Текст книги "Ледовая Шхуна"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Глава 6
КИТОВАЯ ОХОТА

Отделенная от остального флота невысокой стеной, сложенной из ледяных блоков, изящная яхта стояла на якоре в частном доке Рорсейнов.

Утро выдалось холодным. Под дымчато-желтым небом, разреженным отдельными оранжевыми и темно-розовыми полосками, Арфлейн молча шел за Манфредом Рорсейном. За ними в небольших, богато украшенных санях, ехали Янек и Ульрика Ульсенн.

Весь экипаж был уже на борту, готовый отправиться в рейс. На носу, подобно гигантскому луку, возвышалась громоздкая гарпунная пушка, приводимая в действие пружиной. Более половины заостренных зубцов огромного гарпуна выдавалось за бушприт этаким свирепым фаллосом.

При взгляде на гарпун, Арфлейн улыбнулся. Тот был слишком большим для такой изящной яхты. Узконосая шхуна с косым парусным вооружением сама казалась огромным гарпуном.

Подойдя, Арфлейн был удивлен, увидев на борту Уркварта, наблюдавшего за ними. Как обычно, в левой руке он держал гарпун. Внезапно повернувшись, он молча направился к штурвалу.

Поджав губы, с едва скрываемым беспокойством на лице, Янек Ульсенн помог жене подняться на борт. Арфлейну подумалось, что, скорее, ей следовало бы помочь мужу.

По палубе навстречу прибывшим поспешил корабельный офицер, одетый в белые и серые меха. Хотя протокол требовал от него обратиться к старшему представителю семьи Рорсейнов, то есть к Янеку Ульсенну, он заговорил с Манфредом.

– Мы готовы к отходу, сэр. Вы примете командование?

Улыбнувшись, Манфред медленно покачал головой и шагнул в сторону, пропуская вперед Арфлейна.

– Это капитан Арфлейн. В этом рейсе он будет командовать кораблем, обладая полной властью капитана.

Офицер, коренастый мужчина лет тридцати с черной пышной бородой, приветственно кивнул Арфлейну.

– Слышал о вас, сэр, и горжусь, что мне выпала честь служить под вашим командованием. Может быть, вы сначала познакомитесь с кораблем?

– Благодарю. – Покинув попутчиков, Арфлейн в сопровождении офицера направился к штурвалу. – Как вас зовут?

– Хебер, сэр. Первый офицер. У нас есть еще второй офицер, Босун, и небольшой экипаж, вполне неплохой, сэр.

– Участвовали в китовой охоте?

Лицо Хебера омрачилось. Он тихо произнес:

– Нет, сэр.

– А экипаж?

– Очень немногие, сэр. У нас на борту господин Уркварт. Он гарпунщик.

– В таком случае вам придется учиться на ходу, не так ли?

– Полагаю, что так, сэр, – уклончиво ответил Хебер.

– Если, как вы говорите, экипаж хорош, мистер Хебер, у нас не будет затруднений. Я знаю китов. Четко выполняйте мои приказания – и все будет в порядке.

– Да, сэр. – В голосе Хебера появилась уверенность.

Небольшая изящная яхта была прекрасной представительницей этого класса судов, но Арфлейн тотчас же понял, что она мало подходит для китовой охоты. Яхта маневреннее и быстроходнее обычных китобойных судов, – но в ней не было силы. Это суденышко стало хрупким. Полозья яхты слишком тонки для тяжелой работы, а корпус, вне всякого сомнения, треснет при первом же контакте с ледовым затором, взрослым китом либо другим кораблем.

Опробовав рулевое колесо, Арфлейн взял протянутый Хебером мегафон и поднялся по трапу на мостик над рулевой рубкой.

Шхуны китобоев давно уже вышли, из Фризгальта и под полными парусами направлялись к Южным льдам. Профессиональные китобои ушли далеко. Арфлейн был рад, что, по крайней, мере яхта не встанет на их пути к началу охоты, когда китовая стая рассыпается на льду. Обычно в это время начиналась такая сумятица, что немудрено было столкнуться с каким-то из кораблей, преследующих свою жертву. Яхта вступит в игру, после того как китобои рассредоточатся, и поведет охоту на небольшого бычка. – Арфлейн вздохнул, рассерженный своим участием в охоте, предпринятой лишь для развлечения аристократов.

Он поднял мегафон.

– По местам стоять!

Все члены команды уже стояли на своих местах и ждали приказаний.

– Поднять якорь!

Заработал механизм подъема якоря.

– Поднять главный парус!

Парус с шумом раскрылся, и яхта заскользила по льду, изредка вздрагивая на его неровностях. Холодный воздух бил Арфлейну в лицо. Глубоко дыша, он наполнял им легкие, вытесняя оттуда затхлый воздух города.

Тусклое, темно-красное солнце почти достигло зенита. Над ними плыли облака, меняя свой цвет от бледно-желтого до белого на фоне чистого голубого неба. Арфлейн чувствовал рядом с собой присутствие трех членов одной из правящих семей Фризгальта. Не оборачиваясь к ним, он с любопытством смотрел на расположившегося на носу, рядом с гарпунной пушкой, человека. Пальцы мужчины сжимали линь, его причудливые, странно уложенные волосы развевались на ветру.

– Мы догоняем китобоев, капитан? – по своему обыкновению тихо спросил Манфред Рорсейн. Почти в осязаемой тишине ледовой страны любой шепот был прекрасно слышен.

Арфлейн покачал головой.

Зная, что они легко могут догнать китобоев, он не испытывал никакого желания делать это. При первом же удобном случае он найдет предлог спустить паруса и замедлить ход.

Такой случай представился спустя час. Ровный лед уступил место разбросанным тут и там ледяным грядам, которым ветер придал подчас довольно странные очертания. Умышленно проведя судно в непосредственной близости от гряды, Арфлейн ненавязчиво продемонстрировал возможность крушения. Повернувшись к стоявшему рядом с ним Рорсейну, он произнес:

– Пока мы выйдем отсюда, необходимо уменьшить скорость. Потерпев крушение, мы не увидим стаю.

Скептически улыбаясь, Рорсейн дал понять, что понимает истинную причину маневра, но от комментариев воздержался.

По приказу Арфлейна часть парусов опустили, и скорость снизилась почти вдвое. Напряжение на судне несколько упало. По-прежнему стоявший на носу яхты Уркварт обернулся к мостику. Затем, будто найдя объяснение своим мыслям, слегка пожал плечами и вновь устремил взгляд к горизонту.

На скамье под навесом, неподалеку от Арфлейна, расположились Ульсенны. Облокотившись на поручни ограждения, Манфред провожал взглядом снежное облако, клубившееся за кораблем.

Ледовые гряды, между которыми проходило судно, природа наделила невероятными формами. Некоторые из них были похожи на недостроенные мосты с оборванными посредине пролетами, другие представляли собой сочетания плавных поверхностей и острых углов, третьи были высокими и изящными, подобно гигантским гарпунам, затянутым в лед.

Проходы между грядами были достаточно широкие, так что Хеберу, стоявшему за штурвалом, почти не приходилось делать резкие повороты. Лед под полозьями стал менее ровным по сравнению с укатанными районами, окружающими город.

Видя, что все идет нормально, Арфлейн согласился с предложением Рорсейна спуститься вниз и перекусить. На мостике он оставил Хебера и Босуна.

К его удивлению, каюты внизу оказались довольно просторными, поскольку в них находилось лишь самое необходимое для такого путешествия. Кают-компания была обставлена с роскошью, не уступающей каютам «Ледового духа»: мягкие кресла, стол из моржовых клыков, напольный ковер из рыжевато-коричневых шкур волка. Большие иллюминаторы пропускали в каюту мягкий дневной свет.

Четверо вошедших сели за стол, повар расставил перед ними суп из мяса снежного коршуна, тюлений бифштекс и блюдо из лишайников, произрастающих в некоторых частях плато. Во время ужина за столом царило молчание, что вполне устраивало Арфлейна. Время от времени поднимая глаза, он встречался взглядом с Ульрикой Ульсенн, сидящей напротив. Для него это был еще один довольно неуютный ужин.

Наконец судно вошло в район, где видели китов. Арфлейн сменил у штурвала Босуна.

В отдалении уже показались мачты китобоев. К этому времени флот еще не разделился, корабли шли одним курсом. Это значило, что киты пока еще не обнаружены.

Прошло еще полчаса, и Арфлейн увидел, что корабли стали отходить друг от друга.

Началась охота, и каждый корабль погнался за выбранной жертвой. Арфлейн дунул в переговорную трубу на мостике. Ему отметил Манфред Рорсейн.

Мы настигаем стадо, – рапортовал Арфлейн. – Оно разделилось, за большими китами гонятся китобои, мы же выберем себе небольшого бычка.

– Сколько еще осталось идти? – В голосе Рорсейна послышались нотки возбуждения.

– Около часа, – коротко бросил в ответ Арфлейн и отошел от трубы.

На горизонте, справа по борту, на сотни футов вздымались в темно-пурпурное небо огромные ледяные скалы. Слева по борту параллельно ей шли небольшие острые гряды льда. Между ними двигалась яхта Рорсейнов по направлению к месту бойни, где уже ясно были видны корабли, преследующие гигантских животных.

Стоя на мостике, Арфлейн увидел добычу, прекрасно подходящую для их яхты, – несколько бычков впереди по курсу сбились в кучу. Рорсейн и Ульсенны пытались, перегнувшись через перила, разглядеть, что происходит впереди.

Крепко сжав обеими руками штурвал, Арфлейн уверенно вел яхту, огибая китобоев по широкой дуге.

Началась охота. Парусники гонялись за гигантскими млекопитающими. Догнав жертву, китобои старались вонзить свои гарпуны в те места на теле кита, поражение которых приводило к быстрой его смерти.

Как правило, загарпуненный кит не нападал на парусник, хотя мог бы запросто раздавить любой из них своей тушей. Раненое животное тащило за собой шхуну-обидчика, пока у него хватало сил.

В непосредственной близости от яхты проехало небольшое судно, влекомое обезумевшей от боли гигантской коровой. Она отталкивалась ото льда передними и задними плавниками и судорожно раскрывала огромную пасть, полную зубов. Красная дорожка крови тянулась по льду за смертельно раненным зверем.

Члены экипажа израсходовали весь запас гарпунов и уже не могли повлиять на исход схватки. Через минуту корова и буксируемая ею шхуна были уже далеко от яхты.

В другом месте перевернутый на спину бык в предсмертных судорогах беспомощно хлопал массивными плавниками. К нему с копьями и ножами для разделки туш осторожно приближались матросы с нескольких кораблей. Они казались карликами рядом с издыхающим на льду монстром.

Внимание Арфлейна привлекло какое-то движение с правого борта. Наперерез яхте двигался огромный бык, волоча за собой барк. Столкновение казалось неминуемым.

В отчаянии Арфлейн круто повернул штурвал. Полозья яхты затрещали на повороте, и она стала выходить на параллельный барку курс. Теперь он ясно видел, что на носу судна, зажав в поднятой руке гарпун, стоял капитан Бренн. Его лицо было перекошено ненавистью. Животное, обескураженное внезапным появлением яхты, закрутилось на льду. Спустя мгновение оно бросилось на судно Бренна. Раздались неистовые крики захваченных врасплох китобоев. Арфлейн видел, что его друга выбросило на лед. Бренн, оказавшись на льду, попытался уползти в сторону, но кит рванулся к капитану и навалился на него.

Арфлейн в ужасе отвел взгляд и увидел, что на месте Уркварта уже стоит Манфред Рорсейн, наведя на животное гарпунную пушку.

Схватив мегафон, Арфлейн закричал: – Рорсейн! Глупец! Не стреляйте в него!

Юноша махнул рукой и вновь склонился над пушкой.

Арфлейн бросился на нос яхты, но было поздно. Массивный гарпун вылетел из ствола, и корабль тряхануло. Гарпун с линем вонзился в жертву. Чудовище поднялось на задних плавниках, испустив оглушительный рев, его тень полностью накрыла яхту.

Линь гарпуна натянулся, и передние полозья яхты повисли в воздухе. Внезапно натяжение ослабло: Рорсейн закрепил линь недостаточно надежно, и тот отвязался от кольца на гарпуне.

Наклонив голову ко льду, бык устремился к яхте. Арфлейн сумел повернуть яхту, и туловище кита врезалось в правый борт. Яхта закачалась. Полозья правого борта, не выдержав обрушившегося на них удара, затрещали и с оглушительным треском лопнули. Яхта завесилась на правый борт, палуба накренилась. Арфлейна перебросило через ограждение мостика. Приподнявшись, он сумел ухватиться за поручни трапа и с трудом, думая лишь об Ульрике Ульсенн, начал подниматься на мостик.

На лестнице он столкнулся с Янеком, лицо которого исказил страх. Посторонившись, Арфлейн пропустил его. Взобравшись, наконец, наверх, он увидел там лежащую прямо на палубе Ульрику Ульсенн.

Скользнув по наклонившейся палубе, он нагнулся к женщине. Она была жива, но на лбу горела багровая ссадина. Арфлейн замер, разглядывая прекрасное лицо. Затем, перекинув ее через плечо, он стал пробираться к трапу. Кит заревел и начал новую атаку.

Члены команды в беспорядке бросились к левому борту и через ограждение посыпались на лед, спасая свои жизни. Арфлейн заметил, как двое матросов несли Янека в сторону от потерпевшего крушение судна.

Цепляясь за нависшее над палубой переплетение такелажа, Арфлейн почти добрался до спасительного ограждения, когда кит обрушился на носовую часть яхты. Отлетев к штурвалу, Арфлейн увидел всего в нескольких футах от себя гигантскую голову чудовища.

От неожиданности он выпустил Ульрику, и она покатилась по палубе к носовой части корабля. Арфлейн пополз к ней, пытаясь схватить за развевающуюся материю ее длинной юбки. Судно вновь дало крен, на этот раз к носу. Арфлейн едва не угодил в раскрытую пасть, в последний момент успев ухватиться за ванты грот-мачты. Поддерживая женщину одной рукой, он взглядом искал возможности спасения.

Оценив ситуацию, Арфлейн перевалился через ограждение и прыгнул за борт, не выпуская женщину из рук.

Они тяжело рухнули в снег. Поднявшись, он вновь взвалил Ульрику на плечи, утопая по колено в снегу, пошел прочь от кита-убийцы. Но разбушевавшееся чудовище оставило шхуну и, хрипло дыша, стало преследовать Арфлейна. Оглянувшись, он увидел, что зверь настигает их.

Оставив Ульрику на снегу, Арфлейн бросился к киту и, изловчившись, выдернул из его бока копье какого-то гарпунщика с «Нежной девчушки».

Единственной надеждой на спасение было попасть гарпуном в глаз киту и поразить его мозг раньше, чем кит убьет его. Тогда он мог бы спасти Ульрику.

Арфлейн прицелился и метнул гарпун. Кит остановился и закрутился на месте, пытаясь избавиться от копья, попавшего в глаз. Зубцы легко вонзились в ткань, но мозга не достигли.

Справа от себя Арфлейн заметил какое-то движение.

К зверю, зажав в руке гарпун, бежал Уркварт. Он с ходу запрыгнул на хвост зверя и, хватаясь пальцами свободной руки за густую шерсть кита, стал продвигаться по его спине. Кит заревел, поднялся на дыбы и встряхнулся, но сбросить маленькое упрямое существо, взобравшееся к нему на спину, не сумел. Вновь увидев Арфлейна, кит захрипел; забыв о своем седоке, он подался вперед. Арфлейн замер, во все глаза смотря на Уркварта, который, встав во весь рост, поднял двумя руками гарпун. Как бы чувствуя приближение смерти, кит задрожал. Со всей силой Уркварт вонзил мощный гарпун в позвоночник зверя.

Фонтан крови вырвался из китовой раны и обрушился на Арфлейна. В этот момент за спиной Арфлейна раздался стон Ульрики. Горячая китовая кровь обдала ее с ног до головы. С трудом поднявшись, она протянула руки к Арфлейну и оказалась в его объятиях. Позади них ревел истекавший кровью кит, но они не замечали его.

Ее руки обхватили его плечи, она дрожала и всхлипывала. Они простояли так несколько минут, прежде чем он понял, что они не одни.

Он оглянулся.

Рядом с ними стояли Уркварт и Манфред Рорсейн. Левая рука юноши безвольно повисла вдоль тела, его лицо побелело от боли, но он обратился к ним с обычной веселостью в голосе:

– Прошу прощения, капитан, я, думаю, что нам пора встретиться с благородным лордом Янеком.

Арфлейн неохотно отпустил Ульрику.

Вытерев кровь с лица, она огляделась. Всего в нескольких футах от них лежала огромная туша мертвого чудовища. Огибая ее, к ним спешили два матроса, которые несли Янека Ульсенна.

– Хебер мертв, – произнес Манфред. – И еще половина команды.

– Мы все заслуживаем смерти, – ответил Арфлейн. – Я знал, что яхта слишком ненадежна, а вы необдуманно пустили в ход гарпунную пушку.

– Но тогда бы мы не получили такого развлечения, – воскликнул Манфред. – Не будьте неблагодарным, капитан.

Внимательно посмотрев на жену, Янек нахмурился. В этот момент Манфред шутливо приветствовал его.

– Твоя жена цела, Янек, если это тебя интересует. Несомненно, тебе важно узнать, что случилось с нею после того, как ты оставил ее одну на мостике.

Арфлейн взглянул на Рорсейна:

– Как вы узнали об этом?

Манфред улыбнулся.

– Я забрался на снасти, капитан. Оттуда открывался чудесный вид, я заметил все, но никто не видел меня.-Он вновь повернулся к Янеку: – Капитан Арфлейн спас жизнь Ульрике, так же, как и кузен Уркварт, убивший кита. Может быть, вы поблагодарите их, милорд?

– У меня сломаны ноги, – произнес Ульсенн.

– Благодарю вас, капитан Арфлейн, – впервые заговорила Ульрика. Ее голос слегка дрожал, видно, она еще не совсем оправилась от шока. – Кажется, у вас вошло в привычку спасать Рорсейнов.

Слабо улыбнувшись, она повернулась к Уркварту.

– Благодарю вас, Длинное Копье, вы – храбрый человек. Вы оба – храбрые люди.

Ее взгляд, обращенный к мужу, был преисполнен презрения. Янек резко бросил:

– Нас ждет корабль, который отправляется домой. – Он кивнул головой. – Пойдем, Ульрика.

Она послушно шагнула за мужем. Арфлейн шагнул к ней, но Манфред Рорсейн сжал его плечо.

– Она его жена, – мягко, с полной серьезностью в голосе произнес он.

Арфлейн попытался освободиться, но юноша добавил:

– Вне всякого сомнения, вы больше всех уважаете древние законы, капитан Арфлейн?

Арфлейн сплюнул на лед.

Глава 7
ПОХОРОНЫ НА ЛЬДУ

Лорд Рорсейн умер в их отсутствие, его похороны состоялись двумя днями позже.

В этот же день хоронили Бренна, хозяина «Нежной девчушки», и Хебера, первого офицера ледовой яхты. По городу двигалось сразу три похоронных процессии. Арфлейн принял участие в похоронах Рорсейна, которые представляли собой красочный и торжественный ритуал. Впереди процессии ехали черные сани, запряженные волками в траурных попонах. На корме саней стоял богато разукрашенный гроб с телом лорда Рорсейна. За гробом следовали Манфред Рорсейн и Ульрика в санях, также запряженных волками. Чуть поодаль шли остальные члены семей Рорсейнов и Ульсеннов. Янек Ульсенн был еще слишком слаб, чтобы принять участие в похоронах.

Арфлейн, подавленный смертью Бренна и Рорсейна, с мрачным видом сидел в санях в конце процессии. На нем был траурный плащ из черной тюленьей кожи с пришитым к нему гербом Рорсейнов,

Траурная процессия медленно двигалась по льду. Высоко в небе плыли белые облака, закрыв собой солнце. Шел легкий снег.

Наконец показалась и сама могила. Она была высечена во льду. Рядом с ней сверкали на дневном свете сложенные друг на друга ледяные блоки. Большой подъемный ворот, с помощью которого эти блоки извлекали на поверхность, своими распорками и качающейся петлей напоминал виселицу. Тишина нарушалась лишь легким стоном ветра.

Рядом с могилой неподвижно стоял человек. Это был Уркварт, пришедший на похороны своего отца с гарпуном в руке. На его голове и плечах лежал снег, еще больше увеличивая его сходство с подданным Ледовой Матери.

Лицо Уркварта выражало какую-то особую смесь скорби и гнева.

Снег покрывал гроб, холодный ветер развевал плащи и рвал капюшон с головы Ульрики. Манфред, чья сломанная рука висела на перевязи под плащом, с помощью мальчишки лет пятнадцати перерезал упряжь и передал волков стоящим наготове слугам. Затем он, Арфлейн и еще четверо мужчин столкнули тяжелые сани в могилу.

Мгновение, словно нехотя, сани покачались на краю могилы и, соскользнув, рухнули вниз. Четверо мужчин подошли к ледяным блокам и молча стали закидывать ими могилу. Их опередил Уркварт, впервые оставивший свой гарпун и сбросивший первый блок. Он стоял сжав губы, с горящими глазами. Подождав какое-то время, он поднял гарпун и пошел прочь от могилы.

Почти час потребовался, чтобы насыпать ледяной холм и водрузить над ним флаг Рорсейнов. Собравшиеся вокруг склонили головы, когда Манфред Рорсейн, помогая себе здоровой рукой, взобрался на вершину погребального холма.

– Сын Ледовой Матери возвращается в ее лоно, – начал он. – Она дала ему жизнь, она же и забрала ее. Но он будет вечно жить в ледовых залах ее покоев. Ибо вечны те, кто приходит к ней. Вечная, она объединяет мир, где не будет ни времени, ни движения, ни желаний, ни разочарований, ни гнева, ни радости. Да присоединимся все мы к ней! – В его чистом, ясном голосе слышалось воодушевление. Склонившись на одно колено, Арфлейн повторил за ним последнюю фразу. Его примеру, правда, с меньшей страстью в голосе, последовали и остальные мужчины.