Текст книги "Тайная война против Советской России"
Автор книги: Майкл Сейерс
Соавторы: Альберт Кан
Жанр:
История
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Посол Фрэнсис 2 мая телеграфировал в государственный департамент США: «Робинс, а вероятно и Локкарт, добиваются признания советского правительства, но вы и все союзники неизменно противились признанию. Я также упорно высказывался против и не считаю, что это было ошибкой».
Через несколько недель Робинс получил телеграмму от государственного секретаря Лансинга:
«При всех обстоятельствах считаю желательным ваше возвращение для личной беседы».
По дороге во Владивосток, где он должен был сесть на пароход, Робинс получил из государственного департамента три телеграммы. Все они содержали один и тот же приказ: воздержаться от каких бы то ни было публичных выступлений.
Возвратившись в Вашингтон, Робинс представил Лансингу доклад, в котором резко осуждал идею военной интервенции союзников в Советской России. К своему докладу Робинс приложил подробную программу развития русско-американских торговых отношений. Ленин передал эту программу Робинсу перед самым отъездом его из Москвы. Она предназначалась для президента Вильсона. Вильсон так и не увидел этой программы. Робинс сам пытался попасть к президенту, но безуспешно. Он повсюду натыкался на рогатки. Он пробовал выступить в прессе. Газеты либо не принимали его материала, либо искажали его…
Робинс был вынужден предстать перед сенатской комиссией по расследованию «большевизма» и «немецкой пропаганды».
«Если я говорил правду, не лгал и не клеветал на людей, не называл их немецкими агентами, ворами, убийцами, злостными преступниками, это не значит, что я большевик! – заявил Робинс. – Но из всех представителей союзников в России никто не видел и не знает столько, сколько я, и я старался трезво смотреть на вещи. Я хочу говорить правду о людях и о политических движениях, без волнения и без злобы, даже если я с ними и не согласен… По мне пусть русские сами выбирают себе систему правления, независимо от того, совместима ли она с моими принципами… Нам прежде всего важно знать, что именно произошло в России, и мы и наша страна должны отнестись к ней честно и справедливо, без предвзятости и предубеждения… Пытаться победить идеи штыками – безнадежное дело… Единственный ответ на стремление к лучшей жизни – это лучшая жизнь».
Но честный голос Робинса потонул в нараставшем вихре клеветы и дезинформации.
Летом 1918 г., хотя Соединенные Штаты воевали не с Россией, а с Германией, «Нью-Йорк таймс» уже писала, что большевики – «наши злейшие враги».
Посол Фрэнсис пробыл в России до июля 1918 г. Время от времени он выступал с заявлениями и прокламациями, призывая русских к свержению советского правительства. Перед самым его отъездом в США Чичерин, новый комиссар иностранных дел, послал на его имя телеграмму – приветствие американскому народу. Впоследствии Фрэнсис рассказывал, как он поступил с посланием Чичерина. «Очевидно, эта телеграмма предназначалась для американских пацифистов, – вспоминал бывший посол в своей книге «Россия из окна американского посольства», – и я просто не передал ее, опасаясь, как бы государственный департамент ее не обнародовал».
Брюс Локкарт остался в России. «Мне следовало бы подать в отставку и вернуться домой», – говорил он впоследствии. Но вместо этого он продолжал работать агентом. В своих мемуарах он признается: «Не успел я опомниться, как оказался втянутым в движение, которое, какова бы ни была его первоначальная цель, теперь было направлено не против Германии, а против фактического правительства России».
Глава III
ОБЕР-ШПИОН
1. Появление господина МассиноСтрашен был в 1918 г. революционный Петроград, осажденный внешними врагами и подрываемый изнутри контрреволюционными заговорами. Не хватало продовольствия, топлива, транспорта. Плохо одетые люди дрожали от холода в бесконечных хлебных очередях на пронизанных ветром неметеных улицах. По ночам в городе стреляли. Банды грабителей держали в страхе население.[8]8
Рэймонд Робинс и Брюс Локкарт совместно установили с полной достоверностью, что во многих случаях главари этих банд, иногда называвшие себя анархистами, финансировались германской военной разведкой с целью провоцировать беспорядки, которые Германия могла бы использовать как предлог для интервенции в России. (Примеч. авторов)
[Закрыть] Отряды вооруженных рабочих обходили дома, искали у спекулянтов спрятанные запасы продовольствия, устраивали облавы на грабителей и бандитов.
Советское правительство еще не вполне овладело положением. Остатки старорежимной роскоши являли уродливый контраст с нищетою масс. Продолжали выходить антисоветские газеты, ежедневно предсказывавшие неминуемый конец советского строя. Еще были открыты дорогие рестораны и отели, где толпилась нарядная публика. Процветали ночные кабаре. Люди пили и танцевали, н за столиками ресторанов царские офицеры, балерины, крупные спекулянты и их любовницы шепотом передавали друг другу захватывающие новости: «Немцы идут на Москву! Троцкий арестовал Ленина!» Безумные надежды и вымыслы рождались под хлопанье пробок: водка лилась рекой. Множились интриги.
В ту весну в Петрограде появился некий господин Массино. Он называл себя «турецким коммерсантом». Это был бледный, длиннолицый, хмурый человек лет сорока с лишним, с высоким покатым лбом, беспокойным взглядом и чувственными губами. Держался он очень прямо, по-военному, отличался быстрой, почти бесшумной походкой. По всем признакам, он был богат; он нравился женщинам. В напряженной атмосфере советской столицы господин Массино с невозмутимым апломбом занимался своими делами.
По вечерам он часто заглядывал в ресторан Палкина – излюбленное убежище антисоветских элементов. Хозяин ресторана Сергей Палкин почтительно приветствовал его. В маленькой душной комнате позади зала господин Массино встречался с таинственными мужчинами и женщинами и тихо беседовал с ними. Одни говорили с ним по-русски, другие по-французски или по-английски. Господин Массино владел многими языками…
Молодое советское правительство прилагало все усилия, чтобы из хаоса создать порядок. Его огромные организационные задачи усложняла постоянная смертельная угроза контрреволюции. «Буржуазия, помещики и все богатые классы напрягают отчаянные усилия для подрыва революции», – писал Ленин. По его указанию была создана особая организация по борьбе с вредительством и шпионажем, с внешними и внутренними врагами – Чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и спекуляцией, сокращенно – ЧК.
Когда весной 1918 г. советское правительство, опасаясь немецкого наступления, переехало в Москву, господин Массино двинулся за ним следом. Но в Москве томный богатый восточный купец преобразился. Теперь он ходил в кепке и кожаной куртке. Он бывал в Кремле. Когда у ворот его останавливал комсомолец-латыш из личной охраны правительства, господин Массино предъявлял ему советский документ на имя Сиднея Георгиевича Релинского, агента уголовного отдела петроградской ЧК.
«Проходите, товарищ Релинский!» – говорил латыш-часовой.
В другом районе Москвы, в роскошно обставленной квартире известной балерины Дагмары К., господин Массино, он же товарищ Релинский из ЧК, фигурировал как мосье Константин, агент английской разведки.
Кто он был – о том знал сотрудник английского посольства Брюс Локкарт: «Сидней Рейли – таинственная фигура английской агентурной разведки, заслуживший репутацию лучшего в Англии шпиона».
2. Сидней РейлиСреди авантюристов из политических подонков царской России, всплывших на поверхность во время первой мировой войны и примкнувших к «крестовому походу» против большевизма, не было фигуры более колоритной и своеобразной, чем капитан Сидней Джордж Рейли из английской разведки. «Человек наполеоновского склада!» – восклицает, вспоминая о нем, Брюс Локкарт, которого Рейли втянул в одну из самых рискованных и фантастических авантюр в истории Европы.
Как и когда Рейли начал работать в английской разведке, остается одной из многих тайн этой таинственной и мощной организации шпионажа. Сидней Рейли родился в царской России. Его отец был ирландский капитан, мать – русская, и вырос он на Черном море, в Одессе. До первой мировой войны он служил в Петербурге, в крупном концерне по изготовлению военно-морского оружия Мандрочовича и графа Шуберского. Уже тогда работа его носила весьма конфиденциальный характер. Через него поддерживалась связь названной русской фирмы с рядом промышленных и финансовых предприятий в Германии, в том числе с знаменитыми гамбургскими судостроительными заводами Блюма и Фосса. Перед самой войной в английское адмиралтейство в Лондоне стали регулярно поступать ценные сведения о германской программе строительства судов и подводных лодок. Поставлял эти сведения Сидней Рейли.
В 1914 г. Рейли очутился в Японии в качестве «доверенного представителя» Русско-азиатского банка. Из Японии он переправился в Соединенные Штаты, где беседовал с американскими банкирами и владельцами военных заводов. В досье английской агентурной разведки Рейли уже числился под условным именем «I Эсти» и зарекомендовал себя как весьма смелый и находчивый агент.
Рейли свободно владел семью языками и вскоре его отозвали из Соединенных Штатов, чтобы послать с важным заданием в Европу. В 1916 г. он перешел швейцарскую границу и оказался в Германии. Под видом офицера немецкого военно-морского флота он проник в германское адмиралтейство. Он достал и переправил в Лондон официальный код германской военно-морской разведки. Это было едва ли не самым блестящим образцом разведывательной работы в первую мировую войну…
В начале 1918 г. капитана Рейли перевели в Россию начальником английской разведки в этой стране. Трудно было бы найти на этот пост более подходящего человека. Рейли имел в России множество знакомых и обширные деловые связи, он был своим человеком в русских контрреволюционных кругах. Для самого Рейли назначение в Россию было важно и по личным причинам: его снедала лютая ненависть к большевикам и русской революции вообще. Он не скрывал своих контрреволюционных взглядов:
«Немцы – это люди. Можно даже допустить, чтобы они нас победили. А здесь, в Москве, растет и крепнет самый страшный враг рода человеческого. Если цивилизация не успеет задушить это чудовище, пока еще не поздно, то чудовище в конце концов одолеет цивилизацию».
В своих донесениях штабу английской разведки в Лондоне Рейли упорно советовал немедленно заключить с Германией мир и войти в союз с кайзером против большевистской угрозы.
«Любой ценой, – заявлял он, – нужно истребить эту заразу, которая завелась в России. Мир с Германией, да, мир с кем угодно! Есть только один враг. Все человечество должно объединиться в священный союз против этого чудовища!»
Сразу же по приезде в Россию Рейли окунулся в антисоветскую деятельность.
Он поставил себе целью свергнуть советское правительство.[9]9
В этой главе, как и в других разделах настоящей книги, занимательная история капитана Сиднея Рейли призвана символизировать деятельность западной антисоветской коалиции, которую в то время возглавляли английские консерваторы и французские реакционеры. Взгляды и поступки Рейли неотъемлемы от него, но совершенно ясно, что сам Рейли и в тот период и позже был не вдохновителем, а только самым решительным и дерзким орудием антисоветских заговоров, руководимых из-за рубежа. (Примеч. авторов)
[Закрыть]
Численно самой сильной антибольшевистской политической партией в России в 1918 г. были эсеры, проповедовавшие разновидность аграрного социализма. Под руководством Бориса Савинкова, товарища министра в кабинете Керенского и участника неудавшегося корниловского мятежа, воинствующие эсеры стали главными носителями антибольшевистских настроений. Своими экстремистскими методами и пропагандой они привлекли на свою сторону анархистские элементы, которых породил в России многовековый гнет царизма. Эсеры уже давно использовали террор в борьбе против царской власти. Теперь они готовились обратить это оружие против большевиков.
Эсеры получали денежную помощь от французской разведки. На средства, лично переданные ему французским послом Нулансом, Борис Савинков, восстановил в Москве старый террористический центр эсеров, назвав его «Союз возрождения России». В его задачи входила подготовка убийства Ленина и других советских вождей. По совету Сиднея Рейли, английская разведка тоже стала снабжать Савинкова деньгами для обучения и вооружения его террористов.
Но Рейли как ярый монархист не доверял эсерам в вопросе образования нового русского правительства на смену советскому. На Савинкова Рейли вполне полагался, но левые эсеры представлялись ему опасными, как слишком радикальная группа. Было известно, что некоторые из них связаны с троцкистской оппозицией, Рейли был готов использовать этих людей в своих целях, но в то же время он был полон решимости уничтожить в России все радикальные течения. Первым необходимым этапом на пути к восстановлению монархии он считал военную диктатуру. Не переставая финансировать и поощрять террористов-эсеров и другие «левые» антисоветские элементы, он начал тщательно подбирать людей в свою собственную конспиративную группу. Позже он описал систему ее работы в своих мемуарах:
Было очень важно, чтобы моя русская организация знала не слишком много и чтобы ни одна часть ее не могла выдать другую. Поэтому я остановился на системе «пятерок», при которой каждому участнику известны только четыре лица. Я сам, находясь на вершине пирамиды, знал их всех, вернее, не их самих, а их фамилии и адреса, и впоследствии эти сведения мне очень пригодились… Таким образом, в случае провала одной группы, организация в целом не могла быть обнаружена.
Организация Рейли, завязавшая сношения и с Союзом царских офицеров, и с остатками царской охранки, и с террористами Савинкова, и с другими контрреволюционными элементами, быстро разрасталась в Москве и в Петрограде. Рейли привлек в нее многих своих дореволюционных знакомых, которые оказались ему очень полезны. Среди них были: граф Шуберский – промышленник, в свое время использовавший Рейли для связи с германскими верфями; царский генерал Юденич; владелец одного из петроградских ресторанов Сергей Палкин; балерина Дагмара, квартира которой служила Рейли его московским штабом; Грамматиков – богатый адвокат, бывший секретный агент охранки, теперь служивший Рейли для связи с эсерами, и Вячеслав Орловский, Тоже бывший агент охранки, сумевший пробраться на работу в петроградскую ЧК, от которого Рейли и получил подложное удостоверение на имя сотрудника ЧК Сиднея Георгиевича Релинского, позволявшее ему свободно разъезжать по Советской стране.
Эти и другие агенты, проникавшие даже в Кремль и в генеральный штаб Красной армии, держали Рейли в курсе всех мероприятий советского правительства. Английский шпион хвалился, что запечатанные приказы по Красной армии «известны в Лондоне раньше, чем их вскрывают в Москве».
В московской квартире балерины Дагмары хранились крупные суммы денег, нужные Рейли для его операций и иногда достигавшие нескольких миллионов рублей. Частью он черпал средства из ресурсов английского посольства. Брюс Локкарт собирал деньги и пересылал их ему через капитана Хикса, агента английской разведки. Локкарт, которого Рейли втянул в эту работу, рассказал в своей книге, как собирались эти средства.
Множество русских имели скрытые запасы денег. Они с радостью отдавали их, так как в обмен получали векселя на лондонские банки. Чтобы не возбудить подозрений, мы действовали через одну английскую фирму в Москве. Там принимали русских, устанавливали курс и выдавали векселя. Для каждой сделки мы давали этой английской фирме официальную гарантию, что расчет по ней будет произведен в Лондоне. Деньги доставлялись в американское генеральное консульство и вручались Хиксу, а он передавал их по назначению.
Рейли ничего не упускал из вида, он даже наметил подробный состав правительства, которое должно было взять в свои руки власть немедленно по свержении Советов. Видное место в нем уделялось его личным друзьям.
Все было предусмотрено для образования временного правительства. Мой близкий друг и союзник Грамматиков должен был стать министром внутренних дел и руководить полицией и финансами. Шуберский, мой давний друг и деловой знакомый, глава одной из крупнейших в России торговых фирм, должен был стать министром путей сообщения. Юденич, Шуберский н Грамматиков – вот предполагавшийся состав временного правительства, которому предстояло подавить анархию, почти неизбежную после такого переворота.
Первые удары против Советов нанесли савинковские террористы.
20 июня 1918 г., после митинга у железнодорожников на товарной станции Николаевской ж. д. в Петрограде, был убит эсером-террористом Володарский, комиссар печати, пропаганды и агитации. 6 июля последовало убийство германского посла Мирбаха в Москве. Целью эсеров было посеять панику в рядах большевиков и одновременно спровоцировать немецкое наступление, которое, как они считали, решило бы судьбу большевизма.[10]10
Убийцей Мирбаха был эсер Блюмкин. Он проник в германское посольство под видом сотрудника ЧК, явившегося предупредить Мирбаха, что против него готовится заговор. Германский посол спросил Блюмкина. как заговорщики намерены действовать. «Вот так!» – воскликнул Блюмкин и, выхватив револьвер, застрелил посла. Потом он выскочил в окно и уехал в ожидавшем его автомобиле. Позже убийца Блюмкин состоял в личной охране Троцкого. См. стр.216. (Примеч. авторов)
[Закрыть]
В день убийства германского посла в Большом театре в Москве заседал V Всероссийский Съезд Советов. Наблюдатели от союзников, сидя в золоченых ложах, слушали выступления делегатов съезда. Настроение было напряженное. Как только Брюс Локкарт, сидевший в ложе с группой других иностранных агентов и дипломатов, увидел входившего Сиднея Рейли, он понял, что произошло что-то важное. Английский шпион был бледен и взволнован. Шепотом, торопливо, он сообщил Локкарту о последних событиях.
Выстрел в Мирбаха должен был послужить сигналом к мятежу левых эсеров, поддержанному членами внутрипартийной оппозиции по всей стране. Вооруженные эсеры должны были ворваться в Большой театр и арестовать делегатов съезда. Но где-то что-то сорвалось. Театр окружен красноармейцами. На улицах стреляют, но ясно, что советское правительство – хозяин положения.
Не переставая говорить, Рейли шарил по карманам в поисках компрометирующих документов. Нашел, разорвал в клочки и проглотил. То же сделал один секретный агент француз, сидевший рядом с Локкартом.
Через несколько часов на сцену поднялся один из ораторов и объявил, что антисоветский мятеж, имевший целью свергнуть советское правительство силой оружия, уже подавлен Красной армией и ЧК. Население не оказало поддержки зачинщикам мятежа. Десятки эсеров-террористов, вооруженных бомбами, винтовками и пулеметами, обнаружены и арестованы. Многие из них убиты. Их главари либо пойманы, либо скрываются, либо бежали.
Представителям союзников было сказано, что они могут спокойно разъехаться по своим посольствам. На улицах – порядок.
Позже стало известно, что мятеж в Ярославле, назначенный на то же время, что и московский мятеж, также был ликвидирован Красной армией. Глава эсеров Борис Савинков, лично руководивший ярославским мятежом, едва не был захвачен, но успел спастись.
Рейли был вне себя от огорчения и досады. Эти безмозглые эсеры, как всегда, поторопились. Однако, заявил он, их основная идея – выступить в момент, когда почти все советские вожди находятся в сборе на каком-нибудь съезде или конференции, – идея эта вполне приемлема. Наполеоновскому воображению Рейли весьма улыбалась перспектива одним махом захватить всех виднейших большевиков…
Теперь он всерьез приступил к подготовке.
4. Латышский заговорВ богатом событиями августе 1918 г. тайные планы союзников относительно интервенции в России перестали быть тайной. 2 августа английские войска высадились в Архангельске якобы с целью «предупредить захват немцами военных материалов». 4 августа англичане захватили Баку. Еще через несколько дней англичане и французы высадили войска во Владивостоке. 12 августа за ними последовала японская дивизия, а 15 и 16 августа – два американских полка, незадолго до этого отведенных с Филиппинских островов.
Обширные районы Сибири уже находились в руках антисоветских войск. На Украине кровопролитную антисоветскую войну вел царский генерал Краснов, поддерживаемый немцами. В Киеве немецкая марионетка гетман Скоропадский организовал массовые избиения евреев и коммунистов.
С севера и юга, с запада и востока враги новой России готовились двигаться на Москву.
Немногие представители союзников, еще остававшиеся в Москве, стали подумывать об отъезде. Советское правительство они не посвящали в свои намерения. Локкарт позднее писал: «Положение было необычайное. Никто не объявлял войны, а между тем бои шли на фронте протяжением от Двины до Кавказа». И дальше: «У меня было несколько споров с Рейли, который решил после нашего отъезда остаться в Москве».
15 августа, в день высадки американского десанта во Владивостоке, Брюс Локкарт принял важного для него посетителя. Эту сцену он впоследствии описал в своих мемуарах. Локкарт сидел за завтраком в своей квартире неподалеку от английского посольства, когда раздался звонок и горничная доложила, что его желают видеть «два латышских господина». Один из них, пониже ростом, оказался бледным молодым человеком по фамилии Смидхен. Другой – высокий, богатырского сложения, с резкими чертами лица и холодными, как сталь, глазами, отрекомендовался как «полковник» Берзин, начальник охраны Кремля.
Посетители передали Локкарту письмо от капитана Кроми, английского военно-морского атташе в Петрограде, принимавшего весьма активное участие в тайной антисоветской деятельности. «Я всегда опасался провокаторов, – пишет Локкарт, – поэтому я внимательно осмотрел письмо, но оно, несомненно, было от Кроми». Локкарт спросил своих гостей, что им угодно.
Берзин сообщил ему, что латыши, хотя и поддержали большевистскую революцию, не намерены драться против английских войск, только что высадившихся в Архангельске под командованием генерала Пуля, и готовы договориться с английским агентом.
Прежде чем дать им ответ, Локкарт переговорил с французским генеральным консулом Гренаром, который, по словам Локкарта, посоветовал ему вступить в переговоры с Берзиным, избегая, однако, всего, что могло бы «скомпрометировать нас самих». На следующий день Локкарт снова увиделся с Берзиным и вручил ему бумагу, гласившую: «Просьба пропустить предъявителя сего, имеющего важные сведения для генерала Пуля, через английские позиции». Затем Локкарт свел Берзина с Сиднеем Рейли…
«Два дня спустя, – вспоминает Локкарт, – Рейли сообщил, что переговоры проходят гладко и что латыши не намерены идти ко дну вместе с большевиками. Он надеялся с помощью латышей организовать после нашего отъезда контрреволюционное восстание в Москве».
В конце августа 1918 г. небольшая группа представителей союзников собралась на тайное совещание в помещении американского генерального консульства в Москве. Место это было выбрано потому, что все другие иностранные представительства находились под строгим наблюдением советских властей. Несмотря на американские десанты на Дальнем Востоке, советское правительство еще сохраняло дружеские отношения к Соединенным Штатам. По Москве был расклеен текст «Четырнадцати пунктов» Вудро Вильсона. «Известия» писали в передовой, что только американцы прилично относятся к большевикам. Наследство Рэймонда Робинса еще не было до конца растрачено.
На сборище в американском генеральном консульстве председательствовал французский консул Гренар. Англичан представляли Рейли и капитан Джордж Хилл, офицер английской разведки, имевший задание работать с Рейли. Присутствовало еще много дипломатов и агентов и среди них – французский журналист Ренэ Маршан, состоявший московским корреспондентом парижской «Фигаро». Сидней Рейли сам пишет в своих мемуарах, что он созвал это совещание, чтобы доложить о ходе своих антисоветских операций. Он сообщил собравшимся, что «купил полковника Берзина – начальника кремлевской охраны». Полковник назначил цену – два миллиона рублей. Рейли уплатил ему в виде аванса 500 тыс. рублей русскими деньгами, а остальные обязался уплатить в английских фунтах после того как Берзин окажет ему некоторые услуги и проберется к англичанам в Архангельск.
«Сейчас наша, организация необычайно сильна, – заявил Рейли. – Латыши за нас, и народ будет с нами, как только мы нанесем первый удар!»
Затем Рейли сообщил, что 28 августа в Большом театре должно состояться чрезвычайное заседание ЦК партии большевиков. Это значит, что в одном здании соберутся все руководящие деятели Советского государства. План Рейли был дерзок, но прост…
Во время заседания латышская охрана будет, как всегда, выставлена у всех входов и выходов. Полковник Берзин подберет людей, «безусловно надежных н преданных нашему делу». По сигналу Берзина, охрана закроет двери и возьмет на мушку сидящих в зале. А затем «особый отряд», состоящий из самого Рейли и его «доверенных лиц», вскочит на сцену и арестует Центральный Комитет партии большевиков.
Ленин и прочие советские вожди будут расстреляны.
Когда Ленин и его товарищи будут убраны с дороги, советский режим рассыплется, как карточный домик. В Москве, продолжал Рейли, имеется «60 тыс. офицеров, готовых взяться за оружие по первому сигналу» и составить армию, которая нанесет удар в городе, в то время как войска союзников нанесут удар извне. Возглавит эту антисоветскую армию «видный генерал царской армии Юденич». Вторая армия под командованием «генерала» Савинкова будет сформирована на севере России, и «все, что останется к тому времени от большевиков, будет раздавлено между этими двумя жерновами».
Таков был проект Рейли. Его поддерживали и английская и французская разведки. Англичане держали тесную связь с Юденичем и готовились снабжать его оружием и боеприпасами. Французы помогали Савинкову.
Представителям союзников, собравшимся в американском генеральном консульстве, было предложено оказать заговору содействие путем шпионажа, агитации, организации взрывов важных железнодорожных мостов вокруг Москвы и Петрограда, чтобы отрезать советское правительство от всякой помощи, какую Красная армия могла бы попытаться оказать ему из других районов страны.
День путча приближался. Рейли регулярно виделся с Берзиным и тщательно обсуждал последние подробности заговора, стараясь предусмотреть все случайности. Их приготовления подходили к концу, когда они узнали, что заседание ЦК переносится с 28 августа на 6 сентября. «Это ничего, – сказал Рейли Берзину. – У меня останется больше времени для последних распоряжений». Рейли решил съездить в Петроград, проверить, как там работает его аппарат.
Несколько дней спустя Рейли с поддельным паспортом на имя агента ЧК Сиднея Георгиевича Релинского выехал поездом из Москвы в Петроград.
