Текст книги "Заговор против короны (ЛП)"

Автор книги: Майкл Дж. Салливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 18 страниц)

– Я думаю о том, что нет никаких причин идти на неоправданный риск.

– Неоправданный риск? Ты это серьёзно? А ты не считаешь риском пересечение скользкого, узкого моста через ущелье неизвестной глубины? Убийцы – это наименьшая из наших забот.

– Ты всегда создаёшь столько сложностей тем, кто тебя охраняет?

Единственным ответом Алрика был полный презрения взгляд.

Арка вела в похожий на тоннель узкий коридор, который заканчивался большим круглым помещением. Созданная в виде амфитеатра галерея состояла из уходивших вниз ступеней и установленных по кругу каменных скамей, каждый ряд которых был ниже предыдущего. Таким образом, всё внимание было направленно на углублённый центр комнаты. У подножия ступеней располагался балкон, а двадцатью футами ниже – круглая сцена. Спустившись по лестнице, Адриан увидел, что на сцене никого не было, за исключением одного человека, сидевшего на стуле.

Яркий луч, падавший откуда-то сверху, освещал одинокую фигуру. Человек не казался особенно старым. Седина едва тронула его тёмные волосы до плеч. Тёмные, задумчивые глаза смотрели из-под выступающего лба. Его щёки были гладко выбриты, что удивило Адриана: те немногие волшебники и маги, которых он знал, поголовно носили длинные бороды как символ своего ремесла. Узник был одет в великолепную мантию, цвета которой Адриан не смог точно определить. Одеяние переливалось оттенками от тёмно-синего до дымчато-серого, но на сгибах и складках казалось изумрудно-зелёным или порой даже бирюзовым. Мантия раскинулась вокруг мужчины, который держал скрытые тканью руки на коленях. Он сидел неподвижно, словно статуя, ничем не выдавая своей осведомлённости об их присутствии.

– Что теперь? – прошептал Алрик.

– Поговори с ним, – ответил Ройс.

Принц задумчиво посмотрел вокруг.

– Ему ведь никак не может быть тысяча лет, да?

– Не знаю. Кажется, здесь может быть всё что угодно, – ответил Адриан.

Майрон осмотрел комнату и поднял взгляд к невидимому потолку. На его лице отразилось страдание.

– Это пение, оно напоминает мне об аббатстве, о пожаре, как будто я снова слышу их крики.

Адриан осторожно положил руку ему на плечо.

– Старайся не обращать на это внимания, – сказал Ройс монаху, а затем повернулся и сердито глянул на Алрика. – Ты должен поговорить с ним. Мы не можем уйти, пока ты этого не сделаешь. Теперь иди вперёд и спроси его о том, ради чего мы сюда пришли.

– Что я скажу? Я имею в виду, если он, ну, на самом деле колдун из старой империи, если он на самом деле служил последнему императору, с чего мне начать?

– Попробуй узнать, чем он тут занимается, – сказал Адриан. Алрик встретил его предложение с усмешкой. – Нет, серьёзно, посмотри туда. Там только он и стул. У него нет ни книг, ни карт, ничего. Прошлой зимой я чуть не сошёл с ума от скуки, застряв в «Розе и шипе» во время сильного снегопада. Как провести тысячу лет, просто сидя на этом стуле?

– И как не сойти с ума, всё время слушая эту музыку? – добавил Майрон.

– Ладно, я кое-что придумал. – Алрик повернулся к колдуну. – Прошу прощения, сэр.

Человек на стуле медленно поднял голову и моргнул от яркого света. Он выглядел измождённым, его глаза казались утомлёнными.

– Извините, что беспокою вас. Я Алрик Эзи...

– Кто ты, хорошо известно мне, – перебил его Эзраходин. Он говорил расслабленно и спокойно, его голос звучал мягко и умиротворяюще. – Сестрица где твоя?

– Моя что?

– Сестрица, Ариста.

– А-а, моя сестра.

– Сес-тра, – медленно повторил колдун и вздохнул, покачав головой.

– Её здесь нет.

– Почему не пришла она?

Алрик посмотрел на Ройса, а потом на Адриана.

– Она попросила нас прийти вместо неё, – ответил Ройс.

Посмотрев на вора, колдун спросил:

– А ты кто таков?

– Я? Я никто, – отозвался Ройс.

Эзраходин прищурил глаза и поднял бровь:

– Возможно. А возможно, и нет.

– Моя сестра поручила мне прийти сюда и поговорить с вами, – сказал Алрик, вновь обращая внимание колдуна на себя. – Вы знаете почему?

– Тебя прислать сюда я попросил.

– Чисто сработано, если учесть, что вы заперты здесь, – заметил Адриан.

– Чисто? – спросил Эзраходин. – Ты молвил «чисто»? Ибо не вижу грязи здесь. – Четверо мужчин ответили непонимающими взглядами. – Но не о том наш будет разговор. Уже вошло в привычку у Аристы чтить иногда присутствием меня, хотя внутри сих тёмных стен совсем не просто мне уловить движенье солнца в небе. Себя способной мнит она к Искусству нашему, а ведь и школ-то чародейских во внешнем мире не осталось. Неутолённое желанье её заставило во мне наставника увидеть. Давно забытым чудесам Ариста научиться захотела. Я заперт в каменных стенах, покуда сквозь пальцы бесконечно утекает время, и утешенья мне иного не сыскать, чем эхо долгое от собственных речей. Так что, во имя милости людской, учить её я согласился. Принцесса весточки мне приносила из мира нового. Взамен дары я ей передавал – дары познанья.

– Познанья? – спросил обеспокоенный Алрик. – Какого познанья?

– Пустяки. Недавно от недуга твой отец страдал? Экстракт здоровья я научил её готовить. – Они посмотрели на него, явно озадаченные. Взгляд Эзраходина покинул их. Казалось, он что-то искал. – Правда его она иначе называла...

Его лицо сосредоточенно напряглось, затем он нахмурился и покачал головой.

– Исцеляющий эликсир? – спросил Майрон.

Колдун внимательно посмотрел на монаха:

– Именно!

– Вы научили её готовить эликсир для отца?

– Пугает, да? Когда злодей, подобный мне, готовит эликсиры королю. Однако яда я не сотворил и смерть не причинил. Твоя сестрица, как и ты, была полна сомнений. И посему мы оба выпили из кубка, дабы доказать, что эликсир безвреден. Не выросли у нас рога, и смерть не забрала нас, но твой король поправился, его отведав.

– Это не объясняет, почему Ариста послала меня сюда.

– В твой дом проникла смерть?

– Откуда вы знаете? Да, моего отца убили, – сказал Алрик.

Колдун вздохнул и кивнул.

– Предупреждал сестру твою я о том, что страшное проклятье грозит семье её, но не послушала она меня. И всё же я уговорил Аристу прислать тебя сюда, коли беда придёт иль смертью омрачится дом Эзиндонов.

Эзраходин не спеша оглядел Адриана, Ройса, а потом и Майрона.

– Несправедливо обвиненными сии являются? Ибо сказал я ей: доверия достойны только те, кто за деяния такие обвинён, которых хуже нет на свете.

– Значит, вы знаете, кто убил моего отца?

– Не ведомо мне имя, ибо я не ясновидец. Однако видно, из какого лука сия стрела. Отец твой пал от рук мужей, что в сговоре с пленившими меня.

– Церковь Нифрона, – тихо пробормотал Майрон, и всё же колдун услышал, и его прищуренные глаза снова посмотрели на монаха.

– Зачем Церкви Нифрона желать смерти моему отцу?

– Ибо глухи и слепы в азарте погони люди, взявшие след. Тюремщики мои зорки, а здешние стены умеют слушать. И посему, пока я безобидно вёл себя и добрые дела творил, они уверились, что указала путь моя рука и твой отец Наследник есть Новрона.

– Подождите минуту, – прервал его Алрик, – церковь не желает убийства Наследника. Само её существование посвящено восстановлению его на троне и началу Новой имперской эры.

– Тысяча лет не сотворит правду из лжи. Смерть была призвана, и смерть искала крови бога. Сие есть истинная причина, по которой меня заточили.

– И какова она?

– В суровом одиночестве, без права говорить, я погребён в сей каменной могиле. Ибо являюсь я свидетелем того, как подменили правду. Единственный источник света я в бескрайней тьме. Церковь, сей веры бастион, – коварная змея, клыки которой лишили жизни императора и всю его семью – всех, кроме одного. Наследник коль найдется, то станет он свидетелем моим и оправданьем против клеветы. Ведь за спасенье нашего владыки сражался я.

– В той истории, что мы слышали, именно вы убили императорскую семью и несёте ответственность за разрушение целой империи, – сказал Адриан.

– Истории сии откуда появиться могут? С ядовитых языков носящих митры змей? Неужто верите вы в самом деле, что человек один такою силой обладать способен?

– Почему вы думаете, что это они убили императора? – спросил Алрик.

– Сие есть не сомнение и не догадка. И не предположение, что я превозношу. Воспоминание, настолько ясное, как будто лишь вчера случилось. Я знаю, я там был и сына императора избавил от смерти, что ждала его в руках духовных лиц.

– То есть вы хотите сказать, что жили во времена империи. Вы ждёте, что мы поверим, будто вам больше девятисот лет? – спросил Ройс.

– Ты о сомненьях говоришь, но у меня их нет. Вы задали вопрос – и вот вам мой ответ.

– Это такой же ответ, как то, что это всего лишь тюрьма, – возразил Ройс.

– Я всё ещё не понимаю, каким образом это касается моего отца. Зачем церкви его убивать?

– Меня в живых могущественных чар сплетенье держит, ибо лишь мне Наследника по силам отыскать. А змеи те, моей ошибки дожидаясь, надеются, что растерзать им дам дитя Новрона. Мой к Амрату они узрели интерес. По доброте своей я предложил ему защиту, и, поспешив от тяжести вины избавить греховные свои душонки, убила церковь короля. И море алой крови руки запятнало. Такого я не ожидал, однако, не забыв о злобной жажде церкви, предупредил Аристу об опасности и злых знаменьях.

– Поэтому вы хотели, чтобы я пришёл сюда? Чтобы объяснить мне? Заставить меня понять?

– Нет! Вызов я отправил, желая по иной пойти тропе.

– И по какой же?

Колдун посмотрел на них, на его лице появился намёк на веселье.

– К побегу.

Все промолчали. Майрон, улучив момент, сел на каменную скамью позади себя и прошептал Адриану:

– Вы были правы. Жизнь за пределами аббатства намного более захватывающая, чем описано в книгах.

– Вы хотите, чтобы мы помогли вам бежать? – недоверчиво поинтересовался Ройс. Он развёл руки в стороны и окинул взглядом окружавшую их крепость из чёрного камня. – Отсюда?

– Сие необходимо.

– «Сие», к тому же, невозможно. Мне довелось выбираться из многих сложных ситуаций, но из подобной – никогда.

– Но часть лишь малую ты видишь, пустяки. И стены, стражи, пропасть – они есть наименьшее из испытаний. Удерживает магия меня. Волшебные замки на всех дверях стоят здесь, и двери те мгновенно исчезают, как дым иль сон, едва сквозь них пройдешь. Сюда ещё добавить ты можешь мост, ибо пропал он тоже. Назад на краткий миг ты обрати свой взор и, без сомнения, увидишь: нет его.

Ройс скептически приподнял бровь.

– Алрик, мне нужно твоё кольцо.

Принц передал кольцо вору, который поднялся по ступеням и исчез в тоннеле. Через несколько минут он вернулся и отдал кольцо Алрику. Лёгкий кивок его головы подтвердил то, что Адриан уже начал подозревать.

Адриан снова повернулся к колдуну, и Эзраходин продолжил:

– Однако многажды опасней руны, начертанные на стенах темницы. Здесь отвратительные камни скрепляет колдовство и защищает их от сильного удара или магии, не позволяя ничему проникнуть через дверь сей клетки ненавистной. Их искажённое звучанье вы слышите, оно терзает уши ваши. В пределах хватки сих символов волшебных не может быть сотворено другое заклинанье никакое. Надежды более лишает и разум мучает, однако, то, что заперто само здесь время, оно здесь неподвижно и мертво. И посему лета, что в мире быстро пролетают, здесь медленно плывут, минуя и сию пещеру, и обитателей её. С тех пор как вы пришли ко мне, не постарели вы ни на морщину, не возросли ни голод ваш, ни жажда. Невероятно, согласитесь, то, что горного искусства сей шедевр был возведён для заключения души одной.

– Что? – спросил Алрик.

– Он говорит, что в этом месте невозможно творить магию и... и что время здесь не движется, – объяснил Майрон.

– Я этому не верю, – произнёс Алрик с вызовом.

– К груди своей ты дланью прикоснись и сердца стук попробуй уловить.

Майрон медленно ощупал грудь пальцами и издал тоненький писк.

– И вы ожидаете, что мы поможем вам преодолеть все эти препятствия? – спросил Адриан.

Колдун ответил ехидной ухмылкой.

– Хотя мне до смерти хочется спросить «как», – сказал Ройс, – ещё больше меня подмывает спросить «почему». Если они затратили столько усилий для того, чтобы запереть вас здесь, сдаётся мне, у них была веская причина. Вы рассказали нам то, что мы пришли услышать. Дело сделано. Так зачем нам совершать глупость и помогать вам сбежать?

– Невелика возможность выбора у вас.

– Очень даже велика, – браво возразил Алрик. – Я – король, и правлю здесь я. Это вы беспомощны.

– О принц, не я преградой на пути твоём являюсь. Всё верно понял ты: бессильный пленник пред тобой, оковам слабости подвластный. С тюремщиками нашими тебе придётся спор решать свой. Хоть каждый звук наших словес измерен будет и записан, прошу, вели освободить тебя – и поприветствуй тишину, которая наверняка последует. Коль закричишь, услышишь ты в ответ лишь эхо. Пленён ты здесь со мною стенами и смертью, что желают на тебя навлечь.

– Но если они слушают, то знают, что я не Наследник, – сказал Алрик, однако запал в его голосе уже исчез.

– Так прикажи тебя освободить, и истина предстанет пред тобою.

На лице Алрика читалось беспокойство, когда он посмотрел сначала на Адриана, а потом на Ройса.

– Он может оказаться прав, – тихо сказал вор.

Беспокойство превратилось в панику, и принц начал выкрикивать команды, чтобы их выпустили. Ответа не было: ни звука открывающейся огромной двери, ни шагов приближающихся охранников, готовых проводить их к выходу. Все, кроме колдуна, выглядели обеспокоенными. Алрик заламывал руки, а Майрон встал и вцепился в перила балкона, словно отпустить их значило позволить миру ускользнуть прочь.

– Всё-таки это была ловушка, – сказал Алрик. Он повернулся к Ройсу. – Твоя паранойя оказалась обоснованной. Прими мои извинения.

– Даже я не ожидал подобного. Возможно, существует другой выход.

Ройс сел на одну из скамей и принял такой же задумчивый вид, как и в то время, когда пытался определить, каким образом проникнуть внутрь тюрьмы.

Некоторое время все молчали. Наконец Адриан подошёл к Ройсу и прошептал:

– Ладно, приятель, самое время раскрыть мне план нашего чудесного освобождения.

– Ну, у меня есть один, но он кажется почти таким же пугающим, как и альтернатива.

– Какой?

– Мы сделаем то, что скажет колдун.

Они посмотрели вниз на человека, небрежно сидящего на стуле. Его мантия теперь приобрела несколько другой оттенок синего. Адриан взмахом руки подозвал остальных и объяснил план Ройса.

– Может, это хитрость? – тихо спросил Алрик. – Писарь же предупреждал, чтобы мы не поддавались на его просьбы.

– Ты имеешь в виду того славного писаря, который убрал мост и отказывается выпускать нас отсюда? – ответил Ройс. – Я не вижу другого выхода, но если у вас есть ещё какая-нибудь идея, то я готов выслушать.

– Я просто хочу вновь почувствовать своё сердце, – сказал Майрон, прижав ладонь к груди. Выглядел он неважно. – Это очень неприятно. Такое ощущение, будто я и правда умер.

– Ваше величество?

Алрик сердито взглянул на вора.

– Просто хочу заметить, что королевские защитники из вас так себе.

– Я работаю первый день, – сухо ответил Ройс.

– А я уже заточён в вечной темнице. Меня в дрожь бросает при мысли о том, что могло бы случиться, проработай ты целую неделю.

– Послушайте, думаю, у нас нет выбора, – сказал Ройс отряду. – Мы или делаем, что говорит колдун, и надеемся, что он сумеет вызволить нас отсюда, или соглашаемся сидеть здесь целую вечность, слушая эти кошмарные песнопения.

Мрачная заунывная мелодия была настолько отвратительной, что Адриан знал: в конце концов она сведёт его с ума. Он старался не обращать на неё внимания, но как и Майрону, она принесла неприятные воспоминания о местах и людях. Адриан увидел разочарование на лице отца, когда уходил на военную службу. Увидел окровавленного тигра, испускающего последний вздох, и услышал сотни голосов, скандирующих: «Галенти!» Он решил: всё что угодно будет лучше, чем оставаться здесь.

Ройс встал и вернулся на балкон, под которым спокойно ожидал колдун.

– Полагаю, если мы поможем вам сбежать, вы проследите, чтобы нам тоже удалось выбраться?

– Безусловно.

– И не существует способов определить, говорите вы сейчас правду или нет?

Колдун улыбнулся:

– Увы, нет.

Ройс тяжело вздохнул:

– Что нам нужно делать?

– Лишь малость. Ваш принц, сей своенравный молодой король, промолвить должен пару стихотворных строк.

– Строк? – Алрик протиснулся мимо Адриана к балкону и встал рядом с Ройсом. – Каких строк?

Колдун встал и ногой отпихнул стул в сторону, открыв четыре строчки, кое-как нацарапанные на полу.

– Порою дивные метаморфозы способно время подарить, – сказал колдун с явной гордостью. – Произнесёшь – и вмиг исполнится желанье.

Адриан про себя прочитал строки, ярко освещённые падавшим сверху лучом.

ПРАВИТЕЛЕМ, ВЛАДЕЮЩИМ КЛЮЧОМ,

ПРИКАЗ БЫЛ ДАН – СОВЕТНИК ЗАТОЧЁН.

НАСТАЛО ВРЕМЯ ЗАГОВОР РАСКРЫТЬ

И ПРИГОВОР НЕСПРАВЕДЛИВЫЙ ОТМЕНИТЬ.

ПУСТЬ ОТВОРИТСЯ НОЧЬЮ ДВЕРЬ ТЕМНИЦЫ

И ДУШУ ВЫПУСТИТ НА ВОЛЮ, СЛОВНО ПТИЦУ.

ПО ПРАВУ КРОВИ Я КОРОЛЬ СВОЕЙ СТРАНЫ.

МОИМ ПРИКАЗАМ ПОДЧИНЯТЬСЯ ВЫ ДОЛЖНЫ.

ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС МОИ СЛОВА – ЗАКОН:

КОЛДУН ЭЗРАХОДИН ОСВОБОЖДЁН.

– Как такое может быть? – спросил Алрик. – Вы говорили, что заклинания здесь не действуют.

– Сие есть истина, но ты ведь не колдун. Даруешь ты свободу как королевства полноправный повелитель, закона ни единого не нарушая. Писались те законы задолго до рожденья Мелингара. Основа их – пустые заблужденья о власти долгом веке и о том, кто властью будет обладать через столетья. Сейчас и здесь вся власть в твоих руках. Коль сих земель правитель ты наследный, то можешь приказать замкам открыться. Ибо волшебными словами ковались здешние засовы, а суть тех слов с теченьем времени менялась.

Тюрьма сия воздвигнута на землях, что были некогда империи подвластны, а без правителя её склонялись лишь перед церкви Патриархом. Шло время, но в стенах моей темницы песчинки ни единой не упало, чтоб обозначить бег его, пока в миру гремели войны и сраженья. Рубились армии, делились земли, и рухнула великая держава по прихоти воинственных вождей. И вот тогда, из той кровавой распри на сих холмах родился Мелингар, страна под властью благородных королей. Та привилегия, что некогда лишь к митре прилагалась, ныне тебе принадлежит. Тебе, владыке Мелингара, и обладаешь властью ты исправить страшную ошибку, которой столько лет пренебрегали. Пыль девяти столетий сокрыла мысль, ибо тюремщики, мой дорогой король, утратили способность свои же руны понимать.

Адриан услышал, как в отдалении камень заскрежетал о камень. Снаружи открывалась большая дверь.

– Произнесите сии слова, милорд, и прекратятся девятьсот лет несправедливого заключения.

– Чем это поможет? – спросил Алрик. – Тут полно стражи. Как это вытащит нас отсюда?

Колдун расплылся в широкой ухмылке.

– Слова твои разрушат связующие чары и мне позволят вновь к Искусству прикоснуться.

– Ты сотворишь заклинание и исчезнешь!

Пропавший мост снова появился, и по нему загрохотали шаги. Адриан взбежал по ступеням галереи, чтобы проверить тоннель.

– Приближаются стражники! И они чем-то очень недовольны.

– Если ты собираешься это сделать, лучше поторопись, – сказал Ройс Алрику.

– У них в руках мечи, – крикнул Адриан. – Плохой знак.

Алрик пристально посмотрел на колдуна.

– Я хочу, чтобы вы дали слово, что не оставите нас здесь.

– С радостью, милорд. – Колдун уважительно склонил голову.

– Лучше бы это сработало, – пробормотал Алрик и начал громко читать начертанные на полу слова.

Ройс рванул к Адриану, который расположился у выхода из тоннеля. Адриан собирался использовать узкое пространство, чтобы лишить стражников численного преимущества. Он крепко упёрся ногами в пол, в то время как Ройс занял позицию немного позади. Они одновременно обнажили оружие, приготовившись к надвигающейся атаке. На галерею ворвались по меньшей мере двадцать человек. Адриан разглядел их глаза и узнал чувство, горевшее в них. Он побывал во многих сражениях и знал разные обличья битвы. Он видел страх, безрассудство, ненависть, даже безумие. То, что надвигалось на него сейчас, было яростью – жгучей, слепой яростью. Адриан изучал мужчину, бегущего впереди, и подсчитывал его шаги, чтобы определить, на какую ногу тот будет опираться, когда окажется на расстоянии удара. То же самое он проделал и по отношению к следующему охраннику. Приготовившись атаковать, он поднял мечи, но тюремная стража остановилась. Адриан ждал, всё ещё держа мечи наготове, но стражи не приближались.

– Давайте уходить, – услышал он у себя за спиной голос Эзраходина.

Адриан крутанулся на месте и обнаружил, что колдуна внизу больше не было. Вместо этого он спокойно прошёл мимо Адриана, пробираясь между остановившимися стражниками.

– Идём, идём, – позвал Эзраходин.

Не говоря ни слова, отряд поторопился вслед за колдуном. Тот провел их сквозь тоннель и по вновь появившемуся мосту. В тюрьме было необычайно тихо, и именно тогда Адриан понял, что музыка смолкла и остался лишь звук их шагов по твёрдому каменному полу.

– Опасность позади осталась, но мешкать всё равно не стоит. За мною следуйте, – ободряюще сказал Эзраходин.

Молча они сделали, как было сказано. Чтобы миновать писаря, который стоял, заглядывая в главную дверь, им пришлось пройти в нескольких дюймах от его застывшего в тревоге лица. Пока Адриан пробирался мимо старика, стараясь не задеть его, он увидел, как глаз мужчины двинулся. Адриан замер.

– Они могут нас видеть или слышать?

– Нет. Мы для них всего лишь дуновенье, прохладный воздуха порыв.

Колдун вёл их без колебаний, поворачивая, пересекая мосты и поднимаясь по лестницам с абсолютной уверенностью.

– Может, мы умерли? – прошептал Майрон, пристально разглядывая каждого застывшего стражника, мимо которого проходил. – Может быть, мы все уже умерли и стали призраками?

Адриан подумал, что Майрон, возможно, прав. Всё вокруг было таким странно неподвижным, таким пустым. Плавные движения колдуна и его клубящаяся мантия – которая теперь излучала мягкое серебристое свечение, намного более яркое, чем любой фонарь или факел, – только усиливали ощущение нереальности.

– Не понимаю. Как такое возможно? – спросил Алрик, обходя пару одетых в чёрное стражников, которые охраняли третий мост. Он помахал рукой перед лицом одного, но тот не отреагировал. – Это вы сделали?

– Это ithinal.

– Что?

– Волшебный ящик. Людским уменьям неподвластно минут теченье изменять: велика задача слишком и поле действия обширно. Однако ограничь пространство и заключи эффект внутри – и дикий мир себе ты подчинишь. Коллеги бывшие мои опутали сию темницу сплетеньем сложным чар и сотворили препятствия для магии моей, бег времени замедлив. Осталось мне лишь чуть их паутину изменить, подправив в волшебстве узора всего одну-две нити, и оказались мы вне времени того, что здесь царит.

– Значит, стражи не видят нас. Но это не объясняет, почему они просто стоят здесь, – сказал Адриан. – Мы исчезли, а вы освободились. Почему они не ищут нас? Разве они не должны сейчас запирать двери, чтобы нас поймать?

– Внутри сих стен в песках времён все, кроме нас, увязли.

– Вы обернули против них их собственные чары! – воскликнул Майрон.

Эзраходин одобрительно посмотрел на монаха через плечо.

– Уж третий раз сей спутник ваш меня дивит. Как, говоришь, зовёшься ты?

– Он не говорил, – ответил вместо Майрона Ройс.

– Не очень доверяешь людям ты, мой друг, сокрытый капюшоном? Ты осмотрителен весьма. Имея с мудрыми дела и с колдунами, опаску стоит проявлять, – подмигнул вору Эзраходин.

– Что он имел в виду, когда сказал: «Обернули чары против них»? – спросил Алрик. – Значит, для них время остановилось, но мы свободны?

– Всё верно. Однако время всё ещё идет, хоть очень медленно. В потерянном мгновении заключены тюремщики мои и о побеге нашем ничего не знают.

– Теперь я начинаю понимать, почему они вас боялись, – сказал Алрик.

– Девять веков провел я в заключенье за спасенье сына человека, служить кому и защищать которого мы поклялись своими жизнями. Весьма большое снисхожденье к тюремщикам своим я проявил, ибо минуты есть страшней, чем эта, где навсегда пленить я мог.

Они достигли большой лестницы, ведущей в главный коридор, и начали долгий, изнурительный подъём по каменным ступеням.

– Как вам удалось не сойти с ума? – спросил Адриан. – Или время пролетело одним мгновением, как для них?

– Да, пролетело время, но не быстро, ведь речь мы о столетиях ведём. Был каждый день похожим на сраженье. Терпение, однако, есть навык, который занятия Искусством прививают. И всё ж случались дни, когда... Нельзя уверенно сказать, что значит быть в здравом полностью уме.

Когда они дошли до коридора с лицами, Эзраходин посмотрел вглубь него и остановился. Адриан заметил, что колдун будто окаменел.

– Что такое? – спросил он.

– В застывших лицах сих я узнаю рабочих, что для меня темницу возводили. Ещё не все готовы были стены, когда меня доставили сюда. В те дни вкруг озера стояло палаток множество. Ведь сотни мастеров и их семей откликнулись на зов и поспешили в последний раз служить погибшему владыке. Таким был Высочайший Император наш. Народ оплакивал его кончину, и любой в обширном государстве отдал бы жизнь охотно за него. Объявленный предателем, в глазах людей я видел ненависть. Они гордились тем, что создавали для меня могилу.

Взгляд колдуна переходил с одного лица на другое.

– Из них я многих помню... каменотёсы, повара, ваятели, их жёны. Страшась того, что тайны сорваться могут ненароком с губ невинных, решила церковь здесь их запечатать. Пред вами лики тех, кто здесь погиб, попав в коварства сети. А сколько их ещё? Убитых, дабы сохранить секрет, который даже десяти столетьям стереть не удалось?

– Там нет двери, – предупредил колдуна Алрик.

Эзраходин, словно очнувшись, посмотрел на него.

– Не будь глупцом. Ведь ты сумел войти, – сказал он и быстрым шагом повёл их по коридору. – Ты был с ней в разных фазах, только и всего.

Здесь, в самой тёмной части тюрьмы, мантия Эзраходина стала ещё ярче, и он выглядел, как гигантский светлячок. Вскоре они подошли к твёрдой каменной стене, и Эзраходин без колебаний шагнул в неё. Остальные быстро последовали за ним.

Яркий свет чудесного ясного осеннего утра почти ослепил их, когда они прошли сквозь барьер. Голубое небо и прохладный свежий воздух стали приятной переменой после мрачной атмосферы тюрьмы. Адриан глубоко вдохнул, наслаждаясь ароматом травы и опавших листьев – запахом, которого он даже не замечал до того, как вошёл внутрь скалы.

– Странно. Мне казалось, что сейчас должна быть ночь с дождём. Мы не могли провести там больше нескольких часов. Или могли?

Эзраходин пожал плечами и поднял лицо к солнцу. Он стоял и глубоко дышал, наслаждаясь каждым вдохом.

– Сдвиг времени к весьма забавной сцене, как видишь, может привести. Не лучше ли спросить: «Какое нынче утро?» Того же дня, иль завтра, иль вчера? Случиться может так, что миновали уже десятки или сотни их. – Казалось, что колдуна развеселило потрясение, написанное на лицах его спутников. – Но для тревоги нету оснований. Верней всего, прошло лишь несколько часов.

– Это несколько нервирует, – сказал Алрик. – Терять время таким образом.

– Воистину, я потерял здесь девять сотен лет. Давно мертвы все те, кого я знал, империя распалась, и мне не ведомо, что происходит в мире. Коль верно то, что рассказала мне сестра твоя, немало, стало быть, на свете изменилось.

– Кстати, – заметил Ройс, – никто больше не говорит «ибо» и «сей», и уж точно не говорят «воистину».

Колдун минуту размышлял над его словами, а потом кивнул.

– В молодость мою различные слои народа различные использовали речи стили. Предположить посмел я, что к низшему сословию принадлежите вы, а ваш король образованием достаточным не обладает.

Алрик сердито сверкнул глазами:

– Это вы странно разговариваете, а не мы.

– В самом деле. Тогда мне следует... разговаривать так, как вы. Даже если сие... это звучит грубо и задом наперёд.

Адриан, Ройс и Майрон начали седлать лошадей, которые так и стояли там, где их оставили. Майрон улыбался и был явно счастлив снова увидеться с животными. Он гладил их, нетерпеливо спрашивая, как затягивать подпругу.

– У нас нет запасной лошади, а лошадь Адриана уже везёт двоих, – произнёс Алрик. Он взглянул на Ройса, который не выказывал ни малейшего желания предлагать свою помощь. – Полагаю, Эзраходину придется ехать со мной.

– Нет в том необходимости, ибо отправлюсь я своим путём.

– Ну уж нет. Вы возвращаетесь со мной. Мне о многом надо с вами поговорить. Вы были советником императора и, очевидно, очень много знаете и умеете. Мне очень нужен кто-то вроде вас. Вы будете моим королевским советником.

– Нет, сие... – Эзраходин вздохнул, затем продолжил: – Нет, это станет для тебя... потрясением, но я сбежал не для того, чтобы помогать с твоими маленькими трудностями. Я должен проследить за более насущными делами, вдали от которых оставался слишком долго.

Принц выглядел озадаченным.

– Какие дела у вас могут быть по прошествии девятисот лет? В конце концов, вам же не нужно идти домой заботиться о скотине. Если дело в вознаграждении, то вам хорошо заплатят, и вы будете жить в такой же роскоши, как и я. А если думаете, что где-нибудь можно получить больше, то предложить столько же способен разве что Этельред, король Уоррика. Но, поверьте, вы не захотите работать на такого, как он. Он не терпящий возражений империалист и верный сторонник церкви.

– Я не ищу вознаграждения.

– Нет? Взгляните на себя. У вас ничего нет: ни еды, ни места, где спать. Полагаю, вам следует хоть немного обдумать своё положение, прежде чем отказывать мне. Кроме того, простая благодарность обязывает вас помочь мне.

– Благодарность? Смысл этого слова тоже изменился? В моё время оно значило выразить признательность за услугу.

– И всё ещё значит. Я спас вас. Я освободил вас из этого места.

Эзраходин приподнял бровь.

– Помогая мне бежать, ты оказал мне услугу? Не думаю. Ты освободил меня, ибо... потому что хотел спастись сам. Я ничего тебе не должен. А если и должен был, то вернул долг сполна, когда освободил вас.

– Но я пришёл сюда только по одной причине – получить вашу помощь. Я унаследовал трон в результате убийства. В первые же дни моего правления меня похитили воры и протащили через всё королевство. Я до сих пор не знаю, кто убил моего отца и как найти злодея. Мне очень нужна помощь. Вам, должно быть, известны сотни вещей, о которых никогда не знали даже величайшие умы настоящего...

– По меньшей мере тысячи, и всё-таки я не пойду с тобой. Тебе надо спасать королевство. Мой путь лежит в иную сторону.

Лицо Алрика покраснело от недовольства.

– Я настаиваю на том, чтобы вы вернулись вместе со мной и стали моим советником. Я не могу позволить вам просто уйти. Кто знает, какие беды вы можете натворить? Вы опасны.