобби и сказал, что видел, как ты в полночь шла с покупками из магазина.

– И что с того?

– Объясни, почему ты отправилась за продуктами в двенадцать ночи.

– Потому что у меня закончился шоколад, а я хотела смотреть ночное шоу, которое идет очень поздно, и есть шоколад. Вот я и пошла в магазин… ну и решила, что раз уж я там, можно купить кое-что еще.

Сплошное вранье. Сара не собиралась говорить сыну, что время больше не имеет для нее значения, что оно лишилось своей власти над ней. В этот момент выключилась батарея, и, услышав щелчок, Сара сообразила, что она работала с тех пор, как она проснулась. Возможно, всю ночь.

Алекс ей не поверил.

– Мама, ты больше не можешь жить одна. Ты совершаешь безумные поступки. Это опасно.

Сара смотрела в свою кружку. Она услышала в его тоне некую окончательность, нечто более страшное, чем незнакомец с бейсбольной битой в руках.

– Я не хочу силой тащить тебя к врачу, чтобы получить заключение, что ты больше не в состоянии сама себя обслуживать. Мы оба должны сохранить достоинство и избежать подобных вещей.

Алекс замолчал и с трудом сглотнул, и Сара поняла, что он едва сдерживает слезы. Она повернула голову и стала смотреть в окно: обычный зимний день, серое небо, мокрые улицы. Алекс хлюпнул носом и прочистил горло.

– Я собираюсь позвонить Сэнди и попросить ее взять несколько дней в счет отпуска, чтобы побыть с тобой. Мы должны решить, что делать дальше. Жаль, что ты не позволила мне заняться этим раньше, несколько месяцев назад. – Он потер подбородок, и Сара услышала шорох щетины, значит, он даже побриться не успел. Выскочил из дома, охваченный паникой, перепуганный звонком Морин. – Мама, мы должны освободить дом и выставить его на продажу. Ты можешь пожить со мной или поехать к Сэнди. До тех пор, пока мы не найдем для тебя подходящее место с хорошим уходом.

Место. Не пока мы найдем для тебя квартиру или дом. Место. Как будто они собираются положить на полку какую-то вещь.

– Нет, – тихо сказала она.

– Да, – возразил Алекс и вздохнул так, словно с воздухом из него выходила жизнь. – Я больше не могу идти у тебя на поводу, мама. Я слишком долго закрывал глаза на происходящее. – Он встал. – Когда я вошел и увидел тебя на полу, я подумал, что ты умерла. И первое, что пришло мне в голову, – это как я стану объяснять Сэнди, что позволил тебе умереть на полу в полном одиночестве. И все потому, что мне не хватило твердости сделать все правильно. – Он снова тяжело вздохнул. – Мне просто необходимо определить тебя в надежное место, чтобы перестать без конца тревожиться.

– Извини, что напугала тебя, – сказала Сара совершенно искренне.

Однако она не стала ему говорить, что не сдастся без боя и не допустит, чтобы он или Сэнди держали ее у себя в гостевой комнате, точно морскую свинку в стеклянном аквариуме, и не позволит им запереть себя в жалкой конуре в доме для престарелых.

После этого она только слушала. Алекс сказал, что он позвонит Сэнди, что приедет завтра или самое позднее в четверг. Он спросил, справится ли она без него. Она ответила, что справится. Тогда он попросил ее не выходить из дома, и она не стала спорить. Он обещал звонить сегодня каждые пару часов днем и вечером перед тем, как она отправится спать. Поэтому она должна держать телефон под рукой, так как, если она не ответит, он сразу же приедет. Сара со всем соглашалась и давала обещания, уверенная, что слово «да» позволит ему успокоиться и уехать.

Потом она спросила:

– А как же Ричард? Завтра четверг, я всегда навещаю его по четвергам.

Алекс на мгновение потерял дар речи, но взял себя в руки и сказал:

– Дядя Ричард не понимает, по каким дням ты его навещаешь. Он даже не узнаёт тебя. Ты вполне могла бы туда не ездить, и он бы ничего не заметил.

– Зато я бы заметила, – сердито заявила она. – Я всегда езжу к нему утром в четверг. И завтра тоже поеду.

Алекс встал.

– Мама, четверг был вчера.

После того как Алекс наконец уехал, Сара заварила себе чай, нашла ибупрофен, села за стол и задумалась о мужчинах, которые стояли ночью на улице, а еще о парне с рюкзаком, подобравшемся к ее окну, и по спине у нее пробежал холодок. Она поняла, что ей грозит опасность и не к кому обратиться за советом, не подвергая себя еще большему риску. Парень с рюкзаком мог легко прикончить ее бейсбольной битой, но семья уготовила ей более страшную судьбу. Смерть от биты одномоментна и окончательна. Но если дети отправят ее в «безопасное» место, она будет просыпаться там день за днем и ночь за ночью. Для женщины, вырвавшейся из цепких пальцев времени, это будет означать столовскую еду и вечность в спартанской комнате. В полном одиночестве. Ведь очень скоро Алекс решит, что не имеет значения, навещает он ее или нет. Теперь она знала это наверняка.

В течение следующих нескольких дней Сара сразу же отвечала на звонки Алекса, разговаривала с ним бодро и весело, сообщала, что с удовольствием смотрит фильмы по телевизору, названия которых выписала из программки. Дважды она ходила навестить Морин, и оба раза той не оказывалось дома. Сара убрала с ее крыльца скопившиеся газеты, решив, что Хью умирает.

Сара выставила будильники так, чтобы они напоминали ей, когда следует ложиться в постель, и оставалась там, положив голову на подушку и накрывшись одеялом, пока будильник не разрешал ей встать. Она не смотрела в кухонное окно до десяти и после пяти часов вечера. В тот день, когда она краем глаза уловила движение, выглянула в окно и увидела девочку, пробежавшую мимо в связанной ею шапочке цвета желудей, Сара встала, отправилась в спальню и стала смотреть «Шоу Джерри Спрингера».

Ей позвонили и сказали, что у Ричарда пневмония. Она незаметно выбралась из дома, села в автобус и провела с братом все утро. Он ее не узнал. Доктора прикрепили к его носу трубочки с кислородом, и их тихое шипение напоминало звук с каким воздух выходит из сдувающегося воздушного шарика. Стараясь не обращать на это внимания, Сара попыталась завести беседу, не смогла и просто сидела рядом, держа Ричарда за руку. Он не сводил глаз со стены. Ждал.

На следующий день вечером приехала Сэнди. Сара испуганно вздрогнула, когда та вошла в дверь, не постучав, но обрадовалась, увидев дочь. Она приехала из-за гор на машине вместе с подругой, угрюмой женщиной, которая курила в доме и постоянно извинялась, говоря что «забыла». Сэнди заехала в «Сэйфуэй» и купила там китайской еды, и они сели есть за стол на кухне, поставив перед собой картонные контейнеры. Сэнди и ее подруга обсуждали ее развод с Этим Ублюдком и грядущий развод Сэнди с Этим Идиотом. Сара не знала, что ее дочь собирается разводиться, а когда мягко осведомилась о причине, Сэнди быстро сглотнула, как будто подавилась, заявила, что это трудно объяснить, и выскочила из комнаты. Подруга бросилась вслед за ней. Сара, погрузившись в оцепенение, наводила на кухне порядок и ждала, когда они вернутся. Но они так и не появились, и она отправилась спать.

Это был первый день. На следующее утро Сэнди и ее подруга начали освобождать от вещей пустые спальни, в которых жили Алекс и Сэнди, когда были детьми. Сара испытала смесь облегчения и сожалений, глядя, как они наконец опустошают шкафы и ящики, вынимая из них «драгоценные» реликвии детства, которые Сара и Расс собирались выбросить много лет. «Облегчение багажа», так назвала свои действия Сэнди, складывая в черные мешки для мусора старую одежду, спортивную форму, книги по школьной программе, древние журналы и папки. Они сносили распухшие мешки вниз и составляли их на заднем крыльце. «Пришло время простоты!» – весело повторяла подруга Сэнди всякий раз, когда тащила очередную порцию воспоминаний.

Они поели бутерброды на ланч, потом привезли на обед пиццу и пиво. И снова занялись делом. Смех подруги Сэнди напоминал Саре блеяние ослицы, и она вышла на окутанный сумерками задний двор, чтобы спастись от сигаретного дыма. Вечер выдался дождливым, но она стояла под буком, и на нее почти ничего не попадало. Сара посмотрела на противоположную сторону улицы, но она была пустой. И никакого тумана. Тихий район с ухоженными лужайками и домами и такими чистыми машинами, что они блестели. Наружу вышла Сэнди с очередным мешком, и Сара грустно улыбнулась дочери.

– Думаю, нужно хорошенько их завязать. Дождь испортит одежду.

– Помойке все равно, мама.

– Помойке? Вы не собираетесь отвезти их в Армию спасения или еще куда-нибудь?

Сэнди с мученическим видом вздохнула:

– Магазины подержанных вещей стали ужасно разборчивыми, большую часть они не возьмут, а у меня нет времени в этом копаться. Если я отвезу туда все мешки, они забракуют половину, и все равно придется их выбросить. Так что, я сэкономлю время и бензин, и отправлю все в помойку сразу.

Сара открыла рот, чтобы возразить, но Сэнди уже отвернулась и пошла за новой порцией. Сара покачала головой и решила, что завтра сама все разберет, а потом позвонит в какую-нибудь благотворительную организацию, чтобы они приехали и забрали вещи. Она просто не могла допустить, чтобы столько хорошей одежды и книг отправилось в помойку. Когда подруга Сэнди поставила на крыльцо очередной мешок, шов разошелся, и Сара узнала вывалившуюся оттуда рубашку. Следом появилась Сэнди, тоже с мешком.

– Подожди-ка! Это же папина рубашка, одна из парадных, «Пендлтон». Разве она лежала в твоей комнате? – Саре даже понравилась мысль о том, что рубашка, которую Сэнди «одолжила» много лет назад, так и осталась у нее в комнате. Но когда она подошла, улыбаясь, к мешку, то увидела еще одну знакомую вещь. – Что это? – спросила она и вытащила рукав другой рубашки Расса.

– Ну, мама. – Сэнди попалась, но не чувствовала ни малейшего раскаяния. – Мы перешли к папиному шкафу. Там же мужская одежда, она тебе не нужна. Значит, ее нужно убрать.

– Убрать? Это в каком же смысле?

Сэнди снова вздохнула, бросила мешок, который держала в руках, и принялась осторожно объяснять:

– Дом следует освободить, чтобы показать его риелтору. Поверь мне, в мешках нет ничего такого, что ты могла бы взять с собой. – Она покачала головой, увидев потрясение на лице матери, и добавила уже мягче: – Успокойся, мама. Нет смысла цепляться за одежду. Это же не папа, а всего лишь его старое дерьмо.

Если бы она употребила другое слово, Сара испытала бы печаль, а не ярость. Любое другое слово, и, возможно, она ответила бы иначе, более разумно и спокойно. Но «дерьмо»?

– Дерьмо? Его дерьмо? Нет, Сэнди, не «дерьмо», это одежда человека, которого я любила. Можешь делать что пожелаешь со своими старыми вещами. Но это мое, и я не собираюсь ничего выбрасывать. Когда придет время с ними расстаться, я пойму. И тогда они отправятся туда, где от них будет польза, а не в помойку.

Сэнди зажмурилась и тряхнула головой.

– Откладывать больше нельзя, мама. Понимаешь, я именно ради этого приехала. У меня есть только выходные, чтобы убрать из дома вещи. Я знаю, тебе тяжело, но ты должна позволить нам навести порядок. Мы не можем позволить тебе капризничать, у нас нет времени.

Сара поняла, что задыхается. Разве она на это согласилась? Когда приезжал Алекс, он все время что-то говорил и настаивал, а она повторяла «да, да, да», но она не соглашалась на то, чтобы они разрушили ее жизнь. Нет. Не так быстро и не таким образом!

– Нет, Сэнди, – сказала она твердо, как будто ее дочь все еще была подростком. – Ты отнесешь все мои вещи обратно наверх. Ты меня слышала? И немедленно прекратите это безобразие!

Подруга Сэнди заговорила, понизив голос:

– Брат тебя предупреждал. Видишь, ты ее расстроила. – Она бросила окурок, растоптала его и оставила валяться на крыльце. – Может, тебе стоит позвонить брату. Такое впечатление, что она не понимает, что происходит.

Сара резко развернулась лицом к подруге дочери.

– Я здесь стою! – выкрикнула она. – А ты немедленно убирайся из моего дома вместе со своими вонючими сигаретами. Я прекрасно понимаю, что происходит, и я в ярости! Сэнди, тебе должно быть стыдно копаться в чужих вещах. Мы тебя этому не учили. Что с тобой случилось?

Лицо Сэнди сделалось белым как полотно, потом пунцовым. Его исказил гнев, но тут же на смену ему пришло достоинство.

– Мама, мне тяжело видеть тебя в таком состоянии. Не буду врать, не вызывает сомнений, что у тебя начались проблемы с головой. Алекс мне все рассказал. А еще, что он с тобой разговаривал, вы вместе посмотрели рекламные буклеты и выбрали несколько мест, которые тебе могут понравиться. Разве ты ничего не помнишь?

– Да, мы разговаривали. Но не более того. Мы ничего не решили! Ничего.

Сэнди печально покачала головой:

– Алекс говорит совсем другое. Он сказал мне, что ты согласилась, но он старался тебя не торопить. Однако после последнего случая мы поняли, что должны действовать без промедления. Ты помнишь, в каком состоянии он тебя нашел? Ты лежала, скорчившись под столом, а задняя дверь в дом была открыта, и это в жуткий снегопад.

Подруга Сэнди молча качала головой, не скрывая своего сочувствия. Сара пришла в ужас. Алекс все рассказал Сэнди, а та поделилась со своими друзьями.

– Это не твое дело, – напряженным голосом заявила она.

Сэнди вскинула руки вверх и закатила глаза.

– Правда, мама? Ты так считаешь? Ты думаешь, мы можем просто отойти в сторонку, сказав: «Это меня не касается»? Мы не можем. Потому что любим тебя и хотим сделать все правильно. Алекс разговаривал с представителями нескольких чудесных заведений для пожилых людей, где они обеспечиваются самыми разнообразными удобствами. Он все продумал. Если используем твою страховку и папину пенсию, мы с Алексом скорее всего сумеем добавить необходимую сумму, и ты сможешь перебраться в хорошее учреждение. А когда мы продадим дом…

– Нет, – ровным голосом заявила Сара, которая в ужасе смотрела на Сэнди и не понимала, кого видит перед собой. Кто эта женщина? Почему она решила, что может вот так спокойно войти к ней в дом и принимать решения касательно ее жизни? – Убирайся, – сказала она.

Сэнди посмотрела на подругу, которая не сдвинулась с места, а только, слегка приоткрыв рот, молча наблюдала за ними.

– Тебе лучше уйти, Хейди, пока, – проговорила она извиняющимся тоном. – А я постараюсь успокоить маму. Возьми машину и…

– Ты, Сэнди. Я обращаюсь к тебе. Убирайся из моего дома.

Лицо Сэнди окаменело от потрясения. Первыми ожили ее глаза, на мгновение она снова стала одиннадцатилетней девочкой, и Сара отчаянно пожалела о том, что сказала. И тут заговорила подруга Сэнди, которая с важным видом заявила:

– Я тебе говорила, чтобы ты позвонила брату.

Сэнди с трудом выдохнула.

– И была права. Нам давно следовало оформить опекунство и увезти ее отсюда. Ты была права, – повторила она.

Сара почувствовала, как внутри у нее все похолодело.

– А ты попробуй, мисси. Давай попробуй!

По щекам Сэнди потекли слезы, ее подруга бросилась к ней и обняла, как будто пыталась защитить.

– Пойдем, Сэнди. Выпьем кофе и позвоним твоему брату.

Даже после того как за ними захлопнулась дверь и Сара быстро закрыла ее на замок, она не могла успокоиться, нервно ходила взад и вперед по кухне, и руки отчаянно дрожали, когда она ставила чайник на плиту. Потом она поднялась наверх и окинула взглядом беспорядок, который они устроили.

В комнатах, где раньше жили дети, стояли коробки, заклеенные скотчем и подписанные их именами. Напротив, в спальне, которую Сара прежде делила с Рассом, она обнаружила еще коробки и частично заполненные мешки для мусора. С замиранием сердца она узнала свою старую походную куртку, торчавшую из одного мешка. Сара медленно вытащила ее и принялась вертеть в руках – вполне приличная куртка, в хорошем состоянии. Сара надела ее и застегнула молнию. Оказалось, что она немного жмет в талии, но в остальном сидела отлично. Ее куртка, а не их. Сара медленно переводила взгляд с мешков на аккуратно сложенные картонные коробки «ФедЭкс», подписанные «Сэнди» или «Алекс». И среди них Сара увидела одну с именем подруги Сэнди – Хейди. Она оторвала клейкую ленту и вывалила содержимое на кровать: лыжная парка Расса, два надежных кожаных ремня, его же. Любимая курительная трубка Расса. Серебряная зажигалка «Зиппо». Табакерка. Сара взяла маленькую деревянную коробочку и, поднеся к лицу, уловила запах табака Расса. По щекам у нее потекли слезы, но уже в следующее мгновение им на смену пришел гнев. Она принялась вытряхивать содержимое коробок и мешков на пол.

В коробке Алекса она обнаружила футляр с охотничьим ножом Расса, сохранившийся с тех времен, когда он ходил на охоту, несколько пар шерстяных носок, новых, с этикетками. В одной из коробок Сэнди Сара нашла маленький пистолет 22‑го калибра, патроны и 35‑миллиметровую камеру Расса в футляре, вместе с запасными объективами и маленьким штативом. И калькулятор фирмы «Тексас инструментс», его самый первый и жутко дорогой. Сара подарила его мужу на Рождество. Еще пара галстуков и часы «Таймекс». Она села на пол, держа их в руке, поднесла к уху, потрясла и прислушалась. Тишина. Часы молчали так же, как и его сердце. Сара медленно поднялась на ноги, оглядела разгромленную комнату и вышла из нее, осторожно прикрыв за собой дверь. Она решила навести порядок позже и снова разложить все по своим местам.

Но, спускаясь по лестнице, поняла, что не станет этого делать. Какой смысл хранить вещи умершего человека? По крайней мере тут Сэнди была права.

Чайник громко свистел, и, сняв его с плиты, Сара обнаружила, что почти вся вода выкипела. В этот момент зазвонил телефон. Саре отчаянно не хотелось брать трубку, но определитель номера сообщил, что это Алекс. Сара быстро заговорила, не давая ему открыть рот:

– Они разгромили весь дом. Сложили папины вещи в мешки, чтобы снести на помойку. Если ты так собираешься мне помочь, так «защитить» от проблем и, не знаю уж, от каких опасностей, тогда лучше я… – Неожиданно Сара поняла, что ей нечего сказать, и повесила трубку.

Телефон снова заверещал, но Сара не стала отвечать, только считала звонки, пока не включился автоответчик. Она слушала записанное на пленку сообщение Расса и ждала гневной тирады Алекса. Но вместо этого мягкий чужой голос, сказал извиняющимся тоном, что они не хотели бы оставлять подобное сообщение на автоответчике, однако безрезультатно пытались дозвониться до нее целый день. Утром умер Ричард. Администрация больницы связалась с похоронным бюро, которое значилось в его карточке ветерана, награжденного «Пурпурным крестом», и работники бюро забрали тело. Его личные вещи она может получить в регистратуре. Затем ей принесли самые искренние соболезнования.

Сара стояла, оцепенев, не в силах даже подойти к телефону. После этого звонка дом наполнила странная тишина, и когда телефон снова ожил, она сняла трубку с крючка, открыла заднюю панель и вытащила батарейки. Аппарат на стене продолжал звонить, и тогда Сара сорвала его и вытащила шнур из розетки. В дом вернулась тишина, которая наполнила ее совсем другим звоном. Что же делать, что делать? Кто-то из ее детей или даже оба сейчас наверняка едут сюда. Ричард умер. Его тело забрали, все вещи лежат запечатанные в коробке. У нее не осталось союзников, никого, кто помнил бы, кем она была. Люди, любившие ее больше всего на свете, представляли для нее самую серьезную опасность. Они скоро приедут. Значит, у нее почти не осталось времени. Или очень мало.

Сара заварила черный чай и вышла во двор. Дождь прекратился, ночь была холодной, и Сара обрадовалась, что надела куртку. Она стояла и смотрела, как появляется туман; он окутал ветви деревьев, потом спустился ниже, смешавшись с серой дымкой, поднимавшейся над заполненными водой канавами. Они встретились на полпути, слились в единое целое, и фонарь в конце улицы неожиданно погас. А вместе с ним стих и шум проезжавших по улице машин. Сара пила чай и ждала, когда за пологом тумана возникнет другой мир.

Он очень медленно обретал очертания. Окна, в которых горел свет, потемнели, когда пальцы тумана потянулись вдоль улицы в сторону Сары. Силуэты домов на противоположной стороне слегка сдвинулись, крыши провисли, полуразвалившиеся трубы напоминали сейчас побеги, торчащие из старых деревьев с потрескавшимися стволами. Туман превратился в громадную серую гору, которая неуклонно приближалась к Саре. Она ждала, неожиданно приняв решение.

Когда туман добрался до забора, она взяла мешок, набитый вещами из прошлого, дважды размахнулась и бросила его на другую сторону. Он скрылся в густой дымке и тут же появился на засыпанной мусором улице. Вслед за ним Сара отправила второй мешок, потом третий. Приготовившись бросить четвертый, она почувствовала, что у нее кружится голова от их вращения, но они были слишком тяжелыми, чтобы переправить их каким-то еще способом. Сара заставила себя продолжать и бросала мешки, пока на лужайке ничего не осталось. Так лучше, чем в помойку, сказала она себе. Лучше, чем закопать в землю.

Задыхаясь, чувствуя, как отчаянно кружится голова, Сара, спотыкаясь, поднялась по ступенькам на крыльцо и отправилась в свою спальню. Там она раздвинула шторы и выглянула наружу. Туман уже пробрался во двор и окутывал ее дом, точно волны, ударяющие о причал. Отлично. Сара открыла окно и стала бросать в серую пелену мешок за мешком, коробку за коробкой. Когда Сэнди и Алекс приедут, они не найдут здесь ничего, что напоминало бы о ней. Им будет нечего выбросить или забрать с собой. Вскоре на полу остались только пистолет и коробка с патронами.

Сара подняла пистолет и почувствовала, как черный металл холодит руку. Она вытащила пустую обойму, села на кровать, открыла пластмассовую коробку с патронами и аккуратно зарядила пистолет. Обойма встала на место с громким щелчком, как будто кто-то хлопнул дверью.

Нет. Кто-то действительно закрыл входную дверь.

Сара засунула коробку с патронами в карман куртки, держа пистолет, как учил ее Расс, дулом вниз, и начала спускаться по лестнице. Они находились в гостиной. Сара слышала голос Алекса, который что-то раздраженно спросил. Сэнди принялась оправдываться, но тут вмешалась ее подруга:

– Знаешь что, тебя здесь не было. Сэнди старалась изо всех сил.

Сара быстро вышла в коридор и оттуда на кухню. Сердце так громко стучало у нее в груди, что она почти не слышала голосов своих детей, но знала, что они сейчас придут за ней. Она открыла заднюю дверь и шагнула на крыльцо.

Туман уже окутывал нижние ступеньки. На улице громче, чем прежде, звучали голоса парня с рюкзаком и его банды. Они нашли вещи, которые Сара туда забросила.

– Сапоги! – с восторгом крикнул какой-то мужчина.

Двое других ссорились из-за старого пальто Расса. Парень с рюкзаком уверенно направился к ним, наверное, чтобы забрать добычу себе. Один из них тут же бросился бежать, крикнув что-то вроде «другие».

– Мама? – позвал ее из дома Алекс.

– Мама? – Сара услышала легкие шаги Сэнди на кухне. – Где ты? Пожалуйста, покажись. Мы не сердимся. Нам просто нужно с тобой поговорить.

Туман поднялся еще на одну ступеньку, и свет на крыльце начал тускнеть.

Сара почти не сомневалась, что парень с рюкзаком убьет ее. А дети запрут в каком-нибудь ужасном заведении.

Она сжала в руке маленький холодный пистолет.

И шагнула на первую бетонную ступеньку. Несколько дней назад Сара ее подмела, но сейчас она была скользкой от мха.

– Мама? Мамочка?

– Алекс, нужно вызвать полицию. – В голосе Сэнди прозвучали истерические нотки. – Телефон сорван со стены.

– Давай не будем… – Он что-то сказал, Сара не поняла что, голос сына звучал приглушенно, точно плохой радиосигнал.

Теперь их слова, наполненные беспокойством, напоминали далекий шум помех.

Сара осторожно вышла в сад. Земля была неровной, и она с трудом пробиралась между разросшимися высокими сорняками. Бук стоял на своем месте, и Сара спряталась в его тени. На улице она различала силуэты мужчин, которые, не обращая ни на что внимания, рылись в коробках и мешках. Они разговаривали тихими, возбужденными голосами, разглядывая свои находки. К ним присоединились другие люди. Издалека донесся какой-то диковинный скрип, похожий на крик неизвестной птицы. Сара ухватилась руками за ствол и, наблюдая за ними, попыталась еще дальше отступить в тень. Кое-кто из вновь пришедших, наверное, были женщинами в бесформенной одежде. Еще Сара увидела ту самую девочку и совсем маленького ребенка. Они копались в коробке с книжками в мягком переплете, пытаясь прочитать названия в лунном свете.

Двое мужчин подошли к одному и тому же мешку с одеждой, один схватил рубашку, торчавшую из дыры, и вытащил ее наружу, но другой уже вцепился в рукав. Сара услышала сердитое восклицание, один из мужчин с силой дернул на себя, а другой тут же набросился на него. Завязалась драка, один из мужчин с хриплым криком упал, и к ним бросился парень с рюкзаком, который размахивал на бегу битой.

Сара вжалась в ствол и попыталась оценить расстояние до задней двери. Окна в доме еще светились, но стали серо-голубыми, точно гаснущий фонарь Коулмана, а ее дети в комнате превратились в едва различимые тени. Было еще не поздно, Сара могла вернуться назад. Подруга Сэнди Хейди закурила, Сара увидела, как загорелась спичка, потом огонек сигареты, когда она затянулась и помахала рукой, пытаясь их успокоить.

Сара отвернулась от окна и глубоко вздохнула. Воздух был сырым и холодным, наполненным запахами людей и гниения. Парень с рюкзаком стоял между драчунами, держа над головой рубашку, а другой рукой сжимая биту.

– Папа! – крикнула девочка и бросилась к ним.

Один из мужчин лежал на земле, другой стоял, сгорбившись, но продолжая цепляться за рукав рубашки. На лице у него застыло сердитое выражение. Девочка подбежала к нему и крепко обняла.

– Отдайте! – приказал обоим парень с рюкзаком.

Банда замолкла, все ждали, какое решение примет вожак. Далекое поскрипывание стало громче, и парень с рюкзаком угрожающе поднял биту.

Сара сжала пистолет обеими руками, вышла из тени дерева и сняла предохранитель, удивившись тому, что не забыла, как это делается. Она так и не научилась хорошо стрелять, но грудь представляла собой крупную мишень, а она не могла себе позволить сделать предупредительный выстрел.

– Эй, ты! – крикнула Сара, пробираясь сквозь стелющийся туман в другой мир. – Бросай биту, или я выстрелю. Что ты сделал с Линдой? Ты ее убил? Где она?

Парень с рюкзаком резко обернулся на ее голос и поднял биту над головой. Главное не думать. Сара наставила пистолет и выстрелила, охваченная ужасом и решимостью одновременно. Пуля задела биту и ушла в сторону, с громким звуком врезавшись в стену дома Мэрфи. Парень уронил биту и прижал к груди руку.

– Где Линда? – выкрикнула, обращаясь к нему, Сара и начала наступать, сжимая пистолет обеими руками и направив его в грудь вожака мародеров.

Остальные бандиты побросали добычу и отступили подальше.

– Да здесь я, черт тебя подери, Сара, успокойся! Однако же ты не спешила. Зато догадалась прихватить с собой побольше моего! – Линда громко расхохоталась. – Там есть хорошие носки?