Текст книги "Я тебя достану!"

Автор книги: Майя Бессмертная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Майя Бессмертная
Я тебя достану!

Пролог

Вдавливаю как можно сильнее безукоризненно белоснежную кнопку звонка на кованых воротах и нетерпеливо начинаю переминаться с ноги на ногу. Впериваюсь взглядом в особняк из белоснежного камня, в который мне просто жизненно необходимо попасть.

Любыми способами.

Суровый охранник с мускулистой, как у быка шеей, тотчас возник передо мной. Сверкнул тёмными глазищами, осмотрев мою стройную фигурку. Удовлетворённо хмыкнул, растянув губы в белоснежной улыбке.

– Новенькая, что ли?

Осторожно кивнула, не сводя с бритоголового качка осторожного взгляда. Постаралась улыбнуться.

Уж не знаю, каким образом эта махина узнала, что я впервые в жизни получила журналистское задание, но это весьма кстати. Скорее всего, его босса уже так достали звонками и приглашениями на различного типа интервью, что даже его охрана уже узнаёт моих коллег по лицу.

Ну и ладно.

Может быть, он даже позаботится обо мне и подаст чашку горячего чая – я ужасно замёрзла, пока шла пешком до особняка.

– А Павел Александрович дома?

– Дома, конечно дома. Ждёт тебя.

– Правда?

Засияла облегчённой улыбкой.

Ну вот, а главный редактор меня уверял, что взять интервью у этого именитого пловца очень трудно. Типа он ни с кем не общается, а журналистов вообще обходит стороной.

Ан нет.

Конечно, перед тем как ехать в дом Романовского, я предусмотрительно позвонила его секретарю. Попыталась записаться. Втиснуться в его плотный график между выступлениями и тренировками. Но надменная женщина на том конце провода мягко меня отшила, сказав, то же самое, что говорил мне начальник:

– Милочка, Романовский совсем недавно вернулся в страну из США. Сейчас у него очень плотный рабочий график и он не сможет уделить вам время на интервью.

– Но поймите, это интервью очень ждут наши читатели! Павел Александрович такой закрытый, люди почти ничего о нём не знают.

– Это – его право.

– Но мы хотим знать, кто будет представлять нашу сборную по плаванию на следующей Олимпиаде!

– Ничем не могу помочь. В этом месяце Романовский очень занят.

В трубке раздались противные гудки, и я сцепила пальцы в кулаки. Бросила смартфон в сумочку и направилась к метро.

Что ж, Романовский, я честно хотела взять интервью, полюбовно договорившись об этом. Но, раз твоя церберша против, придётся поговорить с тобой напрямую. От этого интервью, на минуточку, зависит жизнь моего маленького брата. И я не собираюсь останавливаться на полпути!

И вот, я практически у цели.

Ворота призывно скрипнули, и я попала в огромный сад, вымощенный дорожками из жёлтого кирпича. Кое-где виднелись небольшие островки снега, который совсем пару часов назад сыпался с неба. Они волшебными шапками легли на промозглую почву, напоминая, что дыхание зимы уже совсем-совсем рядом, буквально за спиной.

Чувствуя себя настоящей девочкой Элли из книг писателя Волкова, я вдохнула полной грудью леденящий воздух. Несмотря на то, что ноябрь уже подходил к концу, в саду Романовского был настоящий цветущий сад за которым, наверняка смотрел профессиональный садовник. Плюс к этому погода в этом году сжалилась над жителями Столицы, подарив волшебную и очень тёплую осень.

– Ну, чего встала? Топай давай.

Получила мощный тычок в спину. Неловко сделала шаг вперёд, чтобы не упасть. Шумно выдохнула.

Вот чёрт. Хорошо ещё, что я не надела ботильоны на каблуках, как собиралась. Всё-таки, мне пришлось пройти пару километров пешком, перед тем, как я добралась до особняка Романовского.

Поэтому, китайские кроссовки оказались весьма кстати. Правда, они уже готовы развалиться из-за хлюпающей в них сырости талого снега, но это – такие мелочи, правда.

– Эй, полегче!

Дёрнула плечом, оглядывая амбала.

– Двигай ногами в беседку. Не тормози. А то знаю я вас, потом почасовую оплату требовать будешь.

– В беседку?

– Ну да, там тебя все ждут.

Сжимаю руки в кулаки, осторожно перебирая ногами по дорожке. Последняя фраза бравого охранника не только ошарашила меня, но и озадачила. Я же хотела взять интервью только у Романовского.

Кто там с ним? Может, члены его сборной? Мне удастся взять интервью ещё у пары спортсменов?

Это будет просто прекрасно! За такую проделанную работу Игорь Петрович явно повысит оплату и, возможно, даже даст аванс. Чудесно!

Окрылённая своими мыслями я и не заметила, как подошла к огромной беседке из белого дерева, украшенной зарослями пожухлого плюща. Остановилась, набрав полную грудь воздуха для решимости.

Осторожно постучалась.

Патлатая женская голова тотчас высунулась из-за двери. Обвела меня недоумённым взглядом. Поморщилась.

– Это ты что ли, новенькая?

– Я.

– А чего одета как с помойки?

Замерла, покрываясь коркой льда.

Такого поворота я не ожидала. Ещё более было странно, что журналиста решили оценить по внешнему виду. Сейчас я могла бы достойно ответить этой крашеной корове, но она, ни слова не говоря, быстро втянула меня внутрь.

Критически осмотрела.

– Фигурка вроде хорошая. Ладно, давай, раздевайся. Сейчас что-нибудь подберём.

– Что подберёте?

Сглотнула слюну, снимая свою тёмно-синюю курточку.

Да, денег у нас с мамой было немного, и в этой куртке я ходила уже несколько сезонов подряд. Но всё равно она смотрелась весьма прилично, ни единой дырочки.

– Костюм. Ну, не в таком же виде ты к Романовскому пойдёшь.

Женщина окончательно развеселилась. Подошла к небольшому шкафу и вытащила из него белоснежный наряд весьма специфического вида. Коротенькая маечка – топик и крохотные шортики с блестящим ремешком, едва прикрывающие ягодицы. В завершение образа – серебристые сапоги-ботфорты на огромной тонкой шпильке.

– У тебя какой размер ноги?

– Тридцать восьмой.

– Извиняй, есть только тридцать седьмой. Ничего, и в такие впихнёшься.

– Но зачем?

– Так надо. Давай быстрее. Павел Александрович ждать не любит.

– Но я…

– Ты не поняла? Он даже разговаривать с тобой не станет в том виде, в котором ты явилась! Рта не раскроет!

Осторожно переоделась в предложенный образ. Отвела острые лопатки назад. Шумно выдохнула.

Меньше всего я сейчас была похожа на журналиста, берущего интервью у знаменитого пловца. Но что же делать? По-другому, как сказала женщина, Романовский со мной разговаривать не будет.

Извращенец, наверное…

Ладно, потерплю несколько минут для вожделенного интервью.

Главное – результат, правда?

– Волосы надо в косы заплести.

Женщина пребольно дёрнула меня за хвостик, стаскивая с него чёрную тканевую резинку. Я ойкнула, прикрыв глаза. Попятилась.

Прохладные тонкие пальцы с силой разлохматили мои медно-рыжие волосы и в тот же миг скрутили их в две тугие косы, как у школьницы.

– Ну вот, совсем другое дело. Теперь – последний штрих.

В руках моей провожатой возникло коротенькая дублёнка нежно-голубого цвета, отороченная белоснежным пушистым мехом и она тотчас кинула её мне на плечи, прикрыв эротический наряд.

– Отличная Снегурочка вышла! То, что нужно!

– Снегурочка?

– Она самая!

– Он что, фетишист?

В ужасе попятилась, распахнув глаза на женщину. Она криво ухмыльнулась, слегка прищурившись:

– Ну, до Нового Года ещё больше месяца, но праздника-то всем хочется, даже мужикам. Давай, не дрейфь, нормально всё будет!

Развернула к двери.

– Павел Александрович, девочка пришла.

Хотела вставить, что я не просто девочка, а журналист известного журнала «Супер суперстар», но женщина тотчас пребольно ущипнула меня за бедро. Прижала палец к губам. Сверкнула глазищами.

– Отлично, включайте музыку.

Стальной баритон.

Властный, от которого по позвонку тотчас пробежала россыпь колючих мурашек. Жёсткий и, кажется, чуть уставший. Выбивающий почву из-под ног.

Моментально над ухом затряслись колонки, а помещение наполнила громкая ритмичная музыка. Страстная, обжигающая, ритмичная.

– Двигай.

Женщина с силой опустила ладонь на мою попу и втолкнула внутрь помещения.

С силой захлопнула дверь.

Глава 1

Ванечка

*****

Три недели назад. Начало ноября.

– Иди сюда, быстрее.

Страстный голос с нотками жгучего перца раздался совсем рядом.

Кажется, ещё секунда, и невидимый мне мужчина вот-вот вломится в зал для заседаний. Обнаружит меня здесь, обычную поломойку, с пачкой листов бумаги в руках.

И Бог знает что подумает.

Хотя, что тут думать? Всё так и есть – нищенка решила прикарманить новенькую пачку бумаги и в придачу к ней немножко канцелярии, которую только что доставил курьер. Разноцветные маркеры, пачку гелиевых ручек, красивые стикеры, скрепки в виде героев комиксов…

Чёрт…

Конечно, за подобную кражу полицию вызывать не станут, но с работы точно вытурят. А это – крах всех моих надежд.

Вот попала. Идиотка.

По спине побежали колючие электрические импульсы, а сердце хаотично забилось, срываясь на тахикардию. Повинуясь какому-то непонятному инстинкту, я тотчас нырнула под овальный стол, за которым обычно проходили летучки и собрания.

Прижала пакет с канцелярией к груди.

Нет, я просто не могу допустить, чтобы меня выгнали с этой работы. Она мне нужна, как никогда раньше. Да ещё по статье – мелкая кража. Боже, какой позор!

Затихла, зажав себе рот рукой.

Кто бы там не был, я очень надеюсь, что они не задержатся здесь надолго и не надумают вести многочасовые переговоры, сыпля разнообразными терминами. Иначе я рискую просто тут уснуть.

– Заходи, малышка.

В кабинет ввалились две пары ног. Мужские, обутые в дорогущие ботинки из натуральной замши, и женские – в ярко-красных лодочках на умопомрачительной шпильке.

В мужских я сразу же узнала нашего главного редактора – обаятельного дядьку приятной наружности. Примерного семьянина, отца троих детей и, похоже, отчаянного ловеласа…

Потому что только у Мельникова была подобная обувь – дорогая, трендовая и идеально вычищенная, как будто он только что купил её в одном из солидных бутиков города. Остальные мужчины в издательстве предпочитали что-то попроще, но только не Игорь Петрович.

Впрочем, как и положено главному редактору.

Дважды щёлкнул замок на двери.

Раздались пошловатые смешки. Похоже, двое влюблённых никак не ожидали, что за ними кто-то может подсматривать.

В воздухе повис терпкий запах греховного секса, и я до боли сжала пальцы в кулаки.

Вот чёрт, угораздило же меня!

– А нас тут никто не обнаружит, котик?

– Рабочий день уже закончен. Все отправились по домам, не волнуйся…

Парочка приблизилась к столу, под которым сидела я, и остановилась. Мужчина призывно толкнул свою спутницу на столешницу и сексуально заурчал.

Прикрыла глаза.

Боже, мне ранее ещё никогда не приходилось становиться свидетельницей подобной пикантной сцены. Но деваться, видимо, некуда.

Зажужжала молния и в тот же миг на пол, прямо передо мной, упало чёрное платье с белоснежным отложным воротничком.

В воздух взметнулся стойкий аромат французских духов и в носу тотчас засвербело.

Быстро зажала нос пальцами. Принялась, как сумасшедшая тереть переносицу.

Мне просто нельзя чихать! Хороша же я буду, если любовники обнаружат под столом в зале заседаний обычную уборщицу, да ещё и с пачкой бумаги в руках!

Да меня тотчас вытурят вон, даже разбираться не будут.

И попробуй, расскажи им душещипательную историю про то, что я просто хотела порадовать больного братишку. Ну, уж нет. Придется, стиснув зубы подождать, пока любовники насытятся друг другом, а потом вылезти из своего укрытия.

В ту же секунду главный редактор спустил свои тщательно отутюженные брюки, и они призывно упали на пыльный, ещё не вымытый мной, пол. Жилистые волосатые ноги оказались прямо передо мной. Кажется, я могу протянуть руку и потрогать мужчину за икру, призывно его ущипнув.

Думаю, он будет сражён наповал подобным жестом со стороны простой уборщицы. Пожалуй, его сразу же удар хватит.

Но я не владею навыками реаниматолога, и мне совсем не улыбается делать потом престарелому ловеласу искусственное дыхание рот в рот. Пусть уж лучше занимается своим делом.

Раздались смачные шлепки и призывное хлюпанье вагины неизвестной мне женщины. Закусила губу, пытаясь отползти подальше от совокупляющихся тел.

Подтянула колени к груди. Опустила голову пытаясь абстрагироваться от неприятной ситуации.

В конце концов, это всё – ради братика.

Пару недель назад он перенёс серьёзную операцию и теперь ему потребуется, по словам врачей, долгий восстановительный период. Мамочка была вынуждена осесть дома, а я взяла подработку в крупном издательстве.

Теперь днём я продолжала учиться в институте на журналиста, а вечером – мыла полы, надеясь, что после получения диплома смогу зацепиться здесь за более вакантную должность.

А бумагу с канцелярией я решила вынести, чтобы Алику было чем заниматься. Ведь сейчас все наши и без того скромные средства уходили на медикаменты…

Хотя, кого я могу растрогать подобной историей?

Уж точно не тех любовников, которые, не замечая никого и ничего, громко стонали, напирая на столешницу. Значит, придётся сидеть тут тихо, зажав уши ладонями и молиться, чтобы эти двое поскорее насытились друг другом и ушли восвояси, оставив меня наедине со своими мыслями и половой тряпкой.

И я очень надеюсь, что так и будет.

Потому что с утра мне на пары, а провести пол вечера под столом в ожидании уединения мне совершенно не улыбается.

Да и мамуля будет волноваться. Наверняка.

Вот влипла.

И почему со мной всегда случаются различные неприятности?

Глава 2

Ванечка

*****

Три недели назад. Начало ноября. Продолжение.

– Да, милый, да! Ты – мой лев!

Толчки на столе усилились, и я предательски закусила нижнюю губу. Меньше всего пожилой Игорь Петрович похож на льва, а его небывалая мощь, скорее всего, в секретных таблетках.

Главное сейчас не рассмеяться.

– Оооооооууууууу!

Женщина взвыла, будто несущаяся на меня электричка и я поёжилась. Никогда не позволяла себе подобного проявления чувств в постели, полагая, что это – удел порноактрис. А эта ненормальная вдруг взвыла так, будто флегматичный главный редактор обладает, по меньшей мере, незаурядным мужским достоинством.

Вот хитруля.

Парочка затихла, оторвавшись друг от друга.

Слава Богу! Надеюсь, мне не придётся здесь долго сидеть, потому что второй раунд я точно не выдержу.

– Игоряша, ты сегодня был великолепен. Впрочем, как и всегда.

– Давай, одевайся.

Сухой, властный тон.

Никак не похожий на голос влюблённого мужчины. Скорее – голос самца, сделавшего своё дело и изрядно утомившегося на любовном поприще. Даже слегка раздражённый.

– Поцелуй меня.

– Не глупи.

Мужчина отступил на шаг, подняв с пола брюки. Отряхнул отутюженную ткань. Откашлялся.

Быстро поднял с пола чёрное платье, принадлежащее своей любовнице, и шумно втянул носом воздух.

Кажется, воздух в зале заседаний раскалился до предела. Повисла гнетущая, звенящая тишина, от которой у меня тотчас заломило в висках. Очень надеюсь, что парочка вскоре покинет место своих интимных утех, дав мне, наконец, возможность вылезти из-под стола и размять затёкшие конечности.

Я устала не меньше чем они.

– Фу, какой ты грубый. А ты? Идёшь?

– Давай ты первая.

– Но ты же говорил, что в офисе никого не осталось. Чего же ты боишься?

– Ну, мало ли. Ира, осторожность не помешает. Мне не нужны сплетни. Ты же знаешь, у меня семья.

Женщина неодобрительно хмыкнула. Потопталась рядом с любовником, покачиваясь на высоких шпильках.

– Ну да, ну да. Семья, которую ты вертел на одном месте, Игорь! Причём только что! Минуту назад!

– Прекрати! Одевайся и выходи!

– Ну, разве не так? Ты изменяешь своей благоверной с самого первого дня вашей свадьбы! Никакой любовью тут и не пахнет!

– Ира…

– Что? Скажешь, что я не права? Хватит лицемерить, Мельников! Мне осточертело слышать про твою семью! Это – не более чем имидж! Красивая упаковка примерного семьянина! Только внутри – какашка!

– Заткнись!

Мужчина приблизился к любовнице и крепко сжал её в своих объятиях. Чуть приподнял, оторвав от пола. Встряхнул.

Вид той некрасивой картины, которая вырисовывалась перед моими глазами уродливыми мазками, больно зацепил меня. Прошёлся по нервам. Отчего-то во всей этой ситуации мне стало жаль именно престарелого ловеласа, а не его вздорную любовницу.

И что мужиков всегда на стерв тянет?

Ведь судя по разговору у Мельникова очень крепкая семья, от которой он регулярно ходит налево, не особо заботясь о чувствах своей жены.

– Убери свои лапы, старый кретин! Хоть бы раз посмотрел правде в глаза!

– Я сказал – заткнись!

Прорычал, сотрясаясь от гнева.

Я сжалась в комок, наблюдая со стороны довольно таки некрасивую сцену. Как быстро эти два, казалось бы, любящих человека, превратились в непримиримых соперников.

На пол неожиданно упал круглый серебряный браслет. Звякнул в наэлектризованной тишине и покатился в мою сторону. Ударился о дешёвый китайский кроссовок.

Дёрнулся. Остановился.

– Мой браслет! Это всё ты виноват, идиот!

Женщина взвыла белугой, отпрыгивая от главного редактора. Развернулась на каблуках в поисках украшения.

Я попыталась бесшумно отползти назад, двигая попой по пыльному, ещё не мытому полу. Осторожно двинула носком кроссовка браслет, пытаясь вытолкнуть его из-под стола.

Однако серебристый кругляшек, сплошь усыпанный какими-то красивыми переливающимися в полумраке зала заседаний, камнями, как назло, не послушался. Он остался лежать на месте, словно приклеенный, сдвинувшись лишь на жалкую пару миллиметров.

Быстро отпрянула от браслета, поджав ноги под себя.

Закусила верхнюю губу.

Очень надеюсь, что это жрица любви догадается просто пошарить рукой под столом, не заглядывая под него. Иначе, я пропала.

Осторожно отодвинула бумагу и пакетик с канцелярией в сторону. В любом случае, не сознаюсь, что хотела вынести это из офиса. Буду отпираться. Ничего они не докажут!

Дьявол дёрнул меня сунуть нос в ту коробку с канцелярией!

– Ну, и где он? Включи свет!

– Успокойся, Ира. Иди отсюда. Сам найду и принесу тебе.

– Какой ты любезный! Мигом нацепил на себя маску! Фальшивка!

– Успокойся и приведи себя в порядок.

Устало вздохнул.

Кажется, кроме качественного секса его ничего не связывает с этой вздорной бабёнкой, но он всё равно не может разорвать эти постылые, угнетающие его отношения.

Щёлкнул замок, и женщина унеслась из кабинета, громко цокая шпильками по полу. Игорь Петрович тяжело выдохнул, подошёл к моему укрытию и присел на корточки.

Замер в неестественной позе. Свёл брови на переносице.

Его серые глаза изумлённо открылись при виде меня, и я заметила, как в них полыхнуло пламя. Обожгло меня изнутри, заставив напрячься. В висках застучали крохотные молоточки, отдаваясь ударами пульса.

Тело прошибло ледяной волной, и я громко выдохнула, не в силах больше сдерживаться в этой напряжённой ситуации.

Чёрт. Я кажется, пропала.

– А вы кто, юная леди?

– Я… я вам сейчас всё объясню…

Глава 3

Ванечка

*****

– Ну-ну, с удовольствием послушаю.

Мужчина подал мне руку, помогая выбраться из-под стола. Отошёл на шаг назад, выжидательно скрестив руки на груди. Пробежался обжигающим, каким-то брезгливым взглядом по моей стройной фигурке, вызывая у меня непонятную дрожь в теле.

– А потом вызову охрану и выставлю вас вон. Кто вы такая и зачем сюда влезли? Вы – шпионка?

– Я? Да какая я шпионка? Вы что, фильмов пересмотрели?

– А что? Вон, наши конкуренты давно пытаются нас обойти на повороте, пытаясь узнать темы нашего следующего номера журнала. Признавайтесь, вас наняли из «Жизнь селебрити»?

Чуть толкнул меня в плечо, прищурив невыразительные блекло-серые глаза. Со свистом выпустил воздух через узкие ноздри. Уставился на меня, как на мерзкого рыжего прусака.

– Да нет же, Игорь Петрович, вы не поняли…

– Что? Вы ещё и имя моё выучили? А кто же вы тогда? Вас Жанна отправила за мной следить?

Запнулся, мгновенно покраснев, как перезрелый томат.

Короткостриженные рыжеватые волосы на его голове тотчас встали дыбом, как у рассерженного ёжика, а на дряблой шее вздулись вены. Стало понятно, что престарелый ловелас тут же увидел во мне частного детектива, копающегося в чужом белье по просьбе его благоверной.

Но нет. Я буду вынуждена его огорчить.

– Да дайте же мне сказать, наконец! Никто меня не подсылал! Ни конкуренты, ни ваша жена!

– А что вы тут делаете?

– Я уборщица. Вот, смотрите.

Выпятила грудь вперёд, демонстрируя ловеласу бейджик со своей фотографией. И, хоть я ужасно на ней получилась, так как не успела помыть голову и сделать макияж, всё же меня можно узнать.

– Уборщица? Но днём кабинеты убирает Валентина Григорьевна. Я её отлично знаю, и вы, Ванесса Ильинична, на неё мало похожи…

Пробормотал, считывая с бейджика мои данные. Сморщил нос, окидывая мою стройную фигурку обеспокоенным взглядом. Слегка потёр переносицу.

– Да, Валентина Григорьевна убирает в кабинетах. Мусор выносит, пыль протирает. Я же прихожу в офис вечером, после учёбы. В мои обязанности входит мыть полы, поливать цветы и драить санузлы.

– Не знал. А впрочем. Кадровые вопросы касательно обслуживающего персонала – совсем не моя стихия.

– Я понимаю, но… Можно ей позвонить и она подтвердит всё, что я сказала. Давайте?

Быстро тараторю, сглатывая слюну.

– Да нет, не нужно…

Главный редактор чуть выдохнул. Кажется, мой правдоподобный рассказ и фирменный бейджик издательства всё же сыграли свою роль.

Плюхнулся на стул, закинув ногу на ногу.

– И как вы оказались под столом, Ванесса Ильинична?

– Я всегда начинаю уборку с зала заседаний. В кабинетах, как правило, могут ещё задерживаться люди, а тут обычно всё тихо…

Замялась, опуская дрожащий взгляд в пыльный после трудовой смены, пол. По рукам побежал ток, и я быстро спрятала их за спину, чтобы постараться скрыть волнение.

– Начала уборку. Протирала листья у цветов…

Пожала плечами, указав на ведро с тряпкой, приютившееся в углу кабинета, у окна.

– Вдруг услышала ваш голос. Испугалась, что вы меня ругать станете и под стол нырнула. Я не хотела подслушивать… Так вышло… Простите…

Главный редактор побагровел, и я услышала, как звенят его нервы в повисшей тишине – словно натянутые струны. Разумеется, он тоже не ожидал подобного развития событий.

И сейчас, его образ примерного семьянина трещал по швам, обнажая некрасивую сущность.

– Ванесса Ильинична, вы же понимаете, что всё, что вы слышали и видели, должно остаться между нами?

– Конечно.

– Хорошо. Я понимаю, что в нашем мире ничто не делается просто так. И что же вы попросите за своё молчание?

Смерил меня пристальным взглядом. Замер, вперив в меня ледяной, полный боли, взор. Как у побитой собаки. Очень озабоченный, уставший.

– Я… Мне ничего не нужно, правда…

– Э, нет. Так не пойдёт. Наверное, вы не от хорошей жизни устроились на эту подработку? Такой юной девушке, как вы, больше бы пристало вечера проводить в ночных клубах, а не стоять с тряпкой посреди пыльного офиса.

– Ну, конечно, вы правы. Но денег я от вас не возьму. Это как-то унизительно…

Неожиданно дверь распахнулась, и в зал заседаний ввалилась женщина. Остановилась на пороге, вперив в нас с Игорем Петровичем раскалённый взгляд. Тряхнула блондинистой завитой гривой так, что по кабинету тотчас поплыл стойкий аромат терпкого парфюма.

Задержала дыхание, пытаясь не дышать, но поздно. Неприятный запах уже достиг моих лёгких, сжал их в стальные тиски, и я оглушительно чихнула, чтобы хоть как то придти в себя.

Один раз. Второй. Третий.

– Простите.

Пробормотала, зажимая нос пальцами. Отпрянула к окну, пытаясь сделать глоток свежего воздуха.

– Ира, я говорил тебе, чтобы ты не душилась так сильно! Дышать невозможно!

– Я, по-твоему, воняю? Это изысканный аромат от Шанель, а не помойка! Но, впрочем, тебе не понять!

Остановилась в нескольких метрах от мужчины, окатив его яростным, полным огненного гнева, взглядом. Чуть запрокинула голову, втянув носом воздух, и перевела этот испепеляющий взгляд на меня.

Дикий огонь прожёг мою кожу насквозь, сковав все внутренности железными цепями. Взгляд Ирины был притягателен, словно манит и разрушающий, словно торнадо.

Какой-то неукротимый. Бешеный.

– И где мой браслет, Игорь? Ты же обещал его принести. Или решил его подарить новой любовнице?

– Господи, что ты несёшь! Я уже собирался к тебе…

– Ну-ну. Собирался, но так и не пришёл.

Цыкнула языком, становясь похожей на огромную гремучую змею.

– Вот, решила проверить, что ты тут делаешь, а ты уже здесь с другой развлекаешься? Молодуху себе нашёл?

– Побойся Бога!

– Это ты молись, Мельников! Чтобы я твои глазёнки тебе не повыковыривала!

Прошипела, сцепив зубы.

Воздух стал вязким как манная каша, и я моментально прикрыла глаза. Ну вот, мне ещё только проблем с ревнивой одалиской не хватало! У меня не жизнь, а полоса препятствий какая-то!

Выдохнула, сжимая пальцы в кулаки.

Поздравляю, Ванька, ты всегда умело вляпываешься в неприятности! Просто рекордсмен среди неудачниц!